Текст книги "Берег Скелетов"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Джек Дю Брюл
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 29 страниц)

Малыш сажал самолет. Этим они вынуждали Кабрильо помочь Ндебеле добраться до посадочной полосы. Иначе они не уложатся и в пятнадцать минут. Ему придется понести его. А когда самолет сядет, с одной стороны, он окажется очень уязвим на земле, и даже не будет и речи о том, чтобы они подождали, пока Хуан вернется в тюрьму за Мерриком. С другой стороны, раз уже люди Мафаны начали отступать, непременно за ними погонятся солдаты правительства, имеющие значительное численное преимущество. И тогда никто из отступления живым не выйдет. Прикрытие им необходимо, пока они не доберутся до самолета.

О каких бы изменениях Макс ни говорил, в данной ситуации Хуану приходилось безоговорочно доверять своему второму заместителю, поскольку он располагал большей полнотой информации и мог видеть всю боевую картинку в целом у себя на экранах.

Старый «Хэвиленд Карибо» представлял собой поистине самый неуклюжий самолет, что Хуан когда-либо видел в своей жизни. Он был огромен, нескладен, сутул, с огромными крыльями и высокопосаженным корпусом. Размеры крыльев служили двум практическим целям: с одной стороны, за счет них значительно увеличилась полезная нагрузка самолета, а с другой, ему на взлет и посадку требовалось намного меньше времени, чем обычным самолетам. Он был выкрашен в белый цвет с бледно-голубой полосой по длине всего корпуса.

Хуан видел, как самолет выровнялся над посадочной полосой и начал снижаться: им уже надо было спешить.

– Идем, – произнес он, обращаясь к Мозесу Ндебеле, и поднялся на ноги.

Здесь, позади тюрьмы, звуки перестрелки заглушались толстыми каменными стенами, однако ни на минуту бои во внутреннем дворе не стихали и, казалось, шли не на жизнь, а на смерть.

Взяв пистолет в левую руку, Хуан шагнул к Ндебеле и стал правой рукой придерживать его по ходу движения. Сомнений не осталось: вождь африканской оппозиции был человек высокий, статный, даже красивый, однако годы в тюрьме сгорбили его величественный стан, и он превратился в подобие человека с остро выпирающими костями, обтянутыми кожей. На вид он весил не более ста двадцати фунтов. Конечно, Кабрильо не составило бы труда понести такую ношу, только сейчас он сам был истощен последними несколькими сутками, что довели его организм до предела. Однако он прекрасно понимал, что с таким успехом до самолета они доберутся не раньше вечера.

Поэтому, напружинив мышцы ног и сделав глубокий вздох, Кабрильо присел перед Ндебеле и подождал, пока тот взберется ему на плечи. Затем, выпрямившись и сделав усилие над собой, Хуан рывками побежал по направлению к самолету, останавливаясь ради секундного отдыха. Ботинки его утопали в глубоком песке, он решительно передвигал дрожащие ноги и сгибался под тяжестью ноши с каждым новым шагом.

Огибая тюрьму, Кабрильо бросил взгляд на центральные ворота: как долго люди Мафаны смогут удерживать солдат правительства? Ведь именно от этого напрямую зависело спасение их глубокоуважаемого лидера.

«Хэвиленд Карибо», двухмоторный, семидесяти футов в длину грузовой самолет приземлился, когда Хуан преодолел уже половину пути к взлетно-посадочной полосе. Мощные винты взбили настоящую песчаную бурю вокруг себя, и она почти полностью поглотила самолет. Тормозной путь, не без усилий Малыша Хендерсона, сократился практически до шестисот футов. Более того, Хендерсон рассчитал так, чтобы при взлете ему не пришлось сдавать назад, то есть остатка полосы впереди было вполне достаточно для моментального взлета.

Вдруг слева от себя Хуан заметил, как один из грузовиков Мафаны тронулся с места и заспешил к ним навстречу. Похоже, что водитель, увидев, как заходит на посадку самолет, решил бросить товарищей в жестокой перестрелке и спасти свою собственную шкуру. Несколько мгновений спустя три остальных грузовика тоже последовали его примеру, однако, отъезжая от ворот, они немного повременили, видимо, решив хоть еще немного сдержать натиск солдат непрерывным огнем.

Тем временем с самолета спустили трап, и на самом его верху показался Франклин Линкольн с карабином в руках. Он еле заметно махнул Кабрильо, однако ни на секунду не выпускал приближавшийся грузовик из-под прицела. Позади него появился еще один чернокожий: это был человек Мафаны, которого днем ранее Кабрильо послал на встречу с командой «Орегона».

Почувствовав под ногами асфальт, Хуан прибавил скорости; всплеск адреналина от опасности быть пристреленным с приближающегося грузовика – вдруг это окажется враг? – вместе с облегчением от встречи с экипажем самолета словно открыл в нем второе дыхание, и он понесся, игнорируя невыносимую боль в отказывавшихся работать мышцах ног.

Хуан добежал до «Карибо» и, шатаясь, плюхнулся на ступени трапа за секунды до того, как подкатил грузовик. На борту самолета доктор Хаксли уже поджидала Хуана и их африканского гостя, подготовив все необходимое. За провода, проходившие по всему потолку, она даже умудрилась зацепить специальные трубки для переливания крови. Кабрильо осторожно опустил Ндебеле на скамью, обтянутую нейлоном, и бросился к Линку.

Тот, держа винтовку наготове, медленно подошел к кузову грузовика. Оттуда явственно послышались предсмертные стоны и крики умирающих. Заглянув внутрь, он увидел десяток раненых солдат и, перебросив винтовку через плечо, принялся переносить их на борт самолета. Вдруг из кузова выпрыгнули Эдди, Майк и Ски. Все они тоже помогали переносить раненых. Бурая кровь тут же окрасила посадочную полосу. Показался единственный стоявший на ногах солдат – это был Мафана, он крепко прижимал к груди раненую руку. Хуан помог ему подняться на борт. Хмурое лицо его, сплошь покрытое сажей и перепачканное кровью, просветлело, как только он увидал Ндебеле, и, издав радостный вопль, мужчины горячо поприветствовали друг друга.

Между тем остальные грузовики из конвоя Мафаны подъехали к самолету. Колеса их глубоко утопали в песке, вздымая клубы пыли. И когда Линк вступил на борт, неся на руках последнего раненого, он крикнул Хуану:

– Капитан, это последний. Скажите Малышу, чтобы увозил нас отсюда.

Хуан махнул в знак согласия и направился к кабине пилота. Малыш сидел вполоборота в своем кресле и, увидев, как Хуан показывает ему два больших пальца, круто развернулся и стал готовить самолет к взлету. Через несколько минут пришли в движения гигантские лопасти винта, загудели двигатели.

Кабрильо вернулся обратно к Джулии. Она как раз разрезала форменную рубашку на груди одного солдата, чтобы добраться до его ранения в грудную клетку. Раны пузырились кровью: две пули прошили легкие. Не обращая внимания ни на антисанитарные условия, ни на предстоящий взлет, Джулия решительно взялась за дело.

– Вы специально так затянули с посадкой, чтобы изрядно пощекотать нам нервы? – произнес Эдди Сенг, увидев приближающегося Хуана.

Тот хитро улыбнулся.

– Вы же прекрасно знаете, каким медлительным я иногда могу быть, – ответил Хуан, протягивая ему руку в знак приветствия. – Вижу, с вами все в порядке?

– Ну, как сказать. Да, думаю, отделались парочкой седых волос, а так – что нам сделается! Кстати, как только мы вернемся на «Орегон», я с нетерпением буду ждать вашего подробного рассказа о том, как вам удалось собрать целую армию посреди безлюдной пустыни.

– Ах, нет. Великие маги и чародеи никогда не раскрывают своих секретов.

Самолет продолжал набирать высоту. По левому борту показался грузовик вражеских сил, однако за самолетом ему уже было не угнаться. Тогда они на всякий случай пустили пару-тройку очередей, ведь попасть по улетающим в небо у них не было никакой надежды, и водитель, круто развернув машину, направил ее в погоню за оставшимися грузовиками Мафаны.

От стремительного взлета самолет сильно затрясло, Хуан даже подумал, как бы ему не стало плохо от всего, что он уже пережил, и от этой невыносимой тряски, однако, выровнявшись, самолет полетел плавно, как ни в чем не бывало. Пока люк самолета оставался открытым, всех раненых заблаговременно перевезли в переднюю его часть.

У люка, у безопасной черты, стоял Линк, страховочным тросом пристегнутый к полу. На голове его сверкал черный блестящий шлем с внутренним микрофоном, чтобы он в любой момент мог связаться с пилотом по внутренней связи. У ног его находился длинный деревянный короб.

Хуан тоже осторожно пристегнулся и приблизился к бывшему «морскому котику».

Малыш развернул самолет вдогонку вражескому грузовику, и раскаленный пустынный ветер ворвался в корпус самолета, заставив Хуана и Линка отступить назад. Правительство Зимбабве хорошо обеспечивало своих подданных: у их солдат имелся замечательный новый быстроходный грузовик, специально приспособленный к передвижению по песку, поэтому они без труда уже почти догнали людей Мафаны.

Грузовики неслись к неглубокой впадине с двумя возвышающимися по краям дюнами. Людей Мафаны от их преследователей отделяло теперь не более полумили.

Малыш удерживал самолет на высоте тысячи футов, пока пролетал вдоль впадины, как вдруг он увидел, что впадина – это тупик. Обычно впадины в пустыне плавно сравнивались с уровнем остальной ее поверхности, и редко когда на пути них вставали высокие дюны. Однако сейчас был как раз такой случай. Впадина длилась всего каких-то три мили, а затем переходила в отвесную дюну, по которой грузовики могли, в принципе, забраться, но только не на таком бешеном ходу.

– Малыш, давай еще один круг! Мы должны оказаться у них на хвосте, – прокричал Линк в микрофон.

Обернувшись, он жестом приказал Эдди и Линку присоединиться к ним. Не теряя ни минуты, оба быстро пристегнулись и приблизились к люку, прогибаясь вперед, поскольку самолет пошел на разворот. Линк поднял крышку короба. В нем находились четыре гранатометных установки, позаимствованные у Мафаны. Вот зачем понадобилось Хуану посылать навстречу экипажу самолета одного из солдат оппозиции.

Линк быстро распределил оружие между ними.

– Мда… с этого расстояния нам только и стрелять, – с сомнением произнес Майк. – Четыре гранатомета, четыре грузовика. Мы несемся со скоростью в сто двадцать миль в час, они – едва ли выжимают пятьдесят.

– Да, шансы невелики, – прокричал Линк.

Тем временем самолет опять выровнялся над входом в долину. На этот раз Малыш старался вести самолет как можно ниже, насколько позволяли горячие воздушные потоки, поднимающиеся от поверхности пустыни. Самолет практически задевал дюны по обеим сторонам впадины.

Линк сосредоточенно слушал отсчет Малыша до того момента, как им нужно будет стрелять. Когда он вскинул гранатомет на плечо, остальные трое тут же последовали его примеру.

– Цельтесь в основание дюны слева от грузовиков, – приказал он Хуану и Ски. – Мы с Майком берем на себя правую сторону. Постарайтесь выстрелить не ближе двадцати ярдов до ведущего грузовика.

Малыш попытался еще больше прижать самолет к земле, однако ему пришлось резко взять вверх, уводя его от вражеского обстрела. Казалось, в них целилось не менее тридцати африканских солдат. Пролетев над последним грузовиком, Хендерсон выровнял самолет.

– Огонь!

Они нажали спуск одновременно. Четыре боеголовки устремились по своим целям, со свистом разрезая воздух и оставляя белые газообразные хвосты, словно маленькие кометы. Однако взрывы от снарядов имели достаточную мощь, позволив членам команды добиться желаемого. Симметрия угла и высоты, что поддерживала обе дюны так, как они стояли, распалась. Теперь песок по их внутренним склонам начал стремительно осыпаться, словно дюны, будто не видевшиеся друг с другом много лет влюбленные, понеслись навстречу друг другу.

А тут как раз на их пути оказался грузовик с солдатами правительства.

Завязнув в круговороте песка, оползнем скатывающегося с обеих сторон, грузовик опрокинулся, солдаты вперемешку с оружием и боеприпасами покатились в разные стороны, погребаемые под тридцатифутовой толщей бездушного раскаленного песка.

Над впадиной повисло огромное облако пыли.

Линк захлопнул люк самолёта.

– Что я говорил? Все прошло просто бесподобно, – произнес он, обращаясь к Майку.

– Нам еще повезло, что на пути попалась эта впадина. Не будь ее, кто знает… – парировал тот.

– Повезло? Я ее заметил еще прошлой ночью, когда мчался отсюда на мотоцикле во весь опор. Так у нас с Хуаном и родился этот план заманить в ловушку этих чернокожих террористов.

– Блестящий ход, капитан, – восхищенно отозвался Троно.

Хуан даже и не старался скрыть свою самодовольную улыбку.

– Да, так всей было. Макс уже все подготовил? – спросил он, обращаясь к Линку.

– «Орегон» на причале у Свакопмунда. Макс встретит нас в аэропорту на грузовике с огромным пустым кузовом, и мы сможем погрузить всех раненых. Затем мы поедем к верфи, где нас будет ждать наш инспектор таможни, он распишется на листке прибытия-отбытия, и мы сможем вернуться на корабль.

– Ага. Значит, люди Мафаны доберутся до аэропорта в Виндхуке. А там уж им открыта дорога в любое из тех мест, где мы решим спрятать Ндебеле. Все вроде бы нормально. Только одно не дает мне покоя: мы не спасли Джеффри Меррика, и надежды на его спасение уже нет. Могу дать руку на отсечение, что его похитители скрылись, как только наша команда приземлилась на крыше тюрьмы.

– Тут уж ничего не поделаешь, капитан, – печально произнес Линк, понурив голову.

Нина Виссер сидела в тени брезента, натянутого над краем кузова их грузовика. Она заполняла записную книжку. Вообще она любила делать всякого рода записи. Эту привычку она вынесла с самого детства, исписав за годы прожитой жизни тонны дневников и записных книжек с тайно хранимой в сердце надеждой, что когда-нибудь они очень пригодятся ее будущему биографу. Она ведь скоро станет большим человеком. С давних пор Нина не сомневалась: скоро человечество будет обязано ей настолько, что не представит себе и жизни без книги об ее биографии, ее достижениях, о ее жизни вообще. Она твердо знала, что в будущем ей светит слава не меньше, чем Роберта Хантера и Пола Уотсона – основателей движения «Гринпис».

И, естественно, промах в нынешней операции ей нигде не аукнется. Что значит один малюсенький промах в целом свитке ее настоящих и будущих заслуг? Однако она понимала, что и этот дневник, и все прочие, в которых хоть как-то упоминается Сингер, ей придется уничтожить. А писала она сейчас только по привычке. Так, занимаясь любимым делом.

Вдруг откуда-то послышалось настойчивое жужжание. Нина захлопнула записную книжку и вставила ручку в специальный держатель.

Полуденное солнце нещадно палило. Поднявшись на ноги, она тщательно отряхнула с брюк пыль и, приставив к глазам ладонь, стала вглядываться вдаль, в поисках обещанного Сингером самолета. Даже в солнечных очках ее глазам понадобилась пара минут, чтобы привыкнуть к ослепительному солнечному свету, и тут она увидала в небе самолет, сверкающий, словно маленькая жемчужина.

Кучка ее друзей, включая Сьюзен, тоже выбралась из-под навеса, присоединившись к ней. Всех их очень изнурила жара, долгий и утомительный путь до посадочной полосы и жажда, потому что они не удосужились взять с собой в пустыню достаточно воды.

Но хуже всего приходилось Меррику. Он лежал связанный в кузове с кляпом во рту, где не было практически и намека на тень. Он по-прежнему не приходил в себя с того времени, как ему вкололи героин. Обожженное лицо пылало, а вокруг раны роились мухи.

Самолет заскользил по нерасчищенной посадочной полосе и, не сумев затормозить, проехал дальше. Все начали махать и кричать, чтобы ему не вздумалось улететь без них. Пилот резко развернул самолет, и до полной остановки он по инерции все еще катился около сотни футов. Пилот сманеврировал к припаркованному с краю грузовику.

Покинутый город находился как раз позади них. Да и город ли это был? – так, кучка полуразвалившихся зданий, что постепенно сдавались власти пустыни.

Задний трап самолета медленно опустился, напомнив Нине подъемный мост в каком-нибудь средневековом замке. На вершине показался незнакомый ей человек, который, как ни странно, окликнул ее по имени.

– Нина?

Нина горделиво выступила вперед.

– Да, я Нина Виссер.

– Добрый день, – произнес мужчина дружелюбным тоном. – Вы знаете, Дэн Сингер просил меня передать вам, что у правительства Соединенных Штатов есть такая программа, как «Эшелон». С ее помощью они могут прослушивать любой разговор практически в любом конце света.

– И что?

– А то, что, разговаривая по спутниковой связи, вы должны быть предельно осторожны. Кто-то вчера засек ваш разговор.

Пока он говорил это, Кабрильо плавно вышел из-за его спины, нацелив пистолет на Нину. Из самолета показались еще трое мужчин во главе с Линком. Все они были вооружены автоматами, которыми целились в людей, стоявших у грузовика.

– Надеемся, вам здесь нравится. Погода стоит чудесная. У нас вот очень плотный график, мы, к сожалению, не можем доставить вас в полицию лично.

В этот момент один из экологов еле заметно сместился по направлению к грузовику. Хуан отреагировал моментально. Пуля коснулась края подошвы его ботинка.

– Дорогой мой, хорошенько подумай, прежде чем что-то сделать.

Пока остальные члены команды связывали преступников, Хуан под прикрытием Линка переносил Меррика в самолет. Меррик был без сознания. На груди толстой коркой поверх рубашки запеклась кровь. Хуан положил его на свободную койку на борту самолета и вышел обратно на солнцепек, вынося две канистры воды.

– Если вы умело распределите эту воду, вам ее хватит на неделю, не меньше, – произнес он, ставя их в кузов грузовика.

Обыскав бардачок, он нашел спутниковый телефон Нины. Также у водительского сиденья он наткнулся на две винтовки и пистолет. Со всем этим добром он и направился обратно к самолету.

– Детям не следует играть с оружием, – произнес он, обернувшись.

Затем вдруг он остановился и зашагал обратно к кучке ошеломленных людей.

– Чуть не забыл.

Пристально разглядывая их лица, он, наконец, нашел того, кто так тщательно пытался спрятаться за огромным, медведеподобным бородатым детиной. Это была Сьюзен Донливи. Бородач попытался влепить Хуану пощечину, однако действовал он настолько неуклюже и неповоротливо, что Кабрильо без труда уклонился от удара, приставив ствол пистолета к его переносице.

– А ну-ка, попробуй теперь все то же самое, только постарайся как следует!

Тот отступил. Кабрильо, схватив Сьюзен за ворот, потащил к самолету.

Поднимаясь по трапу, он остановился, обратившись к двум младшим членам команды, несшим в руках два бака с горючим.

– Вы знаете, что делать?

– Так точно. Мы отъедем миль на тридцать отсюда и бросим их посреди пустыни.

– Очень хорошо. Так самолет, посланный Сингером, никогда уже не найдет их. Только не забудьте зафиксировать координаты по спутнику, чтобы мы потом смогли их подобрать.

– Будет сделано. Затем мы отправимся в Виндхук, спрячем где-нибудь грузовик и снимем комнату в каком-нибудь отеле.

– Как только прибудете туда, сразу же свяжитесь с нами и сообщите ваши координаты, – произнес Хуан и пожал каждому из них руки. – Не исключено, что мы сможем подхватить вас на обратном пути из Конго, куда отправимся за краденым оружием.

Стоя на вершине трапа, Хуан развернулся к экологам и громко крикнул:

– До встречи через неделю!

Линк последовал за ним, и, как только они втянули трап, Малыш завел двигатели.

Ровно девяносто секунд спустя после посадки они вновь поднялись в воздух, оставляя на земле восьмерых ошеломленных и испуганных террористов, которые еще не представляли себе, с кем связались.

Глава 23

Добро пожаловать на борт, капитан, – встретил Кабрильо Макс Хенли на корабельном мостике. Двое старых добрых друзей горячо пожали руки.

– Как же все-таки хорошо вернуться на «Орегон», – произнес Хуан, едва держась на ногах. – Последние двенадцать часов были самыми худшими в моей жизни.

Кабрильо поприветствовал Юстуса Уленгу, рыбака, на чьем судне Слоун Макинтайр и Тони Ридон подверглись нападению со стороны террористов. После того случая он на время залег на дно в Террас-Бей. Хуан специально попросил Макса связаться с ним и вызвать его на борт.

Уленга вновь любезно коснулся своего козырька, отдавая честь Хуану. Сегодня он получил внушительную пачку зеленых только за то, что предоставил свое судно команде «Орегона», на котором они подобрали Кабрильо и всех остальных. Ведь сам «Орегон» из-за своих внушительных размеров едва бы смог подобраться достаточно близко к побережью. Как только Уленга отогнал «Пингвин» на расстояние, достаточное для маневрирования «Орегоном», мощный грузовой корабль начал набирать скорость.

Джеффри Меррика подняли на борт корабля в специальной медицинской транспортировочной корзине. Накинув халат на перепачканную кровью и машинным маслом форму, Джулия Хаксли уже вовсю вилась вокруг своего подопечного. Также она не забывала и об остальных раненых, которых тоже погрузили на борт.

Меррику предстояла серьезная операция, однако Джулия, полагаясь на помощь двух медбратьев, рассчитывала справиться с ней по возможности быстро.

Тем временем Майк, Ски и Эдди отвели Сьюзен Донливи, связанную, с повязкой на глазах, в отдельный док.

Было очевидно, что ее сильно подкосило то, что тогда, в пустыне, когда Хуан только схватил ее и потащил к самолету, никто даже и слова не сказал ей на прощание.

– Ну, что, док, как он? – поинтересовался Кабрильо у Хаксли. Та сворачивала свой стетоскоп.

– Легкие чистые. Сердцебиение слабое, – взглянула она на капельницу с соляным раствором, которую держал над Мерриком один из ее помощников. – Это уже третья порция соляного раствора, которую мы ему ввели. Я собираюсь сделать переливание крови, чтобы хоть как-то поднять давление, прежде чем приступлю к извлечению пуль, что все еще находятся в его груди. Не нравится мне, что он так ни разу не приходил в себя за все это время.

– Может, дело в героине, что ему вкололи тогда в Дьявольском Оазисе?

– Этого не может быть, он уже должен был вывестись из его организма. Нет, должна быть какая-то другая причина. Видимо, рана инфицирована, у него жар. Нужно срочно вколоть антибиотики.

– А что с остальными. Как Мозес Ндебеле?

Хаксли отвела глаза.

– Я потеряла двух. Ещё один на грани. У остальных же сквозные ранения, жизненно важные органы не задеты. Пока что ни у одного из них не наблюдается лихорадки. Думаю, их жизнь вне опасности. Состояние Мозеса Ндебеле оставляет желать лучшего. Вообще в ноге человека двадцать шесть костей. В ноге же Ндебеле на рентгеновском снимке я насчитала пятьдесят восемь осколков. Если останется хоть какая-то надежда на сохранение ноги, в ближайшие двое суток его надо показать ортопеду.

Кабрильо кивнул.

– Вы-то сами как себя чувствуете?

– Признаться, чувствую я себя намного хуже, чем может казаться, – устало улыбнулся Хуан.

– Значит, чувствуете вы себя паршиво, и так плохо вы еще не выглядели никогда.

– Это ваш профессиональный диагноз?

Джулия приложила ладонь к его лбу, совсем как заботливая мать своему ребенку.

– Так точно.

Хаксли послала своих людей за носилками, чтобы те забрали Меррика. А сама направилась уровнем ниже, туда, где расположили раненых.

– Вы знаете, где меня искать, если я вам понадоблюсь.

Внезапно Хуан вспомнил о Слоун и сам себе подивился, что он смог о ней забыть.

– Джулия, а как же Слоун?

– Дела у нее идут замечательно. Мне даже пришлось выписать ее из палаты, тем более что свободные места в больничном отделении сейчас ох как понадобятся. Более того, я даже приняла ее в качестве младшего морского офицера, – так она хотела быть полезной. Кстати, она, конечно же, хотела вас встретить, но я настояла, чтобы Макинтайр осталась в постели. Несмотря на общее хорошее самочувствие, она все еще очень слаба.

– Спасибо, – только и ответил Хуан, задумчиво глядя вслед удаляющейся фигуре Джулии Хаксли.

К нему незаметно подошел Макс, покуривая свою любимую трубку, которая почему-то издавала очень приятные запахи, что-то среднее между ароматом яблока и кедра.

– Признаюсь, поначалу что-то меня почти остановило связаться с Лэнгом и воспользоваться «Эшелоном». Затем я все же решил положиться на тебя.

Первое, что Хуан предпринял, узнав о провале операции по спасению Меррика – связался с Максом и попросил его выйти на Лэнгстона Оверхольта, чтобы с его помощью воспользоваться системой «Эшелон». Каждые несколько секунд «Эшелон» считывал информацию, разговоры и перепись с мобильных телефонов, обычных и спутниковых телефонов, а также радио, электронной почты, онлайн-переписки и прочих средств коммуникации.

В главном штабе «Эшелона» в Форт-Мид, располагаются тысячи соединенных друг с другом компьютеров, которые распознают всю получаемую информацию, классифицируют ее и дают доступ к ней посредством специально-организованных поисковых систем. Стоит ввести интересующее слово, и база данных тут же реагирует множеством возможных результатов. Что говорить, «Эшелон» – один из основных источников информации для американской разведки.

И только «Эшелон» мог помочь в тот момент Хуану и корпорации отыскать иголку, связанную с именами Меррика, Сингера и Донливи в стоге информационного пространства.

Три минуты спустя после того, как Макс закончил разговор с Оверхольтом, в командный центр «Орегона» по электронной почте прислали запись телефонного разговора Нины Виссер с Дэниелом Сингером.

– Я решил: как только Эдди, Ски и Майка схватили, тот, кого Сингер оставил за главного, непременно должен был с ним связаться, чтобы получить дальнейшие указания к действию. Так оно и произошло, – потер Хуан руками глаза, ожесточенно борясь со сном. – Это же кучка любителей. Я мог поклясться, что у них даже запасного плана не было на случай непредвиденных обстоятельств.

– Как ты поступил с остальными похитителями? – трубка Макса внезапно погасла.

Хуан принялся ходить взад-вперед, в мыслях он уже давно находился в своей стеклянной душевой под освежающей струей воды.

– Мы оставили их посреди пустыни с недельным запасом воды. Пожалуй, попрошу Лэнга связаться с Интерполом. Пусть они, в свою очередь, дадут знать властям Намибии и подберут этих несчастных. Далее, думаю, их перенаправят в Швейцарию, где они предстанут перед судом за похищение. Кстати, Сьюзен Донливи светит еще один срок за попытку преднамеренного убийства.

– Но зачем надо было ее сюда-то везти? Почему бы не оставить ее там, посреди пустыни, гнить вместе с остальными?

Кабрильо замер и обернулся на своего друга.

– Потому что пока еще нет точных координат местонахождения Сингера. Думаю, из всех них лишь Донливи знает, где сейчас скрывается их любимый лидер. Похищение Меррика было лишь отправной точкой в деле, которое задумал Сингер. У нас будет о чем с ней поговорить.

Не прекращая разговор, они направились к каюте Хуана. Там он наконец-то стянул с себя грязную одежду, бросив ее в корзину для белья. Сняв ботинки, он также зашвырнул их в корзину, предварительно высыпав из правого приличную горсть песка, что попал туда через дыру от пули сорок четвертого калибра.

– Интересно, как бы я ходил, не будь у меня протеза?

Затем он снял и протез, отставив его в сторонку, намереваясь потом отдать его Никсону на починку и перезарядку вставленного в него оружия.

– Марк и Эрик связались с «Орегоном» около часа назад, – уведомил его Макс, усаживаясь на край джакузи, пока Хуан забирался в душевую кабину и включал воду. – Они прочесали около тысячи квадратных миль, однако ни сигналов маячков, ни следов конголезской революционной армии нет.

– Что говорят в ЦРУ? – старался Хуан перекричать шум плещущейся воды. – Есть ли у них вообще какие-нибудь зацепки по поводу Макамбо?

– Абсолютно ничего. Словно этот малый взял и растворился в воздухе, будто его никогда и не было.

– Понимаю, если б он действовал в одиночку. Но как могла бесследно исчезнуть целая армия его последователей человек в шестьсот, не меньше? Расскажи мне поподробней об операции Мерфи.

– Отлетев от причала, они стали кружить с радиусом до двадцати миль в зоне досягаемости сигналов этих чипов.

– Вообще-то река является официальной границей между Республикой Конго и Демократической Республикой Конго. Они держатся южнее нее?

– Да, как оказалось, получить разрешение на проникновение в пространство Республики Конго не так-то просто. Поэтому им ничего не остается, как кружить над демократами.

– Как думаешь, может, Макамбо все-таки ушел на север, прихватив с собой вооружение?

– Вполне вероятно, – согласился Макс. – Если Макамбо скрывается на севере, это очень хорошо объясняет, почему его не могут найти все это время.

– Как я понимаю, в нашем распоряжении остается не более нескольких часов, прежде чем заряд батареи маячков кончится, окончательно похоронив любую возможность найти Макамбо, – Хуан выключил воду и распахнул дверь душевой. Теперь он был чист, но отнюдь не бодр и свеж, как это бывало ранее после хорошего душа. Макс подал ему пушистое полотенце.

– Свяжись с Марком и передай ему: пусть сделает все возможное и невозможное, только через несколько минут он должен быть на территории Республики Конго. Я могу поклясться, что оружие ушло не далее ста пятидесяти миль севернее от реки.

– Хорошо, я так и сделаю, – произнес Макс и зашагал к двери.

Расчесываться Хуану не пришлось, так как волосы всегда были у него достаточно коротки. Он взялся было за бритву, однако передумал бриться, решив, что с щетиной тридцатичасовой давности выглядит намного устрашающе. К тому же темные круги под глазами и краснота век придавали ему некий демонический вид. Все сочеталось как нельзя кстати. Для полной картины он еще и облачился в черные байковые штаны и черную футболку.

Так он и вышел, заскочив на пути к корабельному трюму в изобретательский отдел забрать новенький протез. Около трюма он столкнулся с Линдой Росс. Она, видимо, погрузилась в изучение информации, которую получала на свой маленький карманный компьютер посредством беспроводного Интернета.

– Как наш уважаемый гость? – поинтересовался он, приблизившись к Росс.

– Взгляните сами, – ответила она и протянула Хуану устройство. – Спешу поздравить вас с успешным завершением миссии.

– Да что вы! На самом деле, не меня одного стоит благодарить!

На экране он увидел картинку камеры, что была установлена в доке, куда поместили Сьюзен. Ее наручниками пристегнули к столику из нержавеющей стали, на котором сутки назад Хуан складывал свой нейлоновый парашют. Док практически не освещался, если не считать единственную мощную галогеновую лампочку, что конусообразно выхватывала пространство над столом, чтобы Донливи ничего не могла видеть по сторонам. Камера же располагалась прямо над лампочкой.

Волосы Сьюзен были грязные и спутанные, а руки – сплошь усыпаны гнойничковыми укусами местных насекомых. Казалось, кровь совсем перестала течь по ее жилам, а лицо покрывала смертельная бледность. Приблизив картинку, Хуан увидел, что нижняя губа ее дергалась, а в глазах отражалось полное безумство и ужас. Кроме того, ее прошибал пот.