Текст книги "Лето в стиле ампир"

Автор книги: Клио Найтис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Клио Найтис
Лето в стиле ампир

1

– Эй, у тебя телефон надрывается! Ты что, не слышишь?

Фелисия резким движением откинула со лба свои роскошные волосы и, насмешливо взглянув на подругу, соизволила обратить внимание на «надрывавшийся» телефон. Нэнси, не переставая отплясывать под грохочущую музыку, ответила Фелисии ослепительной улыбкой и сделала широкий взмах рукой. Разумеется, она при всем желании не могла бы услышать тихий сигнал и лишь обратила внимание, как крошечный «эриксон» переливается всевозможными цветами спектра на шее у Фелисии.

Фелисия поспешно вышла из зала, до отказа заполненного веселящейся публикой, главным образом состоящей из студентов и богемной молодежи, и выбежала на террасу.

– Да, папа! – торопливо выдохнула она в трубку.

– Ну наконец-то! – Во властном голосе лорда Роуэлла странным образом сочетались недовольство и облегчение. – Я уж совсем было отчаялся иметь удовольствие побеседовать с собственной дочерью.

Фелисия невольно улыбнулась. Она представила отца, сидящего в своем кабинете в старинном кресле и осторожно, словно бутон хрупкого цветка, держащего в пальцах мобильный телефон. Это было едва ли не единственное современное изобретение, которое лорд Роуэлл принимал решительно и безоговорочно. Ведь в последние два-три года это было единственное средство связи, позволявшее ему в любую минуту узнать, где находится в данный момент его обожаемая непоседа-дочь и все ли с ней в порядке.

Фелисия не могла упрекать отца за то, что он живет представлениями чуть ли не позапрошлого века. Тем более что все ее попытки уговорить отца стать хоть чуточку «современнее» обычно оканчивались ничем. Ответом лорда Роуэлла на все выпады дочери бывала длинная прочувственная отповедь, неизменно заканчивающаяся словами:

– Хорошие манеры и благородное происхождение – вне моды и сиюминутных увлечений. Эти ценности выше мелочной суеты. Учтите это, юная леди!

И так было всегда, о чем бы ни заходил спор между Фелисией и ее титулованным отцом. Лорд Роуэлл оставлял за собой последнее слово, шла ли речь о политических взглядах, дальнейшем образовании Фелисии, ее одежде и даже о ее друзьях. Хотя справедливости ради следует сказать, что к знакомым Фелисии отец относился доброжелательно и никогда не позволял себе открыто критиковать их «неподобающие манеры»…

– Надеюсь, когда ты наносила визит тетушке Черри, тебе хватило такта не надевать эти ужасные дамские брюки?

Вопрос отца застал Фелисию врасплох. Девушка прыснула, тут же зажав рот ладонью. За те две недели, что она провела в Лондоне, Фелисия ни разу не вспомнила о существовании своей милой тетушки Черри. Зато в эту самую минуту на Фелисии красовались ее любимые джинсы. Именно о них столь неприязненно отозвался лорд Роуэлл. Когда перед отъездом Фелисии из уютного Эксетера в Лондон он увидел на ней стильно потертые джинсы, то буквально пришел в неистовство. Фелисия подозревала, что отец предпочел бы, чтобы она носила исключительно платья с ворохом кружев и кринолином или на худой конец строгие английские костюмы. Ну уж нет, этому не бывать! В выборе нарядов Фелисия неизменно руководствовалась собственными вкусами, и отцу волей-неволей пришлось с этим смириться.

– Э-э-э… нет, конечно же нет, – торопливо проговорила Фелисия. Ей было неприятно лгать отцу, но она утешила себя тем, что в общем-то не погрешила против истины. Ведь если она не была в гостях у тетушки, то ее не могли там видеть «в этих ужасных брюках».

– Очень мило с твоей стороны. – В голосе отца слышалось явное облегчение. – Надеюсь, ты хорошо проводишь время.

Это был их обычный стиль общения. Лорд Роуэлл, как правило, бывал довольно сдержан в изъявлении отцовских чувств, но Фелисия хорошо знала, что отец к ней привязан и очень тяжело переносит разлуку с единственной дочерью. Фелисия понимала, что отца интересовали вовсе не ее визиты к лондонским родственникам. Лорд Роуэлл в первую очередь беспокоился о здоровье дочери, а заодно хотел убедиться, что она не попала в какую-нибудь передрягу.

Попрощавшись с отцом, Фелисия подошла к краю веранды и, облокотившись на витые перильца, некоторое время задумчиво смотрела вдаль, на переливающиеся огни вечернего Лондона.

Конечно, это была далеко не первая поездка Фелисии в Лондон. Она уже успела несколько раз побывать в столице вместе с отцом, но это было совсем не то. Бесконечные визиты к родственникам, непременные походы по музеям и конечно же масса нравоучений. Фелисия твердо решила – на этот раз все будет иначе.

Месяц назад она отметила совершеннолетие, и эта поездка была своего рода подарком отца к ее двадцать первому дню рождения. Причем подарком более чем щедрым. Фелисия категорически отказалась остановиться у тетушки Черри, приходившейся дальней родственницей лорду Роуэллу. Самому баронету этот вариант представлялся идеальным. Тетушка Черри, пожилая незамужняя дама, являла собой образец истинной староанглийской благопристойности. Фелисия особенно упирала на первую часть слова «староанглийской». К тому же в доме добропорядочной тетушки дочь наверняка будет под должным присмотром.

Однако лорду Роуэллу пришлось столкнуться с ожесточенным сопротивлением собственной дочери. Подумать только! Эта невозможная молодая особа возжелала остановиться в каком-нибудь дешевом отеле, одном из тех, которые так любят приезжие студенты, решившие немного подзаработать во время каникул. Такого удара по престижу титулованного семейства лорд Роуэлл допустить не мог.

В конце концов сошлись на том, что Фелисия забронирует номер в старинном и конечно же необыкновенно благопристойном отеле, в котором останавливались уэльские родственники Роуэллов, если им приходилось бывать в Лондоне по делам. Проживание в таком отеле – удовольствие не из дешевых, да еще Фелисия хотела ехать непременно со своей закадычной подругой Нэнси Уэйл. Так что отцу пришлось порядком раскошелиться.

Фелисия и ее отец владели просторным домом, претерпевшим со времени своей постройки несколько серьезных реконструкций. У них был штат вышколенной прислуги, отец и дочь ездили на собственных автомобилях. А у Фелисии были, разумеется, и фамильные драгоценности, в том числе оставшиеся от покойной матери, настоящей леди…

Да, все это было. Но вот астрономическими суммами на банковских счетах и влиятельными связями в деловых кругах семья похвастаться не могла. Фелисия знала, что ее отцу не так-то легко поддерживать тот образ жизни, который он считал единственно достойным для своей дочери. Знала она и то, что, стремясь побаловать Фелисию, себе он во многом отказывал. И все же отец без единого возражения оплатил поездку в Лондон дочери и ее подруге, да еще позаботился о том, чтобы они ни в чем себе не отказывали.

Сердце Фелисии переполнялось нежностью, когда она думала об отце. Ей всегда хотелось сказать отцу что-нибудь необыкновенное, чтобы он знал, как она благодарна за все, что он для нее делает. Но каждый раз слова замирали у нее на губах. Фелисию с раннего детства приучали быть сдержанной в проявлении своих эмоций, и это воспитание принесло определенные плоды. Зато Фелисия безоговорочно принимала отца таким, каков он есть, со всеми его старомодными взглядами, и старалась не слишком бунтовать против его требований.

Фелисия медленно прошлась вдоль перил веранды и не сразу обратила внимание, что кто-то осторожно следует за ней по пятам.

– О чем задумалась, Филис?

Фелисия вздрогнула от неожиданности, но тотчас же улыбнулась, узнав голос Ройса.

– Просто вышла немного прогуляться. – Фелисия ласково потрепала молодого человека по щеке. – Ты иди, я скоро вернусь.

Ройс кивнул и направился в переливающийся разноцветными вспышками зал, откуда доносились звуки джазовой импровизации. Фелисия проводила молодого человека задумчивым взглядом.

Симпатичный студент, очень милый и внимательный, явно давал понять девушке, что всерьез увлечен ею. Они познакомились в пабе, куда Фелисия вместе с Нэнси зашли чуть ли не в первый день приезда, чтобы сразу окунуться в манящую атмосферу шумного Лондона. Ройс был в компании молодых людей и девушек, таких же беспечных студентов, как и он сам. Именно такого общества для своей дочери и опасался лорд Роуэлл.

Фелисии очень нравилось проводить время в компании Ройса и его друзей. Каждый вечер они выбирались в кафе или ночной клуб и веселились вовсю. В отель Фелисия с Нэнси возвращались уже под утро, и Ройс непременно провожал их до крыльца. Он никогда не ограничивался тем, чтобы просто усадить девушек в такси.

Ройсу бесспорно были присущи качества, которыми, по мнению отца Фелисии, должен обладать истинный джентльмен. Фелисия с каждым днем все больше привязывалась к Ройсу, и он вполне отвечал ей взаимностью. Фелисия даже начала думать, что встретила наконец человека, который вполне соответствует ее представлениям о настоящем мужчине. Даже ее отцу Ройс наверняка бы понравился, даром что он студент, довольствующийся пока временными подработками. Фелисия уже была готова ответить согласием на приглашение Ройса съездить на предстоящую неделю к нему домой, чтобы познакомиться с его родителями. Он был родом из Чатема, но непременно хотел получить образование в Лондонском университете.

Вновь оказавшись в одиночестве, Фелисия глубоко вздохнула. Ей вдруг захотелось немедленно покинуть Лондон с его бесчисленными соблазнами и очутиться в собственной комнате, где ничто не нарушало ее покоя и уединения. Все, что окружало Фелисию сейчас – новые интересные друзья, шумные вечеринки, поездки за город и даже намечавшийся роман с Ройсом, – все вдруг показалось ненужным и скучным. А ведь она так радовалась этой поездке!

Можно было до бесконечности спрашивать себя, что же все-таки произошло, но это было бы все равно что продолжать лгать самой себе. А этого Фелисия не умела. Она вновь мысленно обратилась к вчерашним событиям.

Проснувшись ближе к полудню, Фелисия заказала себе легкий завтрак и принялась неторопливо приводить себя в порядок. Перебирая в стенном шкафу свои наряды, она лениво раздумывала, чем бы сегодня заняться. Даже сами мысли об этом доставляли Фелисии удовольствие, для нее Лондон все еще был полон очарования. Но в любом случае свои планы необходимо обсудить с Нэнси. Насколько веселее вдвоем бродить по магазинам, покупать разные забавные мелочи, а проголодавшись, зайти в какое-нибудь уютное кафе.

Насмешливо улыбнувшись, Фелисия направилась к номеру Нэнси. Ей предстояла нелегкая задача – вытащить Нэнси из постели. Подруга Фелисии была та еще соня.

К своему удивлению, Фелисия застала Нэнси не только вполне бодрой, но и уже умело накрашенной и причесанной.

– А я уж раздумывала, не заказать ли мне фейерверк, – заявила Фелисия и только тут заметила несколько платьев и костюмов, разложенных на софе в гостиной.

Нэнси явно куда-то собралась, причем, судя по тщательности сборов, свидание было очень важным. Ведь подруга готовилась к нему с самого утра и прилагала немало усилий, чтобы выглядеть по меньшей мере ослепительно.

У Нэнси новый роман? А ей, Фелисии, ни слова! Это нечестно!

– Фейерверк отменяется. – Нэнси спокойно улыбнулась и, взяв атласную блузку, приложила ее к себе. Некоторое время она рассматривала себя в огромном зеркале, затем обернулась к Фелисии. – Как, по-твоему, это подойдет? – поинтересовалась Нэнси.

– Подойдет для чего? – уточнила Фелисия. Она изо всех сил старалась, чтобы обиженные нотки в голосе не выдали ее состояния.

Нэнси отложила блузку и рассеянно оглядела ворох одежды.

– На сегодняшний день у меня грандиозные планы, – объявила она.

– Не сомневаюсь, – буркнула Фелисия.

Ей так и не удалось справиться со своим негодованием. Как же так?! Нэнси прекрасно знает о ее отношениях с Ройсом, а своими секретами делиться не хочет. У Фелисии вытянулось лицо.

Нэнси внимательно посмотрела на подругу и вдруг звонко рассмеялась. Фелисия обиженно на нее воззрилась, но это лишь еще больше рассмешило Нэнси.

– Ты что, глупенькая, вообразила, что я собираюсь на свидание? – весело спросила Нэнси, отсмеявшись.

– А что еще мне оставалось вообразить? – Фелисия не желала переходить на предложенный Нэнси задорный тон.

Нэнси моментально стала серьезной.

– Если бы так, – сказала она со вздохом.

Фелисия насторожилась.

– Что-то случилось?

– Случилась моя работа, – отозвалась Нэнси. – Сегодня утром мне позвонила мисс Лоусон и потребовала…

– Чтобы ты вернулась в Эксетер?! – Фелисия в ужасе уставилась на подругу.

Мисс Лоусон была владелицей художественной галереи, в которой Нэнси работала консультантом. Эта особа нередко служила объектом язвительных шуток в их разговорах. Однако гораздо чаще Фелисии приходилось выслушивать жалобы Нэнси на отвратительный характер ее шефини.

– Нет-нет, – Нэнси решительно покачала головой, – все далеко не так трагично.

Фелисия с облегчением перевела дух. Не хватало еще, чтобы эта старая карга Лоусон испортила их поездку!

– Представляешь, когда она мне позвонила, я чуть с кровати не упала, – недовольно продолжала Нэнси, морща аккуратный носик. – Оказывается, в одной лондонской галерее сегодня торжественное открытие выставки современной и классической живописи. Она порекомендовала мне там непременно побывать. – Нэнси особо выделила слово «порекомендовала». – Даром что у меня отпуск! – язвительно заключила она.

– И зачем ей это понадобилось? – Фелисия сочувствовала Нэнси, но все же была довольна, что у них по-прежнему нет друг от друга секретов. Нэнси предстояло провести вовсе не романтический вечер.

Нэнси презрительно пожала плечами.

– Ну я, видите ли, должна быть в курсе всего, что происходит в мире искусства. Изучать новинки, узнавать новые имена, следить за динамикой цен…

Нэнси помолчала.

– А в действительности ей нужно только одно: чтобы я каждой сколько-нибудь известной фигуре передала наилучшие пожелания от любезной мисс Лоусон, скромной владелицы очаровательной художественной галереи в нашем славном милом Эксетере.

Эту тираду Нэнси произнесла с таким непередаваемым сарказмом, что Фелисия так и покатилась со смеху.

– И что, тебе именно сегодня вечером надо встретиться с гениями современного искусства? – тревожно спросила Фелисия, едва миновал приступ веселья.

Ее беспокойство было не случайным – нынешним вечером они всей компанией собирались посмотреть грандиозное шоу в новом развлекательном центре. И конечно же там будет и Ройс…

– Не вечером, а днем, – возразила Нэнси, бросив озабоченный взгляд на часы. – Мне надо быть там через два часа.

– Значит, вечером ты сможешь к нам присоединиться, – заключила Фелисия. – А пока ты будешь скучать на этой нудной выставке, я пройдусь по магазинам, прикуплю что-нибудь для выхода в свет.

– А я думала, что тебе будет интересно пойти вместе со мной, – неожиданно заявила Нэнси, разглаживая на бедрах темную шелковую юбку и глядясь в зеркало.

– Мне?! – изумленно воскликнула Фелисия. Она никогда не испытывала склонности бродить по музеям, художественным галереям и выставкам. Все это казалось ей невыносимо скучным.

– Ну да, – невозмутимо отозвалась Нэнси. – Представительнице древней аристократической фамилии жизненно необходима атмосфера высокого искусства.

– Ах, оставь свои шуточки! – Фелисия досадливо поморщилась.

– Прошу прощения, ваша милость. – Нэнси склонилась в почтительном реверансе. – Ну я тебя прошу, составь мне компанию на эти два часа. Там ведь и вправду можно встретить интересных людей. Да и мне будет не так обидно погружаться в работу в разгар отпуска.

Фелисия лишь улыбнулась. В этом была вся Нэнси – стремясь заманить подругу на скучное мероприятие, обещала интересные знакомства. Она ведь знала, что Фелисия обожает новых людей, шумное общество. Ей нравилось быть в гуще событий, чтобы вокруг нее кипели страсти. При этом Фелисия вовсе не походила на средневековую принцессу. Смотреть на мир из окошка пусть даже роскошного дворца – это не для нее.

– Ты думаешь, там действительно будет кто-нибудь, заслуживающий внимания? – раздумчиво произнесла Фелисия.

– Конечно, парочка принцев, десяток-другой герцогов и целые полчища менее высокородных лордов. – Нэнси, присев на краешек кресла, надела черные лакированные лодочки на шпильках.

Услышав это заявление, Фелисия гневно топнула ногой. Нэнси в притворном испуге вскинула ладони.

– Прошу вас, не сердитесь, дорогая герцогиня, – пролепетала она.

Фелисия гордо выпрямилась и бросила на подругу надменный взгляд через плечо.

– Баронесса, – возразила она ледяным тоном и отправилась переодеваться.

2

В два часа пополудни подруги входили в здание галереи. Они успели к самому началу и буквально влились в поток многочисленных посетителей выставки, которые вовсе не походили на чопорных аристократов. Фелисия с любопытством оглядывалась по сторонам. Среди публики было множество молодых людей, одетых вполне демократично, в том числе и в одежду из джинсового материала, к которой столь непримиримо относился отец Фелисии.

Девушка с тоской подумала, что ей не было никакой нужды надевать белую шелковую блузку и узкую черную юбку-футляр, которые она прихватила специально для визита к тетушке Черри. Если бы не поход в галерею, этот строгий наряд так и пролежал бы на дне чемодана до ее возвращения в Эксетер.

Выставка располагалась в нескольких залах западного крыла здания галереи. Залы продолжали заполняться вновь прибывающей публикой. Посетители небольшими группами или парами переходили от картины к картине и вполголоса делились впечатлениями. Фелисия и Нэнси последовали их примеру с той лишь разницей, что Фелисия, вместо того чтобы любоваться шедеврами, рассеянно рассматривала публику. Нэнси в свою очередь выискивала знакомых знаменитостей, с которыми ей непременно надо было переговорить.

Нэнси тронула подругу за локоть.

– Извини, я тебя ненадолго оставлю.

Она торопливо направилась к группке оживленно беседующих людей. В представлении Фелисии именно так должны выглядеть корифеи современного искусства. Мужчины с пышными шевелюрами, в бархатных пиджаках, с одухотворенными лицами о чем-то оживленно спорили. К их спору с интересом прислушивались несколько женщин, одетых с точки зрения Фелисии в какие-то бесформенные хламиды. На груди одной из дам красовалась эмалевая брошь внушительных размеров. Лица увлеченно беседовавших мужчин и женщин показались ей смутно знакомыми.

Видимо, Фелисия не ошиблась, причислив их к представителям творческой элиты, поскольку к ним уже торопливо направлялись журналисты с микрофонами и видеокамерами. Фелисия заметила, что ее подруге удалось опередить репортеров.

Нэнси успела завладеть вниманием одного из художников, высокого, сутуловатого, с доходившими до плеч седеющими волосами. Он со снисходительной улыбкой отвечал на вопросы Нэнси, в его глазах читались легкая скука и высокомерие. Фелисия немного обиделась за подругу и с негодованием отвернулась от этих типов.

Она уже жалела, что поддалась на уговоры Нэнси пойти на эту выставку. Никаких «интересных людей» Фелисия пока не видела. Она продолжала скользить по залу рассеянным взглядом, как вдруг замерла с остановившимися широко распахнутыми глазами. Сердце вдруг перестало биться, исчезли картины, скульптуры, куда-то испарилась неспешно прогуливающаяся публика, голоса слились в какой-то неясный гул. Остался только он.

Фелисия понимала, что он отвечает на чьи-то вопросы, но она не видела его собеседника. Она видела только его…

– Извини, что оставила тебя одну, но я просто должна была… – Реплика ворвалась в сознание Фелисии, но она никак не отреагировала. Она чувствовала себя так, словно внезапно очутилась в центре грохочущего водопада.

– Фелисия, тебе плохо?! Может, выйдем на воздух? – Нэнси, тряся Фелисию за плечо, встревоженно заглядывала ей в лицо.

Фелисия внезапно очнулась и недоуменно посмотрела на подругу, словно не понимая, каким образом та очутилась возле нее. Она не слышала, о чем спрашивала ее Нэнси, и лишь растерянно улыбалась.

– У тебя такой странный вид. Тебе нехорошо? – повторила Нэнси.

– А? Нет, ничего все в порядке, – ответила наконец Фелисия и без перехода спросила: – Кто это?

Нэнси проследила за ее взглядом.

– А! Я так и знала, что ты обратишь внимание, – заметила она с довольным видом.

Обратишь внимание… Как не вязалась эта фраза с тем, что испытывала Фелисия! Ей показалось, что перед ней во плоти предстал идеальный мужчина, рыцарь, чей образ хранит в сердце едва ли не каждая женщина. Фелисия словно завороженная не могла отвести от него взгляда.

– Это Герберт Фэйрфакс, – сообщила между тем Нэнси. – Странно, что ты его не знаешь, он ведь почти что ваш сосед.

– Сосед? – Фелисия с любопытством посмотрела на подругу.

– Ну да, – подтвердила Нэнси. – Он недавно приобрел особняк в Эксетере. Хотя по-прежнему довольно часто бывает в Лондоне.

Фелисия вновь устремила жадный взгляд на молодого человека, продолжавшего спокойно беседовать с низеньким суетливым толстячком. Видимо, Герберт Фэйрфакс заметил пристальное внимание девушки, поскольку, повернув голову, он окинул Фелисию взглядом, которым лев мог бы удостоить ящерицу. Фелисия судорожно схватила Нэнси за руку.

– Давай выйдем на воздух, мне что-то не по себе.

– Хорошо, – согласилась Нэнси. – Все, что нужно, я уже успела. Как удачно, что там оказались репортеры. Надеюсь, я попала в кадр – наглядное доказательство моей расторопности.

Нэнси еще что-то самодовольно говорила, но Фелисия ее почти не слушала. Она мысленно повторяла только два слова: «Герберт Фэйрфакс». Все остальные звуки потеряли для нее всякий смысл.

Не было ничего удивительного в том, что Герберт Фэйрфакс одним лишь своим видом произвел такое впечатление на Фелисию. У него были классические строгие черты лица, которые могли бы свидетельствовать о высокомерии и даже снобизме, если бы не мягкие, спокойные темно-карие глаза. Даже в том равнодушном мимолетном взгляде, которым он едва удостоил Фелисию, чувствовалось неуловимое обаяние.

– Скажи, а этот Герберт Фэйрфакс тоже художник?

Фелисия прервала подругу на полуслове, и Нэнси озадаченно замолкла.

– Художник? – удивленно переспросила она. – Вовсе нет, почему ты так решила?

– Но ведь он зачем-то пришел на эту выставку.

– Ну мы тоже пришли на эту выставку, а ведь мы отнюдь не художницы, – резонно возразила Нэнси. – Во всяком случае, ты-то точно нет.

Некоторое время они молчали, пробираясь к выходу и умело лавируя в толпе. Наконец подруги оказались на крыльце галереи, выходившем на берег Темзы. Фелисия с наслаждением вдохнула свежий речной воздух. Ей было жаль уходить из галереи, не обменявшись ни словом с мистером Фэйрфаксом, и в то же время она чувствовала облегчение, словно ей удалось избежать какой-то неведомой опасности. Девушки побрели по набережной, рассеянно высматривая такси.

– Нет, граф Фэйрфакс вовсе не художник, он скорее эксперт, – произнесла Нэнси, решив продолжить начатый разговор.

При слове «граф» Фелисия удивленно вскинула брови.

– Да-да! – со смехом подтвердила Нэнси. – В ваших с ним жилах течет голубая кровь.

– Ах, Нэнси, оставь, пожалуйста! – Фелисию иногда утомляла манера Нэнси подтрунивать над ее происхождением. К тому же этот разговор все больше ее интересовал.

– Ты говоришь, мистер Фэйрфакс эксперт? – спросила Фелисия примирительным тоном. – Он что же, зарабатывает этим на жизнь?

Нэнси решительно покачала головой.

– Ничего подобного, – возразила она. – Он оказывает свои услуги совершенно бесплатно, хотя как знатока живописи и прочих произведений искусства его ценят очень высоко. К тому же ходят слухи, что он баснословно богат.

Сейчас Нэнси добавит, что Герберт Фэйрфакс считается одним из самых завидных женихов Великобритании. Это было бы вполне естественным завершением краткой характеристики блестящего графа Фэйрфакса. Фелисия не хотела признаваться даже себе, что втайне ждала именно этих слов. Однако Нэнси сказала совсем другое.

– К тому же он женат на такой особе, которая не потерпит, чтобы ее муж был каким-то там экспертом.

Фелисия снова испытала чувство отстраненности от окружающего мира. Герберт Фэйрфакс женат, и это все, что сейчас имеет значение.

– И кто его жена? – спросила Фелисия делано безразличным тоном.

– Знаешь, давай где-нибудь посидим, – предложила Нэнси вместо ответа. – Я что-то проголодалась после всей этой суеты.

Она явно не подозревала о том, какое впечатление произвела на Фелисию мимолетная встреча с Фэйрфаксом. Да Фелисия и сама удивлялась своему внешнему спокойствию. Вот что значит староанглийское воспитание, с усмешкой подумала она.

Подруги расположились за столиком летнего кафе.

– Ты сказала, что мистер Фэйрфакс хорошо разбирается в живописи? – Фелисии не терпелось возобновить прерванный разговор.

Нэнси, энергично расправлявшаяся с сырным пирогом, кивнула.

– В общем, да. Но его конек – антиквариат. Он знает толк в предметах старины – фарфор, ковры, гобелены, старинная мебель. Герберт превосходно в этом разбирается, может почти безошибочно установить подлинность изделия, эпоху и даже мастера. Таких знатоков, как он, всего несколько десятков. К нему обращаются частные коллекционеры чуть ли не со всех континентов. И вот для них его консультации уже не бесплатны.

– Откуда ты все это знаешь? – изумилась Фелисия. – Ты что, знакома с Фэйрфаксом?

– Шапочно, – лениво отозвалась Нэнси. Этот разговор ей явно наскучил. – Я ведь тоже работаю в галерее. Пару раз обращалась к нему по поручению мисс Лоусон. – При упоминании о своей шефине Нэнси передернула плечами.

– А кто, ты говоришь, его жена? – Фелисия подвела разговор к наиболее интересовавшей ее теме.

Нэнси оживилась.

– О, это отдельная история. Они поженились года три назад, когда Герберт был по делам в Нью-Йорке.

– Она американка? – уточнила Фелисия.

Нэнси кивнула.

– Она актриса, точнее певица. Выступала в известных мюзиклах, правда, в основном на вторых ролях. Но публика была от нее в восторге.

– Она красивая? – Фелисия ждала ответа с замиранием сердца.

– О да! – отозвалась Нэнси с непонятной усмешкой. – Настоящая красотка, просто модель.

Фелисия удивленно посмотрела на подругу.

– Чему ты смеешься?

– Да нет, правда. – Нэнси махнула рукой. – Она действительно очень красива. Герберт влюбился в нее как мальчишка и до сих пор без ума. Он однолюб.

Фелисия озадаченно нахмурилась.

– Ты хочешь сказать, что она вскружила Герберту голову и женила его на себе? Ее привлекли его деньги?

– Да нет, все не так просто, – задумчиво возразила Нэнси, отпив глоток кофе и аккуратно поставив чашку на блюдце. – Саманта Дэнкс вовсе не бедствовала. К тому же она очень молода, и у нее были блестящие перспективы на сцене.

Саманта Дэнкс. Фелисия успела побывать в Нью-Йорке, но не могла припомнить певицы или актрисы с таким именем. Видимо, эта Саманта действительно выступала только на второстепенных ролях. При этой мысли Фелисия испытала легкий приступ злорадства.

– И у нее было много вполне состоятельных в финансовом отношении поклонников, а предложения руки и сердца она считала десятками, – продолжала Нэнси. – Но она выбрала именно Герберта Фэйрфакса. Ради него она отказалась от сцены и согласилась уехать из Штатов, где ей прочили блестящую карьеру.

– Думаю, она тоже была в него влюблена, – завершила Нэнси. – Во всяком случае, они производят впечатление вполне счастливой пары.

Несмотря на гладкость повествования, Фелисия уловила в голосе подруги недоброжелательные нотки. Что-то здесь явно было не так, но Фелисия не решилась на дальнейшие расспросы. Она и без того слишком явно выказала свой интерес к Герберту Фэйрфаксу. Счастливому мужу ослепительно красивой женщины. Другой женщины.

– Нам пора возвращаться. – Нэнси издали заметила такси и сделала призывный взмах рукой. – Надо подготовиться к нынешнему вечеру, а я еще хочу полежать в ванне.

И Фелисии не оставалось ничего другого, как сесть вместе с Нэнси в подоспевшее такси и отправиться в отель. И никто на свете не догадывался, что больше всего ей сейчас хотелось вернуться в галерею, чтобы еще раз увидеть Герберта Фэйрфакса…

Фелисия со вздохом очнулась от своих раздумий и медленно направилась в зал. Ей больше не хотелось плясать до упаду, пить коктейли и смеяться милым шуткам Ройса. Она разыскала Нэнси.

– Тебя так долго не было. Что-то случилось? Кто тебе звонил? – забросала Фелисию вопросами подруга.

Они отошли к стойке. Нэнси, разгоряченная после танцев, взяла бокал минеральной воды.

– Нэнси, мне надо вернуться домой, – выпалила Фелисия.

Глаза Нэнси округлились.

– Что-то случилось? – торопливо повторила она. – Это твой папа звонил?

Фелисия упрямо покачала головой.

– Нет, с папой все в порядке. Но мне действительно надо уехать из Лондона, я не могу здесь оставаться!

И, не в силах больше сдерживаться, Фелисия разрыдалась.