Текст книги "Вечно 17 (СИ)"
Автор книги: Клэр Твин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
– Потому что ты теперь одна из нас, – гордо ответил боксёр.
Меня начинает распирать от смеха.
– Ч-чего? – со смешком произношу я, переходя с ноги на ногу.
– Теперь мы тусуемся с ними, Рэйчел. Пойдём, надо тебя со всеми познакомить, – восклицает Роуз и хватает мою ладонь. Мы за доли секунды оказались перед ребятами, сидевшими у гаража. Все уставились на меня. О, как я не люблю эти моменты… Я здесь чужая, чужая! – Ребята, знакомьтесь, это Рэйчел, – указывает на меня блондинка. Я выжила из себя подобие улыбки. – Рэйчел, это Рэй, – указывает она на тощего парня с выбритой головой, – это Джей, – парень с разбитой губой улыбнулся мне и поправил свои чёрные кудри, – это Адриан, – симпатичный темноволосый парень помахал мне и обнял Эмму, – это Кэтрин и Ванесса, а это Эмма, – рыжую зовут Кэтрин, ясно.
Все начали меня приветствовать, однако, я все равно чувствую себя не в своей тарелке.
Роуз и Скотт куда-то отошли, оставив меня одну с ребятами, а я в это время внутри себя взрываюсь, как вулкан. Что говорить? О чем говорить? Помогите!!!
– Рэйчел, а чем ты занимаешься? – спросил меня Рэй.
Я задумалась. По сути, я ничем не занимаюсь, но раньше меня это не волновало. Мой обычный день проходит так: еда, сериал, сон, еда. Хотя нет! Я же ещё и читаю. Чтение – мое увлечение, моя страсть.
– Я люблю читать, – ответила я, наблюдая за новыми друзьями. Видимо, все спортсмены не любят читать…
– И какая твоя любимая книга? – неожиданно спросила меня Эмма. Я посмотрела на неё. Её большие карие глаза уставились прямо на меня, вгоняя в краску.
– Ну-у-у, – протянула я, облизав нижнюю губу, – я поклонница Шекспира, а именно его повести «Ромео и Джульетта».
Девушка изменилась в лице. Она улыбнулась.
– Шекспир – будет жить вечно, – задумчиво проговорила Эмма.
Кажется, я ошибалась. Эмма мне сразу приглянулась, несмотря на то, что била человека. Мы ещё секунды две смотрим друг на друга, а затем все уставились куда-то вперёд. Рэй и Джей вскочили со своих мест и побежали навстречу какому-то человеку, затем за ним последовали и остальные, кроме меня, Эммы и Ванессы.
Из-за толпы я не могу понять кто пришёл. Они словно специально столпились вокруг человека.
– Не думала, что он придёт сегодня, – проговорила Ванесса, доставая из своего кармана пачку сигарет.
– Кэтрин сразу же побежала лебезить перед ним. Вот лиса, – Эмма посмотрела на толпу, а затем на меня.
– Можно узнать о ком вы говорите? – решила спросить я. Мой голос звучал уверенней, чем мне казалось.
– Эрик, – произнесла черноволосая, затягивая в свои лёгкие никотин.
– Он из нашей компании. Просто сейчас у него проблемы в семье, и парень редко к нам приходит. Эрик лучший друг Скотта, может, вы виделись?
Я помотала головой.
– А Кэтрин бегает за ним. Типа он ей нравится, – ухмыльнулась Эмма.
– Ага, как же, – поддержала смешок Ванесса.
Наконец, ребята расступились в разные стороны: кто-то куда-то ушёл, а кто-то отошёл в сторонку. Я поднимаю глаза на нашего гостя и начинаю краснеть. ЭТО ТОТ ПАРЕНЬ ИЗ АВТОБУСА! Слышу, как сердце бешено бьется в груди, чувствую, как щеки пылают. Господи, какой кошмар. Куда мне спрятаться?? Парень заметил меня и начал улыбаться. О Боже, отлично, теперь он будет смеяться надо мной. Черт, он уже совсем близко. Была бы моя воля, то я бы залезла на дерево, засунула голову в песок, как страус, начала реветь, но я просто стою и краснею. Эмма замечает мой взгляд и вид испуганной овечки. Она ждёт ответов, но я молчу. Все! Он здесь! Что делать?? Что делать??
– Привет, девочки, – проговорил Эрик. Его голос…
– Привет, – произнесли они, и теперь все уставились в мою сторону. Молчание. Я готова закричать и просто убежать отсюда навсегда.
– Эрик, знакомься, это Рэйчел. Она подруга Роуз, – решила спасти меня Эмма. Я ей очень благодарна.
Эрик широко улыбнулся. Я не ошиблась: у него зеленые глаза, которые сейчас уставились прямо на меня. Вот черт, а!
– Привет, Рэйчел, – с непонятной интонацией произнёс брюнет.
Боже, боже! Давай, Рэйчел, ответь ему!
– Здравствуйте… то есть, привет, я имела ввиду… черт, – ненавижу себя.
Этот парень и так думал, что я нелепая, так теперь я ещё буду и глупой. Какой позор..!
Девушки, хихикая, смотрят на Эрика, а тот, в свою очередь, на меня.
– Значит, это ты та таинственная подруга Роуз, с которой мне нужно познакомиться, м? – парень улыбнулся шире. В его голосе ясно слышался стеб. Мне это не нравится.
– Я… никого не заставляю с собой знакомиться, – робко почти прошептала я. Нужно быть уверенней.
– Ладно, мы пойдём поможем ребятам, – сказала Ванесса, сделав последний затяг сигареты. Девушки встали и покинули нас. Предательницы! Они же видят, что мне не хочется с ним говорить. Я убью Роуз!
– Надеюсь, у тебя нет сотрясения? – продолжает Эрик.
О чем это он?
– Что?
– Ну, я тебя не задел дверью в кафе? – парень сел на свободный стул.
– Нет, но тебе стоит быть внимательней. Ты мог меня убить.
Парень рассмеялся. Что я сказала такого смешного и сверхъестественного?
– Это тебе стоит быть повнимательней. Ходишь с опущенной головой, а ведь её могут и снести.
Меня не устраивает этот тон.
– Да, такие, как ты! – огрызнулась я, и парню это не понравилось.
Я замечаю, как напряглись его плечи.
– Какие такие? Продолжай.
Я пытаюсь найти нужное слово в своей лексике, но выходит лишь одна не цензура. Он начинает меня бесить!
– Высокомерные качки, что могут только пялиться на человека в транспорте без причины! Вот какие!
Эрик начинает громко смеяться, привлекая внимание остальных ребят. Сердце нервно бьется, кулаки готовы сорваться с места и врезать этому балбесу по морде.
– Так-так, значит, ты меня запомнила? Я польщен, – Эрик перебросил ногу на ногу. Утешает одно: я стою и смотрю на парня свысока. Меня это очень радует.
– Разве можно забыть такого грубияна, как ты? Таращился, словно я инопланетянка!
– Видела бы ты себя со стороны, Рэйчел. На такое нельзя было не смотреть, – снова засмеялся брюнет.
Господи! Я так и знала, что со мной было что-то не так. Позор! Я горю со стыда и не знаю, что ответить парню. Мне очень хочется рвануть с места и убежать куда-нибудь далеко-далеко. Эрик все ещё смотрит на меня и улыбается. Уверена, что мое лицо похоже на огромный костёр, на который обычно налетают мошки. Он победил: одно очко в его пользу.
Прошло достаточно времени, но я продолжаю стоять, как статуя. Вот ещё одна причина, чтобы сюда не возвращаться…
– Эрик, идём на ринг? – предлагает Джей. Парень вскочил со стула, кинул на меня непонятный взгляд и побежал к друзьям. О, как мне хочется закричать во все горло. Почему я так вспотела? На улице ведь прохладно. Боже, да я вся горю… Сажусь на ржавый стул и перематываю плёнку в своей голове. В мыслях появляются кадры моего спора с брюнетом. Я снова краснею. Черт. Вижу, как ко мне подходит Эмма. Девушка улыбнулась и протянула в мою сторону банку газировки.
– Спасибо, – ответила, открывая банку. Девушка садится рядом.
– О чем вы говорили с Эриком?
Я делаю глоток напитка.
– Вспоминали нашу с ним первую встречу, – увидев недоуменный взгляд Эммы, я продолжила, – мы с Эриком впервые встретились в кафе, когда тот чуть не снес меня дверью…
Девушка ухмыльнулась.
– Хорошее начало для волшебной истории, не думаешь?
– Не будет никакой истории. Он меня не интересует… я не хочу ни с кем встречаться.
Эмма сделала глоток газировки и поглядела в сторону ребят. Эрик и Джей соревнуются на ринге, а остальные поддерживают их. К подросткам присоединились и Скотт с Роуз.
– Это уже не тебе решать, а твоему сердцу. Знаешь, как это бывает: он тебя раздражает, а потом «бац»… и вы уже вместе.
– Говоришь так, словно сама через это проходила, – заметила я, ухмыляясь. Эмма хитро поглядела на меня. О, черт, неужели я попала в точку?
– Мы с Адрианом сначала ненавидели друг друга. Он подстёгивал меня, а я его. Но потом… между нами прошла искра, и я поняла, что влюбилась. Он хоть иногда и идиот, но зато мой идиот.
– Это очень мило, Эмма, – криво улыбнулась я, посматривая на Роуз и Скотта. Они счастливы.
– …Но?
– Но я не знаю таких чувств. В последний раз я была влюблена в детском саду.
– Ничего в этом страшного нет. Любовь приходит очень быстро, – заверила девушка.
– А уходит ещё быстрее…
Эмма грустно улыбнулась, а затем произнесла:
– Увы! Зачем любовь,
Что так красива и нежна на вид,
На деле так жестока и сурова?
Я сияю. Слова Бенволио из трагедии Шекспира.
– Именно, – с улыбкой на лице произношу я.
Она такая хорошая. Эмма меня цепляет всеми качествами: она добрая, общительная и очень красивая. Мало кому подходят короткие стрижки, а ей подошло. Она любит читать, а человек любящий читать – хороший человек. Эмма для меня, как родная душа. Мы знакомы где-то двадцать минут, а ощущение, что вечность. Это необъяснимое явление. Такое же необъяснимое, как звезды, космос, как все прекрасное.
Ощущаю вибрацию в кармане. Попросив прощения, я отошла в сторонку и ответила на звонок. Это мама.
– Слушаю? – шёпотом говорю. По легенде я нахожусь в кинотеатре.
– Дорогая, фильм скоро закончится?
– Нет, мы только на середине, а что такое?
Мама молчит, а я уже придумала сотни плохих версий. Что могло случиться?
– Твой отец хочет забрать тебя к себе в гости… с ночёвкой…
– Что-о??! – крикнула я, и все посмотрели в мою сторону.
– Скажи у какого ты кинотеатра, и он за тобой приедет.
Я стою и не могу вымолвить и слово. Этот человек издевается надо мной? Сначала ему на меня все равно, а потом он включает режим «хороший папа»? Почему мне так хочется кричать и плакать. Я уже чувствую, как к глазам подступают слезы. Я не хочу его видеть и слышать, он мне противен! Боже, ночевать в одном доме с ним и его невестой… Невыносимо!
– Я тебе перезвоню…
Смотрю на Эмму. До меня эхом доходят её слова. Я чувствую, что теряюсь. Не могу сосредоточиться на чем либо. Ребята окружили меня, расспрашивая о моем самочувствии. Кажется, я не выдержу и заплачу.
– Мне нужно домой.
Глава 4
Спустя долгие минуты, я, наконец, добралась до центра города. Джей любезно предложил мне свою помощь, которая была очень кстати на тот момент. Роуз обещала позвонить мне вечером и узнать, что произошло. Приятно, когда о тебе есть кому позаботиться.
Выхожу из чёрной машины марки «Форд» и подбираюсь ко входу кинотеатра. На улице смеркается. Люди проходят мимо меня изредка задевая плечами, словно на мне плащ невидимка. На мое удивление из машины вышел и Джей. Он идёт в мою сторону. Черт, зачем? Мне хочется побыть одной, поплакать, погрустить. Я боюсь. Очень боюсь сорваться вновь и заплакать, а ведь я с трудом сдерживалась в машине. Все в голове смешалось, будто в меня попал снаряд. Будто я упала с небоскреба, будто время промотали и я упустила что-то важное… Папа появился в моей жизни так же быстро, как и пропал. Не знаю радоваться или плакать. Я окончательно запуталась в себе.
– Спасибо, Джей. Ты меня выручил, – начала я, когда тот подошёл достаточно близко. Парень явно хотел что-то сказать, но я его перебила, и теперь он просто улыбается.
– Для тебя просто малыш, дорогая, – с ухмылкой произнёс черноволосый спортсмен.
Я с недоумением пялюсь на Джея и не знаю что ответить. Почему он так на меня смотрит? Парень ждёт от меня какой-нибудь реакции, но я продолжаю молчать, как рыба. Ох, а раньше было все иначе: единственный парень, с которым мне доводилось болтать был Бен, но и порой Коди. Небо, за что ты так со мной??
– Джей, я… – с грустной улыбкой на лице мямлю я, схватившись рукой за шею. Кудрявый парень начал махать руками и улыбаться.
– Нет-нет, Рэйчел, все нормально. Я понял, больше не буду приставать.
Вздох облегчения. Мы друг другу улыбаемся, а потом парень прощается со мной и направляется в сторону иномарки, и уезжает. Я осталась одна. На улице уже достаточно темно, поэтому квартал освещён фонарями и гирляндами. Город ожил. Все люди, смеясь, ходят по бульвару, обсуждая последние новости. Смотрю налево: девушка сидит на лавочке. На ней чёрное пальто и книжка в руках. Неподалёку от неё стоит парень с гитарой. По его выражению лица видно, как тот счастлив. Музыка приносит ему удовольствие и смысл жизни. Это чудесно, когда у тебя есть возможность делать, то, что тебе по-настоящему нравится. Музыка, чтение, рисование, лепка… сколько всего интересного в этом мире, скоро всего не разгаданного.
Подул холодный ветер, вернув тем самым меня в реальность. По дороге сюда, мама сообщила мне, что папа будет через десять минут. Враньё! Он давно уже должен был меня забрать! Слышу звук сообщения на своём мобильнике. Достаю его из своего кармана. Это Роуз.
Роуз: Ты где?
Рэйчел: Жду отца, потом все объясню.
Через секунду приходит ответ.
Роуз: Отец?! Нет, расскажи все сейчас!
Но я не отвечаю ей. Мне становится жутко холодно; я чувствую, как затвердели мои руки. Как же классно сейчас оказаться в своей уютной комнате, а не терпеть все это…
Вижу, как к обочине тротуара подъехала знакомая машина. Фары начинают моргать, подавая сигнал, и я понимаю, что это отец. Поправив на спине рюкзак, я прошла к автомобилю и открыла дверь, плюхнувшись в салон. Не думала, что когда-нибудь буду рада сидеть в этой машине, но сейчас я счастлива. Здесь тепло и не сыро. Просто сказка. Отец улыбается.
– Ну что, поехали? – спрашивает тот, но я его игнорирую. Папа завёл свою «ласточку» и мы тронулись с центра города. Я делаю вид, что не замечаю взгляд отца через зеркало и продолжаю смотреть в окно. Мы едем в тишине, и эта тишина душила меня. Я прям чувствовала, как растёт напряжение между мной и мужчиной. Почему мы стали чужими друг другу? Как это произошло? Мне становится больно от своего же поведения. Может, я поступаю неправильно? Все люди ошибаются, но не все признаются в своей ошибке… Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, я решила заговорить с отцом. Это будет трудно…
– Эм, мы должны заехать домой, чтобы я забрала учебники на завтрашние занятия, – мой голос был ужасным: севшим и грубым. Папа посмотрел на меня через зеркало. Мы пересеклись взглядом, от чего я опустила глаза.
– Ты завтра не идёшь на занятия, – произнёс отец.
– Что? То есть, как это не иду?
Я не знаю, что чувствую, наверное, злость. Если я не пойду в школу, значит, мне придётся провести весь день с отцом и его невестой. Только не это! Я горю желанием открыть дверь и вылететь из этой машины, и бежать, пока ноги не отвалятся. Одна мысль, что я буду с ними общаться… Меня сейчас стошнит!
– Я подумал, мы и так мало видимся. Ничего страшного, если ты пропустишь один день учёбы, – продолжает мужчина.
– Школа не виновата в том, что ты забил на меня, – ну вот, снова отвечаю грубостью.
– Это неправда, – лишь ответил тот. Факты говорят об обратном, ему просто нечего сказать в свое оправдание. Я права, и он это прекрасно понимает.
Время пролетело быстро, и машина уже подъехала к моему старому дому. О Боже… Я выхожу из автомобиля и оглядываюсь. Здесь почти ничего не изменилось, кроме забора. Раньше ограждения не было, а теперь передо мной стоит деревянный, окрашенный в белый цвет, забор. Улица совершенно не изменилась. Интересно, соседи все те же? Я словно попала в прошлое. Ненавижу это чувство – дежавю. Папа достаёт из багажника пакеты с продуктами, а затем проходит к дому. У меня есть шанс сесть в машину и уехать отсюда к чертям собачьим, но я иду за отцом. Осталось пару метров и начнётся мой личный ад. Я должна делать вид, что мне приятна Изабелла, хотя я на неё злюсь. Да злюсь, ибо именно к ней ушёл отец, оставив меня и маму. Удивляюсь себе, прошло шесть лет, а я никак не могу простить отца. Эгоистка.
Папа, придерживая коленом пакеты с едой, нажимает пальцем на дверной звонок. Я уже слышу, как Изабелла подходит к двери. Мое сердце просто готово взлететь в космос. Дверь отворяется и передо мной стоит худая, маленького роста женщина с азиатской внешностью. Папа целует Изабеллу в щеку и проходит в дом. Теперь женщина смотрит на меня. Боже, что я должна сказать? Мой язык сопротивляется и не даёт произнести простое «здрасьте». Но Изабелла делает все сама: она подбегает ко мне и обнимает. Я в шоке. Женщина видит меня в первые, но относится ко мне со всей душой. О-о-о не-е-т, только не это. Если она окажется хорошей, я просто повешусь в их спальне.
Женщина, наконец, отлипает от меня и просит войти в дом. Я все ещё в оцепенении.
– Рэйчел, прошу к столу. Твой папа сказал, что ты обожаешь лазанью, да? – Изабелла помогает снять мне верхнюю одежду и вешает её в гардеробную. Смотрю на отца. Он такой счастливый. Я киваю и прохожу в кухню. Здесь тоже ничего не изменилось: все тот же стол, те же шкафчики. Только новый холодильник и посудомоечная машина. Помню, как мама просила отца приобрести её, а он все откладывал покупку…
Я села за стол, что был полон вкусностей: запечённая утка с картошкой, овощной салат, яблочный штрудель, апельсиновый сок и моя любимая лазанья. Отдаю должное, они хорошо подготовились. Папа и Изабелла сели друг напротив друга. Все молчат. У меня ужасное чувство. Дежавю продолжает меня мучить. Я думаю о маме. Она сейчас, наверное, сидит дома одна и грустит, смотря какой-нибудь дурацкий сериал. Я так хочу, чтобы она была сейчас здесь. Почему жизнь такое дерьмо?!
– Рэйчел, может, будешь салат? – предлагает черноволосая женщина. По её произношению, я пытаюсь понять какой она нации? Может, китаянка? Я перестаю на неё смотреть и киваю. Женщина облегченно вздохнула и улыбнулась во все свои ровные зубы. Я схватилась за вилку и принялась наматывать на неё листья салата и капусты.
– Ну, может, расскажете, как вы познакомились? – предложила я, запихивая в рот салат. Взрослые переглядываются.
– Ну, – поправила причёску Изабелла, – мы познакомились у меня на работе.
Папа работает инженером в строительной компании. Его работа для меня всегда была скучной. С тех пор ничего не изменилось.
Мама сказала, что Изабелла библиотекарь. Как папа оказался у женщины на работе? Загадка.
– Я перепутал здание и вошёл в библиотеку, где и встретил Изабеллу. Она любезно мне помогла и подсказала где нужное мне заведение. После этого мы не перестали видеться, – продолжил вместо женщины отец. Они улыбаются.
Понятно. То есть, пока мы с мамой сидели дома и думали, где же этот человек пропадает, он ходил по ресторанам. Боже, как же меня это сейчас бесит… Снова все молчат и переглядываются.
– Рэйчел, а кем ты хочешь стать? – поддерживает разговор Изабелла.
– Она хочет быть актрисой, – ответил за меня отец.
Я ухмыльнулась и закатила глаза.
– Я хотела быть актрисой в десять лет, пап. – посмотрела я на него, а затем на Изабеллу, – Я поступаю на журналиста.
– Замечтательная профессия, верно Джордж? – отец кивнул, – А куда поступаешь?
– Я уезжаю в Нью-Йорк.
– Ага… В Нью-Йорке большие возможности!
Я кивнула, откусывая кусок лазаньи.
Вечер только начался, а я уже мечтаю сбежать отсюда.
***
Я не знаю, как прожила этот ужин. Мне хотелось провалиться сквозь землю и исчезнуть. Пыталась дозвониться до мамы, но она не доступна. Теперь я за неё переживаю. Не случилось ли что-то с ней? Мое сердце этого не вынесет. В детстве, когда мой мир был идеален и прекрасен, я обещала себе, что вырасту и построю ракету-лимузин, чтобы, когда на землю упадёт метеорит, спасти всех кого я люблю. Теперь я выросла и поняла, что никто никого не спасёт. Ещё одна шутка реальности. Я знаю, что всему приходит конец. Я знаю, что после заката всегда настает рассвет. Я знаю, что мечты превращаются в прах. Я только не знаю почему. Почему мы, люди, все усложняем. Почему люди обижают друг друга из-за цвета кожи, из-за национальности, из-за ориентации? Расизм, нацизм, сексизм… Зачем все это? А когда-то, может, давным-давно, но люди любили друг друга. Ценности потихоньку превращаются в пыль. Как бы люди не стали пылью…
Я сижу на диване в гостиной. Здесь все изменилось: обои теперь светло-бежевые, а пол сделан из темного паркета, когда раньше был из кафеля. Занавески превратились в шторы с узорами. Обивка дивана была раньше из шенилла, а теперь из флока. Мне уже кажется, что это не мой старый уютный домик. Экран мобильника загорается. Я хватаю телефон и отвечаю на звонок.
– Привет, – хрипловато произношу я.
– Ты помирилась с отцом? – вопит Роуз.
Я встала с дивана и принялась расхаживать по комнате, трогая все что попадётся под руку.
– Можно и так сказать. Я сейчас у него.
– Шутишь? И как ты там, жива?
– Вроде того, но мне хочется домой.
– Держись, Рэйчел. Ты простила отца?
Минутное молчание.
– Не знаю, наверное, нет… или да, я не знаю, – вновь падаю на диван и откидываю голову назад, прикрыв веки.
– Представляю, как тебе сейчас тяжело…
– Да… – слышу, как к гостиной подходит Изабелла. – Ладно, мне пора. Увидимся.
– Спокойной ночи.
Я выключаю мобильник в тот момент, когда Изабелла подходит к дивану. Я смотрю на нее и невинно улыбаюсь краем губ.
– Пойдём со мной, Рэйчел, – протягивает женщина и идёт к выходу.
Я с недоумением смотрю на неё, хмуря брови. И что на этот раз? Какую ещё свинью подложит мне этот чертов день. Я нехотя встаю с дивана и иду за женщиной. Мы проходим холл и заворачиваем в сторону моей когда-то спальни, и останавливаемся. Передо мной моя дверь. На ней наклейки бабочек. О, круто, они хотя бы не тронули дверь, мне это льстит.
– Зачем мы здесь? – я недоверчиво смотрю на Изабеллу. Она улыбается и открывает деревянную «стенку».
О мой Бог… Я с открытым ртом прохожу в свою комнату и пытаюсь сдержать слезы. Слышу, как мое сердце быстро бьется: Тук-тук-тук-тук. На глазах появилась пелена, что мешала разглядеть все полностью. Не могу поверить, что все осталось неприкосновенным. Моя комната жива: здесь и моя деревянная кровать, мой сундучок, где раньше «спали» игрушки, мой розовый шкаф, стульчик и столик для рисования… Я подхожу к комоду и провожу по его поверхности пальцем. Пыль. Здесь словно не убирали со времён динозавров. Оглядываюсь и ощущаю покалывание в грудной клетке. Мне так грустно и весело одновременно. Я вернулась в прошлое, в счастливое прошлое без боли. Моя детская комната все ещё пахнет земляникой, затягивая ещё больше в волшебные времена. Розовые стены ничуть не испортились, как и мозаичный зелёный пол. Не могу поверить, что папа не тронул мою комнату. Я просто не верю в то, что вижу. Мне кажется, что это сон. Да, это точно сон. Я подхожу к своей крошечной кровати и аккуратно сажусь на неё, от чего та неприятно заскрипела. Смотрю на потолок. Он полон трещин, но все равно выглядит свежо, а люстра в форме луны дополняет ощущение волшебства, таинственности…
– Я в этой комнате во второй раз, – осматривает помещение Изабелла, прислонившись к стенке.
– Правда?
– Джордж, можно сказать, боготворил это место, поэтому и никого не пускал сюда.
– Прикольно, – лишь вымолвила я, хотя в душе чувствовала тепло. Я сильно удивлена.
– Ты думаешь, что папа тебя не любит, что он тебя забыл, но это не так. Джордж всегда вспоминает о тебе. Он даже купил себе костюм на твой выпускной.
Почему мне так неловко? По-моему, это ужасное чувство, которое я ощущаю – моя совесть. Кажется, зря я наговаривала на отца. Меня сильно обрадовали слова женщины. Папа думает обо мне. Он меня любит. Эти мысли заполняют мою внутреннюю пустоту счастьем. Ведь это классно, когда тебя любят… Я борюсь с желанием встать с кровати и прыгнуть в объятия папы, зарыдав в его плечо. Мне хочется сказать ему, как сильно он мне дорог, как сильно я его люблю. Боже, почему я только это осознала? Ведь время проходит сквозь пальцы, и я могу очнуться, а папы уже не будет. О, нет-нет-нет! Пошли прочь плохие мысли! Нет, прошу, пусть родители живут вечно! Я не хочу их терять. Лучше умру я, чем они… От этих мыслей моя грудная клетка сжимается. Я не сдерживаюсь и начинаю плакать. Наплевав на тот факт, что надо мной стоит чужая женщина, я продолжаю плакать. Это так больно чувствовать… Мне словно дали второй шанс. Шанс, чтобы быть с отцом. Как же мне не хватало общения с ним, его объятий и старомодных шуточек. Почему мы осознаём свои ошибки так поздно..? Время не повернуть назад. Не вернуть назад те дни, что я потеряла. От этой мысли я снова начинаю реветь. Боже, как же обидно! На душе такой неприятный осадок, от которого мне теперь не избавиться. Боже… Ладно-ладно, Рэйчел, перестань плакать… Соберись!
Я протираю глаза и пытаюсь привести себя в чувство. Изабелла не должна была это видеть…
– Я знаю, что ты обо мне думаешь, – неожиданно начала женщина.
Я поднимаю голову и смотрю ей в глаза, представляя, как ужасно я сейчас выгляжу.
– И что же я думаю?
– Ты, наверное, думаешь, что я соблазнительница, которая рушит семьи, и ты меня ненавидишь… – она грустно вздохнула.
Ох, ты не права Изабелла…
– Вовсе нет. – отрезала я, и женщина ожила, – Может я и думала, что ты разлучница, но я ошибалась. Прости меня, Изабелла, – я вижу, как привела женщину в ступор. Она этого не ожидала, – прости за то, что думала неправильно о тебе. Ты очень хорошая и добрая. Ты отличная замена мамы, – я засмеялась.
Женщина улыбается во все тридцать два зуба, а затем быстро подходит ко мне, наклоняется и обнимает. Я в оцепенении. Не знаю, как быть, но доверившись чувствам, медленно приобнимаю женщину.
– И ещё, можно спросить? – улыбаясь, говорю я. Женщина отодвигается и ждёт вопроса. – Ты китаянка?
Изабелла начинает смеяться. Я краснею.
– Японка, – смеясь, отвечает она.
– Ну, я должна была знать, а то бы не уснула этой ночью.
***
Это утро началось с воспоминаний. Я спала в своей старой комнате, хоть меня и уговаривали лечь в гостевой. Я просто хотела побольше побыть в детстве. Взрослея, мы рушимся. А я этого так не хочу. Слышу запах омлета, и чувствую, как в животе проходит атомная война. Открываю глаза и первое, что я вижу – это белый потолок и люстру «луну». На душе так становится тепло и трепетно, что забываются все обиды. А это важнее всего. Вскакиваю с крошечной кровати, уже жалея, что отказалась от гостевой комнаты. Все тело болит и ноет, а конечности не чувствуются. Я хватаюсь за шею и начинаю вертеть головой в разные стороны, чтобы хоть как-то привести себя в чувство.
Сегодня я почему-то счастлива. Я так рада, что ошибалась на папин счёт, так рада, что он меня не забывал. Разве можно любить и одновременно ненавидеть человека? Это нонсенс! А вот у меня именно так: я люблю отца и одновременно ненавижу. Почему? Люблю, потому что по-другому у меня не получается, ненавижу, потому что мы потеряли шесть лет общения. Да, конечно, иногда мы с ним созванивались, но это совсем иное.
Я подхожу к стульчику и беру с него свои вещи. Изабелла галантно предложила мне пижаму. Она была совсем ещё новая и пахла хлопком. Я снимаю с себя желтую ночную рубашку и надеваю свитер, а затем и все остальное. Поправляю волосы и выхожу из комнаты. Замечаю, что папа и Изабелла на кухне. Японка стоит у плиты и готовит завтрак, а отец сидит за столом, читая утреннюю газету. Снова дежавю. Когда-то давно на месте Изабеллы была мама… Теперь все иначе. От этого сжимается сердце и мне становится невыносимо больно, словно меня кто-то лишил конечностей, будто я упала в бассейн со стеклом… Отмахиваю от себя грустные воспоминания и прохожу в ванную комнату. Здесь изменилась лишь плитка: раньше она была голубая, а теперь черно-белая, как шахматное поле. Открываю воду в кране и начинаю мыть лицо, осознавая, что осталась без зубной щетки. Это чертовски ужасно. Наконец, приведя себя в более человеческий вид, я направляюсь на кухню. Отец и Изабелла мне улыбнулись, а я в свою очередь им.
– Доброе утро, как спалось? – спрашивает японка, накрывая на стол.
Вспоминаю сегодняшнюю ночь и морщу нос. Наверное, в гробу и то удобнее…
– Хорошо, – соврала я, – ты разве не должен быть на работе? – обращаюсь к отцу, перекладывая в свою тарелку омлет с беконом и укропом.
Папа перевернул страницу газеты, и не поднимая взгляд ответил:
– Я взял выходной, чтобы провести день с тобой.
Я чувствую такое блаженство, это играет моя эгоистичная сторона. Даже не знаю хочу ли я проводить время с отцом, наверное, ответ положительный. Пытаюсь сдержать улыбку, но четно – я вся сияю.
– И что мы будем делать весь день? – я откусила еду. Изабелла отодвигает стул и садится между мной и папой.
– Все, что твоей душе угодно, – папа поднимает на меня свои кофейные глаза, – это твой день.
В мыслях пробежала идея отправиться по магазинам и накупить себе много-много вещей. О! Или сходить в парк аттракционов и прокатиться на колесе обозрения…
Ох, папочка, зря ты позволил мне распоряжаться распорядком дня, зря…
***
Время приближается к трём. Этот день я запишу, как самый прекрасный день в жизни. Боже, сколько эмоций из-за одного человека, а именно – папы. Первым делом мы с отцом поехали в кафе, где отведали самое вкусное мороженое в мире. Именно в этом самом кафе мы раньше с папой после школы поедали сладости, зная, что мама будет вредничать дома: «Пока не поужинаете, о сладком можете даже не мечтать!».
И вот теперь, спустя столько лет, я вновь здесь… Эти белые обои с цветочками, столики с маленькой скатертью посередине, на котором расположилась ваза с лилией, а возле нее специи; эти люстры и жалюзи… Как приятно окунуться туда, где было хорошо. Жаль, что все хорошее осталось позади, и прошлое не вернуть.
Потом, мы с отцом отправились в кино, попав на фильм «Уйти красиво», где играет один из моих любимых актёров – Морган Фримен.
Спустя час с лишним мы отправились по магазинам. Обанкротив отца, я с счастливой миной прошла в машину и бросила пакеты с одеждой и с прочим барахлом на заднее сидение, а сама уселась вперёд. Я ощущаю такой трепет в груди, словно шесть лет разлуки и вовсе не было. Папа садится за руль и кладёт свой паспорт в бардачок. Я все ещё улыбаюсь. Я просто-напросто не могу перестать сиять. Я по-настоящему счастлива, ведь папа, наконец, обратил на меня внимание… Каждому ребёнку нужен отец или мать. Никто не сможет заменить их, даже, если очень захотят. Родители – единственные люди, что будут рядом несмотря на твой статус, финансовое состояние и характер. Они никогда не бросят тебя.
Папа заводит машину и выезжает со стоянки, выглядывая в окно, чтобы осмотреться нет ли машин. Что-то слишком уныло. Мое настроение доходит до небес, и ангелы показывают на меня пальцем. Я включаю магнитофон, и в автомобиле заиграла первая композиция. Боб Марли. Папа просто обожает его песни. Я замечаю, как пальцы отца ритмично барабанят об кожаный руль, а его губы беззвучно повторяют слова песни.
– One Love! What about the one heart? One Heart! – начинаю петь я, пританцовывая на одном месте, хлопая в ладоши. Папа ловит ритм и повторяет за мной.
