Текст книги "Пробужденный (ЛП) "
Автор книги: Коллин Хоук
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
баночку ибупрофена и выпила несколько таблеток. Амон застонал. – Тебе тоже больно? –
спросила я.
Он втянул воздух, прислонившись к стене.
– Да. Я чувствую боль, когда я трачу много энергии, не пополняя силу из своих
сосудов смерти. А через нашу связь я чувствую и твою боль.
– Это какое-то двойное проклятие. Дай руку, – я вытянула руку и врезалась в его
грудь. Добравшись рукой до его плеча, я опустилась к его ладони и подняла ее, раскрывая.
Вытряхнув на его ладонь пару таблеток, посчитав их, я забрала три лишние и в другую его
руку сунула бутылку с водой.
– Что это? – спросил Амон.
– Лекарства из моего мира. Помогает от головной боли.
Фыркнув, Амон положил таблетки в рот и разжевал.
– На вкус отвратительно, – проворчал он.
– Не нужно было их жевать. Их глотают целыми. Итак, – я вернула ибупрофен в
сумку и нашла его руку, – что мы будем делать здесь без света?
– Пойдем вглубь шахты.
– Как? Я ничего не вижу.
– Я вижу в темноте, – Амон повернулся ко мне, и во тьме появилось два светящихся
пятна как раз на уровне его глаз. Это напомнило мне то, как в ночи у животных от глаз
отражается свет.
– Страшновато. Так у тебя есть ночное зрение?
– Я называю это светящимися глазами.
– Ясно, и как мне идти за тобой? Вслепую?
Светящиеся глаза Амона отвернулись от меня, а потом снова вернулись. Это было
жутко. Мне казалось, что на меня охотятся.
– Видимо, это будет не самым удобным способом, – неохотно признал он.
– Тут крутой пол? – спросила я.
– Возможно. Зависит от того, зачем эту шахту использовали, – Амон медленно
повернулся, держа меня за руку.
– Я думала, что для воздуха, – сказала я, шагая за ним на ощупь, чувствуя себя
странно, двигаясь в темноте в незнакомом месте. Я хваталась за его мускулистую руку, как за жизнь.
– Некоторые такие и были. Часто строили секретные пещеры для жрецов, что
должны были спускаться в наши гробницы. Они зажигали лампу и оставляли еду и вещи, что, по их мнению, должны были нам понадобиться, когда мы пробудимся.
Каблук моего ботинка поехал на камешке, и я пошатнулась. Амон потянул меня
вверх, обхватив рукой за плечи. Вторая его рука была передо мной, и я могла держаться за
нее, чтобы восстановить равновесие.
– Жрецы знали, что вы пробуждаетесь раз в тысячу лет? – спросила я, когда мы
продолжили идти.
– Иногда сохранялись записи, и они знали точно, когда мы пробудимся, но иногда
они ошибались на несколько сотен лет, – мы прошли еще дюжину шагов, и Амон
развернулся и легонько сжал мои руки в своих ладонях. – Как ты, Лили? Все еще
чувствуешь боль?
– Она почти прошла. Я просто устала.
– Не думаю, что мы хоть немного продвинулись, сама видишь.
– Да, но что вообще мы будем тут делать?
Амон не ответил, но принялся зачитывать заклинание, его глубокий голос отражался
эхом от стен. Постепенно я начала различать все, что меня окружало. Я вскрикнула, когда
поняла, что свет исходит не от факела или фонарика, а от светящейся кожи Амона. Все его
тело сияло мягким светом, что освещал комнату вокруг нас, но не так ярко, чтобы я не
могла смотреть на него.
– Ох, вау, – восхищенно выдохнула я. Амон был прекрасным. Великолепным. Он
выглядел как блистающий ангел. Его глаза сверкали, как зеленые угольки, горящие в
глубине. Амон говорил, что он был лишь воплощением Хораса и Амон-Ра, и был
смертным, хоть раз, как и я, но не было ничего и никого такого же превосходного и
достойного поклонения. Амон в нормальном виде был достоин любви, но если бы он
появился в древнем Египте в таком виде, как сейчас, к его ногам пал бы весь народ.
Амон, казалось, не заметил отсутствия моего дара речи и поднял голову, протягивая
руку. Я положила свою ладонь на его и подумала, что, наверное, так Лоис Лейн
чувствовала себя, когда Супермен предложил ей полетать. В этот момент я чувствовала, что боль, риск и неудобства стоили того, чтобы держать за руку такого мужчину, как
Амон.
Даже если я была ему неинтересна. Даже если я была простой человеческой
девочкой, что пыталась удержаться за мужчину с божественными силами. Даже если я
проводила с ним время только потому, что была ему нужна. Я поклялась себе, что буду
наслаждаться каждой минутой этого путешествия. Я была словно в ожившем сне и
получала опыт, которого хватит на всю жизнь. И этого я никогда не забуду.
Я послушно позволила Амону вести нас, и мы в тишине двигались вперед. Воздух
был тяжелым и горячим, и хотя Амон обеспечил мне видимость, меня все равно накрывал
ужас при мысли о том, что я нахожусь внутри египетской пустыни. На шее и спине
выступил пот. Свободной рукой я дергала за футболку, вызывая хоть немного воздуха
себе на лицо. Я попросила Амона остановиться, чтобы попить.
– Ты даже не вспотел? – возмутилась я, жадно глотая воду.
– Я привык к жаре Египта. По сравнению с загробным миром, пустынное солнце
мягкое, как весной.
– Твоя загробная жизнь подозрительно похожа на ад.
– Она чем-то… похожа, – загадочно ответил он. Мгновение он рассматривал мое
лицо. – Я могу помочь, – он отвел глаза, – если ты захочешь.
– Будет больно?
– Нет. Будет немного потряхивать, но боли не будет.
– Тогда делай.
Амон обхватил меня рукой на талию, притягивая ближе, и уткнулся головой в мою
шею.
– И ч-что ты там делаешь, Влад? – я нервно запнулась, отдельно беспокоясь за ручеек
пота, что стекал по шее как раз туда, где сейчас были его губы. – Я думала ты мумия, а не
вампир.
Амон нежно подул на мою шею, и по всему моему телу побежали мурашки.
– Ты должна оставаться спокойной, Лили, – прошептал Амон, его дыхание щекотало
мое ухо.
– Эм, ладно.
Амон зашептал и прижал губы к моей горячей шее. Хотя я позволила себе тихо
вскрикнуть, я оставалась неподвижной, стараясь напомнить себе, что очень осторожные
прикосновения губ Амона не имеют ничего общего с романтикой. Я заметила, что хотя в
пещере стало жарче, жара, что между нами создавал Амон, было намного больше.
Пот на моем лице и руках высох, а воздух вокруг меня стал ощущаться влажным и
сырым, как в лесах в Орегоне, такое приятное отличие от сухой пустыни, где мы были.
Амон пробормотал прямо мне в шею.
– Ты на вкус как растаявший мед.
Я уже не могла оставаться спокойной, мои руки скользнули по его рукам к плечам, но Амон тут же выпрямился, поднимая голову. Желание, чтобы он снова прижался ко
мне, было сильным. Вместо этого я спросила:
– Что это было?
– Я забрал лишнее тепло из твоего тела себе. Я выдерживаю много тепла.
– Преуменьшение года, – пробормотала я, когда он двинулся дальше.
Без него рядом я начала замерзать, и я не могла точно сказать, было ли это из-за того, что Амон забрал часть моего тепла, или потому, что я привыкла к его теплу.
– Спасибо, – отозвалась я, хотя и была в смятении от его резкой реакции на мое
прикосновение, но я не смогла убрать с лица довольную улыбку. – Мне намного лучше.
Амон взглянул на меня и ответил с каменным выражением лица:
– Всегда пожалуйста. Идем, Лили.
Мы пришли в развилке, и Амон остановился, чтобы уточнить направление у
иероглифов. Он указал на разные рисунки.
– Это карта. Для тех, кто может читать ее поверхностно, нет проблемы узнать
истории о фараонах и битвах, но для тех, кто знает о нас, есть скрытый код. Видишь
полумесяц?
– Да.
– Это знак моего брата. Это значит, что его саркофаг скрыт в комнате рядом с
египетским правителем, что покоится здесь.
– Как его зовут?
– Моего брата или правителя?
– Правителя.
– Я не знаю. У него есть свой рисунок. Я должен найти его зал, а поскольку луна
нарисована справа от его рисунка, то комната с моим братом будет по правую руку от зала
с правителем.
– Но если мумию-правителя нашли, его могли забрать. Как мы узнаем, где он стоял?
– Там будет скрытая дверь, что будет отмечена знаком моего брата, полумесяцем.
Если мы не будем знать, какая дверь справа, мы будем искать знак, но это будет сложнее, тут много развилок.
– Так мы идем направо или налево? Анубис прислал тебе конус из твоей гробницы, правильно? Может, стоит сначала найти твою гробницу?
Амон прикусил губу.
– Начнем с поиска старой гробницы брата. Если он здесь, то мы быстро пробудим
его, а он поможет мне найти оставшегося брата. К тому же, на этой карте не обозначено, где можно найти меня.
Амон повел нас вправо, и вскоре шахта пошла резко вниз.
– И как мы теперь будем спускаться? – спросила я. – На скейтборде? Скатимся с
горки? Здесь есть вагончик?
– Что это такое? – спросил Амон.
– Скейтборд – деревянная доска на колесиках. На ней катаются. Вагончики в шахтах
– это маленькие колесницы, которые ездят по рельсам, а на горках катаются дети. Они из
гладкого металла, а внизу обычно песок, и дети не ударяются, когда съезжают.
– Я выбрал бы горку.
– Постой. Тут везде камни, обломки и ямы. Это не назовешь гладким спуском.
– Можно мне бутылку с водой, Лили?
Я отдала ему одну, и, к моему ужасу, он бросил ее вниз, вместо того, чтобы пить.
– Пустая трата прекрасной воды, – проворчала я.
– Я буду использовать силу, Лили, но в этот раз я предупредил.
– Ладно. Я хотя бы знаю, чего ожидать.
– Да, – сказал Амон и отвернулся. Я чувствовала, как в нем растут эмоции. Они были
горькими, словно сожаление, смешанное со смелой решимостью. Встав перед резким
спуском, он бормотал заклинание, и я слышала шорох песка, движущегося в туннеле.
Шорох становился все громче и отчетливее, когда начали падать мелкие камушки и
обломки. Не сдержав любопытства, я шагнула ближе и заглянула вниз. Выглядело, будто
по туннелю пустили кружащийся вихрь. Все, каждая песчинка или камешек, кружилось, увеличивая скорость. Они кружились все быстрее и быстрее, и вскоре я смогла видеть
только водоворот черного, серого и коричневого.
То, что сначала шуршало, как ботинки о коврик, начало затихать, и через несколько
минут Амон взял меня за руку и заставил зайти за его спину. По мановению его руки то, что было в туннеле позади нас, вылетело и отправилось к дальней стене. Когда Амон
прижался к неровной стене, закрыв глаза, я положила ладонь на его щеку.
Рука Амона проехалась по моей руке, и он поймал мою ладонь, а потом открыл
сверкающие глаза.
– Бери то, что нужно, – попросила я.
– Я постараюсь не причинить боли, – поклялся Амон. Перетекание моей энергии в
этот раз таким болезненным не было, но я чувствовала пустоту. Я оставалась с глубокой
пустотой, голодом, который нельзя было заполнить. Теперь я не удивлялась тому, что
Амон любил поесть. Будь сейчас передо мной стол с едой, я набросилась бы на него, как
голодный зверь.
Квадратный ход шахты стал почти круглым, благодаря кружившемуся ветру, что
создал Амон. Я не знала, что случилось с бутылкой воды. Впрочем, это было так
незначительно сейчас, когда он все же достиг своей цели. Я остановилась у края спуска и
пробежала ладонью по стене. Она была гладкой, камни, что лежали в стене, были
сглаженными, ровными.
Амон остановился рядом.
– Я не уверен, что весь спуск стал гладким, как твои горки, поэтому ты поедешь у
меня на ногах.
Я внезапно ощутила неудобство.
– Думаю, я могу и за тобой поехать.
– Я не позволю тебе пораниться, Лили.
– Нет, правда. Все хорошо. Я буду в порядке.
– Лили, не заставляй меня применять силу, – Амон встал на вершине спуска и
протянул руки, – Идем, – позвал он.
– Знаешь ли, как для бога, ты бываешь упрямым как бык, – проворчала я.
– Я не бог, я…
– Да, да. Я знаю. Тебе просто дали силы, бла-бла-бла. Давай уже тут закончим.
Я неуклюже устроилась на ногах Амона, и он без колебаний прижал меня к себе и
уложил мои ноги поверх своих. Он заставил меня скрестить руки на груди, и одной своей
рукой обхватил меня, а другую оставил свободной, чтобы отталкиваться.
– Готова? – пробормотал он мне в ухо.
– Как и всегда, – проворчала я.
Смятение превратилось в холодный ужас, смешанный с радостью. Амон оттолкнулся
и тут же обхватил меня обеими руками. Воздух вихрился вокруг нас, пока мы спускались, и меня не покидало болезненное ощущение свободного падения. Не в силах сдержаться, я
визжала, пока смех Амона звучал в моих ушах. У меня успела промчаться мысль, что если
мы все это переживем, то будет забавно сводить Амона в парк развлечений.
Спуск стал круче, а потолок ниже, и Амон отклонился назад, а я чувствовала, как
напрягся его пресс за моей спиной. Мои щеки покраснели, зато мне открывался
прекрасный вид на пролетающий потолок. Я беспокоилась, что он продолжит и дальше
снижаться, и этот туннель похоронит нас на такой скорости.
Когда я начала бояться, что потолок сломает мне нос, он резко ушел вверх, и мы
выпрямились. Горка под нами внезапно исчезла, и мой крик эхом пролетел по куда
большему пространству.
Амон в этот раз не смеялся, а крепче прижал меня к себе, и с глухим стуком мы
рухнули в кучу песка. И хотя Амон управлял всем спуском, на него пришелся удар от
падения, закончился спуск тем, что я оказалась прижатой его телом к каменному полу.
Глава одиннадцатая:
Шабти
Амон поднял голову.
– Ты не ранена, Лили?
– Не думаю… – ответила я, мои слова оборвались, когда его тревога сменилась чем-то
другим.
Я могла чувствовать особую муку внутри него, что манила его.
Его взгляд опустился на мои губы, у меня перехватило дыхание. Я была в темной
пыльной гробнице, в волосах была паутина, а в ботинках – песок, с обгоревшей потной
кожей, но ничто из этого не тревожило меня так сильно, как прекрасный до смерти
солнечный бог, нависший надо мной.
Я не знала точно, были ли мои чувства правдой, или так действовала связь, но я
знала точно, что он хотел меня поцеловать. И, помогите египетские небеса, я тоже хотела
этого. Но хотя я могла ярко представить, как его губы прижимаются к моим, хотя он мог
чувствовать, что я хочу поцелуй, он пробормотал несколько мягких слов на родном языке
и отстранился быстро и подальше от меня.
По какой-то причине Амон держал меня на расстоянии. Я была не из тех девушек, что страдали от низкой самооценки, но его поведение заставляло меня сомневаться в
своих женских чарах. Может, в нашей связи было нечто большее, чем он рассказал.
Я была намерена больше не позволять себе сомневаться, чтобы это больше не влияло
на мои эмоции, но все же реакция Амона заставила меня почувствовать себя уязвленной.
Он отвернулся от меня и принялся изучать знаки на стенах, а я вздохнула, схватила
сумку и пробормотала:
– Я ошиблась. Думаю, от падения пострадала моя самооценка.
Амон окинул меня долгим взглядом и нахмурился, возвращаясь к иероглифам, так и
не ответив, чем надолго заставил меня замолчать. Снова вздохнув, я встала подальше от
него, хоть и в пределах света его кожи. Отыскав больше рисунков, я позвала его:
– Похоже, я что-то нашла.
– На что это похоже? – отозвался Амон. – Опиши, что ты видишь.
Щурясь в неверном свете, я изучила очертания и ответила:
– Первая часть – солнце, луна и звезды. Совсем как ты говорил. И еще тут парень со
странно выглядящей головой. Я не видела ни разу таких животных. Может, лошадь? В
общем, он выглядит так, словно толкает камень, стоп. На камне маленькие символы.
Я пробежала пальцами по гравировке, но и с этим разобрать их не удалось.
Склонившись ближе, я осторожно подула на камень, и светлый порошок пыли поднялся в
воздух, делая символы четче.
– Постой-ка, – пробормотала я себе под нос, отойдя на пару шагов. Было очевидно, что на огромном камне, который я прошла, были те же знаки, что и на камне, который
толкал бог с головой лошади. Чтобы убедиться, я стряхнула ладонью пыль, вытащила из
сумки руку и перерисовала символы на свою руку.
Из другого угла Амон спросил:
– Что ты нашла, Лили? – его голос эхом разносился по большому пространству.
– Потерпи пару секунд, и я скажу тебе! – я крикнула через плечо, сверив символы на
моей руке и на камне, который катил бог, они совпадали.
Обрадовавшись открытию, я направилась к огромному камню и начала толкать,
упираясь ботинками в ямки в полу для устойчивости. Толкая камень, я начала описывать
все найденное Амону.
– Гравировка на камне, что тебе где-то по грудь, он торчит в стене. Бог на стене
толкает его, так что я этим и занимаюсь.
– Да, но что за символы ты видела? – спросил Амон все еще издалека.
Вздохнув, я попыталась сдвинуть камень вправо или влево, но он не двигался.
Развернувшись, я уперлась в него спиной и надавила ногами. Устав, я объяснила:
– Здесь четыре рисунка. Вверху слева полная луна, через которую проходят
горизонтальные линии. Слева снизу прямоугольник. Справа сверху солнце, оно
наполовину за горизонтом, а снизу, – я фыркнула и рассмеялась от облегчения, когда
камень слегка поддался, – пара идущих ног.
– Идущие ноги?
– Ну, знаешь, как фигурки, у которых обе ноги смотрят в одну сторону.
Камень еще немного сдвинулся, и я напрягла ноги, прикусила губу и толкнула снова, когда Амон крикнул:
– Лили! Стоп!
– Амон? Что случилось? – отозвалась я, но камень откатился и ушел в сторону.
Почти сразу затряслась земля. Огромная часть пола сдвинулась, и подо мной земля
подалась вниз, становясь горкой, наверху которой стояла я, и держаться мне было не за
что. Мой крик раздавался эхом, пока я скользила по камням. Я цеплялась за выступы, пытаясь лихорадочно найти, как остановиться.
Подо мной черная дыра собиралась меня поглотить, и я уже собиралась попасть в
нее, когда моя руку рванули вверх, что отозвалось болью в плече. Мое тело ударилось о
стену ямы, я продолжала искать, за что зацепиться.
– Лили! – крикнул Амон. – Держись за меня!
– Я соскальзываю! – я знала, что в любую секунду могу упасть. Я дико извивалась, постоянно оглядываясь вниз. Свет Амона делал все вокруг видимым, и я в отчаянии
закричала, увидев острые пики и камни, что ожидали меня внизу.
Если я упаду, то меня проткнет насквозь, то, видимо, присоединюсь к обитателям
Долины Царей, как новенькая. В голове пронеслась мысль о том, какой номер будет у
моей комнаты. Я могла стать ДЦ 64 или ДЦ65, если, конечно, они не отыщут меня через
несколько тысяч лет. Тогда я могла оказаться ДЦ6565.
Безумное бормотание Амона не придавало мне уверенности в моем шансе выжить, и
тут, чтобы все только ухудшить, грязна стена, за которую я старалась зацепиться другой
рукой, задрожала. Облака песка поднимались и кружились вокруг меня.
– Песчаная буря не поможет! – прокричала я, давясь и кашляя, но через мгновение
песок стал тверже, сформировав блоки, что торчали из стены, как ступеньки.
– Забирайся! – завопил Амон, подтягивая мое тело ближе к ступенькам. К счастью, я
смогла встать на одну из узких ступенек, что он создал, и почувствовала себя настолько в
безопасности, что смогла сказать ему отпустить меня.
Амон прижался к краю ямы сильнее.
– Нет, – сообщил он, – Я буду держать тебя, пока ты не поднимешься.
Я осторожно поднималась, шаг за шагом, прижимаясь спиной к дрожащей грязной
стене. Наконец, я добралась до верха, и Амон дотянулся до меня, обхватывая меня под
руками и вытягивая из ямы. Он тащил меня так сильно, что я потеряла равновесие и
рухнула на него. Я тут же попыталась отстраниться, но Амон не допустил этого. Его руки
сжимали меня в крепких объятиях.
– Я чуть не потерял тебя, – сказал он, уткнувшись в мое плечо.
Обняв руками его шею, я почти улыбалась, почти кривилась, боль в руке мешала
наслаждаться моментом.
– Спасибо, что спас меня, – пробормотала я.
Амон поднял голову.
– Ты думала, что я этого не сделаю?
– Нет. Я была уверена в тебе. Тем более, не похоже, что в этих пещерах есть другие
источники органов.
Амон нахмурился.
– Я спас тебя не из-за твоих органов, юная Лили.
– Нет? – подшучивала я, выпятив подбородок с вызовом. – Значит, есть еще причины, по которым ты не хотел, чтобы я умерла?
– Много причин.
– Например?
Он отодвинулся назад, раздумывая, что сказать. Наконец, он заговорил:
– Ты…
Он провел большим пальцем по моей щеке, убирая прилипшую грязь.
– Я? – настаивала я.
– Ты… отличный писарь, – наконец, сказал он.
Я уронила руки.
– Серьезно? И это все, на что я годна? У меня хороший почерк, – я выдавила слова, – и
это так важно для тебя, – я скрестила руки на груди, морщась от этого движения, и
смотрела вниз на него.
Амон пробежал рукой по моей руке к раненому плечу, и я зашипела, когда он
обхватил его ладонью. С быстрым заклинанием он направил туда достаточно тепла, чтобы
соперничать с грелкой. Но он еще избегал встречи взглядом.
– Лили, я не хочу об этом говорить.
– Не понимаю. Ты то один, то другой. Я не понимаю, в чем дело. Я недостаточно
красива?
Амон ошеломленно посмотрел на меня.
– Почему ты так подумала?
– Не знаю. Ты продолжаешь отталкивать меня. Что еще я должна подумать?
Другая рука Амон двинулась по моей руке и обхватила не раненое плечо.
– Лили, я могу честно сказать тебе, что за всю свою долгую жизнь я ни разу не видел
создания более привлекательного, чем ты. Ты свежа и мила, как только распустившийся
цветок, поцелованный рассветом золотого утра. Я вдыхаю тебя и ощущаю вкус солнца, жизни, надежды. Ты более, чем прекрасна. Ты… воплощение искушения.
Его лицо пересекло выражение шока, и он пробормотал:
– Я не должен был этого говорить. Прошу, забудь эти слова.
– Хм, вряд ли. Только если это ложь.
Амон сжал свои красивые губы и простонал:
– Дары, что я получил, делают ложь… болезненной для меня. Я не врал.
– Тогда я точно не понимаю. Если я так тебе нравлюсь, почему ты не поцеловал
меня?
Амон вздохнул, убирая руки, когда я с кивком отметила, что плечо перестало болеть, он отвернулся и положил ладони на камень, что я отодвинула. С его губ сорвался
печальный злобный смешок:
– Поэтому, – сказал он, кивнув на камень.
Сделав шаг ближе, я уставилась на валун.
– И что там сказано? – мягко спросила я.
Не ответив, он осторожно обошел камень и вытянул руку, поманив меня за собой.
Когда я безопасно добралась до него, он взял меня за руку и, сверившись с картой из
иероглифов, что я нашла, продолжил путь вниз, ведя меня за собой. Когда мы завернули
за угол, он сказал, не оглядываясь:
– Смерть. Символы на камне означали смерть.
– Если кто-то хотел тебя убить, зачем они об этом написали?
– Рисунки солнца, луны и звезд на стене очень старые, но гравировка на камне и
камень на рисунке были сделаны недавно.
– Так кто-то следит за тобой.
– Кто-то предупредил нас о ловушке. А кто-то другой ее тут сделал. Я не могу
узнать, как давно добавили рисунок. Это могло произойти совсем недавно, а могло
случиться сотни лет назад.
Обдумывая его слова, я молча шла за ним, а мы все глубже заходили в загадочную
