Текст книги "Берег Скелетов"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Джек Дю Брюл
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 29 страниц)

Глава 10

Не желая выходить из безмятежности забытья, Джеффри Меррик громко простонал, ощущая последствия удара электрошоком. Все тело его нестерпимо горело – от кончиков пальцев на руках и ногах до тех мест на груди, куда были присоединены электроды, словно его облили кислотой.

– Он приходит в себя, – сказал чей-то голос, казалось, очень далеко отсюда. Но Джеффри Меррик ощутил, что это именно его сознание куда-то унеслось, а человек этот стоял совсем рядом.

Он почувствовал, что неудобно лежит, и попробовал пошевелиться. Это ему не удалось. Запястья сковывали наручники, которые, впиваясь холодным металлом в его горевшую плоть, практически обездвижили их. Что касается ног, он их не чувствовал вообще, не говоря уж о том, были ли они связаны.

Он осторожно приоткрыл глаза и тут же их зажмурил: настолько невыносимо ярким было освещение в этой комнате. Будто находишься на поверхности солнца.

Он подождал еще немного, собрался и открыл глаза, стараясь пересилить этот агрессивно яркий свет. Через несколько секунд очертания обрели реальную форму. Комната представляла собой примерно пятнадцатифутовую коробку из того же тесаного камня, что и камеры, и это дало Меррику понять – его не увезли за пределы тюрьмы. Единственное окно этой комнаты, широкое, с большой створкой посередине, было надежно забрано решеткой, а стекло, казалось, только недавно вставили. А картина, что открылась перед ним за окном, поразила и испугала его одновременно: море прекрасного белого песка под беспощадно палящим солнцем. Ни души, ни следов какой-либо жизни вообще.

Он переключился на людей, что находились в этой комнате. Восемь мужчин и женщин сидели за деревянным столом, на них не было масок, в отличие от их непосредственных похитителей. Меррик никого из них не узнавал, хотя подумал, что самый крупный мужчина и этот самый молодой с голубыми глазами вполне могли оказаться людьми в масках. Все они были европейцами, и большинство из них – не старше тридцати пяти. Благодаря долгим годам жизни в Швейцарии он сразу же узнал европейский покрой их костюмов. Перед самой старшей по возрасту, ей было около сорока, и волосы ее уже тронула седина, находился компьютер. Камера, вмонтированная в него, неотрывно следила за малейшим движением Меррика, лежавшего у подножия стола.

– Джеффри Майкл Меррик, – прозвучал сквозь динамики искаженный компьютером голос. – Вас пытали, пока вы были без сознания, и пришли к выводу, что вы виновны в преступлениях против планеты.

Несколько голов угрюмо закивали.

– Изобретение, что запатентовала ваша компания – так называемые фильтры серных выбросов, убедили человечество в том, что использование ископаемого топлива, в частности обогащенного угля – приемлемый и безопасный выход для промышленности. Откуда вы это взяли? На земле не существует ничего, что было бы безвредно для окружающей среды, особенно если речь идет о горении. Оснащенные вашими установками фабрики и заводы лишь на десятую долю сократили выбросы серы, что ни в какое сравнение не идет с миллиардами тон ядовитых отходов и газов, попавших в атмосферу за все это время. Ваша спланированная коммерческая победа обернулась настоящей катастрофой для нас, тех, кто действительно борется за сохранение планеты для будущих поколений. Экологические движения не должны попадать под власть псевдоученых, как вы, и ваши сомнительные открытия. Под прикрытием ваших изобретений у энергетических компаний появилась неплохая возможность открыто объявить себя экологически чистой промышленностью, на деле продолжая наносить непоправимый ущерб планете. Одно таких необратимых последствий – глобальное потепление – самая страшная угроза человечеству, с которой оно когда-либо сталкивалось, а такие, как вы, придумывая свои якобы эффективные приспособления, каждый раз убеждаете людей, что ученые взяли ситуацию под контроль, когда на самом деле состояние планеты ухудшается из года в год. Это аналогично автомобилям нового поколения. Они действительно сжигают меньше топлива, но процесс их конструирования наносит в сотни тысяч раз больше вреда планете, чем приносит пользы от экономного расхода топливных ресурсов и снижения, тем самым, выброса выхлопных газов в воздух. Это всего лишь хитрость, на которую идут производители, чтобы заставить людей верить, будто они, покупая подобные автомобили, вносят свою лепту в защиту окружающей среды. Хотя на самом деле, ситуация здесь прямо противоположная. Человечество введено в заблуждение. Оно всерьез считает, что новейшие технологии, разного рода открытия, совершаемые в мире практически каждый день, помогают экологам в борьбе за здоровье планеты, когда, в действительности, именно они в первую очередь и обрекают ее на гибель.

Меррик все прекрасно слышал, но никак не мог взять в толк, что все это значило. Он хотел открыть рот и парировать обвинение, но голосовые связки еще его не слушались, и он лишь издал какой-то хриплый каркающий звук. Джефф прочистил горло и, наконец, проговорил:

– Кто вы?

– Мы те, кто выведет вас на чистую воду.

– Что вы имеете в виду? – Он силился собраться с мыслями, осознавая, что в следующие несколько минут решится его судьба: выберется ли он отсюда на своих двоих либо же его ожидает участь Сьюзен. Ему стоит тщательно продумать все, что он собирается сказать. – Моя технология уже оправдала себя, и не раз. Благодаря моему изобретению серные выбросы в атмосферу значительно сократились по сравнению тем, что наблюдалось с самой промышленной революции.

– И опять же, благодаря вашему изобретению, – сарказм был четко уловим даже в измененном компьютером голосе, – еще никогда за всю историю человечества уровни углекислого, угарного газов, пепла, ртути и прочих тяжелых металлов в атмосфере не достигали таких небывалых показателей. То же самое наблюдается и в водной среде. Энергозаводы используют ваши фильтры как лейблы, отличительные знаки того, что их производство экологически чистое, не является источником серных загрязнений окружающей среды. Но ведь сера – это лишь малая толика всех загрязнений, как тогда быть с тяжелыми металлами, газами и прочими веществами, что ведут планету на верную гибель? Вы должны открыть глаза человечеству, показав им оборотную сторону вашей красивой медали успеха.

– Это вы так решили открыть человечеству всю правду? Похитив нас и избив до полусмерти невинную девушку? – выпалил Меррик, даже не задумываясь о последствиях. Он всю сознательную жизнь боролся с подобными обвинениями в свой адрес. Да, его изобретение сработало, уровень серы снизился, и это привело к буму фабрик и заводов, которые в свою очередь обрушили на окружающую среду неимоверную экологическую нагрузку. Классический парадокс. Но Меррик уже, по крайней мере, знал, какие обвинения ему приписаны, и что-то подсказывало ему, что он сможет договориться с похитителями.

– Девушка работает на вас, значит, она тоже в этом замешана.

– Откуда вы знаете? Вы даже не спросили ни ее имени, ни кто она такая.

– Детали ее биографии нам не интересны. Тот факт, что она работает на вас – уже прямое доказательство ее соучастия и виновности.

Меррик вздохнул. Ему необходимо было убедить, что они по одну сторону баррикад, иначе живым ему отсюда не выбраться.

– Вы не можете меня обвинять во все возрастающих потребностях человечества в электроэнергии. Хотите защитить окружающую среду – заставьте людей иметь меньше детей. Китай скоро опередит Соединенные Штаты по мировому загрязнению окружающей среды, поскольку население там уже практически перевалило за одну целую две десятых миллиарда человек. Не отстает и Индия со своим миллиардным населением. Это настоящая угроза для планеты. И даже несмотря на все усилия по защите экологии в Европе и Америке – а мы хоть сейчас могли бы пересесть на телеги с лошадьми и плужным лемехом, – все это не сможет противостоять загрязнению, исходящему из азиатской части земного шара. Вот это – проблема мирового масштаба, которая требует международного вмешательства.

Мужчины и женщины за столом сидели неподвижно, казалось, совершенно не тронутые словами Меррика, и по комнате разливалась зловещая тишина. Меррик отчаянно пытался собрать все свои силы в кулак, чтобы не соскользнуть в пучину нагнетающего страха, словно беспомощная капелька воды на стекле, что вот-вот будет смыта мощным дождевым потоком. Но страх оказался сильнее. Сдавленным, всхлипывающим голосом и слезами на глазах он взмолился:

– Пожалуйста, не трогайте меня. Зачем я вам нужен? Может, вы хотите денег? Я обеспечу вашу организацию деньгами так, что вы никогда не будете в них нуждаться. Только отпустите нас.

– Уже слишком поздно, – ответил голос. Затем компьютер выключили, и на противоположном конце стола поднялась одна из фигур, уже своим голосом заключая:

– Суд завершен, решение принято. Ты виновен, Джефф.

Меррик очень хорошо знал, кому принадлежит этот голос, хоть он и не слышал его уже много лет. И именно этот голос подписал его смертный приговор.

Глава 11

У Кабрильо не было времени принять душ, он едва успел сменить свой рабочий костюм и прибыть на мостик «Орегона», прежде чем Франклин Линкольн доставил туда Слоун и ее команду. Заслышав, как они поднимаются по внешней лестнице, он тут же обернулся. Центральный мостик «Орегона» пребывал в своем обычном состоянии потрепанности и запущенности – ни единого намека на высокооснащенный суперсовременный корабль. Эдди Сенг вновь изображал рулевого в своей обветшавшей рабочей форме и бейсболке, небрежно положив руки на видавшее виды рулевое колесо. Сенг, возможно, был самым мелочным, расчетливым членом Корпорации, от которого не ускользала ни единая деталь. Не сколоти он свое состояние здесь, в постоянной опасности и угрозе для жизни, он бы сделал себе прекрасную карьеру бухгалтера или экономиста. Хуан заметил, что он включил давно уже не работающую здесь телеграфную связь и разместил никому не нужную карту юго-западного побережья Африки, чтобы все выглядело максимально правдоподобно.

Хуан коснулся побледневшей и усеянной пятнами карты: – Отлично придумано.

– Знал, что вы оцените.

За все это время в голове Хуана ни разу не промелькнула мысль, как же выглядит Слоун Макинтайр, пока та, наконец, не возникла в дверях. Медно-рыжие волосы, спутавшиеся от ветра и солнца, придавали ей всклокоченный и немного воинственный вид. Рот был немного больше, чем нужно, а нос немного длинным для такого узенького лица, но открытый взгляд красивых глаз практически сводил на нет эти маленькие недостатки. Солнцезащитные очки она сняла, и теперь они свободно болтались на пуговицах рубашки, так что Хуан мог рассмотреть цвет ее глаз. Она не являла собой рыжеволосую зеленоглазую красавицу, коих часто встречаешь на страницах современных романов. Нет. Глаза ее, большие, широко распахнутые, серые, казалось, в один миг охватывали всю комнату разом. Слоун была слегка полновата, что делало ее более женственной, хотя руки ее были довольно худыми и подкачанными, и Хуан почти не сомневался, что она занималась плаванием.

С ней были двое мужчин – намибиец, видимо, владелец «Пингвина», и типичный европеец с выступающим адамовым яблоком и перекошенным лицом. Хуан никак не мог взять в толк, что привело такую привлекательную женщину, как Слоун, в эту компанию. По тому, как они вели себя друг с другом, Кабрильо сделал вывод, что этот малый находился у Слоун в подчинении и был на нее за что-то очень зол.

Хуан протянул им руку приветствия.

– Хуан Кабрильо, капитан «Орегона». Добро пожаловать на борт.

– Слоун Макинтайр, – рукопожатие ее было уверенным, а пристальный взгляд ровным и спокойным. Ни одного намека на пережитые ужас и страх недавней перестрелки. – Разрешите представить вам: Тони Ридон и Юстус Уленга, капитан Пингвина.

– Очень рад, – удивил Тони Ридон Хуана свои явным британским акцентом.

– Насколько я могу судить, никто из вас не нуждается в неотложной медицинской помощи?

– Нет, с нами все в порядке, – ответила Слоун, – но спасибо за беспокойство.

– Этим вы меня успокоили, – произнес Хуан, действительно, с чувством некого облегчения. – Я бы пригласил вас к себе в рубку, но только там немного не убрано. Так что прошу вас за мной в камбуз. Думаю, наш повар приготовит нам что-нибудь на скорую руку.

Хуан попросил Линка найти завхоза.

По правде говоря, Хуан пользовался капитанской рубкой для встреч с инспекторами и местными властями. Она словно побывала в зоне бедствия и только своим видом уже устрашала всех незваных гостей, поторапливая их обратно на берег. Чего, в принципе, Хуан и добивался. Стены и ковер на полу были искусственно пропитаны отвратительным запахом дешевых сигарет, который непременно заставил бы закашляться самого заядлого курильщика. А мрачные, даже немного жутковатые, картины с изображением клоунов любого заставляли беспрестанно ежиться. Это было не далеко не самое подходящее место для разговоров. Хотя камбуз и прилегающая к нему столовая тоже не отличались высоким уровнем, там, по крайней мере, было чисто.

Хуан повел их вниз по внутренней лестнице, ступени которой были покрыты дешевым линолеумом, предварительно предупредив о шатающихся перилах. С самого начала на «Орегоне» их и не думали закреплять как следует. Хуан щелкнул одним из двух выключателей, чтобы зажечь свет. Второй включал лишь половину лампочек, две из которых неприятно мигали и надоедливо гудели. Да, большинство налоговых инспекторов предпочитали решать все дела на мостике, нежели в столовой. В просторной, но захламленной столовой было составлено четыре абсолютно не подходящих друг к другу стола. А из шестнадцати стульев, имевшихся здесь, вряд ли кто нашел бы два хотя бы отдаленно похожих. Стены столовой нарочно покрасили в цвет, что Хуан окрестил советским зеленым – унылый оттенок цвета мяты, который надолго погружал всех бывающих здесь в безрадостное подавленное состояние.

Двумя палубами ниже, прямо под залом столовой, располагалась настоящая обеденная «Орегона», едва ли уступающая в роскоши пятизвездному ресторану.

Он указал им на места, нарочно сажая лицом к маленькой камере, спрятанной в одной из картин на противоположной стене. В командном центре за ними наблюдали Линда Росс и Макс Хенли. Любые возникающие у них вопросы они договорились передавать Хуану через Мориса.

Положив руки на стол, Хуан оглядел своих гостей, но задержался на глазах Слоун Макинтайр. Она, даже не моргнув, ответила ему взглядом, и Хуан мог поклясться, что в этот момент заметил легкую улыбку в уголках ее губ. Кабрильо ожидал от нее всего – и страха, и злобы от случившегося, только не этого спокойствия и легкой тени удивления, отражавшегося в ее глазах. Чего нельзя было сказать о до смерти напуганном Тони Ридоне и печальном намибийском капитане, который, вероятно, более всего боялся обещанной Хуаном встречи с властями.

– Итак, почему бы вам не рассказать мне, кто же были эти люди, что так упорно хотели вас всех прикончить, – начал Хуан. Слоун Макинтайр подалась вперед. – И не забывайте, я прекрасно слышал, как один из них сказал, будто предупреждал уже вас прошлой ночью, – добавил Хуан.

Слоун откинулась обратно на спинку стула, словно заново продумывая свой ответ.

– Расскажи ему все! – прошипел Тони, не выдержав долгой паузы. – Какая теперь разница.

Она уничтожающе на него посмотрела, и тут же ей стало ясно: Тони расскажет всю правду, если это не сделает она. Глубоко вздохнув, Слоун начала:

– Мы занимаемся поисками корабля, что затонул в этих водах в конце девятнадцатого века.

– Дайте-ка подумать, вероятно, на его борту было огромное состояние? – снисходительно улыбнулся Хуан.

Слоун не пропустила его сарказма мимо ушей.

– Я настолько уверена в том, что он находится где-то здесь, что могу подвергнуть такому риску даже наши жизни. Заметьте, и не только я.

– Впечатляет, – глянул Хуан на Ридона. Ни он, ни Слоун не походили на охотников за сокровищами, однако подобная лихорадка вполне могла заразить и этих двух. – Как вы нашли друг друга?

– В Интернете. На форуме, посвященном утерянным сокровищам, – ответила Слоун. – Начиная с прошлого года мы планировали это путешествие.

– И что же произошло прошлой ночью?

– Я решила поужинать на свежем воздухе, а когда возвращалась в отель, заметила двоих людей, преследовавших меня. Я пустилась бежать, и они тоже. Один даже выстрелил из револьвера. Но когда я добежала до отеля, вокруг которого, как всегда, было много народу, они остановились, и один из них прокричал, что выстрел был всего лишь предупреждением, и нам немедленно нужно убираться из Намибии.

– И вы узнали этих двоих на яхте?

– Да, они стояли с автоматами.

– И кто знал, что вы в Намибии?

– Что вы имеете в виду? Друзья, родные там, дома?

– Нет, конечно же, кому из местных известен ваш план? Вы кому-нибудь о нем рассказывали?

– Мы опросили почти всех местных моряков, – вставил Тони. Но Слоун перебила его:

– Наш план заключался в том, чтобы обследовать те места, в которых рыбаки потеряли свои сети или удочки. Пустыня ведь простирается здесь и по морскому дну, и я считаю, все, что может зацепить сети, должно быть сделано руками человека, а следовательно, это может быть и затонувший корабль.

– Ну, это не обязательно, – возразил Хуан.

– Да, теперь нам это известно, – в голосе Слоун прозвучали нотки разочарования. – Мы с вертолета обследовали практически все места, о которых упоминали рыбаки, но наш металлоискатель так ничего и не обнаружил.

– Ну, это неудивительно. За многие миллионы лет, что пустыня уходила под океанские воды, придонные течения могли обнажить коренные породы, вполне способные зацепить сети или удочки, – объяснил Хуан, и Слоун согласно закивала. – Итак, значит, вы опросили рыбаков. Никого не упустили?

Слоун неожиданно вспомнила про Луку:

– Лука. Он был нашим гидом. Но я никогда не беспокоилась по поводу него. Также еще пилот вертолета. Де Уит, кажется, его имя. Но мы не посвящали их в наши планы.

– Не забывай про Папу Генрика и его гигантских металлических змей, – вставил Тони.

– Что еще за гигантские змеи? – поднял одну бровь Хуан.

– Ничего особенного. Это просто выдумка одно полоумного рыбака.

В двери столовой осторожно постучали. Через минуту в дверном проеме появился Морис с пластмассовым подносом в руках. Хуан едва подавил улыбку при виде отвращения, которое испытывал завхоз, неся этот поднос.

Морис был чрезвычайно скрупулезен. Он брился дважды в день, каждое утро до блеска начищал свои туфли и отказывался надевать рубашку, если замечал на ней малейшую складочку. Он чувствовал себя как рыба в воде в богатых убранствах внутренней части «Орегона», но стоило ему подняться наверх, так он словно превращался в мусульманина, входящего в хлев.

Строго следуя сценарию встречи гостей, он снял свой пиджак и галстук и практически до упора закатал рукава своей белой рубашки. Хотя у Хуана имелось полное досье на каждого из членов корпорации, единственное, что оставалось тайной для него, так это возраст Мориса. Можно было только гадать, шестьдесят пять ему или восемьдесят. Но как бы то ни было, поднос он держал профессионально ровно и уверенно. Составляя блюда и стаканы на стол, он не пролил ни единой капли.

– Зеленый чай, – комментировал он с явным английским акцентом, обращая на себя внимание Тони. – Китайское дим-сум, овощное рагу и, наконец, основное блюдо – лапша с курицей. И мистер Хенли попросил меня передать вам это.

Хуан быстро развернул записку: «Она бесстыдно лжет».

– Да, это очевидно, – пробормотал он, глядя прямо в камеру.

– Что очевидно? – спросила Слоун после первого глотка чая.

– Мой первый помощник напомнил мне, что, чем дольше мы простоим здесь, тем позже мы прибудем в порт нашей следующей остановки.

– И почему же вы так торопитесь, если, конечно, вы не против, что я так интересуюсь?

– Спасибо, Морис. Ты можешь идти. – Тот откланялся, и Кабрильо вернулся к вопросу Слоун. – Мы направляемся в Кейптаун. Мы занимаемся поставками леса из Бразилии в Японию, но нам нужно захватить пару контейнеров в Кейптауне для Мумбаи.

– Вы же грузовой корабль, если я не ошибаюсь, – с интересом спросила она, – вот уж не думала, что такие все еще ходят.

– Нас немного осталось. Контейнерная перевозка уже практически нигде не используется, только мы вот курсируем и подбираем небольшие грузы, – он жестом указал на заставленную столовую. – К сожалению, это дело приносит все меньше прибыли, нам едва хватает на зарплату экипажу, не говоря уж о ремонте «Орегона». Чувствую, наш малый уже потихоньку разваливается на части.

– И все же плавание – это так романтично, – стояла Слоун на своем.

Откровенность и чувство, с которыми Слоун это произнесла, приятно удивили Хуана. Он всегда считал этот бродяжнический образ жизни на старом грузовом корабле от порта до порта намного более романтичным, нежели плавание на современном крейсере или пароме, коих много сейчас ходит под флагом продажной, погрязшей в поисках личной выгоды морской торговли. Хуан ценил этот безмятежный, размеренный ритм жизни. И он не мог не согласиться в этом с Слоун.

– Да, в этом вы правы.

Теплота улыбки, которой она его одарила, заставила его почувствовать, что у них обоих есть нечто близкое, сокровенное, интимное.

Хуан нехотя вернулся к интервью.

– Капитан Уленга, вы слышали что-нибудь о гигантских змеях?

– Нет, капитан, – ответил намибиец и нервно тронул свой висок. – Папа Генрик и так не в своем уме, а если он примет лишнего, так с ним лучше вообще не знаться.

– Как называется корабль, который вы ищете? – он вновь обратился к Слоун.

Было очевидно, что она не хотела его называть, поэтому Хуан решил не давить на нее.

– Впрочем, неважно. Я все равно нисколько не интересуюсь затонувшими сокровищами, – усмехнулся он. – Как и гигантскими змеями. Это вы туда сегодня направлялись? В то место, что указал вам этот Папа Генрик?

Слоун немного покраснела, вдруг осознав, как, должно быть, смешно она выглядела в глазах Кабрильо со всеми этими разговорами.

– Это была наша последняя надежда. Я думала, если подплыть поближе к этому месту, может, мы и увидим что-то вроде корабля. Да, сейчас я понимаю, что это звучит глупо.

– Звучит? – усмехнулся Хуан.

Двери столовой распахнулись, появился Линк.

– Все чисто.

– Спасибо вам, мистер Линкольн.

Кабрильо послал его проверить «Пингвин» на предмет наркотиков или оружия. Но все оказалось в порядке.

– Капитан Уленга, расскажите мне, пожалуйста, о яхте, что напала на вас сегодня.

– Пару раз я видел ее в Уолвиш-Бей. Она приходила сюда несколько раз в год. Полагаю, что приезжали они из Южной Африки, поскольку только живущие там могут позволить себе такую яхту.

– Не знаете никого из ее экипажа или кого-нибудь, кто может знать их?

– Нет, сэр. Они приезжали, заправлялись и уходили вновь.

Хуан откинулся назад, положив локоть на спинку стула. Он пытался сопоставить фрагменты полученных данных, однако ничего вразумительного не получалось. Будучи уверен в том, что Слоун утаила самые важные элементы этой истории, и ему никогда не разгадать эту загадку без ее помощи, он раздумывал теперь, как поступить дальше. Ведь их первостепенной задачей сейчас были поиски Джеффри Меррика, да и без того у них хватало проблем. Но все-таки что-то цепляло его в этом деле.

– Мы рассказали вам все, капитан Кабрильо, – внезапно заговорил Тони Ридон. – И я буду рад убраться с вашего корабля. Нам еще предстоит долгий путь назад.

– Да, конечно, – в раздумиях пробормотал Хуан. – Конечно, мистер Ридон. Только я все не могу понять, зачем же им понадобилось нападать на вас. Возможно, что разыскиваемый вами корабль и затонул где-то здесь неподалеку, но если бы они работали на правительство, вряд ли бы прибегли к такому насилию, – уставился Хуан на Слоун и Тони. – В этом случае я советую вам немедленно покинуть Намибию. Кто-то устроил охоту на ваши головы.

Тони согласно кивнул. Только Слоун, казалось, нарочно проигнорировала его совет. Но Хуана это дело теперь никак не касалось.

– Мистер Линкольн, будьте добры проводить наших гостей. И убедитесь, что у них достаточно топлива в баках.

– Есть, капитан.

Хуан перегнулся через стол пожать им руки. Когда очередь дошла до Слоун, она оттолкнула руку Хуана:

– Могу я поговорить с вами наедине?

– Конечно. Мистер Линк, проводите остальных на «Пингвин». О мисс Макинтайр я позабочусь лично.

Они уселись друг напротив друга, как только остальные скрылись в дверях. Слоун внимательно изучала его лицо, словно ювелир драгоценный камень на предмет малейших трещин перед тем, как приступить к его огранке. Она, наконец, приняла какое-то решение, потому как подалась вперед, положив локти на стол.

– Вы обманщик.

Хуан едва не захохотал.

– Простите?

– Вы, ваш корабль, ваша команда – совсем не те, за кого себя выдаете.

Кабрильо всеми силами пытался сохранять спокойствие и не залиться краской.

С тех самых пор, как он основал Корпорацию, за долгие годы плавания на кораблях, носивших название «Орегон», никто никогда даже и не подозревал, что они не те, за кого себя выдают. У себя на борту они уже повидали разного рода инспекторов, представителей портовых властей и даже местного пилота во время своих многочисленных плаваний через Панаму, только ни один из них не выказал ни тени сомнения в этом мастерски продуманном прикрытии.

«Она не могла нас вычислить, – подумал он. – Это блеф». Но вдруг он осознал, что они забыли выставить все необходимое, без чего корабль такого ранга попросту не мог бы плыть, к приходу экипажа «Пингвина». Хуан успокоил себя: вряд ли не знакомая с морским делом женщина, как Слоун, за полчаса, проведенных на борту, сумела что-нибудь заметить, а Ридон и капитан были вовсе заняты своими заботами. Но сердце его ушло в пятки, пока он размышлял над странным поведением Макинтайр.

– Почему вы так решили? – небрежно поинтересовался Хуан.

– Я просто собрала мелочи в единое целое. Это было не сложно. «Ролекс» на руке вашего рулевого, точь-в-точь такой же, как был у моего отца. А эти часы стоят не менее двух тысяч долларов. Не слишком ли роскошно для таких бедняков-матросов, за которых вы себя выдаете?

– Ну, это подделка, – ответил Хуан.

– Подделка, как вы говорите, и пяти минут не продержалась бы в соленом морском воздухе. Я знаю, потому что у меня были одни, когда я подростком плавала на рыболовецком крейсере своего отца после того, как он ушел на пенсию.

«Все ясно. Значит, она как раз подкована в морском деле», – подумал Хуан.

– Ладно, может, они и настоящие. Но он наверняка купил их где-нибудь на черном рынке, по дешевке, там ведь все краденное. Вам бы лучше спросить у него.

– Конечно, нельзя исключать эту возможность, – согласилась Слоун. – Тогда перейдем к вашему завхозу, что одновременно служит и официантом на вашем корабле. Последние пять лет я работала в Лондоне и теперь могу легко распознать британский покрой его одежды. По выходным туфлям, брюкам, сшитым на заказ и ручной отделке рубашке, я сделала вывод, что, должно быть, он одет не менее чем на тысячи четыре баксов. Он у вас одевается тоже на черном рынке?

Хуан ухмыльнулся, представив, как Морис надевает что-нибудь из секонд-хэнда.

– По правде сказать, Морис даже будет побогаче самого Креза. Как бы назвали его англичане – помешанный на богатстве. Он ушел из дома, как только ему стукнуло восемнадцать, получив свою долю наследства, и отправившись колесить по всему свету в поисках богатства. Он нашел меня в прошлом году около Момбаса, сказал, что хочет служить на «Орегоне» и мне не придется ему платить. А что мне от такого отказываться?

– Верно, – выдавила Слоун.

– Да, в самом деле.

– Ну ладно, бог с ним, с этим Морисом. Теперь поговорим о вас и мистере Линкольне. Не так уж часто встретишь американцев на борту здешних кораблей. В основном только выходцы из Азии соглашаются работать за гроши на судах, если уж вы убеждаете меня в своем более чем скромном достатке. На деле я ожидала встретить здесь пакистанцев или индонезийцев, но никак не вас.

Хуан хотел было вставить слово, но она опередила его:

– Дайте-ка угадаю. Вы тоже работаете за гроши?

– Ну, я не могу сказать, что все мои сундуки полны золота, мисс Макинтайр.

– А вот с этим готова поспорить, – она стремительно зачесала рукой упавшие на лицо волосы. – Есть еще парочка мелочей, которые не дают мне покоя. Как вы объясните, что из дымовой трубы вашего «Орегона» не видно даже и намека на дым?

«Да, дела…» – подумал Хуан, вспоминая, как механик забыл включить генератор дыма, как только они попали в зону видимости «Пингвина». Тогда он не придал этому большого значения, но теперь эта оплошность потребовала свое.

– Сначала я подумала, что корабль брошен, но потом увидела, что вы стремительно идете нам навстречу. А несколько минут спустя из трубы повалил дым, такой густой, что его нельзя было не заметить. И еще этот явно не работающий телеграф на мостике, который зачем-то был включен. Более того, вам бы ни за что не удалось развернуться так быстро и под таким углом, если только «Орегон» не оснащен особыми двигателями, что располагаются по всему правому и левому борту. А это, согласитесь, отнюдь не уровень обычных грузовых кораблей. Что вы на это скажете?

– А почему, собственно, вас это так интересует? – попытался Хуан уйти от вопроса.

– Потому что кто-то сегодня хотел меня прикончить, а вы, я думаю, в силах помочь мне узнать, кто это был.

– Мне очень жаль, Слоун, но я всего лишь капитан этого ржавого корыта, и совсем не вхож в логово бандитов. Вряд ли я чем-то могу помочь.

– Значит, вы не отрицаете того, что я сказала про вас и ваш корабль?

– Не знаю, что вы там увидели, но скажу только одно: ни в «Орегоне», ни в его экипаже ничего такого, что бы вы хотели увидеть, нет.

Тогда Слоун невозмутимо поднялась и безошибочно направилась прямо к крошечной камере, что была спрятана в картине – портрете одной актрисы-индианки, которая пользовалась популярностью лет пятнадцать назад. Она сняла картину со стены, а камера осталась болтаться на шнуре.

– Да что вы говорите?

На этот раз краска залила лица Кабрильо.

– Я заметила ее, когда вы произнесли «это очевидно», как только получили от Мориса записку. Думаю, и сейчас за нами кто-то наблюдает.

Слоун не стала дожидаться его ответа.

– Предлагаю вам сделку, капитан Кабрильо. Вы открываете мне всю правду, и я перестаю вам лгать. И даже могу начать первой, – сказала она, вновь усаживаясь напротив него. – Мы с Тони познакомились отнюдь не в Интернете. Мы работаем вместе в секретном подразделении корпорации «Биэрс» по разведыванию и добыче алмазов и ищем затонувший корабль, который может быть набит бриллиантами на несколько миллиардов долларов. Вы знаете хоть что-нибудь об этих камнях?