Текст книги "Лес проснулся (СИ)"

Автор книги: Константин Седов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

Глава 26

Холодильник конечно ломать не стал. И даже не потому, что боялся последствий, а потому что все равно бы не сломал. Там стекло, как металл. Я честно пытался поддеть дверцу ножом, топором, лопатой и различной арматурой, оставшейся от строителей, но ничего не получилось. Я опробовал все электронные ключи, висевшие над стойкой в холле, надеясь на извечное – «а вдруг?» Но «вдруг» не сработало.

Надо сосредоточится на работе, – подумал я, и не дав себе передышки, на следующий же день отправился садить делянку. На месте долго разбирался с управлением, чтобы перевести Тяни-Толкая в режим «пахать-сеять», но все же разобрался. К вечеру засеял овес и клевер, когда начало темнеть решил вернутся. Надо бы еще под капусту делянку отвести, но не хотелось оставаться в ночном лесу, когда, как выяснилось, недалеко полно хищников.

«Завтра продолжу», – решил я и отправился с роботом обратно на базу.

Стемнело даже раньше, чем ожидал. До базы еще полчаса переть, а вокруг серые сумерки, когда предметы уже в десяти метрах начинают расплываться.

Фонарик лежал в боку у Тяни-Толкая.

– Стой, раз-два, – приказал я ему. Когда достал фонарик из отсека, пришло в голову, что через несколько минут будет уже такая темень, что разумнее включить не фонарик, а фары робота.

– Свет!

Фары выстрелили в темноту перед собой.

Между деревьев, с треском ломая ветви, быстро мелькнул какой-то силуэт.

Я вздрогнул, вскинул ружье.

Ничего. Только покачивались ветки, показывая, что на этом месте, только-что кто-то стоял. Метра три от меня, не больше.

Колотилось сердце. Я облизнул губы, пытаясь понять, что я видел? Движение было таким быстрым, силуэт размытым, что никакой картинки в голове не сохранилось.

– Следи за рукой!

Удерживая правой оружие у плеча, левой повел, указывая направление. Голова с фарами крутилась вслед за пальцем, освещая стволы. Я вспомнил, что уже делал так. Совсем недавно, на базе.

Увидеть что-то среди плотно растущих деревьев было невозможно.

Возвращался «домой», почти прижавшись к боку шагающей платформы. Ружье держал наготове.

Ну точно, будто в разведывательном рейде или на зачистке территории.

Оставил робота посреди двора, сам направился на кухню и развернув рулон, долго думал – не включить ли «Суету»?

– Младший сержант Кузнецов! Взять себя в руки! Ты чего, как баба?! Столько работы и одним нажатием кнопки, все коту под хвост! Ты этого хочешь? Какую-то зверюгу спугнул. Это она испугалась и это нормально. Ты то чего забздел?!

Как ни странно, помогло. На пять минут. Потом в голову полезли мысли.

Все зверюги боятся Тяни-Толкая. Об этом еще Сергей Эдуардович говорил. И мной лично было не раз проверено. Животные не то, чтобы в панике бросаются прочь, но всегда соблюдают расстояние. Отходят, обходят, перебираются на другое пастбище. Единственное исключение, та зверюга, что воспылала к нему страстью. Но у нее и размер был другой. А вот та, что пряталась среди деревьев, хоть я ее и не разглядел, была намного меньше. Она была совсем рядом и выдала себя только, когда попала под фары. Ощущение, что она шла за нами.

Снова вспомнились открытые ворота среди ночи.

Я провел с собой еще одну воспитательную беседу. «Суету» так и не включил. Я здесь на работе, в конце концов, а распугать все живое в округе, значило перечеркнуть сделанное.

Тяни-Толкая оставил во дворе. Чтобы было видно со всех сторон. Опять спал вполглаза. Ничего с собой поделать не мог. Сколько не обвинял сам себя в мнительности и малодушии, чувство тревоги не проходило.

На следующий день, снова ходил заниматься огородничеством, но никого в этот раз не заметил. Вот только…

Прапорщик Чемерис говорил, что интуиция это такая дрянь, которая обязательно тебя подведет, потому что желание начать делать выводы сразу, убьет разумные доводы, которые появятся потом. Хотя он же говорил, что разведчик без интуиции, как связистка без… э-э-э, пилотки. Безфункциональна. Одно служебное рвение и вынос мозга. Поэтому сразу уточнял, что доверять надо только интуиции дедов. Она вырабатывается из опыта.

Опыта касательно этой планеты у меня было мало, но интуиция работала вовсю.

Меня не покидало ощущение, что на меня смотрят.

Я шел вдоль свежевспаханной делянки, прикидывая стоит ли ее огородить, чтоб зайцы не достали. Распределял семена, дозировал фитогормоны, пытался понять куда вставлять батарейку в электростимулятор роста.

Ощущение, что на тебя смотрят, выражается не в холодном поту или будто в затылке свербит, а в общем напряжении. Тебе начинает казаться, что все твои действия оценивают со стороны.

Поэтому копаясь в земле и держа ружье под рукой, пытался разобраться в себе, – может у меня просто приступ паранойи? Один на целой планете, плюс алкогольная неудовлетворенность дает о себе знать?

На границе леса холмы низкие, покрытые пушистыми желтыми цветами. Деревья на холмах тонкие, кривые, будто пытались в спираль завернутся. Ветки растут высоко, а под ними крупные дупла. Птицы, что там живут нелетающие. Сновали по стволам вверх-вниз хватаясь за кору крючковатыми лапами и беспрерывно переговаривались между собой: «пышишишь, пышишишь, пышишишь».

– Ты видишь?! Ты видишь?! Ты видишь?! – слышалось мне.

Точно. Паранойя.

Делянки были засеяны, вопрос об ограждении пока отложил. Это лес рубить, доски готовить. Времени уйдет много и без уверенности в положительном результате. Зайцы настырные, прыгучие, а вращающихся лагов, чтобы вверху делянки установить, у меня нет. Понаблюдаем, а пока надо другие части леса изучить. Может на западе оленей и больше, и ближе. А может еще другая дичь есть? Область на севере вообще неисследованная. Я ни разу реку не переходил. Ниже по течению, есть прямой участок, где она расширяется. Наверняка там брод есть. Походим-поизучаем.

На следующее же утро пошел вдоль реки к упомянутому участку. Далеко углубляться не собирался, просто разведка, поэтому Тяни-Толкая брать не стал. На подернутой зеленой пленкой воде, среди зарослей тростника гуси-лебеди соорудили плавучие гнезда. Вода здесь стоячая, птиц собралось много. Они шумно сорились, попытались подключить к перебранке меня, но я игнорировал хабалок и прошел дальше.

Брод оказался там, где и предполагал. Вода не доходила даже до колен, и я не замочив брюк оказался на другом берегу.

Перед глазами был сплошной камыш. Множество небольших озер, которые к лету станут еще меньше, когда вода спадет. Земля вязкая, виляет между озер и полностью заросла мелкой травой с мохнатыми зонтиками.

Я сделал два шага по берегу и сразу заметил добычу. Животное незнакомое, но мозг услужливо и уже привычно подобрал аналог. Я окрестил его бородатым кабаном, хотя сравнение было условным. Зверюга больше обычного кабана, тело вытянутое и худое. Длинные для свиньи ноги, клыков нет, хотя может небольшие под бородой скрываются. Борода почти до земли свисает.

Бородач не заметив меня, скрылся в камышах. Я, сняв с плеча ружье последовал за ним. Никакой кровожадности, во всяком случае, лишней. Только здравый подход. Мне нужно знать кто это и подойдет ли на роль трофея для будущих охотников. Съедобное ли мясо? Охотники первым делом шашлыка хотят.

Я прошел несколько шагов, услышал шумный «плюх» и плесканье. Отодвинул стволом камыш и увидел, что кабан бодро плывет по озеру. Стрелять сейчас бессмысленно. Не поплыву же я за трофеем в воду. В которой, тоже неизвестно что водится.

Кабан целеустремленно двигался к небольшому островку недалеко от берега, где росло дерево с небольшими грушевидными плодами на ветках. Доплыл, вылез, по-собачьи отряхнулся и затрусил к основанию ствола, где начал копать рылом землю под прошлогодней листвой.

Я осмотрел водное пространство вокруг островка и прикинул, что обратно он вылезет там же, где и полез в воду. Другие берега слишком далеко.

Чтоб не стоять и не пялится, как животина завтракает, вернулся и осмотрел землю.

Точно. Тропа. Он здесь постоянно кормится. Может не один. Подождем.

Трава была пышной, очень зеленой и чистой. Меня охватило романтическое желание лечь и ни о чем не думать. Я так и сделал, положив ружье рядом с собой.

Не думать не получилось. Из головы не выходил силуэт бежавший из-под фар. Хищное, резкое движение. Кто это мог быть? Волк? Силуэт был выше. И ветки качались уровнем выше волчьего роста. Если только он не поднялся на задние лапы. Все-таки я еще очень мало знаю о здешних обитателях. Хотя живу здесь три месяца почти.

Я отломил стебелек травы, засунул в рот и смотрел в небо. В ярко-синем небе плыли облака. Рай, как сказал Сергей Эдуардович. Что в этом раю водится?

На меня капнула вода. Я отмахнулся и продолжил размышления.

Мне все равно нравится моя нынешняя жизнь. То недолгое время, что я проработал грузчиком, меня напрягала необходимость вставать по звонку, куда-то идти, слушать хамоватое начальство. Это несмотря на то, что в армии всего этого было в разы больше, но там это воспринималось естественно. До того случая с Мишкой Ефимцевым. Может поэтому и стал принимать в штыки любое руководство над собой?

На меня снова капнула вода и только сейчас я сообразил, что это ненормально. Дождя нет.

Я скосил глаза. Надо мной стоял кабан, с которого стекала вода.

Он что? Два желудя слопал и сразу обратно? И как он так тихо подошел?!

Кабан стоял, ничего не предпринимал и судя по всему пытался понять, что это на его пути валяется?

Рука потянулась к ружью. Кабан рванул!!!

…пролетел мимо меня и галопом скрылся в камышах. Уже понимая, что бесполезно, но и как прошлый раз с зайцем, сработал инстинкт, – «бежит, стреляю», я оторвав поясницу от земли, выстрелил вслед.

Камыш покачивался, я вставал, стряхивая брюки. Расслабился, блин.

Ладно, другого найдем. Я пошел дальше, но наткнулся на овражек. Небольшой, но у меня стойкая неприязнь к любым оврагам после той истории со змеями. Пришлось возвращаться. Вокруг озера? заросли, в которых может прятаться обрыв. Единственный приемлемый путь, была та самая кабанья тропа. Я пошел следом за сбежавшим шашлыком.

Таволга или что здесь растет, была заломлена. Значит кабан споткнулся. А значит пулю все же поймал. Я прошел еще шагов десять и услышал хрип. Ближе подходить не стал, он мог увидеть меня и убежать из последних сил. Ищи его потом. Додумать мысль не успел, кабан затих.

Туша весила не меньше семидесяти килограммов, и я пожалел, что не взял с собой Тяни-Толкая. Бросок на север был на сегодня закончен, надо было тащить кабана домой.

Армейская подготовка пригодилась, дотащил тушу, положил на заднем дворе отеля, взял на кухне тесак и стал прикидывать, как резать. Мои познания были весьма общими, отец этому не учил. Не успел или просто не хотел, чтоб я по его стопам пошел. Учили уже в армии, но я основательно подзабыл. И тут обратил внимание на одну странность. На кабане не было ни кровинки. Начал исследовать тушу и не обнаружил входного отверстия. Ни от пули, ни даже дробинки. Мне вспомнился оглушенный заяц и я невольно проверил жив ли кабан. Он был мертв, – это очевидно, но я убей бог, не мог понять – как? От страха что ли?

Разгадка обнаружилась неожиданно, – во время разделки. Все внутренности кабана были разворочены, а на брусчатку упала пуля.

Она ему точно в задний проход влетела. Пуля Бреннеке полая, – влетела, раскрылась и загуляла.

Из-за моей неопытности на разделку ушел весь день. Мясом забил холодильник, часть замариновал, завтра запеку или зажарю. Голову, требуху, шкуру засунул в целлофан, залежи которого оставались после строителей и тоже засунул в холодильник. Нужно будет выбросить, но подальше от базы. Завтра с Тяни-Толкаем пойду на разведку на восток, там, где-нибудь и выброшу. Наверняка не пропадет. Не волки, так кто-нибудь другой утилизируют.

И снова задумался что за хищники здесь водятся?

Долго убирался во дворе, не предназначенном для разделки туш. Для этого, по идее, надо было за ворота выйти, но не хотелось резать мясо и одновременно смотреть во все стороны. И именно из-за хищников. Могли набежать на запах крови.

Смыв кровь, ушел ужинать. Не мясом, оно на завтра замариновано. Разогрел «кусочки курицы с апельсиновым соусом и рисом» в ослепительно-оранжевом пакете с надписью через всю упаковку «Weidao wangguo!!!». Схомячил шоколадный батончик. Хорошо, что я на свежем воздухе физической работой занимаюсь, иначе бы уже разжирел. Взял с собой в сторожку бутылку лимонада, которую допил уже в центральной комнате, где и оставил.

Лег на кровать с книжкой на обложке которой брутального вида парень выглядывал из-за угла с пистолетом в руках. «Террористы-оборотни вернулись» гласил заголовок.

Узнать откуда они вернулись мне было не суждено. И не потому что предыдущей книги у меня не было, а потому что только голова коснулась подушки, я почувствовал, как сильно устал. Уснул настолько крепко, что сигнальный рожок распахнутых ворот услышал не сразу.

Глава 27

Сигнал не перестает гудеть пока не закроются ворота. Это можно было исправить в настройках, но я, после ночного происшествия, не стал этого делать.

Спал так крепко, что проснулся не от гудка, а от другого звука. Рядом с дверью зазвенело. Я оторвал голову от подушки, мгновение сонно соображал, что происходит, прежде чем понял, что в соседней комнате только что упала пустая бутылка. Это способствовало пробуждению даже сильнее, чем гудок, который я наконец расслышал.

Сторожку не запирал, но с недавних пор стал закрывать на замок дверь в спальню. Я расслышал и шаги у двери. Мягкие, быстрые, но перепутать ни с чем было нельзя.

Кто-то стоял с той стороны.

Я схватил заряженный дробовик, который давно уже брал с собой и держал у кровати. Нажал кнопку предохранителя за спусковым крючком и навел на дверь.

Ничего не происходило. Несильно колотилось сердце. Я был будто в боевом режиме, а он более понятен, чем режим неопределенности. Не такой пугающий. Там враг, у меня оружие.

Я сдержал позыв пальнуть из обоих стволов. И даже не потому, что хрен его знает, что там за тварь, мне просто было дверь жалко. Кроме того, хотелось перенести поле боя наружу, раз незнакомец проник внутрь. Вдруг знал, что делал.

Выл гудок. Не отводя ружье от двери, другой рукой, я потянулся к планшету. Развернул и найдя на экране значок, закрыл ворота.

Наступившая тишина била по нервам сильнее, чем раздражающий звук сирены. По ту сторону двери не доносилось никаких звуков, но я был уверен, что ночной гость там.

Я продолжал водить пальцем по планшету. Активировал Тяни-Толкая. Никуда ты тварь, отсюда не уйдешь. Я узнаю кто ты.

Дверь вздрогнула.

Я тоже.

Кто-то пытался войти. Ручка слабо пошла вниз. Остановилась и снова двинулась, только более уверено. Будто стоявший с той стороны не знал, что это и как пользоваться.

Ручка опустилась, запертая дверь дернулась.

– Свет! – приказал я.

Робот услышал. Полоска пробилась сквозь дверную щель. Окна с моей стороны смотрели на забор, но свет отразился и там.

Ручка с щелчком вернулась в прежнее положение, послышался шорох.

– Шагом марш!

Раздался тихий стук по брусчатке, свет под щелью двери сдвинулся, мелькнула тень. Неизвестный с грохотом покидал мое жилище.

Я соскочил с кровати, щелкнул замком, рывком открыл дверь, не опуская ружья.

Бутылка, которую я оставил на столе тихо катилась по полу, пересекая световую дорожку.

Хлопнула входная дверь. Я кинулся следом, выскочил во двор, только, чтобы успеть заметить, как мелькнула тень через ворота. Тяни-Толкай продолжал бодро шагать, слепя фарами мне в лицо.

– Стой! Раз-два!

Я бросился к воротам и прислонил лицо к решетке.

Небо начинало светлеть, но лес вокруг, по-прежнему был черным, неприветливым. Никакого движения не видно.

Меня эта тварь не боится. Боится трехметровой махины с горящими глазами.

Спать я больше не ложился, дождался рассвета, загрузил Тяни-Толкая припасами, подумав спустился в оружейную и после недолгого выбора взял с собой еще и СВТ-40. Нарезное оружие для дальней дистанции несравнимо лучше дробовика. Патроны хранились в простых пачках. Немаркированных и бумажных. Я разорвал две. Десять патронов в магазин, десять в запасной и на пояс. Двадцать, вместе с винтовкой прикрепил к вращающейся крышке в боку Тяни-Толкая. Туда же примостил винтовку. «Зубр» в руках.

Закрыл все постройки, пожалел, что здесь нет никакой активной защиты, кроме «Суеты». Повторно пожалел, что нет видеокамер.

Перед выходом внимательно осмотрел площадку перед воротами и землю вокруг, ища следы. Площадка была чистой, трава примята, как и прошлый раз, но понять кто это, по следу, не мог.

Но я мог проследить откуда он пришел.

Шел уже час. След вел на восток. Еще через три часа был около мною же сооруженных делянок. Проверил их, – все цело. Хотя трава рядом тоже примята. Но это могли быть любые животные, необязательно мой ночной гость. След на траве всегда зыбкий, плохо различимый, единственно пока роса жива, можно что-то определить. Не форму, только направление. Отец бы наверняка смог понять больше, но все мои навыки следопыта закончились в тринадцать лет. А без практики я был на уровне первоклашки. Кое что из «следопытского дела» привили в армии, но уровень не тот.

След потерялся, когда начались холмы. Роса высохла, а каменистая земля, которую я, согнувшись, изучал чуть ли не в упор, следы показывать не хотела.

Я стоял зло кусая губы и думая, что делать дальше? Не хотелось уходить несолоно хлебавши и ждать пока неизвестный опять ко мне вломится. Надо выяснить кто это и решить вопрос раз и навсегда. Вдруг выяснится, что это милый, пушистый зверек из любопытства ко мне забрел, в надежде подружится и разжиться морковкой. А что бегает? Так, стеснительный, наверное. Тут же вспомнились резкие движения не свойственные травоядным. Похоже, что разбираться придется по-другому.

В небе громыхнуло. Неожиданно. Туч не было еще полчаса назад. И не вовремя. Вот если бы после дождя неизвестного преследовать, то следы были бы отчетливо видны, а теперь все смоет. Поиски можно прекращать.

Я зло развернулся и сделал шаг по направлению к роботу.

Дикий, страшный вопль, раздался за холмами. Ему тут же вторил еще один и еще. Через несколько секунд, полные нечеловеческой боли крики слились в хор. Казалось за невысоким белым кряжем совсем недалеко раскрылся Дантов ад.

Отойдя от первоначального шока, я направился в ту сторону.

Это была все еще незнакомая мне местность и двигаясь меж холмами, я неожиданно наткнулся на небольшую речушку. Если даже ее перейду, хотя неизвестно, где здесь брод, то заблужусь окончательно.

Я плутал около часа между холмами, переросшими в этой части леса в небольшие каменные скалы. Причудливые, местами сросшиеся меж собой они создали небольшой лабиринт.

Крики давно замолкли, но шел я осторожно, держа оружие наготове, надеясь, что это просто местные обитатели развлекались. Безобидные голосистые зяблики. Трещат же у меня со стороны реки какие-то неизвестные птахи. Тоже звук странный и ничего. Засыпаю под него.

Нет, не зяблики. Я не могу сказать кто это был. Не птицы точно. Слишком крупные кости и разбросанные куски мяса принадлежали кому-то более массивному. И перед смертью они точно не пели от радости.

Я уже видел такую поляну, красную от крови. Загнали еще одно стадо. Как и прошлый раз, не было голов.

Мне послышался звук под навесом скал, я развернулся в ту сторону и чуть было не выстрелил.

– Эй. – На звук голоса вылетели только птицы. Мелкие попугайчики. Такие же меня преследуют на базе всегда. Прятались что ли?

Я уходил тем же путем, что и пришел. Стараясь не издать ни звука.

Попугайчики спикировали на куски мяса и стал их терзать. Они еще и падальщики, оказывается.

Я прошел пятясь задом, несколько шагов, когда мое внимание привлек один из камней на земле. Точнее отпечаток на белой поверхности.

Я стоял и глядел во все глаза, не в силах сделать больше и шага. Столько искал сегодня какие-нибудь следы. И вот наконец, нашел.

На белом камне отпечатался красный след. След босой человеческой ноги.

Пошел дождь. В свете озарившей каменные стены молнии увидел сложенный у валуна спиральный узор из костей. Украшен мелкими камнями и перьями. Похоже пытались изобразить человеческое лицо.

На базу мы с роботом вернулись затемно. Я опять шел почти к нему вплотную, с риском получить ногой по уху. Темнота нас в этот раз не потревожила.

Человечество вышло в космос более двухсот лет назад. Более ста лет назад стало колонизировать планеты. Последние лет двадцать, с развитием новых технологий, получило новый импульс. Но еще ни разу не встретило инопланетян. То есть, никого разумного. Космическая фауна в изобилии паслась на своих планетах, перекочевав в учебники космологии, но никого с кем можно было бы «вступить в контакт», не было.

Если не вдаваться в философские дебри – разумно ли считать разумными существ, схожих с людьми внешне, но при этом рвущих на куски ради забавы других существ, то кажется я только, что чуть было не «вступил в контакт».

Хотя нет. Вступил. Одна из подошв опять была изгажена кровью и кусками требухи.

Встречу с инопланетянами, я себе всегда представлял несколько иначе.

Да и люди ли они? Хотя это опять схоластика. Склонность к искусству, во всяком случае, у них есть. Перед глазами стоял кровавый узор из костей. Довольно сложный.

А почему я говорю во множественном числе? Я только один след видел. Хотя вряд ли такую резню один человек сотворил.

Сидел, жевал бутерброд, думал, что делать дальше. Они обо мне знают. Или, во всяком случае, один из них. На базу не напали, как я понимаю из страха перед Тяни-Толкаем. Но осмелели настолько, что уже во второе же посещение, пролезли ко мне в сторожку. Из чего следует еще и то, что они наблюдали за отелем, раз знали где меня искать на территории лесничества.

Основной вывод, наверное, такой – раем планету, во всяком случае, эту часть, называть больше нельзя. Открытие охотничьего сезона под вопросом. Из охотников самих добычу сделают. Сообщить об этом я никак не могу. Связь односторонняя и не прямая. И сидеть мне здесь еще три месяца.

Простейший вывод – снова включить «Суету».

Сидел и гонял эту мысль в голове. Придвинул к себе рулон, раскрыл и уставился на красный значок с белой буквой «С» в центре и кривыми линиями по бокам. Одно нажатие. Прямо сейчас. Мгновенно включатся восемь черных ящичков по периметру забора. И я могу спокойно идти ложится спать. Все живое в радиусе десяти километров тут же кинется во все стороны. Мурашки страха будут бегать у любого и за пятнадцать-двадцать километров от базы. Волна ужаса накроет и туземцев, и оленей с волками, и даже похотливого гиганта, подбиравшегося к Тяни-Толкаю.

Оставшиеся три месяца я могу жрать в три горла, не вылезать из постели, читать бульварные книжонки и плевать в потолок.

Когда придет извещение о прилете охотников, выключу «Суету», встречу и объясню ситуацию.

Сидел, медленно возил планшет по столу и не мог себя заставить нажать на значок.

Три месяца работы насмарку. Дело даже не в делянке. Там не так много труда. Но все животные, вернувшиеся сюда недавно, снова исчезнут. Прилетят охотнички-олигархи и что я им покажу? Пустые леса? Первый вопрос который мне зададут, – а ты не спятил ли дружок? Может тебе привиделось? Или наркоту, какую природную местную нашел? Сергей Эдуардович, ты кого нам в егеря? подсунул? Ты за кого поручился? Он или бездельник или чокнутый. Или и то, и то.

Подведу хорошего человека, помогшего мне в трудный момент. И снова вернусь на Землю. В Сыктывкар, где ни денег, ни работы, ни… да ни хрена там нет. Меня и так никуда не брали, а теперь в придачу еще и волчий билет неумехи и вруна получу.

Собственно, а что я видел? Мелькнувшую тень, и кровавую баню. Да. Здесь есть люди. Назовем их так условно. Но стоит ли их боятся? Опасаться, разумеется, стоит, я видел на что они способны. Но и я не лыком шит. Я космодесантник, мать вашу. Вооруженный.

Я встал и стал расхаживать по кухне.

Может их тут несколько человек всего? Небольшое племя. Пока непуганое. Но это легко исправить. Есть смысл спровоцировать столкновение, тем более, что они сами просто напрашиваются на него.

Никакое защитное общество не вмешается. Они просто не знают о существовании этих ребят. А если б и знали, с меня взятки гладки – в чистом виде самозащита. Да об этом даже думать смысла нет – я в своем праве. И для себя лично я никаких моральных препятствий не вижу. Это действительно самооборона. Не в гости ко мне залазили. Эти ребята убийцы.

Одного из них можно взять живым. И уже после этого включить «Суету». Мне будет что предъявить. Точнее «кого». Но это крайний вариант

Лучше всего их шугануть. По-настоящему. Просто, чтобы работать не мешали. А когда прибудут хозяева, поставить перед фактом, – охотничьи угодья готовы, звери прикормлены, извольте на номера. Да, кстати, тут дикари пошаливали, но и с этим уже разобрался. А что с дикарями делать пусть сами решают. В горы загнать или этнографов приглашать, мне все равно. Я не хотел терять эту работу. Эту жизнь, если хотите. Один, никому не подчиняешься, ни перед кем ни отчитываешься, гуляешь по лесу, дышишь свежим воздухом.

Одиночество – это выбор. Взрослый, сознательный. Когда окончательно понимаешь, что счастья в жизни добиться невозможно, начинаешь не искать радости в жизни, а отсеивать горести. Да, ты лишаешься общения. Но все познается в сравнении. В одиночестве не бывает скандалов, недопонимания, раздражения, во всяком случае, лишнего.

Если вдруг начинает тянуть завести роман, то нужно вспомнить свой предыдущий, неудачный опыт на романтическом поприще. И дать себе несколько легких пощечины – нельзя, нельзя. Это плохо кончится. Причем для нее тоже.

Что я в городе забыл? Ночные клубы? Никогда там не нравилось. Только если с девчонками знакомится. С ними мне и раньше не везло, а теперь и я им не интересен. С такой-то рожей. Да и не уживусь я ни с кем. Я не то, чтобы женщин перестал любить. Я перестал любить людей.

К слову о людях. Даже к лучшему, что я теперь знаю, кто мне противостоит. Не мифическое создание, а просто люди. А как справляться с людьми, я знаю.

Замаринованное мясо готовить времени нет. Завтра.

Спал в обнимку с дробовиком.

Я не кровожадный человек. Никогда не провоцирую конфликтные ситуации, а ежели случайно оказался в таковую втянут, то без нужды не быкую. Это даже не пресное желание «решить все миром». Есть персонажи которые искренне не понимают доводов, пока не вколотишь их вместе с кулаком в голову. Это понимание, что в любой ситуации надо разобраться. Понимание, приходящее вместо с жизненным опытом.

Но данная ситуация изначально под разобраться подразумевала только драку. «Решить все миром» с аборигенами не получится. Я представляю себе какого-нибудь замечательного мыслителя-гуманиста который мог бы написать не менее замечательную книгу о недопустимости вмешательства растлевающей цивилизации в чистую жизнь детей природы и даже с удовольствием бы ее почитал. Но сейчас дети природы находятся на уровне развития «выживание любой ценой», который изначально подразумевает верховенство права сильного. Насколько помню историю, на Земле такой период длился около пары миллионов лет. Я бы мог пофилософствовать, что он по-прежнему продолжается, только принял относительно цивилизованные формы. И что мы все по-прежнему дикари, только научились лицемерить и скрывать это. Мог бы, но не буду. Как я уже говорил, не люблю схоластику.

Допускаю, что разумнее было бы закрыть лесничество, эвакуироваться и прислать сюда этнографов, чтобы они изучали аборигенов, умиляясь и млея. Допускаю. Но так же вижу вариант, что этнографы сами по себе, а лесничество само по себе. Я не верю, что мое присутствие как-то исказит развитие местных аборигенов. Они суровые ребята и еще минимум несколько веков таковыми и будут. Жестокими, как и сама жизнь. И я, как и они, просто принял ее правила.

Основное правило простое. Врага надо убить. А мы враги. Я не ставлю задачу перебить их всех. Но мне надо отвадить их от базы.