Текст книги "Вечно 17 (СИ)"

Автор книги: Клэр Твин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Замечательно, Рэйчел. Теперь ты обязана пойти на игру и всенепременно захватить с собой Роуз. Почему из-за чьей-то симпатии страдаю я? Хотя, если подумать, то возможно мне понравится..? Кого я обманываю?! Я ведь просто ненавижу баскетбол, как и волейбол и футбол… Пусть это и ненормально, но меня не изменить.

Наконец я вышла за территорию школы и иду к ближайшей остановке, что находится в двух кварталах отсюда. Иду вперёд, не глядя на дорогу, и распутываю наушники. Это оказалось сложнее, чем мне думалось. Наконец! Я это сделала! Я надеваю наушники и включаю на всю громкость любимую песню, любимой группы. Знаю, что у каждого человека есть такая глупая привычка добивать себя грустными песнями, когда и так все ужасно. Я не знаю почему мы так делаем, но у меня есть предположение: в грустных песнях мы находим себя, находим похожие случаи. Грустные песни для нас, как советчики. Поэтому мы их и слушаем. Это элементарно, как два плюс два. Спустя некоторое время, я дошла до остановки и поймала нужный автобус. В транспорте было много людей: все сидячие места заняты, придётся стоять. Автобус порой раскачивается и мне приходится крепко держаться за поручень, чтобы не упасть. Чувствую чей-то взгляд на себе. Оглядываюсь и замечаю парня, стоящего около передней двери транспорта. О, черт! Я узнала этого парня: это был тот брюнет, что чуть не убил меня дверью в кафе. Парень стоит и нагло смотрит прямо в мои голубые глаза. Неужто он узнал меня? Чувствую, что сейчас лопну со стыда. Теперь я хотя бы могу полноценно разглядеть незнакомца: он высокий, хорошего телосложения (даже можно сказать спортивного), его кофейные, кудрявые волосы неаккуратно уложены. На парне чёрная кожаная куртка, что расстегнута, от чего видна белая вязаная кофта. Почему его, если не ошибаюсь, зеленые глаза смотрят на меня? Так и хочется крикнуть: «Хватит глазеть, это неприлично».

Но он все ещё смотрит. Автобус остановился, и из транспорта вышли пару человек. Мы снова тронулись. Незнакомец продолжает таращиться на меня, отчего я не сдерживаюсь и опускаю глаза, поправляя вперёд каштановые пряди. Что же ты смотришь на меня? Почему, почему?

Я вновь подняла на него глаза. Спрашивается: зачем? Парень левым краем губ улыбнулся, ещё больше заставив меня смущаться. Ну все, достал! Я вопросительно нахмурила брови, как бы спрашивая: «В чем дело?», но парень лишь обнажил свои белоснежные зубы и посмотрел в пол. Может, я испачкалась и он надо мной смеётся? Я включила фронтальную камеру мобильника и посмотрела на своё лицо. Все чисто. Тогда не ясно. Автобус снова остановился, и парень заплатив за проезд, покинул транспорт, оставив меня без ответов.

«Да что ты, Рэйчел? Он просто издевался над тобой, забудь», – советую я себе, но не слушаюсь. Просто прекрасно! Теперь я весь год буду вспоминать этот случай и думать, что со мной не так?

Прошло минут пятнадцать, пока я приехала на автобусе до нужной остановки и добралась до своей улицы. После развода родителей, мы с мамой присмотрели уютный, красивый двухэтажный дом в этом самом районе. Поначалу я думала, что это будет кошмаром. Я ненавидела переезды всем своим крошечным сердцем. Но потом, когда я впервые приехала сюда, то поняла, что это рай. Слева от нашего дома живет семья Джефферсонов – очень милые и добрые люди. Справа от нас расположилась семья Гринов. В этой семье проживают Мистер и миссис Грин и их внучка, что осталась сиротой, после несчастного случая. Самолёт, на котором летели её родители разбился. От её родителей остались лишь воспоминания…

Наша улица имеет квадратную форму: одни дома расположены слева, другие справа, а также дома между ними, то есть, посередине. Чтобы выехать из этого района, приходится делать круг, объезжая небольшой фонтан, что находится в центре улицы. Очень уютное место, особенно во время праздников, как: Рождество и Хэллоуин.

Я прохожу мимо дома Мартинов, где на крыльце в кресле-качалке сидит пожилая женщина. В её руках какая-то книга, которую она все время перечитывает, словно в их богатой библиотеке не осталось непрочитанных рукописей.

– Добрый день, миссис Мартин, – громко поприветствовала я женщину. Та подняла голову вверх и, поправляя очки на носу улыбнулась. Женщина плохо слышит и видит, возможно, она меня просто не узнала.

Я подхожу к своему дому и захожу во двор. Перед глазами зеленовато-желтый газон с деревянной беседкой и сараем, около которого расположился мой ржавый велосипед. Припоминаю, как каталась на нем в детстве… Ключом открываю дверь и захожу внутрь. Мамы дома нет, а значит, она все ещё на работе. Мама работает в одном из лучших кондитерских города, и это звание – полностью её заслуга, ведь готовит она просто божественно! Снимаю свои сапожки и поднимаюсь на второй этаж дома.

На втором этаже умещаются ванная комната и наши с мамой спальни. На белых стенах второго этажа висят картины малоизвестных художников. Мама приобрела их на местной распродаже. А на темном паркете стоят две тумбочки: одна около маминой комнаты, а другая у ванной. Наконец, я прохожу в свои покои и, как мечтала, бросаюсь на кровать. О, как прекрасна тишина. Поворачиваюсь на спину и смотрю в потолок со звёздным небом. Тысячу маленьких огоньков уставились на меня, затягивая в совершенно в другой мир, в хороший мир без боли. Моя комната – это самое спокойное место на земле. Я встаю с кровати и оглядываюсь: коричневый паркет, а на нем сиреневый ковёр, комод и зеркало, шкаф купе и… коробка? Мои ноги послушно встали на ковёр, и я подошла к жёлтой коробке, на которой написано «Рэйчел». Это мои вещи, что были у отца дома… Мысли говорят, чтобы я не прикасалась к коробке, но я не могу. Хочу посмотреть, хочу узнать! Я судорожно открываю ящик и вижу все своё детство… Воспоминания ударили прямо под дых, от чего я перестаю дышать и задыхаюсь. На мне словно петля, что все затягивается и затягивается, пока не убьёт. Я достаю из коробки свои детские игрушки, свои рисунки. О Боже мой. На желтоватом листке разноцветными карандашами изображены счастливые родители и я. Они держат меня за руки и улыбаются. Следующую секунду я вижу, что на рисунке появились капли воды. Я плачу. Боже, почему же я плачу?! Рэйчел, возьми себя в руки! Злость ударила в голову, и я безжалостно разорвала рисунок на маленькие кусочки. Чувствую, как в горле застрял комок. Я хочу кричать, плакать, крушить! Мне больно, и эта боль убивает меня изнутри. Следующее, что я достаю из коробки, была моя детская одежда: кофточки, чулки, брючки. Опять не могу сдержаться и начинаю плакать. Приложив миниатюрную кофточку к лицу, я ощутила запах детских смесей. Господи, за что ты так со мной?! Почему, почему, почему?? Я хочу, чтобы папа был рядом со мной, чтобы видел, как я расту, как живу! Но этого не будет. А я ещё помню, как папа меня кормил, как учил плавать и ездить на велосипеде. Он был рядом, но ушёл. Он очередное мое воспоминание. Очередная моя боль. Я чувствую, как хочу сдаться и причинить себе боль, чтобы хоть как-то заглушить непонятное чувство – пустоту. Снимаю с себя свитер и смотрю на запястья. Повсюду шрамы. На руках не осталось живого места, но мне этого мало. Я вскакиваю с пола и бегу в ванную комнату. Судорожно ищу лезвие или стекло. Есть! Я нашла. Сглатываю слезы, закрываю глаза и медленно провожу холодным металлом по коже. Линия мгновенно обрела красный оттенок, но одного пореза мне мало. Я делаю ещё и ещё. Слезы смешались с кровью. Я хочу исчезнуть! Черт возьми, как я хочу исчезнуть! Почему мне так больно, и это не физически! Слезы градом падают на запястья, смешиваясь с кровью. Я хочу умереть! Как же я устала бороться! Я сдаюсь… Шрамы на руках пустяки по сравнению со шрамами на сердце. Они не затягиваются.

Глава 3

Чувствую прикосновение холодных губ на лбу. Лениво открываю глаза, пытаясь сфокусировать взгляд. Картинка плывёт. Пришлось несколько раз моргнуть, чтобы зрение вновь вернулось ко мне. Передо мной стоит мама. Она нежно улыбается мне и гладит своей холодной рукой мою голову. В мыслях возникает вопрос: где я?

Оглядываюсь по сторонам. Я лежу в своей кровати и на мне одеяло. Я ничего не помню… Что произошло? Словно кто-то стёр мою память.

– Я тебя разбудила? Прости, – мама присела на край кровати.

Я все ещё не могу прийти в себя. В голове вырисовываются обрезки произошедшего: я стою в ванной… мои руки в крови… я залезаю под душ и начинаю плакать…

О. Мой. Бог. Что же я наделала?! Я предала маму, черт возьми! Для полного удостоверения в произошедшем, я пошевелила правой рукой, отчего ощутила резкую боль. Нет, мне не показалось.

Осознаю, что слишком долго молчу и быстро это исправляю.

– …Ничего, – привстала я. Мой голос был хриплым и сломанным. Мама это сразу заметила.

– Ты плакала? Рэйчел, что произошло? – рыжеволосая женщина тревожно начала гладить мои щёки.

Я не сдержалась и порезала себе вены, мам, но я так больше не буду, честно.

– Ничего… просто увидела свои детские вещи и расстроилась, – фактически это было правдой.

Мама грустно улыбнулась.

– Дорогая моя… Ты это из-за папы?

Я посмотрела на ночник в виде одуванчика и замолкла. Глаза, что не привыкли к свету начали чесаться, и я чуть ли не подняла изуродованную руку. Стоит быть поаккуратней!

– Да. Мама, как ты можешь так спокойно сидеть, когда твой муж женится на другой? – чувствую неистраченную злость. Снова боль.

– Во-первых, он мой бывший муж, а во-вторых, твой папа заслуживает счастья. – спокойно рассуждает мама, приводя меня в ступор. – Между прочим, его невеста очень хорошая женщина.

Меня сейчас стошнит.

– И кто она такая?

– Её зовут Изабелла. Насколько мне известно она библиотекарь.

– Классно, – с равнодушием отрезала я, посмотрев на маму. Женщина встала с края кровати, поцеловала меня в лоб и ушла, сказав: «Я люблю тебя».

Я, наверно, ужасная дочь, но мне не удаётся простить отца. Я просто эгоистка! Не способна отпустить, то, что давно принадлежит не мне. Вспоминаю про свою руку и быстро поднимаю её. Рука забинтована. Видимо мне хватило ума найти аптечку и исправить свою ошибку. Какая же я глупая! Глупая!

***

Я подхожу к зеленому шкафчику и открываю его, запихивая внутрь учебники. В помещении стоит гул и запах сырости. Сегодня мне меньше всего на свете хотелось приходить в школу и делать вид, что все хорошо. Почему я должна притворяться? Мне плохо – пусть об этом знают все.

На мне чёрная водолазка и серое пальто. Хочу соответствовать своему состоянию. Все давит: люди, стены… Хочу сомкнуть глаза и раствориться в воздухе.

– Салют! – донёсся до меня звонкий голос со спины. Я сразу же узнала человека, что стоял сзади. Роуз. Ну, если она сейчас передо мной, значит, Скотт не убийца. Я захлопнула шкафчик и обернулась к подруге лицом.

– Привет, – улыбнулась я, – ты жива!

Мы с Роуз направились в сторону кабинета химии. Девушка счастливо улыбается. Что это с ней?

– Рэйчел, ты как всегда, ошибалась! Скотт очень хороший! Мы вчера весь вечер проговорили на разные темы, а потом, когда он отвёз меня домой мы ещё три часа прощались.

– Все так серьёзно? – я подняла одну бровь.

Подружка кивнула.

– Ты не представляешь, как с ним клево! Его друзья такие хорошие. Кстати, там где они тусуются есть и девушки. Ну ты скоро сама все увидишь, – заявила блондинка. Я остановилась и удивлённо посмотрела на Роуз.

– В смысле?

– Ты сегодня идёшь со мной в гараж, – подруга улыбнулась во все зубы.

Только этого мне не хватало. Что за ещё гараж? Как же мне это все надоело.

– Я не пойду, – твёрдо отрезала я, сделав шаг вперёд.

– Но почему? – блондинка поплелась за мной.

– Меня это не интересует, Роуз!

– Пожалуйста! Ради меня, прошу! – она взяла меня за руки и надула губу.

Ну почему именно я?! Подруга продолжает меня умолять, но я не поддаюсь. Вдруг, в памяти всплывает просьба Бена. Отлично, кажется, я знаю, как заставить Роуз пойти на матч.

– Я пойду только при одном условии, – начала я.

– Проси все, что хочешь!

– Ты пойдёшь со мной на игру. «Скорпионы» против «Ястребов». Матч сезона, – повторяю слова Бена, чтобы заинтересовать блондинку.

– Зачем тебе это надо?

Роуз не проведёшь. Она знает меня, как облупленную.

– Хочу поддержать Бена, ты со мной?

Ро стоит и думает, поправляя свою розовую курточку. Чего ей стоит? Для неё это может и ерунда, но для Бена… Он же влюблён в неё!

– Договорились.

Мы улыбнулись друг другу и прошли в белый кабинет, где уже был наш класс. У доски стоит полный мужчина с щетиной на лице. Мистер Роджерс записывает на доске новую тему и просит учеников замолчать. Мы с Роуз снимаем верхнюю одежду и вешаем её на вешалку, надевая на себя белые халаты.

– Девочки, прошу занять места, – попросил нас учитель, и мы покорно подошли к крайнему столу, на котором было полно «инструментов». Блондинка вытащила из кармана специальные прозрачные очки для опытов и нацепила на нос, затем так поступили и все остальные.

Мистер Роджерс начал читать лекцию, объясняя, чем мы будем сегодня заниматься. Он держит в одной руке колбу с соляной кислотой, а в другой колбу с силикатным клеем. Мужчина аккуратно добавляет второе в первое и быстро начинает перемешивать смесь стеклянной палочкой. Все начинают повторять за ним.

– Ты запомнила сколько миллилитров клея? – спрашиваю я, надевая белые перчатки для опытов.

– Лучше. Я записала. – Роуз протягивает мне белый листок с записями.

Мы с подругой принялись строго по инструкции выполнять задание, пытаясь не ошибиться.

– Сколько миллилитров? – спрашивает Роуз.

– Ровно тридцать, можно, – я кивнула, и блондинка аккуратно добавила соляную кислоту в клей. Теперь дело вступаю я. Схватив стеклянную палку, моя рука начинает мешать содержимое в широкой колбе.

– Смотрите, что вышло, – окликнул весь класс учитель. Все подняли головы. В руках Роджерса колба все с той же жидкостью внутри. Мужчина переворачивает посудину, но смесь не выливается. – Моя жидкость затвердела, опыт удался. – гордо зафиксировал мужчина.

Я посмотрела на нашу с Роуз колбу. Жидкость не затвердела. Видимо, мы где-то совершили оплошность.

– Думаешь, мы где-то облажались? – словно прочитав мои мысли, спросила Ро. Я криво улыбнулась и вновь уставилась на стеклянный стакан. Теперь жидкость выглядела иначе. Я схватила колбу и аккуратно перевернула её. Ура! У нас получилось!

– Не все потеряно, – улыбнулась я, почувствовав гордость за нас обеих.

Возможно, мне удастся исправить свои оценки в лучшую сторону.

***

Кафетерий. Сегодня людей больше, чем обычно. Наверное, все уже в курсе нового меню, раз так торопливо подходят к «магазинчику», как мы называем буфет.

Мы с Роуз сидим рядом с друг другом, медленно поедая картошку фри и яблочный сок. Подруга рассказывает о берлоге боксеров, о том, с кем и как познакомилась, а я делаю вид, что слушаю её. После вчерашней моей очередной истерики, я начинаю опасаться последствий. Что будет, если об этом узнает мама..? Я не хочу быть обузой. Ах, Рэйчел, ты же обещала больше не прыгать на грабли. Но папина свадьба была последней каплей. Я эгоистка, мне это известно, но ведь каждому ребёнку нужен отец, верно? Интересно, а как с такой проблемой справляются другие дети? Плачут или режут вены? Смеются и радуются? Как?

Вообще-то, я знала, что однажды папа женится, ведь он ушёл к этой Изабелле, когда мне было одиннадцать, а значит, что встречается папа с ней уже шесть лет. Видимо, ему было нелегко решиться на такой шаг. Насколько я помню, отец и за мамой долго ухаживал, где-то примерно три-четыре года. Наверно, они были такими счастливыми…

Я развеяла угнетающие меня мысли и принялась теперь по-настоящему слушать Роуз.

– …И прямо на улице у них есть ринг, представляешь? Они там все собираются и тренируются, а иногда у них даже проходят настоящие бои! – блондинка откусывает картошку и радостно улыбается, будто она выиграла в лотерею.

– Господи, Роуз, ты же знаешь, что я не терплю крови… – я хотела продолжить, но меня лишили такой возможности.

– Нет-нет, там крови нет! Успокойся, дорогая, Скотт проведёт нам экскурсию.

– Он тебе правда нравится? – спросила напрямую, а чего бояться?

Подруга опустила голову вниз и закрыла руками лицо. Я замечаю, как она краснеет. Не может быть такого! Она влюблена! Теперь у меня образовалось смешанное чувство: радоваться мне или переживать? Возможно, я не права и Скотт окажется хорошим человеком? Ладно, я даю ему шанс. Сегодня пойду и поговорю с ним, узнаю, как человека. Боже, где старая паникерша Рэйчел, что боялась присутствие парней?

– Рэйчел… он мне очень нравится! Я не могу выкинуть его из головы! Я заболела?? – с тревогой спросила та.

– Нет, Роуз, ты влюбилась.

Блондинка поправила торчащие волосы за ухо и задумчиво поглядела на мобильник. Наверно, ждёт сообщение от любимого.

– Алоха, мои милые болельщицы! – громко поприветствовал нас голос со спины. Мы с Роуз обернулись и застали Бена и его друга Коди. На Бене майка с изображением скорпиона, поверх которой накинута куртка, и потёртые джинсы с кедами. Коди выглядел иначе. Его длинные чёрные волосы завязаны в хвостик, на нем баскетбольная форма и лёгкая накидка. Парни уселись за наш столик, причём Бен сел напротив Роуз. Совпадение или..?

– Кажется, кто-то не в настроении? – со смешком спросил Коди, смотря на наши с подругой лица. Я натянуто улыбнулась. Да, он прав. У меня нет никакого настроения. Я очень хочу ограбить банк, забрать золото и улететь из этого города навсегда. А пока я просто сижу в школе и ем картошку.

– Ты ошибаешься, Хвостик, у меня фееричное настроение! – ответила Роуз. Хвостик – это прозвище Коди, и я, думаю, вы поняли почему.

– А у тебя, Рэйчел, тоже фееричное настроение? – когда Хвостик произнёс последние два слова, то изменил свой голос на писклявый, копируя блондинку.

Парни начинают хихикать, а Роуз злиться. Я вздохнула и поправила свои локоны назад.

– Нет, не фееричное, – лишь ответила я.

– По тебе это заметно. Что стряслось? – Бен наблюдателен.

Все уставились на меня. Они мои друзья, я могу им доверять, но это слишком личное, да? Или нет? Я запуталась…

– Э-э-э, все нормально, то есть, я в порядке… в смысле, все хорошо, – факт номер два: когда я не знаю, что ответить, начинаю мямлить. Это у меня от папы.

Коди нагнулся вперёд и схватил одну картофелину, запихивая её в рот.

– Рэйчел, что-то ведь случилось, да? Ты бледна, как смерть, – проговорила Роуз.

– Или, как наша физичка мисс Гринберг! – заметил Бен. Все скривили лицо, протягивая: «Фу».

Наша физичка похожа на прабабушку Дракулы или на любого его родственника. Её старушечья кожа белее мела, которым она царапает доску. И могу поклясться, что на её дряблой коже видно, как по венам течёт кровь. Представив себя в роли Мисс Гринберг, я вздрогнула и зажмурила глаза.

– Фу, ужас, ну и сравнение, Бен! – пищит Роуз.

– Чувак, ну ты и загнул… – строго произнёс Коди, затем продолжив, – ты же оскорбляешь физичку!

Парни начинают падать от смеха, периодически повторяя слова друг друга. Некоторые ученики обратили на нас внимание, гадая, что такого произошло. Мы с Роуз с кислыми минами сидим и ждём, когда этот паралич закончиться. Дети, ей богу!

– Да, Хвостик, очень смешно, браво! – с сарказмом проговорила я, медленно хлопая в ладоши.

Наконец, парни перестали смеяться.

– Мы же хотели у вас спросить, – начал Бен, протирая глаза, – вы ведь придёте на игру?

Вот смотрю на красные лица парней и так хочу сказать «нет»! Ух, прям взбесили меня!

– Да-да, ждите нас завтра в…? – блондинка перебила саму себя, не зная начало игры.

– В три часа дня. Стадион «Уоксерс». – дополнил её Хвостик.

– Точно…

– Роуз, тебя в конце матча, если мы победим, ждёт большой сюрприз, – с загадкой произнёс блондин.

Об этом он мне ничего не говорил… Интересно, что за такой сюрприз?

– Я люблю сюрпризы! Может, дашь подсказку?

– Прости, дорогуша, но нет, – парни вскочили со стола, – Завтра. В три часа дня. Стадион «Уоксерс». – чеканит Бен.

– Билеты у вас в шкафчиках, – крикнул Коди, и парни растворились в толпе.

Уже завтра среда… Ну, на завтра у меня планов нет, поэтому я спокойно пойду после школы прямо на матч. Думаю, что Бен заинтриговал блондинку, и она точно пойдёт со мной.

***

На небе светит яркое солнце. Оно ослепляет, но и одновременно греет меня. Мы с Роуз подходим к её большому и очень красивому дому. Большой, наполовину стеклянный пентхаус с вечно зелёным газоном. Отец Роуз – ведущий новостей на местном канале, а её мама занимается садоводством. Этот прекрасный дом достался отцу Ро от её дедушки, как наследство, не считая машину тысячу девятьсот шестьдесят пятого года выпуска. Мы проходим по широкой дорожке, состоящей из небольших камешков. Во дворе полно цветов, кустов и деревьев. Слева от меня расположена клумба с розами, с фиалками и ромашками. Миссис Фишер сидит на корточках и пересаживает один из цветков в горшок. Она одета в джинсовый брючный костюм и красную рубашку в клеточку. Женщина заметила нас и улыбнулась. Её светлые волосы заколкой подняты вверх, но, когда женщина резко обернулась, причёска распалась.

– Привет, мам, – помахала женщине Роуз.

– Привет, дорогая! Рэйчел, как давно я тебя не видела! – Реджина, так зовут маму Роуз, встала с колен и подошла к нам. Она хотела меня обнять, но вспомнив, что та заляпана землей, отступилась.

– Я тоже рада вас видеть, миссис Фишер, – я улыбнулась.

– Мы с твоей мамой сегодня собирались сходить поужинать, может, составите нам компанию?

Мы с блондинкой переглянулись.

– Нет, мам, у нас свои дела, – ответила за нас двоих подруга.

Реджина сдалась. Мы с Роуз прошли в её пентхаус. Он просто огромен. Первый этаж состоит из кухни, гостиной, кабинета и бара с бильярдом. Гостиная довольно просторная. Посередине комнаты стоит чёрный кожаный диван и кресло, журнальный столик, большая плазма и белый ковёр.

Наконец мы поднялись по каменной лестнице на второй этаж. Подруга открыла коричневую дверь, и мы вошли в её апартаменты. Комната Роуз отличалась от моей во многом. Во-первых: её кровать располагалась у балкона. Её белые стены обвешены плакатами разных групп и актёров из сериалов. Комод полон бижутерии и косметики. Я знала эту комнату, как свои пять пальцев. Мы с блондинкой часто устраивали девичники. На Хэллоуин я обычно приходила к Роуз, и мы уставали вечер сладостей и страшилок. Общепринято мы смотрели мультфильмы Тима Бертона и фильмы Стивена Кинга, такие как: «Оно». На Рождество мы навещали друг друга и дарили подарки. На мое пятнадцатое Рождество, Роуз подарила мне мягкую игрушку единорога, а я ей самую популярную куклу из эксклюзивной коллекции «Барби». Счастливое детство… Где теперь все это? Почему я так быстро выросла? Совсем недавно я ловила языком снежинки, а теперь я борюсь с желанием причинить себе боль. С каждым годом, я все становлюсь взрослее и детство остаётся лишь в памяти, которая скоро сотрёт все воспоминания. Мне не хочется взрослеть. Самое глупая моя мечта в детстве – стать взрослой. Я хотела быть большой, чтобы идти одной в кафе, чтобы наносить макияж и одевать красивые платья. Я не понимала, что все это ложь. Счастливая жизнь – ложь, счастливый конец – ложь. Взрослая жизнь нас манит, затаскивая в липкую паутину соблазнов, и мы поддаёмся. Ну и дураки.

Роуз подошла к своему гардеробу и начала искать подходящий наряд. Она берет одну вещь за другой, смотрит на неё и бросает на пол, проговаривая: «Не то». Я села на кровать и принялась наблюдать за подругой. Она перевернула почти весь шкаф, но так и не нашла нужный наряд.

– Черт подери, мне нечего надеть! – взялась за голову подруга.

Я сейчас готова её убить. На полу валяется целый сугроб из одежды, неужели, из этих вещей ничего не найдётся?

– Не преувеличивай.

– А что? Что надеть? Платье или юбку? Джинсы или шорты?

– Шорты в апреле? – я засмеялась и встала с кровати. Смотрю на весь этот бардак и ищу нужные вещи. Эврика! Я достаю из сугроба горчичного цвета свитер и чёрные брюки с белыми полосками по бокам. – Думаю, это подойдёт.

Роуз посмотрела на мой предложенный вариант. Её глаза словно сканирует вещи, и, когда она закончила думать, то одобрительно кивнула. Подруга принялась одеваться, рассказывая что-то о свитерах. Спустя время, Роуз была готова. Она выглядела очень стильно. Её волосы красиво уложены, на губах красная помада и немного пудры. Уверена, что её боксёр оценит всё мое старание, ведь красить Роуз просто невозможно. Она все время находится в движении, словно юла.

– Тебе тоже стоит прихорошиться, – улыбнулась Роуз. Протяжённый вдох. Блондинка утюжком выгладила мне волосы и нанесла фиолетовую помаду. – Вуаля! Ты красотка! – подвела итог подруга. Я посмотрела в зеркало. Да, я выглядела довольно симпатично, но мне просто непонятно зачем это все?

Попрощавшись с миссис Фишер, мы вышли за пределы дома Роуз. Нам пришлось десять минут ловить свободное такси, но все же мы это сделали. Желтая машина с надписью «Taxi» остановилось перед нами, и мы быстро прыгнули в салон.

– Куда мы едем? – спросила я, ёрзая на одном месте.

– На Бром стрит, пожалуйста, – обратилась Роуз к таксисту.

Черт побери, это на другом конце города, вблизи заброшенного аэропорта. Чувствую, что приду домой поздно. Лучше сообщить об этом маме, чтобы та не волновалась.

Рэйчел: Мам, мы с Роуз решили сходить в кино. Не переживай за меня. Целую.

Спустя минуту пришёл ответ:

Мама: Хорошо. Целую.

Мы провели в дороге минут тридцать, пока наконец машина не остановилась у какого-то магазина с рекламным щитом. Мое тело полностью затекло, все конечности ноют. Роуз заплатила таксисту его заслуженные двенадцать баксов и подошла ко мне. Она бодра, свежа и счастлива, а я похожа на взбитые сливки. Оглядываюсь по сторонам. В этом районе старый, потрескавшийся асфальт, несколько магазинчиков и старые дома. Смотрю вперёд и вижу лабиринт из гаражей, а ещё дальше заброшенный аэропорт. Сглатываю. Именно в таких местах в ужастиках что-то происходит. Мне очень хочется вернуть такси назад и уехать отсюда, и никогда не возвращаться. Ладно, Рэйчел, ты делаешь это ради Роуз…

– Ну что, пойдём? – Ро поправила своё серое пальто и прошла вперёд, не дожидаясь ответа. Нехотя, но все же мои ноги начинают двигаться. На небе нет ни одной тучи, только изредка появляются сероватые облака. Растительность в этом районе превышает все нормы. Даже на дороге просачивается трава, через трещины. Наш город был основан в тысячу восемьсот тридцать пятом году. Именно в этой части города появились первые поселенцы, ну, а уже потом люди перебрались на восток. Во времена «золотой лихорадки» здесь творилась кровавая резня. Люди убивали друг друга за крошечный кусок камня. Но позже жадность сгубила их, и неисчерпаемый запас золота иссяк. Многие покинули поселение и отправились на поиски «золотых» гор, а кто-то остался здесь и пустил корни. Одни из таких людей был дедушка папиного отца. Это долгая история… Возможно, я её вам когда-нибудь расскажу.

Мы достаточно близко подошли к красным гаражам и завернули влево. С двух сторон нас окружали закрытые гаражи, на которых были изображения граффити: на одном нецензурная лексика, на другом размазанная девушка.

– Ты знаешь дорогу, Ро? – прервала я тишину, что меня пугала. Мне казалось, что сейчас кто-то нападет на нас и перережет горло.

– Угу, – кивнула блондинка, – у меня хорошая зрительная память.

И она права. Но я все равно боялась.

Мы прошли пять гаражей и повернули направо, затем ещё направо, пока не дошли до ржавых ворот. Я остановилась. Мы будем перелезать? Ну уж нет, на это я не подписывалась!

– Ты чего? – обернулась Роуз.

– Мы должны перелезть? – почти кричу я.

Вместо того, чтобы ответить подруга подошла к воротам и просто открыла их. Послышался протяжённый скрип, от которого у меня прошлись мурашки по телу. Она подняла бровь и довольно ухмыльнулась. Я снова вздохнула и прошла за ней. Мы просто идём и молчим. Затем я слышу чьи-то голоса. Их много. И мужские и женские. Слышу, как кто-то кричит: «Бей её!», «Эмма, осторожно!», и меня начинает трясти. Боже мой, куда я попала! Я не хочу идти дальше, не хочу. Роуз даже не обращает внимание на мое посиневшее от страха лицо. Мы заворачиваем за угол и доходим до исходной точки. Перед глазами следующие: около красного гаража сидят четверо парней и одна девушка. На них надеты спортивные вещи и они что-то обсуждают. Посередине улицы стоит огромный ринг, на котором дерутся две девушки. Одна из них мулатка с рыжими волосами, а другая светлокожая девушка с причёской под мальчика. У них на руках боксёрские перчатки, которыми они бьют друг друга. Мои глаза готовы выкатиться из орбит. Это какая-то секта! Мой рот держится открытым. Какой-то парень облокотился об резиновые перила ринга и завизжал: «Эмма, сделай её!»

Кто из них Эмма? Мулатка закрыла лицо руками, не давая брюнетке её задеть. Битва в самом разгаре.

– Круто да? – улыбается Роуз, а затем бросает меня и подбегает к компании ребят.

Я не успеваю ответить. Класс, я здесь чужая. Снова перевожу взгляд на ринг. Рыжая девушка проходит сквозь перелила и просит у одного парня бутылку с водой.

– Победа за Эммой! – воскликнул высокий брюнет, помогая перелезть девушке изгородь. Значит, Эмма это брюнетка с коротко постриженными волосами. Уже хоть что-то.

Чувствую чью-то руку на своём плече. Оборачиваюсь и вижу перед собой высокого парня. Это Скотт. Он улыбается мне и ждёт пока я что-то скажу, но я продолжаю играть в молчанку. К нам присоединятся Роуз. Она с визгом подбежала к парню и обняла его, словно они знакомы сто лет.

– Скотт, наконец ты пришёл, я скучала! – писклявым голосом заявила блондинка. Темноволосый боксёр улыбнулся ей, а затем робко поцеловал в губы. Я стою и пытаюсь ухватить мысль происходящего, но у меня не выходит. ОНИ ВСТРЕЧАЮТСЯ??? Мне кажется, что ещё чуть-чуть и мое сознание поплывет. Что в этом городе происходит?

– Эм, я что-то пропустила? – аккуратно встреваю я, поднимая брови. Мне так обидно, что Роуз смолчала этот факт. Я же её лучшая подруга…

– Рэйчел… я и Скотт… мы вместе, – засияли глаза подруги.

Чувствую дикую злость и обиду. Она не сказала мне об этом, почему? Мы ведь лучшие подруги, черт возьми! Да, я не рассказала Роуз о попытке самоубийства и о женитьбе отца, но ведь это другое! Почему у меня такое чувство, словно меня предали? Ладно, тише, я должна успокоиться…

– Это я уже поняла, – в моем голосе звучала обида, и сладкая парочка это заметила.

– Мы пригласили тебя сюда, чтобы сообщить об этом, – решил вмешаться Скотт.

Как будто ему не все равно.

– Зачем так официально? – продолжаю я, скрестив руки на груди.

Подруга улыбнулась и посмотрела на своего бойфренда.