Текст книги "Невинный соблазн"
Автор книги: Конни Мэйсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)
– Если вы рассчитываете, что вам сделает предложение князь Василов, то вы заблуждаетесь. Ему нужна невеста королевского происхождения. Я понимаю, что он увлечен вами и к тому же очень красив, но князь может предложить вам только стать его любовницей. Я же предлагаю вам свое имя и положение.
– Я это понимаю. И уверяю вас, что князь Василов здесь ни при чем.
– Очень хорошо. Даю вам неделю, не больше. И будьте осторожны с остальными. Все они имеют на вас виды, но вот насколько их намерения серьезны…
– Вы получите от меня ответ в конце недели, милорд.
Ренфрю одарил ее чарующей улыбкой, встал и потянул Мойру за собой.
– Поскольку мы все равно что помолвлены, я считаю, что могу поцеловать вас.
Он прижал Мойру к себе так, что она ощутила физические признаки его страсти и вздрогнула. Мысль о том, чтобы отдаться лорду Ренфрю, вызвала в ней отвращение. Будь на месте Ренфрю Джек, все было бы иначе. Ренфрю поцеловал ее мокрыми горячими губами, протолкнул ей в рот язык. Когда его руки коснулись груди Мойры, ее охватил панический страх. Как она может выйти замуж за человека, которого не любит, который ей даже не нравится?
– Прошу прощения, я не знал, что комната занята. Джек стоял в дверях вместе с леди Викторией. Глаза его были устремлены на Мойру, и в них бушевала такая буря, что она невольно вспомнила море во время сильного шторма.
Ренфрю неохотно отошел от Мойры, но Джек уже увидел, где находятся его руки, и жестко сощурился.
– Черт возьми, Грейсток, вы бы хоть постучались, – совершенно не к месту произнес Ренфрю.
– Давай поищем другую комнату, милый, – предложила леди Виктория. – Ты же видишь: влюбленным хочется остаться наедине.
Именно это и беспокоило Джека.
Мойра закрыла глаза и почувствовала облегчение.
– Не стоит уходить из-за нас, – поспешила сказать она. – Я обещала танец князю Григорию и не хочу обманывать его ожидания.
И она почти бегом удалилась, а лорд Ренфрю, воздевая руки в отчаянии, ринулся за ней.
– Кажется, мы ворвались сюда в самый интимный момент, – захихикала Виктория. – Не думаю, что твоя подопечная столь невинна, какой хочет казаться. После такой сцены ты вправе потребовать, чтобы Ренфрю сделал предложение, Ситуация компрометирующая, ничего другого, на мой взгляд, по этому поводу не скажешь.
– Видимо, ты права, – без особой радости согласился Джек. – Я не предполагал, что Ренфрю примется соблазнять Мойру так скоро, хотя он известный распутник и в принципе этого следовало ожидать. И еще меня беспокоит князь Василов. Думаю, нам следует вернуться в бальный зал, где я могу присмотреть за своей подопечной. Она умеет навлекать на себя неприятности.
– Но мы же сами хотели уединиться? – Виктория надула губы.
– В другой раз, – пообещал Джек, устремляясь в бальный зал и почти силой увлекая за собой невесту.
Он сразу заметил Мойру в объятиях высокого блистательного русского князя. Они отлично подходят друг другу, ревниво подумал Джек, глядя, как эта пара кружится в танце. Внезапно князь, вальсируя, увел девушку на балкон. Неужели эта маленькая дурочка ничего не соображает? Как спасти ее от ее собственной страстной натуры? Возможно ли найти ей мужа при таком легкомысленном поведении?
– Вам холодно, мадемуазель? – заботливо спросил князь. – У нас в России такая погода обычна. Вам понравилась бы Россия, а я был бы рад показать ее вам.
– Сомневаюсь, что когда-нибудь увижу вашу страну, князь, – отвечала Мойра задумчиво, – но я уверена, что полюбила бы ее.
– В таком случае посетите ее, – с чувством произнес князь Григорий. – Разумеется, в качестве моей личной гостьи.
Мойра догадывалась, что он этим хотел сказать, и постаралась перевести разговор на другую тему:
– Вы когда-нибудь были в Ирландии?
– Нет, но, возможно, мы могли бы поехать туда вместе?
Как человек, не знающий отказов, Василов повернул Мойру лицом к себе, одним пальцем приподнял ее подбородок и поцеловал со знанием дела, так что она чуть не задохнулась. Это действо не имело ничего общего со слюнявым поцелуем Ренфрю или с завораживающими, переворачивающими душу поцелуями Джека – оно было приятным и не возбуждало.
– Боюсь, что моя подопечная не знакома с правилами поведения в свете, ведь она выросла в деревне. Пожалуйста, простите ее за неподобающее поведение.
Мойра едва не застонала от досады. Второй раз за этот вечер Джек застает ее в компрометирующем положении. И оба раза она ничем это не провоцировала.
Князь вовсе не казался смущенным, отчего Джек взвинтился еще больше.
– Ваша подопечная восхитительна. Я снова прошу позволения нанести ей завтра визит.
Джек бросил на Мойру испепеляющий взгляд.
– Ни в косм случае. Мы с вами, князь, прекрасно знаем, что из этого ничего не получится. Идемте, Мойра, нам пора уезжать.
Князь Григорий взял руку Мойры и поднес к губам.
– Я глубоко сожалею о решении вашего опекуна.
Только крепко сжатые кулаки Джека выдавали его негодование. И еще жесткий блеск глаз. Джек уж слишком яростно защищает ее, подумала Мойра. Ни один из ее поклонников ему не нравится. Он хочет выдать ее замуж и тем не менее находит недостатки у любого, кто проявляет к ней интерес. Что бы это значило?
Мойра отвела от Джека свой взгляд и с улыбкой обратилась к Василову:
– Благодарю вас за танец, князь. Это было так чудесно.
Русский сверкнул глазами на Джека, снова поцеловал Мойре руку и неохотно отпустил се.
– Это вы доставили мне огромное удовольствие. – Он повернулся к Грейстоку. – Поздравляю вас с такой очаровательной подопечной.
После ухода князя воцарилось гнетущее молчание. Оно длилось до тех пор, пока Джек, с шумом выдохнув воздух, не схватил Мойру за плечи и с силой не встряхнул ее.
– Что, черт побери, с вами происходит? Вы намеренно стараетесь испортить себе репутацию? Двое мужчин за один вечер – это уж чересчур! Соблюдайте приличия хотя бы внешне. Я знаю, что вы в прошлом не придерживались слишком строгих правил, но это было до вашего дебюта в качестве леди. В конце концов возьмите себя в руки, хотя бы пока вы не вышли замуж.
И тут во весь голос заговорил ирландский темперамент Мойры.
– Черт вас побери, Джек Грейсток! Я не нуждаюсь в стороже. Я согласилась на эту безрассудную авантюру только потому… потому…
Мойра оборвала свою гневную речь. Она недостаточно доверяла Джеку, чтобы признаться, что может угодить в Ньюгейт.
– Почему, Мойра? Я всегда подозревал, что вы от меня что-то скрываете. Что это?
Она отвела взгляд.
– Ничего. Я согласилась просто потому… Я хотела доказать, что могу держаться как настоящая леди. И… выйти замуж за богатого человека.
– Тем больше оснований вести себя соответственно, пока вы не поймаете в сети подходящего жениха. – Он схватил ее за руку и отвел обратно в зал. – Идемте. Нам пора уезжать. На сегодня с меня довольно.
Джеку повезло: Виктория «в это время танцевала со Спенсом и не заметила его ухода. Он передал ей записку с ливрейным лакеем и усалил Мойру в карету.
Съежившись на сиденье, Мойра пылала бессильным гневом. Она не имела представления, что случилось с Джеком, отчего он так ею недоволен. Разве она не слушается его во всем? Чего еще ему от нее нужно?
– Хватит дуться, Мойра, – сказал Джек все еще раздраженно.
Следовало помнить, что таким безнравственным созданиям доставляет удовольствие дразнить мужчин, пока те не начнут сходить с ума. Кому это знать, как не ему! Он и сам не прочь снова отведать ее поцелуев. Воспоминание о них до сих пор не стерлось в его памяти.
– Я вовсе не дуюсь, – заявила Мойра. – Я злюсь. Вы не имеете права обращаться со мной как с невольницей. Я справилась со своей задачей. Мне надоело слушать ваши нравоучения, что мне делать и чего не делать, кого удостаивать своей дружбой, а кого – нет. Я сама решу это, Джек Грейсток. Я могу сама о себе позаботиться.
Джек изрыгнул длинную очередь оглушающих проклятий.
– Ах вот как! Вы можете, скажите пожалуйста! Если бы я вовремя не застукал вас с Ренфрю, вы оказались бы лежащей на спине с юбками, задранными на голову! – Он сощурил глаза. – Может, вы этого и хотели?
Его обвинение ошеломило Мойру. Опомнившись, она выпалила:
– К вашему сведению, лорд Перси сделал мне предложение сегодня вечером.
Джек оцепенел.
– Он предложил вам выйти за него замуж?
– Но ведь именно на это надеялись вы с лордом Спенсером? Ну как, вы неплохо развлеклись? Вы, должно быть, очень веселились, выдавая меня за знатную даму и наблюдая, как за мной увиваются ваши титулованные друзья!
– Вы приняли его предложение? – спросил Джек, стиснув зубы, не в силах думать ни о чем, кроме того, что этот идиот Ренфрю получит от Мойры то, о чем он сам только мечтал.
После долгой, мучительной для Джека паузы Мойра наконец ответила:
– Еще нет. Я дам ему ответ на следующей неделе. Но я не вижу причин для отказа. Его предложение вполне серьезно. Он наследует герцогский титул. У меня будет возможность помогать Кевину и его семье.
– Это больше, чем могу дать вам я, – коротко резюмировал Джек. – Ну а что насчет князя? Вы намерены столкнуть их лбами?
Румянец обиды выступил у Мойры на щеках. Джек обвиняет ее несправедливо.
– Князь Григорий – очаровательный человек, но я прекрасно понимаю, что он не может жениться на мне. Лучше уж я выйду за лорда Ренфрю.
– Черта с два! – загремел Джек. – Перси Ренфрю вам не пара. Он прикидывается истинным джентльменом, и мало кто знает, каков он на самом деле. Без моего разрешения вы вообще не выйдете замуж!
– Я не понимаю вас. Я думала, вы будете счастливы отделаться от меня и жениться на леди Виктории.
– К дьяволу Викторию! – отрезал Джек и погрузился в мрачное молчание.
Черт бы побрал леди Амелию, явившуюся так некстати, черт бы побрал Спенса с его выдумкой и черт бы побрал его самого за то, что он впутался в это дело. То, что вначале задумывалось как веселое приключение, превратилось в катастрофу. Если бы он мог предположить, что ирландская замарашка станет для него единственно желанной, уж лучше было бы оставить ее на дороге!
Появление Мойры перевернуло жизнь Джека. Он мучился желанием обладать ею. Она заполняла все его мысли и чувства. После встречи с этой девушкой он утратил всякий интерес к карточной игре и попойкам, а также, видит Бог, больше не желал спать с Викторией, своей нареченной. Кроме того, теперь он начал сомневаться в здравости собственного рассудка…
Когда карста через несколько минут остановилась перед Грейсток-Мэнором, Джек все еще не успокоился. Он спрыгнул на землю и потянулся к Мойре, но вместо того чтобы помочь спуститься, взял ее на руки и понес к дому. Петтибоун отворил дверь прежде, чем Джек дошел до нее со своей ношей.
– Я ведь сказал, чтобы вы не дожидались, Петтибоун, – заметил Джек, проходя мимо изумленного слуги. – Идите спать. Сегодня вы мне не понадобитесь.
– Вы ясно сознаете, что вы делаете? – со спокойным достоинством спросил старый слуга. – Быть может, я лучше провожу леди Мойру в ее комнату?
– Не вмешивайтесь, Петтибоун, – процедил Джек сквозь стиснутые зубы. – Я вполне понимаю, что делаю.
– Зато я этого не понимаю, – заявила Мойра. – Отпустите меня. Я прекрасно могу идти сама.
Глаза у Джека опасно засверкали.
– Наш спор далеко не закончен!
– Настолько далеко, что это меня беспокоит, – с опаской сказала Мойра.
Что у него на уме? Он, кажется, слишком взволнован, чтобы прислушиваться к разумным доводам.
Джек поднимался по лестнице, перешагивая через две ступеньки и не обращая внимания на то, что Петтибоун следует за ним, пока тот не обратился к хозяину:
– Вы сердитесь, сэр Джек, но вы же знаете, что ваша неуравновешенность может довести вас до беды. Позвольте мне позвать Джилли, чтобы она помогла леди Мойре.
– Идите спать, Петтибоун, – повторил Джек. – Мойре сегодня не понадобится Джилли. И не волнуйтесь за нее. Я не причиню ей вреда.
– Хорошо, сэр, – сказал Петтибоун, беспомощно всплеснув руками и бросив на Мойру последний взгляд. Он ушел, прежде чем Джек добрался со своей ношей до комнаты Мойры. Дверь была открыта; горело множество свечей, и в камине весело потрескивали поленья, прогоняя холод. Это Джилли позаботилась, успела подумать Мойра, прежде чем Джек захлопнул за собой дверь.
Если она полагала, что Джек повернется и уйдет, то заблуждалась.
– Что вы собираетесь делать? – спросила она, дрожа, но вовсе не от холода.
– Первым долгом я помогу вам раздеться, а после этого займусь с вами любовью, – ответил он с улыбкой, от которой у Мойры замерло сердце.
Она отступила на несколько шагов, по Джек снова оказался рядом.
– Ведь вы занимались этим и раньше, – продолжал он. – Неделями я наблюдал за тем, как вы флиртуете с разными мужчинами, всячески искушая их. Я мужчина, Мойра. Я хочу нас с той самой минуты, как впервые увидел, – всю в синяках и грязи. Я обещаю, что стану нежнейшим любовником. У вас не будет оснований на меня жаловаться.
Мойра сглотнула.
– Ведь мы договорились, что воздержимся от близости. Если мы станем любовниками, это лишь осложнит дело.
Она боялась сказать ему, что девственна. Тогда он поймет, что все сказанное ею – ложь. А правду она все еще боялась ему доверить. Ньюгейтская тюрьма ничуть не привлекала Мойру.
– Ах, милая, ты слишком много говоришь.
Все еще улыбаясь, он заключил ее в объятия и поцеловал. Губы у него были такие мягкие и горячие, такие нежные, такие чудесные! С негромким возгласом побежденной Мойра прижалась к Джеку. Его объятия сулили безопасное укрытие от жестокого мира, его губы и дразнящий язык звали к греховным наслаждениям, каких Мойра еще не ведала. Когда его руки ласкали ее тело, Мойре казалось, что она сейчас pастает, растворится, исчезнет.
Глава 8
Долгое время Джек просто обнимал и целовал Мойру, пока она не расслабилась. Его тепло и желание окутывали ее, обволакивали, согревали, и она вскоре запылала так же, как он. Его поцелуи были более опасными, чем ей представлялось, потому что располагали к полному доверию и откровенности. Находиться в его объятиях казалось таким естественным, что Мойра даже не испугалась, когда платье соскользнуло к ее ногам.
Стремление довериться, опереться на его сильное плечо было настолько сильным, что она почти забыла о репутации Черного Джека. Внезапно Мойра опомнилась и попыталась высвободиться из его объятий.
– Это неправильно.
– А по-моему, наоборот, очень правильно, – с ленивой улыбкой возразил Джек и снова прижался к губам Мойры, заглушая протесты.
Нежные, словно бархат, касания его языка лишили ее возможности размышлять о том, что подобное недопустимо.
Поцелуи Джека сделались более смелыми, настойчивыми, зовущими к неземному наслаждению. Он спустил с плеч Мойры бретельки нижней сорочки, развязал шнурки корсета, и белье тоже упало к ее ногам, присоединившись к платью и нижней юбке. Джек наклонился и поцеловал грудь Мойры. Тело девушки изогнулось дугой, она подалась вперед, сознавая, что сама предлагает соблазнителю запретный плод.
Джек застонал, подхватил Мойру на руки и отнес на кровать. Уложив на мягкое покрывало, он снял с нее туфельки и, прежде чем выпрямиться и с восхищением посмотреть на обнаженную девушку.
– Ты совершенство! – задыхаясь, прошептал он. – Но, наверное, уже говорили об этом раньше.
Джек взял ее груди в свои горячие ладони, наклонился и целовал сначала одну, потом другую. Он гладил ее тело, испытывая несказанное наслаждение от прикосновений к этой гладкой, теплой, шелковистой плоти. Мойру нельзя назвать соблазнительной, но она необыкновенно женственна, думал Джек, ощущая на губах вкус зрелых и нежных округлостей, которые только что целовал.
– Что вы делаете со мной? – задыхаясь, с трудом выговорила Мойра, напуганная тем, что ласки Джека вызывают в ней такое неодолимое желание.
– Занимаюсь с тобой любовью, – охрипшим голосом произнес он. – И не хочу, чтобы ты думала о ком-то другом, пока мы вместе.
Да как же можно думать о каком-то другом мужчине, если Джек рядом, если он творит с ней, с ее телом что-то невероятное? А он между тем быстро разделся и предстал перед ней напряженный, полный страсти. Мойра приглушенно вскрикнула, очутившись в его жарких объятиях.
– Подождите! – воскликнула она, собирая последние силы. – Не делайте этого!
Джек рассмеялся – почти со злостью.
– Сегодня вечером я хотел убить князя Григория, не говоря уж о Ренфрю. Меня охватила дикая ревность, когда я увидел тебя в их объятиях, и мне это чувство не понравилось. Удовлетворив свою страсть, я снова стану спокойным.
Мойра подняла голову и посмотрела на него с нескрываемым удивлением. Само по себе любопытно, что такой человек, как Джек Грейсток, ревнует ее. Да что там любопытно, это просто нелепо. Но она не успела собраться с мыслями, потому что в эту минуту рука Джека начала свое путешествие. Она двигалась медленно, ласково, и Мойра подалась навстречу.
Джек не отводил от нее пламенного взгляда серых глаз, отливающих серебром. Она опустила веки, внезапно осознав, что хочет того же, что и он, пусть Грейсток всего лишь внесет ее в обширный список своих побед и перейдет к следующей жертве, забыв о существовании какой-то там Мойры.
– Я не причиню тебе боли, – сказал Джек, почувствовав ее страх. – Но ведь это для тебя не ново – тебя уже любили прежде.
– Нет… я…
Что могла она сказать? Что лгала ему с того самого часа, как пробудилась в его комнате на его постели? Но время для признания давно миновало…
…Джек легко коснулся губами ее век, снова поцеловал и губы, снова его язык приник к ее языку, а потом… потом Мойра почувствовала, что наступил момент, которого она так боялась. Джек был готов войти в нее. Мойре пока не были больно… пока не было, но вот-вот будет… Она изо всех сил оттолкнула его от себя.
– Нет!
Джек замер.
– Нет?
– Я… не получится… Ты слишком… слишком… Он не войдет.
Джек коротко и громко рассмеялся.
– Твоим прежним любовникам, видно, чего-то не хватало, сладость моя! Признаю, что немного тесно, но ты привыкнешь. Все обойдется.
Однако он сам был удивлен отсутствием привычной легкости. Ведь его партнерша, по его мнению, возможно, была такой же опытной, как и он сам. И вдруг он натолкнулся на преграду, которой не должно было быть. Он приостановился и нахмурился, заметив, что глаза у Мойры крепко закрыты и что она прикусила нижнюю губу в предвкушении боли.
– Проклятие! Ты мне лгала!
Но, увы, было слишком поздно давать обратный ход. Он не хотел доставить Мойре ненужные страдания.
– Постараюсь не причинить тебе сильной боли. Ты очень узенькая, но зато уже совсем готова.
Мойра задержала дыхание. Джек приподнялся и, глядя ей в глаза, вошел в нее одним сильным толчком. Мойра вскрикнула, когда боль пронизала ее. Она почувствовала себя чересчур поглощенной Джеком. Он был в ней.
– Успокойся, милая, – тихонько проговорил он ей в самое ухо. – Это скоро пройдет.
В ту самую секунду, когда Мойра думала, что больше не вытерпит боли, Джек начал медленно и осторожно двигаться в ней, возбуждая восхитительные ощущения, от которых кровь быстрее побежала по жилам. Она вцепилась в его широкие плечи, ожидая возвращения этой боли, но так и не дождавшись, начала откликаться на его ласки. Джек стонал от восторга и поощрял ее. Они двигались в унисон вплоть до того момента, как Джек сделал последнее резкое движение и замер, тяжело дыша.
Через несколько секунд он отодвинулся и лег рядом с Мойрой, прикрыв ладонью глаза.
– Все хорошо, милая? Я не сделал тебе больно?
– Нет, – коротко откликнулась она, ожидая взрыва, который, как она понимала, непременно последует.
Ей не пришлось долго ждать.
Приподнявшись на локте, Джек устремил на нее красноречивый взгляд.
– В чем еще ты меня обманула? Сказала ли вообще хоть слово правды? Черт тебя побери! Неужели ты думала, что я не распознаю девственницу?
Мойра вздрогнула. Она, разумеется, заслужила его гнев, но считала, что вовсе не обязана давать Джеку объяснения. Да ей и нечего было сказать.
Ее молчание еще больше распалило Джека.
– Тебе совсем нечего сообщить в свое оправдание? Ведь у тебя не было никакого любовника, не так ли?
Мойра отвернулась, но Джек рывком повернул ее лицом и она заглянула в серебристый ад его глаз.
– У меня никогда не было любовника, и я не хотела, чтобы ты узнал об этом таким образом.
Джек со злостью встряхнул ее:
– Дьявол побери! Кто ты такая? Что ты делала ночью на дороге, когда я сбил тебя?
– Меня зовут Мойра О'Тул. Я служанка. Я не хотела лгать, и не могла сказать правды.
– Ясно, – произнес Джек с презрением. – Знай я, что ты девственница, я бы к тебе не прикоснулся. – Это не вполне соответствовало истине: в глубине души Джек весьма сомневался, что невинность Мойры его бы остановила. С тех пор, как он впервые увидел ее, все было предопределено. – Ты должна мне все объяснить.
– Я ничего не должна тебе, Джек Грейсток! И не стоило мне соглашаться на участие в этой затее.
– Теперь уже ничего не изменишь. Что сделано, то сделано. Поскольку брак со мной не стоит на повестке дня и я не тяпни содержать любовницу, мой долг – выдать тебя. И вовсе не за Перси Ренфрю.
– Он сделал мне предложение, – с достоинством заявила Мойра.
– Много ты знаешь! Его родители поставили Перси ультиматум: либо он женится, либо его лишат наследства. Его репутация настолько замарана, что ни одна уважающая себя женщина за него не пойдет. Он дошел до полного отчаяния, когда появилась ты.
– Есть и другие претенденты, – возразила Мойра.
– Ах да, прочие твои поклонники. Ни один из них тебе не подойдет. Пока ты на моем попечении, замуж ты выйдешь только с моего одобрения и согласия. Сезон еще далеко не закончен, и найдутся кандидатуры получше этих.
Мойра смотрела на него, гадая, то ли он упорствует потому, что озабочен ее судьбой, то ли у него есть для этого какая-то тайная причина. После того, что произошло между ними нынешней ночью, разумнее всего как можно быстрее унести из этого дома ноги. Но куда ей податься? Ей пришлось бы где-то украсть деньги, чтобы иметь возможность вернуться в Ирландию, но после пребывания в семействе Мэйхью кража ни в малой мере ее не привлекала.
Внезапно Мойра обнаружила, что Джек смотрит на ее грудь, и прикрылась руками, сообразив, насколько она, совершенно нагая, доступна его обозрению. Ищущий взгляд Джека перешел с груди на бедра, а потом на пушистый рыжий треугольник. Дыхание Джека участилось, а тело его пришло в боевую готовность. Мойра глаз не могла отвести от этого мужского великолепия.
– Пречистая Дева Мария! – воскликнула она, уже подчиняясь порыву бурной страсти.
Джек рассмеялся гортанным смехом и опрокинул Мойру на постель, накрыв своим телом. Затем смех оборвался, лицо у Джека приняло напряженное и голодное выражение.
– Я снова хочу тебя, Мойра.
Перед тем как наклониться и поцеловать ее, он прошептал:
– Ты обладаешь красотой, которая доводит мужчин до безумия. Я с первого взгляда понял, что ты – истинное искушение.
Он гладил ее, целовал – сначала губы, потом шею, груди, живот, спускаясь все ниже.
– Джек! Не надо!
Он неохотно поднял голову.
– Когда-нибудь ты позволишь мне это, – сказал он.
– Никогда! – поклялась Мойра.
Джек озорно усмехнулся, наклонился над ней, но вместо того чтобы накрыть ее своим телом, поднял Мойру и усадил на себя – медленно и осторожно.
– Тебе не больно? – спросил он.
Нет, ей не было больно, было странно и сладко, она чувствовала себя наполненной им до предела и утратила всякую способность о чем-то думать, отдавшись бурному желанию.
Неизвестно, сколько времени прошло. Секунды… или минуты – Мойра не знала. Когда сознание вернулось к ней, она обнаружила, что лежит на Джеке. Мойра попыталась приподняться, но Джек удержал ее.
– Усни теперь, Мойра. Мне нужно время, чтобы подумать о том, что произошло между нами сегодня. Я никак не ожидал найти девственницу в своей постели. Не понимаю, зачем ты лгала, но непременно докопаюсь до этого.
Из всех его слов Мойра услышала только «А теперь поспи». Веки ее смежились, и она мгновенно погрузилась в сон, Джек слушал ее ровное дыхание, у него же сна не было ни в одном глазу. Шок – слишком мягкое слово для его реакции на новость, что Мойра – невинная девушка. Не было ни единого правдоподобного объяснения ее лжи. Зачем она позволяла ему думать, будто она – женщина с сомнительным прошлым? В чем-то здесь была загадка, а Джек ненавидел загадки, в особенности те, которые не мог разгадать. Он относился к Мойре как к девице легкого поведения, но в этом виновата была лишь она сама.
Несмотря на все это, Джек продолжал прижимать Мойру к себе, против собственной воли признавая, что ему приятно держать ее в объятиях, ее гибкое тело восхищает его и она пленительно красива, когда спит вот так, у него на груди. Вскоре свечи начали гаснуть одна за другой, и в комнате стало сумрачно. Дрова в камине догорели, и на решетке осталась только серая зола. Сумрак все сгущался. Осторожно уложив Мойру рядом с собой, Джек укрыл ее одеялом и начал подниматься, чтобы снова разжечь огонь.
Едва его ноги коснулись пола, как возле двери возникло пятно света. Джек снова лег и отвернулся. Затем, не выдержав, все-таки посмотрел на мерцающее пятно – свет стал ярче. Джек громко застонал, когда сияние обрело форму.
Леди Амелия.
– Добрый вечер, миледи, – сухо поздоровался он, поспешно натягивая одеяло на свои обнаженные чресла. – Чему я обязан удовольствием видеть вас сегодня?
Леди Амелия приблизилась. Кажется, она хмурилась. С подчеркнутой медлительностью она подняла руку и указала тощим пальцем на Мойру. Та продолжала спать, как невинное дитя.
– Я знаю, о чем вы думаете, – заговорил Джек, понизив голос. – Я предупреждал вас, что не нуждаюсь в вашем вмешательстве. Да, я соблазнил ее, но если бы вы не выволокли меня в ту ночь из дома, она бы не лежала сейчас в моей постели. – Леди Амелия горестно покачала головой. – Я таков, и с этим вы ничего не можете поделать. Вам не приходило в голову, что другого пути мне не дано? Отправляйтесь туда, откуда вы явились, миледи. Возможно, будущим поколениям Грейстоков еще понадобятся ваши услуги.
Леди Амелия приблизилась к Джеку почти вплотную. Он мог бы поклясться, что ее ледяные пальцы коснулись его щеки-Леди Амелия заговорила, и хотя слова ее были не слышны, Джек знал, что она сказала именно это.
«Она спасет тебя».
– Простите? Я не понял. Кто меня спасет? И на кой дьявол мне ваше спасение, если мне и так хорошо?
Джеку померещилось, что леди Амелия улыбается. Но улыбка ее была так же призрачна, как и она сама. Он бросил взгляд на Мойру и возблагодарил Бога за то, что та все еще спит. Вряд ли она поверила бы в происходящее. Он сам с трудом в это верил. Когда он вновь повернулся к своей назойливой прародительнице, та уже исчезла.
– Миледи, просыпайтесь! Время вставать.
Мойра что-то промычала и отвернулась. Не может быть, что уже пора вставать. Ведь она только что уснула, когда Джек… Господи! Джек! Она со страхом разомкнула веки. Если бы он все еще лежал с ней в постели, она умерла бы от стыда. Как хорошо, что она одна!
Мойра хотела было встать, но, обнаружив, что она совсем раздета, снова нырнула под одеяло. Джилли, не обращая на нее внимания, собирала с пола беспорядочно сброшенную одежду.
– Ты не могла бы принести мне чашку чаю? – спросила Мойра, не смея пошевелиться, пока горничная в комнате.
– Сию минуту, миледи, – с готовностью откликнулась Джилли. – А вы бы прыгали поскорее в ванну. Я наполнила ее в гардеробной, пока вы еще спали.
Едва дверь за Джилли затворилась, как Мойра вскочила с кровати и побежала в гардеробную, хотя каждая косточка в ее теле громко протестовала против такого обращения. У нее болело в таких местах, о которых Мойра даже не догадывалась, что они могут болеть. Горячая вода благотворно подействовала на ноющее тело. А ведь Мойра не могла пожаловаться на Джека: он был с ней нежен, особенно после того как обнаружил, что она невинна. Зато она вела себя как настоящая распутница и теперь боялась встретиться с Джеком с глазу на глаз. Боялась еще и потому, что он непременно потребует от нее объяснения.
Искупавшись, Мойра тщательно оделась и позволила Джилли уложить ей волосы в красивую прическу. Потом она выпила чай, съела тосты и поняла, что готова встретить новый день и все, что он с собой принесет.
Когда Мойра вошла в гостиную, Джек стоял у камина. Он тотчас к ней повернулся с совершенно непроницаемым видом.
– Я позволил себе спровадить Мереуэдера и Пибоди сегодня утром.
– Вы слишком серьезно относитесь к своим обязанностям опекуна. Я уже вполне могу сама за себя постоять.
Неужели он воображает, что теперь она его собственность?
– Вы невинная овечка, преследуемая стаей волков. Не имею представления, с чего вы решили мне лгать, и уже не понимаю, где правда, а где ложь. Все то время, которое вы проведете под моей крышей, вам придется вести себя соответственно с моими требованиями. И вы не выйдете замуж за невежу и хама вроде Перси Ренфрю.
– Что же прикажете мне делать? – спросила оскорбленная Мойра. – Стать вашей любовницей? Вы без малейших колебаний использовали меня в этом качестве прошлой ночью.
Серебристые глаза Джека опасно засверкали.
– Вы сами виноваты. Если бы я знал правду, то не прикоснулся бы к вам.
Мойра обожгла его яростным взглядом:
– Больше это не повторится. Я этого не допущу. С этих пор я сама займусь своим будущим. Мы оба знаем, что нам делать. Вы должны жениться на леди Виктории, а я – вступить в брак по расчету, чтобы иметь возможность помогать брату.
– Черт возьми, Мойра, ведь я думаю только о вашем благе.
– О моем благе? И как же это сочетается с сегодняшней ночью? Объясните, пожалуйста! – с вызовом бросила она.
Джек покраснел:
– Я полностью несу ответственность за случившееся, но будь я проклят, если позволю вам выйти за Ренфрю или ему подобного типа. Это вам ясно?
– Безусловно, – заявила Мойра. – А теперь я постараюсь высказаться так же ясно. Я ценю вашу заботу, но уеду, как только соберу свои вещи. Когда я стану зарабатывать, то верну вам все, что вы на меня потратили.
Она повернулась к выходу.
– К дьяволу! – заревел Джек, хватая Мойру за руку и поворачивая к себе. – Вы никуда не уйдете.
Они стояли друг против друга, яростно сверкая глазами, и жар, идущий от их тел, казалось, мог подпалить воздух. Взгляд Джека был таким испепеляющим, что Мойра ощутила себя сухим поленом. Она судорожно сглотнула, когда Джек потянулся к ней. Его прикосновение воспламеняло еще сильнее, чем взгляд. Потом он поцеловал ее, и тогда тело и разум перестали ей принадлежать.
Когда Джек отпустил ее, Мойра трепетала, как лист на ветру. Она отступила, глядя на него глазами испуганной лани. Было что-то дьявольское в изгибе его чувственных губ и во взгляде серебристых глаз. Идущие от него импульсы пронизывали Мойру до мозга костей. Она в жизни не чувствовала себя более беспомощной и растерянной. Быстро повернувшись, она кинулась бежать так, словно за ней гнался сам Сатана.
