Текст книги "Научи меня любить (СИ)"
Автор книги: Кира Стрельникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)
ГЛАВА 7.
Дар речи временно отказал Лиле, и она могла лишь тяжело дышать, лихорадочно подбирая слова, чтобы убедить Дейна не отдавать её этому мужчине. Но какие у неё доказательства кроме голоса? Лиля прекрасно понимала, что этого катастрофически мало, и пока этот человек не сделал ей откровенно плохо, Судья не может прийти и забрать её. Но ведь всем носфайи известно, что такие, как она, неприкосновенны. Может… Может, и сейчас обойдётся?..
– Продано, – раздался холодный голос лорда Сеттена, и щелчок пальцами прозвучал оглушительно громко в звенящей тишине.
Зал наполнился разочарованными голосами, шумом и звуком шагов – гости расходились, а девушка не могла найти в себе силы встать с кресла и посмотреть на её нынешнего хозяина. Его же взгляд, тяжёлый, предвкушающий, Лиля ощущала всем существом, хотя пока ещё не видела среди толпы того, кому отныне принадлежала.
– Это он называл меня цветочком, – еле выговорила она непослушными губами, глядя в одну точку. – Он… обещал прийти за мной.
– Лиля, ты же понимаешь, что сейчас этот человек заплатил за тебя деньги, – отстранённо отозвался Дейн. – Голос может быть просто похож, ты не видела лица, а плохо он тебе сделать не успел.
Она зажмурилась, понимая, что Судья прав, озвучив только что и её собственные размышления, но… Господи, так страшно ей не было, пожалуй, даже когда Лиля стояла на краю моста. Воспоминание из прошлой жизни мелькнуло молнией и снова кануло в вязкую тьму подсознания, оставляя наедине с реальностью. Звуки доносились как сквозь вату, кровь грохотала в ушах, и когда на плечо легла чья-то горячая ладонь, Лиля чуть не подскочила, с воплем шарахнувшись в сторону. Только это оказался всего лишь Дейн.
– Что ж, поздравляю, Карл, – ровно произнёс он. – Полуночная твоя. Надеюсь, ты помнишь закон, – добавил Судья в конце, и хотя тон голоса не изменился, в нём отчётливо звучало предупреждение.
– Не переживай, я позабочусь о моей девочке, – мягко ответил Карл, остановившись перед Лилей, так и смотревшей в пол, и протянул руку. – Пойдём, дорогая моя. Её вещи пришли завтра, – а это уже снова Дейну. – Хотя не надо, я сам обеспечу всем необходимым.
Лиле пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы заставить ноги не дрожать, а коленки – не подкашиваться. Если она прямо сейчас упадёт перед этим… нечеловеком и покажет свою слабость, никогда себе не простит. Стиснув зубы, девушка поднялась с кресла, ни на кого не глядя и в какой-то степени даже радуясь оцепенению, охватившему её. Эмоции по крайней мере, перестали бить фонтаном и застыли ледяными причудливыми фигурами в душе, не давая сорваться в истерику и попытаться просто убежать. Тёплая ладонь сжала её пальцы чуть сильнее, чем надо, но Лиля даже не поморщилась. И не попрощалась, опасаясь, что голос изменит. Судья прав, этот незнакомец в своём праве, и уведёт Лилю отсюда на законных основаниях, и никто его не остановит. А вот что ждёт в его доме…
Едва они вышли из зала, как мужчина тут же отпустил руку Лили, чтобы обнять за талию и крепко прижать к себе, ускорив шаг – она еле поспевала, борясь с желанием оттолкнуть. Он теперь хозяин, и кто знает, на что способен, если Лиля проявит строптивость. Девушка снова похолодела, вспомнив привязанные руки и плётку в руках носфайи, горло перехватило от ужаса, и паника грозила затопить сознание. Нет-нет, только не наказание, она будет послушной и тихой, лишь бы этот мужчина никогда не применил плётку…
До самого выхода из дома они молчали, только в холле Карл снял пиджак и заботливым жестом накинул на плечи Лили, укутав её, и так и продолжил обнимать. На улице царил прохладный вечер, в воздухе пахло влагой – наверное, ночью пойдёт дождь. Обняв девушку крепче, Карл спустился с крыльца, и Лиля обратила внимание на стоявшую рядом с воротами машину, похожую на спортивные авто из её бывшего мира. Тёмно-фиолетовая, цвета чернил, она лаково поблёскивала в свете фонарей, и выглядела очень стильно и дорого. Лиля обрадовалась было, что водителя не видно, но рано – Карл распахнул перед ней дверь, сделав вежливый жест рукой и широко улыбнувшись.
– Садись, цветочек.
От этого прозвища, сказанного мягким, словно бархат, голосом, Лиля вздрогнула и метнула на мужчину опасливый взгляд. Он вёл себя… странно. Не так, как в том доме. Не угрожал, не грубил. Даже пиджак дал, но вот вещи забрать не позволил, сразу увёл. И Лиле так хотелось обернуться, бросить последний взгляд… Может даже, увидеть в окне смутную тень… Но она не поддалась порыву, сдержалась, аж шею свело от напряжения. Молча наклонив голову, Лиля села на заднее сиденье, а через мгновение к ней присоединился Карл, придвинувшись вплотную. Девушка растерянно хлопнула ресницами, посмотрев на пустое водительское сиденье.
– А кто поведёт? – осторожно спросила она, внутренне сжавшись, но отодвинуться на нешироком сиденье было решительно некуда.
– Это одна из новых моделей, в неё встроен автопилот, – с той же улыбкой ответил Карл, не сводя с Лили взгляда, а потом достал из кармана на переднем сиденье небольшой пульт и нажал несколько кнопок.
Приборная панель расцвела россыпью огоньков и табло, мягко заурчал двигатель, и руль шевельнулся, а машина тронулась с места. Тут же рука Карла обвилась вокруг талии Лили, привлекая к себе, и она лишь судорожно сглотнула, едва не упёршись ладонями в грудь мужчины. Нельзя. Он теперь её хозяин, и неразумно проявлять строптивость и злить Карла. Лиля лишь отвела взгляд, напрягшись, и чуть отвернула голову, чтобы его лицо не оказалось слишком близко от её.
– Как же долго я ждал этого момента, Лилечка, – тихо, проникновенно сказал Карл, и его ладонь медленно провела по щеке девушки, а тёплое дыхание согрело кожу. – Ты наконец-то принадлежишь мне.
«Не хочу!!» – мелькнула паническая мысль, но Лиля задавила её, сглотнув вместе с вязким комом.
– Твой день рождения совсем скоро, цветочек, и это очень-очень здорово, знаешь ли, – мурлыкнул он ей на ухо, и чуть шершавые губы коснулись шеи пониже мочки. – Но до него нам надо как следует подготовиться, и начнём сразу, как приедем домой.
Подготовиться?.. Снова в памяти мелькнула та комната, и Лиля сжалась от охватившего страха.
– Ш-ш-ш, – ладонь переместилась на спину девушки, успокаивающе погладила. – Ну что ты так дрожишь, Лилечка, тебе понравится, вот увидишь, – выдохнул Карл, и его губы невесомо коснулись её щеки. – Иди ко мне, – добавил он и откинулся на спинку, настойчиво притянув Лилю к себе. – Ты очень вкусно пахнешь, знаешь? – пробормотал он в макушку, и девушка медленно, с паузами выдохнула, стараясь не поддаваться эмоциям. – И как же чудесно, что ты снова девственница!
Лиля всё же наскребла остатки храбрости, чтобы едва слышно спросить:
– Мы… были знакомы?..
– Поговорим дома, цветочек, – снова мурлыкнул Карл, обняв её крепче, так, что щекой Лиля ощущала, как тяжело и неровно бьётся его сердце. – Сейчас я хочу просто насладиться твоим обществом, я очень скучал, пока тебя не было.
Прикрыв глаза, Лиля попыталась отстраниться от происходящего и снова достучаться до памяти. Теперь догадки превратились в уверенность, этот Карл как-то связан с её прошлым, но… как? Она же из другого мира, где нет никаких вампиров, и… «А точно ли, нет? – вкрадчиво отозвался внутренний голос. – То, что ты никогда с ними не встречалась, ещё ничего не значит». И тут вдруг вспомнился тот сон, кошмар, из которого её вытащил Дейн, придя в спальню. Голос, так похожий на Карла, и в то же время, немного другой. Те же вкрадчивые нотки, но окрашенные морозной стужей и одновременно откровенной издёвкой, словно тому, из кошмара, нравилось играть со своей беспомощной жертвой. Карл же не казался настолько равнодушным, наоборот даже, Лиля каждой клеточкой ощущала распиравшие его эмоции.
Пальцы, перебиравшие её волосы и скользившие по спине уже под пиджаком. Дыхание, частое и неравномерное. Тяжёлые удары сердца, казавшиеся слишком громкими в тишине салона. Плотной, почти осязаемой, которую одновременно и хотелось разбить посторонним звуком, и Лиля страшилась это сделать, опасаясь пораниться об острые осколки. Где-то в глубине души всё ещё с трудом верилось, что она стремительно удаляется по улицам вечернего города от ставшего за три дня родным особняка лорда Сеттена и вряд ли они ещё когда-нибудь увидятся. Лиля не сомневалась, Карл без веской причины никуда её не выпустит из дома.
Время словно застыло, окружив их непроницаемым барьером, в какой-то момент стало казаться, что они будут ехать так вечно, без конечной цели, просто вперёд… Если бы всё было так просто. Нет, машина остановилась, возвращая в реальность, и Карл мягко отстранил Лилю, выпрямившись.
– Что ж, мы дома, – с удовлетворённым вздохом произнёс он и вышел первый, протянув руку. – Добро пожаловать, цветочек.
Она вышла и огляделась, сразу поняв, что они уже не в городе, ну или где-то на окраине. По крайней мере, из-за высокого забора с осколками стекла по краю виднелись лишь деревья, и стояла удивительная тишина, не свойственная большому городу. Только шорох ветра в кронах. Они стояли на просторном дворе, перед трёхэтажным каменным домом, до особняка не дотягивавшим совсем чуть-чуть. Крыльцо, с одной стороны стеклянная терраса, на втором этаже балкон, стены отделаны декоративным камнем. Мрачновато на вкус Лили, и теперь ей здесь жить. Карл взял её за руку и потянул к дому, и пришлось идти, стараясь унять застучавшее сердце.
– Я отпустил сегодня слуг, но ужин нам приготовили, – пояснил Карл, открывая дверь и пропуская Лилю вперёд. – Не хочу, чтобы нам кто-то мешал.
Прозвучало зловеще, хотя голос хозяина Лили по-прежнему звучал мягко, обволакивающе. Задержав на несколько мгновений дыхание, она переступила порог, еле справившись с желанием по-детски зажмуриться. Просторный холл, отделанный тёмным деревом, деревянная же лестница и несколько дверей справа и слева.
– Будем ужинать наверху, там уютнее, – пояснил Карл, направившись к лестнице и не отпуская руки Лили. – Заодно и поговорим, цветочек. О нас с тобой.
Чёрт. Она не хотела говорить с этим вампиром, и тем более о них. Лиля опасалась, что услышанное ей очень не понравится, если не сказать больше. Но кого теперь волновали её желания? Несмотря на заверения Дейна и Томаса, что полуночные представляют для нелюдей определённую ценность, этот, который шагал впереди по коридору, вёл себя пугающе странно. Совсем не так, как Судья, как Томас. И Лиля боялась Карла до дрожи, до паники, до холодеющих пальцев. Он пытался похитить её из дома Дейна, и зачем-то привязал в той комнате, взял плётку и хотел наказать. Но за что?!
Дальше путаться в мыслях у Лили не осталось возможности, поскольку Карл распахнул перед ней ещё одну тяжёлую, деревянную дверь, на сей раз, в небольшую уютную гостиную, освещённую только отблесками огня в камине. У окна стоял стол и два стула, а на столе – накрытый ужин. Красивые тарелки, исходящая ароматным паром еда на них, всё изысканно, однако Лиля не ощущала аппетита вообще. Вряд ли бы сейчас хоть один кусок прошёл в горло. Ладони Карла легли на плечи, сняли пиджак – в комнате и без того было тепло, даже жарко, а потом пальцы приласкали шею замершей девушки, и через мгновение их место заняли губы.
– Ты ведь будешь послушной девочкой, правда? – шепнул он, опалив горячим дыханием шею, пальцы прошлись по ключицам и скользнули по груди, отчего Лилю словно морозом обдало. – Я так давно ждал этого момента, Лилечка, а ты, похоже, не рада меня видеть, м-м? – от поцелуя в шею она всё-таки вздрогнула, в висках застучали молоточки, и паника плеснула изнутри прохладной волной. – Ну что же ты такая напряжённая, цветочек, – Карл к её облегчению отстранился и подтолкнул к столу. – Садись, выпьем, и поешь, ты же наверняка голодная.
Она медленно подошла к столу, стараясь не обращать внимания на зуд на коже в тех местах, где её касался Карл. А внутри росла странная уверенность, что такая ситуация в жизни Лили уже была когда-то, и этот страх, такой странно знакомый… Она опустилась на стул, почти упала, потому что в коленках появилась слабость, и в висках застучало сильнее, и даже голова слегка закружилась. Лиле показалось, что она стоит на краю пропасти, опасно шатаясь, и достаточно легчайшего толчка, чтобы полететь туда. И, кажется, не так давно именно из-за желания избежать этого падения Лиля предпочла прыжок с моста… Карл сел напротив, и она настороженно покосилась на носфайи, в душе зашевелились смутные догадки, но пока слишком невероятные, чтобы в них верить.
А Карл между тем начал ухаживать: разлил вино по бокалам, положил Лиле салата в тарелку к мясу, политому ароматным соусом, потом поднял свой бокал и сказал тост:
– За твоё возвращение, Лилечка.
И в этот момент девушка поняла, что ненавидит это имя. Просто ненавидит и всё. Как и прозвище «цветочек». Внутри всё словно оцепенело, душа билась в оковах, желая освободиться, и не могла, будто что-то держало. Тот самый страх и глухое отчаяние, что ей некуда и не к кому бежать. Она молча взяла бокал, глядя перед собой остановившимся взглядом, пригубила, совсем не ощутив вкуса вина, и так же машинально отправила в рот кусочек мяса. Несколько минут за столом царила тишина, и нарушать её Лиля не собиралась, хотя вопросы теснились на языке, не давая распробовать еду. А вот Карлу, похоже, такая молчаливость полуночной не нравилась.
– Ты, наверное, гадаешь, откуда мы знакомы, да? – мягко спросил он, откинувшись на стул и лаская пальцами ножку бокала, только вот в отличие от Дейна, никакого волнения у Лили эти движения не вызывали.
Лишь холодную дрожь вдоль позвоночника. И да, она хотела узнать, что всё это значит, и почему Карл так себя ведёт. Поэтому Лиля только кивнула, опасаясь, что голос ей изменит. Уловила вздох с оттенком раздражения, но Карл всё-таки продолжил.
– Я давно хотел полуночную, Лиля, и искал её везде. Да только, в нашем мире вы слишком редки, и свободных почти нет, – мельком глянув на собеседника, она заметила кривоватую улыбку на его лице и отсутствующий взгляд. – Так что, пришлось забраться немного дальше и пройтись по соседним мирам. Конечно, не самостоятельно, на это моих сил не хватит, – хмыкнул Карл. – Но создать «зеркало» у меня получилось, хотя ритуал отнял много сил, он того стоил. Я нашёл тебя, Лилечка, – мягкий голос шелестел, словно шёлк, только под ним крылась опасная острота стального клинка. – И всё бы ничего, но для того, чтобы ты попала ко мне во плоти, нужна была твоя смерть, – он улыбнулся, поставил локоть на стол и опёрся подбородком на кулак, позабыв про бокал в руке. – И не убийство, а естественная, только тогда всё могло получиться. Но я не хотел ждать, не мог просто, цветочек, – ладонь Карла протянулась и коснулась её лица, а Лиля не нашла в себе сил отпрянуть, слушая дальше и судорожно сжав вилку.
Только губы девушки шевельнулись, и она неслышно произнесла всего одно слово:
– Зачем?..
– Я не мог рисковать, что амулет не примет тебя, – мурлыкнул Карл, продолжая поглаживать щёку Лили. – Мне нужно было, чтобы ты хотела остаться со мной. Чтобы не могла без меня жить, чтобы всей душой желала только меня и никого больше, – вампир склонил голову к плечу, его взгляд стал задумчивым. – Возможно, моё зеркало перестаралось чуть-чуть, я не думал, что ты решишься на самоубийство, ведь всё шло по плану. Ты не могла уйти от него, правда ведь? – бровь Карла поднялась, а Лиля почувствовала, как тело начинает бить крупная дрожь.
Виски заломило, и перед глазами замелькали картинки, пока размытые и нечёткие, но в них звучали голоса, в том числе и мужской, смутно знакомый. Возникали образы, похожие на калейдоскоп, и, кажется, память начинала просыпаться. Задыхаясь от нахлынувших эмоций, Лиля смотрела на Карла во все глаза, отпрянув назад и вцепившись в край стола. Нет, нет. Этого не может быть.
– Ох, как мне хотелось оказаться на месте зеркала, ты не представляешь, особенно в некоторые моменты, – мечтательно протянул Карл, словно и не заметив реакции Лили. – Такая беззащитная, нежная, хрупкая… И вся моя, – он медленно улыбнулся. – Только ты посмела сбежать, цветочек, не спросив разрешения, – вкрадчиво добавил он, сузив глаза, в которых загорелся опасный огонёк. – А я не довёл до конца задуманное, Лилечка. Ты должна была стать покорной, послушной и выполнять всё, что я скажу. Нехорошая девочка, которую стоит наказать, а потом мы закончим начатое, и мой родовой амулет примет тебя, потому что ты сама будешь желать этого всем сердцем. Я никому не отдам тебя, никому не позволю встать между нами, – тихо закончил Карл и… поднялся.
Лиля застыла на стуле, глядя на него остекленевшим взглядом, понимая, что попала в ловушку. И то, что было в той комнате, с плёткой, это так, просто лёгкий намёк на то, что ждёт дальше. Когда она окажется в полной власти этого… маньяка. С трудом сглотнув, девушка всё-таки нашла в себе силы выговорить непослушными губами:
– Вы… Не сможете сделать мне плохо… Это незаконно!
Карл рассмеялся мягким, мурлыкающим смехом и что-то достал из кармана.
– Цветочек, а тебе плохо и не будет, – заявил он уверенно, и Лиля к собственному ужасу увидела в его пальцах флакон из тёмного стекла. – Тебе будет всё очень нравиться, что я с тобой делаю, и ты станешь умолять меня продолжить. Не волнуйся, я всего лишь поиграю с тобой, твоя девственность останется при тебе. Ну а через два дня, в твой день рождения, ты окончательно станешь моей, и я надену на тебя родовой амулет, и после уже никто не сможет добраться до тебя, – продолжил Карл, наклонив флакон над вином. – А потом мы уедем, и больше никакой Судья не посмеет указывать мне, что делать с моей полуночной. Пей, Лиля, – он кивнул на бокал.
Она же никак не могла заставить себя поднять руку и взять, понимая, что потом последует… что-то страшное. Что-то, после чего Лиля точно не сможет остаться прежней, уже никогда. И также она прекрасно осознавала, что Карл в любом случае заставит её выпить проклятое вино с настойкой. Девушка смотрела в эти глаза, непроницаемые, бездонные, в которых клубилась тьма, и с трудом сдерживала желание беспомощно всхлипнуть. Облизнув сухие губы, она прошептала, стиснув пальцы под столом:
– Пожалуйста… Н-не надо…
Карл вдруг опёрся ладонью о стол и наклонился так близко, что их лица разделяли считанные сантиметры. Лиля вжалась в спинку, с отчаянием понимая, что её не услышат. Мягкая улыбка и тон Карла совершенно не вязались с его словами, их страшным смыслом, от которого у Лили кровь стыла в жилах, превращаясь в ртуть.
– Надо, цветочек, – произнёс он, и пальцы коснулись лица полуночной, обвели овал, а она не смела отвернуться, считая про себя гулкие удары сердца. – И тогда нам обоим будет очень хорошо, Лилечка, ты же понимаешь. Это поможет тебе на первых порах, а потом ты привыкнешь, – улыбка стала шире, он продолжал гладить, а Лиля изо всех сил старалась сдержать нервную дрожь, зародившуюся в глубине живота, её волны гуляли по всему телу.
Комкая тонкую ткань платья, девушка предприняла последнюю попытку отсрочить неизбежное.
– Зачем вам это, Карл? – тем же шёпотом спросила она, незаметно сглотнув.
– Господин, – поправил тут же носфайи, приподняв её голову за подбородок и удерживая, не давая отвернуться, гипнотизируя взглядом. – Называй меня так, цветочек.
– З-зачем, господин? – повторила Лиля, с отчаянием понимая, что все её мечты о лучшей жизни растаяли, как утренний туман под жарким солнцем. – Почему вы… так со мной?
Он ответил не сразу, и Лиля подумала, что и не удостоит, и всё-таки Карл заговорил.
– Знаешь, это власть, Лилечка, – задумчиво произнёс вампир, медленно гладя большим пальцем её нижнюю губу. – Она пьянит сильнее, чем любой алкоголь, заводит круче, чем самая забористая дурь, – он сделал паузу. – Особенно над тобой, цветочек, такой покорной, нежной, послушной, – голос Карла сделался глуше, ниже, и Лиля впилась ногтями в ладони, сражаясь с паникой. – Видеть, как ты подчиняешься, выполняешь всё, что я скажу, ощущать твой страх, – на губах Карла появилась мечтательная улыбка, от которой Лиля едва сдержала испуганный возглас, а его взгляд затуманился. – Мне не нравится сладкое вино, Лилечка, я люблю терпкость и горчинку, как у старых, благородных напитков, – палец чуть надавил на губу, заставив рот Лили приоткрыться. – Поэтому просто выпей это вино, любовь моя. Не заставляй меня заставлять тебя, – Карл покачал головой, и всё та же проклятая мягкость в его тоне вызывала такие приступы паники у Лили, что она медленно, словно во сне, протянула руку и взяла бокал.
С ней так уже говорили когда-то, в другой жизни. Тот, кого она полюбила. Теперь воспоминания складывались в стройную картину, пока ещё с пробелами, но голос она узнавала. Да, голос того, кто так красиво ухаживал, кто стал её первым мужчиной. Тот, от кого она пыталась убежать во сне. Что он такого с ней сделал, что Лиля предпочла прыгнуть с моста? Пока что эти воспоминания ещё скрывались в дальних уголках, однако что-то подсказывало, что вскоре и они вернутся. Чтобы утянуть за собой в бездну, из которой нет возврата. Пальцы Карла медленно скользнули по шее до плеча, и Лиля поднесла край бокала к губам, ощутив, как по щеке ползёт что-то мокрое. Слеза. Кажется, она всё-таки заплакала, и вкус вина стал солёным. Сделав несколько глотков и только чудом не подавившись, она хотела поставить обратно, но Карл не дал.
– До дна, цветочек, – мурлыкнул он, и в бездонных провалах глаз вспыхнуло зарево предвкушения.
Внутри что-то щёлкнуло, отключив эмоции, и Лиля как будто увидела себя со стороны. Как она безропотно допивает вино, как Карл забирает из её безвольных пальцев пустой бокал. Руки девушки упали на колени, а голова опустилась, светлые пряди спрятали лицо, а вампир присел, накрыв тонкие пальцы ладонями и с выражением нетерпения вглядывался в Лилю. Она же отстранённо отметила, что настойка начала действовать почти сразу. Стало жарко, дыхание участилось, и по телу разлилась горячая истома, туманя сознание. Перед глазами всё подёрнулось дымкой, мысли стали путаться, и тёмное, вязкое, как дёготь, желание начало расползаться от пульсировавшей точки между ног.
Их тут же захотелось раздвинуть, остудить жар, сжигавший изнутри, и тело норовило изогнуться, бесстыдно предлагая себя. Приоткрыв рот, Лиля царапнула ногтями бёдра в последней попытке сдержаться, не поддаться, и – проиграла. Лёгкая боль лишь усилила ощущения, придав им иной оттенок, и напряжённые соски тут же отозвались сотней невидимых иголочек, захотелось немедленно избавиться и от платья, и от раздражавшего тугие вершинки кружевного белья. С её губ сорвался едва слышный стон, и на лице Карла отразилось удовлетворение. Он выпрямился, потянув Лилю за собой, обнял, властно притянув к себе и приподняв голову за подбородок.
– Вот та-ак, – протянул он довольно, и улыбка превратилась в хищный оскал. – А теперь повеселимся, цветочек.
После чего прижался к её губам жадным, голодным поцелуем, сильно прикусив, его язык ворвался в покорно приоткрытый рот Лили, глубоко проникая, исследуя все потаённые уголки. А она лишь послушно обмякла, позволяя ему брать то, что Карл считал своим по праву, только открывалась шире, низом живота чувствуя, как в неё упирается возбуждённый член носфайи. Поцелуй приобрёл солоноватый привкус, и Лиля краем сознания отметила, что, должно быть, Карл специально до крови укусил её. Однако эта мысль не вызвала ничего кроме очередной горячей волны, затаившейся внизу живота и заставившей теснее прильнуть к выразительной выпуклости. А Карл продолжал посасывать, ласкать языком маленькую ранку, время от времени снова сжимая зубами и добавляя острую перчинку боли к тому пожару, бушевавшему в крови.
Ладонь Карла спустилась на её ягодицы и сильно сжала, смяв тонкую ткань платья, он на мгновение оторвался от припухших, саднивших губ Лили, и хрипло выдохнул:
– О-очень хор-рошо, Лилечка… Пойдём-ка наверх…
После чего без труда подхватил безвольное тело девушки, охваченное навязанной страстью, которой она не могла противостоять. Та часть сознания, ещё остававшаяся разумной, забилась в самый дальний уголок, зажмурившись от ужаса и отчаяния, и Лиля понимала, что потом, когда всё закончится, будет очень плохо. Может даже, гораздо хуже, чем тогда, в другом мире. Но ведь сейчас ей в самом деле очень хорошо, и формально Судья не сможет ни к чему придраться. Как он там говорил, некоторым нравится, когда их так обижают? Где-то в дебрях подсознания раздался призрачный, горький смешок и сразу затих, погребённый под лавиной накатившего желания. Он смёл, как лавиной, последние здравые осколки мыслей, и Лиля выгнулась в руках Карла, снова тихо застонав и крепко зажмурившись.
Словно эхо, раздался смешок вампира, похожий на шелест ветра, звук открывшейся двери, и Лиля оказалась на ногах, с трудом на них удержавшись. Если бы не рука Карла вокруг талии, она вполне могла бы упасть. Тяжело дыша, девушка приоткрыла глаза, обвела комнату тяжёлым, мутным взглядом. Освещённая лишь множеством свечей, с задёрнутыми плотными бархатными шторами окнами, на стенах – шёлк цвета ночного неба. Широкая кровать, чёрное стёганое покрывало, изголовье с завитушками, к которым так удобно пристёгивать наручники, или привязывать верёвки. В ногах деревянные столбики. С одной стороны узкий длинный стол, явно не для того, чтобы за ним ели. С другой – шкаф с резными дверцами и ящиками. Камин, сейчас потухший, и около него – кресло. Всю обстановку глаза Лили выхватывали картинками, застывавшими в памяти яркими фотографиями.
– Ну что, начнём? – вкрадчиво произнёс Карл и в следующий момент отпустил её, отступил, чтобы развалиться в кресле, положив ногу на ногу. – Повернись.
Голос вампира приобрёл новые, властные и жёсткие интонации, и Лиля покорно подчинилась, уже не контролируя собственное тело. Всё заслонило единственное желание: утолить ту жажду, тот дикий голод, что сжирал изнутри, скручивал мышцы живота в болезненный узел, заставлял то и дело облизывать сухие, ещё саднившие после грубого поцелуя губы. Взгляд Карла не отпускал, держал в плену, не давая вернуться в настоящее и избавиться от вязкого наваждения.
– Раздевайся. Медленно, – снова прошелестел носфайи и усмехнулся. – И красиво, цветочек. Ты умеешь, я знаю.
Снова на периферии сознания мелькнула картинка, как она когда-то делала это перед другим мужчиной, и ему нравилось. Ей тоже, поначалу, пока… Пока к чувственному стриптизу не прибавилось что-то ещё, такое же тёмное и пугающее, как охватившие Лилю эмоции. Она порадовалась, что молния на платье находилась сбоку, и проблем с выполнением приказа не возникнет. Не сводя с Карла взгляда, девушка справилась с застёжкой, чувствуя, как тонкая ткань раздражает ставшую слишком чувствительной кожу. Скрестила руки на груди, положив ладони на плечи, заскользила вниз, стягивая невесомый шёлк, и тело вспыхивало множеством искорок от прикосновений. Платье шуршащей волной осело к ногам, оставив её в паутинке белья и чулках, и по шумному вздоху Карла Лиля поняла, что ему зрелище нравится. Губы помимо воли раздвинулись в радостной улыбке, и она продолжила, сама заводясь от того, что делала.
Пальцы невесомо пробежались по животу, поднялись вверх к груди, и Лиля ладонями обхватила полушария, приподняв, выгнулась, чуть расставив ноги. Большие ласково обвели вызывающе торчащие сквозь кружево вершинки, и Лиля не сдержала прерывистого вздоха, прикрыв глаза. Острые, на грани, ощущения рванули по венам жидким огнём, она жадно, захлёбываясь, впитывала их, уже не думая, настоящие они или навеянные дурманным зельем. Перед глазами всё плыло, тело требовало большего, ещё, сильнее, и Лиля чуть сжала пальцами твёрдые горошины прямо через кружево, глубже погружаясь в тёмную пучину терпко-сладкого, с отчётливой горчинкой боли, удовольствия. Сквозь ресницы она заметила, как Карл переменил позу, и теперь его ноги были широко расставлены, являя топорщившиеся спереди брюки, и дышал он тоже тяжело и прерывисто. А в глазах вампира разверзлась бездна, такая же голодная и жадная, как её собственное желание…
– Дальше, – последовал приказ.
И она снова подчинилась, утопая в болезненном, неправильном восторге от собственной покорности. Пальцы сдвинули кружево, освобождая наконец из плена ноющие, стреляющие острыми иголочками, бутоны сосков, и Лиля не сдержала короткого стона облегчения, выгнувшись сильнее и запрокинув голову. Обняла ладонями, сжала, а потом заскользила пальцами вниз, к едва прикрывавшему низ живота треугольнику тонкого кружева, оставляя за подушечками огненные дорожки из горячих мурашек. Трусики давно намокли и причиняли не меньшее неудобство, чем чуть ранее – верхняя часть комплекта, и Лиля жаждала избавиться наконец от них. Но прежде, чем поддеть резинку, она, подчиняясь дремучему инстинкту и собственным взбесившимся желаниям, провела поверх ткани, слегка нажимая и чуть отставив ногу в сторону.
