Текст книги "Герои и мученики науки"

Автор книги: Клара Беркова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

ОТ УГОДНИКОВ-ЦЕЛИТЕЛЕЙ К КУЗНИЦЕ ЗДОРОВЬЯ

Мы видели, как церковники боролись с медицинской наукой на Западе.

А как обстояло дело в старой России?

В Московской Руси врачевание велось по «Домострою».

Прелюбопытной книгой был этот «Домострой».

Вышла книга при царе Иване IV, приблизительно в 1553 году. Происхождение ее было церковное: главным автором «Домостроя» был, по всей вероятности, близкий к царю протопоп Сильвестр. «Домострой» учил, как жить: как вести домашнее хозяйство, как обращаться с «чадами и домочадцами» (то есть с семейными), как одеваться, как лечиться, как молиться.

Членов семьи рекомендовалось держать «в страхе божием»:

«Идя к жене, не забудь плетку», «Любя сына, учащай ему раны».

А правила лечения излагались в особой главе:

«Како врачеватися (лечиться) христианам».

Там давались такие наставления:

«Аще (если) бог пошлет на кого болезнь или какую скорбь, ино (тогда) врачеватися божьей милостью, да слезами, да молитвою, да постом, да милостынею к нищим, да истинным покаянием».

По этому-то рецепту и лечились в старой Московской Руси. С молитвой прикладывались к «чудотворным» иконам да к «нетленным мощам», кропили больного «святой» водицей, мазали его «святым» маслицем из лампадки угодника. При тяжелых родах в надежде на милость божию открывали «царские врата» в церкви.

Многие «угодники-целители» почитались как специалисты по различным болезням. При головной боли обращались за помощью к Николаю-чудотворцу, при зубной – к святому Антипию. При болезни глаз призывали на выручку Параскеву-пятницу или «казанскую божью матерь». Мастерицей по лечению лихорадки считалась святая Фетинья, «спецами» от запоя – святые Фрол и Лавр. Для поощрения угодников им приносили дары: икону святого Антипия увешивали серебряными зубками, а казанскую божью матерь – серебряными глазками. Иногда давали обещание: в случае излечения не ходить год в баню, не стричься два года. Можно себе представить, как страдало здоровье верующего от подобных благочестивых обетов.

Такое суеверное отношение к болезням (сохранившееся кое-где и теперь) было, конечно, очень выгодно духовенству. Церкви и монастыри наживали богатства на народной темноте.

Во врачах церковники видели конкурентов и питали к ним дикую злобу. Своих врачей в России в те времена еще не было; медицинского образования, понятно, не было и в помине. Врачи выписывались из-за границы. За врачом шпионили, выслеживали каждый его шаг, чтобы при удобном случае натравить на него толпу, как на «ведуна» (колдуна). Для обвинения врача в колдовстве достаточно было самого ничтожного повода. Казалось бы, нет ничего удивительного в том, что у врача хранятся лекарственные травы, чучела животных, кости, ученые книги. Но стоило найти у врача один из этих предметов, связанных с его профессией, как ему уже грозила жестокая расправа. Он уже видел перед собой страшную картину сожжения в «срубе» – так называлось сооружение из бревен, без пола и крыши, обложенное соломой и смолой, в котором сжигали колдуна. Иногда на врача набрасывались совершенно без всякого повода. Разжигаемое духовенством воображение приписывало ему самые фантастические поступки.

При Иване III был сожжен в срубе врач-немец Антон Эренштейн за сношения с нечистой силой. Нашлись «очевидцы», которые утверждали, что бес влетал к нему через трубу падучей звездой. Через несколько лет отрубили голову итальянскому врачу Леону. Он обвинялся в том, что по ночам похищает детей и пьет их кровь, чтобы молодеть. Придворный врач Ивана IV Бомелий в 1580 году был публично сожжен в срубе на одной из площадей Москвы. Летопись того времени называет его «лютым волхвом».

При первом царе из дома Романовых, Михаиле Федоровиче, во время пожара в Москве у одного врача-немца нашли череп. Дом его разнесли в щепки, а его самого хотели сжечь за «волшебство». Немцу едва-едва удалось спастись.

Вскоре после этого москвичей взволновал такой случай. Однажды заезжий голландский врач Квиринус сидел у себя в комнате и играл на лютне при открытом окне. На стене висел человеческий скелет. Свежий ветерок шевелил плохо скрепленные кости скелета. На Квиринуса полетел донос патриарху, главе православной церкви. Чужеземный лекарь, мол, колдун и своей игрой на лютне заставляет плясать мертвецов. Патриарх, недолго думая, приказал сжечь Квиринуса, и только благодаря заступничеству близких к царю лиц, излеченных этим искусным врачом, казнь заменили изгнанием. Вместо Квиринуса был торжественно сожжен найденный у него скелет.

При царе Алексее Михайловиче, сыне Михаила, у немецкого доктора фон-Гадена нашли сушеных змей. Церковники натравили на него толпу, которая растерзала его на части.

Церковь не только мешала людям науки изучать причины болезней и бороться с ними, – служители религии сами усердно помогали распространению болезней. Вся их зловредная деятельность шла вразрез с одной из важных отраслей медицинской науки – санитарией.

Санитария учит нас, что распространению заразных болезней в сильнейшей мере содействуют грязь и скученность, нечистоплотное содержание тела, одежды, жилища, предметов обихода, грязь в общественных местах. Эти условия способствуют размножению микробов, от которых происходят грипп, оспа, тиф, дифтерия и другие болезни.

Предписывает ли религия бороться с грязью? Как раз наоборот! Христианская церковь признает единственно важным делом для верующего – спасение души. Тело же – нечто низменное, презренное. Заботиться о кем – грех. Чистота – признак гордости. Жизнеописания христианских святых, так называемые «Жития», изобилуют примерами крайней нечистоплотности. Если верить этим «биографиям», то святой Авраам в течение пятидесяти лет ни разу не мыл ни рук, ни ног. Святая Сильвия всю жизнь мыла только пальцы. Святая Евпраксия жила в монастыре, где мыться запрещалось по уставу. Рекорд побил Симеон Столпник, который десятки лет просидел на столбе в такой невыносимой грязи, что посетители не могли выдержать зловония. И все эти примеры отвратительной нечистоплотности приводятся в доказательство великого благочестия и святости!

Торжественные богослужения и молебны, крестные ходы, такие христианские обряды, как причащение, прикладывание к иконам сотен людей, среди которых могут быть и больные, – все это источники распространения заразных болезней. Один московский врач проделал такой опыт. Он ходил по церквам, делая вид, что «прикладывается» к иконам. При этом он незаметно обтирал кусочком чистой ваты то место на иконе, к которому верующие прикладываются губами. Потом он исследовал под микроскопом все эти кусочки ваты. В них оказались микробы всевозможных заразных болезней – гриппа, дифтерии и других.

Святой Симеон Столпник в пустыне (из книги «Жития святых»).

Вековая злобная борьба церковников против медицинской науки ни к чему не привела. Здесь, как и в других областях, победительницей вышла наука. Мероприятия, продиктованные наукой, принесли свои плоды. К концу XIX столетия смертность от заразных болезней резко снизилась во всех передовых странах. Особенно блестящие успехи в борьбе за оздоровление народных масс достигнуты у нас, в Стране Советов. Страна, где у церкви вырвано ее ядовитое жало, где царские дворцы в Ливадии, Орианде и других цветущих уголках Крыма, превращенные в дома отдыха, широко открывают двери крестьянину и рабочему, где физкультурные праздники превращаются в демонстрацию молодости и здоровья, – эта страна стала гигантской кузницей здоровья. В нашей стране растут поколения крепкой, жизнерадостной молодежи, готовой отдать свои свежие силы на строительство и укрепление родины.

ЖИВАЯ ПРИРОДА

В ДРЕМУЧЕМ ЛЕСУ БИБЛЕЙСКИХ ВЫМЫСЛОВ

«Бог сотворил все из ничего» – таково основное положение религии.

В течение шести дней бог создал небо и землю, солнце, луну и звезды, растения, животных и человека, рассказывает библия. На седьмой день он опочил (отдохнул) от трудов.

Богословам известен не только срок, понадобившийся господу богу для сотворения мира, но и дата этого события. По мнению большинства церковников, оно произошло около шести-семи тысяч лет назад. А один ученый богослов, доктор Джон Лайтфут из Кембриджского университета, в результате тщательного изучения библии, сообщил точную дату сотворения мира: это произошло 23 октября, за четыре тысячи четыре года до рождества христова, в девять часов утра!

На дерзновенный вопрос, что же бог делал до сотворения мира, один из церковников не нашел ничего лучшего, как ответить: «Он обдумывал план ада для тех, кто будет задавать подобные вопросы».

В иллюстрированных библиях часто встречается наивная картинка, изображающая, как бог, наподобие горшечника, лепит человека из глины. На другой картинке создатель с трудом вытаскивает Еву из ребра Адама. В некоторых библиях бог фигурирует в виде портного, который с ножницами в руках шьет из звериных шкур одежду для первых людей. На разрисованном стекле одного из средневековых соборов мы видим, как из божественных рук выходит готовый слон, в полном снаряжении для похода.

По библии, творец в один прекрасный день создал все виды животных и растений. Имена свои они получили от Адама. Когда бог, разгневавшись за грехи на потомков Адама, обрушился на них всемирным потопом, он разрешил только одному праведнику Ною построить большое судно и спастись в нем с семьей. При этом бог сказал Ною: «Введи также в ковчег из всех животных и от всякой плоти [7]7
  От всякой плоти– от всякого живого существа.


[Закрыть]по паре, чтобы они остались с тобою в живых». Ной так и сделал. Когда воды схлынули, Ноев ковчег очутился на горе Арарат. Здесь Ной выпустил на свободу всех своих пассажиров. Сколько было в ковчеге пород животных и растений, столько и рассеялось по земле. С тех пор все они остаются неизменными.

Животные и растения созданы на пользу или на забаву человеку. Один автор XVI века глубокомысленно рассуждает: «Страус, дающий плохое мясо, кладет всего два яйца в год, а фазан и куропатка, у которых чудесное мясо, кладут и высиживают от пятнадцати до двадцати яиц».

Великий немецкий поэт Гёте в одном из своих стихотворений зло высмеивает эту теорию. Как велика мудрость создателя, сотворившего пробковый дуб для того, чтобы у нас не было недостатка в пробках для вина!

Но как же быть с вредными растениями и животными? К чему созданы тигры и змеи, волчьи ягоды и чертополох?

Ответ у богословов был готов. Все дело в грехопадении первых людей, которые, как поведала библия, были изгнаны богом из рая. «Вредные и опасные животные были созданы для устрашения человека (ибо бог предвидел, что человек согрешит), для того, чтобы он получил представление о наказании в аду», поучает средневековый монах Бэда.

Позже явились и другие теории. Вредных животных и растений нет; все, что кажется вредным, полезно на свой лад. «Крапива жжет, зато она дает прекрасное лечебное средство. Колючий терновник может зацепить хозяина, но он не допустит вора. Ласки, коршуны и другие хищные животные приучают человека к осторожности. Вши вынуждают соблюдать чистоту тела, пауки – домов, а моль – одежды».

Ученым богословам не было никакого дела до исследования природы. Задача их сводилась к тому, чтобы выручить господа бога из затруднительного положения, доказать его премудрость. При таком «богобоязненном» подходе о подлинной науке – ботанике или зоологии, – разумеется, не могло быть и речи. Средневековые учебники полны фантастических басен о несуществующих животных – василиске, драконе, – левиафане и т. д.

В XIV–XV веках пользовалось большой известностью сочиненение монаха Бартоломея, написанное на латинском языке и переведенное на французский, английский, голландский и испанский языки. Здесь мы встречаем такие диковинные открытия:

«Если крокодил находит человека на берегу реки, то он убивает его, затем плачет над ним и проглатывает его.

От прикосновения василиска листья сохнут и сгорают. Он убивает змей своим дыханием и людей своим взглядом. Но укус ласки смертелен для василиска.

Дракон – самый большой из всех змеев. Он часто выходит из своей пещеры и поднимается в воздух. Своими движениями он вызывает бурю, и море вздувается от его жала. Зубы у него, как пила; сила его заключается не только в зубах, но и в хвосте. Четверо или пятеро драконов сплетаются своими хвостами и несутся над морем в поисках добычи».

В другой книге той же эпохи, под названием «О зверях», рассказывалось, что самка пеликана вскармливает своих детенышей собственной кровью; что змеи, прежде чем напиться, откладывают в сторону свое жало; что гиены могут разговаривать с пастухами; что некоторые птицы рождаются от плодов кустарника…

Церковники старались использовать эти нелепые басни для религиозных целей. Птица феникс, возрождающаяся из пепла, доказывает, что возможно воскресение мертвых. Уродливые ужимки обезьяны свидетельствуют о существовании демонов. «Львица рождает детенышей, которые остаются три дня безжизненными. Затем приходит лев, дышит на них и оживляет их… Точно так же Иисус Христос был лишен жизни в течение трех дней, но бог-отец воскресил его во славу свою…»

Итак, наука о живой природе целые века была такой же «служанкой богословия», как и другие науки. Под влиянием церкви библейские вымыслы насаждались в умы вплоть до XIX столетия. Еще в первой половине XIX века английское Королевское общество объявило восемь премий по тысяче фунтов стерлингов для авторов новых сочинений на старую тему. От них требовалось писать «о могуществе, мудрости и доброте бога, проявившихся в сотворении мира».

На этот призыв откликнулось немало охотников…

ОТ СВЯТОГО АВГУСТИНА ДО ДАРВИНА

Сколько неизменных видов было создано господом богом?

Этот вопрос сильно занимал богословов, но определенного ответа на него они не давали. Даже почтенный доктор Лайтфут, тот самый, который так точно определил день и час сотворения мира, насчет количества видов отзывается довольно туманно:

«Чистых пород животных было создано по семь каждого вида, из них три пары для размножения, а седьмое животное для жертвоприношения Адама после его грехопадения, которое бог предвидел. Нечистых же было создано по одной паре».

По мере того как открывали новые виды растений и животных, возникал вопрос: как могла вся эта масса живых существ поместиться в Ноевом ковчеге? Однако церковники разрешили это недоумение очень просто: пловучему бараку Ноя придавали все большие и большие размеры…

Нашелся еще один выход из затруднения. В средние века думали, что черви, насекомые, змеи, лягушки и прочая мелкота зарождаются сами по себе в воде, грязи или гниющих веществах. Это учение о «самопроизвольном зарождении» было очень удобно для церковников. Оно освобождало бога от сотворения бесчисленных мелких животных, Адама – от придумывания им названий и Ноя – от необходимости брать всю эту пеструю компанию в свой ковчег. Все разрешалось самым благополучным образом.

Однако благополучие держалось только до поры до времени. Эпоха великих географических открытий внесла великое смятение в поповский муравейник. Колумб, Магеллан, Васко-да-Гама и другие мореплаватели обнаружили в Новом Свете множество невиданных пород животных. Как могли они попасть с горы Арарат в эти отдаленные местности, окруженные со всех сторон океаном? Допустим, что птицы могли в Америку прилететь, а рыбы приплыть. Но, спрашивается, как быть с животными, которые не умеют ни плавать, ни летать? Правда, один из главнейших «отцов церкви», святой Августин, еще полторы тысячи лет назад писал, что животные могли быть доставлены через океан ангелами по специальному поручению бога или же самим человеком с целью создать себе предмет для охоты. Но кому придет в голову брать с собой в дальнее плавание, допустим, «американского тигра» – ягуара? Объяснение было весьма неудачное!

Затруднения все увеличивались по мере того, как в Америке и позже в Австралии находили все новые виды животных, неизвестные в других частях света. Как мог неуклюжий, едва передвигающийся американский тихоход преодолеть огромное расстояние от горы Арарат до Южной Америки? Почему кенгуру и утконос водятся исключительно в Австралии и совершенно отсутствуют в окрестностях Арарата? Каким образом эти животные из Ноева ковчега попали в Австралию? Почему за ними не пошли той же дорогой лошади, верблюды?

Вместе с крупными животными открывали все новые и новые виды насекомых, червей, рыб и т. д. Вопрос о Ноевом ковчеге все больше запутывался. Но здесь, как сказано выше, богословов выручило самопроизвольное зарождение. Рыбы зарождаются прямо из ила, а черви – из гниющего мяса, – это считалось совершенно достоверным. И даже животные с более сложным строением – мыши, лягушки – якобы зарождаются из гнили в любой момент. Видный ученый XVI века ван-Гельмонт давал рецепт для самопроизвольного зарождения мышей:

«Достаточно выжать грязную рубаху над отверстием сосуда, содержащего пшеничное зерно. Фермент, исходящий из грязной рубахи и изменяемый запахом зерна, вызывает превращение пшеницы в мышей приблизительно в течение двадцати одного дня. Мыши рождаются возмужалыми, есть среди них самцы, есть и самки».

Однако в XVII веке итальянский врач Франческо Реди нанес сильный удар учению о самопроизвольном зарождении. Он проделал такой опыт: покрывал мясо кисеей так, чтобы мухи не могли откладывать в нем своих яичек, и оказалось, что в таком мясе черви не заводятся. Таким образом было доказано, что черви зарождаются не «сами собой», а из яичек, откладываемых мухами.

От «самопроизвольного зарождения» пришлось отказаться. Это не мешало церковникам упорно держаться своего: виды животных и растений постоянны и неизменны, их столько, сколько создал господь бог.

Карл Линней.

Но число известных видов благодаря трудам ученых все росло и росло. В середине XVIII века великий шведский ученый Линней в своей «Системе природы» уже насчитывал четыре тысячи животных видов. Басня о Ноевом ковчеге становилась все более смехотворной. Правда, сам Линней еще не отделался от религиозных представлений. В первых изданиях своей книги он писал о постоянстве видов. Но, как истинный ученый, Линней не избежал ненависти церкви. Однажды разнесся слух, что в соборе одного из шведских городов вода превратилась в кровь. «Это чудесное знамение божьего гнева», объявили богословы. Линней заинтересовался редким явлением и доказал, что в нем нет ничего сверхъестественного. Покраснение воды было вызвано густыми массами мельчайших, невидимых без микроскопа животных. Поповское «чудо» провалилось. Церковники никогда не могли простить этого ученому.

Другой крупный ученый XVIII века, француз Бюффон, пострадал от церковников гораздо серьезнее. Бюффон один из первых высказал догадку, что земля и населяющие ее живые существа постепенно изменяются. Но под градом нападок и угроз он вынужден был подписать следующее позорное отречение:

«Заявляю, что я не имел никакого намерения противоречить тексту священного писания… Отказываюсь от всего, что сказано в моей книге относительно образования Земли, и вообще от всего, что может оказаться в противоречии с рассказом Моисея» (библейского пророка).

Первым ученым, открыто выступившим в защиту эволюции, то есть постепенного развития живой природы, был французский естествоиспытатель Жан Ламарк. В своей книге «Философия зоологии», вышедшей в 1809 году, Ламарк доказывал, что все живые организмы развились из немногих простейших форм путем постепенных изменений и усложнений. Ламарк отводил большую роль внешней среде. Под влиянием среды, например перемен в климате, растительности и т. п., у животных меняются привычки, писал Ламарк. Новые привычки отражаются на всем организме животного. Одни органы его упражняются, усиленно работают и благодаря этому развиваются, увеличиваются в размерах. Другие, наоборот, бездействуют и в результате уменьшаются в объеме и даже исчезают.

Свое учение Ламарк подкреплял такими примерами.

Болотные птицы, ступая по зыбкой почве, привыкают вытягивать ноги – и ноги у них удлиняются, становятся крепче. У водяных птиц есть привычка растягивать пальцы – в результате у них образуется перепонка между пальцами. У слона образовался длинный хобот, ибо слон постоянно вытягивает его, срывая ветки с высоких деревьев. Крот, роясь под землей в темноте, совсем не упражняет своих глаз, и в конце концов они сошли на-нет.

Каждый зверь, каждая птица все лучше приспособляются к внешней среде, ибо в каждое живое существо, по мнению Ламарка, вложено стремление к усовершенствованию.

Жан Ламарк.

Таким образом, наряду с влиянием внешней среды Ламарк допускает какое-то загадочное внутреннее стремление организмов, неизвестно откуда взявшееся. Он не дал научного объяснения изменяемости живых существ.

И все же мысли Ламарка были слишком новы для его эпохи. Современники не оценили всего значения его эволюционных идей. Последние годы жизни он провел в нужде и лишениях, всеми забытый. Одна лишь любимая дочь Корнелия не покидала отца, утешая его, предсказывая победу его учения.

На семьдесят пятом году жизни Ламарк, подобно Галилею, потерял зрение, но продолжал самоотверженно работать, диктуя Корнелии свои труды.

Только в 1909 году, ровно через сто лет после выхода в свет главного труда Ламарка «Философия зоологии», во Франции ему был открыт памятник по международной подписке. Барельеф на памятнике изображает слепого Ламарка и рядом с ним верную Корнелию. Под барельефом вырезаны слова: «Потомство будет восхищаться вами. Оно отомстит за вас, отец».

Учение Ламарка было весьма плодотворно для биологии, науки о живой природе. Идея изменчивости видов была его огромной заслугой. Но как происходит превращение животных и растений, каковы движущие силы изменяемости видов, этого Ламарк не сумел объяснить.

Ясный и убедительный ответ на эти вопросы был дан величайшим натуралистом XIX столетия, Чарлзом Дарвином (1809–1882).