Текст книги "Тебя никто не ждал (СИ)"

Автор книги: Константин Мартов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

– Думаю, это будет незабываемое путешествие! – с неуместным энтузиазмом воскликнул принц Альдруан.

Эйримильда презрительно фыркнула. Даже в темноте Эландер разглядел в её глазах странный блеск.

Глава 21

Они спустились с гор и остановились передохнуть на разрушенной мельнице. Водяное колесо все ещё крутилось, потихоньку поскрипывая, что не добавляло комфорта, зато на крыше здания можно было оборудовать наблюдательный пост. Это было обычное место для остановок перед тем, как углубиться в Мордор или что бы зализать раны и привести себя в порядок перед броском через горы. В этот раз отряду Эландера повезло, погода в горах стояла отличная, и не пришлось пробиваться через буран или пережидать, укрывшись в пещере. Но все равно отряд остановился на мельнице. Эландер поймал себя на мысли, что подсознательно ищет причину остаться здесь подольше. Ему отчего-то совершенно не хотелось идти в Мордор. Он не чувствовал обычного охотничьего азарта, напротив. Однако, выбора у него не было.

Эйримильда же, напротив, источала энтузиазм. Её глаза блестели, она развила бурную деятельность, проверяя снаряжение и обсуждая с принцем возможные пути похода на север Мордора.

Обычно контрабандисты туда не забредали. На севере, а особенно на плато Горгорот и в его окрестностях, было опасно, ведь эту территорию с согласия Государя контролировали эльфы, а во вторых, хоть плато и было самым густонаселённым и богатым районом Мордора, однако именно там армии Запада устроили наибольшие разрушения, да и Ородруин, так кстати извергшийся когда войска Государя подошли к Черным вратам, ведущим в долину Удун, не пощадил почти ничего из созданного Сауроном. Южные же районы Мордора вокруг озера Нурн практически не были затронуты боевыми действиями. Здесь побывал небольшой корпус войск Гондора, после нескольких небольших стычек с местными гарнизонами последние капитулировали, люди сдались в плен, орки были, как обычно, убиты, либо бежали. После Государь Элессар объявил, что все рабы отныне свободны, и могут жить так, как им заблагорассудится. Рабам заблагорассудилось разграбить поместья надзирателей. Вокруг озера было довольно много усадеб высокопоставленных слуг Саурона, в которых было чем поживиться даже после разграбления, чем Эландер и занимался обычно, а вот на север ему хаживать ранее не доводилось.

Размышляя об этом, он сидел у небольшого костерка внутри амбара при мельнице, прямо возле входа. Эйримильда и кхандийцы расположились подальше, в углу, где продолжали ожесточенно спорить относительно маршрута. Кхандийцы наотрез отказывались выдать точное местоположение цели паломничества, и даже не раскрывали, что именно они там будут делать и как долго. Эйримильда пустила в ход все свое обаяние, красноречие и в конце концов прибегла к грязному методу. Она достала из походного мешка и выставила на стол кувшин отборного старого мордорского, ещё довоенного вина. Эландер пить отказался, ушел к своему костру, где и сидел сейчас, покуривая трубку. Он сразу пристрастился к новомодной привычке, как только попробовал. Трубку прихватил с собой из темницы, а трубочное зелье купил в городке. Неизвестно откуда взявшиеся коротышки, так же неизвестно за какие заслуги, обласканные Государем, контролировали торговлю трубочным зельем и ломили за него несусветные цены. Однако, денег у Эландера скопилось больше, чем он может потратить. По совету Бетте он не баловал Виитриссу и дочерей слишком щедрым содержанием. Даже после приобретения доли в делах Бетте у него оставалась солидная сумма.

Туорлис от угощения Эйримильды не отказался, и по своему обыкновению быстро напился, его верный спутник держался рядом, будучи настороже. Он всегда настороже. К костру Эландера подсел Берехтель. Он теребил в руках деревяную кружку с вином, но пить не спешил.

– Что с тобой случилось, пока я был в плену? – спросил Эландер, – странный ты стал какой-то.

Берехтель почесал в затылке, крякнул. Поднес ко рту кружку с вином, понюхал и с отвращением выплеснул на землю.

– Это все столичные гости. Маг этот, который приехал вскоре после того, как командир в столицу ездил…У них, понимаешь, целое тайное общество. Древнее, очень древнее, древнее чем я или ты можем себе представить. Они, как я понял, предаются злу сознательно, чтобы это самое зло понять и истреблять. Используют разнообразные способы, чтобы бороться со злом внутри себя.

– Это я уже понял, – сказал Эландер и помахал фляжкой с малтороном.

– А, да, это…Это мелочи. Есть кое-что похуже. Гораздо похуже.

Он замолчал, подобрал прутик, поворошил им в костре. Взметнулись искры. В их свете лицо Берехтеля приобрело странное выражение.

– Да не тяни, рассказывай давай.

– Они называю себя Дагнир Морчант. Работают всегда парами, один использует темное колдовство и платит за это чистотой своей фэа.

– А второй что делает?

– А второй следит что б первый не зарывался. Называется морнеомал.

– Так это не имя?

– Нет. В принципе им не запрещено скрывать имя, но старик отчего-то так делает. Насколько я понимаю, его род следит за родом Туорлиса уже много веков. Их связывает древняя вражда. Там путаная история, но кажется, что один из предков старика дал обет, что его потомки будут убивать всех потомком предка Туорлиса. Тогдашний король Арнора решил, что не стоит попусту разбрасываться жизнями тех, в чьих жилах течет кровь верных нуменорцев ну и приказал им стать Дагнир Морчант и морнеомалами. Вот так как-то.

– Небось для вступления в этот Дагнир Мрчант нудно пройти посвящение, дракона убить или хотя бы чернокнижника?

– Драконов давно нет, – возразил Берехтель.

– Говорят, за северными горами есть.

– Я говорил в Осгилиате с нашими братьями, что ходили на север, за горы. Там нет драконов. Да и с чернокнижниками нынче туго.

– Так как же они набирают добровольцев?

– Да нету никаких добровольцев. А попадают в Дагнир Морчант ровно так, как это произошло с тобой.

– Чего-то я не припомню такого. Хочешь сказать, ритуал настолько тайный, что на меня наложили заклятия забвения после того, как я его прошёл?

По выражению лица Берехтеля Эландер понял, что шутка не получилась. Здоровяк был серьёзен словно приставленный к горлу кинжал.

– Не было никакого ритуала. А назначение в Дагнир Морчант ты получил сразу как они узнали о твоей способности чуять черное колдовство.

– И кто же мой морнеомал? – Эландер нервно хохотнул. Берехтель пожал плечами и слегка улыбнулся. Даже, пожалуй, несколько смущенно.

– То есть…

– Ага.

Больше они об этом в тот вечер не говорили.

Переход через земли к северу от озера Нурн прошел без приключений. Местные жители предпочитали ни во что не ввязываться, контрабандисты держались южнее, там, где меньше была вероятность встречи с эльфийским патрулем. Шли днем, по ночам останавливаясь отдохнуть в заброшенных фермах или просто в полях. Деревни обходили стороной, вообще старались держаться подальше от населенных мест. Во время привалов Эландер быстро ел, заворачивался в плащ и ложился спать. Разговаривать ни с кем не хотелось. Так они добрались до плато Горгорот.

Плато со стороны равнины северного Принурнья выглядело как отвесная стена, нависавшая с севера. По мере приближения к ней становилось заметно, что стена вовсе не отвесная, опускается уступами. По ночам кое-где на террасах загорались огоньки. Это были временные стоянки эльфов.

После победы в войне эльфы провозгласили, что их время ушло, и они отбывают на родину, за море. Только вот многие из них за морем никогда не были и к идее бросить все и плыть неизвестно куда, откуда уже много веков никто не возвращался, относились крайне скептически, да и супругой Государя, его соправительницей оказалась дочь одного из могущественнейших эльфийских владык. Так же официально было объявлено, что эльфы по просьбе Государя вводят свои войска в долину Удун и на плато Горгорот. То есть в те места, где Саурон и его приближенные создавали свои самые смертоносные орудия, в том числе Гронт, обрушивший ворота Минас-Тирит во время осады. Второй подобный центр производства в окрестностях башни Ортханк, был разрушен до основания и затоплен энтами. Это казалось Эландеру подозрительным, да и не ему одному. Возможно, он бы с радостью пошел в рейд на плато Горгорот, чтобы посмотреть, что же эльфы столь тщательно скрывают, но вот идея отвести туда кхандийского принца, да ещё для поклонения Саурону, и ли кому они там поклоняются – это слишком. Эльфы, конечно, те ещё высокомерные ублюдки, но слуги Саурона точно не лучше. Хотя Государю виднее. По крупному он пока не ошибался. Даже его авантюрный поход в Прирунье оказался успешным.

Осторожно, постоянно останавливаясь и осматриваясь они шли вдоль обрыва плато. Все признавали право Эландера командовать, поскольку может он был не самым лучшим воином, но опыта в скрытном передвижении по территории врага у него было намного больше, чем у остальных. Эйримильда не участвовала в войнах, хотя могла драться и понемногу колдовала. Все-таки она училась у Халфдана, но тот всё же был в первую очередь лекарем, хотя и наводить мороки умел. Кхандийцы были, как показал бой с гномами в таверне, отменными воинами, но они были жителями пустынь и степей, в горах от их опыта толку было немного. Берехтель же был уличным бандитом, немного магом, воевал в рядах тяжелой пехоты, но разведчиком не был никогда. Потому командовал Эландер. Это, как пришлось признаться самому себе во время одного из ночных бдений, Эландеру нравилось. Он сумел отбросить мрачные предчувствия, неприятные воспоминания и даже начать болтать о том о сем с Берехтелем. Хотя болтать с тем, чье предназначение вовремя тебя убить – то ещё удовольствие. Несмотря на это, Эландер был практически счастлив, и с некоторым беспокойством наблюдал по утрам приближающийся горный пик, которым оканчивался отрог Эред-Литуи, где, по словам Альдруана, начнется финальная часть паломничества. Эландер ожидал, что спокойствию придет конец, и неприятности начнутся именно там. Он ошибся.

Ничего не предвещало беды, когда они шли по дну глубокой расселены, образованной высохшим ручьём. Впереди отряда шел Эландер он же первым увидел эльфа, стоящего в полный рост и занимающегося тем, чего от эльфа никто обычно не ожидает. Эльф мочился. Даже в такой ситуации перворожденный не мог позволить себе утратить достоинство, потому и замешкался, что позволило Эландеру и всем остальным выжить. Кхандиец, шедший позади него, одним прыжком преодолел расстояние до эльфа, судорожно, но не без изящества, заправляющего своё хозяйство в штаны, и снес ему голову. Эландер опешил. Несмотря на то, что он знал неприглядные стороны Перворожденных, почтение к ним, переходящее в трепет, не позволяло даже помыслить, что эльфу можно попросту отрубить башку. Такое могли сделать только слуги Саурона! Хотя, если разобраться, кхандийцы таковыми и являлись…

Туорлис начал что-то колдовать, но шум упавшей на камни эльфьей головы встревожил остальных перворожденных: платиноволосую женщину и ещё одного мужчину-эльфа, на первый взгляд безоружного. Именно он и отбил атаку Туорлиса. Колдун вызвал тянущиеся из-под земли призрачные щупальца, оканчивающиеся ладонями с длинными пальцами. Полупрозрачные щупальца цеплялись за полы одежды эльфов, взбирались все выше, норовя ухватить за горло. Эльфийка завизжала, но не испугано, а яростно, принялась отбиваться одной рукой от призрачных щупалец, второй вытягивая короткий лук из притороченного ту пояса колчана. Эльф-маг прокричал-пропел что-то на мелодично звучащем языке, перегруженном гласными звуками, и с кончиков его пальцев сорвались небольшие белые молнии. Молнии принялись жалить щупальца, отвлекая их от эльфов, и мешая кхандийцам прорваться к эльфам и вступить с ними в ближний бой. Воины пустыни вступили в ожесточенную схватку с магическими молниями. Эльфийка воспользовалась тем, что щупальца отстали от неё, вытянула наконец лук, молниеносно наложила стрелу на тетиву и всадила в одного из кхандийцев. Эландер успел за это время справиться с растерянностью. К его радости, упавший замертво кхандиец не был принцем, и второй из них стоял между эльфийкой, изготовившейся для второго выстрела и Альдруаном. Что ж, ему кажется суждено сегодня принять смерть за своего господина. Эландер наклонился за камнем, но его опередил Берехтель. Здоровяк не стал мелочиться и запустил в колдующего эльфа булыжником размером с человеческую голову.

– Лучшее средство от магии это лишение мага головы, – выкрикнул он расхожую среди ветеранов поговорку.

Несмотря на то, что маг-эльф упал, а от его головы осталось не так много после меткого броска Берехтеля, молнии никуда не исчезли, они продолжали атаковать кхандийцев, призрачные щупальца и уже подбирались к Туорлису. Колдун стоял с закрытыми глазами, а морнеомал стоял позади него. В его руках был меч, нацеленный в спину колдуна. Прямо туда, где должно быть сердце.

Эльфийка спустила тетиву, второй кхандиец упал. Перворожденная лучница хищно улыбнулась, потянулась за ещё одной стрелой, но Эландер засветил ей камнем в лоб. Она пошатнулась, но не упала и даже не выпустила из рук оружие. Эландер следил за её правой рукой. Если успеть среагировать сразу после того, как она отпустит тетиву, будет шанс отбить стрелу. От лучницы его отделяли молнии, добраться до неё быстро не выйдет. Эльфийка натянула тетиву, Эландер сжал клинок. Одну стрелу обить должно получиться, а дальше будь что будет…Спасла положение забытая участниками боя Эйримильда. Дунландка шла последней, потому её эльфы и не заметили. Она вскарабкалась вверх по склону, зашла эльфам в тыл и с высоты обрыва бросилась на лучницу. Та рухнула на землю, Эйримильда несколько раз всадила в неё лезвие кинжала. Колдовские молнии ещё некоторое время сопротивлялись, но видимо, смерть создателя ослабила их. Альдруан вместе с Берехтелем и Эландером сумели отбиться без потерь. Молнии наконец исчезли. Туорлис тяжело дышал. Эландер достал фляжку с малтороном, приложил ей к губам колдуна. Тот отхлебнул и благодарно улыбнулся. Посмотрел на старика позади себя. Тот отрицательно помотал головой и спрятал нож.

– Похоже, нам везет, – сказал принц, протирая клинок.

– Не всем, – ответил Берехтель, указав на тела мертвых кхандийцев.

– Такова их судьба, иной смерти они бы не желали, – безразлично ответил принц.

Эландер не слушал их. Он осматривал тела эльфов и их стоянку.

– Это патруль. Припасов мало, значит главная стоянка отряда неподалеку, самое большее в одном дне пути. Когда эти не вернутся вовремя, остальные начнут поиски. Тогда нам несдобровать. С большим отрядом эльфов нам не справиться. С этими то совладали по счастливой случайности.

Он остановился у отрубленной головы эльфийского воина.

– Если б этот успел достать меч, нам бы не поздоровилось. Видал я, на что ни способны.

– А меч неплох, – сказал Берехтель.

Он ногой перевернул обезглавленное тело и поднял клинок.

– По праву меч мой, ведь убил этого воина мой слуга, – сказал Альдруан, – Но я с радостью уступлю его вам, дорогой Берехтель. Как и все, что вы сможете найти на поле боя. Я не возьму трофеев.

Берехтель довольно хмыкнул и принялся обшаривать трупы. Эйримильда презрительно скривилась.

– Что же до возможного преследования, – принц повернулся к Эландеру, – то если мы вдвинемся сейчас, то раньше, чем сядет солнце мы будем в месте, где эльфы нам не будут уже страшны. Так что предлагаю поторопиться.

Спорить с ним никто не стал. К Эландеру вернулось гнетущее чувство тог что все идет совсем не так как должно было бы.

Глава 22

Они долго шли по равнине, пересеченной глубокими расщелинами с крутыми каменистыми склонами. Время от времени их взорам открывалась не слишком высокая скала необычной формы, которой оканчивался далеко выдающийся на юг отрог Эред Литуи. Отряд вел Альдруан, он ориентировался по изредка встречающимся пиктограммам, начертанным на склонах ущелий. Реже им встречались небольшие скульптуры, грубо вытесанные из камня. Около них Альдруан останавливался, бормотал что-то неразборчивое, возле одной даже порезал себе ладонь кинжалом и обмазал голову изваяния кровью.

После того как скала, являвшаяся со слов Альдруана целью их путешествия, в третий или четвертый раз показалась на узкой полоске неба, обрамлённой обрывами ущелья, по дну которого они шли, Эландер предложил перестать уже петлять по лабиринту ущелий и подняться наверх, там цель хотя бы будет видна постоянно. Альдруан только отмахнулся от этого предложения. Эйримильда неожиданно поддержала кхандийца, сказав, что для его паломничества путь, которым он пройдет, не менее важен чем конечная цель.

– Не подозревал, что ты так сведуща в культуре Кханда, – съязвил Туорлис. Маг, очевидно, нервничал. Похоже воздержание выпивки разъедало ему душу. Дунландка не удостоила его ответом.

Наконец, ущелье закончилось, и они оказались в тупике, оканчивающемся очередной уродливой статуей. Пока Альдруан молился у очередного изваяния, Туорлис подошёл к стене, преградившей им путь, внимательно осмотрел её и заявил, что не видит никакого прохода. После этого он принял картинную позу и выкрикнул что-то на эльфийском. Безо всякого эффекта, разумеется. Он обвел всех взором, как бы говорящим: оцените тонкость отсылки, но понимания у членов отряда он не нашел. Вздохнул и отошел от стены.

– Так, а что дальше-то делать будем? – спросил Берехтель.

Альдруан закончил священнодействовать, подошел к стене, положил на неё обе ладони и что-то сказал на неприятно звучащем языке, напоминающем черную речь, но с нехарактерным для мордорцев гортанным взрыкиванием в конце каждой фразы. Эландер ощутил ступнями, как угрожающе задрожала земля. Он пошире расставил ноги, опасливо глянул вверх, и заметил, что Берехтель сделал тоже самое. Значит он тоже сталкивался с насланными колдунами землетрясениями. В ходе войны их применяли несколько раз. Хорошо, что эльфы подсказали как с ними бороться. Это заклятие нельзя было бросить издалека, если ты не майя, конечно, и не представляло большого труда понять с какого направления его бросил колдун. Так что ещё до окончания землетрясения лучники вычисляли примерное местонахождение мага и давали несколько залпов по площади. Впрочем, пехотинцам, оказавшимся в центре землетрясения, это не очень помогало.

Дрожь усилилась и Эландер всерьёз начал опасаться, что их небольшой отряд накроет камнепадом, но вместо этого стена перед ними дала трещину, и распахнулась словно гигантская дверь.

Альдруан без слов вошел в темноту, Эйримильда последовал за ним, а следом потянулись остальные. Замыкал шествие морнеомал. Эландер пожалел, что они заранее не заготовили факелы, но вскоре понял, что света в помещении и без того достаточно. То помещение, куда они вошли через разверзнувшуюся скалу, представляло собой квадратный зал, открытый с одной стороны солнечному свету, хоть и по-мордорски тусклому. Стена, распахнувшаяся перед ними, так и осталась открытой. С противоположной стороны зала возвышался постамент, с которого на них взирал…

– Саурон… – выдохнула Эйримильда.

Эландер много раз видел идолы Темного Властелина в орочьих и истерлингских лагерях. Они изображали своего повелителя весьма схематично, но любое изображение Саурона было, во-первых, угольно-чёрным, а во-вторых, его голова неизменно была увенчана шипастой короной. Идол посреди зала имел корону на горделиво поднятой голове, и это несомненно был Саурон. Только вот сделана была статуя из ослепительно белого мрамора.

– Белый Король, – с величайшим почтением в голосе произнёс Альдруан. Он сказал это шепотом, но эти слова услышали все. Звуки снаружи, несмотря на то что одна стена квадратного зала отсутствовала, словно исчезли. Не было слышно ни гула ветра, ни звука начинавшего капать дождя. Только густая, ватная тишина и шепот кхандийского принца.

Альдруан выпрямился, расправил плечи. Повернулся к застывшем в недоумении членам отряда.

– Вот она, цель нашего паломничества, и я благодарен вам что вы разделили со мной все тяготы пути. Первоначальный замысел не предполагал, что вы войдете в сокровенное святилище Белого Короля. Однако, мои братья пали от рук льдиноглазых демонов, которых на Западе отчего-то зовут Перворожденными. Некому помочь мне совершить то, что должно. Туорлис, я вижу в тебе часть силы короля этого мира. Ты поможешь мне?

На лице колдуна появилось странное выражение, и он подался вперед, однако морнеомал остановил его. Он положил рук на плечо своего подопечного. Тот обернулся, они обменялись взглядами и Туорлис неожиданно твердым голосом ответил кхандийцу:

– Нет.

Альдруан словно бы удивился, но ничего не ответил колдуну. Вместо этого он перевел взгляд на Эландера, после краткого раздумья покачал головой, словно отказываясь от идеи купить булку у уличного торговца. Посмотрел на Берехтеля, прищурился, словно что-то прикидывая.

– Я помогу тебе, – сказала Эйримильда, сделав несколько шагов вперёд, – я неплохо разбираюсь в магии, и училась у того, кто разбирается хорошо. Показывай, что надо делать.

Принц одобрительно кивнул.

– Вы можете подождать нас там, – обратился он к остальным, указав на небольшую нишу в стене слева от входа в зал, – церемония поклонения не займет много времени.

Эландер и Берехтель с непринужденностью бывалых вояк принялись обустраивать временный лагерь. Что с того, что они находятся посреди Мордора, в храме Саурона, а рядом готовится проведение темного ритуала? И не такое видали. Берехтель вытащил из заплечного мешка несколько полешек, Эландер наломал у входа в храм веток колючего кустарника и вскоре в нише весело затрещал костерок. Сразу стало уютнее. Туорлис умоляюще посмотрел на своего морнеомала, тот вздохнул и протянул ему фляжку. Колдун отхлебнул немного. Протянул Эландеру, тот не отказался. Берехтелю же морнеомал выдал другую фляжку.

Тем временем подножья белокаменного изваяния Саурона Альдруан при помощи Эйримильды закончил приготовления и начал творить волшбу. Эландер скривился. В вино из фляжки морнеомала, несомненно был подмешан малторон, но даже сквозь преграду, возведенную им в фэа Эландера, он чувствовал силу творившегося колдовства. Оно было не то, что бы наполненным избыточной силой. Нет, оно было скорее глубоким, чем сильным, очень простым, но при этом сверхизощренным. Эландер пошатнулся от силы заклятий, спешно хлебнул малторона. И отчетливо понял, что морнеомал Туорлиса и Берехтель пристально смотрят на своих подопечных и держат клинки наготове. Эландер тряхнул головой, отгоняя тягучий призыв, исходящий от статуи Саурона. Там творилось нечто страшной. Словно бы из статуи рвалось наружу нечто заключенное в ней. Еле заметная тень, словно вуаль, накинутая на статую и закреплённая на ней множеством мельчайших гвоздиков, рвалась прочь из своей темницы. Тень почти отсоединилась от статуи, приобрела человекоподобные очертания. Она протягивала призрачные полупрозрачные руки к Альдруану, распахнувшему объятия ей навстречу. Тень почти коснулась кончиками пальцев груди кхандийца. Губы принца расплылись в блаженной улыбке. Эйримильда, стоящая позади него сделала резкий шаг вперед, одновременно громким криком выталкивая из легких воздух, и четким, словно сошедшим со страниц нуменорского фехтбука движением снесла Альдруану голову. Мгновение обезглавленное тело принца продолжало стоять, из горла вверх толчком вылетела струйка крови и тело рухнуло. Эйримильда кошачьим движением встала на его место. Тень, словно не заметив подмены, коснулась груди Эйримильды и начала растекаться по её телу. Время стало медленным и вязким словно засахаренный мёд. Эландер прикинул расстояние и понял, что добросить до Эйримильды меч он сможет, но попасть в неё не сумеет. Посмотрел себе под ноги, ища взглядом подходящий камень. Нет, пол ровный, кроме пыли на нем ничего нет. Берехтель похоже не раздумывал. Он метнул трофейный эльфийский меч, но не попал в Эйримильду, а угодил по тени. Воздух разорвался от вопля Эйримильды, однако клинок хоть и выкованный Перворожденными эльфами, но зачарованным он не был. Тень словно и не заметила удара, продолжая обволакивать тело дунландки.

– Ну вот и пришло время, – вздохнул Туорлис, взял фляжку из рук Берехтеля, сделал большой глоток и поднялся на ноги. Морнеомал смотрел на него с тоской во взгляде.

Колдун потер ладони, поднял обе руки и принялся выкрикивать заклинание. Эландеру захотелось свернуться калачиком и обхватить голову руками, настолько сильная и настолько черная волшба стекала сейчас с кончиков пальцев Туорлиса. На этом фоне белый цвет статуи уже не казался таким уж неуместным. Силы, которые призывал сейчас Туорлис было древнее и страшнее тех, которыми пользовался Саурон. Они не были частью мертвенного, застывшего раз и навсегда порядка, столь милого черному сердцу Темного Властелина. Чары Туорлиса были полны предвечной, додревней ненависти, желания сокрушить все и вся. Эландер не мог себя заставить желать Туорлису победы.

Черные струи, стекавшие с его рук, смешивались с нездешней ненавистью произносимого заклинания, вздымались волной и неслись к тени, почти окутавшей тело Эйримильды. Две разновидности зла сошлись в поединке, и никто из тех, кто видел это, не мог потом вспомнить подробностей этой битвы. Один лишь морнеомал Туорлиса смотрел. Он и положил конец этой схватке. Дождавшись, когда тень, жалобно поскуливая от страха, отлипнет от тела Эйримильды и спрячется в статуе из белого камня, он коротким ударом упокоил своего подопечного.

После чего сел на землю, закрыл лицо руками и разрыдался.

Обратный путь они проделали в молчании. Ородруин, встревоженный применением очень древней магии, какой Мордор не видел очень давно, выбрасывал клубы дыма и истекал огненной лавой. Время от времени земля вздрагивала, но землетрясения были слабыми, путники лишь останавливались на время, ждали, когда толчки прекратятся, и шли дальше. Морнеомал некоторое время был словно в прострации, которая вскоре сменилась злобой на весь мир. Он изрыгал страшные ругательства, когда спотыкался о камни, грозил мрачным небесам костлявым кулаком, и в конце концов вызверился на Эландера, попытавшегося его подбодрить. Требовал более не называть его морнеомалом. Сообщил свое настоящее имя. Оказалось его зовут Такред, и он родом с южного Ангмара.

На эльфийские патрули они на обратном пути не натыкались, что было везением, ведь справиться с ними ни бы не смогли. От их и без того маленького отряда осталось лишь три человека. Эйримильда умерла сразу после того, как Туорлис отогнал от ее тела тень. Выглядела она после смерти гораздо старше, чем при жизни. Такред назвал её мертвечихой, но что это значит, объяснять не стал. С неба падали хлопья вулканического пепла, покрывая землю словно грязно-серый снег. Лишь перевалив через горы они наконец вдохнули свежего воздуха.

Спустя несколько дней после возвращения Эландер сидел в той самой уютной темнице, откуда его выпустили перед последним походом. Он ждал, что к нему придут с требованием объяснить, что происходит, но никто не шел. Берехтель пропал куда-то. Может быть, его заперли в соседней темнице, а может быть сейчас он сидел перед сановников со столицы и расписывал подробнейшим образом их с Эландером общие злоключения. В конце концов, кто знает как принято работать в Дагнир Морчант? Возможно, миссию Эландера сочли выполненной. В таком случае, вряд ли они оставят его в живых. Сохранять секретность ведь надо неукоснительно. Похоже, к тому все и идёт. Слишком уж легко с ним делились сведениями, которые явно не предназначались для широкой огласки. Должно быть он изначально был списанным материалом. Тогда чего держат его здесь? Наверное, Берехтелю было поручено покончить с Эландером на обратном пути, но рука не поднялась. Хорошо, если так. Хотя если уж выбирать, то лучше погибнуть от руки друга. Берехтель умелый воин, он сумеет проделать всё без лишней боли.

Эландер повернулся на бок и посмотрел в окно. Он уже несколько дней только ел, спал и мечтал. Мечтал о том, как все сложилось бы, не попади он в эту заваруху с кхандийцами. Ведь у него в планах было уже отойти от дел. Хорошо бы купить где-нибудь в глуши ферму. Зажить там с Бетте…Хотя на ферму она не согласится. Тогда может быть ей понравится небольшая таверна на перекрестке дорог, где-нибудь на западе, где спускающиеся из горных долин тропы пересекают королевский тракт и устремляются к морю…Неплохо было бы. Ведь можно совместить одно с другим. Эландер будет работать на ферме. Ну как работать, следить за батраками, что б не пили и не бездельничали. А Бетте будет начальствовать в таверне. Если ещё открыть свою пивоварню, то будет не жизнь, а сказка.

Счастливые мечтания Эландера прервал тактичный негромкий стук в дверь. После дверь приоткрылась и в комнату заглянул человек с неприметной внешностью. Он был одет в дорожный костюм, под мышкой держал аккуратно свернутый рулончиком плащ, а в обеих руках он сжимал по увесистому мешку. Он опустил мешки на пол и подтолкнул один к Эландеру.

– Вы одевайтесь, дорогой друг, нынче же выезжаем.

Эландер не без труда подавил желание отвернуться к стенке и выпустить газы. Это наиболее точно выразило бы его отношение к этому человеку и ситуации в целом.

– Да бросьте вы дуться, Эландер. Такое поведение совершенно недостойно потомка столь славно… хотя нет, правильнее будет сказать – древнего рода.

Эландер сел на кровати и вперил взгляд в незваного гостя.

– Если вы опустились до того, чтобы подслушивать под окнами семейные предания, которые моя жена рассказывает дочерям…

– Это не предания. Это подлинная история вашей семьи. Вот, почитайте.

Он протянул Эландеру свиток, скреплённый печатью дома знаний Минас-Тирит. Эландер взял свиток и отложил его в сторону.

– Вы можете подделать все что угодно.Это может быть подделка, а может быть и правда, не то ни другое недоказуемо. А значит, и читать это незачем.

Человек одобрительно кивнул.

– Славно, славно. Мне не зря рекомендовали вас. Ваши таланты редки, но ещё реже, когда талант сочетается с умом.

– Хватит. Что вам надо от меня?

– Да не кипятитесь вы так, – в голосе человека мелькнула тень раздражения, – вы теперь член Дагнир Морчант. Прошли суровейшую проверку. Пора приступать к серьезной работе.

– Серьезной работе?

Если то, что он пережил в Мордоре было лишь проверкой, пускай и «суровейшей» что тогда для них «настоящая работа»?

Человек подался вперёд и немного понизил голос:

– Одним Мордором ведь дело не ограничивается. Есть кое-какие любопытные развалины на севере, Дул-Гулдур, курганы неподалеку от Бри. В Мории есть немало интересного. Да и на юге, откуда родом ваша семья, со слов бывавшего там в пору юности Государя, есть множество интереснейших вещей.Фронт работ огромный. И чтоб уж всё было ясно, другого выбора кроме как радостно и с воодушевлением согласиться на сотрудничество, у вас нет.