Текст книги "Охотник на ведьм и земли падших (СИ)"

Автор книги: Кирико Кири

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 32 страниц)

Тогда истинные ведьмы пошли к вампирам и предложили им присоединиться к союзу. Те придерживались того же мнения и согласились. Ангелов оказалось уговорить намного сложнее, однако они давили на то, что ангелов просто захватят, а у людей нет чувства меры и они рано или поздно обрушат весь мир в конфликт.

Так образовалось две фракции – люди и демоны против ангелов, истинных ведьм и вампиров.

И перед самым сражением за город между ними вспыхнул спор. Они обвиняли друг друга в интригах и попытках создать армию, чтоб ударить в спину. Слово за слово, действие за действие и вот схлестнулись две армии между собой. Тогда охотники и получили своё окончательное название.

Кровь лилась рекой. Туго приходилось обеим сторонам. Так как магией к тому моменту, за исключением короля демонов, обладали только женщины, то именно они выступали армией против охотников.

В тот день многих не стало. И без того малочисленное человечество сократилось в разы. Это касается и ведьм – их стало значительно меньше. То поле, где случилась стычка было завалено телами несчастных. Девушки, женщины, мужчины, молодые парни – все они валялись друг на друге, ровным слоем укрывая землю на километры вокруг.

После этого сражения началась продолжительная война, где победа всё ближе склонялась к людям. Пусть их и было меньше, но опыта у них оказалось, как и способностей, больше. В тот момент возможно демоны почувствовали, что могут стать следующими на очереди после содружества трёх рас, потому что людьми правил гнев из-за предательства.

И в генеральное сражение людской род оказался зажат по всем фронтам. Огромные армии схлестнулись по всем направлениям, где даже сила охотников оказалась бесполезна. Сутки над полем виднелись многочисленные вспышки молний, отблески огня, взрывы. Крики боли и страданий стали такой же неотъемлемой частью этого места, как и вой ветра. По легендам, там сложил свою голову и король демонов Люциферио Саттан, что остался верен как своим воинам, так и своим идеалам. Учёный же, что создал эту технологию, просто исчез и его больше никто не видел.

Не все люди погибли тогда, часть огромной армии смогла пробиться из окружения.

Война сменила направление и теперь люди воевали против демонов, вампиров, ангелов и истинных ведьм, терпя поражение за поражением. Каждый раз им предлагали сдаться, каждый раз они отказывались и каждый раз погибали. Большинство из них ещё не обрело дара копирования и не стали охотниками. Поэтому эти сражения заканчивались лишь исключительно поражением людей.

Несколько раз людям предлагали сдаться и прекратить создавать охотников на ведьм, на что они получали отказ. В конечном итоге город за городом, поселение за поселением, люди двигались к поражению, после которого уже они не восстановятся. Армия ведьм уничтожала их планомерно, подавляя любые очаги сопротивления. Кто хотел – сдавался и их не трогали. Но таких было немного.

Очень скоро охотников практически не осталось. Они больше не могли воевать против армий, где силы противника превосходили их в сотни раз.

С ними остался лишь тот самый мужчина, что однажды появился на пыльной дороге в маленькой деревушке со стальными кругами на руках. И он научил их партизанской войне. Нападать на деревни и уничтожать их. Убивать и забирать с собой как можно больше жизней ведьм. Устраивать чудовищные диверсии в городах. Научил если не побеждать, то мстить и делать больно.

Они делали больно ведьмам, убивая тех, кто им был дорог. Ведьмы в ответ убивали тех, кто был дорог людям, зачищая города и деревни.

Война сменилась на простое истребление.

Этот замкнутый круг уносил много жизней, пока в один прекрасный день на рассвете, когда все охотники спали, их командир, тот мужчина с начальным даром, лично не вырезал всех оставшихся охотников на ведьм.

Выжили лишь те, кто был в дозоре. Когда они вернулись, то увидели лишь поле боя, где все их братья и сёстры (как они себя называли) были перебиты словно кролики в загоне. Видимо они так и не поняли, что происходит, пока их планомерно вырезал тот мужчина.

Война окончилась. Человеческая раса была уничтожена. Те, кто остались, уже не могли восстановить нужное количество для поддерживания расы, и они просто растворились, создавая браки с другими расами.

Охотники, что остались, так же разделились. Кто-то ушёл сдаваться, кто-то просто ушёл подальше, путешествовать по миру, ища спокойствия для своей души. Те единицы, что сдались оказались очень ценны для ведьм. Они женились, выходили за муж и присоединялись к знатным домам, которые хотели той силы. По прошествии веков та сила сошла на нет и больше никто магию копирования не видел.

Что касается предателя, что сначала повёл их за собой, а потом всех перебил, то он дал свой последний бой. Схлестнулся с лучшим воином ведьм. Говорят, их бой длился несколько суток, а на месте, где они дрались образовалась пустыня, хотя раньше там были плодородные поля. Были взрывы, были ослепительные вспышки, но в конечном итоге, человек тот был убит.

Мир снова жил, стараясь забыть то, что произошло. Ведь в той войне не было правды, лишь страх и жажда силы. Кто виноват, кто прав, уже никто не скажет, потому, что все забыли то время. О нём не говорили, о нём не вспоминали, о нём умалчивали, говоря, что просто была война, где охотники на пали на ведьм.

– Мы проиграли, – закончил мужчина. – Проиграли бесславно и бесчестно. Преданные всеми, даже своим командиром. И всё время я хотел лишь узнать, почему он предал нас, почему бросил нас после всего, что было? С него началась эта сила, с ним она исчезла. Однако теперь она вновь в этом мире. Вместе с тобой.

– Намекаешь, что я его родственник?

– Или же тебе передали его силу, а ты этого и не заметил, – предложил он свою версию.

«Или же не помню.»

– Ты сказал, что у него были стальные круги на руках.

– Были, – кивнул он, – однако после учёного они исчезли, стали как бы частью руки. Тот называл это техномагией.

Техномагия? Рей слышал нечто подобное уже, но только в фантастике и в своём мире. Однако здесь такое тоже могло быть – сочетание магии и технологий. Сейчас, если вспомнить всё, что он видел, этот мир обладает и паровыми технологиями, и техномагией как таковой. Другими словами, он неплохо развился, хотя очень большое влияние всё же оказывает магия, которая и тормозит прогресс. Плохо это или хорошо, Рей сказать не мог.

– Ты теперь знаешь, на кого работаешь, охотник. Они не пощадят тебя, если узнают правду. Не пощадят, если ты не склонишь колени перед ними и не будешь верно им служить. И то, не факт, что страх не возьмёт верх над их разумом.

– Но я уже им служу.

– А знают ли они, что ты охотник на ведьм? Иначе зачем тебе скрывать было свои способности?

– Намекаешь, что мои враги за моей спиной? – спросил Рей.

– Запомни мои слова. В этом мире до сих пор есть те, кто искренне ненавидят охотников. Даже если ты придёшь сдаться, они попытаются тебя уничтожить. И будут бить они по самым больным местам, чтоб ослабить тебя.

Рей вздохнул. Мотив мужчины был всё больше и больше понятен.

– И чего ты хочешь добиться всем этим? Заставить меня ненавидеть их за то, что они сделали?

– Естественно да. Ты не чувствуешь ненависти лишь потому, что для тебя это было давно. Потому, что ты не видел этого предательства, на твоих руках не умирали твои товарищи и ты никого не хоронил. Но это ещё всё впереди.

– Некоторые ведьмы знают, что я охотник и ничего, – сказал Рей, хотя тут же вспомнил Арию, которая упорно хочет его прижать и убить.

– Но некоторые – не все. Стоит правде раскрыться, и ты сам всё увидишь, – усмехнулся мужчина.

– Ты говорил, что того охотника убил другой воин, кто это был?

– Думаю, ты уже догадался.

– Муромец?

– Верно, – кивнул мужчина. – Ещё один путник с пыльной дороги, который завоевал себе славу боем. Даже ведьмы боятся его. В той войне он до последнего сохранял нейтралитет, но потом в тех партизанских войнах пошёл против нас. Он же убил и предателя.

Значит Муромец знал всё это. Знал и никогда об этом не рассказывал, предпочитая версию ведьм. Почему? Да если бы Рей был на его месте, то тоже бы молчал. Смысл тормошить прошлое и вносить смуту? Это вызовет лишь споры, которые позже могут перерасти в конфронтации. Хотя признаться честно, сделай так кто-нибудь с Реем, он бы тоже воспылал ненавистью к тому человеку или людям.

– И всё равно я не пойму, чего ты конкретно добиваешься, – сказал Рей. – Сначала ты хотел меня убить, теперь рассказываешь мне эту историю и предостерегаешь. Что же изменилось?

Рей почувствовал какую-то пустоту от мужчины. Пусть он не мог видеть его лица и его глаз, но Рей чувствовал пустоту, горе и какую-то ненависть, что исходила от мужчины.

«Он потерял кого-то. Вот почему он здесь. Это место – единственное, от куда виден тот лагерь, и он пришёл сюда за человеком.»

– Работорговцы забрали кого-то у тебя?

– И убили. Поэтому теперь мне плевать на работу. Я хочу лишь спасти дорогого мне человека и отомстить всем. Мстить до тех пор, пока меня самого не убьют, – он сжал кулаки.

Жажда убийства была такой, что даже Рей почувствовал ей, словно она была осязаемой. В свете лун мужчина выглядел очень жутко. Не сказать, что Рея это как-то волновало, но он мог понять, что чувствовал мужчина. И Рей подозревал, что мужчина сейчас, ровно как и он после города, слегка тронулся головой.

– И ты ищешь во мне союзника?

– Мы похожи. Мы оба угроза их миру. Рано или поздно они тебя настигнут, охотник. Рано или поздно ты пройдёшь через то же самое. Я пытался забыть это. Я пытался уйти от этого, но всё равно пришёл к тому, с чего начал. Смерть и боль. Поэтому я предупреждаю тебя, даю тебе выбор пойти со мной или идти своей дорогой.

– Другими словами, набираешь себе людей в отряд мести? Убивать и крушить?

– Верно.

– Ты свихнулся, – ответил ему Рей. – Даже если взять ту историю, прошло много времени, и нынешние тебе ничего не сделали. Ты просто убьёшь ни в чём не винных людей.

– Возможно я свихнулся… – пожал мужчина плечами. – Но теперь, когда всё, что стало мне дорого, вновь разрушено, я не вижу смысла жить дальше. Мне хочется лишь уничтожать, это всё, что я умею.

Он вздохнул и отошёл от дерева.

– Завтра утром я решил взять штурмом этот форт. Убить всех ублюдков, что сломали жизнь людям и мне. Можешь присоединиться. После этого я пойду к Твердыне мира и помру на её поступях, забрав за собой как можно больше ведьм.

– Ты убьёшь невиновных.

– Я знаю. Но плевать. Для меня они были врагами, для меня они ими и остались. Мне просто не хватает сил отпустить это, как бы я не пытался.

Мужчина растворился во тьме.

Рей ещё несколько минут смотрел в лес, где тот последний раз был, после чего вновь бросил взгляд на лагерь рабов. Завтра там, ничего не подозревающим работорговцем придётся ответить за совершённые ими преступления. Справедливость, такая редкая в этих краях, восторжествует на мгновение.

Или же это опять обернётся катастрофой.

А ведь тот мужчина тронулся именно по причине того, что потерял кого-то. Если его жена жива, то потерял он, скорее всего, ребёнка. От сюда такая резкая смена целей и ценностей. Люди ломаются и меняются, когда подобное происходит. И они ищут виноватых, на которых смогут излить злость. И самое неприятное, что иногда эти самые люди являются причиной всех несчастий.

Утро настало быстро, встретив Рея лучами восходящего солнца, что прокрались ему на лицо сквозь листву. Та, мерно покачиваясь, тихо шелестела. Это действительно успокаивало. Трава, покрытая росой, то и дело бросала брызги искр, создавая довольно волшебную и красивую картину. Поле, что уходило вниз, уже гуляло волнами, переливаясь всеми оттенками зелёного. Да вот только…

Мужчина, стоящий в отдалении на опушке и смотрящий на расположенный снизу лагерь, портил весь настрой. Его аура боли и отчаяния буквально разрушала весь настрой, который получил Рей, глядя на утренний лес.

Быстро перекусив тем, что Рей смог раздобыть у работорговцев, он спустился вниз к мужчине. Только сейчас он смог разглядеть ещё раз его лицо. У того после встречи с ним на лице остался довольно заметный шрам на щеке. И довольно глубокий порез над бровью.

– Готов? – спросил мужчина.

– К чему? К бойне?

– Я стараюсь избегать жертв, которые не нужны.

– И поэтому хочешь перебить ведьм, – хмыкнул Рей. – У тебя же есть ещё жена. Я не могу говорить о твоих чувствах, так как практически не испытывал подобного, но этим ты ничего не добьёшься. Больше жертв, больше боли.

– Я не хочу добиваться чего-либо. Я просто хочу убить всех, до кого доберусь.

Рей подумал, что ему знакомо это чувство. Подобное он чувствовал по отношению к семье Адель.

– А твоя жена? Бросишь её? Она так-то тоже пережила это. А может ей пришлось ещё хуже.

Мужчина не ответил. Он лишь кивнул на лагерь и начал спускаться по лугу.

Через десять минут они достигли первого дома. В отличии от форта, где содержали рабов, здесь никто ничего не охранял.

– Убиваем всех. Чтоб раз и навсегда прикрыть эту лавочку.

Рей кивнул. Пусть он и не страдал сейчас приступом бешенства как мужчина, однако желания оставлять подонков у него не было. Если получится, пройдёт тихо, если нет, жалеть их он не будет. В то время как мужчина зашёл в первый дом, Рей двинулся дальше. В Твердыне мира его учили и такому делу. Конечно, не так профессионально, как наёмных убийц, однако основы он знал.

Дойдя до второго дома, Рей толкнул дверь. Та была заперта. Тогда он обошёл дом по кругу и дошёл до одного из окон. Тихонько стукнул локтем в самый край стекла, разбив его, просунул руку и снял с крючок, после чего полез внутрь.

Это была обычная типичная хибара, в которые он заходил в заброшенных деревнях. Всё то же самое – от мебели до самого дома. Однако здесь сразу бросались в глаза вещи, которых было очень много – одежда, коробки, сундуки, всё это было свалено в кучу в одной из комнат.

Пройдя чуть дальше, Рей попал в спальню. Там сидя в углу, сидела… девочка. Рей дал бы ей лет четырнадцать. Она, поджав под себя ноги, красными испуганными глазами посмотрела на него. Он приложил к губам палец и направился к кровати где дрыхло сразу двое. На ходу Рей вытащил меч и, подойдя ближе, очень быстро воткнул его в голову сначала одному, потом другому.

Второй, почувствовав, что кровать дёрнулась, открыл глаза, но что-либо сделать не смог. Его глаза закатились, как только меч вошёл в один висок, а вышел из другого, пробив матрац с кроватью. Больше в доме никого не было.

– Ты меня слышишь? – присел Рей перед перепуганным ребёнком, который пережил не самые радостные моменты в жизни.

Она кивнула головой.

– Ты видела здесь девушку с серебряными волосами?

Она кивнула.

– И где она?

По телу девочки пробежала дрожь. Вполне красноречивое объяснение того, что могло ждать Стелларис.

– Где она? – повторил более настойчиво Рей.

– В бараках, где спят остальные, – чуть не плача ответила девчушка. – Когда нас распределяли, её уволокли туда.

– А что это за дома?

– Здесь живут управители этого места, – тихо сказала она.

Значит в отдельных домах главные, а в бараках солдаты.

– Где находятся бараки?

Она указала пальцем примерно направление.

– Хорошо, сиди здесь некоторое время. Здесь будет очень опасно.

Выйдя через главный вход, Рей увидел крадущегося уже к третьему дому мужчину. Он сразу направился к нему.

– Я пойду к баракам, – сказал Рей.

– Если туда попала принцесса, то вряд ли она жилец, – заметил мужчина. – Это даже не озверевшие солдаты. Здесь маньяки, насильники и убийцы. Те, кого даже такой мир принять не может.

Рей и без него это знал. Уже нагляделся на подобных типов по дороге. Услышав, где находится Стелларис, по спине Рея пробежался холодок. Потому что его интуиция уже упорно твердила, что тот раз, когда в баре он видел скромную, стеснительную, но очень умную девушку, стремящуюся к обычной жизни, был последним. То, что он найдёт там, уже не будет ею.

– Это ничего не меняет, – покачал головой Рей. – Я иду к баракам. Если ничего не изменится, встречаемся около ворот. Мне надо ещё одного человека забрать.

– Я тебя предупредил, охотник. Когда один раз увидишь, уже не забудешь.

– Может я и не хочу забывать. Это был мой выбор и мне же придётся получить за него всё, что полагается.

Мужчина бросил на него взгляд с какой-то тоской, после чего сказал:

– Иди, встретимся у ворот.

Барак был похож на те, что он видел за деревянным частоколом. Длинный, одноэтажный, деревянный, с редкими окнами. Сейчас, ранним утром, все скорее всего ещё спали, поэтому Рей надеялся пройти тихо, хотя в глубине души этого не сильно желал.

Войдя внутрь, ему в нос сразу ударил запах грязи пота и ещё чёрт знает чего. Здесь, в полумраке отовсюду слышались храпы, постанывания, скрипы кроватей и более неприличные звуки. Вдоль стен, спинкой к стене стояли кровати, на которых спали разного вида местные работорговцы. От них исходило ещё большее зловоние чем от самого этого места. Всё так же на корточках Рей двинулся вдоль кроватей в самую дальнюю часть, где по-видимому была расположена какая-то комната. Она была единственной, от куда виднелся свет то ли факела, то ли масляной лампы.

Один раз прямо перед ним поднялся какой-то урод, но тот так ничего и не успел сделать – Рей проворно перерезал ему горло и запихал под кровать. В общем шуме храпов это было не сильно слышно.

Очень быстро он добрался до комнаты, уже подозревая, что увидит в ней. И не ошибся. Хотя уверенности, что именно в этом бараке Стелларис у него не было.

На сене в самом углу лежало несколько тел разной… степени избитости. Рей очень сомневался, что такое можно причинить за одну ночь, но скорее всего их пропустили через весь барак.

Четыре девушки, ещё совсем молодые, некоторые моложе самого Рея. Чья-то душа уже отпустила своё тело, у кого-то ещё едва двигалась грудь, словно она из последних сил цеплялась за жизнь.

Но сильнее всех выделялась девушка с серебристыми волосами. Если бы не они, он бы никогда не узнал Стелларис. Никогда бы не подумал, что ту тонкую красоту можно настолько изуродовать. Это было просто круглое опухшее окровавленное месиво – огромные отёкшие веки, превратившиеся в красные шары, большие опухшие лопнувшие губы, покрытые кровью и ещё хрен знает чем, щёки, которые были словно ножом изрезаны, неправильно согнутый нос. Её искрящиеся волосы потеряли цвет и стали просто седыми, словно символизируя её жизнь.

Её тело, как и тело остальных девушек представляло из себя жалкое зрелище – на нём не было ни единого живого места, но она всё равно дышала каким-то чудом, когда всё тельце было словно большой синяк.

Рей аккуратно взял её на руки, стараясь лишний раз не сделать больно и случайно чего не повредить, хотя вряд ли это теперь имело значение. Он чувствовал, как под его пальцами неестественно сильно ходили кости, словно он держал желе.

Стелларис шевельнулась и из её рта вместе с кровью и бульканьем едва слышно вылетели звуки:

– Вос?

Очень тихий и хриплый голос, в котором жизнь угасала с каждым мгновением. Он никак не был похож на голос той, кого Рей знал – спокойный, стеснительный и… живой. Именно живой, потому, что в этом теле жизни быть не могло.

Она не могла видеть, просто не могла открыть глаза и от того спрашивала.

– Это Рей, Стелларис. Я вынесу тебя от сюда.

– Вос… – заскулила она. Если бы она могла, то заплакала. Если бы её рот не был бы изуродован, она бы смогла вложить в слова больше эмоций. – Вос… увифеть Воса…

Она ещё сказала несколько едва слышных слов, которые Рей всё же смог разобрать.

– Вос… переф сметью… – умоляюще простонала она.

Младшая принцесса отживала свой последний час. Было удивительно, как сильна была её воля, раз она так и не лишилась разума после всего, что пережила. Но этого нельзя было отнести к её телу, которое помимо многочисленных групповых изнасилований подверглось ко всему прочему и пыткам. Да даже без её слов Рей понял, что она уже не жилец. Не после такого.

Он тихо вынес её в зал, где нос к носу столкнулся с одни из работорговцев.

Один пинок. Нога в ускорителе и человек, разбрызгивая собственные внутренности улетел в другую часть зала. Люди стали просыпаться от шума, а Рей тем временем аккуратно положил Стелларис на пол, чтоб освободить руки.

– Я приведу Воса, – шепнул он ей, даже не зная, успеет ли или нет. Но умирающей девушке он другого сказать не смог бы.

Стелларис никак не изменилась в лице, меняться было нечему, её лицо было фаршем.

А к Рею уже тянулись мечи всех присутствующих.

В его глазах появился нехороший синеватый огонёк.

И из барака никто не вышел.

Когда Рей выбрался, весь в крови с мечами в руках, он увидел, как горел второй барак. Оттуда раздавались нечеловеческие крики тех, кто остался внутри. Повсюду были тела мужчин, а чуть в стороне стояли, прижимаясь друг к другу люди, в основном девушки и женщины, кому нашли применение местные отморозки.

Перед этим бараком, наслаждаясь видом, стоял мужчина, обнажив заляпанные кровью мечи.

– Ты долго, – сказал он, не оборачиваясь.

– Я нашёл Стелларис, – глухо отозвался Рей.

– Я говорил, что лучше тебе не видеть, иначе подобные картины будут преследовать тебя ещё очень долго. А теперь…

Они повернулись к лагерю, который в одно мгновение вместо того, чтоб сдерживать внутри людей, пытался сдержать нарушителей снаружи. В их сторону полетели стрелы и копья. Мужчина создал довольно большой щит, за которым и укрылся. Рей в свою очередь нырнул за его спину. По металлу пробежала барабанная дробь.

– После вас, – хищно улыбнулся мужчина, убирая щит, когда дождь стрел закончился.

– Без проблем, – усмехнувшись, ответил Рей.

Потому что сейчас они были охотниками. И их охота только начиналась. На какой-то момент они стали союзниками как старые добрые времена. Этот факт тронул давно забытые и запылившиеся клавиши в душе мужчины, запуская процесс. Возможно именно это дало ему силу…

Рей поднял аннигилятор и выстрелил. Всего три процента и забор выбило к чертям. Луч пролетел дальше, врезавшись в вышку посредине и обрушив её, врезавшись в стену за ней и разнеся ту в щепки. Он улетел в лес, разнеся ещё несколько деревьев и только потом исчезнув.

Уже к выбегающим из-за ворот подонкам, обнажив мечи, вышел мужчина. Он – не его ученица, и ему такое жалкое количество было не страшно. Пусть идут против него сотни, его рука не дрогнет. Его ничто не остановит, потому, что теперь им правило лишь желание отомстить. И он был готов убить ещё больше, он был готов уничтожить всю страну в одиночку, если бы это вернуло ему тех, кто ему дорог. Но то было невозможно.

Мужчине пришлось обойтись тем, что было.

Он врезался в толпу подобно топору в дерево. И были там, кто был повинен в смерти его ученицы, и те, кто был повинен в смерти его дочери. И просто те, кто нёс в этот мир боль. Все они пали под его мечами. Он проложил кровавый путь через толпу, в которую врезался уже и Рей.

Они не давали никому уйти, вырезая всех. Кто-то пытался бежать, кто-то прятаться, но они находили каждого, словно гончие, выслеживающие кроликов. Толпа, что вскочила им на встречу у входа, была вырезана за несколько минут.

Люди, что недавно стали рабами, выходили из бараков на шум, уставшие, побитые, измождённые. Они смотрели как люди, что похожие на монстров, уничтожали перед собой всех. Каждого работорговца, кого они могли только достать. И никто от них не смог уйти. Потому что охотники никого не отпускают.

Это безумие продолжалось около десяти минут, пока в форте не осталось не единого работорговца. Мужчина методично заходил в каждый дом, где лишал жизни любого подонка, вне зависимости, просил тот пощады или нет. Потому, что они так же не проявили жалости к своим жертвам.

И стоя посреди трупов, Рей удовлетворённо оглянулся.

Он отключил «систему» за ненадобностью. Он свершил своё маленькое правосудие. Свершил справедливость, принеся вновь смерть и разрушение. Потому, что такие как он больше ничего не умеют. Оружие не может принести жизнь, оно может лишь её отнять, потому, что создавалось с этой целью.

Взглядом среди толпы одноликих и серых людей он нашёл Воса. Избитый, хромающий, но несломленный, с какой-то невидимой силой внутри. Он выделялся из всех. И он так же смотрел на Рея, словно не мог поверить в то, что видел.

И он не мог. Потому, что он видел не Рея, не парня, что был тих и спокоен, иногда отпуская редкие скромные фразы. Вос видел убийцу, заляпанного кровью, чей мир был войной и для кого не существовало ничего кроме убийства. Это был не бой, это было избиение. Вос видел, что у тех не было ни единого шанса. Он не сочувствовал им, однако внутри него самого зародился страх уже по отношению к Рею.

Рей быстро махнул ему рукой нему и направился к выходу, не желая терять ни минуты, потому что именно этих минут могло не хватить Стелларис. Он молча вышел из форта, зная, что Вос пойдёт за ним.

И тот пошёл. Вос бросился за ним по трупам и грязи, пропитанной кровью, подхватив по дороге меч на случай, если кто-то здесь остался… Но никого ни Рей, ни мужчина не оставили.

Когда Вос выскочил через переломанные ворота, где всё было завалено телами работорговцев, он увидел, как Рей из барака выносит тело.

– Стелларис… это…

Не может быть. Вот что он хотел сказать, хотя сразу же узнал её по волосам, которые безжизненно отдавали сединой. Потому что её теперь можно было узнать только по ним.

Он бросился к Рею, еле удерживая крик, когда увидел свою любовь. Её было не узнать.

Рей аккуратно положил её хрупкое изувеченное тело на землю, сбросив рядом сумку. Вос рухнул на колени у её головы, нежно поглаживая пальцами её опухшее окровавленное лицо, на котором не оставалось ни единого живого места.

– Вос… – её переломанные пальцы потянулись к его лицу, желая коснуться того, кто подарил ей на мгновение сказку, о которых она так много читала.

Вос подхватил её руку и аккуратно прижал к лицу, молча пуская слёзы. Он не станет плакать в слух. Не станет расстраивать её потому, что она знала его как сильного человека. Он не хотел, чтоб перед смертью ей было больно.

– Это я… я здесь, – сказал он твёрдым голосом.

Её губы искривились, лопнули, стали истекать кровью.

– Обманфик… Не хофешь растраифать меня… слефами…

– Я не плачу, это всё морось, – пошутил он.

Если бы она могла, если бы её лицевые нервы не были бы повреждены после долгих избиений, когда она отказалась делать то, что от неё требовали, Стелларис бы засмеялась. Потому, что этот человек всегда испускал какую-то весёлую ауру, что действовала на неё.

– Прости меня… Если бы я тогда не ушёл, если бы меня тогда не схватили, то тебе бы не пришлось искать меня и этого…

Последние слова он не договорил, проглатывая комок рыданий.

Стелларис лишь покачала головой. Она ни о чём не жалела. Единственное, что печалило её сердце, была слепота. Принцесса не сможет увидеть лицо своего рыцаря, того, кто стал её первой и последней любовью.

– Это накафание… я фотела построить фастье на костях других… Загубиф тех, кто тофе хотел счастья… я заслужила наказания… – произнесла она слабеющим голосом. – Рей был праф…

Вос бросился к сумке со слезами на глазах, надеясь найти там хоть что-нибудь, что поможет ей, надеясь на призрачное чудо в мире магии. Чуда, которого не будет. Потому, что в этом мире не бывает чудес. Здесь лишь бывают поступки и их последствия, жестокие и неотвратимые.

Уже схватившись за сумку, Вос заметил Рея, что стоял перед ним.

Питал ли он злобу на него?

Нет, Вос не был тем человеком, который бы держал зло на того, кто сам отчаянно пытался спасти их. Пытался, но не успел. Он знал, что Рей так же хотел жить спокойно, тоже хотел счастья, за которое был готов бороться. И здесь, где вопрос решался между жизнью Стелларис и его будущим, мир дал шанс Рею.

И всё же он произнёс те несколько слов.

– Я не вернусь обратно, уходи… Оставь нас наконец… пожалуйста… хватит с нас. Хотя бы сейчас, когда уже всё кончено… дай нам провести эти мгновения одним, – это были его последние слова Рею.

Вос сдержался от того, чтоб не разрыдаться. Не ради того, чтобы выглядеть сильном, но ради Стелларис. Он не хотел делать ей больно хотя бы сейчас.

Рей посмотрел на Стелларис, посмотрел на Воса… и развернулся. Он хотел бы ещё много чего сказать. Но то были бы лишь оправдания и пустые слова, которые бы отняли время как у Воса, так и у Стелларис. Не ему тратить эти минуты, что остались у них. Он бы хотел им помочь, но единственное, в чём он преуспел было убийство себе подобных.

– Прощай Вос… И прости меня…

Рей ушёл, вновь оставляя за собой лишь горе, смерть и разбившееся счастье. Исполняя последнюю волю как умирающей, так и её избранника – отпустить их.

Он не хотел, чтоб именно так всё заканчивалось и теперь не мог ответить на вопрос – а на что он вообще рассчитывал? И пусть он не показывал своих эмоций, трещины, что однажды образовались на его душе расходились всё больше и всё дальше. Ещё немного и Рей сломается.

Он старался держаться, но… Никто не вечен. И тогда ему придётся ответить на вопрос – сможет ли он придерживаться пути, которому следует сейчас.

Женщина увидела своего мужа. Настоящего мужа, убийцу, чудовище. Того, кто сломит горы и переплывёт моря. И того, кто окончательно всё потерял. Но которого она, несмотря ни на что, любила.

– Милый… – тихо позвала она его, когда подошла ближе. Она старалась сдержать слёзы, что грозились рвануть наружу.

Он посмотрел на неё пустым взглядом.

– Тория… она мертва…

– Я знаю… – она попыталась обнять его, но он отстранился от неё, увеличивая расстояние.

Женщина споткнулась и упала в грязь. Мужчина отошёл от неё, словно становясь всё более чужим с каждым шагом.

– Куда ты… Куда ты уходишь? – спросила она, уже не пытаясь сдерживать слёзы.

– Мстить… – глухо ответил он.

– Но… нет… Ты не можешь! Ты не можешь просто уйти!

– Меня больше ничего не держит. Я потерял всё… Всё, что можно… Ничего не осталось…

– Но я… – закричала женщина. – Я осталась… Она умерла на моих руках… Как ты можешь так всё бросить!? Почему каждый раз ты бросаешь нас!? Ведь теперь ты можешь потерять всех! Неужели я тоже для тебя ничего не значу!?

Он развернулся к ней спиной и медленно пошёл к выходу.

Женщина вскочила, вновь споткнулась, растянувшись в грязи, встала, побежала, упала… Но схватилась за его ногу и закричала:

– Хватит! Остановись, достаточно смертей. Сколько ты собираешься убить, чтоб успокоиться, чтоб отпустить!? Это не может длиться вечно!

Он выскользнул из её рук, уходя всё дальше. Другой, не знающий жалости, не знающий покоя… Она всё пыталась встать, однако ноги её плохо слушались. Она была готова биться за себя, за него… За них двоих. Но тело отказывалось подчиняться, предавая её в самый ответственный момент. И всё, что ей оставалось, лишь плакать.