Текст книги "Сделай сам 3 (СИ)"

Автор книги: Константин Буланов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

– Сообщение с «Яковлева»! – влетел первый помощник обратно на мостик, где мы все, несколько снизив накал страстей, уже совместно пытались оценить складывающуюся на борту ситуацию. Ведь именно сюда отовсюду поступало множество фрагментов разрозненной информации, что постепенно формировала весьма хреновую общую картину. – Идут к нам 20-узловым ходом. Будут через два часа с четвертью! Просят через час начать обозначать себя сигнальными ракетами с периодичностью раз в 5 минут!

– Плохо! – аж саданул я кулаком по стенке рубки. – Можем не дождаться!

– Мистер Яковлев, мы с вами находимся на самом совершенном лайнере, – тут же, видимо уже привычно, постарался встать грудью на защиту своего «плавающего сокровища» Брюс Исмей. – Знаю, что вы имеете свои мысли на сей счёт. Но…

– Да какие тут могут быть «но»! – весьма невежливо пришлось мне перебить его на полуслове. – Вы только посмотрите на лицо главного конструктора «Титаника», и сами всё поймёте! Давайте, мистер Эндрюс, говорите, сколько нам осталось продержаться на плаву!

– Исходя из всех последних сообщений снизу – от полутора до двух часов. За это время я ручаюсь, – дрожа губами, выдал Томас. И тут же принялся оправдываться, попав под перекрестье очень многих требовательных взглядов, – Поймите, господа, никто в здравом уме не мог предположить, что мы одномоментно потеряем целостность стольких отсеков! Поверьте мне! Никто! То, что сейчас с нами происходит – просто какое-то чудовищное стечение всех негативных обстоятельств, какие только теоретически могли произойти!

– Значит, у нас есть от полутора до двух часов времени, чтобы построить плоты, – под полное шока молчание всех прочих, пришлось вновь резюмировать мне. – Где у вас на судне хранятся ломы, гвозди, молотки и пожарные топоры? – на сей раз обратился я снова к капитану.

– Плоты, сэр? Ломы? Топоры? – явно подтормаживал завершающий свою многолетнюю карьеру на гражданском флоте Эдвард Смит, для которого этот рейс должен был стать последним. Но теперь он может стать последним для нас всех!

– А как ещё вы собираетесь спасаться сами? – с ничуть не наигранным удивлением воззрился на него в ответ. – У вас ведь даже для спасения пассажиров мест в шлюпках вряд ли хватит! Не говоря уже про экипаж! Или вы уже простились с жизнью и заранее похоронили вместе с собой всех нас? – на сей раз мой вопросительный взгляд прошёлся по всем собравшимся в ходовой рубке в поисках разумения и поддержки моих слов. – Так лично я пожить ещё не против! И если для того потребно рубить палубу на доски, сбивать из деревянных кроватей, брезентовых чехлов и стеновых панелей хоть как-то способные держаться на плаву плоты, то мне совсем не лень испачкать свои руки, джентльмены!

– Срочно найти главного плотника! – наконец-то смог отмереть и прийти к потребным выводам капитан Смит. – Пусть подготовит всё указанное в одном месте и вместе с высвободившимися трюмными матросами ожидает дальнейшей команды. Пока не спустим на воду все шлюпки, начать с плотами всё равно не сможем.

– Мы все умрём, – явно не поверив в успех предложенного мною мероприятия, простучал зубами мистер Исмей, оказавшийся излишне хлипким в плане твёрдости хребта.

– Отставить панику! Для неё у нас ещё будет время! Уж поверьте! – отмахнулся я от явно совершенно лишнего тут человека. – А пока давайте рассуждать, чем мы вдобавок сможем отсрочить свой смертельный приговор. Всё же хочется дождаться подхода крейсера, не замочив в воде, ни ног, ни прочих частей тела.

– Все водонепроницаемые переборки уже закрыты и пар из большинства котлов аварийно спущен. В работе остались лишь часть котлов первого котельного отделения в самой корме, откуда подаётся пар на генераторы, – чётко и по делу поделился информацией взявшийся за свою работу капитан.

– Мы можем начать откачивать и сбрасывать за борт балластную воду из двойного дна? – реально начал я спасать и свою шкуру, окончательно приняв, что с крейсером вышел облом. – Там ведь под четыре тысячи тонн, насколько мне известно, наберется.

– Зачем? Его ведь сразу вновь заполнит поступающей водой? – нахмурился Эндрюс, немного не поспевающий за моими мыслями. Благо хоть французский понимал.

– Затем, что сбрасывать мы будем с кормовых откачивающих насосов! И та же часть воды вместо поступления в отсеки, будет уходить в двойное дно. Даже если это даст нам дополнительных 5 или 10 минут на спасение – то уже будет хорошо! – словно маленькому ребёнку начал я пояснять ему свою отнюдь не гениальную мыслю, по факту лежащую и вовсе на поверхности.

– Тогда мы можем включить также все пожарные гидранты верхней палубы! – получив толчок в нужную сторону, начал генерировать новые идеи тот. – Сбросим рукава за борт, и пусть себе льют воду вниз. Под тысячу тонн они нам тоже выиграют за час!

– Тогда и баки с пресной водой тоже можно полностью опорожнить. Там ведь под 1500 тонн воды той будет, – присоединился к нашему брейнсторму загоревшийся идеей выжить Уильям Мёрдок.

– Нет! Никак нельзя, – тут же запротестовал конструктор. – Они находятся в корме и, наоборот, удерживают судно в качестве этакого противовеса от куда более быстрого погружения носом в воду. Вот если бы нам начинать затапливать и кормовые отсеки тоже в качестве меры контрзатопления, что ныне применяется на всех военных кораблях. Спасти нас это не спасёт, но хоть корабль выровняет и даже выиграет немного время…

– Давай, давай, дава-а-а-ай! – хрипло крича, даже практически рыча, что тот дикий зверь, я налегал на лом, как на рычаг, в очередной попытке сдвинуть с места одну из двух последних разборных шлюпок. Они изначально были размещены столь неудачно, что спустить их на воду можно было лишь с помощью специально собираемого крана, который в разобранном виде уже находился где-то в трюме – то есть под водой. А весила она почти 2 тонны, между прочим!

Когда с помощью мата, угроз, пинков, подзатыльников и многочисленных выстрелов в воздух из дробовиков нам за час кое-как вышло забить под завязку и спустить на воду 18 шлюпок из 20 имеющихся, я решил, что с меня хватит. В героя поиграл с лихвой, лицом поторговал прилично, настало время подумать о себе. Вот под охраной моих вооруженных телохранителей наша группа из полусотни человек сейчас и занималась перетаскиванием на своих двоих этой чёртовой шлюпки ближе к носу судна, который уже почти полностью ушёл под воду. Так что там её даже не было нужды спускать на талях. Можно было сразу плюхать в воду прямо со шлюпочной палубы.

Был ли это эгоизм? Спасаться самому, бросая на произвол судьбы ещё не менее тысячи матросов с пассажирами?

Пусть каждый полагает, кто как хочет! Шанс спастись я прочим бедолагам дал, о чём свидетельствовал скрип до сих пор активно выдираемых из палуб досок и перебивающий его стук десятков молотков, да топоров.

Мою идею с плотами восприняли всерьёз не все. Немало пассажиров сиганули за борт прямо в воду, понадеявшись вообще не знамо на чего. Но те, кто не потерял рассудка и пожелал бороться до конца, сейчас сбивали и вязали тут и там десятки удерживающихся на соплях конструкций, которые могли им подарить пусть, хоть и малый, но реальный шанс.

– Всё! Готово! Поднимайте борта! – прокричал ставший старшим над нами второй помощник капитана, тогда как сам Эдвард Джон Смит выявил желание уйти на тот свет вместе с судном. Борта у этой шлюпки были выполнены из брезента и потому, действительно, их надо было поднимать до приёма пассажиров. Иначе даже не имело смысла предпринимать попытку в ней спасаться.

– Всем, мать вашу, выдохнуть и через раз тихонечко дышать! Иначе все утоним! – это уже прокричал ваш покорный слуга, как только началась авральная погрузка на нашу шлюпку несколько большего количества народа, нежели она была рассчитана. Среди пассажиров 3-го класса обнаружилось под два десятка русских мужиков, вот их-то мы к себе в команду и зазвали по языковому признаку. Точнее, те сами припёрлись к нам, расслышав в общем гуле родные слуху матюги, перемежаемые предупредительными выстрелами. А потому я был отлично понят ровно половиной «экипажа».

Вдобавок к нам прибилось столько же матросов, да полдесятка, видимо, последних пассажиров 1-го класса. Последних – так как именно их мы в первую очередь пинками и угрозами как раз таки насильно запихивали в лодки, как ближе всех располагавшихся к средствам спасения. А то вначале действа никто из «богатых снобов» не желал менять палубу столь комфортабельного парохода, на место на скамье какой-то деревянной шлюпки.

На удивление – почти все оказались мультимиллионерами. Самоубийцы-джентльмены, блин! Могли ведь свалить куда раньше на уже ушедших во тьму ночи шлюпках! Но нет, взыграло что-то внутри них! Причём, что очень удивительно, там затесалась даже дама!

Так я и свёл знакомство с почтенной четой Штраусов – владевшими крупнейшими магазинами в Нью-Йорке, молодым Джеком Тайером – сыном железнодорожного магната и Бенджамином Гуггенхаймом – просто наследником огромнейшего состояния и неудачливым бизнесменом, компанию которому составлял его верный камердинер, единственный бедняк.

– Держи вот буксировочный канат и вяжи на нём узлы! – мы с Михаилом сидели на самой корме лодки и управляли ею рулевым веслом. Тогда-то я и разглядел поблизости едва держащийся на воде плотик, на котором наблюдалось с полдесятка лежащих человек, старающихся грести голыми руками подальше от тонущего судна.

– Мусинги, Александр Евгеньевич, – приняв у меня обнаружившийся внутри лодки трос, и совершенно правильно поняв моё намерение взять бедолаг на буксир, решил вдруг поиграть в эрудицию охранник моей тушки. – Морские узлы называются – мусинги.

– Я тебя сейчас ударю.

– Понял всё! Вяжу узлы!

Так, имея на буксире уже два плота, благо канат оказался очень длинным, да и самодельных плавсредств вокруг было богато, мы и дождались в некотором отдалении от гибнущего лайнера долгожданного подхода «Яковлева», молясь теперь о том, чтоб он нас в темноте не протаранил. Ведь это было бы вдвойне обидно, ё-моё.

Как после было указано в бортовом журнале крейсера – «Начиная с 2 часов 03 минут приступили к спуску своих шлюпок и катеров для подъёма из воды терпящих бедствие. В 2 часа 48 минут ночи с 14 на 15 апреля 1912 года „Титаник“ разломился на две части в районе первой дымовой трубы, и спустя 2 минуты остававшаяся на плаву кормовая часть также ушла под воду по координатам 41.7325º северной широты и 49.9469º западной долготы. Всего, начиная с 2 часов 03 минут ночи и до завершения спасательной операции в 8 утра, из воды, со спасательных шлюпок и самодельных плотов было поднято на борт „Яковлева“ 1834 живых человека, из которых впоследствии 33 скончались от полученных ран и переохлаждения. Также из воды было поднято 193 тела погибших. Все выжившие пассажиры впоследствии распределены по пароходам „Карпатия“, „Маунт Тампль“, „Бирма“, „Калифорниен“, подходившие к месту трагедии вплоть до 8 утра 15 апреля 1912 года.»

Именно такой оказалась цена чьей-то непомерной жадности, вполне возможно и моей, либо же игры самой госпожи Судьбы, не пожелавшей изменить историю «Титаника» даже после всех уже внесённых мною изменений в этот мир.

В любом случае, теперь меня, помимо любящей семьи, в России ждала целая гора золота и, чую, ожидала ничуть не меньшая гора отборнейшего геморроя в Великобритании. Но прежде всех нас ждал Нью-Йорк с его продажными газетами, способными за деньги сформировать какое тебе надо общественное мнение. Хе-хе!

Да взвоют джентльмены Лондона!

[1] ЧСВ – чувство собственного величия.

Эпилог

Если вдруг кто полагал, что наиболее основополагающие события последнего полугода моей жизни происходили в США, Европе, России или же на борту того же «Титаника», то этот кто-то, впрочем, как и я сам, был категорически не прав. За это дело мне весьма подробно и на пальцах объяснили при возвращении в Санкт-Петербург.

Пока я занимался развитием автопрома, постройкой новых производств, обогащением своей семьи и разного рода махинациями, на дальневосточных границах империи случилась революсион.

Ещё 10 октября 1911 года в городе Сычуань, что затерялся где-то на просторах Империи Цин, началось восстание местного населения против центральной власти. Началось оно не просто так от нечего делать, а после национализации цинским правительством проходящей тут частной железной дороги, доли в которой имело огромное количество жителей аж четырёх окрестных провинций.

Да, конечно, это была лишь официальная причина давно уже назревшего и подготовленного бунта, имеющего своей конечной целью свержение императорской власти в Пекине. Но событие таки произошло и повлекло за собой немало мировых последствий.

Для нас же, не для Яковлевых, а вообще для всей России, чьи дипломаты вывернулись наизнанку, но добились своего, главным итогом многомесячного противостояния сторонников республики и монархического строя у соседей стало официальное отделение от Империи Цин трёх территорий: провинции Фэнтянь, провинции Цзилинь, провинции Хэйлунцзян. А также наравне со ставшим резко независимым Тибетом образование независимого государства – Внешняя Монголия. Крысюки резво побежали с тонущего корабля, не забывая прихватить с собой всё, что могли себе позволить унести с собой.

Кто? Где? Зачем? И почему? Какие-то провинции, какая-то Монголия, да ещё и Внешняя!

У среднестатистического жителя России не возникло бы вообще ну никаких мыслей из-за этого всего. Цена на хлеб с водкой были для него куда важней и ближе. Но те, кто чётко понимали, что тут к чему, активно потирали ручки. Ведь все совместно эти провинции составляли территорию Маньчжурии.

Да-да! Той самой Маньчжурии, где у Российской империи имелось столько политико-экономических интересов и дорогущего недвижимого имущества, как, например, железные дороги и город-порт Дальний, не говоря уже о военно-морской базе Порт-Артур, что не прибрать их всех к рукам в сложившихся обстоятельствах являлось преступлением против самих себя. Вот и прибрали всё за каких-то полгода активнейших переговоров. Пусть не в состав самой России по очень многим, как внешним, так внутренним причинам, но под её гласный протекторат с правом ввода войск, как это было реализовано, к примеру, между Кубой и США.

Так вот случилось появление на политической карте мира ещё одного нового независимого государства – Маньчжоу-Го, то есть Великой Маньчжурской империи, с которой Российская империя мгновенно подписала кучу двусторонних договоров, включая аренду ряда территорий на целые 99 лет вперёд.

Причём, как мне впоследствии вышло выяснить, спихнули в зону интересов России эти территории вообще все местные политические силы аж с песнями и плясками! И республиканцы, желающие тем самым максимально ослабить положение противостоящих им монархистов, состоящих в основном из маньчжур. И сами монархисты, сотнями тысяч персон да вместе с нажитым имуществом устремившиеся со всего Китая в земли предков, где очень сильно рассчитывали получить физическую защиту со стороны российских армии и флота. И прежде вынужденный активно лавировать между обеими группами хитрован Юань Шикай – нынешний премьер-министр цинского правительства, желавший сам сесть на пекинский трон. И даже местный регент при малолетнем сыне-императоре – великий князь Чунь, желавший только спокойной и степенной жизни для своей семьи, не стал активно упираться. Ведь его сын и так уже был низложен с позиции монарха Империи Цин приказом нового правительства, а русский император предлагал немало, в том числе достойный титул и мощнейшую охрану.

В общем, все!

Одни лишь великие британцы, да японцы были совсем уж резко против. Но от вторых мы просто отмахнулись, как от прежде проигравшей стороны, которая сейчас едва сводила дебет с кредитом из-за непомерных долгов, набранных во время Русско-Японской войны, и невозможности восстановиться на богатейших ресурсах той же Маньчжурии, что Токио и сделало в истории знакомого мне прежде развития мира. А вот от недовольства первых приходилось чем-то откупаться. Чем-то очень дорогим и даже стратегическим. Вот частью этого чего-то вдруг стал я! Что называется, приплыли.

Короче говоря, став за бугром из-за событий на «Титанике» истинным героем множества газет и публикаций, как и общественного мнения любимцем так-то, ё-моё, по возвращении домой я вдруг узнал, что сделался практически банкротом.

Ну не банкротом, хорошо! Не будем тут преувеличивать столь сильно и усугублять. Но недостаточно богатеньким – уж точно! А всё дело обстояло в том, что пока я раздавал в США интервью, да посещал всяческие званные обеды с ужинами, плюс давал показания специально собранной сенатской комиссии по вопросу гибели лайнера, в России наши местные политические ухари уломали папа́ на очередное пожертвование на благо родины. Хорошо хоть не на самопожертвование! С этих упырей бы сталось!

С британцами, которым кровь из носа Россия требовалась в числе союзников в Европе, короче, всё же как-то полюбовно сговорились, но долг передо мной всех местных страховщиков, едва не пошедших с протянутой рукой по миру, был передан папа́ британской же короне.

Таким вот наглым образом мои честно выстраданные денежки стали в этом вопросе теми откупными, что были сменяны на долги исчезнувшей Империи Цин перед англичанами. Точнее не на все, в лишь на часть долгов. Благо хоть эти бумаги были признаны новым маньчжурским правительством, как их доля от всех былых общих задолженностей Китая. И потому совсем уж с концами весёлые фунты не сгорели. Но оказались заморожены на десятилетия вперед в очередных совсем не нужных мне облигациях. На сей раз – Маньчжоу-Го. Тогда как требовались мне живые деньги!

Вот так я строил, строил планы грандиозного обогащения и, сделав всё как надо, остался с почти носом, блин! Да с жалкой компенсацией от судовладельца в 257827 рублей за утерянный лимузин и прочие канувшие в пучине океана вещи. А если бы то золото являлось настоящим? А?

И, словно издеваясь над нашим всем семейством, Николай 2 тут же попросил папа́, читай – благословил и приказал, начать нам срочно возводить огромный каскад ГЭС на реке Вуоксе, чтоб ещё больше привязать те земли и живущих там людей к России, к нам, к Санкт-Петербургу! Навсегда! Навеки!

Ведь застройка плотинами Вуоксы вдобавок создавала шикарный судоходный путь по ней от целой системы связанных друг с другом озёр всей центральной части Финляндии почти прямиком до российской столицы, что не могло не отразиться на развитии торговли этих территорий. А то пока единственный имеющийся судоходный канал от них же и до Финского залива был перегружен сверх всякой меры.

Но где на это дело деньги взять, он, почему-то умолчал! Мерзавец царственный и жадный! Ведь о своей «сиротской» 25% доли он тоже не забыл!

Тут уже я бы был не я, не стребуй должной компенсации такой своей потери! Ведь, как распоряжаться в свою пользу огромными чужими средствами – мигом появляется желающих вагон, а как нести ответственность перед владельцем золотишка – все резко начинают прятать глазки в пол.