Текст книги "На грани потопа"

Автор книги: Клайв Касслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 52 страниц)

Позабыв о собственной безопасности, Питт подтянулся на руках, выбрался на эстакаду, перемахнул через ограждение и спрыгнул в подвал. Он приземлился на крошечный пятачок свободного пространства, разделяющий двух женщин. Те испуганно шарахнулись в стороны, натыкаясь на соседей и заставляя их, в свою очередь, потесниться. По морю спрессованных человеческих тел прошла легкая рябь, как от брошенного в воду камешка. Десятки пар глаз с любопытством уставились на странного пришельца, но никто не осмелился выразить протест, остановить его или задать вопрос. Судя по реакции, их так запугали, что теперь они боялись даже рот открыть без крайней необходимости.

Но Питт пока не собирался извиняться или кому-то что-то объяснять. Бесцеремонно расталкивая узников, он протиснулся к выходу, одним взмахом ножа перерезал веревки, стягивающие руки несчастного, мягко отстранил его и прижался ухом к двери. Уловив обрывок фразы – очевидно, охранники еще не ушли и о чем-то разговаривали, – он тут же выпрямился, вытащил кольт и начал выстукивать морзянку. Тире, четыре точки, два тире – общепринятый позывной международных авантюристов всех мастей, обозначающий дружеские намерения. Дерзкие действия Питта уже со второй попытки увенчались успехом. Секьюрити, равнодушно игнорировавших стук и мольбы разлученного с женой супруга, заинтриговала сменившая их рваная барабанная дробь, в которой угадывалось что-то знакомое.

Снова провернулся ключ в замочной скважине, и дверь отворилась, только на этот раз за нею стоял Питт. Охранник с дубинкой в руке ворвался в камеру, схватил за грудки бедного мужа и принялся трясти, как спелую грушу. В дверном проеме показался второй надсмотрщик, еще не успевший отвести женщину в другое место. Рывком вздернув ей руки за спиной, он заставил пленницу опуститься на колени и злобно прорычал по-английски:

– Переведи этому тупому ублюдку, что он не получит назад своей благоверной, пока не заплатит еще десять тысяч зеленых. Больше я повторять не намерен!

Питт сделал шаг вперед и с размаху нанес рукояткой револьвера сильнейший удар в висок первому секьюрити. Тот медленно разжал руки, выпустил жертву и, не издав ни звука, повалился на ступеньки. Не дожидаясь, пока его напарник опомнится, Питт выступил из-за двери и навел ствол кольта прямо ему в лоб.

– Не хотелось бы вмешиваться в посторонние дела, милейший, – заговорил Дирк скучным голосом, – но в данном случае налицо неоспоримый факт незаконного отчуждения не принадлежащей вам собственности, чего я никак не вправе допустить.

Охранник с отвалившейся челюстью и выпученными глазами безмолвно выслушал монолог невесть откуда взявшегося странного типа в черном гидрокостюме, но не очень понял, о чем тот толкует.

– Да кто ты такой?! – заорал он, немного очухавшись от первого потрясения.

– Полномочный представитель ваших пленников, официально назначенный для надзора за соблюдением их прав и интересов, – сообщил Питт с вежливой улыбкой на губах. – Отпусти девушку, урод! – рявкнул он, мгновенно сменив тон.

Но секьюрити оказался не из пугливых. Отпрянув назад, он неуловимым кошачьим движением перехватил горло пленницы «на ключ» и приказным тоном потребовал:

– Брось пушку, или я сломаю ей шею!

Питт с сожалением вздохнул, шагнул к несговорчивому охраннику и приставил дуло револьвера к его левому глазу.

– Только попробуй, – пригрозил он, – и я превращу в желе твои глазные яблоки. Будешь до конца дней своих ходить в черных очках и с палочкой. Как тебе нравится такая перспектива?

Китаец сразу сообразил, что оказался в заведомо проигрышной ситуации, но сдаваться пока не собирался. Он окинул быстрым взглядом пустынный коридор и медленно ослабил захват, одновременно потянувшись свободной рукой к кобуре. Его неуклюжий маневр не мог, разумеется, ускользнуть от внимания Питта, не упускавшего из виду ни одного движения противника.

– Весьма неосмотрительный шаг, приятель, – пробормотал он, оскалив зубы в волчьей усмешке и с силой ткнув стволом в глаз секьюрити. Тот истошно завопил, выпустил девушку и схватился обеими руками за пострадавшую глазницу.

– Я ничего не вижу! – стонал он, раскачиваясь всем телом из стороны в сторону, как спятивший маятник. – Ты вышиб мне глаз, ублюдок!

– Ни хрена с твоим глазом не случилось, – с сожалением проворчал Питт, пинком вталкивая его в подвал; освободившейся пленнице персонального приглашения не потребовалось: она первой ринулась в камеру и повисла на шее мужа, захлебываясь от рыданий и осыпая поцелуями его окровавленное лицо. – Походишь недельку с синяком, потом рассосется.

Прикрыв дверь, Питт проворно отобрал у охранников два увесистых «магнума» и тщательно обыскал обоих. Тот, которого он саданул по башке, оказался также счастливым обладателем засунутого сзади за пояс автоматического пистолета тридцать второго калибра, второй – десантного ножа, спрятанного за голенищем. Прикинув на глаз размеры их униформ, он остановил свой выбор на камуфляжке второго. Уступая Питту в росте почти на голову, он практически соответствовал по всем прочим параметрам. Утративший всю волю к сопротивлению, временно одноглазый безропотно разделся и позволил связать себе руки за спиной своим же ремнем. Быстро переодевшись, Питт обратился к безмолвно взирающей на происходящее толпе:

– Кто-нибудь из вас говорит по-английски?

Люди зашевелились, и через некоторое время к нему протиснулись двое: пожилой мужчина с длинной белой бородой и симпатичная женщина лет тридцати пяти.

– Мы с отцом хорошо знаем английский, – сказала она. – Мы сами преподавали его в Пекинском университете.

– Вот и отлично, – обрадовался Питт, жестом указывая на охранников. – Переведите всем, что эту парочку нужно хорошенько связать, заткнуть им рты и спрятать где-нибудь в самом дальнем углу. Вы меня поняли?

Отец и дочь согласно кивнули.

– Поняли и все сделаем, как вы сказали, – заверил старик.

– И это тоже запихните подальше, – добавил Питт, пнув ногой свой гидрокостюм. – Теперь перейдем к более насущным проблемам. Если не ошибаюсь, дело обстоит следующим образом: всех вас привезли сюда, загнали в подвал, держат впроголодь и плохо обращаются, пытаясь выбить дополнительные деньги за доставку в Соединенные Штаты, помимо тех, что вы уже заплатили. Я ничего не упустил?

– Вы совершенно правы, господин, – подтвердила женщина. – Мы отдали все свои сбережения «Шэнь Цинь маритайм лтд» в надежде на лучшую жизнь, но были подло обмануты. Нам обещали отдельные каюты, но везли сюда в жутких условиях, в тесноте и вони, почти без пищи и воды. Слава богам, никто не умер, но многие больны и сильно истощены. И это еще не самое страшное. Вскоре после того, как нас привели в подвал и заперли, пришел какой-то человек и объявил, что отныне все мы принадлежим американской триаде Дракона. Что те из нас, у кого остались деньги, могут откупиться и получить свободу, а остальные попадут в пожизненное рабство или будут убиты.

– Скажите им, пусть потерпят еще немного. Помощь уже на подходе.

Вряд ли его последние слова могли кого-нибудь заметно одушевить, но ничего более конкретного Питт этим людям предложить пока не мог. Оглядев свое новое одеяние, он не удержался от смеха. Из-под коротких штанин выглядывали носки и еще около дюйма голых щиколоток, а рукава куртки едва дотягивали до запястий. Рассовав по карманам конфискованное оружие и заткнув за пояс верный кольт, Питт застегнулся на все пуговицы и направился к двери. Уже стоя на пороге, он обернулся и вскинул над головой сжатый кулак в знак ободрения остающимся. Несмотря на дистрофичный вид, китайцы оказались довольно шустрыми и понятливыми: пока он общался с переводчиками, они туго спеленали обоих охранников, затолкали им в рот какие-то грязные тряпки и уволокли в темноту. Одобрительно кивнув, Питт выскользнул из подвала и запер за собой дверь.

Слева коридор заканчивался средних размеров залом, до потолка забитым сломанной мебелью и явно устаревшим офисным оборудованием. Соваться туда не имело смысла, и Питт повернул направо. Дойдя до конца и поднявшись по лестнице на первый этаж, он очутился в начале длинного прохода, по обе стороны которого тянулись позеленевшие от времени огромные медные чаны для варки сиропа из тростника. Пройдя цех насквозь, Питт снова свернул направо и попал на площадку узкой винтовой лестницы с ребристыми железными ступеньками. Отсюда открывался прекрасный вид на возвышенную платформу длиной около сотни ярдов и проложенные вдоль нее рельсы. Ближний конец колеи упирался в сложенный из бетонных блоков тупик, а дальний уходил в распахнутые настежь деревянные ворота. На небольшой асфальтированной площадке рядом с воротами стояли бок о бок два длинных белых лимузина, похожие друг на друга, как однояйцевые близнецы. Их водители о чем-то беседовали, но прекратили разговор, чтобы поглазеть на приближающийся тепловоз с тремя крытыми вагонами для перевозки скота, окрашенными в бело-голубые цвета железнодорожной компании «Южная Луизиана».

Предупредив о своем прибытии долгим гудком, состав плавно вкатился под своды терминала и остановился футах в двадцати от начала платформы. Выскочившие откуда-то двое охранников поспешно закрыли ворота и заложили их толстым дубовым брусом, служившим вместо засова. Не требовалось семи пядей во лбу, чтобы догадаться, к чему такие меры предосторожности и для кого предназначены эти вагоны. Одновременно на платформу высыпали более дюжины вооруженных китайцев в камуфляже и выстроились в цепочку вдоль состава. Питт понял, что до погрузки иммигрантов остались считанные минуты. Не пройдет и получаса, как их увезут, а вместе с ними уплывут и столь необходимые всем федеральным службам доказательства причастности «Шэнь Цинь маритайм лтд» к контрабанде людей и торговле «живым товаром». Усевшись на ступеньку, он обхватил голову руками и крепко задумался.

Между тем на платформу выгнали первую партию заключенных, и Питт с содроганием сердца узнал среди них отца и дочь – преподавателей английского из Пекина, которые так помогли ему в подвале. Как только телячий вагон набивался под завязку, его запирали и переходили к следующему. Погрузка уже заканчивалась, а он по-прежнему пребывал в раздумьях и пока не пришел к однозначному решению.

Что же делать? Как предотвратить отправку трех сотен нелегалов неизвестно куда? Можно, конечно, на короткое время сорвать погрузку, затеяв стрельбу по охране, но чего он этим добьется? Даже если ему посчастливится, благодаря внезапности нападения, вывести из строя половину секьюрити, оставшиеся, придя в себя, быстренько изрешетят стрелка-одиночку автоматными очередями, и дальше все снова пойдет по расписанию, только уже без него. Вот если бы придумать способ задержать состав хотя бы на несколько часов...

Питт достал весь свой арсенал и разложил на ступеньках. Два «Магнума-357», его собственный кольт и карманный пистолет. Ножи не в счет. В общей сложности двадцать четыре патрона. Выщелкнув патрон из барабана трофейного револьвера, он внимательно осмотрел его и разочарованно покачал головой. Безоболочковые свинцовые пули со смещенным центром тяжести обладают колоссальной убойной силой: вонзаясь в тело человека или животного, они превращают в жуткое месиво кости и ткани и оставляют за собой выходное отверстие в десятки раз больше входного. Жертва, как правило, либо сразу погибает от болевого шока, либо быстро истекает кровью. Производство и применение таких пуль строжайше запрещено рядом международных соглашений, но преступникам и террористам плевать на конвенции.

Питт со вздохом вернул пулю на место. Для претворения в жизнь задуманного им плана она не очень годилась, но при удачном попадании тоже могла привести к желаемому результату. Однако всерьез он мог рассчитывать только на родной кольт, заряженный стандартными патронами с двенадцатиграммовыми пулями, имеющими гораздо более высокую начальную скорость и проникающую способность благодаря «рубашке» из железоникелевого сплава. Но хватит ли ему столь ограниченного запаса, чтобы вывести из строя дизель или электрогенератор локомотива?

Питт снова вздохнул, встал на колени, взялся обеими руками за рукоятку кольта, тщательно прицелился и открыл огонь.

37

Джулия не имела даже отдаленного представления о том, сколько времени она провела без сознания. Последним, что она запомнила, было лицо склонившейся над ней с заполненным какой-то розовой жидкостью шприцем в руках изумительно красивой женщины в красном шелковом платье в обтяжку с длинными разрезами вдоль бедер. Перед этим с нее сорвали блузку и бюстгальтер, стащили шорты, бесцеремонно обыскали, отобрали рацию, пистолет и нож, надели наручники и швырнули на кушетку. А дальше – полный провал.

Очнувшись, Джулия сразу почувствовала нестерпимо острое жжение во всем теле – как будто вместо крови по ее жилам циркулировал расплавленный металл. Закусив губу, чтобы не закричать, она с трудом разлепила налитые свинцовой тяжестью веки. В голове немного прояснилось, и она обнаружила, что ее запястья и лодыжки закованы в наручники, соединенные между собой толстой железной цепью, опоясывающей талию и пропущенной сквозь пробой засова в верхней части массивных деревянных ворот. Туго натянутая цепь не позволяла ногам девушки касаться пола, и от вывернутых плечевых суставов и кистей разливалась тягучая волна боли. Судя по обстановке, она находилась в каком-то полуподвальном помещении. Свет в него проникал через забранное решеткой маленькое окошко в дальней стене, расположенное под самым потолком. Здесь было темно и сыро, но насыщенная влагой атмосфера холодила кожу, несколько умеряя жалящую ярость жидкого огня, терзающего кровеносные сосуды Джулии. Еще одним открытием стало почти полное отсутствие одежды. За исключением узкой кружевной полоски трусиков, на ее теле не осталось ни единого клочка ткани.

Внезапно вспыхнувший яркий свет заставил Джулию на мгновение зажмуриться. Когда она снова открыла глаза, то увидела прямо перед собой настольный светильник под старомодным абажуром, а рядом с ним сидящую по-турецки в большом кожаном кресле ту самую женщину, делавшую ей укол. На губах ее играла змеиная усмешка, от которой Джулию бросило в дрожь. Безупречно правильные черты лица несли отпечаток евроазиатского происхождения. Стройную мускулистую фигуру с высокой грудью и тонкой талией нисколько не портили даже широкие плечи и сравнительно узкие бедра. Великолепные черные волосы ниспадали на спину волнистым каскадом. Профессионально наложенный макияж и покрытые бесцветным лаком необычайно длинные ногти придавали внешности полукровки дополнительную пикантность и какой-то особенный, присущий только ей одной шарм. Но более всего потряс и поразил Джулию пристальный взгляд ее разноцветных глаз – черного и светлосерого. Удивительное сочетание, производящее прямо-таки гипнотический эффект. Такое крайне редко встречающееся генетическое отклонение врачи-окулисты называют гетерохромией.

– Привет, – небрежно бросила женщина. – Добро пожаловать обратно в реальность.

– Кто вы такая? – прошептала Джулия непослушными губами.

– Меня зовут Чинь Мэй. Я работаю на триаду Дракона.

– Не на Шэнь Циня? – удивилась девушка.

– Нет, – односложно ответила Чинь.

– Чем вы меня накачали? – возмущенно спросила Джулия. – Наркотиками? Зачем? Я и так никуда бы не делась. Это называется неспортивное поведение!

– А когда вы вкалывали снотворное Чжу Ванлинь, это было спортивное поведение? – насмешливо прищурилась полукровка. – Где она, кстати?

– Понятия не имею, – огрызнулась Джулия. – Но точно знаю, что с ней обошлись намного гуманней, чем со мной.

Чинь Мэй прикурила длинную тонкую сигарету от изящной золотой зажигалки и выпустила струйку дыма прямо в лицо пленнице.

– О гуманизме мы с вами побеседуем как-нибудь в другой раз, – сказала она, – а пока давайте продолжим наш прерванный разговор.

– Какой разговор? – растерялась девушка. – Я что-то не припомню... Мы раньше вроде бы никогда не встречались...

– Конечно, не помните, – хищно усмехнулась полукровка. – Новейшая сыворотка правды, разработанная в секретных лабораториях русских спецслужб. Один укол низводит интеллект допрашиваемого на уровень пятилетнего ребенка и обращает кровь в соляную кислоту. Фигурально выражаясь, разумеется, но ощущение такое, будто по венам течет вулканическая лава. Да что я вам рассказываю? – спохватилась она. – Вы ведь и сейчас должны испытывать нечто подобное, хотя прошло уже несколько часов и интенсивность реакции значительно снизилась. Так вот, комбинация безотказная, смею вас уверить! Клиент ничего не соображает от дикой боли, ему кажется, что он поджаривается изнутри на медленном огне, да еще вдобавок лишен возможности логически мыслить. В таком состоянии даже хваленый Джеймс Бонд не смог бы отказаться от ответов на самые интимные вопросы. Между прочим, раздевала и обыскивала вас я – это так, к сведению, чтобы вы не чувствовали себя жертвой мужского шовинизма. Вы ловко припрятали свой арсенал – большинству мужчин и в голову бы не пришло искать пистолет в трусиках, а нож – под мышкой. Но я, будучи женщиной, не постеснялась заглянуть и туда. С рацией, правда, вы прокололись: она нашлась именно там, где я и рассчитывала.

– Вы не китаянка, – медленно проговорила Джулия; это был не вопрос, а утверждение.

– Я американка, – любезно сообщила Чинь. – Китаянкой была моя мать, а отцом – британский матрос. Я родилась в портовых кварталах Сан-Франциско.

В этот момент в помещение вошел Вунь Ки в сопровождении еще одного мужчины, лицевые характеристики которого также выдавали смешение белой и желтой расы. Они остановились перед подвешенной на цепи Джулией, пожирая ее обнаженное тело похотливыми взорами. Худое и бледное лицо Вуня резко контрастировало с покрытой густым слоем загара физиономией спутника.

– Отлично сработано, дорогая Мэй, – обратился Вунь к женщине, потирая руки; его маленькие глазки маслянисто поблескивали. – Ты вытянула из этой наглой сучки массу полезнейшей информации. Сведения о том, что мисс Ли работает в тесном контакте с Береговой охраной, позволили нам не только засечь их корабль, который прячется в прибрежных зарослях неподалеку от пристани, но и подготовиться к визиту непрошеных гостей. Пока они колеблются и выжидают, но рано или поздно обязательно нагрянут. Вот только клетку найдут уже опустевшей и, как всегда, будут крайне разочарованы.

– Еще пятнадцать минут, и во всем комплексе не останется ни одного человека, кроме тупоголового придурка в будке у причала, который все равно ничего не знает, – подтвердил вошедший вместе с Вунем мужчина, не отрывая от пленницы пристального взгляда черных и пустых, как у стервятника, глаз с колючими льдинками зрачков. Его длинные черные волосы, перевязанные сзади в «конский хвост» красной шелковой ленточкой, доходили до лопаток. Отмеченное печатью всех существующих пороков лицо выдавало в нем прожигателя жизни, неисправимого бабника и завсегдатая казино Лас-Вегаса. Туго натянутая кожа, испещренная множеством едва заметных шрамиков под скулами и подбородком, свидетельствовала о неоднократных косметических подтяжках. Несмотря на внешнюю моложавость и ухищрения пластических хирургов, с первого взгляда было понятно, что полувековой рубеж для него давно пройденный этап. И скрыть этот печальный факт не могли ни ослепительная фарфоровая улыбка, ни супермодные тряпки в стиле голливудского плейбоя. Подойдя вплотную к Джулии, он сладострастно провел рукой по ее груди, затем грубо схватил за волосы и задрал ей голову. – Меня зовут Джек Лу, куколка! – прошипел он. – Отныне ты принадлежишь мне.

– Я никому не принадлежу! – запальчиво выкрикнула Джулия, морщась от боли.

– Ты ошибаешься, крошка, – ласково поправил ее Вунь Ки – Тебя ведь, считай, уже не существует. Господин Шэнь распорядился отправить тебя на тот свет незамедлительно, но мистер Лу сделал мне предложение, от которого нельзя было отказаться, и я приказал отсрочить приведение приговора в исполнение. Хотя не стану скрывать, что получил за это кругленькую сумму.

– Выходит, ты меня продал? – изумилась девушка. – Продал этой молодящейся обезьяне?! Да ты больной, Вунь, тебе лечиться надо!

– Ничего подобного! – убежденно возразил китаец; как показалось Джулии, даже с некоторой обидой в голосе. – Всего лишь обычная сделка между давними деловыми партнерами. Товар есть товар, а спрос всегда порождает предложение. «Шэнь Цинь маритайм лтд» экспортирует, триада Дракона, в которой мистер Лу занимает очень высокое положение, импортирует. И не так уж важно, что составляет предмет экспорта-импорта – обувь и детские игрушки или оружие, наркотики и люди. «Драконы» с удовольствием покупают все, что мы ввозим в Америку, а они в свою очередь поставляют нам дорогие автомобили, яхты, деликатесы, марочные вина, высокие технологии, кредитные карточки, фальшивые доллары, чистые бланки документов и многое, многое другое.

– Все краденое! – презрительно фыркнула Джулия.

– Ну и что? – равнодушно пожал плечами гангстер. – Зато все довольны, все в плюсе, а континентальным коммунистическим бонзам вдвойне приятно кататься на западных «кадиллаках», «мерседесах» и гоночных яхтах, зная о том, что они экспроприированы у подлых империалистов. – Он неожиданно, без всякого предупреждения, дернул девушку за волосы с такой силой, что она вскрикнула, и злобно пролаял ей прямо в ухо: – Это тебе за «молодящуюся обезьяну», шлюшка! Жаль, у меня сейчас времени нет, не то я научил бы тебя быть вежливой со своим хозяином. – С этими словами Лу без стеснения запустил руку ей в трусики, со знанием дела ощупал тугие ягодицы и расплылся в плотоядной ухмылке. – Товарец что надо, а ты продешевил, Вунь, – подмигнул он нервно облизывающему пересохшие губы партнеру. – Ну ничего, до Нового Орлеанадорога неблизкая, а в моем лимузине достаточно места, чтобы преподать этой непокорной девке пару запоминающихся уроков. Ставлю пятьсот баксов, что сумею за время пути обучить ее хорошим манерам. – Открыв замок переданным ему Чинь Мэй ключом бандит освободил Джулию от цепей, но не от наручников, подтолкнул к двери и бросил ей вслед: – Мы поиграем с тобой в школу, деточка. Ты будешь ученицей, а я учителем. Моя указка вся дрожит от нетерпения – так ей хочется поскорее приступить к занятиям!

– Вы за это заплатите! – не оборачиваясь, пригрозила девушка, прекрасно понимая, что слова ее – пустой звук. – Я федеральный агент Правительства Соединенных Штатов. Если вы меня убьете, мои коллеги не успокоятся, пока не отправят вас на электрический стул. – Ею овладел внезапный приступ головокружения, руки и ноги свело судорогой, колени подогнулись, и, если бы не подоспевший подхватить ее Джек Лу, Джулия могла сильно разбиться, ударившись о цементный пол. Слабость мгновенно улетучилась, едва она вновь почувствовала прикосновение потных от вожделения ладоней гангстера к своей обнаженной груди. – Убери свои грязные лапы, подонок! – закричала она, вырвавшись из его объятий; щеки ее пылали от стыда, но в глазах читалась мрачная решимость отстаивать свою честь и достоинство до конца, каким бы он ни был. – И побереги свою указку, педагог недоделанный, а то как бы не сломалась ненароком!

Вунь Ки от души расхохотался.

– А ведь я тебя предупреждал, Джек, что эта стерва – та еще штучка, – проговорил он, захлебываясь от смеха. – Лично я предпочел бы переспать с дикой кошкой, но ты ведь не привык прислушиваться к добрым советам. А ты, дурочка, лучше попридержи свой поганый язык, – обратился он к Джулии, прижавшейся спиной к двери. – Никто тебя не выручит, и никто за тебя не заступится. Между прочим, ты сама виновата. Надо же такому случиться: два десятка лучших агентов господина Шэня усердно ищут мисс Ли и ее любовника Питта по всей стране, а она сама к нам пожаловала! Вот ты скажи, за каким дьяволом ты сюда полезла? Нет, мне просто любопытно, чисто по-человечески.

– Я совершила ошибку, – нехотя признала Джулия.

Вунь согласно кивнул.

– Вот именно! – наставительно произнес он, подняв вверх указательный палец. – Безрассудство и импульсивность – не самые подходящие качества для федерального агента. Голова на то и дана че...

Замолчав на полуслове, китаец настороженно прислушался. Откуда-то из глубины здания доносились приглушенные звуки, подозрительно напоминающие выстрелы. Он вопросительно посмотрел на Джека Лу, тот пожал плечами и выхватил из кармана трубку мобильного телефона.

– Что там за перестрелка? – рявкнул он. – Кто атакует? Федералы?

– Никак нет, мистер Лу, – ответил начальник службы безопасности, сидящий перед мониторами видеокамер слежения. – Все подходы чисты, никто на нас не нападает, а огонь одиночными выстрелами ведется со стороны винтовой лестницы в начале грузовой платформы. Похоже, там засел какой-то псих-одиночка. С нашей стороны потерь нет, контингент успел рассредоточиться по укрытиям, а он все палит и палит, непонятно в кого. Жду ваших указаний.

– Потерь нет, говоришь? – уточнил гангстер.

– Так точно, – бодро заверил его старший охранник. – Сейчас мы постараемся его выкурить.

– Действуй! – приказал Лу. – Только оставайся на связи и держи меня в курсе. – Не успело прозвучать последнее слово, как стрельба прекратилась. – Что случилось? – обеспокоенно спросил он, снова прижав к уху мобильник.

– Кажется, мои парни его подстрелили, – доложил секьюрити. – Я отправлю двоих посмотреть, что с ним случилось.

– Хотел бы я знать, кто он такой? – пробормотал Вунь Ки, задумчиво теребя нижнюю губу.

– Скоро узнаем, – проворчал бандит; шагнув к двери, он ловко подхватил Джулию, без видимых усилий – как обыкновенную подушку, – взвалил ее на плечо и обернулся к Вуню: – Счастливо оставаться, старина. Мы провернули неплохое дельце, но я настоятельно рекомендую тебе подыскать новую базу. Эти развалины безнадежно засвечены.

– Сам знаю, – безмятежно ответил китаец. – Будь спокоен: не пройдет и трех дней, как мы введем в действие один из законсервированных до времени комплексов, и у федералов опять прибавится хлопот. «Шэнь Цинь маритайм лтд» им не по зубам! – добавил он с самодовольной усмешкой. – Я тебя позже извещу, куда присылать людей.

Вунь Ки покинул подвал первым. За ним следовал Джек Лу с закованной в наручники девушкой, перекинутой через левое плечо, а замыкала процессию гибкая и изящная Чинь Мэй, похожая на королеву в изгнании. Но не успели они преодолеть и половины длинного коридора, как мобильник гангстера разразился заливистой трелью.

– Ну, что там у вас опять? – недовольно буркнул он в микрофон.

– От нашего агента-наблюдателя в приходе святой Марии только что поступило срочное сообщение. У входа в затон Тиче замечена целая флотилия кораблей Береговой охраны. Другой агент докладывает, что минуту назад над Морган-Сити в нашем направлении прошли два десантных вертолета с опознавательными знаками ВВС США.

– Сколько им сюда добираться? – отрывисто спросил Лу.

– Минут двенадцать – пятнадцать, босс. Вертушкам, я имею в виду, – уточнил начальник охраны. – А кораблям – тем около часа потребуется.

– Приказываю начать экстренную эвакуацию, – моментально отреагировал бандит. – План тебе известен, можешь приступать.

– Так точно, босс, приступаю, – откликнулся секьюрити и отключил связь.

– Нам хватит трех минут, чтобы разместиться в лимузинах и убраться отсюда, – заметил Лу, перекладывая Джулию с левого плеча на правое.

– Вполне достаточно, чтобы удалиться на безопасное расстояние, – согласился Вунь.

Они свернули к выходу на галерею, расположенную над платформой, но не успели сделать и нескольких шагов, как до их ушей донеслись возмущенные голоса и крики. Затем шум прекратился, и наступила зловещая тишина. Вунь Ки замер как вкопанный, словно наткнувшись на невидимое препятствие, и настороженно прислушался. Он не сразу сообразил, чем вызвано беспричинно нахлынувшее предчувствие неминуемой катастрофы, а когда понял, что произошло, все внутри него похолодело, оборвалось и покатилось в бездонную пропасть. Дизель локомотива, который должен был работать на холостом ходу, почему-то молчал.

Смертельно побледнев, китаец сорвался с места и бегом устремился к галерее. Он уже примерно догадывался, что увидит, и открывшаяся взору картина лишь подтвердила его худшие опасения. Тепловоз не подавал признаков жизни, если не считать голубоватого дымка, тянущегося из дюжины пулевых пробоин в панелях дизеля и кожухе электрогенератора. Над ними склонились машинист и двое его помощников. Лица их выражали озабоченность и недоумение. Охранники-"драконы", первыми почуявшие, что пахнет жареным, спешно грузились в крытый фургон, припаркованный на стоянке за воротами. На глазах у потрясенного Вуня последний из них неуклюже перевалился через задний борт и скрылся в глубине кузова. Водитель, не дожидаясь команды, дал полный газ, и грузовик, стремительно набирая скорость, выкатился за ограду.

– Крысы паршивые! – досадливо плюнул им вслед Джек Лу, больше недовольный тем, что его опередили.

В конце концов, секьюрити всего лишь исполнили им же отданный приказ о срочной эвакуации. Впрочем, он быстро утешился, увидев на стоянке свой лимузин и спокойно сидящего за рулем водителя. Водитель второго автомобиля; принадлежащего Вунь Ки, в отличие от коллеги, демонстрировал нездоровый ажиотаж: едва завидев на галерее своего босса, он выскочил из машины, что-то взволнованно выкрикивая и размахивая руками.

Джек появился на свет в Лос-Анджелесе. Мать его, чистокровная ирландка из богатой семьи, без памяти влюбилась в молодого китайца, эмигрировавшего в Штаты во времена бума, наступившего после окончания Великой депрессии. Чтобы выйти замуж за любимого, ей пришлось сбежать из дому и укрыться в китайском квартале. Но счастье оказалось недолговечным. Она умерла при родах, подарив мужу сына и наследника и не подозревая о том, что ее суженый не простой докер, а полномочный представитель организованной преступной группировки, называющей себя триадой Дракона и делающей тогда первые шаги по проникновению на Североамериканский континент. Единственный сын и всеобщий баловень, Джек Лу вырос в богатстве и роскоши. Любое его желание незамедлительно исполнялось. Хитрый и порочный от природы, он вполне сознательно уговорил отца приобщить его к делам синдиката, а после его смерти занял место папаши и стал одним из самых влиятельных главарей мафиозных структур Западного побережья.

Считая себя американцем по праву рождения, Лу-младший свысока относился к чистокровным китайцам, а хлынувших в США вскоре после войны иммигрантов вообще не считал за людей, хотя именно они стали со временем главным источником дохода как для него самого, так и возглавляемого им преступного сообщества. Будучи непомерно высокого мнения о своих деловых способностях, он презирал не только выскочку Вуня, но и его хозяина. Правда, последнего втайне побаивался, но не слишком, чувствуя за собой поддержку организации, владевшей совокупным капиталом, намного превосходящим активы созданной Шэнем империи. И когда Джек обратил наконец внимание на обездвиженный локомотив и уразумел, хотя и с большим запозданием, что три сотни пар рабочих рук, запертые в телячьих вагонах, и контрабандный груз оружия и героина стоимостью в тридцать миллионов долларов вот-вот уплывут у него из-под носа и попадут в лапы Службы иммиграции и натурализации и таможенников, он, недолго думая, вознамерился умыть руки и свалить вину за убытки на партнера. С детства привыкнув действовать нахрапом, недальновидный гангстер и в мыслях не допускал, что поступает крайне неосмотрительно и рискует собственной головой, бросая вызов Шэню.