Текст книги "Обитель зла: Апокалипсис"
Автор книги: Кит ДеКандидо
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
Глава 14
Энгус Маккензи совершенно не хотел, чтобы эти чертовы люди околачивались в его церкви.
Ладно, вообще-то это, конечно, не его церковь, это церковь чертова священника, но в данный момент это уже не имело никакого значения. Он слышал два выстрела, так что, может быть, там у священника были эти демоны.
Такие же, как в офисе.
Он не собирался дать им поймать себя. Энгус Маккензи не для того проделал весь этот путь из Шотландии до Соединенных Штатов, чтобы его здесь заживо сожрали эти твари.
Ладно, пусть продажа товаров по телефону не самая блестящая профессия, но ведь она приносит кусок хлеба? А у него дела шли хорошо.Босс говорил, что все дело в акценте – он вызывал у людей интерес. Заставлял их думать, что речь пойдет о чем-то экзотическом. Люди падки на экзотику, особенно американцы.
Это происходит потому, что у большинства людей нет своей истории, – таково было мнение Энгуса, но это к делу не относится.
А потом все начали сходить с ума.
Жена Энгуса, Флора, упокой Господи ее душу, сказала бы, что это дьявол явился на землю и заставил их расплачиваться за грехи свои. Флора хорошо разбиралась в грехах и возмездии. Она умерла в страхе, что душа ее будет гореть в аду.
По мнению Энгуса, Флоре не о чем было беспокоиться. Она отправилась прямиком в рай, тут не могло быть никаких сомнений.
Сам Энгус – это совсем другое дело.
И все-таки никакой грех из тех, что он совершил, – а грешил он немало, он должен первым признать это, – не заслуживал такого страшного наказания.
Даже то, что он бросил Марлу на съедение тем демонам.
Конечно, так нельзя было поступать, он и сам знал это, но ничего не мог поделать. Когда они выскочили на крышу, спасаясь от демонов, в которых превратились их сослуживцы, Энгус захлопнул дверь перед ее лицом. Только так он сам мог спастись.
Конечно, это наверняка обрекло ее на смерть, но он-то, по крайней мере, спасся, правда?
Когда Энгус спускался с крыши, он слышал, как шумели демоны, пытаясь достать Марлу.
И он видел, как Марла упала и разбилась.
Но это было неважно, правда? Он-то остался жив.
Энгус наткнулся на большого чернокожего мертвеца с крупнокалиберным пистолетом на ремне. Может быть, это был торговец наркотиками? Эти черные вечно торговали наркотой и убивали друг друга. Энгус считал, что это позорно.
«Более позорно, чем приговорить свою сотрудницу, ни в чем не повинную девушку, к смерти?» Он отогнал эту мысль.
Энгус нашел убежище в доме Господа. Правда, церковь была не настоящая, католическая, а омерзительная протестантская. Католик до мозга костей, Энгус в обычных условиях ни за что бы не зашел в пристанище еретиков. Но против рожна не попрешь.
Или, в данном случае, против демонов.
А они, черт бы их побрал, были повсюду.
Здесь он будет в безопасности.
В длани Господней.
Или хотя бы поближе к Нему.
Так что Энгус Маккензи считал, что теперь это егоцерковь.
Потом здесь нарисовались этот коп, и Моралес из телика, и девчонка с двумя пистолетами – а потом еще и священник. Один из этих язычников. Он тоже был сумасшедшим. Судя по выстрелам, девчонка с двумя стволами – наверное, тоже коп, в этой ненормальной стране женщин допускали к службе в полиции – расправилась со священником.
Теперь Энгус должен был придумать, как ему выгнать из церкви трех остальных.
Вдруг по потолку что-то пронеслось. Энгус посмотрел вверх, но ничего не разобрал в той чертовой полутьме, что царила в помещении.
Проклятые языческие святилища с их укромными уголками, и трещинами, и слабым освещением, и дикой архитектурой.
У копа был фонарь, он включил его и осветил арочный каменный потолок.
Свет выхватил из темноты комки пыли и куски штукатурки.
А еще следы от трех когтей на камне.
Господи Иисусе!
– Что это, черт побери?
– Вон оно! – сказала девушка с двумя пистолетами, указывая на другую часть потолка.
Энгус посмотрел туда, куда переметнулся луч фонаря.
Он высветил такие же отметины от когтей.
– Там! – это уже крикнула Моралес.
На этот раз фонарь этого чертова копа поймал то, что двигалось в тени.
«Уж лучше бы он этого не делал», – подумал Энгус.
– Иисусе!
Это было чудовище из кошмаров.
Человек в нем угадывался с трудом: две руки, две ноги, но позвоночник был согнут так, что он мог передвигаться и на четвереньках. С него как будто содрали кожу, на поверхности были только перекрученные мускулы и белые кости – но все это казалось жестким, как шкура носорога. Пальцы на руках и ногах у него заканчивались огромными когтями, чем и объяснялись следы на камне.
Однако внимание Энгуса привлекла голова.
Квадратный рот сам по себе был ужасен – битком набит острыми зубами, с массивным кровавым языком. Энгус видел лягушачьи языки, похожие на тот, что ворочался в этом жутком рту, но пропорционально меньших размеров.
Но то, из-за чего Энгус чуть не наложил в штаны, оказалось глазами этого существа.
У него их просто не было.
Через секунду монстр исчез из пятна света.
Для Энгуса этого было достаточно.
Он побежал.
– Стойте! – закричала девушка с двумя пистолетами, но Энгус, не обращая внимания на ее крик, понесся дальше, в заднюю часть церкви.
Там он будет в безопасности.
– Я найду его, – сказала эта чертова девка.
Завернув за угол, он вбежал в боковой придел, отделенный от остальной церкви деревянной перегородкой. Он увидел большую ванну, похожую на крестильную купель, и понял, что он в баптистерии [4]4
Баптистерий – придел в церкви, где проводится обряд крещения.
[Закрыть]. Вокруг стояло несколько небольших скамеек.
Неожиданно с боковой стены упал подсвечник. Энгус подскочил и чуть не нажал на курок. Он не выстрелил, но был готов сделать это в любой момент.
Но он ничего не увидел.
Оттуда, где стояли небольшие скамейки, послышался звук ломающегося дерева. Энгус направил дуло пистолета в сторону скамеек.
Никого.
Дьявольщина.
С оглушительным грохотом на каменный пол упала крестильная купель, и этот звук эхом отдался под потолком, святая вода пролилась под ноги Энгусу. Он нацелился на пол, куда упала купель.
Он все равно никого не видел.
Куда делась эта тварь?
Почему она затеяла эти игры?
Энгус просто хотел жить.
Неужели он просил слишком много?
Он повернулся, чтобы выйти из баптистерия, и оказался лицом к лицу с безглазым существом, которое он мельком видел в свете фонаря.
Из ужасного рта выскользнул язык и обернулся вокруг шеи Энгуса.
Затем он начал сжимать его горло.
Энгус отчаянно пытался поднять руку и выстрелить, но прилагал неимоверные усилия, чтобы дышать, поэтому не мог заставить части тела нормально двигаться.
Монстр начал подтягивать Энгуса ближе. Странно, но Энгус отметил, что у него отвратительно зловонное дыхание.
Подтащив Энгуса, монстр вцепился в него.
Вцепился своими огромными когтями.
Энгусу никогда не приходилось испытывать такой страшной боли, как сейчас, когда монстр буквально рвал его на части.
Единственное утешение – боль не будет долгой.
Глава 15
Зайдя за деревянную перегородку, которая отделяла небольшое помещение от остальной церкви, Джилл Валентайн услышала капающие звуки. Она слышала там шум и подумала, что, наверное, этот идиот забежал туда.
Или это могло быть то существо, которое на момент выхватил из темноты луч фонаря Пейтона.
Джилл вдруг вспомнила, что даже не знала имени этого идиота.
Она сконцентрировалась на этой мысли, потому что думать еще о чем-то сейчас было невыносимо.
Зомби, бродившие в лесах Арклей, были действительно ужасны.
Потом это отстранение от работы.
Потом те же зомби, расхаживающие по улицам Ракуна.
Потом головорезы «Амбреллы», расстреливающие ни в чем не повинных людей, перекрыв им единственный путь к спасению.
А сейчас еще они с Пейтоном застряли в этой церкви вместе с зомби, помешанным священником, этим сумасшедшим с «Магнумом», репортершей, от которой одни неприятности, и чем-то еще из плохого фильма ужасов.
Вокруг ботинок скопилась вода. Джилл посмотрела под ноги и увидела лужу рядом с перевернутой ванночкой, наверное, купелью для крещения.
Она думала, что это, вероятно, святая вода. Она может пригодиться, если им придется встретиться с вампирами. Эта мысль показалась совсем не такой дикой, как если бы она пришла ей в голову двадцать четыре часа назад.
Все равно. Эта вода уже вся вылилась. Она не могла быть источником тех капающих звуков, которые она слышала.
Потом Джилл заметила, что одна из маленьких скамеек разбита вдребезги. Подойдя поближе, она увидела что-то красное, капающее со щепок.
Кровь.
Вглядевшись, девушка увидела то, что осталось от идиота с пистолетом. Что бы это ни было – то, что Пейтон высветил на потолке, – оно обладало способностью разрывать человеческое тело на удивительно мелкие клочки.
Джилл Валентайн служила в полиции всю свою сознательную жизнь. Она видела много трупов. Первые пару раз ее слегка тошнило, потом она привыкла к виду, запаху, ощущениюсмерти. Ей пришлось это сделать, чтобы хорошо выполнять свою работу.
Но это! Ничто из того, что она видела за годы работы в полицейском отделении Ракун-сити, не подготовило ее к такому надругательству над человеческим телом.
Наверное, ей следовало бы собрать останки для идентификации, чтобы, по крайней мере, выяснить имя этого человека, но желудок Джилл не позволил ей сделать это.
Особенно когда она все-таки сделала то единственное, что она смогла, заставив желудок успокоиться.
Осторожно наклонившись над останками, девушка высвободила «Магнум», который все еще был зажат в руке, жестоко сломанной в запястье. Оружие было в крови.
Она повернулась и поспешила прочь отсюда, в основную часть церкви. Определенно им надо держаться вместе, раз тут водится тварь, которая может сотворить такое.
В ее мозгу роились вопросы. Откуда появилась эта тварь? Она не походила ни на одно животное, известное Джилл, – не было даже отдаленного сходства.
Может, ее создала «Амбрелла»? Возможно ли это?
Но она считала, что и зомби создать невозможно, пока не увидела их в лесах Арклей.
Если уж корпорация породила каких-то персонажей из фильмов ужасов, то почему бы ей не создать и других?
Джилл поняла, что в церкви было тихо и пусто, только когда вышла в переднюю ее часть.
Черт, куда делись Пейтон и Моралес?
Вдруг одна рука плотно зажала ей рот, а другая обхватила девушку за талию и оттащила в нишу около алтаря.
Джилл вырвалась, резко повернулась, подняв заляпанный кровью «Магнум», и тут поняла, что это был Пейтон. Моралес стояла рядом с ним. Пейтон выглядел обозленным, Моралес явно была страшно напугана.
– Пейтон, – начала Джилл, но Пейтон оборвал ее взглядом.
Он показал на кафедру. Джилл повернулась и увидела монстра, сидящего на кафедре, как на насесте. Он походил на стервятника, готового ринуться в атаку, чей язык болтался в воздухе.
Только Джилл собралась спросить, почему они прячутся здесь, если монстр так близко, Пейтон указал на церковную дверь.
Со стены над входом свисало еще одно существо, похожее на геккона.
Господи. Да их тут двое!
– Они загнали нас сюда, – прошептал Пейтон.
Моралес взглянула вверх:
– А это что такое?
Проследив за ее взглядом, Джилл увидела, что витраж с Люцифером, изгоняемым с небес, начал мерцать.
В тот момент она не очень-то оценила символичность сюжета.
Тут прямо перед Джилл проползло третье чудовище, и она чуть не подпрыгнула от страха.
Она так часто пугалась за сегодняшний день, что это уже начало действовать ей на нервы.
По какой-то причине чудовище пока не заметило их. Однако Джилл не рассчитывала на то, что так будет и дальше. Самым лучшим для них было притаиться.
И она, и Пейтон инстинктивно чувствовали это.
К сожалению, этого нельзя было сказать о Моралес.
Конечно, трудно обвинять ее в том, что она не удержалась и включила свою видеокамеру. Она совершенно правильно говорила, что репортаж потянет на «Эмми» – а может, и на Пулитцеровскую премию, – если им удастся выбраться из этой переделки живыми. Черт, если бы у Джилл была видеозапись того, что произошло в Арклейском лесу, ее бы никогда не отстранили от работы.
К сожалению, начиная записывать, камера давала звуковой сигнал.
Он прозвучал в тишине церкви как выстрел.
Чудовище повернулось в их сторону. Пейтон выдернул оружие раньше, чем Джилл успела перевести дыхание.
– Бегите, скорей! – крикнул он, стреляя в него.
Существо, однако, было слишком быстрым – оно метнулось вверх.
В это же время тот, похожий на геккона над церковной дверью, прыгнул на них.
Нет, на Джилл.
Она не успела даже поднять «Магнум», как он навалился на нее, вышиб из девушки дух и уронил на пол. Скользкое от крови оружие выскользнуло у нее из руки, проехало по полу и застряло под скамейкой.
Джилл судорожно глотнула воздуха и перевернулась на четвереньки, нащупывая один из своих автоматических пистолетов. Рядом Пейтон пытался убить существо, бросившееся на нее, но изо рта у монстра, как змея, выполз длинный язык и выбил оружие из руки Пейтона.
Вдруг Пейтон поднял голову. Джилл проследила за его взглядом.
Витраж стал светиться ярче. И тут она услышала звук двигателя.
И не какого-нибудь, а «Харлея».
Джилл улыбнулась.
– Ложись! – крикнул Пейтон, но Джилл и так уже юркнула вниз.
С грохотом, прозвучавшим в старой церкви, как взрыв атомной бомбы, витраж рассыпался вдребезги, пав жертвой мотоцикла «Харлей-Дэвидсон», который ворвался в него на полной скорости.
Мотоцикл врезался прямо в монстра, отбросив его через всю церковь.
Боль сдавила грудь Джилл, она дышала с трудом и безуспешно старалась подняться на ноги. Восстанавливая дыхание, она пыталась рассмотреть своего спасителя.
Он был совсем не тот, кого ожидала Джилл.
Во-первых, это была женщина. Такие «Харлеи» обычно водили внушительных размеров белые мужчины среднего возраста. Самые худые из них весили ближе к трем сотням фунтов, и обычно на их лицах бушевала такая богатая растительность, что мужики из «ZZ Тор» [5]5
«ZZ Top» – рок-группа из Техаса, все участники которой носят длинные волосы и бороды.
[Закрыть]по сравнению с ними выглядели гладко выбритыми. Но на этом «Харлее» сидела атлетически сложенная молодая женщина с грязными светлыми волосами; за спиной торчало ружье в чехле, на каждом бедре было пристегнуто по «Узи» с никелевыми пластинками, а в наплечной кобуре «Кольт-45».
На ней была только больничная рубашка, а поверх нее – белый докторский халат.
В другой день это показалось бы Джилл очень странным.
Женщина посмотрела на Джилл ледяными голубыми глазами и произнесла только одно слово:
– Шевелитесь!
Моралес явно не надо было повторять дважды. Она со всех ног понеслась к передней двери. Пейтон хромал за ней; Джилл все еще пыталась встать.
Это все оказалось большой тактической ошибкой.
Когда Моралес открыла дверь, снаружи толпились зомби, стремясь зайти внутрь и сожрать всех оставшихся в живых.
Пейтон пришел на помощь, и вдвоем им удалось захлопнуть дверь.
В переднюю дверь было не выйти, это ясно.
Тем временем мотоциклистка газанула на своем «Харлее», явно превысив все допустимые границы, а затем отпустила сцепление – при этом одной босой ногой она стояла на полу.
Мотоцикл вырвался у нее между ног – еще один символический момент, без которого Джилл вполне могла бы обойтись, – и врезался прямо в одну из тварей. И тварь, и «Харлей» взлетели в воздух.
Мотоциклистка вытащила кольт и выстрелила. Только Джилл успела подумать, каким образом она собирается остановить этого монстра одним выстрелом, как увидела, что пуля пробила бензобак.
И мотоцикл взорвался вместе с монстром, большим куском алтаря, кафедрой, аналоем и свечами.
С потолка упало третье чудовище, но мотоциклистка уже была к этому готова. Выхватив оба «Узи», она дала несколько очередей по чудовищу, пока оно падало.
Ударившись о пол, оно больше не поднялось.
Джилл почувствовала, что дыхание ее восстановилось. Она начала вставать. Прошло, может быть, десять секунд, как «Харлей» пробил витраж. Первый монстр, тот, который был сбит мотоциклом, поднялся и напал на мотоциклистку сзади.
Прежде чем Джилл успела крикнуть или вытащить из кобуры автоматический пистолет, мотоциклистка изо всех сил пнула одну из скамеек.
Открыв рот, чтобы предупредить, Джилл так и застыла от изумления при виде того, как скамейка перелетела через всю церковь прямо в монстра.
Все, что мотоциклистка делала до сих пор, было, по крайней мере, в рамках возможного. Это мастерское вождение, этот прекрасный выстрел, эта способность быстро выхватить оружие – со всем этим Джилл в своей жизни встречалась. Черт, да Джилл сама стреляла не хуже этой женщины, если не лучше.
Но одним пинком послать скамейку, прикрепленную к полу, через все помещение?
Это было нереально.
Конечно, так же нереальны были и бродящие по городу мертвецы, и существа без глаз и кожи, с языками размером с хорошего удава.
У этих существ, однако, прекрасно работал инстинкт самосохранения: монстр подпрыгнул высоко в воздух над скамейкой.
И стал отличной мишенью для мотоциклистки. Она выдернула ружье из чехла на спине, прицелилась и выстрелила монстру прямо в грудь.
Когда монстра отбросило к стене, Джилл поднялась на ноги. Но не стала ничего делать. Теперь она хотела досмотреть шоу до конца.
Мотоциклистка спрятала ружье и вынула кольт.
Ни один из выстрелов не задел монстра. Через секунду Джилл, справа от которой прогремел выстрел, поняла, что женщина все-таки попала, куда хотела.
Монстр поднялся и, не обращая внимания на раны на груди, снова двинулся на мотоциклистку.
А та убрала кольт в кобуру и повернулась к нему спиной.
Как раз когда монстр начал наступать на нее, крест, висевший над алтарем, рухнул вниз, пронзив чудовище.
На удивление, это его не убило, по крайней мере, не сразу. Оно рычало, и его язык, извиваясь, тянулся вслед за женщиной.
Невозмутимая, как айсберг, мотоциклистка снова вынула ружье и выстрелила монстру прямо в морду.
Джилл наконец обрела голос:
– Да кто ты такая, черт возьми?
– Меня зовут Элис. Здесь опасно. Этот пожар будет разгораться.
Джилл не стала говорить, что если бы Элис не взорвала мотоцикл, огня не было бы совсем.
Пейтон пробормотал:
– Ничего себе. – Потом произнес громче: – Я сержант Пейтон Уэллс из ООТИС. Это одна из моих лучших людей, офицер Джилл Валентайн.
– Я удивлена, что вы остались в городе.
Джилл решила не распространяться по поводу своей истории.
– Защищать и служить – вот наша задача.
Элис взглянула на Джилл:
– Разве вас не отстранили?
– Отстранили. Я видела зомби в лесу в горах Арклей. Все решили, что я сошла с ума.
– Сейчас, – сказал Пейтон, – мы все слегка тронутые. – Он показал на Моралес, которая вытаскивала какие-то лекарства из маленькой коробочки. – Вот, например, клинический случай: Терри Моралес, ведущая новостей погоды на «Ракун-7», совершенно ненормальная.
Элис едва обратила внимание на присутствие Моралес. Вместо этого она вынула свой кольт и с быстротой и грацией прошла в заднюю часть церкви.
Джилл подошла к Пейтону и подала ему руку. Сержант выглядел еще бледнее, чем раньше.
– Отвратительно выглядишь, Пейтон.
– Это хорошо, – сказал Пейтон, принимая ее руку. – Не хотелось бы отвратительно себя чувствовать и не выглядеть соответствующе.
Помогая Пейтону перебраться в заднюю часть церкви, Джилл оглянулась на Моралес. Та снимала горящие останки «Харлея».
– Ты идешь?
– Да, да, – ответила Моралес. – Вот это будет материал!
Глава 16
Пока Элис не повернула на улицу Дилмор, она думала, что единственные, кого надо опасаться, были зомби.
Затем она почувствовала присутствие лизунов.
Этих спроектированных на генетическом уровне чудовищ держали в специальных контейнерах в помещении «Улья», которое называли «Столовой». Элис оценила юмор названия: эти твари готовы были съесть что угодно.
Или, в данной ситуации, кого угодно.
«Красная Королева» освободила одного из лизунов. Это был резервный план на случай, если ей не удастся сдержать Т-вирус. Лизун убил Спенса (который этого заслуживал) и Каплана (который совсем не заслуживал такой смерти). Мэтту и Элис едва удалось избежать столкновения с ним.
Но пока Элис не почувствовала присутствия трех этих существ в церкви, она и понятия не имела, что другие тоже вырвались на свободу.
Она не подозревала и о том, что может чувствовать их присутствие.
И снова Элис подумала, что же эти сволочи с ней сделали, когда забрали ее и Мэтта.
И что же случилось с Мэттом?
Как будто мало было живых мертвецов. Когда Элис управилась с ними, то обнаружила, что там есть люди, о которых надо позаботиться. Не могла же она просто так оставить Валентайн, Уэллса и Моралес погибать.
Она повела их через заднюю дверь на церковное кладбище. Церковь скоро будет охвачена пламенем.
– Как вы оказались здесь? – спросила Элис.
– Мы пытались уйти из города, Но «Амбрелла» закрыла ворота на мосту Вороньи Ворота, – сказала Валентайн. – Они построили там отличную крепкую стену, чтобы удержать всю эту заварушку внутри. В тех, кто подходил близко к стене, стреляли. Много раз.
– Потому вы и пришли в церковь?
Валентайн пожала плечами:
– Ну, выбор у нас был невелик. Мы подумали, что там мы будем в безопасности. Но мы ошибались.
– А что, мать вашу, мы здесьделаем? – спросила Моралес, глотая таблетки, которые, возможно, было бы лучше не принимать подряд. – Эй, кто-нибудь из вас заметил? Люди, мы же на кладбище!
Элис подумала, что, наверное, благодаря своей потрясающей наблюдательности она и стала репортером. Но ничего не сказала. По крайней мере, от Валентайн и Уэллса будет какой-то прок, они подготовлены. А эта дамочка просто лишний груз.
Пошел дождь.
Месяц назад Элис была начальником охраны «Улья», жила нормальной жизнью, получала хорошую зарплату, делила дом с фиктивным мужем, который был очень хорош в постели. Да, она работала на негодяев, но обдумывала, как с ними бороться, и, по крайней мере, положение было более или менее стабильным и жизнь ее имела смысл.
Теперь же она тащилась в дождь по грязному кладбищу, одетая только в больничную рубашку и халат, оружия на ней было столько, что хватило бы на целый взвод для схватки с живыми мертвецами и кучей чудовищ, созданных генетикой.
Смешно, как много может измениться за месяц.
Кладбище было обнесено оградой из чугунных прутьев с трех сторон, с четвертой его закрывала церковь. Благодаря пожару эта сторона, пожалуй, безопасна, забор с двух сторон тоже был надежен, но со стороны Лайонс-стрит собиралось все больше и больше оживших мертвецов. Рано или поздно они, вероятно, смогут прорваться. Моралес подошла к ней, ее тушь потекла под дождем и вокруг глаз образовались круги, придавая ей сходство с енотом.
– Какие у нас планы? – спросила репортер.
– Выжить.
Моралес моргнула:
– И это все?
– Все.
Репортер покачала головой:
– Отличный план. Нарисовать мишень на лице?
– Сделай одолжение.
– Нам надо ненадолго остановиться, – сказала Валентайн позади них.
Элис повернулась и увидела, что Уэллс едва передвигает ноги из-за раны. Рана была отлично перебинтована, но все равно выглядела ужасно.
– Не думаю, что мы можем это сделать, – сказала Моралес. – Здесь могут быть эти штуки.
Покачав головой, Элис сказала:
– Они охотятся стаями. Если бы здесь был еще кто-нибудь, мы бы увидели.
Моралес резко повернулась к Элис:
– Так ты знаешь, что это?
Скрывать не было смысла.
– Биологическое оружие из биологических лабораторий «Амбреллы» под Ракун-сити.
– Откуда ты так много знаешь про «Амбреллу»? – спросила Валентайн, в ее голосе сквозило вполне понятное подозрение.
– Я когда-то работала там – пока не поняла, что это ошибка.
Прежде чем Валентайн успела что-либо ответить, Уэллс вскрикнул от боли:
– Черт побери!
Рана снова начала кровоточить.
Элис глубоко вздохнула:
– Ты инфицирован!
– Не беспокойся на мой счет.
Однако Элис беспокоилась не об Уэллсе.
Она вынула из кобуры свой кольт.
Она и не предполагала, что кто-то может выхватить оружие быстрее, чем она. Но Валентайн сделала это и направила пистолет прямо ей в голову.
– Не смей!
Уэллс тоже вынул оружие и направил его на Элис.
Элис вытащила один из «Узи» и наставила на Валентайн.
Моралес, естественно, подняла камеру, чтобы запечатлеть все это на пленке. Не то чтобы Элис могла упрекнуть ее за это. Какой репортер может устоять перед тем, чтобы оказаться в первом ряду старой доброй мексиканской драмы?
– Что ты себе позволяешь? – спросила Валентайн.
Глупее вопроса она задать не могла.
– Он ранен, – медленно сказала Элис. – Инфекция распространяется.
– Я в порядке, – сказал Уэллс.
Голос у него был такой же слабый, как у Рейн, когда та настаивала, что она в порядке. Она умерла уже в поезде, когда они почти выбрались. Мэтту пришлось выстрелить ей в голову.
Элис взглянула на Валентайн:
– Тебе следовало бы позаботиться о нем сейчас. – Она чуть не добавила: «Как я не позаботилась о Рейн, когда у меня еще была возможность».
– Он мой друг. – Валентайн не опускала пистолет.
– Понимаю, – сказала Элис с сочувствием. – Но дальше будет тяжелее. Ты и сама это знаешь. – Она взвела курок.
– Нет! – крикнула Валентайн, делая то же со своим оружием. – Если до этого дойдет, я сама позабочусь.
Элис невольно вспомнила, как они шли, еще до того, как на них набросился лизун, и они уже чувствовали себя на свободе.
«Я не хочу быть такой, как они, – сказала тогда Рейн. – Бродить, не имея души. Когда придет время, позаботьтесь об этом».
Между Валентайн и Уэллсом была та связь, которая часто возникала между офицерами полиции. Элис сталкивалась с этим во время ее неудавшейся службы в Министерстве финансов, откуда она ушла из-за мужского шовинизма в правительственном отделе и попала прямо в руки «Амбреллы», куда ее взяли с удовольствием и на очень выгодных условиях.
Она опустила оружие.
– Как хочешь.
Только тогда Валентайн опустила свое.
Элис повернулась к Уэллсу.
– Ничего личного. Но через час, может, два, ты умрешь. А еще через несколько минут ты станешь таким, как они. Ты станешь опасен для своих друзей, будешь пытаться убить их – и может быть, тебе это удастся. Прости, но именно так оно и происходит.
Прежде чем шокированный Уэллс собрался с духом, чтобы ответить, они все вздрогнули от звука скрежещущего металла.
Ожившие мертвецы ломились через ограду.
Моралес, конечно, снимала все это на камеру. С некоторым удивлением Элис заметила, что камера была сделана на одном из предприятий «Амбреллы».
К счастью, зомби пока еще не заметили их четверку, да и двигались они очень медленно. Это было главное преимущество живых – скорость.
Вдруг Моралес завопила.
Элис увидела, что журналистку схватил один из оживших обитателей кладбища и тащит ее вниз, в грязь.
Т-вирус проник в землю.
Валентайн выдернула Моралес из его руте, пока Уэллс тянулся за оружием.
Элис положила руку ему на плечо:
– Побереги патроны.
После чего резко ударила мертвеца ногой в голову, сломав тому шею.
– Они реагируют на звук. Каждый выстрел привлекает новых.
– Ты правда думаешь, что это имеет значение? – спросила Валентайн, глядя мимо Элис.
Десятки мертвецов выходили с улицы Лайонс. Еще больше вставало из могил.
Элис сорвалась с места. Валентайн уложила пару из них, Уэллс, похоже, еще одного. Моралес стояла и снимала все это.
Элис взяла на себя всех остальных.
Это было странное чувство – словно дело происходило в трактате «Дзен-буддизм и искусство борьбы с зомби». Ей не надо было даже особо раздумывать, она просто отдалась воле инстинктов. Что бы эти ученые негодяя Кейна ни сделали с ней, это только в несколько раз повысило ее силу и профессионализм, достигнутый годами тренировок.
Еще когда она руками сворачивала шею одному зомби, ее ноги бессознательно становились в позицию для удара с разворотом, который ломал спину другому; потом ее руки вцепились в шею третьего, а ударом ноги она сбила четвертого, сломав ему шею.
Когда остался только один противник, Элис шарахнула его головой о памятник, попав прямо в слова «ПОКОЙСЯ С МИРОМ».
Взгляд, которым наградила ее Валентайн, был одновременно и ревнивым, и любопытным.
Однако все, что ей осталось, – это проводить глазами последнюю жертву Элис и указать на выбитые слова:
– Право, просто ирония сегодняшнего дня.
Элис слегка улыбнулась в ответ:
– Пошли.
В дальнем конце кладбища была калитка, что вела на Киллани-уэй, небольшую улочку, выходящую на Суонн-роуд, более широкую и менее оживленную, так что можно было не опасаться больших стай зомби.
Дождь прекратился, небо очищалось от туч. Луна была еще не полная, и лишь она да еще время от времени горящие машины освещали путь четверке, идущей по Суонн-роуд.
– Куда мы направляемся? – спросила Моралес.
Элис огляделась и поняла, что, возможно, они идут совсем не в ту сторону.
На углу Киллани и Суонн стояло большое кирпичное здание, над входом в которое на камне была вырезана надпись: «ГОРОДСКОЙ МОРГ».
В ответ на вопрос Моралес Элис сказала:
– Пошли отсюда к чертовой матери.
Они повернули по Суонн. Элис придерживалась двойной разделительной линии на дороге, остальные шли за ней.
– Сигнала нет.
Элис повернулась и увидела, что Уэллс пытается позвонить по сотовому телефону. Он подносил его к уху, потом с удивлением смотрел на дисплей.
– Совсем нет сетки.
– Кто-то глушит сигнал, – сказала Элис.
– Кто?
– «Амбрелла». Они не хотят, чтоб новости о том, что происходит в городе, вышли за его пределы.
– Им не удастся это замять, если только я смогу отсюда выбраться, – пробормотала Моралес. Она отошла к поребрику, чтобы снять один из разрушенных домов.
– Держись середины улицы, – позвала ее Элис, – остерегайся закрытых мест. Эти существа в основном двигаются очень медленно. Нам лучше быть на открытом месте.
К удивлению Элис, Моралес послушалась ее. Похоже, что упражнения на кладбище снискали ей уважение. Ее сочли крутой.
Она покачала головой. «Крутая Элис» – такая кличка была у нее в отделе безопасности. Похоже, теперь она на самом деле заслужила ее.
Моралес вытащила еще один пузырек с таблетками. На этот раз Элис почувствовала к ней жалость – и кроме того, всем им надо сохранять свои физические способности, чтобы выбраться отсюда. Элис не волновалась по поводу Валентайн; Уэллс недолго будет им помехой – если Валентайн не прикончит его, это придется сделать Элис, – но Моралес необходимо приложить максимум усилий, чтобы быть в форме.
Поэтому Элис вырвала у нее пузырек и разбила его о мостовую.
– Не принимай ничего. Тебе этого не надо, – Элис улыбнулась. – Я кое-что понимаю в фармакологии.
– Да… да, конечно… ты права.
Элис пошла вперед. Позади Валентайн снова бросила на нее ревнивый и заинтересованный взгляд. Элис не надо было оборачиваться, чтобы почувствовать его, и это испугало ее. Еще одна памятка от Кейна.
– Что ты пялишься? – спросила она.
– Я не понимаю. – Валентайн отстала на шаг от Элис. – Эти твои быстрые движения там, на кладбище. Я хороший специалист – можно сказать, лучший. Но не такой, как ты.
– Благодари Бога за это, – спокойно сказала Элис.
