Текст книги "Похищенная (СИ)"

Автор книги: Кира Шарм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

С ненавистью выдыхаю в его обжигающие губы.

Да. Буду. Потому что нельзя любить бездушное животное. Хладнокровного палача. Нельзя.

– Посмотрим. Алииииисссса….

Его губы накрывают мои.

Так жадно. Так невыносимо тягуче, что не успеваю хотя бы попытаться сопротивляться.

По венам тут же вспыхивает жар. Разносится по всему телу, забиваясь прямо в сердце.

Ураган.

Цунами.

Моя погибель.

Не могу сопротивляться нахлынувшему жару. Его языку, что так умело проводит по деснам. Властно и одновременно так трепетно скользит по самому небу, толкаясь, высекая искры, захватывая в плен мой язык.

Будто знакомясь. Будто пробуя на вкус.

Подчиняя своей воле, но в тоже время разливая блаженство. Взрываясь оглушительными искрами, которые заполняют мой рот.

Не могу сопротивляться. Держаться больше нет сил.

Тихо всхлипываю, признавая свое поражение.

Он ведь не тело. Он душу раскромсает в хлам. Уже кромсает.

– Твою мать, – шипит, перестав терзать вдруг мои губы.

– Твою мать, Алиса. Я не насильник.

Утирает пальцем выкатившую слезинку из глаз. А я и не заметила. Ведь сама вся уже переполнена этой болью.

– Значит, теперь отпустишь?

С надеждой спрашиваю, пока он освобождает мои руки. Еще и разминает. Массирует. Надо же, какой заботливый.

– Нет.

Резким щелчком наручник снова захлопывается на моем запястье.

– Я же сказал. Видно, для твоей кудрявой головки этого времени оказалось слишком мало, чтобы все понять и принять правильное решение. Придется дать тебе всю ночь.

– Эй!

Дергаюсь, когда он защелкивает второй браслет на собственной руке.

Бесцеремонно укладывается сбоку, обхватив мое бедро своей огромной лапищей. Прямо всей пятерней.

– Это еще зачем?

Нееееееет! Еще и спать рядом с ним всю ночь? О, нет! К такому я точно не готова!

– Мои люди на палубе. Сбежать не выйдет, детка. Но ты, похоже, отчаянная. Или совсем ненормальная. Мне совсем не улыбается вылавливать из ледяной воды твое холодное тело. Так что... Придется спать здесь.

– И что? В туалет тоже вместе пойдем?

– Тебе так хочется подержать в руках мой член?

Не выдерживаю. Пинаю ногой. Не могу рядом с ним просто смириться и быть тихой.

– Эй… Ножки, я смотрю, тоже не могут на меня не запрыгнуть. Так быстро передумала, ммммм?

– Чтоб ты горел в аду, Ален Северов.

– Даже не представляешь. Какой пожар мы с тобой устроим. Когда выспишься.

Черт!

Он беззастенчиво зарывается носом в мои волосы.

А я дышать не могу от этой близости.

От того, как дышит мне прямо в затылок. Как чуть прикусывает волосы, тянет на себя и отпускает.

Как, черт возьми, вжимается сзади в мое тело, по-собственнически обхватив бедро.

Его член упирается прямо между полушариями попы.

Настойчиво. Мощно. Чувствую, кажется, каждую вену, которая жадно пульсирует на нем.

Как будто прямо сейчас готов протаранить.

Но при этом не тронет. Будет просто спать.

– Чтоб тебя варили черти в самом жарком котле смолы, – шепчу больше сама себе.

Кажется, он и правда спит. А мне ничего не остается, как просто замереть и стараться не пошевельнуться. Мало ли. Одно движение, и, кажется, я окажусь нанизанной на его огромный член.

Кажется, я не засну. Потому что сейчас мне больше всего хочется провалиться подальше от его жаркого тела, сводящего с ума. От ненавистных губ, что прожигают во мне дыры.

Но, как ни странно, почти тут же проваливаюсь в сон.

Глава 30

Ал.

Твою мать!

Ее дерзость сводит с ума, распаляя еще больше.

Блядь. Как же вкусно будет ее слизывать. Превращать эту страсть в нечто совсем иное.

Настоящая.

Такая искренняя. Такая огненная, моя детка.

Моя?

Даже сам не понял, как начал так называть.

Хотя. Разве она может быть еще чьей-то? Ну уж нет! По крайней мере, пока я сам не наиграюсь.

Одуренная.

Что бы ни говорила, а меня ведет. Даже от того, как яростно и ядовито выплескивает в меня свои дерзкие слова.

О, да, детка.

Проклинай. Будешь проклинать. Будешь так яростно проклинать, содрогаясь подо мной. Сжимая мой член своими упругими стеночками. Заходясь в бешеном оргазме.

Не слышу, что говорит.

Один туман. И глаза ее. Такие одуренные. И губы.

Накрываю, впитывая всю ее. Всю страсть и эмоции.

Хочу. Хочу как можно скорее услышать каждое из твоих проклятий!

Но… Черт!

Как током лупит по яйцам, когда замечаю поползшую из дерзких глаз слезинку.

Это пиздец.

Откуда?

Она ведь уже почти застонала под моими губами. Ответила!

Распахнула сочные губы. Сама поддалась.

И я же чувствую.

Слышу ее изменившийся запах.

Душу готов поставить на то, что детка уже мокрая.

Сосок под моей рукой так напряжен, что без всяких слов стонет, выпрашивая новые прикосновения. Заострился так, что порезаться можно.

И эта дрожь…

Легкой рябью, по всему ее невозможному телу.

Она вибрирует внутри. Вся. Я чувствую. Я, блядь, как будто уже в ней. Ощущая каждую грань.

Женщина.

Она ведь инструмент.

Она все дает прочувствовать. Гудит, как натянутая струна. Готовая взорвать своим охрененным звучанием. И я уже слышу, как она готова зазвенеть.

Так что за на хер?

Впрочем, ей просто надо смириться. Не каждый день девчонку воруют и увозят хрен знает куда.

Надо просто переспать с этой мыслью.

А наутро все поймет. Перестанет дергаться. Станет как шелковая.

Укладываюсь рядом, мгновенно отпуская.

Не сплю.

Слушаю дыхание. Перебираю волосы рукой.

Даже в них плещется страсть. Даже волосы ее, черные, как смоль, густые, лупят меня током. Искрятся, переливаются в темноте. Как океан. Как она сама. Такая дикая. Необузданная. Настоящая.

Страстная и терпкая.

Да.

Утро все изменит.

И тогда…

Кажется, нас с этой малышкой ждут чертовски насыщенные дни и ночи!

Только вот самому успокоится ни хрена не получается.

Телом ощущаю каждый ее толчок, хоть и скрючилась максимально.

Внутри отдается.

Глажу крутое бедро, что белизной кожи отсвечивает. Будто перламутром играет.

С такой не уснуть.

Всю ночь стояк бешенный. Но не трогаю. Пусть чуть придет в себя.

Только в волосы зарываюсь все сильнее. И запах ее в легкие втягиваю. Будто пропитаться им насквозь хочу. До ломоты в зубах. До скрежета.

* * *

– Алиса. Ты уже не спишь. Хватит притворяться.

Даже не трогаю. Не бросаю на спину, подминая под себя. Хоть и безумно хочется.

Только провожу легонько по волосам, чувствуя, как ее тело откликается. Как дрожит легкой волной. Струна. Еще чуть-чуть, и натянулась бы до острого звучания. Пронзительного изгиба. Стона, который накроет и меня волной в десять баллов.

Эта накроет. Я знаю.

Сжимаю челюсти. Еле сдерживаюсь, чтоб не начать утро так, как и должно быть.

Вбиваясь в нее на скорости.

Впрочем. Надеюсь, сон расставил в ее очаровательной головке все на свои места.

Скольжу рукой по бедру вверх. Осторожно. Медленно. Невыносимо медленно.

Под пальцами ее кожа покрывается мурашками. И это пиздец, как волнует. Распаляет.

– Пришла в себя?

Накрываю ее грудь ладонью.

Дергается.

Но сосок твердеет, стоит лишь немного его придавить между пальцами. Почти неощутимо. Блядь. Какая же отзывчивая! Чистая страсть, а не женщина!

– А я надеялась, что ты был просто кошмарным сном, – выдыхает.

Дерзкая. Совсем не одумалась. Не осознала своего положения.

– Алиссссса, – шиплю ей на ухо, сжимая, чуть оттягивая заострившийся камушком сосок.

– От тебя зависит. Будет этот сон кошмаром или удовольствием. Тебе решать.

– Не мне. Увы, у меня нет при себе яда. И руки не свободны. Иначе я проснулась бы рядом с твоим охладевшим трупом. И это было бы единственным наслаждением, которое ты способен мне доставить. Поверь.

– Стерва, – шепчу, прикусывая ее ушко.

Провожу пальцами по сочным губам, сминая их. Проталкиваясь между этих упругих губок пальцами. Из горла вылетает рычание.

– Дерзкая стерва, – черт, у нее даже ухо такое вкусное, что не оторваться.

– Будешь насиловать?

Не вижу ее глаз, но представляю, сколько в них сейчас наглого вызова.

– Нет, – шепчу, толкаясь в нежное ушко языком.

Поплыла. Я чувствую. Съеживается, чтобы не показать. Но запах. Запах меняется. Мне даже трогать между ног не надо.

– Я хочу, чтобы ты сама сделала выбор. Хочу услышать, как ты меня просишь. Хочу, чтобы в твоих глазах наконец появилась покорность. Ну? Детка. Давай. Постарайся. Так и быть. На первый раз я не буду придирчивым и закрою глаза на косяки. Со временем научишься.

Она не заслуживает ни хрена никакого выбора.

В конце концов, даже если забыть о том, кто ее отец и что он сделал, то ведь сама со мной ушла. Сама прыгнула в мою постель.

И учитывая, насколько адски, до ломоты в костях, мне ее хочется, я вообще не должен от нее ждать никакого выбора.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​ Да и зачем?

Мужчина должен брать.

Но я, блядь, даже не разворачиваю ее к себе лицом. Не опрокидываю на спину.

Тупо дышу в затылок со спины.

Эта ее слеза.

Блядь.

Я не насильник. И не садист.

А эта чертовка почти таким дерьмом и заставила меня себя почувствовать своей слезой.

– Я буду щедрым. Научу тебя, как доставлять мне удовольствие.

– Я уже сказала. Одно удовольствие! Чтобы тебя не стало. Чтоб ты провалился, и…

Глава 31

Алиса.

Черт! Ну почему меня несет?

За эту ночь обида и злость на Ала не выветрилась. Нет! Ее стало только больше! Раз так… В тысячу!

Ал…

Его имя будто растекается на губах.

Взрывным вкусом катается на языке, как сладко-кислая ягода.

Ал…

Помутнение мозга.

Как и его голос. И его прикосновение. Подонок!

Думает, что не оставил мне выбора!

Но нет!

По доброй воле я все равно не соглашусь на то, чего он хочет!

Хотя лучше бы, конечно же, молчать. Просто молчать и смотреть не на него. Куда-то в сторону.

Полный игнор. И лед.

Но меня прорывает! Так, что не могу себя контролировать!

– Значит, наутро вместо жаркого нас ждет только скучный завтрак?

Его голос звучит насмешкой, хоть рука, обхватившая мою грудь, и напрягается.

Сдавливает сосок сильнее.

Заставляет все тело выгибаться натянутой струной. Черт!

Я сейчас расплавлюсь. Позорно застону он невероятных ощущений, что накрывают меня с головой!

Конечно, я себя ласкала. И не раз.

И даже доводила до оргазма.

Но то, что происходит с моим телом только от одной его близости, просто сшибает с ног!

– Мне нужно в душ, – жалко выдыхаю, растрачивая весь свой запал огрызаться.

Черт.

Я не человек. Расплавленное мороженное рядом с ним! И как держаться?

– Уверена? – его рука скользит вниз по бедру. – Может, чуть позже?

– Держи свое слово, Ален Северов. Ты обещал, что я сама тебя буду умолять. Так что дождись. Или слова у тебя нет?

Да. Я знаю. Это всегда бьет, как пощечина для мужчины. Если, он, конечно, мужчина, а не полное и окончательное дерьмо.

– Значит, в душ пойдем вместе?

Усмехается прямо мне в волосы, не забывая перебирать их руками.

И даже от этих, почти невесомых прикосновений, я задыхаюсь.

– Поставлю на таймер. Поверь. Нам хватит нескольких секунд прежде, чем ты начнешь меня молить . Взять тебя. В самых непристойных позах.

– Думаю, тебе всей жизни для этого не хватит, Ален Северов, – фыркаю.

– Проверишь?

– Просто. Дай. Мне. Спокойно принять душ!

– Не вопрос, малышка.

Даже не верится. Он меня отпускает? Правда? Или и здесь есть какой-нибудь подвох?

Браслет наручника щелкает, и я резко выдергиваю свою руку, не давая ему ее массировать.

– Душ там, – Северов указывает рукой на стеклянную перегородку прямо перед кроватью. – Забыла, как вчера любовалась? Чего ж ты замерла, м, детка?

Вот и что ему сказать?

Что я обнажена, а выдрать простыню из-под его огромного тела даже пытаться нет смысла?

Боюсь, это не подействует. Только раззадорит.

Тихо выругавшись себе под нос, поднимаюсь с постели.

Даже не смотрю на него. Плевать.

Захлопываю дверцу и слышу рычащий мат даже сквозь шум воды. С громким хлопком дверь захлопывается за моим похитителем.

Что ж. хоть какая-то передышка.

Чтобы подумать и прикинуть хоть какой-нибудь план, мне нужно, чтобы он перестал дышать мне в затылок и в губы. Не чувствовать жара его тела. Не видеть его полыхающих глаз.

И все равно, намыливая себя, скользя по телу пеной, почему-то представляю его длинные крепкие пальцы. Его руки, что не только гладят, но с силой прижимают к себе. Скользя по всему телу. По спине и груди, как это было тогда, в машине, и после в спальне того дома.

Как будто он способен прикасаться везде. Одновременно.

Как горела тогда все моя кожа…

Черт!

Когда уже включатся мозги и это наваждение пройдет?

Никогда, – понимаю, выходя из душа.

Ал вернулся.

Стоит , прожигая меня глазами. Ноздри раздуваются, как у быка, что готов наброситься.

А я замираю.

Тупо любуюсь им. Не могу не любоваться.

Белая рубашка и белые же брюки подчеркивают его смуглую кожу.

Черная поросль волос оттеняет белизну ткани на груди.

Видно, как обвивают вены огромные руки из-под закатанных рукавов рубашки.

А еще…

Его огромный орган. Так выпирающий даже сквозь штаны, что я только громко сглатываю.

– Мы прибыли,

.

– Чеканит резким металлом, так и пожирая меня глазами.

– Завтракать будем уже в доме.

– И что? Я так и пойду в полотенце?

Шиплю, выворачиваясь из-под его тяжелого взгляда. Который прожигает во мне дыры, одновременно просто пригвождает к месту.

Он тяжелый.

Равноценен тому, как если бы обхватил горло и обездвижил.

Кто этот человек?

Кем бы он ни был, но от образа рыцаря-спасителя, остается все меньше.

Иллюзии тают, как снег на летнем солнце.

Где страсть? Бархат голоса, который заставлял разливаться в животе безумный жар?

Сейчас передо мной холодный деспот.

Подчиняющий себе каждым словом. Единым взглядом.

Ледяной. Словно высеченный из стали.

Хотя и по-прежнему дьявольски красивый!

А, может, и не было никакого принца? Может, он и тогда , еще на балу был таким? Просто та дрянь, которую мне подмешали, изменила сознание и сама нарисовала тот волшебный образ?

Под этим стальным взглядом хочется только притихнуть.

Даже дерзить и огрызаться, даже спорить почему-то страшно.

Он словно ставит на колени.

Угрожает, даже ничего не делая.

Сила. Сила и власть. Вот что исходит от него.

И это сильнее угроз. Сильнее даже пощечины.

Сейчас он кажется мне страшнее обоих жутких женихов, которых подобрал отец.

Если так пойдет и дальше…

Не исключаю, что он меня просто сломает….

– Держи.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​ Мне в руки летит футболка.

Явно с его плеча.

Быстро натягиваю. Меньше всего мне хочется стоять перед ним голой.

Даже не удивляюсь тому, что она мне оказывается, как платье. Даже рукава намного ниже локтей. А сама по длине даже закрывает икры. Очень пристойно, если бы не то, что под ней я совершенно без белья!

– Пояса не хватает. Поделишься?

Дерзко вскидываю на него полыхающий взгляд.

Несмотря на то, как он преобразился, я собираюсь не сдаваться до последнего!

– Хочешь сама его с меня снять, детка? Уже готова встать на колени? Что ж. Я знал, что утро прочистит твои мысли. Но отложим это на время, когда доберемся до дома.

Сволочь.

Так и хочется плюнуть ему в лицо.

Но я не настолько безумна, чтобы дергать тигра за усы, тем более, на его территории.

Дом.

Вот главное, что я выхватываю из этих слов.

Главное, смотреть во все глаза и запоминать дорогу! А там… Черт, да из любого дома можно найти выход! Кто, как не он сам мне это показал? А если еще и заручиться союзниками…

– Не льсти себе, – бурчу, решительно делая шаг назад.

От него просто необходимо отстраниться! Кажется, он своими глазами проникает прямо мне в мысли.

– Без глупостей!

Его тело тут же прижимает меня к стеклянной дверце.

Жаркое дыхание опаляет, а грудь сама будто подпрыгивает под сталь его мышц.

– Без глупостей, Алиса, – обхватывает мой подбородок рукой, наклоняясь совсем низко.

– Даже не думай что-нибудь выкинуть. Иначе проблемы ты доставишь только себе. Уяснила?

– Когда выкрадуттебя, очень хочу посмотреть, какимтыстанешь понятливым, – шиплю прямо в его жесткие губы. – Единственное желание, которое ты способен вызывать, это выцарапать тебе глаза!

Черт!

Ну вот почему я не могу сдержаться!

Нужно молчать, прикинуться тихой, в конце концов, мы скоро окажемся в месте, из которого я смогу сбежать!

Но меня опаляет чем-то до дикости неконтролируемым, когда он рядом. Особенно, так близко.

Не могу сдерживаться. И не могу скрыть усмешки, когда вижу, какой яростью наполняются его глаза! Прямо кровью, как у быка от красной тряпки, наливаются!

– Мы посмотрим, – хрипит прямо мне в рот. – Посмотрим еще, Алисса. Дикая кошка. Ты очень, очень скоро станешь ручной!

– Особенно в наручниках. Прикованная за ноги и руки, да? О, ты знаешь, как вызвать отклик в женщине!

Выплевываю, прикусывая его губу до крови.

– Сколько страсти.

Как ни странно, он вдруг усмехается.

Отпускает мою шею, стирая всей ладонью кровь с губы.

– Нам будет не скучно, mi gatа. ( моя кошка, исп).Я очень быстро умею приручать диких кошек.

Глава 32

– Но ты права. В этой футболке ты выглядишь, как шлюха после бурной ночи.

Перехватывает мою руку, которая сама взметнулась для удара по слишком самоуверенному лицу.

– А это пока принадлежит только мне, – сжимает выпирающий из-под футболки сосок.

Отхватывает пальцами. Перекатывает. Даже ласкает.

И от его прикосновений, от того, как темнеет и становится напряженным его взгляд, я просто подскакиваю на месте.

Острая волна. Жара, удовольствия, безумного томления в миг охватывает все тело.

Пронзает между ног.

В момент становлюсь мокрой. Настолько , что сжимаю ноги. Плотно сжимаю. Молясь о том, чтобы он не догадался. Чтобы не опустил руку ниже… Туда…

Потому что это ненормально. Так плавится он своего похитителя. От тирана, который угрожал мне самыми мерзкими вещами на свете.

Ненормально.

Но я как воск в его руках.

Он заставляет меня плавиться и принимать любые формы под его умелыми, слишком умелыми пальцами!

Глухо стону, когда водящие по соску пальцы вызывают новые и новые толчки тока во всем теле. Дыхание срывается.

– Тсссссс, – шепчет мне в ухо, опаляя самое нутро своим жарким, обжигающим дыханием.

Рука отпускает сосок. Медленно, властно скользит по животу, заставляя меня выгнуться дугой. Вызывая миллиарды разрывающийся мурашек по всей коже.

Боже.

Я сейчас не удержусь, понимаю, покачнувшись.

Как он божественно красив. Каждая черточка. Черные блестящие волосы, зачесанные назад. Чувственные до одури губы. Волевой подбородок. Он идеален. Просто идеален.

Особенно, когда смотрит на меня с такой дикой, такой голодной и уверенной страстью. О Боже.

– Пошли, Алиса.

Прихожу в себя, когда слышу, как защелкивается пояс на моих бедрах.

– Так гораздо лучше, – шепчет он, проводя губами по моим губам.

Чуть прикусывает подбородок, скользя ниже.

– Блядь. Ты моя. Моя кошка. Скажи.

– Нет, – пытаюсь оттолкнуться, шумно втягивая наэлектризированный воздух.

Этот запах. Этот его запах, такой крепкий, такой мужской, просто сводит с ума! В нем. В нем самый настоящий наркотик!

– А твои соски так не думают, – хохочет, запрокинув голову. Проводя ногтями по напряженному, заострившемуся соску.

И даже этот его смех. Чистый бархат. Низкий. Сочный. Сносящий голову. Чеееерт…

– Перестань. Ты делаешь это только потому, что я у тебя в плену. Иначе я никогда бы в жизни не позволила такому, как ты, к себе прикоснуться!

– О, да?

Черная густая бровь летит вверх, а глаза полыхают насмешкой.

– Как же ты ошибаешься, – шепчет мне в шею, касаясь ее губами. Лаская, царапая сжатый между пальцами сосок.

– Твое тело уже принадлежит мне, gata. Осталось только, чтобы ты это признала. И попросила сама.

– Нет, – вырывается с глухим стоном. Голова сама по себе откидывается назад.

А тело…

Черт. Оно и правда выгибается. Ближе и ближе к его рукам. К его мучительным прикосновениям, от которых уже, кажется, начинает зависеть. В ушах гудит.

– Никогда, проклятый дьявол! Никогда ни я, ни мое тело, не будет твоим!

– Проклятый дьявол, – щурится, оглаживая мое бедро, и вдруг резко дергает на себя, вжимаясь своей эрекцией. Так сильно, так жестко, что перед глазами вспыхивают искры.

– Так меня еще не называли. Я услышу это имя, когда ты будешь орать, извиваясь в оргазме. И просить. Еще и еще. Жестче. Больше.

– Никогда! Скорее, ты услышишь это, когда я плюну на твою могилу! Потому что твоя смерть – это единственное удовольствие, которое ты способен мне доставить!

– Посмотрим.

Его глаза по-прежнему смеются, хоть я и закусываю губу, понимая, что могу вызвать ярость.

– Посмотрим, gata, – проводит по моем губам пальцами, сминая их и из горла снова непроизвольно вылетает стон.

– У нас будет много времени это проверить. Пошли.

Набрасывает мне на плечи пиджак, который мог бы уместить в плечах троих таких, как я.

И решительно тянет вперед за браслет.

Странно.

Почему я не боюсь его настолько, как должна бы?

Тот человек на приеме отца одним взглядом вызывал дикий ужас, скручивающий все внутри.

Если бы ему так сказала? Уверена, моя голова бы уже впечаталась в стену от удара. И звенела бы, как колокол.

А с ним… С ним со мной что-то происходит невыносимое!

Хочется отдаться и одновременно расцарапать его совершенное мужественное лицо! Из-за чего? Потому что он и правда выглядит, как идеал? Красивее и мужественнее любой женской мечты? Или потому, что мое тело так дико и необузданно реагирует на него? Пронзая меня безумными волнами и всполохами?

– Слишком быстро?

Он оборачивается, замедляя шаг и с насмешкой глядя на меня.

– А говорила, что умеешь быстро бегать. Опять соврала мне, gata. Мне или себе?

И что ему сказать? Что меня ноги не держат и подгибаются при каждом шаге?

Рычу в ответ, но он только с усмешкой замедляет шаг.

Gata ,– почему-то звучит у меня в голове его бархатным, протяжным голосом. Черт! Никто не умеет так сексуально говорить!

Глава 33

Ал.

– Алонсо, рад тебя видеть , – взмахиваю рукой приветствуя уже ждущего у трапа помощника.

Да. Меня давно и долго ждали. Не в самый подходящий момент я сорвался с места.

– Ты как всегда прозорлив, дон, – нагибает голову в привычном и положенном приветствии. – Поражаюсь, как тебе удается. Порт, где вы должны были причалить, взорвали. Так, что места живого не осталось. Одни трупы и разруха.

– Что у нас со складами?

Киваю. Чутье не подводило еще ни разу.

– Ночью напали на пять из них. На те, где должны были хранить алмазные поставки. На секретные склады, Ал. Понимаешь, что это значит?

О, да.

Я прекрасно понимаю, что это может означать.

Кто-то решил подорвать мой авторитет, ведь слово, которое я даю, нерушимо. А это значит лишь одно. В мое отсутствие кто-то решил захватить мою власть над кланом. А еще это означает, что среди моих людей завелась крыса.

– Мы оба в курсе, какой самый лакомый кусок, да, Алонсо? – усмехаюсь, подставляя лицо привычному испанскому солнцу. Совсем не то, что этот гребаный мороз на родине, которая уже давно, в общем-то, и не моя.

– Конечно, дон. Раз они уверены, что взорвали твою яхту вместе с тобой, ночью стоит ожидать нападения на главный офис.

– Люди готовы?

Перевожу скучающий взгляд с чистого неба, по которому скучал, на Алонсо. По этому я тоже скучал, да. По хорошей встряске.

– Конечно.

– Пока создаем видимость обычной работы. Все, как всегда, Алонсо. Без переполоха. Только к вечеру выведи работников из офиса. Оставь только охрану. Посмотрим, кто снимет систему и пропустит наших друзей вовнутрь. И камеры. Переведи на мой дом. Хочу видеть все, что происходит и слышать каждый разговор. Каждый шепот. Даже в туалетах. Особенно в туалетах.

– Может, тебе сейчас лучше было бы не показываться? Уплыть на время? Пусть решат, что тебя таки устранили.

– Какая же стрельба без вожака, Алонсо? – ухмыляюсь.

Он слишком старается удержать верхушку в стороне. Так было и с прежним, кто возглавлял клан. Алонсо, как советник, убеждал его прятаться при каждой серьезной заварушке.

Но этот номер со мной не пройдет.

Когда начинается война, я должен идти вперед, и только за мной мои люди. Кому, как не вожаку, выпустить первую пулю?

Да и где теперь прежний дон? С вечными перестраховками Алонсо?

Его таки пристрелили. По-тихому. В одном из таких укромных мест.

– Подготовь все, – взмахиваю рукой, пресекая все его дальнейшие споры и убеждения.

– Выдвигаемся вечером.

– Как скажешь, – чувствует, что дальнейший разговор бесполезен. – Сейчас куда?

– На виллу, – удивленно вскидываю брови.

Он что же? Решил, что я вернусь к себе домой крадучись, как вор? Это не по мне.

– Ал, – долетает мне почти в спину, когда я, пожав плечами, уже направляюсь к ожидающей машине.

– А что это за девушка, что взяла тебя в плен? И с каких пор ты носишь такие украшения? Россия плохо на тебя влияет.

Хохочу, только сейчас вспоминая, что я в наручнике.

Поднимаю руку с браслетом, полязгивая металлом.

В плен.

Усмехаюсь, глядя в чуть слезящиеся глаза своей кошки. Плен будет сладким. Да. И мучительным. Будет не скучно.

– Держи глаза подальше от моего, Алонсо. Лучше смотри на солнце. Так шансов ослепнуть меньше.

Дикая кошка от чего-то вздрагивает, но только ловлю ее руку и крепко сжимаю.

Да.

Она ослепительная. Особенно сейчас, когда яркие лучи так и светятся на ее волосах. Отражаются в глазах дикой кошки.

Ослепительная, дикая и вся моя! Что может быть лучше для начала дня?

– Садись, – прикусываю нежное ушко, заставляя ее пригнуться, чтобы умоститься в салон.

– Ты же не думаешь сейчас начать упираться и кричать? Звать на помощь?

Шепчу ей в ухо, тут же толкаясь в него языком.

Блядь. Так сладко. Как же сладко она вибрирует под руками. Всем телом.

Как будто каждое прикосновение для нее – нечто неизведанное. Новое. Тонкое.

Как сладко будет погружать в нее не только язык. Медленно. Сантиметр за сантиметром.

Наблюдая, как будут темнеть и вспыхивать ее глаза.

С трудом удерживаюсь, чтобы не сжать острый сосок рукой. Он, как и эта кошка, будто бросает мне вызов. И одновременно кричит о том, что она готова к полной капитуляции.

И до зуда по всей коже хочется опустить руку ниже.

Сжать ее клитор и вбиться пальцами. Резко. Жестко. Сразу двумя.

Проверить, до сих пор ли моя дикая кошка сухая… Ммммммм….

Но так можно вести себя со шлюхами. Хотя… Разве она не моя шлюха на ближайшие дни и ночи? А почему-то не хочу вот так, при всех, на виду…

– Садись в машину, детка. Пока я тебя прямо тут не трахнул. Или тебе так нравится больше? При ярком солнце и при зрителях, которым заложит уши от твоих стонов? Разложить на капоте? Прямо сейчас?

Ооооооо, как же она вскидывается! Как гневно вибрирует и как дрожат ее губы от ярости!

– Уже, – просто засовываю в салон.

Тут же впиваясь в эту ее злость на полную мощность.

Вино. Терпкое вино, – ее рот. Ее тихий стон, когда пожираю, толкаясь языком, вылизывая и дразня ее небо до самого горла.

– Не торопись, крошка, – откидываюсь на сидение, чуть отстраняя ее от себя. Иначе реально. Возьму прямо здесь. Тем более, что на ней нет трусиков и я могу просто воткнуть в нее свой дергающийся член.

Хочу ее адски. С самой первой встречи. С самого первого прикосновения.

Могу наброситься, и, блядь, тогда ни хрена не заторможу! Буду резко и жестко драть, пока не порву в ней все на хрен.

Но мне не нужно, чтобы она начала истекать кровью еще до того, как мы будем на месте.

Я собираюсь растянуть это удовольствие, как истинный гурман.

Ослабляю воротник рубашки, отворачиваясь к окну, но продолжая крепко сжимать ее бархатное бедро.

Глава 34

Дома.

Наконец-то, блядь, я дома.

Там, где все под моим единоличным контролем. Где мне не надо, на хрен, ни с кем и ни о чем советоваться. И уж тем более, танцевать какие-то дикие дипломатические танцы.

Все просто.

Кто посмеет наехать, нажрется свинца по самое горло. Без разговоров и тупой слежки, растянутой на месяцы.

Один чертов дьявол знает, как мне трудно было сдержаться, когда Влад решил отчитать меня, как сопливого мальчишку! Здесь уж точно никому и рта раскрыть не придет в голову. Одного взгляда хватает. Максимум, одного жеста поднятой руки.

За половину тех слов, что брат себе позволил, любого бы уже продырявил. Молча. Без объяснений.

Но он старший брат. Тот , кто меня вырастил. Кто по сути заменил мне отца. И я это уважаю.

Снова усмехаюсь, оглядывая просторы собственных владений. Тут и букашки ползают так, как я решу. Под этим солнцем.

Влад понятия не имеет, кем я стал. Даже смешно. По-прежнему уверен, что отправил меня в Лондон вместе с Мороком и Лютым, его друзьями, и я держусь подальше от всего мира, где действует жесткая сила. Уберечь хотел. Думал, я задротом или ботаником должен стать.

Только ни хера в этой жизни иначе, чем силой не получается. Либо ты, либо тебя. Я это хорошо усвоил.

Морок, еще с самого начала, мне все рассказал. О том, как они росли. Из какого дерьма выбирались. И уже тогда мне хотелось хорошенько начистить Владу челюсть. Потому что в этом мире тряпки не выживают. А именно тряпку, получается, он и хотел из меня сделать. Слабого мудака. Которым будет управлять какой-нибудь хозяин корпорации. И только убеждение Морока о том, что Влад просто желал мне спокойной и лучшей жизни, заставило меня молча сжать челюсти и не сказать родному брату все, что я об этом думаю.

Алмазные добычи.

Золото.

Компьютерные технологии.

Вот, чем занимались здесь Лютый и Морок, друзья брата. Ну, и еще несколько заводов яхт.

Серьезный бизнес.

В который, как предполагал Влад, я вошел обычным финансистом, после того, как закончил обучение в самом престижном заведении мира.

И какое-то время, не скрою, так и было.

Я и правда занимался исключительно финансами, а стрельба и драки оставались на уровне охоты, развлечения и бойцовских клубов для забавы, в которые меня привели Лютый и Морок. Хотя. На тот момент они были уже глубоко уважаемыми людьми. Так что –господа Даниил и Андрей , без всяких прозвищ.

Морок очень усердно обучал меня боям, стрельбе и драке на ножах.

А еще концентрации внимания и реакции. Под его началом я прошел серьезную школу. Не каждый военный проходит такую подготовку. Впрочем, в этом и Лютый не отставал.

Я не задумывался, зачем.

Обычные мужские занятия. Какой мужчина не хочет развить свою истинную сущность максимально? Это вполне естественно.

В остальное время я занимался финансами, реально думая, что именно мой талант увеличил обороты компании втрое.

Ровно до тех пор, пока не случился серьезный. Очень серьезный наезд.

Испанцы.

Они долго вели переговоры, на которые Морок с Лютым их просто посылали с четко сжатыми челюстями.

А позже, когда начали взрываться дома наших людей и важные объекты компании, Морок мне объяснил.

Ни хрена это не были переговоры.

Просто один солидный испанский клан, у которого был бизнес по всей Европе, и, подозреваю, далеко и за ее пределами, тупо решил отжать бизнес у друзей моего брата.

Только вот они просто охренеть, как просчитались.

Не поняли, с кем связываются. Им и в голову не пришло узнать о прошлом двоих добропорядочных с виду бизнесменов.