Текст книги "С 4 (СИ)"

Автор книги: Константин Калбазов (Калбанов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

– Н-да. Увлеклись, – бросив взгляд на настенные часы, произнес Александр. – Мы заканчиваем, Иннокентий Гаврилович.

– Да, ваше величество, – отвесив долженствующий поклон, Троекуров вышел за дверь.

Входить без доклада он конечно имеет право. Но это не значит, что и присутствовать при всех беседах. Впрочем, о сути произошедшего дальше он наверняка уже знал. Так что, ничего нового не почерпнул бы.

– Борис Николаевич, мы непременно еще вернемся к этому разговору, – снимая ободок с лупой, нарукавники и фартук, произнес государь.

При этом, Измайлов поднялся, отступив от стула на шаг. Не хватало еще сидеть в присутствии стоящей царственной особы. Тут вам не там. И вообще, дело к окончании аудиенции, поэтому нечего рассиживаться.

– А пока, хотел бы сказать, что ничуть не разочаровался тем обстоятельством, что предложил вам стать моим вассалом. И надеюсь, вы не откажетесь от титула Боярина.

Отказываться? Да щаз-з! Даже если бы он к этому не стремился, подобные предложения отказ не предполагают по определению. Максимум, что он может, это проявить скромность, что-то типа, мол, недостоин подобной чести.

Правда лог о предложении принять титул боярина перед Борисом не появился. То есть, это пока только слова. Если подобное выражение подходит по отношении царственной особы.

– Я счел бы это за честь, ваше величество.

– Не боитесь, что не справитесь?

– Нет, ваше величество. Я не боюсь трудностей. В последнее время мне удалось в достаточной мере пощекотать свои нервы всякого рода опасными авантюрами, пожалуй пришло время заняться и созиданием.

– Отлично сказано, Борис Николаевич. А чтобы вам было где созидать, а еще не разбрасываться раньше времени своими идеями, которыми вы фонтанируете так, что за вами не угнаться, я отправлю вас в ссылку.

– Даже так.

– Испугались?

– Ничуть. Просто не понимаю, чем вас прогневал.

– Ну, а как еще назвать то, что я желаю подарить вам вотчину на Дальнем востоке. Слышали ли вы о Сучанском архипелаге?

– Нет, государь. Но если ссылка заключается только в этом, то я ее таковой не считаю. Я не то чтобы не надеялся получить землю в центральной России, но даже желал обосноваться где-нибудь подальше.

– Отчего так?

– Не хочется толкаться плечами. Здесь слишком тесно.

– А потолкаться придется. Там своих радостей хватает. Хунхузы, китайские мандарины, японские самураи. Места богатые и слабо освоенные. Бывает и такое, что на каком-нибудь острове годами существует прииск. А то и обкладывают налогами инородцев, собирая с них пушнину. И американцы захаживают, причем не всегда с целью торговли, случаются и грабительские рейды. Так что, скучать не придется.

– Ну, с пограничными конфликтами все понятно. Здесь свои, там чужие. А вот с боярами и князьями…

– Это да. Любят у нас склочничать, а паче того, наушничать и интриговать.

– И о каком из островов идет речь?

– О самом большом, Сучан, который и дал название всему архипелагу. Там обнаружены богатые угольные копи. Учитывая вашу склонность к промышленному производству, я думаю, вам этот кусок будет в самую пору. Днями вас вызовут в канцелярию и предоставят все сведения которыми мы располагаем. Знакомьтесь, готовьтесь. И по весне выдвигайтесь.

– Слушаюсь.

– Да. Москву покидать не торопитесь. На будущей неделе будет праздноваться мое тезоименитство. Вот там я вам и присвою титул. Вот теперь можете идти.

– Слушаюсь.

Ладонь под козырек, разворот кругом, и строевым шагом на выход. Ох и лихо у него как все получилось. Это не о строевых приемах, если что.

Ступень – 9

Возрождение – 1

Опыт – 680 545/1 024 000

Свободный опыт – 355 502

Избыточный опыт – 0

Свободные очки характеристик – 0

(Потомственный дворянин)

(Вассалов – 64/108)

Сила – 1.22

Ловкость – 1.21

Выносливость – 1.25

Интеллект – 1.71

Харизма – 1.65

Умения – 30

(Навыки – 3)

(Умения навыков – 7)

И это за семь лет. Даже с учетом активной деятельности, для этого ему потребовалось бы не меньше тридцати. И уж тем более, если учесть то, что он сумел развить многие свои умения до третьей ступени. Причем затратить на это пришлось вчетверо больше опыта, чем на общее развитие. Это не просто впечатляет, а просто фантастика какая-то.

Впрочем, не меньшая фантастика это то, что он сейчас выносил из мастерской государя. Ведь он был уже без пяти минут боярином, со всеми шансами дорасти до князя.

Вот интересно, а получилось бы у него что-то, если бы он не был одаренным. Хм. Ну, таких успехов ему конечно не добиться. Но и на дне не остался бы. Уж до пятой ступени-то точно добрался бы.

Глава 29 Большие планы

– Сучан? – профессор Проскурин, почесал кончик носа, явно пытаясь что-то вспомнить.

– Именно, – подтвердил Борис.

– А как же ваше желание как минимум одну жизнь посвятить приключениям и скитаниям?

– Ну, как выяснилось, даже наличие крепкой команды не гарантирует безопасность. Эдак умыкнут, посадят на цепь, и будет мне счастье. В своей вотчине все проще уберечься. А там, глядишь начнут малевать эти «Камуфляжи» направо и налево.

– Резонно. Хм. Сучан. Я помню этот остров. В мою бытность мы его исследовали во время Дальневосточной экспедиции. Довольно большой. По его названию дали имя архипелагу, что-то около двух десятков островов значительно меньше него. Если мне не изменяет память, то он порядка пятидесяти километров в длину и двадцати в ширину. Горный рельеф, покрыт хвойным лесом, богатым зверем. Местные пробавляются охотой и рыболовством. Основной доход имеют от пушнины. Там были обнаружены угольные копи превосходного качества. Причем есть как антрацитовые, так и коксующиеся. Но позвольте, неужели он так и остался невостребованным? – искренне удивился Проскурин.

– Не нашлось желающих вкладываться в него, – пожал плечами Измайлов.

– Но как такое возможно? Там ведь не только великолепные угли. Кажется сразу на двух островах архипелага имеются залежи гематита. Причем отличного качества. А это превосходная сталь и даже броня. Есть остров с месторождением меди. Кажется это все, что нам удалось тогда обнаружить. Но мы тогда провели лишь поверхностное обследование. Так сказать, на скорую руку. Вслед за нами должны были прийти экспедиция для более детального исследования.

– Должны, но так и не появились, – отщипнув от булки кусочек и бросая его в воду, хмыкнул Борис.

Они встретились в летнем саду. Конец сентября. Но зелени все еще хватает. Впрочем, она сейчас соседствует с таким многообразием красок, что не налюбуешься. Деревья подобраны настолько гармонично, что сразу видна рука мастера. Впрочем, так оно и есть. За убранством сада пот уже полвека следит одаренный садовник.

Борис конечно предпочитает писать полотна с динамичным сюжетом, полным напряжения схватки с врагом или со стихией. Но при вот этой идиллии отчего-то захотелось встать к мольберту. В принципе время до тезоименитства есть. Может ну его в болото и впрямь запечатлеть эту красоту, которая продержится совсем недолго? Решено. Завтра же вооружится этюдником и выберется сюда.

Профессор прибыл в Москву вместе с Борисом. Правда, по своим вопросам. Его пригласили на научную конференцию, которая состоится несколько позже. Но необходимость ожидания не больно-то и расстроила Павла Александровича. Он решил показать столицу Капитолине Сергеевне. Женщина по-прежнему упорно отказывалась стать его женой, хотя при этом носила под сердцем его ребенка.

Признаться Борис был более чем удивлен данным обстоятельством. На секундочку его нынешний биологический возраст Проскурина составляет восемьдесят три года, ее шестьдесят два. И тут вдруг будущие родители. В голове не укладывается. Но вот таковы реалии этого мира. Хотя-а, помнится и в его реальности подобное случалось.

– Не понимаю. Перспективный архипелаг и вдруг позабыт, позаброшен. Неужели тамошнему региону не нужен уголь? – покачав головой, с недоумением произнес профессор.

– Ну, дельцы предпочитают вкладываться в то, что даст максимальную прибыль, при минимальных вложениях. И правительство пошло именно по этому пути. Поэтому там больше преобладали разведывательные партии ориентированные на поиск месторождений драгоценных металлов. А уголь… Для существующих нужд его в достаточной мере добывают на Сахалине.

– Но на Сучане он значительно лучше по качеству. Я это точно помню, – с жаром возразил Проскурин.

– Зная вашу память, уверен, что так оно и есть, – согласился Борис. – Подозреваю, тут дело в том, что Сучанский архипелаг является внутренней территорией Российского царства. Сахалин же находится непосредственно на границе, далее уже океан. Никакой военный флот не способен удержать земли, если там не живут простые подданные. А людей нужно чем-то занять. Потому казна сосредоточила свои усилия именно на Сахалине. Как по мне, так все логично. Сучан же требует серьезных вложений, и рынка сбыта. Куда сбывать уголек-то?

– Самое очевидное, Япония, – пожал плечами профессор.

– Ну, они только-только выбираются из феодализма. Сейчас продавать им уголь более или менее реально. Но прежде, такая ставка себя не оправдала бы. Как и слабо развитый Китай. Для собственных нужд у них хватает и своего топлива.

– Хм. Вполне логично. Правда, что-то мне подсказывает, что вы не собираетесь сосредотачивать свои усилия на топливе.

– Отчего же. Именно им в первую очередь я и займусь. Это самое простое, что может начать давать постоянную прибыль. Причем по нарастающей. Поставит соседей в зависимость от поставок топлива никогда не помешает. Сейчас они пользуют достаточно дорогой, доставляемый из-за океана. Я же смогу предоставить им значительно дешевле. С одной стороны обоюдная выгода, с другой, рычаг давления, – припоминая ситуацию с углеводородами в его мире, возразил Борис.

– Но основную ставку надеюсь собираетесь делать на промышленное производство?

– А для чего мне еще было готовить квалифицированные кадры. В моей команде сейчас каждый имеет по нескольку специальностей. В первый же год собираюсь построить школу, ремесленное и реальное училище. Ну и заложить институт с несколькими факультетами.

– И все это в один год? – вздернул бровь профессор.

– Не вижу причин тянуть кота за подробности. Остров богат лесом, до осени успеем возвести необходимые деревянные здания и дома. Я уже сговариваюсь с плотницкими артелями, для сезонного заработка.

– Строить дома из сырого леса? Я конечно не плотник, но по-моему затея не из лучших.

– И вы совершенно правы. Но это только временное жилье. Только чтобы наладить начальный этап производства. Впоследствии я намерен развернуть каменное строительство. Благо глина есть везде, а топлива там в достатке. Словом для начала поставлю временный поселок, но такой, чтобы всем на зависть. А там, глядишь, кто-то и из сезонных рабочих захочет остаться.

– Думаете найдется много охотников? – с сомнением произнес Проскурин.

– Уверен, что не больше одной двух горячих голов. Но я на это особых надежд и не имею. Мне бы для начала занять ту тысячу человек, что отправятся со мной.

– Тысячу? Я полагал, что у вас людей несколько меньше.

– Ну так, не все среди нас холостяки. Есть и семейные, причем с детьми. Опять же, по приютам соберу сотню сирот. Именно они и станут первыми учениками в училищах. Ну и преподавательский состав с семьями. Хм. Да тут пожалуй и больше народу выйдет.

– Я так понимаю, вы продолжите свою практику и студентами института у вас будут сегодняшние члены вашей команды. Так сказать, обучение без отрыва от производства и службы.

– Да, пока будут учиться заочно. Но уже через лет пять думаю ситуация серьезно изменится. И народ ко мне потянется.

– Вы так в этом уверены? Усомнился профессор. – Насколько мне известно, правительство всячески поощряет переселенцев в слабообжитые регионы, отправляет туда ссыльных, делает все для того, чтобы каторжанам было сложно оттуда выбраться, и они оседали в тех краях. И опять же, оказывает им в этом поддержку. Но особыми успехами пока похвастать не может.

– Рыба, она ищет, где глубже, а человек, где лучше. И уж я-то постараюсь, чтобы у меня было получше, чем в иных местах.

– Например?

– Так вон он пример. Моя сегодняшняя команда. Я буду вкладываться в людей, если они на деле пожелают личного роста. Обеспечу такую возможность и их детям. Разумеется даром ничего не достанется. Но по трудам и достойная награда. Ну и непременно стану предоставлять им отпуска на родину. А может и в обязанность вменю. Да еще и стану оплачивать их. По крайней мере на начальном этапе.

– Это еще зачем?

– Ну как же. Плохое оно ведь быстро забывается. А сколько человеку не дай, ему все мало будет. Вот пусть прокатятся да освежат в памяти откуда вырвались и как сладко живется из прежним знакомцам. Да порасскажут каково живется под моей рукой. Вот и потянется народ за лучшей долей.

– Ну что же, надеюсь, что у вас все получится, молодой человек. Кстати, если хотите, я могу попросить моих знакомых рекомендовать кого-нибудь на геологический факультет. Дальний восток неизведанный и богатейший край.

– Был бы вам признателен, Павел Александрович.

– Простите, Борис Николаевич, но мне нужно идти. А то Капитолина меня уж заждалась.

– Это вы простите меня. Не удержался, побежал к вам как мальчишка.

– Это нормально. Вы сейчас полны планов и надежд. И уж я-то знаю, что это не бесплодные мечты. Вы непременно добьетесь своего. Вот ей богу, если бы не был связан вассальной клятвой с Голубицким, то непременно отправился бы с вами.

– Но ведь вассал не крепостной. Обходился же он без вас все эти годы.

– А еще имел все основания лишить меня вассалитета, но не сделал этого. Он верил в меня тогда, и надеется сейчас. Уверен, если я попрошу, то он отпустит меня. Но я не могу обмануть его ожидания во второй раз. Сейчас я ему просто необходим. Но это вовсе не окончательно. Мне и самому страсть как хочется оказаться подле вас. И уж тем более после того как пообщался с Вячеславом Леонидовичем и Евгением Николаевичем. Просто поразительно как вы умудряетесь фонтанировать столькими идеями.

– Я не специально. Оно само как-то получается.

– И это еще удивительней. Так что, налажу процесс, подготовлю кадры и попрошу Голубицкого отпустить меня к вам. Уверен, что он не откажет. Как, примете со значительным опозданием?

– Издеваетесь?! Да с радостью!

– Я запомню, – шутливо пригрозив ему пальцем, заверил профессор, а потом, предложил. – Не желаете ли присоединиться к нам. Знаю, что вы любитель выпечки, а Капитолина собрала с собой корзинку для пикника.

– Нет, Павел Александрович. Большое спасибо, но мне хочется побыть одному.

Простившись с профессором, Борис решил прогуляться по садовым аллеям. Солнечный сентябрьский день, прохладный чистый воздух. В этой стороне столицы запрещено строительство промышленных предприятий. Должна же знать иметь возможность не дышать копотью. Даже транспорт тут катается только на чистом топливе. Бензин или газогенераторы. И никак иначе.

– А Павел Александрович молодцом. Как узнал, что вскорости станет родителем, так прям помолодел, – заметил подошедший Яков.

Без охраны Борис не ходит. Как показывает пример того же Парагвая, лишним это не будет. Поэтому он предпочитал не расслабляться даже в столице. Яков всегда рядом с ним. Они уж сдружиться успели. Если возникала нужда, он без напоминаний отходил в сторону. Чуть в сторонке парочка партизан. Наученные горьким опытом, теперь уж варежку не разевают. Да и Борис теперь старается не придерживаться определенных маршрутов и заведений. Тогда его подстерегли в туалете таверны, куда он регулярно захаживал.

– Я вот не пойму, ты завидуешь ему и радуешься за него? – скосив взгляд на Ганина, полюбопытствовал Измайлов.

– Радуюсь конечно. А чего это вы про зависть-то?

– Да жениться тебе пора.

– Не. Зачем оно мне?

– Ну-у не-э зна-аю. Там с девками тяжко. Однозначно.

Разумеется то, что царь собирается жаловать Измайлову титул боярина, является секретом. Но коль скоро Яковенков сумел в свое время узнать о вассалитете, то уж о готовящейся церемонии узнает и подавно. А как говорил папаша Мюллер в известном фильме – что знают двое, знает и свинья. Поэтому Борис не видел особой беды ы в том, чтобы посвятить в секрет тех, кому доверял как себе. Так что, Яков знал куда они направятся по весне.

Кстати, в этой связи очень может статься, что женатых будет гораздо больше. А как следствие и число переселенцев хорошо перевалит за тысячу. С другой стороны, разница невелика. Расходы конечно возрастут. Но у него со средствами полный порядок. Помимо пяти миллионов заработанных в заокеанском походе, у него и без того есть источники доходов. Так что, несмотря на содержание дружины, общая сумма на его счетах уже доходит до восьми миллионов. Есть с чем взять резвый старт.

Конечно в его команде не бессребреники, и сами могу позаботиться о себе. Причем с запасом. Но он предпочитал предоставить им помощь на начальном этапе. Конечно это лишние траты. Но они с лихвой окупятся впоследствии…

В канцелярию его вызвали уже на следующий день. Документация по Сучану уместилась в одну не такую уж и пухлую папку. Ему предоставили не оригиналы, а копии, в которых, к слову, значилось и имя Проскурина. Побродил в молодости профессор, не отнять. И ведь чем только не занимался. Весьма разносторонняя личность.

Как ни надеялся Борис, а сведения были весьма скудными. Зато обо всех островах архипелага. И к чему ему вручили все эти бумаги гадать не приходится. Разумеется поначалу речь может идти только об аренде отдельных участков островов, с месторождениями полезных ископаемых. Кроме того Троекуров дал ему понять, что вместе с титулом и вотчиной, он получит право сбора ясака с инородцев. Разумеется, в царскую казну. Но это только пока. Задел на будущее в планах царя просматривался невооруженным взглядом…

Глава 30 Долго и счастливо

– Здравия желаю, ваше превосходительство, – бросив ладонь под козырек, приветствовал Борис боярина Яковенкова.

Тот в сопровождении жены, дочери и Москаленко, как раз сошел с катера, доставившего его на пирс. Елизавета Петровна заранее известила Измайлова об их прибытии. О том, что яхта боярина прибыла в гавань, он узнал своевременно, и вот уже полчаса как сидел в кафе мор-вокзала, наблюдая за нужным кораблем.

– Бросьте, Борис Николаевич, мы ведь не на плацу и не в присутствии, – отмахнулся тот, протягивая руку.

Измайлов обменялся с ним крепким рукопожатием. Похоже настроение у Георгия Ивановича было приотличнейшее. И дело вовсе не в добродушной улыбке, а в том, что он с силой сжал кисть молодого человека, бросив на него лукавый взгляд. Тот с прежней улыбкой, ответил. Причем стесняться не стал, и вложился от души. А что такого? Не он же это начал.

Рука боярина оказалась в тисках. И у Бориса еще оставался запас. Вот только доказывать что-либо он не собирался. Обозначил и ладно. Чуть ослабил хватку, чтобы и не передавить и самому не оказаться со смятой ладонью. Боярин одобрительно хмыкнул, и выпустил его руку.

– Мария Платоновна, мое почтение, – прикладываясь к ручке боярыни, продолжил Измайлов. – Матушка, очень рад, что вы смогли выбраться. Екатерина Георгиевна.

– Боренька, я надеюсь ты озаботился гостиницей для нас? – поинтересовалась Москаленко.

Не лишняя предосторожность. В эти дни столица по обыкновению переполнена. Поэтому не имеющие здесь своих домов отправляют впереди себя приказчиков, дабы снять жилье. В данном случае об этом должен был позаботиться заранее извещенный Борис.

– Два номера, в гостинице «Метрополь», уже ожидают вашего прибытия.

– Такс. Ну коль скоро с жильем определились, тогда нам с Марией Платоновной необходимо сделать один визит. Мы не на долго. Во второй половине дня уже будем в гостинице. Надеюсь, молодежь, вы найдете, чем себя занять?

– Не беспокойтесь ни о чем, – заверила его Москаленко.

Распорядившись по поводу багажа, Борис предложил девушкам прогуляться. Благо только первая половина дня, и до обеда есть время. А там можно и присмотреть какой уютный ресторанчик.

– Боря, я слышала в царском летнем саду поставили колесо обозрения? – полюбопытствовала Елизавета Петровна.

– Да матушка. Это единственное сооружение в Москве выше царского дворца. Строительство завершилось не более чем месяц назад. И этот аттракцион одно из немногих мест в столице, где существует очередь. Но она там уж точно самая большая, – сопровождая девушек через мор-вокзал, ответил Измайлов.

– И как вид сверху? – поинтересовалась Катя.

– Я там пока еще не был, – развел он руками

– Как так? – удивилась она подобной нерасторопности.

– Да жалко мне моего времени, чтобы без причины целый час толкаться локтями.

– Час? – вновь удивилась девушка.

– Случается и больше, – заверил Борис.

– Мы не можем себе позволить отстать от моды, – решительно произнесла Москаленко. – Первое что сделают мои знакомые при нашей встрече, это поинтересуются, была ли я на этом чертовом колесе. Так что, Боренька, вези нас в летний сад.

– Я знал, матушка, что вы не сможете проигнорировать данную новинку. Прошу, – открывая дверь такси, произнес он.

Заблаговременно арендованное авто подъехало едва только они вышли на привокзальную площадь. Сзади пристроилось еще одно, с охраной. Ну вот так теперь у него все кучеряво. Впрочем, Москаленко и не подумала иронизировать по этому поводу. Наоборот бросила на него одобрительный взгляд. И прежде чем устроиться в салоне, отдала приказ своим мальчикам, ожидать ее в «Метрополе».

Улица ведущая к мор-вокзалу относилась к категории приличных. Она была зажата между территориями отведенными под складские пакгаузы, отделяющими этот островок приличия, от припортовой клоаки. Ну нужно же чистой публике как-то попадать в порт. Не через трущобы же им тащиться.

Борис не просто предвидел, то, что девушки пожелают посетить колесо обозрения, но и озаботился предварительно занять очередь. Разумеется, место в ней нашлось бы только для дворян. И никак иначе. Но было бы желание, а уж найти того, кто согласится оказать дружескую услугу за отдельную плату, всегда можно. Дворянский титул вовсе не синоним благосостояния. И да. Подобная услуга у колеса обозрения не была чем-то из ряда вон. Спрос рождает предложение.

Когда Измайлов появился в сопровождении девушек, молодой человек, с готовностью уступил им место, отправившись по своим делам.

– Хм. Если я правильно понимаю, то стоять нам придется явно не час, – заметила Катя. – Отсюда вывод, вы не были здесь только потому что вам это не интересно.

– Мне интересно все, что занимает вас, Катя.

– Льстец, – одобрительно хмыкнула Москаленко.

Кабины, а вернее все же вагончики, остекленные, довольно просторные. В них без труда могли разместиться двенадцать человек. Правда, сиденья предусмотрены не были. Только поручни по периметру. Сделано из расчета, на то, чтобы одновременно могла вместиться вся компания.

Разумеется, в основном катались куда меньшим числом. Но дабы не создавать неловких ситуаций, правилами было запрещено подсаживать кого-либо. Люди ведь бывают разные. Захочется влюбленной парочке уединиться, и побыть десять минут только вдвоем, а тут им в нагрузку напросится целая компания, или семейство. И ведь отказать неловко. Вот и взяла это на себя администрация. Не положено, и весь сказ.

– Кстати, Боренька, ты в курсе, что государь прислал Георгию Ивановичу личное приглашение? – поинтересовалась Москаленко, едва кабина поползла вверх.

– А какая разница? – не понял подвоха Борис. – Разве прежде он прибывал не по приглашению? Эдак ведь и всего Кремля не хватит, если всяк и каждый вздумает захаживать туда, когда ему заблагорассудится.

– Эх Боренька, Боренька, много тебе еще следует узнать. И тебе, красна девица не помешает перестать витать в облаках, и опуститься на грешную землю. Оно конечно, Георгий Иванович тебе вроде как благоволит, только это ничего не значит, – вновь она обратилась к Измайлову.

– Вы сейчас о чем, матушка? – не понял он.

– Обычно приглашения рассылаются канцелярией его величества. Но есть и другие, лично от императора. И в том, что пришло Георгию Ивановичу значилось, с супругой и дочерью. Ты в курсе, что на праздновании тезоименитства государь порой позволяет себе выступать в роли свата?

– Я слышал об этом, – наблюдая, как мрачнеет Катя, ответил он.

– Вот и молодец. Это означает, что Александр Михайлович, присмотрел нашей Катеньке выгодную партию.

– Как это?! – тут же вскинулась девушка.

– И тебе придется принять его волю, Катюша, – жестко припечатала Москаленко. – Ибо отказ повлечет за собой немилость по отношении всего рода Яковенковых. Подразумевается, что государь желает своим подданным только лучшего, и не может ошибаться.

Чистая правда. Причем, выдать девицу замуж или женить молодого человека своей волей может далеко не только царь. Подобной привилегией обладает так же князь, и боярин, в отношении своих подданных. А уж о родителях и говорить нечего. Причем, невзирая на сословия. Ударили они по рукам, да свели детей без их на то согласия. И попробуй ослушаться. Все это закреплено на законодательном уровне.

– Успокойтесь, Катя, матушка просто сгущает краски. – Борис накрыл своей ладонью ручку девушки, покоящуюся на поручне.

Едва коснувшись ее он почувствовал тепло ее тела, передавшееся даже через лайковую перчатку. А еще, как дрожит девушка, от хватившего ее волнения. И есть с чего. У него сейчас и у самого неспокойно на душе. Ведь права Москаленко. Тысячу раз права. Хотя и не следовало сейчас-то.

– Ничего я не сгущаю, Боренька. Просто хочу чтобы вы понимали, что случиться может все, что угодно, – словно заколачивая гвозди, продолжала настаивать на своем Елизавета Петровна.

– Н-но-о… Как же так. Лиза, если бы ты сказала мне об этом раньше… – заговорила было девушка, и осеклась.

– Ну слава тебе господи, наконец-то сподобилась назвать меня по имени, – хмыкнула Москаленко. – Если бы ты знала раньше, это уже ничего не изменит. Каким бы ни было решение, оно уже принято.

– Не хотел говорить до поры. Н-но… Государь собирается одарить меня титулом боярина и вотчиной на Дальнем востоке. Вот не поверю, что ему не известно о моем отношении к вам, Катя. С некоторых пор, с меня глаз не сводят опекают настолько плотно, что не удивлюсь, если государю известна вся моя подноготная.

– «Камуфляж»? – коротко поинтересовалась Москаленко.

Вообще-то, по ее виду было заметно, что у нее целый ворох вопросов сугубо практического характера. Но, она прекрасно понимала, что пока не время. Впрочем, это не помешало ей, окинуть Измайлова одобрительным взглядом, в котором явственно читалось – я верила в тебя и не ошиблась.

– «Камуфляж». И не только, – столь же лаконично ответил он.

– Я не пойду за другого, – выпустив поручень и вцепившись в его руку, твердо произнесла Катя.

– И не придется, – заверил он, и начал перечислять доводы. – Я нужен Александру Михайловичу. И дело не только в моей одаренности и артефактах. Вотчина, которой он меня одарил, имеет богатые угольные копи. На островах архипелага наличествуют залежи железной и медной руды. Он заинтересован в развитии края, и я показал, что мне подобное по плечу. Ему меня заинтересовывать надо, а не лишать личного счастья.

– Надеюсь, Борис, что вы правы, – глядя ему прямо в глаза, взглядом полным надежды, произнесла девушка.

– Просто верьте мне, – насколько возможно убедительней произнес он.

Погладив ручку девушки, Борис бросил на Елизавету Петровну укоризненный взгляд. Мол, зачем? Та, будучи за спиной Кати, легонько пожала плечиками, словно хотела сказать, что девушке следует быть готовой стойко принимать удары судьбы.

– Я вам верю, Борис, – шмыгнув носом, с нескрываемой надеждой произнесла она.

Ну вот. Впечатление от катания и вида с высоты птичьего полета, окончательно испорчено. Оставшееся время, пока колесо заканчивало оборот, Москаленко посвятила расспросам Измайлова по поводу его будущей вотчины. Пока наконец окончательно не сделала для себя вывод, что все это государь делает с явным прицелом на будущее, а значит через несколько лет, может появиться новый княжеский род. И это не могло ее не радовать.

После колеса они еще час гуляли по летнему саду. Затем пообедали в ресторане. И наконец приехали в гостиницу. Пора разобрать багаж, а вечером предстоит первый визит. Посещение столицы для боярина, да еще и с девицей на выданье, всегда насыщено различными мероприятиями.

– А вот и вы. Я уж начал беспокоиться, – встретил их в холле, боярин Яковенков.

– С чего бы тебе о нас беспокоиться? День едва только пошел на убыль, – удивилась Катя.

– Нас пригласили на ужин. А как показывает мой жизненный опыт, сборы девиц дело не быстрое. Так что, прошу вас в номер, сударыни, и поторопитесь со сборами.

– Мне так же непременно нужно присутствовать? – полюбопытствовала Москаленко.

– Я был бы рад вашему обществу, Елизавета Петровна. Но если у вас есть иные заботы, то ничего страшного, – ответил боярин.

– В таком случае, я не составлю вам компанию. У меня есть свои планы.

– Как скажете.

Девушки направились к стойке администратора, чтобы взять свои ключи. Боярин же остался рядом с Борисом, ограничившись тем, что проводил их взглядом. Измайлов прекрасно понял, что с ним желают поговорить, а потому не сдвинулся с места. Да и не собирался этого делать. Ему и самому хотелось задать боярину пару вопросов. И он очень надеялся получить исчерпывающие ответы. Хотя, Георгий Иванович конечно мог и закусить удила. Ну или просто оказаться несведущим.

– Я не просто люблю свою дочь, Борис Николаевич, но и отличаю все оттенки ее настроения. Девочка пытается скрыть волнение, но я вижу, как она расстроена. Что случилось, пока вы гуляли? – потребовал ответа Яковенков.

– Матушка высказала некоторые опасения, которые, признаться, не лучшим образом сказались и на моем настроении.

– Я слушаю вас, – указывая на пару кресел у журнального столика, в дальнем углу помещения, произнес боярин.

– Она сообщила, что в этот раз вы получили личное приглашение от государя, в коем особо указывалось на то, чтобы вы прибыли вместе с дочерью. Намек более чем прозрачный.

– И?

– Вы уже знаете, что государь собирается пожаловать мне титул?

– Да. Мой друг известил меня об этом. Поздравлять до срока, дурная примета, а потому я скажу иначе – рад, что не ошибся в вас. Если вы и дальше пойдете столь же напористо и целеустремленно, то уже в ближайшие годы в России может появиться новый княжеский род.

– Мне не нужен ни боярский ни княжеский титул, если рядом не будет вашей дочери. Все, чего я хотел до встречи с ней, это стоять на мостике своего корабля, толика независимости и воля поступать по своему усмотрению. Разумеется, в законных рамках. Но едва познакомившись с нею, я потерял покой. Узнав получше, задался целью встать вровень с нею и идти по жизни рука об руку. И если этого не будет…