сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 39 страниц)
— Ад замерзнет прежде, чем это произойдет.
Он прижал меня к стене. Яростная вибрация, которую он испускал, была даже сильнее, чем обычно, и это начинало нервировать меня. Я не была уверена, что заставило его так нервничать, но я знала, что нужно быть осторожной.
— Разве твой брат не стоит поцелуя? — он насмехался.
— Мой брат не хотел бы, чтобы я отдавала поцелуй.
— Ты уже отдала свой первый поцелуй, Ангел. Что еще так важно?
Его темные глаза скользнули по моему лицу, задержавшись на губах.
Я нахмурилась.
— Один поцелуй, и ты позволишь мне поговорить с братом? Завтра?
— Один поцелуй, — согласился он с мрачной улыбкой.
Я приподнялась на цыпочки, схватила его за шею, чтобы притянуть еще ниже, и на секунду прижалась губами к его губам, прежде чем отодвинуться.
— Всё. Один поцелуй.
Римо покачал головой, его лицо все еще было близко к моему.
— Это был не поцелуй.
— Ты не уточнил детали поцелуя. Я поцеловала тебя. Теперь выполняй свою часть сделки.
Римо обхватил мое лицо ладонями и прижал к себе.
— Я показал тебе то, что считаю поцелуем. На меньшее я не соглашусь. — я нахмурилась, но пытаться смотреть на Римо было нелепо. — Недостаточно храбра? — пробормотал он.
Я вздрогнула от низкого вибрато его голоса. Схватив его за рубашку, я резко потянула его вниз. Наши губы соприкоснулись, но Римо не шевельнулся, ожидая, что я сделаю следующий шаг.
В порыве негодования мой язык коснулся его губ, и, несмотря на жар, поднимающийся к моим щекам, я выдержала его темный взгляд. Момент самоконтроля был сорван с меня, как только Римо углубил поцелуй. Он взял инициативу на себя, требуя ртом и языком, чтобы я сдалась. Я с трудом поспевала за ним. Его запах и жар поглотили меня, заставили мое тело ожить самым ужасающим образом.
Рука Римо коснулась моей талии, а затем двинулась вверх, ближе к груди. Моя реакция была инстинктивной, привитой тренировками защиты с Сэмюэлем; я дернула коленом вверх.
Римо отреагировал быстро, его рука метнулась вниз, но импульс все равно заставил мое колено задеть его пах. Он зарычал, и я замерла, застыв от страха из-за его взгляда. Он тяжело дышал, его взгляд обжигал меня своей интенсивностью. И все же я почувствовала облегчение, потому что сомневалась, что нашла бы в себе силы прервать поцелуй.
— Ты не должен прикасаться к кому-то без их явного разрешения, иначе они могут попытаться защитить себя, — сказала я, потому что, очевидно, не знала, когда заткнуться.
— Я не спрашиваю разрешения, — резко ответил Римо.
Несмотря на дрожь в руках, я прижала ладони к груди Римо и толкнула его. Он не сдвинулся с места, приподняв темную бровь. Я выдержала его взгляд, и он сделал осторожный шаг назад, наконец отпустив меня. Мой взгляд метнулся к его рукам, сжавшимся в кулаки так, что побелели костяшки пальцев, потом снова к его лицу.
Я вздрогнула от резкости его выражения и, не думая об этом, отвернулась и пошла к окну, освобождая пространство между нами.
Он последовал за мной, и его дыхание обдало мое ухо, когда он наклонился.
— Мне лучше уйти. Сегодня не лучшее время, чтобы быть рядом с тобой. Спокойной Ночи, Ангел.
Его пальцы откинули мои волосы, и он поцеловал меня в шею, чувствительное место между плечом и шеей, заставив меня подпрыгнуть от удивления. Я хлопнула рукой по месту, ошеломленная покалыванием.
Дверь закрылась с тихим щелчком, затем замок повернулся. Я вздрогнула, перевела дух и прижалась к подоконнику.
Позволит ли мне Римо поговорить с Сэмом? Мне следовало спросить, но присутствие Римо слишком ошеломило меня.
Эта игра становилась опасной более чем в одном смысле. Вопрос только в том, кто потеряет контроль первым?
РИМО
Я стоял перед дверью Серафины, мертвой хваткой вцепившись в ручку. Мне хотелось вернуться и посмотреть, что еще можно вытянуть из Серафины с ее братом, но я подавил желание. Глубоко вздохнув, я прислонился лбом к дереву. Так Нино нашел меня.
Краем глаза я видел его ноги и, даже не поднимая глаз, мог представить, какое оценивающее выражение он мне придавал.
— Как все прошло с Адамо и Харпер?
Я выпрямился, и, как и было предсказано, Нино смотрел на меня с тем спокойным вниманием, которое заставляло меня взбираться на стену.
— Данте звонил. Он хочет поговорить с тобой. Он, кажется, потерял терпение. — сказал он.
— Он не станет рисковать, если это означает, что я могу убить Серафину.
Нино наклонил голову.
— И все же ... мы должны начать выдвигать требования.
— Может, ты и прав. Подумай о каком-нибудь нелепом требовании, на которое он, возможно, не согласится; я еще не закончил играть. Спроси у него про Индианаполис или Миннеаполис. Меня не волнует.
Мускул на челюсти Нино напрягся, явный признак его раздражения на меня.
— Хорошо. Я пошлю ему сообщение.
— Скажи ему, что завтра я разрешаю Серафине видеозвонок с ее братом. Ему лучше быть готовым к восьми утра.
— Ты слишком близко к этому подходишь. Посвящение Адамо начинается в одиннадцать.
— Достаточно времени, — сказал я и нахмурился. — Ты не сказал мне, что случилось с Харпер.
— Как и ожидалось, она использовала Адамо, чтобы снабжать ее наркотиками. В тот момент, когда он сказал ей, что ничего не может ей дать, она бросила его и призналась, что трахалась с другим парнем. Адамо раздавлен. Он принимает все это слишком близко к сердцу.
— Он сердится?
— Зол на Мейсона, а не на девушку.
Я улыбнулся.
— Этого достаточно. Нам все еще нужен кто-то, с кем Адамо сможет разобраться завтра. Скажи Фабиано, что я хочу, чтобы он привел Мейсона на посвящение.
Нино задумался.
— Может, это сработает. Ревность и разбитое сердце хорошие мотиваторы для жестоких действий.
— Где он?
— На улице, курит. Я дал ему одну сигарету.
— Пойду поговорю с ним.
— Я не уверен, что он лучший партнер по диалогу на данный момент.
— Я тоже.
— В этом-то и проблема, — сказал Нино с кривой улыбкой.
— Иди трахни свою жену и перестань меня бесить.
— Ты не был в Сахарнице с тех пор, как привез сюда Серафину.
Я вздохнул.
— Может быть, я не в настроении для шлюх. Я беру несколько дней безбрачия.
— Ты не делал этого с тех пор, как начал трахаться.
— Прекрати все анализировать, Нино, — прорычал я и зашагал прочь, прежде чем ударить его.
Адамо сидел в шезлонге у бассейна, хмуро глядя в темноту, сигарета свисала изо рта, придавая его лицу зловещее сияние. Он не поднял глаз, когда я опустился рядом с ним.
Он глубоко затянулся сигаретой, и мне потребовалось все мое почти несуществующее самообладание, чтобы не вырвать эту чертову штуку у него изо рта.
— Ненавижу, — пробормотал он.
— Ненавидишь что?
— Ненавижу, что с нашей фамилией люди всегда чего-то от нас хотят.
— Тебе не следовало пытаться завести друзей, давая им наркотики, — сказал я. — Мы не Санта Клаус. Мы продаем дерьмо, а не раздаем его бесплатно, и мы никогда не трахаемся с дерьмом сами.
— Когда же люди полюбят меня за себя, а не за то, что я могу им дать? Они видят только мою фамилию. Это все, что их волнует.
— У тебя есть люди, которые заботятся о тебе, — сказал я грубо.
Адамо взглянул на меня.
— До сих пор ты стоил мне миллионы из-за машин, которые разбил, и наркотиков, которые позволил исчезнуть. Что я сделаю с тем, кто что-то у меня украл?
— Ты пытаешь и убиваешь их, — тихо сказал Адамо.
— Да. — я сделал паузу. — Но ты здесь, целый и невредимый, и ты знаешь, что останешься таким до того дня, когда я сделаю свой последний гребаный вдох.
Адамо опустил голову.
— Завтра ты поклянешься в верности Каморре. Ты примешь присягу и сделаешь татуировку, — приказал я.
— Мне плевать на Каморру, — прошептал Адамо, и мой гнев усилился, но потом он снова заговорил. — Но я поклянусь тебе в верности, потому что даже если я ненавижу то, что ты, Нино и Савио делаете, вы моя семья.
Я выпрямился и еще мгновение смотрел на брата.
— Не трать силы на мысли об этой девушке. Она ничего не стоит. Там еще много девушек. Она использовала тебя. Может быть, теперь ты начнёшь использовать их.
Адамо нахмурился.
— Я ничего не могу с собой поделать. — он громко сглотнул.
— Она трахалась с ним все это время.
— Ну и что? Ты трахнул ее. Он трахал ее. Ты двигаешься дальше.
— Нет, — тихо ответил он. — Мы не зашли так далеко.
— Пожалуйста, скажи мне, что она, по крайней мере, дала тебе в рот, — пробормотал я.
На лице Адамо промелькнуло смущение. Я снова опустился на пол.
— Могу я задать тебе вопрос? — тихо сказал он.
У меня было чувство, что это превращается в сексуальный разговор, которого я избегал с Савио, бросив ему на халяву двух шлюх; он с радостью согласился.
— Сколько времени нужно, чтобы взять в руки контроль?
— Контроль? — эхом отозвался я.
Я не пытался контролировать себя во время секса, но у меня было чувство, что Адамо не имел в виду такой контроль.
Адамо бросил сигарету на землю.
— Чтобы сдерживаться, понимаешь? Я вроде как ...
— Кончил в ту же секунду, как она прикоснулась к тебе ртом, — подсказал я.
Адамо поморщился и отвернулся.
— Да.
Я усмехнулся. Адамо нахмурился.
— Не смейся надо мной.
— Я не смеюсь, — ответил я. — Ты никогда не был с девушкой, так что это вполне нормально.
— С тобой тоже это случалось?
— Нет, но я трахался от злости. Это дает мне лучший контроль.
— Держу пари, Мейсон и Харпер посмеялись у меня за спиной, — сказал он несчастным голосом, а затем добавил, понизив голос. — Я хочу убить его. Мейсона.
— Я знаю.
Глаза Адамо расширились.
— Ты заставишь меня убить его завтра.
— Тебе придется убить кого-нибудь на глазах у наших солдат. Либо он, либо кто-то, кого ты не ненавидишь. Мейсон в любом случае покойник. Он может умереть от твоей руки или руки Фабиано.
Я посмотрел на брата. Он закусил губу, глядя на бассейн.
— Я сделаю это.
Я дотронулся до его плеча, и на этот раз он не попытался стряхнуть ее.
Г Л А В А 10
• ────── ✾ ────── •
СЕРАФИНА
Я все еще лежала в постели, когда замок повернулся, и не успела сесть, как в комнату вошел Римо.
Чувствуя себя уязвимой, лежа в кровати, я приняла сидячее положение. Римо внимательно посмотрел на меня. Я была только в сорочке и шортах и остро ощущала, как мало ткань прикрывает. Нервничая, я встала с кровати, не желая показывать слабость. Глаза Римо следили за каждым моим движением, задерживаясь на груди. Мое тело предало меня, когда мои соски затвердели на холодном воздухе.
— Я совершенно уверен, что Бог создал твое тело, чтобы сводить людей с ума, — мрачно сказал Римо.
— Ты веришь в Бога? — переспросила я, стараясь подавить волнение, охватившее меня от слов Римо.
— Нет. Не знаю. Но глядя на тебя, я мог бы стать верующим.
Я фыркнула.
— В аду есть уютное теплое местечко, предназначенное только для тебя.
— Я и раньше обжигался. — я искоса взглянула на него. Он и раньше говорил то же самое, и мне стало интересно, что именно он имел в виду. — Через пять минут у тебя видеосвязь с братом, так что поторопись.
У меня не было халата, поэтому я потянулась за платьем, но Римо покачал головой.
— Оставайся, как есть.
Он схватил меня за руку и остановился, его темные глаза блуждали по мне.
— Я думала, мы торопимся.
— Ты да. Я нет. Мне плевать, разговариваешь ты со своим братом или нет.
Несмотря на свои слова, он вывел меня из комнаты, провел по коридору и вниз.
— Опять в камере пыток? — спросила я, дрожа всем телом, когда мои босые ноги коснулись первой каменной ступеньки, ведущей в подвал. Я не понимала, как пол может быть таким холодным, когда снаружи светит солнце.
— Не хочу, чтобы ты простудилась. Это было бы позором. Мне придется попросить Киару купить одежду и обувь, которая подходит тебе.
Я застыла в его объятиях.
— Ты можешь отправить меня обратно в Миннеаполис. У меня там достаточно одежды.
— Я думаю, Данило хочет, чтобы ты была в Индианаполисе, ангел, или ты забыла?
Я поняла, что да. Моя свадьба казалась такой далекой, и это было последнее, о чем я думала.
Римо невесело усмехнулся. Его глупые манипуляции действовали мне на нервы. Как он это делает?
Я не ответила на его вопрос, потому что он знал. Мое предательское тело оплакивало потерю его тепла, когда он поставил меня на ноги в камере, где он записал последнее сообщение моей семье.
Я обхватила себя руками, внезапно ошеломленная воспоминаниями. Мой взгляд метнулся к ране. С тайленолом я едва замечала ее существование, и она была покрыта корочкой. Меня беспокоили не боль и не порез. Это было воспоминание о выражении лиц Сэмюэля и отца, когда они увидели меня в руках Римо. Они страдали больше, чем я, и это было хуже всего.
Римо подошел ко мне, его теплое тело было у меня за спиной, он взял меня за запястье и поднял его, чтобы осмотреть рану. Его большой палец легко провел по моей коже. Он наклонился.
— Я не порежу тебя снова, Ангел. Не бойся.
Это было не то, чего я боялась больше всего.
— Ты не порежешь? — с любопытством спросила я, наклонив голову, чтобы рассмотреть его лицо. Почему Римо сказал что-то подобное?
Римо режет глубоко. Бьет сильно. Убивает жестоко.
Римо отпустил мое запястье, что-то изменилось в выражении его лица, его защита соскользнула на место.
— Время для твоего звонка с Сэмюэлем.
Он подошел к экрану на столе и включил его и динамики. Я подошла ближе, когда появилось лицо Сэмюэля. Мое сердце сильно сжалось при виде него.
Его волосы были в беспорядке, лицо искажено страхом, а под глазами залегли темные круги. Вероятно, он вообще не спал с момента моего похищения.
Меня охватило чувство вины за то, что я не так плоха, как они все себе представляли. Я могла сказать, что Сэмюэль изо всех сил пытался держать выражение лица под контролем. Он не проявит слабости перед врагом.
— Сэм, — тихо сказала я дрожащим голосом.
— Фина, — выдавил он. Его глаза изучали меня и скудный наряд, в котором я была. Он сглотнул, мускул на его челюсти напрягся. — Как ты?
— Я в порядке, — сказала я. Он недоверчиво сдвинул брови.
— Как долго она тут пробудет, зависит от готовности твоего Капо ответить на мои требования, — добавил Римо.
Какие требования?
Сэмюэль начал трястись. Я прижала ладонь к груди, давая ему понять, что он в моем сердце. Он повторил этот жест, затем его глаза ожесточились, когда остановились на моем предплечье.
— Насколько все плохо?
— Неплохо, — сказала я.
Я видела, что он мне не верит. Он думал, что я пытаюсь защитить его. Я все время чувствовала на себе взгляд Римо, но старалась не обращать на него внимания.
— Как поживают мама с папой?
Выражение лица Сэмюэля было настороженным. Он не мог рассказать мне всего, когда рядом был Римо.
— Они беспокоятся о тебе.
— Как дела у Софии? — прошептала я, борясь со слезами.
Сэмюэль перевел взгляд на Римо, и я тоже напряглась. Мне не следовало упоминать мою сестру при нем.
Римо нетерпеливо фыркнул.
— Я не похищаю детей, не волнуйся.
— Ты похищаешь только невинных девушек, — прорычал Сэмюэль.
Римо прижался ко мне сзади, и выражение лица Сэмюэля сменилось с ярости на страх.
— Кто сказал, что она все еще невиновна?
Сэмюэль вздрогнул. Римо предостерегающе сжал мое бедро, но мне было все равно.
— Все не так, как кажется. — яростно возразила я.
Глаза Сэмюэля нашли мои, и на его лице промелькнуло облегчение.
Римо схватил меня за подбородок, повернул голову и крепко поцеловал. Я застыла в шоке, не в силах поверить, что он делает это на глазах у моего брата. Он резко отпустил меня.
— Насколько невинной она станет, зависит от вашего сотрудничества. Скажи это своему дяде, Сэмюэль.
Я вывернулась из рук Римо и посмотрела на Сэмюэля, мои щеки вспыхнули от смущения.
— Возьми меня вместо нее. Я обменяю себя на нее.
— Нет! — закричала я в отчаянии, но Сэмюэль не смотрел на меня. Я повернулась к Римо, широко раскрыв глаза. Жестокая улыбка играла на его лице. Я поймала его взгляд. — Нет, — твердо сказала я.
Его глаза задержались на моих губах, затем опустились ниже, прежде чем снова встретились с моими, и облегчение пронзило меня. Римо не променял бы меня на моего близнеца. Он не отпустит меня. Не раньше, чем он получит то, чего хочет. Я не была уверена, что это было, но у меня было ужасное чувство, что это не то, что мой дядя мог дать ему.
— Боюсь, Серафина стоит слишком дорого. Пора прощаться.
Я повернулась к своему близнецу.
— Я люблю тебя, Сэм, — прошептала я. Слова, которые я никогда не говорила ему, когда вокруг были другие люди, потому что эмоции не принадлежали публике, но меня это больше не волновало. Пусть Римо увидит, как сильно я люблю свою семью.
На лице Сэмюэля появилось затравленное выражение, и он удивил меня хриплым голосом.
— Я спасу тебя.
Если он произнес эти слова в присутствии другого человека, своего врага, значит, он беспокоится за мою жизнь даже больше, чем я думала.
Слезы полились из глаз. Римо прошел мимо меня и выключил экран. Я не сдерживала их. Я позволила слезам течь свободно, не заботясь о том, видит ли их Римо. Римо смотрел на меня, прищурившись. Возможно, мои эмоции раздражали его. Мне было все равно.
— Я думал, что Данило тот, кому принадлежит твое сердце, но теперь вижу, что ошибался..
