Текст книги "Абарат: Первая книга часов"

Автор книги: Клайв Баркер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

КОШАЧЬИ ГЛАЗА

– Я свободен! – ликовал Шалопуто, не замедляя бега. – Просто не верится! Я свободен! Свободен!

Вдруг он резко остановился, схватил Кэнди в охапку, приподнял ее над землей и стиснул так, что ей стало трудно дышать.

– Благодарю тебя! Спасибо! Спасибо! – с восторгом повторял он, кружась на месте. – Ты вдохнула в меня отвагу, какой я в себе даже не подозревал! Что бы теперь со мной ни случилось, я всегда буду тебе благодарен.

Запечатлев на щеке Кэнди дружеский поцелуй, он бережно опустил ее на землю.

Кэнди была немного смущена тем, что стала объектом такого бурного проявления чувств. Она и не помнила, когда ее в последний раз сжимали в объятиях и целовали. Впрочем, ей хватило нескольких секунд, чтобы прийти в себя и переключить внимание Шалопуто на более насущные вопросы.

– Мы ведь все еще в лесу, – озабоченно заметила она. – Нам надо торопиться, чтоб уйти как можно дальше от Старины Бананового Костюма и его гостеприимного жилища.

Шалопуто звонко рассмеялся.

– Согласен. У тебя, случайно, не найдется лодки с веслами?

– Случайно, нет. Полагаю, и тебя поблизости не ждет яхта с экипажем на борту?

– Боюсь, что не ждет. – Шалопуто развел руками. – Кстати, а как ты попала на остров?

– Прилетела на огромном мотыльке. И знаешь...

– На мотыльке? – перебил ее Шалопуто.

– Ну да. Его смастерил Кристофер Тлен.

– Так значит, Повелитель Полуночи давно положил на тебя глаз. Но что ему от тебя нужно?

Кэнди пожала плечами:

– Ключ, что же еще? – Но она тут же поправила себя: – Хотя вряд ли он гонялся за мной из-за Ключа. Похоже, Тлен узнал, что он был у меня на хранении, только от нашего приятеля Захолуста, а до этого ни о чем подобном даже не подозревал.

– А ты в курсе, какой замок им можно открыть, этим Ключом, с которым все так носятся?

– Нет. Мне об этом не говорили.

Не успела Кэнди произнести эти слова, как до слуха ее донесся голос Каспара Захолуста. Вернее, шепот. Судя по всему, колдун находился совсем рядом.

– Кстати, насчет Ключа... Ты, выходит, желаешь узнать, для чего он предназначен?

Шалопуто задрожал от ужаса и схватил Кэнди за руку.

– Он здесь!

– Не бойся! – отозвалась Кэнди. – Что он нам может сделать теперь, когда мы на свободе?

С этими словами она огляделась по сторонам, пытаясь различить в ночном сумраке плотную фигуру карлика. Но Каспара нигде не было видно, хотя голос его раздавался очень близко.

– Так вот, к вашему сведению, – невозмутимо продолжил Захолуст, – Ключ отворяет Пирамиды на Ксуксуксе.

– Неужели? – притворно изумилась Кэнди, чтобы вызвать противника на дальнейший разговор, тем самым лишив его возможности неожиданно напасть на нее или Шалопуто. – Пирамиды, говорите? Очень интересно. – Она придвинулась вплотную к Шалопуто и прошептала: – Давай прижмемся друг к другу спинами. Так нам будет легче защититься, если он нападет.

Шалопуто вместо ответа взял ее за руку и зашел к ней за спину, развернувшись лицом к врагу.

– Уверяю вас, – хвастливо заявил Захолуст, – меня щедро наградят за все, чего я добился на этом Часе. Я буду наделен такой властью, о какой вы, ничтожные создания, даже помыслить не смеете...

– Где же он? – растерянно шепнула Кэнди. – Судя по голосу, совсем рядом с нами. Но тогда почему мы его не видим?

– С ума сойти, да? – хихикнул Захолуст. – Ты готова поверить, что твои жалкие чувства вышли из повиновения и отказались тебе служить? А что, если ты и впрямь помешалась? Как сказал один поэт: «Избыток реальности – разуму гибель». Бедняжка! Сумасшедший дом по тебе плачет. Шалопуто крепко сжал ладонь Кэнди.

– Не бойся, не слушай его. Это он нарочно тебя пугает. С тобой все в порядке.

– Но почему тогда его голос так хорошо слышен?

– Потому что он близко, – прошептал дрожащим от страха голосом Шалопуто. – Очень близко.

– Но его нигде не видно!

Кэнди в который уже раз огляделась по сторонам.

– Это все волшебные шляпы. Благодаря им он много чего умеет. Например, становиться невидимым, когда нужно.

– Значит... Значит, он сейчас может находиться где угодно?

– Боюсь, что да.

«Вот так новость!» – подумала Кэнди. Она напрягла слух и стала еще пристальнее вглядываться в окружающий ландшафт в надежде, что сумеет заметить или услышать хоть какой-то знак присутствия Каспара, пусть самый незначительный – стук камешка, отброшенного ногой, о древесный корень, шелест листвы на задетой ветке. Но неверные, колеблющиеся отблески света от костров на столбах создавали иллюзию, будто все вокруг постоянно пребывает в движении: и листья, и ветки, и стволы деревьев, даже земля под ногами. Вот колыхнулась трава слева от того места, где стояли спиной к спине они с Шалопуто. Не Захолуст ли подкрадывается к ним оттуда? Или по траве всего лишь скользнула тень от пляшущего на колонне огня? Не Каспар ли пыхтит сбоку от Шалопуто? Или это просто шум ветра?

– Это хуже всякой пытки! – шепотом пожаловалась она.

Однако не успел еще стихнуть звук ее голоса, как позади раздался звук шлепка, и Шалопуто, вскрикнув от боли и неожиданности, выпустил ее руку и закружился на месте с поднятыми вверх кулаками. Он стал похож на боксера, какими их запечатлевали на фотографиях в давние времена.

– Он тут, рядом! – крикнул Шалопуто. – Совсем близко! Он меня только что стукнул по...

Каспар не дал ему времени договорить. До Кэнди донесся звук еще одного удара, потом еще и еще. Захолусту удалось сбить Шалопуто с ног. Зверек свалился на бок, обхватив голову руками.

– Беги, Кэнди! Спасайся! Уноси ноги, пока он до тебя не добрался!

Кэнди по-прежнему пыталась определить, где находится невидимый противник, но внезапно сильные руки колдуна обхватили ее за талию. Секунда – и она оказалась поднята в воздух. Каспар воздел ее над своей головой. Источником этой его богатырской силы могли быть, разумеется, только волшебные шляпы. Кэнди стала извиваться всем телом и колотить руками по воздуху в надежде задеть пирамиду из шляп и сбить ее с головы Захолуста. Но он нарочно держал ее так, чтобы она не могла дотянуться до его бесценных головных уборов.

– Ты немедленно вернешься в мой дом. Голос Каспара был полон злобного торжества.

Кэнди не оставляла попыток высвободиться из его хватки, хотя и понимала, что это бесполезно. Сила колдуна была просто невероятной. Тогда она стала громко звать на помощь в надежде, что крики ее могут услышать окрестные жители.

– Боюсь, ты зря надрываешь глотку, – с издевкой изрек Каспар.

До Кэнди донесся запах рома. Рот колдуна был в нескольких дюймах от ее уха.

Но прежде чем она собралась с ответом, высокая трава вокруг пришла в движение. И на сей раз виной тому было вовсе не колебание световых бликов. Из травы, распрямляя изящные лапы, одна за другой бесшумно появлялись кошки тарри. Зрелище было впечатляющим. Секунду назад Кэнди готова была поклясться, что поблизости нет никого, кроме нее и Шалопуто да еще невидимки Каспара. И вдруг огромные кошки обступили их с колдуном со всех сторон, насторожив острые уши.

Кэнди вспомнила, какие ужасные злодейства приписывал Каспар этим животным. Что, если в его словах была хоть крупица правды? Вдруг тарри явились сюда, чтобы совершить очередное убийство? Наброситься на беднягу

Шалопуто и выцарапать ему глаза? Или запрыгнуть ей на плечи и перегрызть горло?

Неужели ее впереди ждет новая беда, еще горше прежних?

Такие мысли вихрем пронеслись в голове у Кэнди при виде кошек тарри.

Но чем ближе к ней и Каспару подходили огромные кошки, тем слабее становилась хватка пальцев, сжимавших ее запястья.

Каспар явно был в замешательстве.

– Этого мне еще не хватало!.. – пробормотал он сквозь зубы и крикнул: – А ну, брысь! Прочь отсюда, кому говорю!

Кошки оставили его требование без внимания. Они продолжали медленно его окружать, не сводя огромных горящих глаз с него и Кэнди.

– Не смейте на меня так глядеть! – взвизгнул Захолуст. «Глядеть? – подумала Кэнди. – Что бы это значило?

Ведь он сейчас невидимка!» И вдруг ее озарила догадка, которой она тотчас же с нескрываемой радостью поделилась с Каспаром:

– Они вас видят!

Колдун ничего не ответил. Но в этом и не было никакой необходимости. Его тело сказало обо всем без слов. Он задрожал, засопел, а руки его стали такими слабыми, что Кэнди без труда высвободилась из них, спрыгнула на землю и первым делом бросилась к Шалопуто, который все так же лежал на боку, обхватив лапами голову. – Не так уж плохи наши дела! – заверила она его. – Здесь собрались кошки тарри.

– Разве это хорошо? – он повернул к ней лицо, залитое кровью и искаженное страхом.

– Еще бы!

– Почему ты так решила? – Представь себе, они его видят. Неплохо для начала, верно?

– Но как им это удается?

Оба они, не сговариваясь, подняли головы.

Глаза всех до единого животных были устремлены в одну точку, на небольшой участок травы всего в нескольких шагах от Кэнди и Шалопуто. Именно оттуда раздавался голос колдуна:

– Прочь от меня, пыльные тряпки! Держитесь подальше от Каспара Захолуста! Дождетесь, что я подпалю ваши паршивые хвосты! Мне ничего не стоит расправиться со всеми вами! Несколько кошек при этих его словах обменялись тревожными взглядами, но ни одна из них не сдвинулась с места.

– Да блефует он! – ободрила животных Кэнди. – Надеюсь, вы понимаете, о чем я. Он сам вас боится!

– Заткни пасть, ты, мерзкая личинка! – заверещал Захолуст. – Я с тобой после разберусь!

Тем временем Шалопуто поднялся на ноги. Каспар его сильно поранил. По лбу и щеке зверька все еще продолжала струиться кровь, но, казалось, это его мало заботило. В нем появилось что-то новое. Уверенность, чувство собственного достоинства.

– Ты только и можешь, что всех запугивать! – сказал он, решительно направляясь к тому месту, к которому были прикованы взгляды кошек тарри, – иными словами, прямиком к Захолусту.

Каспар от ответа воздержался. Вероятно, чтобы не выдать себя голосом и успеть улизнуть, избежав возмездия со стороны бывшего раба. Кэнди услышала быстрый топот. Взгляды кошек переместились к склону холма, на который взбегал Каспар, спеша укрыться у себя в доме.

Но Шалопуто решил этому помешать. Он бросился следом за колдуном вверх по холму, то и дело оглядываясь на кошек, чтобы убедиться, что Заходуст не свернул с тропинки и не засел где-нибудь в кустах.

Зверек настиг своего бывшего хозяина ярдах в двадцати от дома с куполом.

До Кэнди донесся душераздирающий вопль.

– Руки прочь от меня, раб! – надрывался Захолуст.

– Я больше не раб! – возражал Шалопуто. Захолуст пытался вырваться из цепких лап Шалопуто, и Кэнди, которая глядела на эту схватку со значительного расстояния, казалось, что Шалопуто сражается с несколькими десятками лоснящихся жиром угрей, пытаясь удержать их в руках. Защищаясь, Захолуст выкрикивал ругательства и угрозы.

Шалопуто, вконец разозлившись, принялся трясти своего противника, как грушу.

– А ну, покажись-ка! – потребовал он.

Кэнди догадалась, что сейчас он сжал сильными пальцами шею Захолуста.

– Сбрось свои шляпы, чтоб тебя было видно! Каспару пришлось подчиниться. Через мгновение рядом с Шалопуто в воздухе проступили какие-то расплывчатые формы, и вот уже перед взорами всех окружающих предстал взбешенный Каспар Захолуст собственной персоной. Шляпы он снял и держал их в руках – по три в каждой. На лице его явственно читалось желание немедленно умертвить всех находившихся в пределах Острова Простофиль – начиная с Кэнди и Шалопуто и заканчивая кошками тарри.

– Ну а теперь, Каспар, – раздался низкий и звучный голос откуда-то из-за спины Кэнди, – тебе, пожалуй, стоило бы вернуться в дом и не высовывать оттуда носа. Ты ведь лишен права свободного перемещения по острову и прекрасно об этом знаешь.

Кэнди с опаской обернулась и очутилась лицом к лицу с двуногим существом, несомненно состоявшим в родстве с кошками тарри. Широкое лицо его покрывала красно-коричневая шерсть, местами с серебристым отливом. Глаза у него были крупные, зеленые, с вертикальными полосками зрачков – точно такие же, как у находившихся поблизости кошек, а над пухлыми губами топорщились длинные редкие усы. Кем бы ни было это создание, оно наверняка поднялось на холм, привлеченное шумом сражения между Шалопуто и Захолустом.

– Это все из-за нее, Джимоти! – плаксиво запричитал Каспар, указывая толстым пальцем на Кэнди. – Из-за проклятой девчонки! Она во всем виновата, а вовсе не я.

– Ради всемогущего А'зо, умолкни, Захолуст, – потребовал новоприбывший.

К немалому удивлению Кэнди, колдун подчинился. Странный двуногий кот обратил взгляд на Кэнди и вежливо представился:

– Меня зовут Джимоти Тарри.

– Очень приятно.

– А ты, разумеется, знаменитая или, вернее сказать, печально известная Кэнди Квокенбуш?

– Откуда вы меня знаете?

– Мало кто из путешественников, ступивших на земли архипелага, удостаивается такого внимания к своей персоне, как ты, и становится предметом стольких пересудов.

– Вы уверены, что ни с кем меня не путаете?

– Совершенно уверен. – Кот произнес это с улыбкой, обнажив заостренные зубы. – За последние пару дней я побывал на нескольких островах, и чуть ли не каждый второй из тех, с кем мне довелось беседовать, упоминал о тебе. Твоя известность растет Час от Часу. Представь себе, многие, кто тебя и в глаза не видел, похваляются знакомством с тобой. Это ли не слава?

– Не может быть.

– Поверь, я нисколько не преувеличиваю. Вот, например, скажи, покупала ли ты ломтик фьюрини у сыродела с Закраины?

– Нет.

– А он утверждает, что да. А как насчет пары туфель, заказанной тобой у башмачника из Тацмагора?

– Но я никогда не бывала в Тацмагоре!

– Вот видишь! Ты стала настоящей знаменитостью.

– Но почему? Чем я заслужила такое внимание к себе?

– Причин для этого несколько, – улыбнулся Джимоти. – И первая из них – само твое прибытие на острова. Ты – первая из жителей Иноземья, попавшая на архипелаг после долгого, очень долгого перерыва. Вторая причина – то, что везде, где бы ты ни очутилась, случаются всевозможные трагические происшествия. В которых ты сама, судя по всему, неповинна, чего нельзя сказать о тех, кто тебя упорно и безжалостно преследует. Но жертвам-то от этого не легче.

Кэнди смущенно вздохнула и потерла подбородок. Ей нечего было возразить.

– А еще, – добавил Джимоти, – следует учесть, в какое время ты к нам прибыла.

– Неужели и это имеет значение?

– Весьма важное, поверь. Потому что многие из живущих в Абарате, начиная с уличных шарманщиков и заканчивая самыми чтимыми из гадателей на костях, давно уже предсказывали неизбежное появление некой преображающей силы. Которая изменит тоскливое и печальное течение наших жизней.

– Почему тоскливое? – удивилась Кэнди. – И что такого печального в ваших жизнях?

– Как бы тебе попонятней объяснить? – задумчиво и мягко проговорил Джимоти. – Ну, скажем так. В последнее время нас одолевает бессонница.

– Нас?

– Тех, кто имеет обыкновение задумываться о ходе вещей, о непостоянстве окружающего, о переменах, которые грядут. О вещих снах. Мы просыпаемся, чувствуя на губах привкус Полуночи.

– Это вы о Кристофере Тлене?

– Он – часть всего этого. Но далеко не худшая. Как бы там ни было, историки свидетельствуют, что род Тленов всегда, с незапамятных времен, вносил свою лепту в поддержание необходимого баланса сил. Тьма неизменно выполняла отведенную ей роль. Не будь ее, разве мы могли бы по достоинству оценить свет? Лишь когда аппетиты тьмы становятся чрезмерными, приходится давать ей отпор. Но потом она восстанавливает силы, как и должно быть. В конечном итоге, следование Путем Тьмы – выбор не менее достойный, чем служение Свету, если цель, которая при этом ставится, вполне определенна и ясна.

Кэнди не до конца постигла смысл обращенной к ней речи, но в одном была уверена твердо, и эта уверенность пришла к ней, когда она обдумала услышанное: суждения Джимоти были совершенно справедливыми и взвешенными. Она не решилась прервать своего собеседника вопросами, которые вертелись у нее на языке, поскольку он с воодушевлением продолжал посвящать ее в интереснейшие нюансы абаратской жизни и она ловила каждое его слово.

– Коммексо – вот подлинная беда, – говорил Джимоти. – Роджо Пикслер и его Малыш. Он приобретает культовые здания и открывает в них рестораны. И никого, похоже, это не волнует. Слишком все заняты поглощением его Панацеи. Меня мутит при одной мысли об этом. Час за Часом, День за Днем он с нашего молчаливого одобрения изгоняет из наших жизней магию. А что мы получаем взамен? Содовую воду и Панацею. – И Джимоти сокрушенно покачал головой. – Теперь ты понимаешь, о чем я?

– Да, я кое-что начинаю понимать, – кивнула Кэнди.

– И вот появляешься ты. Прямиком из Иноземья. И сразу пошли толки: «Неужели... Неужели она – та самая?..»

– «Та самая» – кто?!

– Та, кто исцелит наши недуги. Спасет нас от собственной глупости. Пробудит нас!

Кэнди могла ответить на это лишь одно: нет, она совсем не та, кого все ждут с такой надеждой. Она... просто никто. Но, догадываясь, что Джимоти будет неприятно это слышать, Кэнди промолчала.

– Что до меня, – сказал он ей, – то я твердо уверен в одном: ты явно незаурядная личность, дух твой удивительно силен, его нелегко сломить.

Кэнди помотала головой:

– Во мне нет ничего похожего на... Я совсем не та, за кого...

Не договорив, она тяжело вздохнула. Ей так не хотелось разочаровывать Джимоти, лишать его вспыхнувшей было надежды. Но слыханное ли дело – пробудить целый архипелаг! Да она и сама-то проснулась совсем недавно, очнулась от тягостного полусна и тотчас же стала рисовать на обложке учебника морские волны.

– Будь отважна в достижении своей цели, – улыбнулся Джимоти. – Даже если она не до конца тебе ясна.

Кэнди согласно кивнула.

– Просто невероятно, что тебе удалось выйти живой из всех недавних передряг. Ты отдаешь себе отчет, что кто-то неусыпно о тебе заботится?

После этих его слов перед Кэнди снова промелькнула череда воспоминаний о событиях, случившихся после ее знакомства с Джоном Хватом. Когти и зубы чудовищного Остова, которому так и не удалось ее схватить; вздымающиеся волны моря Изабеллы, где она чуть было не утонула; стрелы, выпущенные из арбалетов Роджо Пикслером и его телохранителями, едва в нее не угодившие; смертельно раненный мотылек, в грудь которого она крепко вцепилась, чтобы не упасть с головокружительной высоты. Ну и в довершение ко всему – встреча с Захолустом. Что и говорить, на каждом шагу ее подстерегали ловушки одна опаснее другой.

– Все началось с Ключа, – задумчиво произнесла она, – который теперь у Захолуста. Я хотела бы получить его назад. Не могли бы вы мне в этом помочь?

– К сожалению, здесь я бессилен. Хотя Захолуст – пленник, а я его страж, не в моей власти отнять у него то, что он у тебя похитил. Я также не вправе конфисковать его волшебные шляпы.

Кэнди пожала плечами:

– Как странно.

Тут в разговор вмешался Захолуст, успевший между делом снова нахлобучить на голову все свои головные уборы.

– Ничего странного! Я – великий волшебник, доктор философии, а он – всего лишь блохастый тарри, по чистому везению прямоходящий. Он ничего не может со мной сделать, ему поручено только следить, чтобы я не удрал с этого проклятого острова. Но все изменится, когда сюда пожалует Отто Живорез.

– Живорез! – спохватилась Кэнди.

Она так увлеклась разговором с Джимоти, что совсем позабыла о грозившей ей новой опасности.

– Что общего может быть у тебя с этим злодеем? – удивился Джимоти.

Захолуст, не дав Кэнди ответить, злорадно изрек:

– С ним достигнута договоренность о доставке девицы Повелителю Полуночи. Вместе с Ключом, который она украла.

– Пошел прочь! Вернись в дом, колдун! – махнув лапой, прикрикнул на него Джимоти. – Ты меня утомил своей болтовней. Братья и сестры, взять его!

Кошки, повинуясь команде, окружили Захолуста со всех сторон и протяжно замяукали на разные голоса. Они подступали к нему все ближе, так что он был принужден направиться вверх по склону холма, к месту своего заточения.

Однако, сделав несколько шагов, он снова обернулся с перекошенной от злости физиономией.

– Мерзкие создания! Что тебе стоило их тогда отравить, девица? – воззвал он к Кэнди.

Тут кошки подняли оглушительный визг, и, хотя Каспар продолжал сердито разглагольствовать, голос его совершенно потонул в этих звуках.

– Он просто чокнутый. – Кэнди покрутила пальцем у виска.

– Возможно, – с некоторым сомнением отозвался Джимоти. – Жаль, что тебе довелось с ним столкнуться. Но поверь, Каспар всего лишь пешка в большой и сложной игре.

– Кто же тогда затеял эту игру? Кристофер Тлен, да?

– Я предпочел бы не поминать его лишний раз, если ты не против. Мне кажется, чем больше говоришь о тьме и смерти, тем они ближе.

– Простите, – потупилась Кэнди. – Это я во всем виновата.

– Что ты имеешь в виду?

– Я позволила этому типу отнять у меня Ключ. Мне следовало сопротивляться что было сил, а я...

– О нет, леди! – запротестовал Шалопуто, до сего момента лишь молча прислушивавшийся к их диалогу. («Он назвал меня „леди“, – подумала Кэнди. – Совсем как Джон Хват. До чего же приятно это слышать!») – Ты ни в чем не виновата. Он заставил тебя покориться при помощи колдовства, применив могущественное заклинание Откровений. Такому никто не в силах противостоять. Кроме волшебников, разумеется.

– Он прав, – кивнул Джимоти. – Бесполезно винить себя в случившемся. Напрасная трата энергии.

Захолуст наконец-то добрался до своего дома на вершине холма и с шумом захлопнул за собой дверь. Угрозы и брань, которыми он на протяжении всего подъема осыпал кошек тарри, как и их сердитые завывания, наконец-то смолкли.

Теперь Кэнди ясно различала шум ветра в высокой траве. И этот звук напомнил ей о доме, о бескрайней прерии за городской чертой Цыптауна. Ее внезапно охватило острое чувство одиночества. Не то чтобы она вдруг захотела вернуться на Последовательную улицу, в дом номер тридцать четыре, нет, но ее неожиданно пронзила мысль о том, как неправдоподобно велико расстояние между этой обдуваемой ветром поляной и тем маленьким домиком. Даже звезды здесь другие, вспомнилось ей. Господи, даже звезды!

Но чем бы ни оказался этот незнакомый мир – сном наяву, или другим измерением, или уголком Творения, о котором Создатель напрочь позабыл, – она постарается найти» в нем свое место. И главное, непременно выяснит, для чего она здесь. Иначе одиночество будет расти день ото дня, пока не поглотит ее целиком, без остатка.

– Что же со мной дальше-то будет? – задумчиво спросила она.

– Хороший вопрос, – отозвался Джимоти.