Текст книги "Охотница за душами"

Автор книги: Корин Холод

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

Глава двадцать седьмая

– в которой производится определённый разбор полётов, а также появляется некоторое количество вопросов, будто в издёвку над ответами, появляющимися здесь же.

Двое суток спустя.

Одинокая фигура на крыше высокого здания. Шаловливый ветер налетел на неё, игриво потрепал край куртки, попробовал на вкус сигаретный дым и отшатнулся, повинуясь короткому, но властному жесту. Пусть сидит, в самом деле, неужто не найдётся, к кому пристать в этом мире? Ветерок уже не видел, как в двух шагах от сидящего на краю крыши открывается люк с чердака.

– Ты? – лёгкое удивление и равнодушие в голосе.

– Я.

– Зачем ты пришла?

– Я прошу у тебя ученичества, Воин.

Демон не изменил позы. Только затянулся и выпустил струйку дыма.

– Зачем, Рива? И почему у меня?

– Я знаю, кто убил его. Я хочу отомстить, – в её интонациях прозвучала ненависть, которая возможна только в столь юном возрасте. Ненависть к заклятому врагу. – А ты умеешь убивать вампиров. Я уверена.

Воин повернулся и посмотрел девушке в глаза.

– Тебе хорошо, – медленно произнёс он. – Ты знаешь, кому мстить за то, что произошло.

Повисла пауза. Наконец, демон пожал плечами и отбросил окурок.

– Хорошо. Я буду тебя учить. Посмотрим, получится ли из идеального аналитика приличный боец. Аж самому интересно. Идём, у нас сейчас совещание. И готовься: Светлов не сделает поблажки на твои душевные страдания.

– Я знаю.

* * *

В больничном крыле, или, как его называли, «медблоке» наблюдался невиданный ажиотаж. Отвечавшие за доброе здравие сотрудников Агентства люди и нелюди сгрудились за спиной у Жрицы в белом халате, которая медленными, плавными жестами оглаживала воздух возле тела, лежавшего на центральном столе. Слышались переговоры вполголоса:

– Проклятье богини…

– А он теперь навсегда такой, или…

– Миф про лавр помнишь?

– Ну и?

– Ну и вот…

– А если половой орган…

– Замолчите, – негромко произнесла Жрица, и голоса мгновенно смолкли. – Не приведи боги вам столкнуться с подобным в полной мере. Ему повезло. Александр Евгениевич оттянул часть проклятья на себя, а то колосился бы он там, в подвале. Так, кажется, всё.

Она с видимым усилием отвела руки от тела и несколько раз встряхнула пальцами.

– Изучайте, пока можете. Надеюсь, больше вы такого не увидите. Итак. Жизненные меридианы восстановлены. Он сможет есть, пить, членораздельно общаться и… прочее. Сохранение внешности в данном случае не являлось приоритетной целью. Главное, что у меня получилось сохранить антропоморфные черты, иначе нас ждал бы ещё и курс психологической реабилитации. Впрочем, он и так ждёт. Только не вас. Работать с ним будут сразу старшие. Я или кто-то из глав отделов. Сейчас у меня начнётся собрание, – она бросила взгляд на часы на стене. – Пока меня не будет, разберите основные направления его энергетических линий и попытайтесь понять, как я восстановила меридианы. Тому, кто сообразит, – недельный отпуск за счёт Агентства. Всё, мне пора.

Жрица сняла халат и направилась к выходу. Только в дверях она позволила себе обернуться и ещё раз взглянуть на стол. Под тонкой простынёй там покоилось тело Ольхи. Тело, покрытое гладкой коричневой корой.

* * *

– Ну что, драгоценнейшие мои. – Светлов, сидевший за столом своего кабинета, в котором и происходило совещание, чуть поморщился, поправляя новёхонькие очки правой рукой. Левое плечо всё ещё ныло. – Проведём, так сказать, разбор полётов?

– Как скажешь, – буркнул Воин с диванчика, отворачивая крышечку фляги. Александр покосился на него, но решил не заострять внимание на нарушении субординации и пьянстве на рабочем месте.

– Итак. Палач. Воин. Сработано чисто и уверенно. Вы оба опоздали, но оба же по не зависящим от вас причинам. То, что произошло в Мадриде, я буду обсуждать отдельно с Его Высочеством. Но произошедшее на Охоте…

Светлов помолчал, одёрнул галстук, потом повернулся к Риве.

– Строжайшее взыскание. Вы, милейшая, лишаетесь премии и понижаетесь в зва…

– Дальнейшее наказание ей определю я, – скучающим тоном продолжил Воин. – Как её наставник.

– Вот как? Что ж, госпожа Рива, я не буду настаивать на подробном разборе ваших действий, – тон Светлова сочился ядом. – Надеюсь, ваш наставник в достаточной степени сможет вам объяснить, в чём вы были неправы, когда не поделились с сотрудниками Агентства неотложной информацией.

Рива чуть вжала голову в плечи.

– Мне также хотелось бы услышать мнение той, которая также знала о переговорах Бэрринга и не сочла нужным сообщить остальным, – из голоса Александра пропала язвительность, осталось лишь недоумение. – Тень, прошу, поясни.

– Всё просто, – бросила в его сторону Тень, по обыкновению восседавшая на шкафу. – О том, что Витольд умрёт, я узнала за три часа до его непосредственной гибели.

Глаза Ривы вспыхнули, она подалась вперёд, но Воин твёрдой рукой удержал её на месте и покачал пальцем в ответ на непонимающий взгляд. Светлов откинулся в кресле и потёр кончиками пальцев висок.

– Дальше.

– «Благословение Моё да пребудет с тобой, сын Мой, как в свете жизни этой, так и во тьме одесную Меня», – нараспев процитировала Тень. – Я надеюсь, вы все прекрасно понимаете, кто на самом деле это сказал.

В наступившей тишине отчётливо прозвучал свистящий выдох Палача. Тень обвела взглядом собравшихся. Глаза её остановились на Риве и сузились, почернев ещё больше.

– Мне жаль твоего горя, девочка, но если бы Хозяйка Ночи пожелала предупредить нас об угрозе для жизни Витольда, она бы позволила мне это сделать. А так… – Тень неожиданно усталым жестом провела ладонью по лицу, будто стирая паутину. – Я – Тень, у меня нет сердца, я ничего не боюсь. Но моя смерть в случае, если бы я осмелилась противоречить Её воле, не смогла бы изменить то, что Ею предрешено. Он бы всё равно погиб, но – многие знания, многие печали – тревога и стремление его уберечь повлияли бы на успех операции. Возможно, жертв было бы куда больше.

И она повернулась к Светлову.

– Ещё вопросы, Алехандро?

– Никаких, – коротко ответил специалист по связям с общественностью. Рива стиснула зубы, сглатывая слёзы, и поклонилась Тени.

– Продолжаем, – резюмировал Палач. – Разбор полётов проведён, теперь давайте подведём итоги?

– Итоги неутешительны. – Светлов снова потёр висок и скривился. – Мы потеряли ценного сотрудника. Потеряли эмиссара и её ребёнка. Потеряли богиню и её оружие, да, она так и не выпустила его, когда Вит забрал её в страну теней. Теперь и он, и она всё равно что мертвы: из этого пространства выхода нет. Так что мы потеряли ещё и последнего эмиссара этой Грани. А значит, предстоит искать нового. Когда он появится. С неизвестными последствиями. Далее. Нама мы упустили в токийском аэропорту. Торжественно и с бубнами. Эрик скрылся, равно как и Филипп с Рудольфом. В плюсах – разрешённый, судя по всему, навсегда кризис Артемиды и закрытое дело Серого Волка. Я сменил название файла. Хотя… что там говорилось насчёт его проклятия, Рива?

– Проклятие «живое». Я в этом уверена. – Девушка тяжело вздохнула и закончила: – Это значит только одно: тот, кто его накладывал, ещё здесь. В добром здравии.

– Превосходно. – Александр стиснул зубы. – Значит, нам следует ждать удара ещё и с этой стороны. Кто-нибудь хочет что-нибудь добавить?

В кабинете повисло молчание. Затем вступила Жрица:

– Состояние Ольхи стабильно-критическое. В течение месяца мы приведём его в относительный порядок. Анализ дальнейших его действий показывает, что он успешно пройдёт вербовку и присоединится к Агентству.

– Выбора у него нет, – отозвался Воин. – С такой-то рожей… – он не закончил.

Светлов кивнул.

– Кстати, а кто он вообще такой, этот Хизов? – небрежно поинтересовался демон. – И по какому поводу мы с ним теперь носимся как с писаной торбой? По психопрофилю он нам, конечно, подходит, но особой силы я в нём не ощутил. Или он Жрице нужен для устрашения новичков?

– Твои шутки перестают быть смешными, Воин, это повод для беспокойства, – спокойно ответил Светлов. – Что же касается Ольхи, теперь я могу дать развёрнутый ответ на твой вопрос. Олег Хизов является потомком двух веток кариатов, то есть, жрецов Артемиды. Есть предположение, что этот вид жрецов также поклонялся Гекате – тёмной ипостаси Охотницы за душами. Определённое подтверждение этой теории мы могли лицезреть.

– Ты лично не в курсе? – с деланным изумлением протянул начальник Второго отдела. Александр вздохнул.

– Воин, четверть оклада за непочтительный тон при общении с руководством в присутствии младших чинов.

– Так точно, – пробурчал тот. – Разрешите выполнять?

Светлов пристально посмотрел на демона. Тот выдержал взгляд, потом поморщился и провёл по лицу ладонью.

– Приношу свои извинения, Александр Евгениевич. Нервы сдают.

– Извинения приняты, – медленно кивнул Светлов. – Возвращаясь к твоему вопросу: нет, я не участвовал в ликвидации последователей Охотницы за душами и, откровенно говоря, не являюсь специалистом в их видах. Предки Ольхи, судя по всему, умудрились каким-то образом выжить после изгнания своей госпожи. Более того, в живых осталось две ветви жрецов. И обе, в конечном итоге, столкнулись на путях судеб, результатом чего явился Олег Викторович Хизов – последний кариат на этой Грани. Сомневаюсь, что даже Рива могла бы рассчитать подобную вероятность развития событий.

– Вы напрасно сомневаетесь в моих талантах, Александр Евгениевич, – подала голос новоиспечённая ученица Воина, – Подобная вероятность составляет примерно два с половиной процента. Исходя из имеющихся у меня данных, – добавила она, чуть помедлив. Светлов чуть приподнял брови и одобрительно кивнул.

– Браво, госпожа Рива. Моё суждение воистину было необоснованным. Теперь вторая сторона данной проблемы. После известных событий Ольха является посвящённым жрецом Артемиды.

Палач при этих словах чуть подался вперёд:

– Она благословила его своим «вниманием»?

Александр кивнул.

– Да, у нас есть его свидетельство. Это означает, что, невзирая на отсутствие его госпожи на данной Грани, равно как и на иной другой, Ольха может обращаться к её силе. Что ставит его по возможностям в один ряд даже не со старшими оперативниками, а с главами отделов. Как вы все понимаете, Агентство намерено использовать его таланты во благо.

– Естес-ственно, – одними губами процедил Воин. Светлов бросил на демона ещё один долгий взгляд, но не стал обострять ситуацию и продолжил:

– Остался ещё один момент. Тень, ты говорила, что у тебя осталась какая-то информация от эмиссара. Думаю, она будет неплохим завершением нашему совещанию.

Тень коротко кивнула и спрыгнула со шкафа. Едва лишь ноги её коснулись пола, как пространство вокруг и сама её фигура замерцали и изменились. На её месте стояла совершенно другая женщина – разве что волосы были тоже тёмными – и держала за руку трёхлетнего мальчика. Позади неё, над морем трав, дрожал воздух, образуя портал на иную Грань.

На Александра Евгениевича смотрели глаза эмиссара Смерти.

– Ты уже понял свои ошибки. Осталось сделать вывод. Мы отнюдь не мертвы. Мы ждём.

Тень перевела взгляд на Воина и изогнула губы в улыбке Син.

– Тот путь, что дан тебе свыше, – всего лишь дорога. Твой путь – в тебе. Жаль, что ты понял это слишком поздно. Но никто не мешает исправлять свои ошибки.

Всего пара мгновений – и видение рассеялось. Женщина в пурпуре вздохнула, прислонилась спиной к шкафу и сообщила:

– А ещё мальчик почувствовал, что я иду к ним по теням. И его зовут Виталик. Но это так, к слову.

На несколько минут собравшиеся в кабинете онемели. Потом Светлов прокашлялся.

– Это… интересная и крайне важная информация, Тень. От лица…

Завершить фразу он не успел. На столе сам собой включился селектор и по громкой связи прозвучал глубокий мужской голос:

– В свете всего вышесказанного полагаю совещание завершённым, дамы и господа. В том же свете и по тем же причинам я прошу вас, Александр Евгениевич, подняться на несколько этажей и посетить мою скромную обитель. Надеюсь, вы не против?

– Да, Ваше Высочество, – выдохнул Светлов. Затем с трудом поднялся и, тяжело опираясь на трость, вышел из кабинета.

* * *

– Мы проиграли, – голос принца давил к земле. Втаптывал в пол. Каждый звук весил тонну. Александр, стоя у стола на одном колене, склонил голову. Ему было нечего ответить. Его Высочество помолчал.

– Мы проиграли по твоей вине. У тебя есть предложения по дальнейшим действиям?

– Вы могли бы сказать своё слово…

– Я трижды произносил его на Совете Ночи. Иначе вы поубивали бы друг друга. Только поэтому я вышел.

Принц вздохнул, выбрался из кресла и подошёл к единственному окну в этом аскетично обставленном кабинете. Здесь не было ни кресел для посетителей, ни дивана для отдыха, ни шкафа для одежды, ни бара. Только стол, кресло и окно.

– Я тоже виноват в нашем провале, – произнёс Его Высочество, и Светлов понял, что можно встать. – Не меньше, чем ты.

– Вы…

– Исправлять эту ошибку уже поздно. Но можно предотвратить последующие.

Александр подошёл к одиноко стоящему у окна человеку и положил ему руку на плечо.

– Что мы можем сделать?

– Нам необходим четвёртый отдел, – отчеканил принц, не оборачиваясь. – Отсутствие Палача, прямая задействованность Воина, то, что Жрица не смогла вступить в действо вовремя, – всё это звенья одной цепи. Нам нужен четвёртый отдел. Уже сотню лет как. И нам необходим свежий взгляд на наши реалии. Син сказала верно: мы поняли ошибки. Надо делать выводы.

– Но Мэрионн…

– Значит, Мэрионн останется на своём месте. У нас нет времени растить кого-то со стороны – ты тоже чуешь чью-то руку в последних событиях. У нас остаётся только один выход. И ты его знаешь.

Светлов сжал плечо своего Принца и сделал шаг назад.

– Ты понял приказ? – спросил Его Высочество, не отводя взгляда от оконного стекла.

– Да.

Александр уже открывал дверь кабинета вне этажей, когда в спину ему прилетела фраза:

– Найди кого-нибудь, с кем мы сработаемся.

Эпилог

– в котором прибывает на восток один могущественный нелюдь, пробуждается ото сна крайне интересная дама, а также становится понятно, что, на самом деле, всё ещё только начинается.

Токио. Аэропорт. Множество людей, снующих туда и сюда. Суетящихся, снедаемых страстями, желаниями, мелкими целями. Электронный женский голос вещает что-то на японском и на английском. Толпы встречающих. Толпы провожающих. На их фоне одиноко стоит высокий светловолосый мужчина самого европейского вида. Серый костюм висит на нём, как на вешалке, – кажется, что блондин изнурён тяжёлой болезнью. Узкая полоска чёрной ткани пересекает его правый глаз, придавая европейцу совершенно пиратский вид. От уцелевшего глаза по щеке пролегла влажная дорожка.

– Ты сам выбрал этот путь, малой, – прошептал мужчина. – Жаль. Но я не мог тебя остановить. Теперь я – последний из Братства. По-настоящему последний. Ещё, правда, остаётся Сова, но…

– Добирий дня, – раздалось откуда-то снизу с жутким акцентом. – Госоподина Нам?

Одноглазый перевёл взгляд. Перед ним стояли две невысокие, даже для своего народа, японки и трогательно заглядывали ему в лицо. Мужчина тяжело вздохнул.

– Да, я – Нам, – ответил он на их родном языке. Последнее, что он хотел слышать сейчас, – исковерканный русский. Девушки переглянулись.

– Нас прислали встретить вас, господин. И сопроводить.

Нам провёл рукой по щеке, стирая слёзы, и встряхнулся. Предстояло много работы.

– Кицунэ? – строго спросил он.

– Да, господин, – смутились японки.

– Значит, родня. Идёмте, девочки. Я долго был в пути. Мне нужно помыться, поесть… – тут Нам коротко и жестоко усмехнулся, – а потом мы решим, кого и в каком порядке мы будем убивать.

* * *

Александр Евгениевич поставил последнюю точку, вложил листочек в папку и тяжело поднялся из-за стола.

– Пожалуй, пора, – пробормотал он себе под нос и двинулся к дверям. Но добраться до них не успел. Ручка повернулась, и в помещение вошла Жрица с крайне сосредоточенным видом. При её появлении лицо Светлова вспыхнуло надеждой.

– Ты смогла?

– Да, – медленно ответила женщина. – Но это лишь временная мера.

– Сколько?

– Первая доза – на полгода. В дальнейшем доза будет увеличиваться, а срок действия – сокращаться. Вы уверены…

– Уверен. – Александр усмехнулся, снял пиджак и начал расстёгивать запонку. – Ты рассчитала максимум?

– Три года. Что будет после этого срока, я не знаю. – Из кармана лабораторного халата Жрицы появился шприц с бурой жидкостью. – Наставник. Я не могу отвечать за последствия и привыкание.

– Плевать. – Александр засучил рукав. – Коли.

* * *

О том, что Агентство возвышается над городом на гораздо большее количество этажей, чем может показаться, знали многие. Ходили легенды о недоступном тринадцатом этаже, о том, что если трижды нажать кнопку «один» в лифте, идущем с третьего, можно попасть на крышу, с которой видно весь город. Но лишь посвящённые знали, что ниже подвала с оружейной Мо и тренировочным залом есть ещё одно подземелье.

В подвал Светлов спустился лёгким шагом и без трости. Полгода. Месяц. Час. Не важно. Массивные двустворчатые двери распахнулись, повинуясь незаметному жесту. Александр прошёл по грубым каменным ступеням. Постоял, безуспешно пытаясь привыкнуть к мраку. Усмехнулся.

– Фως.[23]23
  Свет (греч.).


[Закрыть] – Короткое слово прозвучало, как выстрел, и, повинуясь ему, свет озарил ряд уходящих вдаль огромных стеллажей. Стеллажей, уставленных гробами.

Светлов передёрнул плечами и пошёл вперёд, то и дело сверяясь со шпаргалкой.

– Так, три и налево. Два и направо. Пропустить пять рядов…

Он на мгновение остановился, узрев перед собой два стоящих прямо на полу каменных саркофага. Низко поклонился им и продолжил движение.

– Восемь рядов… налево… четыре… ага, вот оно.

Слева на первой полке снизу лежал металлический гроб со стеклянной крышкой. На торце гроба светились две маленькие красные лампочки. Александр повёл рукой, и тот послушно выехал вперёд. Наплевав на состояние костюма, специалист по связям с общественностью смахнул пыль со стекла и прищурился. Перед ним лежала невероятной красоты светловолосая женщина в короне чёрного стекла.

– «В том гробу твоя невеста», – процитировал Светлов и усмехнулся. – Не приведи боги. Лучше чья-то другая. Хорошо хоть Чёрный Шут решил сегодня не обходить владения. Ну, начали.

Он положил на гроб папку, которую всё это время держал под мышкой, и сплёл пальцами обеих рук сложную фигуру.

– I’est nor kata toll’ke…[24]24
  Повинуясь воле моей, восстань (древн.).


[Закрыть]… – прозвучали под сводами запасника Агентства слова древнего языка.

На обложке папки каллиграфическим почерком выделялись слова: «Проект „Королева“».

* * *

Тени было плохо. Не физически – душевно, но она уже успела настолько отвыкнуть от этого состояния, что буквально не находила себе места вот уже часов десять. Поэтому и оказалась на крыльце Агентства, нервно морщась и ёжась под порывами налетавшего ветерка, который обычно не заставил бы её даже укрыть волосами обнажённые плечи. Тень вспоминала глаза Ривы, кривую усмешку Воина, потухший взгляд Светлова – и от этого где-то глубоко внутри становилось всё гаже и муторнее.

– Я – Тень, у меня нет сердца, я ничего не боюсь… – Женщина передразнила сама себя и уныло вздохнула. – Почему же этому сердцу так мерзко, если его нет?

Во рту почудился кислый вкус никотина.

«Научиться, что ли, курить? Палач курит, Алехандро курит… Что-то же они в этом находят. И, говорят, помогает. А моим лёгким от этого ничего не будет, потому что их у меня действительно нет».

Совершенно нелогичный и неправильный стыд перед девочкой, иррациональная невозможность смотреть в глаза начальнику Второго отдела, потерявшему младшего и уже единственного сына (а как забавно и интересно всё начиналось!), неведомая доселе неловкость, не дающая без стука просочиться в кабинет к Алехандро и уж тем более к Его Высочеству… И это при полном отсутствии собственной вины. Тень никогда не была особенно логичной и последовательной в своих действиях и чувствах. Но чтоб настолько!

Тень решительно поёжилась и выудила из пустоты тонкую дамскую сигарету и зажигалку. Задумчиво покрутила их в руках. Затем сунула сигарету в рот, чиркнула колёсиком о кремень и неумело затянулась. Будь она женщиной из плоти и крови – закашлялась бы. Но именно сейчас ей совершенно не хотелось таковой притворяться.

– Вот, что делают с подрастающим поколением отсутствие нормальной работы и цели в жизни, – назидательно произнёс незнакомый мужской голос у неё за спиной. Тень всё-таки закашлялась.

– Я… работаю… – выдавила она сквозь дым.

– Да? – иронично поинтересовался второй голос, тоже мужской, но чуть повыше тембром. – Я бы не был на вашем месте столь уверен. Но хватит об этом. Мы, собственно, пришли посылочку передать. Это Васильевский остров, тринадцатая линия, дом восемьдесят два?

Тень, наконец, обернулась. Перед ней стояли два молодых человека – рыжий и брюнет, оба стильно и дорого одетые и в тёмных очках. Темноволосый держал в руках картонную коробку, которую тут же бесцеремонно вручил Тени, пробурчав что-то насчёт документов, которые стоит подписать.

Женщина зачем-то спрятала за спиной сигарету, будто застигнутая врасплох школьница, и мгновенно её испепелила, а затем приняла коробку.

– Кому передать?

– А вы посмотрите, там написано, – ехидно посоветовал рыжий, и Тень, злясь на себя ещё и за эту промашку, опустила взгляд.

На коробке чьим-то корявым до ужаса почерком было написано короткое слово: «Воину».

«На правильный адрес пришли, странному имени адресата не удивляются – значит…»

– А…

Тень вновь подняла глаза да так и замерла с приоткрытым ртом. У крыльца Агентства никого не было. Мало того, она не почувствовала ухода неожиданных визитёров.

– Поч-чтальоны, – смачно ругнулась женщина, повертела посылку в руках и вздохнула. С одной стороны, можно было бы поймать любого оперативника и заставить отнести по назначению, но с другой…

Подумав, Тень плюнула (плевок вышел ядовито-жёлтым) и просочилась в Агентство прямо через дверь.

* * *

Кабинет Воина пребывал в полном раздрае. На столе, креслах, стульях и половине дивана располагались стопки документов. На второй половине уютно посапывала измотанная до предела Рива. Воин со скоростью и чёткостью автоматона просматривал бумаги и ставил резолюции. Посреди ковра валялось два прошения. На представление некого господина Летова к должности старшего оперативника и неких господ Самойленко к тому же статусу. Ниже, мелким шрифтом, неразборчиво шло что-то по поводу премирования. Ещё ниже неровным почерком стояла вкривь и вкось резолюция Воина: «Утвердить».

На подоконнике захлёбывалось помехами допотопное радио. Судя по всему, оно было настроено на канал новостей, и прорвавшийся сквозь белый шум диктор вещал:

– По поводу проведения антитеррористической операции, подполковник полиции Радченко заявил, цитирую: «Зачинщик беспорядков в центре города задержан и в данный момент даёт показания…»

Радио коротко вякнуло и продолжило проникновенным женским голосом:

– А теперь узнаем, как правильно выпаривать мочу…

Воин сдавленно хмыкнул, завёл руку за спину и звонко щёлкнул каким-то переключателем. Радио умолкло. Затем начальник Второго отдела поднял голову и произнёс в пространство:

– Тень, я всегда рад тебя видеть. Клянусь. И мой бар в твоём распоряжении. Только давай в следующий раз ты будешь стучать. Хоть бы и мне по затылку, – лицо его осветила вымученная улыбка. – Честное слово, я не обижусь.

– Про мочу – это была не я, – уточнила Тень, материализуясь за его спиной. – Тебе посылку просили передать. Доставили двое. Держи.

Картонная коробка абсолютно самостоятельно возникла у Воина на столе, прямо поверх документов.

– Верю, что не ты. У этого радио система поиска каналов глючит. – Демон прочитал надпись на коробке, поднял бровь и вскрыл упаковку ногтём. – Если прошла в стены Агентства даже вместе с тобой, ничего опасного быть не должно, – вслух пояснил он и запустил руки в посылку. Проснувшаяся Рива с интересом наблюдала за процессом.

Для начала из коробки высыпалась масса уплотнителя. Затем на свет божий появилась тёмная от времени, изукрашенная прихотливым узором деревянная шкатулка. К её крышке скотчем был приклеен сложенный вдвое листок бумаги. Самый обычный, судя по всему – вырванный из тетради в клетку. Воин развернул листок, и руки его задрожали. Несколько минут он лихорадочно рыскал взглядом по написанному, будто пытаясь разглядеть там какой-то тайный смысл. Наконец, Тени надоело.

– Что там? Ну?

Вместо ответа демон просто протянул ей послание. Тень взяла его и легонько охнула, когда поняла смысл строчек, написанных неверным почерком. Письмо, написанное тем же человеком, она уже передавала Светлову. Совсем недавно.

Очень медленно Воин протянул руку к шкатулке. Откинул крышку. Внутрь помимо него сунулись сразу два любопытных носа, но это не помешало ему разглядеть её содержимое.

На синем бархате рядом с широким серебряным кольцом на мужской палец лежало пять компасов. И на одном из них, самом древнем по виду, можно было разобрать шесть пересекающихся серебристых окружностей.

«Я думаю, ты уже понял смысл моих слов. А теперь пойми ещё кое-что. Пойми и поверь. Ничто из содеянного не является абсолютным. Всё можно исправить. Всё. Я думал написать здесь координаты, но, кажется, у тебя и так теперь есть всё необходимое, чтоб найти меня. Ведь ты жив. А, значит, ты нужен. Нужен мне, отец. Ты. Жив».

27.05.2012 – 27.05.2014

Воронеж – Санкт-Петербург.