Текст книги "Последний клиент"

Автор книги: Константин Измайлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

– С собой? – удивился мсье Франс. – И деньги? И камни? А если мы сейчас развернемся и уедем отсюда?

– Рискните… – предложил Жуков. – Но я на вашем месте не стал бы. – Он нажал на кнопку тонального сигнала радиостанции, и в этот момент что-то треснуло в пяти сантиметрах от головы стоящего напротив окна мсье Франса. А затем из оконной рамы медленно вывалился осколок стекла и упал на пол. – Наши мастера с этой винтовки попадают в ребро зажигалки «Зиппо» с четырехсот метров. А мой шеф попадает любому из ваших охранников точно в левый глаз. С полутора тысяч… Хотите пари?

Нет, ни спорить, ни проверять точность стрельбы мсье Франсу не хотелось. На пока еще не простреленный глаз, отверстие, пробитое пулей в противоположной стене, было более десяти миллиметров. Может, и все пятнадцать!

– Хорошо, мы двинулись. Вы остаетесь здесь до нашего возвращения с этим… – Мсье Франс попытался дать достойное определение покачивающемуся на каблуках Жукову, но махнул на оценщика рукой и вышел.

Изрядно запыхавшись, по щиколотку утопая в рыхлом снегу, мсье Франс доковылял до указанного Жуковым знака. Там его уже поджидал тот самый дебил, в спортивном костюме, шапочке и в горнолыжных ботинках. Вот только почему-то без лыж. Он приветливо кивнул, бросил взгляд на эскорт и пальцем указал на стоящий в трехстах метрах одинокий бревенчатый дом.

– Что, еще выше?

Дебил тоже кивнул и с явным равнодушием к сопровождающим мсье Франса охранникам подтолкнул его в спину:

– Идете один. С деньгами и нашим товаром. Остальные остаются здесь, со мной. Есть вопросы?

Неизвестно, сколько потребовалось времени Николаю, чтобы с точностью заучить эту фразу на немецком, – он мог кое-как объясняться, но не до такой же степени… Теперь же он справился с поставленной задачей просто на «отлично».

– Еще выше? – прошептал мсье Франс и мысленно проклял судьбу. – Приглядите за ним, господа, до моего возвращения…

Мсье Франс поднимался все выше и выше. В какой-то момент он остановился, опустил свою ношу на снег – из двери домика вышел едва различимый с этого расстояния человек и ободряюще махнул мсье Франсу рукой. Казалось, приветствие добавило ему сил – еще несколько десятков шагов, он уже у двери, вошел вовнутрь, и дверь захлопнулась за его спиной.

– Ну, прощевайте… – подытожил Коля по-русски, быстро надел лыжи, спрятанные за невысоким снежным холмиком, и сорвался вниз, без палок, по «зеленому» спуску, где таких, как он, лыжников было еще по крайней мере с три десятка. Охранники с легкой тоской в глазах отпустили рукояти нагретых ладонями пистолетов, проводили исчезнувшую за поворотом широкую Колину спину и возвели глаза к вершине холма – из-за стены дома вылетел, в вихре поднятого гусеницей снега, снегоход и тут же исчез за вершиной горы.

Галлахер добрался до условленного места, как было указано в инструкции. За стеной хижины он обнаружил заправленный «Поларис», а в самом доме немного дров и нераспечатанную бутылку виски. Он разжег очаг, плеснул себе немного в стакан, сел, как его просили, за дальний конец длинного, дощатого стола и, положив перед собой часы, стал ждать. Было тихо. Слышно даже, как под окном в солнечных лучах тает и оседает снег. Но Галлахеру теперь было не до красот альпийской зимы – собрав волю в кулак, он ощущал себя словно взведенный курок револьвера. Через час напряженного ожидания зазвонил телефон:

– Клиент прибыл. Надень гарнитуру и держи телефон на приеме. Осталось час-полтора от силы. Не подведи!

Еще один звонок раздался часом позже:

– Подойди к двери, открой ее и выйди на порог…

Галлахер без уточнений подчинился требованию нанимателя.

– Видишь мужчину, поднимающегося к тебе по холму?

– Да.

– Он твой. Махни ему ручкой… Как если бы ты приветствовал королеву-мать в день ее рождения.

Род со всей еще сохранившейся у него в душе теплотой приветствовал поднимающегося в гору человека – и отсюда, издалека, было видно, с каким трудом ему даются последние метры дистанции.

– Он вооружен?

– Наверняка…

– А у меня ничего, кроме ржавого топора…

– Все у тебя будет, потерпи… И возвращайся на свое место. Именно на свое… Сел?

– Да. А где вы?

– Я рядом. Наблюдаю за тобой и за клиентом…

– Как в прошлый раз?

– Совершенно точно… Он уже у двери. Быстро сунь руку под стол – там пистолет, он на боевом взводе! Нашел?

– Да. – Галлахер овладел пистолетом, и в этот момент дверь распахнулась – на пороге стоял взмыленный, готовый умереть от одышки старикашка с двумя чемоданами в руках. Он сделал шаг по направлению к столу, положил на него свой багаж и расправил плечи, осваиваясь в полумраке хижины.

– Ты?!

Чего было больше в вопросе прибывшего: предчувствия боли, удивления, ужаса? Галлахер не успел даже понять, что же именно его смутило. Он видел, как мгновение назад умиравший от усталости старик резко сунул руку под плащ…

– Стреляй! – ударила по барабанным перепонкам раздавшаяся из наушника команда.

«Как на Диком Западе…» – успел подумать Род. Он еще видел, как из ствола пистолета, зажатого в руке клиента, вырвался огонь, дым, и пуля, вылетевшая чуть прежде, вонзилась Роду точно меж глаз. Мозг сержанта умер, послав последний импульс застывшему на спусковом крючке пальцу. И этот рефлекс был последним, финальным, прочертившим итоговую черту под суммой желаний, страхов и сомнений двум совершенно непохожим людям, в последний момент оказавшимся невероятно близкими. Смерть примирила их и уравняла.

Еще не успела пороховая дымка осесть, развеяться, как через высаженную ставню внутрь уже ворвались два клацающих от холода зубами человечка в белых комбинезонах. Швырнув на пол принесенный с собой кейс, точную копию кейса, доставленного в хижину мсье Франсом, они подхватили другой и, выбравшись так же, через окно, вскочили на своего железного коня и умчались прочь.

Близнецы грелись у камина. Рожицы у них были еще синие, но довольные. Вскоре прикатил и Николай на новеньком «Навигаторе». Кирилл, убедившись, что все прошло, как планировалось, высвистал выпивавшего в библиотеке Борю Штольца и с театральной многозначительностью вручил Бивису с Бадхедом причитавшийся им гонорар. Он состоял из того самого слоника, выкупленного у хозяина гостиницы за чисто символическую плату, двух билетов первым классом на родину и пачки банковских билетов на каждого. Теперь близняшки, если нелегкая не занесет их в какие-нибудь уголки особенно развитой цивилизации, могли провести остаток своих дней в праздности и безделье, ощущая себя при этом почти такими же состоятельными людьми, что и их самый что ни на есть непальский владыка. Борису был передан портфель с облигациями. Передача была менее торжественной, но сопровождалась короткой и вразумительной речью командира.

– Чтобы раскидать деньги по счетам, у тебя два часа. Время пошло! И прихвати с собой этих идолопоклонников – они тебя прикроют в случае непредвиденных ситуаций. А затем забросишь их в аэропорт. И проследи, чтобы они здесь особенно не шиковали, а в Штутгарте лично проводи их до трапа. Все, ушел! – Кирилл перевел предыдущую фразу на английский, для гурков, и отослал их вслед Борису. – А теперь, Коля, я должен связаться с этой поганой итальянской рожей… От тебя лично передать привет?

– Угу. Оттелеграфируй… – Коля продемонстрировал Кириллу тот жест, которым в прошлое свидание с Тони едва не нарушил принцип мирного сосуществования антагонистически настроенных социальных групп.

Разговор с Тони был непродолжительным – с автоответчиком диалог не складывался:

– У пиццерии, на противоположной стороне, запаркован красный «Рено» с пассажиром на борту. Парень он молчаливый, но при нем ты обнаружишь пару кассет с довольно занимательными сюжетами. В бардачке – пакет с пожертвованиями от добрых самаритян. А на горе, чуть выше «зеленого» спуска, в бревенчатой избушке – по моим сведениям, ее лишь вчера арендовал некто Галлахер, – ты сможешь найти то, что даст ответы на все твои вопросы. И пистолет, и фальшивые облигации, и некоторые документы, которые, попади они каким-то образом в прессу, сделают из тебя героя вселенского масштаба. И поторопись, так как чуть ниже этого домика стоят наготове несколько малопривлекательных господ, желающих лишить тебя возможности стать комиссаром полиции всей суверенной Швейцарии. Или как тут у вас все это называется… Я же отбываю на отдых, но по возвращении непременно свяжусь с тобой и дам по волнующим общественность проблемам некоторые разъяснения.

…В Цюрихе, у гостиницы их встретил совершенно трезвый Грибман. Если выразиться точнее, он кого-то провожал. И физиономия у него была не как у того кота, что только что отведал сметаны, а как у Грибмана, махнувшего стаканчик водки, которая на поверку оказалась уксусом, слитым какой-то сволочью.

– Что грустим?

Серега усмехнулся невесело:

– Кому-то в Марсель, а кому-то взад, в столицу нашей родины…

– Это кому в Марсель, Грибов? – переспросил Кирилл, вынимая из багажника затертый в бесконечных приключениях кофр.

– Да Жукову с Ингой…

– Что-о?

– Что, что… Приехал ваш ковбой, в шляпе, в сапогах с каблуками… Битый час рассказывал, как откапывал Крокина, как катал его на машинке, пугая твоего оппонента… И про веревочку, привязанную к руке, – как он эту веревочку дергал, а Крокин… Тихо ботами болтал…

– Ну и?..

– А потом подвалил к галкинской даме, взял ее за ручку и говорит: «А не прошвырнуться ли нам, моя милая, через Канны, Ниццу, до города вашей мечты?» А она его спрашивает: «В Марсель?»

– А он?

– А он: «Можно и в Марсель, если прикажете…»

– А где же был в это время Галкин?

– Да на толчке сидел – второй день с него не слазит. Может, съел чего?

– И что?..

– Что… Встали и уехали – вот только взглядом и проводил…

– А Галкин?

– А он ничего пока и не знает.

– А ее папаша?

– Сидит и тихо улыбается – пойми попробуй…

– Да… – протянул Коля. – Ну и Жуков!

– Знаешь что, Николай, я думаю, не станем мы подниматься в номер – времени у меня мало, да и… – Кирилл в сомнении почесал затылок. – Вот тебе, Серега, чемодан, вот тебе браслет. – Он с характерным щелчком приковал кофр к запястью Грибмана. – А вот вам проездные документы, деньги и разрешение на вывоз ценностей…

– А когда рейс?

– После семи в любое время – ваш борт будет ждать вас. Вот только количество пассажиров слегка уменьшилось…

– А ты куда?

– В Афины, к дочке. Новый год на носу…

– Это точно! – У Сереги потеплело в груди – он представил елку до потолка и себя под ней. На четвереньках и абсолютно пьяного. Но в папахе. – Слушай, Кирилл, а ключ от браслетов?

– Это тебе ни к чему – ваши ребята разберутся по прилете…

– А как же, пардон, какать?

– Раньше нужно было думать. Ну, давай… – Кирилл протянул Грибову руку, от души хлопнул будущего полковника по холке и заспешил к джипу: – Только смотри, Сергей, без галкинских фокусов… А то видишь, как оно бывает…

– Это точно…

…В аэропорту, при посадке, взгляд Кирилла случайно выхватил из толпы знакомый женский силуэт, укутанный в длинную норковую шубу. За дамой спешил носильщик с тележкой, заваленной чемоданами.

– С этими бабами катастрофа какая-то… – Кирилл тряхнул головой и, махнув на прощанье Коле, протянул посадочный талон. – Как доберусь, позвоню. А ты перекантуйся где-нибудь в Цюрихе пару дней – и в Вадуц. Если возникнут проблемы – к Борису. Он все устроит.

Он устроит… Что связывало Кирилла с этими людьми, давно уже финансово от него не зависимыми? Тот же Николай. Заработал на службе в «Аяксе» столько, что некоторым и за всю жизнь не потратить. Или Жукову? Что ему-то? Ни кола ни двора… В Марсель! С галкинской Ингой!

Дурдом! Скоро прискребется, как только подыстратится да пооборвется… А так хотелось устроить чего-нибудь посмешнее… Получилось? Ну, кое-что… Как обычно, по-русски: смешно, аж плакать хочется…

Эпилог

Шесть тридцать утра. Где-то в неясном далеке зазвонил телефон. Смолк. И залился вновь со всенарастающей настойчивостью. Кирилл покрутился на кровати, пытаясь с помощью подушки избавиться от назойливого звука. Но телефон, с каждой последующей трелью набиравший силу, не собирался отступать.

– Какого черта? – Кирилл зацепил ногами шлепанцы и, натыкаясь на сваленный как попало посреди гостиной багаж, добрался до аппарата. – Вас слушают!

На том конце провода, чуть помедлив, повесили трубку.

Кирилл включил торшер. В спальне, на огромной кровати, запутавшись в простынях, крепко спала его дочь, Маринка, по-детски приоткрыв ротик. Рядом, едва соприкасаясь с маленьким, беззащитным человечком, – Даша, как будто невзначай обнажив во сне мраморное, удивительное в своем совершенстве бедро. Кирилл поправил скомканную простыню – она ласково скользнула по женскому телу. Вернулся в гостиную. За окнами было все как прежде. Где-то вдалеке просыпалась простуженная зимней непогодой Москва. Транспорт, гудя и треща, уже мчался куда-то, развозя в битком набитых внутренностях людей, укачанных монотонным чередованием разгонов и торможений. Их ждала работа…

«Новый год опять без снега, – подумал он. – Какой, нахрен, снег в Аргентине…»

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.