Текст книги "Дракон"

Автор книги: Клайв Касслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 40 страниц)

Глава 64

За миллионную долю секунды Мива, Киган, машина и лошадь превратились в пар. Чудовищной яркости сияние вспыхнуло и стало из желтого белым, когда оно брызнуло через всхолмленную местность ранчо. Как огромный невидимый прилив, за ним следовал фронт ударной волны. Огненный шар начал расширяться и подниматься над землей, как восходящее солнце над горизонтом.

Как только огненный шар оторвался от земли и всплыл в небо, он начал окутываться облаками и стал пурпурным, его блеск уже не был столь ослепительным. Снизу за ним поднимался крутящийся столб радиоактивной почвы и обломков, который скоро превратился в грибовидное облако, взмывшее ввысь на тринадцать километров, чтобы в конце концов выпасть осадками где-нибудь, куда ветер отнесет мельчайшую пыль.

Других потерянных человеческих жизней, кроме Кигана и Мивы, не было. Погибло множество кроликов, луговых собачек, змей и двадцать голов принадлежавшего Кигану скота, в основном пораженных ударной волной. В четырех километрах от места взрыва миссис Киган и трое наемных рабочих пострадали только от порезов осколками выбитых стекол. Холмы заслонили постройки от основных разрушительных сил ядерного взрыва, и, кроме нескольких разбитых окон, повреждения были минимальны.

После взрыва осталась огромная воронка диаметром сто метров и глубиной тридцать. Сухой кустарник и степная трава вспыхнули, и огненное кольцо горящей травы стало быстро расширяться, добавив черный дым в коричневое облако пыли.

Ослабевая, ударная волна эхом отозвалась в холмах и каньонах. Она встряхнула дома и закачала деревья в небольших скотоводческих и земледельческих городках по соседству с ранчо Кигана, прежде чем прокатиться над полем боя близ города Литтл-Бигхорн, в ста двенадцати километрах к северу от эпицентра.

На стоянке грузовиков у окраины Шеридана человек азиатского происхождения стоял у взятой напрокат машины, не обращая внимания на прохожих, возбужденно размахивающих руками и показывающих на грибовидное облако вдали. Он внимательно смотрел в бинокль, наведенный на облако, которое поднялось над вечерним сумраком так высоко, что освещалось севшим за горизонт солнцем.

Он медленно опустил бинокль и пошел к расположенной неподалеку телефонной будке. – Он вставил монету, набрал номер и подождал. Он тихо сказал несколько слов по-японски и повесил трубку. Затем, даже не оглянувшись на облако, которое, клубясь, поднималось в верхние слои атмосферы, сел в машину и уехал.

Взрыв был зарегистрирован сейсмостанциями, расположенными по всему свету. Ближе всего к эпицентру была расположена станция Национального центра по изучению землетрясений на территории Колорадской школы горных инженеров в городке Голден. Стрелки сейсмографов начали внезапно танцевать по лентам самописцев, что заставило геофизика Клейтона Морзе обратить внимание на сотрясения почвы, когда он уже собирался окончить дежурство и поехать домой.

Он нахмурился и пропустил данные через компьютер. Не отрывая взгляда от экрана монитора, он набрал номер Роджера Стивенсона, директора центра, который в тот день позвонил и сказал, что заболел и на работу не выйдет.

– Хелло.

– Роджер?

– Да, это я.

– Боже, какой у тебя ужасный голос, я тебя даже не узнал.

– Этот грипп меня просто доконал.

– Извини, что беспокою тебя, но мы только что зарегистрировали толчок.

– Калифорния?

– Нет, эпицентр где-то около границы Вайоминга и Монтаны.

Наступила короткая пауза.

– Это странно, весь этот район никак не назовешь сейсмически активным.

– Этот толчок искусственного происхождения.

– Взрыв?

– И крупный. Из того, что я могу заключить по интенсивности толчка, он выглядит как ядерный.

– Боже, – слабо пробормотал Стивенсон, – ты уверен?

– Ну, кто может быть уверен относительно таких вещей, – ответил Морзе.

– Пентагон никогда не проводил испытаний в этой части страны.

– Они к тому же не предупредили нас о каких-либо подземных испытаниях.

– Что-то непохоже на них проводить испытания, не предупредив нас.

– Как ты думаешь, нам нужно уточнить это в Комиссии по ядерной энергии?

Может быть, Стивенсон действительно чувствовал себя неважно из-за гриппа, но его сознание было совершенно ясным.

– Нет смысла обращаться к чиновникам невысокого ранга, они ни черта не знают, надо выходить на самый верх. Позвони Хэнку Зауэру, нашему общему знакомому из Агентства национальной безопасности, и выясни, что, черт подери, происходит.

– А если Зауэр нам не скажет? – спросил Морзе.

– Нам-то что? Главное, мы скинули эту загадку на них и теперь можем спокойно сидеть и ждать следующего большого толчка с эпицентром в Калифорнии.

Зауэр не рассказал о том, чего он сам не знал. Но он сразу понял, что речь идет о чрезвычайной ситуации национального масштаба, и, запросив у Морзе дополнительные данные, немедленно передал всю информацию директору ЦРУ.

Президент находился на борту своего персонального самолета, летящего на званый обед в Сан-Франциско для встречи с политическими лидерами и сбора средств, когда ему позвонил Джордан.

– Что нового о ситуации?

– Мы получили сообщения о ядерном взрыве в Вайоминге, – ответил Джордан.

– Проклятье! – шепотом ругнулся президент. – Наш или их?

– Точно не наш. Это должна быть одна из заминированных машин.

– О числе жертв что-нибудь известно?

– Их практически не было. Взрыв произошел в малонаселенной местности, там расположены только ранчо.

Президент боялся задавать следующий вопрос.

– Есть ли сведения о других взрывах?

– Нет, сэр. На данный момент взрыв в Вайоминге был единственным.

– Я думал, что Проект «Кайтен» был задержан по крайней мере на сорок восемь часов.

– Так и есть, – твердо сказал Джордан. – У них не было достаточно времени, чтобы перепрограммировать системы.

– Как ты объяснишь этот взрыв, Рей?

– Я разговаривал с Перси Нэшем. Он считает, что бомба была взорвана на месте с помощью ружья с. высокой скоростью пули.

– Роботом?

– Нет, человеком.

– Так что феномен камикадзе не ушел в прошлое.

– Выходит, что так.

– Зачем эта самоубийственная тактика сейчас? – спросил президент.

– Вероятно, предостережение. Они не без оснований уверены, что Сума попал к нам в руки, и перестраховываются, стараясь удержать нас от атомного удара, пока они отчаянно пытаются перепрограммировать систему детонации для всего проекта.

– Ну, что же, они чертовски успешно с этим справляются.

– За рулем сидите вы, господин президент. Теперь у нас есть все существующие в мире оправдания для того. чтобы ответить ядерным ударом.

– Лучших и не надо, но какие у вас есть надежные доказательства, что Проект «Кайтен» не является сейчас работоспособным? Вдруг японцы совершили маленькое чудо и перепрограммировали системы? Что, если они не блефуют?

– Неопровержимых доказательств у нас нет, – согласишься Джордан.

– Если мы запустим ракету с боеголовкой на остров Сосеки и детекторы центра «Дракон» засекут ее приближение, их последним перед неизбежной гибелью действием будет послать сигнал на подрыв бомб еще до того. как роботы-водители выведут их в отдаленные от крупных городов места по всей стране.

– Ужасная мысль, господин президент. И даже еще более ужасной делают ее известные нам места нахождения спрятанных автомобилей. Большинство спрятано в крупных городах или на их окраинах.

– Эти машины должны быть найдены, а их бомбы обезврежены так быстро и тихо, как это только возможно. Мы не можем допустить, чтобы весь этот ужас стал известен общественности, во всяком случае сейчас.

– ФБР послало целую армию агентов для прочесывания городов.

– Они знают, как обезвреживать бомбы?

– В каждой группе есть ядерный физик, чтобы проделать эту работу.

Джордану не были видны морщинки тревоги на лице президента.

– Это будет наш последний шанс, Рей, Твой новый план – это последний бросок костей.

– Я это прекрасно понимаю, господин президент. Завтра к этому часу мы будем знать, не превратились ли мы в порабощенную страну.

Почти в это же самое время специальный агент ФБР Билл Фрик и его группа с разных сторон поодиночке подходили к подземному боксу, в котором внутри гаража отеля «Пасифик Парадиз» были спрятаны заминированные автомобили.

Охранников вблизи бокса не было, и стальные двери не были заперты. Скверный знак, подумал Фрик. Его тревога возросла, когда входившие в группу электронщики обнаружили, что охранная сигнализация отключена.

Он осторожно провел свою группу через двери в то, что казалось помещением для разгрузки прибывающих грузовиков. В противоположном конце помещения находилась большая металлическая дверь, поднимающаяся вертикально вверх. Она была достаточно широка и высока, чтобы в проем мог проехать трейлер для междугородних перевозок.

Они вошли в просторное помещение, напоминающее подвальные банковские хранилища, и обнаружили, что оно совершенно пусто; не было видно ни клочка бумаги, ни следа паутины в углах. Оно было тщательно вымыто.

– Может быть, мы попали не туда, – с надеждой сказал один из агентов Фрика.

Фрик оглядел бетонные стены, посмотрел на вентиляционное отверстие, через которое прополз Уэзерхилл, затем на едва заметные следы шин на покрытом пластиком полу. Наконец он покачал головой.

– Это то самое место, с этим все в порядке. Оно соответствует описанию, которое мы получили от ЦРУ.

Низенький физик-ядерщик с длинной бородой прошел мимо Фрика и остановился, удивленно озираясь.

– Как же я смогу разоружить бомбы, если их здесь нет? – сердито сказал он, словно это Фрик был виноват в том, что машин на месте не оказалось.

Не ответив ему, Фрик быстро прошел через подземный гараж к штабному грузовику. Он забрался в машину, налил себе чашку кофе и включил рацию.

– Черная лошадь, говорит Красная лошадь, – произнес он усталым голосом.

– Слушаю, Красная лошадь, говорите, – ответил начальник оперативного отдела ФБР.

– Нас опередили. Конокрады побывали здесь первыми.

– Присоединяйтесь к нашему клубу неудачников, Красная лошадь. Большая часть табуна тоже вернулась ни с чем. Только Синяя лошадь в Нью-Джерси и Серая лошадь в Миннесоте нашли быков в загоне.

– Нам продолжать операцию?

– Да. У вас двенадцать часов. Повторяю, двенадцать часов, чтобы выследить ваше стадо в новом месте. Дополнительные данные будут переданы вам телефаксом, и все патрульные машины полиции, шерифов и дорожных служб получили указания останавливать все грузовики и трейлеры, соответствующие описаниям, предоставленным ЦРУ. – Мне нужен вертолет.

– Вы можете задействовать хоть все, что способно летать, если это то, что нужно, чтобы найти эти заминированные машины. Фрик выключил рацию и посмотрел в чашку кофе.

– Как скверно, что они не рассылают телефаксом инструкции, как найти иголку на территории в миллион квадратных километров пустыни за двенадцать часов, – проворчал он себе под нос.

Когда Ёсису вышел из вагончика магнитной дороги в конце туннеля, ведущего из Эдо-Сити, Цубои уже ждал его на платформе.

– Спасибо за то, что вы приехали, старый друг, – сказал Цубои.

– Я хочу быть здесь рядом с тобой, когда мы будем готовы разыграть наши карты, – сказал старик, шагая куда уверенней, чем Цубои приходилось видеть за последние месяцы.

– Взрыв в одном из штатов Среднего Запада прошел как было запланировано.

– Прекрасно, прекрасно, это должно заставить американское правительство дрожать от страха. Есть какая-нибудь реакция со стороны Белого дома?

Лицо Цубои выражало озабоченность.

– Никакой. Как будто они стараются держать в тайне это происшествие.

Цубои слушал бесстрастно. Затем его глаза загорелись.

– Если президент не приказал направить на наш остров ядерную боеголовку, то он здорово боится того, что может случиться в будущем.

– Значит, мы выиграли эту рискованную игру.

– Возможно, и все же пока рано праздновать нашу грандиозную победу, пока Проект «Кайтен» не будет готов действовать.

– Такеда Куродзима обещает, что его программа будет готова к использованию примерно завтра к вечеру.

– Я думаю, пришла пора установить прямую линию связи с президентом и проинформировать его о наших условиях для новой Японии.

– И новой Америки, – выспренне произнес Цубои.

– Да, разумеется. – Цубои с гордостью посмотрел на человека, который стал его любимым учеником. – Новой японской Америки.

Глава 65

«Локхид С-5 Гэлакси», крупнейший транспортный самолет в мире, приземлился со всем странноватым изяществом беременного альбатроса на посадочной полосе острова Уэйк и, немного прокатившись по ней, остановился. К нему подъехала автомашина и затормозила в тени огромного крыла. Питт и Джиордино вышли из машины и вошли в самолет через небольшую дверцу как раз позади обтекателей шасси.

Адмирал Сэндекер ждал их внутри. Он пожал им руки и повел их за собой через похожий на громадную пещеру грузовой отсек, в котором могли бы поместиться шесть междугородних автобусов или усесться сто пассажиров. Они прошли мимо глубоководного разведывательного вездехода НУМА, стоявшего привязанным к паре широких длинных направляющих из нержавеющей стали, проложенных вдоль грузового отсека. Питт ненадолго остановился и провел ладонью по одной из огромных тракторных гусениц, оглядывая чудовищную машину и вспоминая, как ему чудом удалось спастись на «Большом Джоне». Этот вездеход был более поздней моделью и получил прозвище «Большой Бен».

Две больших механических руки с ковшом и захватом. которые обычно устанавливались на разведывательных вездеходах НУМА, были заменены манипуляторами для резки металла и удаления металлических предметов, а также захватом совершенно новой конструкции.

Другим новшеством, которое заметил Питт, был огромный нейлоновый сверток, лежавший поверх фюзеляжа и кабины травления. Толстые стропы выходили из свертка и шли к многочисленным точкам прикрепления, расположенным по всему периметру машины.

Джиордино печально покачал головой.

– У меня такое давно знакомое ощущение, что нас опять собираются использовать.

– На этот раз они и в самом деле намерены привязать нас к нему, – сказал Питт, удивляясь, как самолет может подняться с земли с таким тяжелым грузом в своем брюхе.

– Нам лучше поторапливаться, – сказал Сэндекер. – Они готовы взлететь.

Питт и Джиордино последовали за адмиралом в обставленный подобно офису отсек, в котором был письменный стол и кресла, привинченные к полу. Они пристегнули ремни своих кресел, когда пилот перевел вперед секторы газа и послал огромный самолет катиться вперед по взлетной полосе на двадцати восьми колесах его шасси. Ласково прозванный «нежным гигантом», огромный «С-5 Гэлакси» взмыл в тропический воздух с громоподобным ревом и стал медленно набирать высоту, пологим виражом разворачиваясь к северу.

Джиордино взглянул на часы.

– Три минуты, быстро же они управились со взлетом и посадкой.

– У нас слишком мало времени, чтобы тратить его впустую, – серьезным тоном сказал Сэндекер.

Питт расслабился и вытянул ноги.

– Как я понял, у вас имеется некий план.

– Лучшие умы в этом деле провернули уйму работы. выполняя срочное домашнее задание, чтобы его подготовить.

– Это вполне очевидно, раз этот самолет и «Большой Бен» прибыли сюда меньше чем через двадцать четыре часа после нашего возвращения с острова Сосеки.

– Что вам успели рассказать Инграм и Микер? – спросил Сэндекер.

– Они просветили нас насчет засекреченной истории о «Би-двадцать – девять», покоящемся на морском дне, – ответит Питт, – и прочли краткую лекцию о морской геологии района острова Сосеки и системе сейсмически неустойчивых разломов в его окрестностях. Микер также утверждал, что взрыв атомной бомбы, все еще находящейся в бомбовом отсеке самолета, может заставить этот остров уйти под воду.

Джиордино достал сигару, которую он уже успел стащить у адмирала незаметным движением руки, и раскурил ее.

– Самая идиотская идея, которую мне когда-либо довелось услышать. – заметил он.

Питт согласно кивнул.

– Затем Мэл Пеннер приказал Алу и мне понаслаждаться выходным днем на пляжах острова Уэйк, а сам он с остальными членами нашей группы собрался отправиться в Штаты самолетом. Когда я потребовал объяснений, почему мы двое остаемся, он прикусил язык и сказал лишь, что вы скоро сюда прибудете и все объясните.

– Пеннер не уточнил детали, – сказал Сэндекер, – потому что он сам их не знал. Инграм и Микер также не были проинформированы о последних уточнениях операции «Аризона».

– Аризона? – удивленно спросил Питт.

– Это кодовое название нашей операции.

– Нашей операции? – встревоженно переспросил Джиордино.

– Которая, конечно, – саркастически сказал Питт, – не имеет никакого отношения к «Большому Бену» или к тому факту, что Аризона – это название штата, или, что точнее, к линкору, потопленному японцами пятьдесят лет назад в Пирл-Харборе.

– Оно так же хорошо, как и всякое другое. Кодовые названия в любом случае никогда не имеют никакого смысла.

Сэндекер внимательно посмотрел на своих друзей. Сутки отдыха, конечно, помогли им, но все равно они выглядели смертельно уставшими и измученными. Он испытывал грызущее чувство вины. Это было его упущение, что им пришлось так много претерпеть за последние дни. И теперь он снова рекомендовал их услуги Джордану и президенту, совершенно точно зная, что никакие другие два человека из ныне живущих на Земле не могли сравниться с ними способностями и опытом глубоководных работ. Какая же это была ужасная несправедливость – снова бросать их так скоро в смертельный водоворот. Но во всем Божьем мире не было никого, кроме них, к кому бы он мог обратиться с таким предложением. Уверенность в том, что Питт и Джиордино не откажутся сделать все возможное и невозможное, усугубляла чувство вины адмирала.

– Ну, хорошо, не буду преподносить вам кучу ерунды и петь «О прекрасная Америка». Я постараюсь быть настолько откровенным, насколько смогу. – Он замолчал и разостлал на столе геологическую карту морского дна в радиусе пятидесяти километров вокруг острова Сосеки. – Вы двое подготовлены лучше всех, чтобы совершить последнюю отчаянную попытку покончить с центром «Дракон». Ни у кого другого нет такого практического опыта работы с глубоководным разведовательным вездеходом.

– Как приятно ощущать себя нужным, – устало сказал Джиордино.

– Что ты сказал?

– Ал интересуется, что конкретно нам предлагается сделать. – Питт склонился над картой и посмотрел на крестик, обозначавший место, где лежал на дне бомбардировщик «Демоны Деннингса». – Наше задание состоит в том, я полагаю, чтобы с помощью «Большого Вена» взорвать эту бомбу.

– Ты правильно полагаешь, – сказал Сэндекер. – Когда мы окажемся над отмеченным здесь местом, вы вместе с «Большим Беном» покинете самолет на парашюте.

– Ненавижу это слово, – сказал Джиордино, обхватив голову руками. – От одной мысли об этом у меня сыпь выступает на коже.

Сэндекер отрывисто взглянул на него и продолжил:

– После приводнения вы опускаетесь на дно, по-прежнему используя парашюты для снижения скорости погружения. Как только вы сможете передвигаться по дну, вы подъезжаете на вездеходе к Б-29, извлекаете атомную бомбу из его фюзеляжа, переносите ее в Назначенное место и взрываете ее.

Джиордино оцепенел, как человек, увидевший привидение.

– О Боже, это гораздо хуже, чем я думал.

Питт бросил на Сэндекера ледяной взгляд.

– Вам не кажется, что вы слишком многого от нас хотите?

– Свыше пятидесяти ученых и инженеров из университетов, правительственных служб и промышленных компаний, специализирующихся на высоких технологиях, объединили свои усилия для срочной программы подготовки операции «Аризона», и, прошу мне поверить на слово, они создали прекрасный проект с очень высокой вероятностью успеха.

– Как они могут быть столь уверены? – спросил Джиордино. – Никто никогда еще не сбрасывал в море тридцатипятитонный глубоководный разведовательный вездеход.

– Все факторы были рассчитаны и оценены, пока всякая вероятность неудачи не была исключена, – сказал Сэндекер, глядя на свою дорогую сигару, торчавшую изо рта Джиордино. – Вы должны опуститься на воду так же тихо, как упавший с дерева лист на спящего кота.

– Я бы предпочел сигануть с вышки для прыжков в воду на битую посуду, – проворчал Джиордино.

Сэндекер взглянул на него с суеверным страхом и сказал:

– Я знаю обо всех возможных опасностях и понимаю ваши дурные предчувствия, но лучше бы нам обойтись без этих кассандровских настроений.

Джиордино вопросительно посмотрел на Питта.

– Каких настроений?

– Таких, которые предсказывают несчастье, – объяснил ему Питт.

Джиордино капризно повел плечами.

– Я только пытался выразить свои искренние чувства.

– Скверно, что мы не можем спустить «Большого Бена» по слипу с корабля и позволить ему спуститься на дно с помощью балластных цистерн, как мы делали это с «Большим Джоном» над «Мокрыми делянками».

Сэндекер сказал, оправдываясь:

– У нас нет двух недель, чтобы доставлять вездеход сюда морем.

– Могу я только спросить, кто, черт возьми, объяснит нам, как извлечь атомную бомбу из искореженных обломков и взорвать ее?

Сэндекер протянул каждому из них по папке с сорока страницами фотографий, схем и инструкций.

– Это все описано здесь. У вас будет достаточно времени, чтобы изучить все материалы и прорепетировать процедуры до того, как мы долетим до точки сброса.

– Бомба пролежала под водой внутри разбившегося самолета пятьдесят лет. Как можно быть уверенным в том, что она до сих пор сохранилась в таком состоянии, что ее можно взорвать?

– На фотографиях, полученных с помощью системы построения изображений «Пирамидер», видно, что фюзеляж «Би-двадцать девять» цел, откуда следует, что при крушении бомба не была повреждена. «Дыхание матери» спроектировали так, чтобы при угрозе аварии ее можно было сбросить в воду и впоследствии поднять в пригодном для повторной попытки виде. Бронированные полушария ее аэродинамического обтекателя были тщательно отшлифованы и отполированы с такими допусками в местах их соединения, чтобы гарантировать герметичность внутреннего объема. Люди, изготовившие ее, еще живы, и они клянутся, что она может оставаться на морском дне еще пятьсот лет и все еще будет пригодной для использования по прямому назначению.

У Джиордино был очень мрачный вид.

– Детонация будет произведена с помощью таймера, я надеюсь.

– У вас останется до взрыва целый час, – ответил Сэндекер. – Максимальная скорость «Большого Вена» была увеличена по сравнению с «Большим Джоном». Вы должны, согласно расчетам, оказаться к этому времени слишком далеко от места взрыва, чтобы вас могли задеть какие-либо его последствия.

– Слишком далеко – это сколько?

– В двенадцати километрах.

– И каков должен быть конечный результат?

– Идея состояла в том, чтобы вызвать с помощью старой атомной бомбы подводное землетрясение и спровоцировать последовательность событий, сходных с теми, которые разрушили «Мокрые делянки».

– Здесь же совершенно иная ситуация. Взрыв на поверхности, возможно, и вызвал землетрясение под дном моря, но наша станция была уничтожена произошедшим в результате землетрясения оползнем в сочетании с давлением в тысячи атмосфер. Эти силы не действуют на надводные сооружения.

– Давление не действует, верно. Но оползень действует, и еще как. – Сэндекер постучал пальцем по карте. – Остров Сосеки образовался миллионы лет назад в результате извержения давно потухшего вулкана, находившегося совсем рядом с побережьем Японии. Поток лавы вылился далеко в море. Некогда это огромное лавовое поле образовывало полуостров материковой части Японии, поднимаясь над морем на высоту двести метров. Однако оно располагалось на мягких слоях более древних морских отложений. Постепенно под действием силы тяжести застывшая лава опускалась в мягкий ил, пока не оказалась под водой, и только самый легкий и небольшой участок остался торчать над уровнем моря.

– Сосеки?

– Да.

Питт изучил карту и медленно произнес:

– Если я правильно понял, ударные волны от взрыва бомбы и вызванного этим взрывом землетрясения будут сдвигать и ослаблять подстилающий скалу пласт осадочных отложений, пока под собственным весом остров не опустится в море.

– Вроде того, что получается, если стоять на песчаном пляже на линии прибоя, пока волны не погрузят ступни в песок.

– Уж слишком просто получается.

Сэндекер покачал головой.

– Это только половина того, что на самом деле произойдет. Самих по себе ударных волн недостаточно, чтобы совершить эту работу. Именно поэтому бомбу нужно переместить на десять километров от самолета, прежде чем взрывать ее.

– Куда?

– На склон глубоководного желоба, идущего параллельно острову. Кроме того, что взрыв вызовет сотрясения морского дна, его магнитуда, по расчетам, достаточна, чтобы обрушить участок склона желоба. Чудовищная энергия обвала миллионов тонн осадочных пород, которые лавиной сползут по склону желоба почти одновременно с возникновением ударных волн от бомбы, породит одно из самых разрушительных природных явлений.

– Цунами, – опередил Питт адмирала. – Морскую волну, вызванную подводным землетрясением.

– Когда остров начнет опускаться под действием сейсмических волн, – продолжал Сэндекер, – на него обрушится сокрушительный удар цунами, который достигнет высоты в десять метров и скорости от трехсот до четырехсот километров в час. Все, что останется над водой на острове Сосеки, будет полностью вдавлено вниз этим ударом, что окончательно уничтожит центр «Дракон».

– Это нам предстоит выпустить на свободу подобного монстра? – подозрительно спросил Джиордино. – Нам двоим?

– И «Большому Бену». Это, конечно, была очень спешная работа, никуда от этого не деться, но вездеход был переделан так, чтобы он мог справиться с работой.

– А что произойдет с главными японскими островами? – спросил Питт. – Сильное землетрясение, за которым последует цунами, ударившее о берег, может погубить тысячи людей.

Сэндекер покачал головой.

– Ничего подобного не произойдет. Мягкие осадочные породы вдали от берега поглотят большую часть ударных волн. Ближайшие порты и города, расположенные вдоль побережья, почувствуют только слабые сотрясения. Вызванная землетрясением приливная волна будет слабой по сравнению с большинством цунами.

– Как можно быть уверенным, что высота гребня будет лишь десять метров? Известны цунами, достигавшие высоты двенадцатиэтажного здания.

– На составленных по результатам компьютерного моделирования диаграммах высота гребня, который подойдет к острову, не превышает десяти метров. А поскольку Сосеки расположен так близко к эпицентру, его массив будет играть роль барьера и существенно уменьшит импульс волны. К тому времени, как первая водная масса достигнет берега, причем на низком отливе, я должен добавить, ее гребень должен уменьшить свою высоту до полутора метров, что практически не может причинить серьезного ущерба.

Питт в уме прикинул расстояние от бомбардировщика до точки, помеченной на склоне глубоководного желоба в качестве места взрыва. По его оценке, оно составляло около двадцати восьми километров. Невероятное расстояние, чтобы тащить неустойчивую сорокавосьмилетнюю атомную бомбу по неровной и неизученной поверхности морского дна.

– После этой вечеринки, – поинтересовался Питт, – что случится с нами?

– Вы поведете «Большого Бена» к ближайшему берегу, где будет поджидать отряд войск специального назначения, чтобы вас эвакуировать.

Питт тяжело вздохнул.

– Вам непонятна какая-либо часть плана? – спросил Сэндекер.

В глазах Питта отразились потаенные сомнения.

– Это, должно быть, самая безумная схема, о которой мне только приходилось слышать, фактически она еще хуже. Она просто самоубийственна.