Текст книги "Невинный соблазн"
Автор книги: Конни Мэйсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)
Глава 19
Джек целовал Мойру все крепче, все требовательнее, все с большей страстью, почти с отчаянием; его губы искали ответа – такого же пылкого и самозабвенного, как его желание. Мойра приоткрыла рот, и язык Джека прикоснулся к ее языку в предвкушении высшего наслаждения, которое ждало их обоих. Он прижимал ее к себе, ласкал грудь, большая сильная мужская рука с поразительной нежностью касалась отвердевших и набухших сосков, вызывая дрожь во всем теле Мойры, дрожь ожидания той секунды, когда Джек войдет в нее и она почувствует его в себе, ощутит соприкосновение с каждой точкой твердой мужской плоти, ответит на каждое его движение…
И он вошел, и входил еще и еще – бесконечное количество раз, и лицо его было прекрасно, озаренное любовью и восторгом.
– Я люблю тебя, Мойра, – задыхаясь, почти простонал Джек и замер. – Ты моя!
И Мойра, повинуясь древнему, как мир, женскому инстинкту, прижала Джека изо всех сил, чтобы сохранить его присутствие в себе, в вибрирующей влажной глубине, продлить невероятное счастье соединения. А потом она вдруг унеслась куда-то в пространство и поплыла в нем, невесомая, влекомая состоянием полной гармонии, а вокруг нее вспыхивали сверкающие огни, и кровь пульсировала в жилах. Дрожащий вздох сорвался с ее губ – и видение исчезло.
Джек чувствовал себя умиротворенным, но ему не хотелось покидать влажное тепло Мойры. Остаться бы навечно вот так – в ней, на ней, обнимая ее. Живи он вечно, он и тогда не насытился бы… Наконец он лег на бок рядом с Мойрой и обнял ее, размягченный и счастливый.
– Теперь попробуй мне сказать, что мы не созданы друг для друга.
Он явно поддразнивал ее, но Мойра только прошептала со вздохом:
– Это было бы ложью… Я никогда не отступалась от тебя, Джек. Я слишком тебя люблю.
– Слава Богу, – счастливо отозвался он. – Я зашел чересчур далеко, чтобы поворачивать назад. Я хочу, чтобы наш ребенок носил имя, принадлежащее ему по праву. Мы поженимся до отъезда в Англию. Твои родные будут рядом с тобой, когда мы произнесем наши обеты. Леди Амелия должна быть полностью удовлетворена, – пробормотал он, прижимаясь губами к губам Мойры.
Потом он поцеловал обнаженную грудь и взял в рот алый сосок. Руки его путешествовали по всему телу Мойры, отыскивая самые укромные уголки и вызывая в ней дрожь нового желания.
– Я хочу тебя снова, любимая, но только если ты не слишком устала.
Как может она отказаться от близости с Джеком?
– Какой же ты неутомимый, Черный Джек, – прошептала она, целуя его страстно и призывно. – Только не меняйся… никогда.
– Никогда, любимая. Ты моя страсть, моя жизнь, моя любовь.
Они ласкали друг друга медленно и нежно, но апофеоз был таким бурным, что Мойре показалось – душа покидает ее тело. Когда она пришла в себя, Джек лежал рядом, опершись на локоть, и смотрел на нее.
– Я хочу, чтобы у тебя всегда было такое лицо.
Мойра покраснела:
– Ты неисправим.
– Да. Я совершенно измучил тебя. Засни, милая. Мне нужно заняться делами. Я разбужу тебя, чтобы ты успела приготовиться к свадьбе.
Он поцеловал Мойру в лоб и встал с кровати. Из-под полуприкрытых век она смотрела, как Джек одевается. Она словно впервые видела, какие широкие у него плечи, какая тонкая талия, узкие бедра, стройные ноги. Джек почувствовал ее взгляд и обернулся.
– Продолжай глазеть на меня вот так, и мы никогда не выйдем из этой комнаты.
Мойра сонно улыбнулась:
– Я даже не сознавала, что глазею. Но ты такой красивый!
Джек покраснел. Но пока он подыскивал подходящий ответ, обнаружил – без особого, впрочем, удивления, – что Мойра крепко уснула. Он потихоньку вышел в коридор и о чем-то довольно долго разговаривал с хозяином гостиницы. Тот был, мало сказать, изумлен этой просьбой, но тем не менее обещал ее выполнить, когда Джек дал ему достаточно денег, чтобы получить желаемое.
Отец Шон более чем охотно согласился совершить обряд, когда узнал правду. Священник не одобрял добрачных связей и приветствовал стремление Джека искупить грех. Будущий ребенок – веская причина для того, чтобы его мать и отец соединились священными узами. Джек договорился о венчании на четыре часа дня, после чего расспросил о дороге на ферму О’Тулов.
Джек проклинал чертов дождь все время, пока ехал по грязной дороге на ферму. Зато как он был счастлив, завидев вначале дымок из трубы, а потом и дом в отдалении. Здание весьма нуждалось в побелке и выглядело особенно запущенным в этот серый туманный день. Джек добрался до ворот, спешился, отворил их и, снова забравшись в седло, въехал во двор. Он заметил, что занавеска на окне шевельнулась, когда он спрыгнул на землю, а вслед за тем распахнулась дверь.
Воинственно выставив вперед нижнюю челюсть, Кевин загородил вход:
– Где моя сестра, милорд? Что вы с ней сделали?
– Мойра в полной безопасности. Она в моем номере в гостинице. Там тепло и сухо. Согласитесь, что неразумно было бы везти ее сюда в такую скверную погоду, особенно в ее деликатном положении. Можно мне войти?
Кевин продолжал стоять. Появившаяся за его спиной Кэти бросила на мужа яростный взгляд и решительно отпихнула его в сторону.
– Пожалуйста, входите, милорд, обогрейтесь и обсушитесь, у нас тепло. Я уверена, что нам стоит посидеть и потолковать.
Кевин отошел от двери с подчеркнутой неохотой, и Джек переступил порог. Бедно обставленный дом тем не менее сверкал чистотой и казался очень уютным, из чего можно было сделать вывод: обитатели живут в любви и согласии. Джек улыбнулся ребятишкам, которые вертелись вокруг него и улыбались в ответ, а глаза их были полны любопытства. Но Кэти быстро выставила их в кухню.
– Садитесь, милорд, – пригласила хозяйка. – Кевин и я очень хотим услышать, что вы с Мойрой решили.
– Пожалуйста, называйте меня просто Джеком. Мойра чувствует себя отлично. Когда я уходил, она спала. Я приехал пригласить вас на свадьбу.
– Как вам удалось уговорить ее выйти за вас? – ощетинился Кевин.
Джек спокойно встретил его взгляд.
– Неужели вы думаете, что я принуждал ее? Господи, да поймите же, что я люблю Мойру. Мне понадобилось несколько месяцев, чтобы уговорить ее выйти за меня замуж.
– Прошу прощения, милорд, но ведь Мойра не хотела выходить за вас, – вмешалась в разговор Кэти, заметив, что Кевин снова готов вспылить.
Джек лучезарно улыбнулся.
– Я могу быть очень убедительным, когда хочу чего-то добиться.
– Что верно, то верно, – сухо вставил Кевин. – Вы соблазнили мою невинную сестру.
Джек не стал это отрицать:
– Когда-нибудь я расскажу вам о нашем знакомстве с Мойрой. Грозившая ей опасность исходила не от меня, но теперь не время вдаваться в подробности. Венчание назначено на четыре часа. Мойра и я были бы рады, если бы вы с Кэти стали нашими свидетелями.
Но Кевин не сдавался:
– А что скажут ваши знатные друзья, если вы возьмете в жены ирландскую крестьянку?
– Мне плевать на то, что они скажут. Не их дело, на ком я женюсь. Кроме того, вы, я полагаю, знаете, что в ваших жилах также течет голубая кровь.
Кевин насторожился:
– Что вы об этом знаете? Это могло оказаться просто фантазией брошенной женщины. У моей матери не было доказательств, что ее отец – джентльмен.
– У нее был медальон с портретом отца.
– Мойра его потеряла, и у нас теперь нет и этого доказательства.
– Мойра оставила медальон в Лондоне. Я его нашел. После недолгого расследования отец моего друга опознал человека на портрете. Вы когда-нибудь слышали о лорде Пемброке?
– Нет.
– Возможно, что лорд Пемброк, граф Монтгомери, ваш дедушка. Его род восходит к временам Вильгельма Завоевателя. Одно время он занимал самые высокие должности, но после того как ушел в отставку, живет затворником в своем имении. Он потерял единственного сына, который не успел обзавестись наследником. Жена лорда Пемброка скончалась, и он не женился второй раз. Графский титул некому унаследовать.
Кевин смерил Джека испытующим взглядом.
– А с чего это вы так уверены, что граф – наш дедушка? Вы с ним говорили?
– Я еще не связывался с графом. Намереваюсь сделать это по возвращении в Англию. Только сам лорд Пемброк может окончательно рассеять наши сомнения. Кстати, как звали вашу бабушку?
– Шейла Мэлоун. А мать – Мэри. Так вы из-за этого хотите жениться на Мойре? Потому что она внучка графа?
– Черт побери, О'Тул, я женился бы на Мойре, если бы она даже была посудомойкой! Как мне это доказать вам?
Кевин пробормотал какие-то извинения, все еще не убежденный в нежных чувствах лорда к его сестре.
– Мне пора ехать, чтобы заняться приготовлениями к свадьбе. Вы будете присутствовать, О'Тул? Для Мойры это очень важно.
– Разумеется, мы там будем, – вмешалась Кэти. – Что касается меня, то я очень рада, что Мойра согласилась стать вашей женой.
– В церкви, в четыре часа, – напомнил Джек, посылая Кэти благодарный взгляд.
– В четыре часа, – повторил Кевин хотя и вежливо, но без малейшего расположения.
Джек ушел, довольный достигнутым. Он понимал, что брат Мойры все еще не доверяет ему, но надеялся, что в будущем заслужит его полное одобрение.
Когда Джек вошел в комнату, Мойра еще спала. Ему очень не хотелось будить ее, но еще больше не хотелось, чтобы они опоздали к венчанию. Он осторожно тронул Мойру за плечо, чтобы не испугать, и с веселым любопытством наблюдал, как она потягивается, открывает глаза и с улыбкой смотрит на него. Джеку понадобилась вся его сила воли, чтобы не нырнуть к ней в постель: когда она подняла руки, одеяло сползло и груди Мойры обнажились.
– Вставай, лентяйка, пора собираться на свадьбу.
– Так скоро? – еще шире улыбнулась Мойра, потянувшись к нему.
– У нас нет времени, любовь моя. Твой брат и его семья уже на пути в церковь.
– Ты ездил к Кевину, и он согласился присутствовать на нашей свадьбе? – Джек кивнул. – Я люблю тебя, Джек Грейсток, и если ты ляжешь рядом со мной, я покажу тебе, как сильно.
Джек, похоже, исчерпал все аргументы.
– Вот уж не знал, что женюсь на такой распутной девчонке. Хочешь опоздать на собственную свадьбу?
– Мы ждали так долго, что можем подождать еще чуть-чуть.
И Джек не устоял. Да и как было устоять: Мойра была так хороша – розовая после сна, с блестящими глазами, такая желанная и соблазнительная…
Венчание началось на полчаса позже. Любому из присутствующих было ясно, чем вызвано опоздание жениха и невесты – стоило взглянуть на покрасневшее лицо Мойры и смущенную, но довольную улыбку Джека. К счастью, все были слишком хорошо воспитаны, чтобы как-то прокомментировать это, но уже одна с трудом сдерживаемая усмешка Кэти многого стоила.
Церемония оказалась замечательно короткой. Дети вели себя примерно. Джек не сводил напряженного взгляда с Мойры. Он не мог, никак не мог поверить в происходящее, пока отец Шон не объявил их мужем и женой. Но вот все кончилось; Мойра теперь принадлежит ему, и никто на свете их не разлучит.
Сдержанное поздравление Кевина тем не менее обрадовало Джека: он понимал, как дорожит им Мойра. После венчания он пригласил всех, включая отца Шона, в гостиницу на свадебный ужин, о котором договорился с хозяином.
Угощение оказалось великолепным, блюда были приготовлены прекрасно, особенно если учесть, за какой короткий срок их приготовили. Увидев, как счастлива сестра, Кении малость оттаял. Дети уснули за столом, а поскольку час был поздний, Джек договорился с хозяином гостиницы о комнатах для семейства О'Тул. Мойра первой улизнула к себе; почти сразу после этого Кэти повела спать спотыкающихся на ходу ребятишек. Кевин и Джек остались наедине. Кевин поднял стакан в знак приветствия.
– За долгую жизнь, за счастье, за то, чтобы у вас родился здоровый малыш или малышка.
Он посмотрел на Джека в упор и продолжил:
– Если моя сестра будет несчастна с вами, вы мне за это ответите. Англия не так далеко, чтобы я не мог приехать за Мойрой и увезти ее домой, если понадобится.
– Я никогда не дам повода ни вам, ни Мойре пожалеть о сегодняшнем дне. – Джек тоже поднял свой стакан. – Нас с Мойрой свело приведение. И теперь леди Амелия должна быть самым счастливым призраком в том мире, где обитают все духи.
Кевин почесал в затылке:
– Призраки? Леди Амелия?
– Не обращайте внимания, – улыбнулся Джек. – Это долгая история. Сейчас я хотел бы кое-что обсудить с вами. Я знаю, что обстоятельства ваши не из лучших, да и вся Ирландия в лапах нищеты. Вы мой шурин, и у меня есть возможность помочь вам.
– Мне не нужна милостыня, – огрызнулся Кевин. – И я вовсе не хочу, чтобы какой-то старик, бросивший мою бабушку, признал меня своим внуком.
– Я вовсе не предлагаю вам милостыню. Я хочу, чтобы ваша семья поехала вместе с нами в Англию. Признает ли лорд Пемброк вас и Мойру своими родственниками, не столь уж важно. Вы можете жить в Элсбери-Холле и управлять имением. Я предпочитаю жить в Грейсток-Мэноре. Там сейчас как раз идет ремонт. Подумайте о детях. Элсбери-Холл расположен в прекрасном месте. Там есть озера и леса. Мне кажется, вам там будет хорошо.
– Ирландия – моя родина, – не слишком твердо проговорил Кевин.
– Представляете, как обрадуется Мойра, когда узнает, что вы тоже будете жить в Англии? Ведь именно вашим благополучием были заняты ее мысли, когда мы с ней познакомились. Вы можете продать вашу ферму или сдать в аренду. В Элсбери-Холле у Кэти будет все необходимое для детей, ей не придется больше заниматься хозяйством. Она этого достойна, Кевин. Кэти – удивительно преданная жена и любящая мать.
Кевин уже не спорил, логика Джека убедила его.
– Я не могу сорваться с места так скоро. Вы нравы по крайней мере в одном. Моя Кэти достойна лучшей доли, а я ради собственного спокойствия хотел бы знать, правда ли, что лорд Пемброк – мой дед.
– Так вы поедете с нами в Англию?
– Да, как только подыщу подходящего арендатора. У меня уже есть кое-кто на уме. Молодой Питер Мерфи как раз задумал жениться и нуждается в жилье. Он хороший работник и славный парень. Я сдам ему ферму за минимальную плату, если он согласится обрабатывать землю. А земля эта достаточно богата, чтобы кормить его и жену долгие годы.
– Вам хватит двух недель, чтобы заключить сделку и собраться? Не берите с собой ничего, кроме одежды и личных вещей. Я закажу места на корабле, если это вас устраивает.
– Устраивает, лорд Джек. А я буду заботиться о вашей собственности, как заботился бы о своей.
Расставаясь, они обменялись рукопожатием. Джек поднялся по лестнице к своей новобрачной.
Мойра ждала его, полулежа на подушке, похожая на ангела со своими темно-рыжими волосами, разметавшимися по обнаженным плечам. Лохань с холодной водой стояла в углу, и Джек решил помыться, прежде чем лечь.
– Жаль, что у меня не было времени купить тебе свадебный подарок, – говорил он, растирая грудь и плечи, – но я тут устроил одно дельце, которое, думаю, тебя обрадует.
Мойра смотрела, как его намыленные ладони двигаются по телу, и воображала, что это ее собственные руки касаются теплой упругой кожи Джека. Она мечтательно улыбалась, вспоминая их страстные ласки, которыми они одаривали друг друга совсем недавно, всего несколько часов назад. Наконец она, вернувшись к действительности и услышав последние слова Джека, спросила:
– Что же это за дельце, муженек?
«Муженек». Рот Джека расплылся до ушей.
– Кевин с семьей переезжают в Англию. Они будут жить в Элсбери.
– Это самый лучший свадебный подарок, какой ты мог мне сделать! Ведь я уехала в Лондон с единственной целью – помочь Кевину, но все у меня шло вкривь и вкось, и каждый следующий шаг приносил только новые неприятности. Если бы не ты, я стала бы жертвой Роджера Мэйхью и его друзей из «Клуба адского пламени».
– Тебя спасла твоя собственная находчивость, – возразил Джек. – Мое же участие закончилось тем, что меня подстрелили, только и всего. Я рад, что угодил тебе. Мы не уедем отсюда, пока Кевин не уладит дела со своей фермой.
Джек выбрался из лохани и, не вытираясь, подошел к камину, отряхиваясь у огня, словно большой лохматый пес. Мойра смотрела, как пляшущее пламя золотит кожу Джека, и думала, что красивее ее мужа нет мужчины на свете. Она положила руки себе на живот, в теплой глубине которого рос ее ребенок. Поскорее бы дожить до того дня, когда она увидит малыша на руках у отца. Жизнь никогда еще не казалась ей такой прекрасной. Мойра все улыбалась, а веки ее тем временем слипались, и она погрузилась в сон.
Джек потихоньку улегся рядом с женой. Он ругал себя за то, что так неистово, так бурно ласкал ее сегодня. Для нее это сейчас утомительно, хотя последнюю вспышку страсти, в сущности, спровоцировала она. Джек заключил спящую Мойру в объятия. Как чудесно, как спокойно лежать с ней рядом! Впервые в жизни он мечтал о собственных детях. Какое это счастье – предвкушение отцовства!
Легкая улыбка тронула его губы. Кто бы мог подумать, что Черного Джека обрадует перспектива стать отцом? Но благодаря Мойре он свернул с накатанной дорожки. Любопытно, знает ли леди Амелия, что он женился на Мойре? Разумеется, знает, решил Джек. Ведь всем своим нынешним счастьем он обязан вмешательству леди Амелии.
Глава 20
Две недели спустя Джек, Мойра и семья О’Тул покинули Ирландию на корабле «Бонни Приис». День выдался прекрасный, погода стояла ясная и теплая, морс в проливе было совершенно спокойным. Впервые на ее памяти в жизни Мойры все было хорошо. Она вместе со своими родными, которых так любит, и с мужем, которого просто боготворит. И под сердцем у нее ребенок, он растет с каждым днем. Ощущение счастья заставило ее забыть обо всех прошлых бедах. Она теперь в безопасности, в полной безопасности.
Едва они сошли на лондонский берег, Джек нанял экипажи до Грейсток-Мэнора для обеих семей и для багажа. Усаживаясь в карету, Мойра поймала на себе взгляд человека, лицо которого показалось ей знакомым, и у нее перехватило дыхание. Джек сразу заметил ее состояние.
– Что с тобой, милая? Тебе нехорошо? Ребенок? Мойра решительно помотала головой. Человек, привлекший ее внимание, уже скрылся в толпе.
– Ничего особенного. Просто мне показалось… Нет, я, конечно, ошиблась.
Дети с восторженными криками забирались в карету, и Мойра, отбросив неприятные воспоминания, успокоилась.
Сердце ее рванулось вперед, когда экипажи наконец остановились перед каменным фасадом Грейсток-Мэнора. Она даже не предполагала, насколько ей недоставало этого дома. Она уже увидела обновленный фасад – результат ремонта, который Джек велел произвести в свое отсутствие, и ей не терпелось взглянуть, насколько все изменилось внутри.
Петтибоун ждал их в дверях.
– Добро пожаловать домой, милорд, – с искренней радостью приветствовал он хозяина. – Добро пожаловать, мисс Мойра. Мы очень беспокоились за вас. Но я был уверен, что его милость вас найдет, – добавил он и с любопытством посмотрел на Кевина и его семейство. Но привычная сдержанность взяла верх, и он не стал задавать вопросы.
– Так хорошо вернуться домой, Петтибоун! Просто чертовски здорово! – воскликнул Джек, провожая к входу прибывших. – Поприветствуйте особо вашу новую хозяйку. Мы с Мойрой поженились несколько недель назад в Ирландии.
Петтибоун просиял:
– Вы поженились? – Он повернулся к Мойре: – Мои поздравления, миледи. Вы будете чудесной герцогиней. То-то радости будет, когда Матильда и Джилли узнают…
– Верхние этажи отремонтированы, Петтибоун?
– Да, милорд. Сотня рабочих трудилась не покладая рук, чтобы успеть к вашему приезду.
– Очень хорошо. Приготовьте западное крыло для брата Мойры и его семьи. Мистер и миссис О'Тул пока поживут здесь, а потом переберутся в Элсбери-Холл… Это Петтибоун, – обратился Джек к Кевину и Кэти. – Когда вы узнаете его поближе, то поймете, почему я не могу без него обходиться.
Петтибоун порозовел от удовольствия:
– Его милость слишком щедр на похвалы. Но вы все устали после путешествия. Я прикажу, чтобы чай сервировали в гостиной немедленно.
Кэти, казалось, пребывала в шоке. Величие Грейсток-Мэнора поразило ее воображение. Откуда-то вдруг материализовались Матильда и Джилли, и знакомство состоялось.
Потом Матильда отправила детей в кухню выпить молока со сдобными булочками.
– У вас замечательный дом, милорд, – восхищенно сказала Кэти.
– Внизу еще не завершен ремонт, но скоро все обретет былое великолепие. Этот дом не так грандиозен, как Элсбери-Холл, но для меня он дороже. Я привезу Мойру в Элсбери-Холл в самое ближайшее время. Ей там понравится.
– А что с лордом Пемброком? – спросил Кевин.
– Завтра я пошлю к нему узнать, когда графу будет удобно принять нас.
Мойра поежилась:
– Ты уверен, что это разумно?
– Разумно и необходимо, – твердо ответил Джек. – Когда люди привыкнут, они примут тебя как герцогиню Элсбери. Что касается меня, то общество может катиться ко всем чертям, но я не допущу, чтобы пренебрегали моей женой.
Мойра с ним не спорила, хотя про себя считала, что это самое общество сделает изгоями и ее, и Джека. Но худо это или хорошо, они теперь муж и жена, и дай Бог, чтобы Джек никогда не раскаялся в своем поступке. Вероятность того, что она внучка лорда Пемброка, была слишком мала, чтобы на нее рассчитывать.
Лорд Пемброк согласился принять их через два дня. Он выразил некоторое удивление, так как до сих пор не имел чести встречаться с герцогом Элсбери, однако любезно согласился побеседовать, если беседа эта будет по возможности краткой – из-за его слабого здоровья.
В день визита Мойра страшно нервничала и три раза меняла платье, пока не остановилась на зеленом с рукавами в бежевую полоску. У Кевина не было подходящего костюма, и Джек одолжил ему один из своих, в котором брат Мойры выглядел почти таким же элегантным, как и его благодетель. Кэти с ними не поехала – предпочла остаться дома с детьми.
Имение лорда Пемброка находилось в нескольких часах езды к западу от Лондона, так что они выехали рано, чтобы поспеть к назначенным двум часам дня.
– А что, если граф скажет, что не знал мою бабушку? – встревожилась Мойра.
– Ничего страшного, любовь моя. Я это делаю только ради твоего спокойствия. А для меня и дочка фермера хороша.
– А я вообще всегда хотел быть именно фермером, – заметил Кевин. – Если мы вытянем пустой номер, я не буду разочарован.
Родовое имение графа Пемброка оказалось средневековым замком, возведенным на высоком фундаменте бывшей каменной крепости и обнесенным зубчатой стеной с башнями. Они проехали через открытые ворота к главному входу. Огромную деревянную дверь украшала богатая резьба и медные вставки. Они вышли из кареты; Джек сжал холодную руку Мойры и взялся за тяжелый дверной молоток. Через несколько секунд дверь отворил старик лакей в черной с серебром ливрее.
– Лорд Пемброк ждет в библиотеке, – сухо проговорил он. – Следуйте за мной.
Теперь уже поздно отступать, подумала Мойра и тяжело вздохнула. Либо она внучка лорда Пемброка, либо нет. Ради Джека лучше было бы получить положительный ответ. Дворецкий отворил перед ними дверь. Мойра, сжав в руке медальон, последовала за Джеком и Кевином в комнату, которая показалась бы мрачной, если бы не яркий веселый огонь в камине.
Лорд Пемброк встал со своего кресла у камина и повернулся к вошедшим. Джек выступил вперед и пожал протянутую руку графа.
– Позвольте мне представиться, ваше сиятельство. Джек Грейсток, герцог Элсбери. Это моя жена Мойра и ее брат Кевин.
Граф, несмотря на то что ему уже было за семьдесят, выглядел отменно. Серебристая седина, четкие черты лица. Он был все еще строен и элегантен, только легкая сутулость и сильная худоба выдавали возраст и неважное состояние здоровья.
Он так пристально смотрел на Мойру, что сердце у нее начало стучать все быстрее и быстрее, но граф кивнул ей в знак приветствия и повернулся к Джеку:
– Должен признаться, что мне любопытно узнать, с какой целью вы пожелали повидаться со мной. Пожалуйста, присаживайтесь и присоединяйтесь ко мне. Я как раз собирался выпить хорошего бренди. Я прикажу подать чай вашей супруге, если ее это устроит.
Мойра покраснела, убежденная, что граф с его острым взглядом догадался о ее беременности.
Слуга вошел и принес три стаканчика, бутылку и чайный прибор на подносе. Граф палил бренди себе и гостям, сделал глоток и откинулся на спинку кресла.
– Не перейти ли нам к причине вашего визита?
– Разумеется, ваше сиятельство, – сказал Джек. – Я хочу заранее извиниться: мы здесь не для того, чтобы задавать бестактные вопросы о вашем прошлом, но у моей жены и моего шурина есть чрезвычайно важная причина выяснить одно обстоятельство. – Пемброк нахмурился, но ничего не сказал. – Были ли вы когда-то знакомы с ирландкой по имени Шейла Мэлоун?
Пемброк поперхнулся, струйка бренди потекла у него по подбородку.
– Господи, да понимаете ли вы, к каким далеким временам вынуждаете меня вернуться? Какие болезненные воспоминания пробуждаете?
– Так вы ее знали? – почти выкрикнул Кевин. Пемброк сощурил глаза.
– Что вам известно о Шейле? Я не думал, что мне придется снова услышать это имя. Знаете ли вы, как долго я искал ее? Нет, – ответил он самому себе, – откуда вам знать, вы слишком молоды для этого.
Дрожащими пальцами Мойра сняла с шеи медальон и передала его графу.
– Откройте медальон, ваше сиятельство, и скажите, узнаете ли вы, кто там изображен?
Открыв крышку, Пемброк вгляделся в портрет. Руки у него задрожали, он побледнел, явно потрясенный увиденным.
– Эту миниатюру я подарил Шейле. Как она попала к вам?
– Мне дала ее моя мать, которая, в свою очередь, получила ее от своей матери – Шейлы.
Пемброк смотрел на нее, пытаясь разобраться в услышанном.
– Шейла удачно вышла замуж?
– Она вообще не выходила замуж. Родители отказались от нее, узнав о ее беременности. Она умерла в монастыре во время родов. Монахини воспитывали ее дочь, пока та не стала взрослой. Шейла умерла, не назвав имени отца своего ребенка. Монахини потом сказали моей матери, что он бросил их.
Пемброк вскочил с кресла и принялся ходить по комнате.
– Боже мой! Я искал Шейлу повсюду. Поступая на службу в армию, я был молод и легкомыслен. Я встретил Шейлу, полюбил ее и хотел на ней жениться. Пуля положила конец моим мечтам. Во время восстания я был тяжело ранен, все думали, что я не жилец. Меня отправили домой, в Англию, умирать. Я выжил чудом. Прошли долгие месяцы, пока я выздоровел и отправился в Ирландию, чтобы рассказать Шейле о случившемся. Я не смог найти ее. Родители Шейлы отказывались говорить о ней. Она для них как бы перестала существовать. Я был в отчаянии. В конце концов я был вынужден вернуться в Англию. Прошли десятилетия с тех пор, как я расстался с Шейлой. Потом я женился на женщине своего круга. – Граф повернулся к Мойре, и лицо его смягчилось. – Вы очень похожи на Шейлу.
– Я рада, – улыбнулась Мойра. – Ведь никто не знает, как выглядела моя бабушка.
– Она была так же красива, как вы. – Граф с тяжелым вздохом снопа опустился в кресло и долго молча смотрел в огонь. – Итак, у меня есть дочь. Расскажите мне о ней. Она приехала вместе с вами в Англию?
– Наши родители погибли от лихорадки, – объяснил Кевин. – Нашу маму звали Мэри. Она была очень красивой и умерла совсем молодой.
Пемброк с трудом сдерживал слезы. Он поднял голову и невидящим взглядом стал смотреть в окно.
– Если бы я знал, что у меня есть дочь, я бы помог ей. Может быть, она осталась бы жива…
У него был такой горестный, такой подавленный вид, что Мойра встала, подошла к нему и опустилась перед ним на колени.
– Вам худо, ваше сиятельство? Мы не хотели огорчать вас. Я знаю, что у вас слабое здоровье. Быть может, нам лучше уехать?
– Уехать? – Он непонимающе посмотрел на Мойру, потом на Кевина. – Мне жаль, что я так плохо выгляжу, по я ни за что не позволю вам уехать. Ни в коем случае. Я потерял Шейлу и Мэри, но у меня теперь есть внуки. – Он обратился к Джеку: – Вы понимаете, Элсбери, что эти двое – мои единственные наследники?
Мойра ощутила волну ликования. Семья ее отца всегда была дорога ей, но великое дело – узнать, что и у мамы есть свои корни.
– Мы вовсе не за этим приехали, ваше сиятельство, – вмешался в разговор Кевин, воинственно вздернув подбородок: его неистовая гордость не позволяла ему принимать чьи-то милости.
– В вашем поведении сказывается добрая порция пемброковской крови, – с улыбкой заметил граф.
– В недостатке гордости Кевина никак не упрекнешь, – сказал Джек. – Да и его сестрицу тоже. Гордость и упрямство Мойра унаследовала в избытке. Слава Богу, что я все-таки уговорил ее выйти за меня замуж.
– Слава Богу, что вы постарались разгадать тайну ее происхождения. Я перед вами в долгу, Элсбери. Что касается Кевина и Мойры, я хотел бы узнать их получше. Как мой единственный наследник по мужской линии, Кевин в свое время унаследует титул. Его дети станут лордами и леди. А Мойра получит часть моего состояния.
Кевин бросил на Пемброка неуверенный взгляд.
– Я фермер, ваше сиятельство. Я ничего не знаю о лордах и леди.
– Узнаете и привыкнете. Вы женаты, мой мальчик?
– Да. – Кевин улыбнулся. – У нас с Кэти трос чудесных ребятишек и еще один на подходе.
Пемброк покачал головой, словно ему не верилось, что из одинокою старика, живущею жизнью затворника, он превратился в человека, обремененного большим семейством. Если он не ошибся, а он знал, что не ошибся, то Мойра и Элсбери скоро подарят ему еще одного правнука или правнучку.
– Вы с семьей должны немедленно переехать в Пемброк-Холл. Я уверен, что дети вдохнут жизнь в этот старый дом. А Элсбери должен обещать, что они с Мойрой станут часто навещать меня. Я пошлю уведомление в газеты. Хочу, чтобы все поскорее узнали, что вы и Мойра – мои наследники.
– В этом нет необходимости, ваше сиятельство, – сказал Кевин. – Я хотел узнать о своих предках по материнской линии только ради матери. Это очень важно, чтобы она там, на небесах, успокоилась, что мы наконец нашли наши английские корни.
– Но я настаиваю. Когда вы сможете перебраться сюда? Кевин выглядел до крайности удивленным: события, по его мнению, развивались чересчур стремительно.
– Я обещал лорду Джеку, что перееду в Элсбери-Хилл и буду управлять всем хозяйством. Он предпочитает остаться в Лондоне и жить в Грейсток-Мэноре.
– Элсбери-Холл в вашем распоряжении, если вы захотите поселиться там, – сказал Джек, – но я не могу винить лорда Пемброка за его желание ближе узнать своего наследника. Выбор за вами, Кевин.
– А я буду почаще приезжать сюда, если… дедушка этого хочет, – с некоторым смущением проговорила Мойра.
Граф просиял улыбкой и сразу стал выглядеть на несколько лет моложе.
– Вы даже не представляете, как много значит для меня такое обращение. Спасибо, внучка, за то, что удостоили меня им.
Они уехали довольно скоро, но Пемброк заручился обещанием Кевина привезти на следующей неделе всю семью в Пемброк-Холл и погостить здесь подольше. Позже старый граф, уединившись в своей часовне, возблагодарил Создателя за то, что Он даровал ему на склоне лет радость узнать своих внуков и правнуков. Он чувствовал себя более молодым, чем даже двадцать лет назад.
