355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Кира Полынь » Царевна для Ворона (СИ) » Текст книги (страница 2)
Царевна для Ворона (СИ)
  • Текст добавлен: 13 ноября 2021, 14:31

Текст книги "Царевна для Ворона (СИ)"


Автор книги: Кира Полынь



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Глава 5

Уверенные, отточенные движения, и мы уже кружимся в центре зала, заставляя толпу расступиться.

Музыка стала громче, массивнее, и я слышу знакомую мелодию, от которой все леденеет внутри. Танец вечной смерти.

Я никогда не видела его вживую: наша церковь верила, что танцевать его – гневить богов своей отчаянной глупостью, веря, что смерть никогда не наступит. Это танец для двоих – безумцев, которым нечего терять.

Я не хотела быть такой, но мужчина силой тянул меня за собой, погружая в свое сумасшествие.

– Я не знаю этот танец!

– Знаешь. Ты его знаешь.

Он даже не слушает! Продолжает вести меня за собой, глядя куда-то за спину, будто я пустое место!

Но мне удается рассмотреть его лучше, чем прежде.

Широкий, покрытый щетиной подбородок, упрямый изгиб губ – такой бывает только у людей непререкаемых, упертых и жестких. У него прямой нос с небольшой горбинкой и четко очерченные крылья носа, которые подрагивают от раздраженного дыхания.

Его красота жестока. Она тяжелая, как нефритовый монолит, и если ты рискнешь рассмотреть ее еще ближе, тебя разрежет на ленты тяжелый, непроницаемый взгляд черных глаз.

Шаг, отступ, поворот, и его руки отпускают меня, будто отбрасывая.

Хищно прищурив глаза, он опускается на одно колено и громко, следуя ритму, хлопает широкими ладонями, подталкивая меня к действиям.

Это вопрос веры.

Верила ли я, что боги покарают нас за эту выходку? Что наказание непременно ждет за то, что позволила ему подвести себя к краю?

Не знаю. Но, стоя в его дворце, нареченная супругой, я легко могла сказать – безумие уже наступало мне на пятки, и я смело вошла в жерло вулкана.

Мягко, все еще труся, я стянула перчатку с левой руки и отбросила ее в сторону. Руки должны быть голые, как и ноги, поэтому я выхожу из туфель, опускаясь с высоты каблуков, и снимаю вторую перчатку.

Ворон продолжает хлопать, заставляя гостей в ожидании замереть и затаив дыхание блуждать по нам удивленными взглядами.

«Как они посмели?!», «Как решились!», «Мы будем прокляты из-за них!» – читается в их глаза, но я мысленно отмахиваюсь и делаю шаг вперед.

К нему. К бездне, что мне предназначена.

Гости не посмеют уйти. Кто будет скорее на расплату – боги, что нас, возможно, покинули, или Ворон, что здесь и сейчас может лишить их жизни?

Бесшумно приближаюсь к нему, не понимая, как буду действовать дальше, ведь танец смерти – это доверие. Когда двое безумцев бросают вызов времени и жизни, доверяя друг другу смертельно остро. Но я не верю. Меня разрушает только одна мысль о том, чтобы позволить ему управлять мной.

Развернувшись, завожу руки за спину и закрываю глаза.

Чудовищно страшно. До тошноты и головокружения, но если я сейчас отступлю, навсегда останусь для этих зверей трусливой маленькой рабыней, которая сдалась еще на первом шаге.

Я все равно ничего не решаю, а значит, выхода у меня нет.

– Готова, царица, слиться в безумии со своим повелителем?

Шепчет мне на ушко, заставляя невольно повести плечами и чуть развернуться на голос.

– Это мой свадебный подарок вам, господин.

– Нет, Альба. У тебя нет ничего, что бы ты могла мне подарить.

– Вы неправы, мой повелитель. Доверие – это подарок.

– Я его не заслужил. Ты еще успеешь в этом убедиться.

Запястья, крепко пережатые жгутом, обездвиживают. Я могу только отступить, но даже бежать было бы бессмысленно на моем месте. Эта петля затягивает меня все глубже, и единственное, что приходит в голову, – представить, что все вокруг постановка, спектакль.

Да, Альба, ты молодец! Просто отыграй свою роль!

Горячие руки уже поднимаются по моей талии вверх, изучая изгиб, и я вижу, что когти исчезли. Меня касаются обычные мужские руки с длинными пальцами, крепкими как сталь.

Со стоном откидываю голову ему на плечо, доверчиво прижимаясь к мужчине, прогоняя страх и заменяя его ложной страстью, которой требовал этот танец.

Ворон доволен.

Он мягко целует меня в висок и рывком отбрасывает вперед, едва не роняя на пол, но в последний момент удерживая на весу, крепко держа связанные запястья.

Вдох, секунда, чтобы успокоить сердце и разум, напоминая им, что так и должно быть. Это не последний раз, когда мне может стать больно. Точно не последний.

Вновь рывок, и я на его плечах, словно натянутый лук. Невероятный потолок над головой с изображением воронов и их черных как смоль перьев притягивает внимание.

Он движется плавно, ногами выстукивая необходимый ритм, продолжая держать на своих плечах мое напряженное тело и в нужный момент подбрасывает меня в воздух, ловко поймав и в то же мгновение сжимая пальцами шею.

– Храбро танцуешь, царица. Храбрость – синоним глупости, – притягивает мое лицо к себе слишком близко, и я на носочках вытягиваюсь над полом, удерживаясь лишь на его выставленной ладони.

Отпустит, и я рухну прямо ему в ноги, но слишком рано.

Его глаза горят, прожигая во мне дыру. Пользуясь моментом, я выдыхаю ему в губы:

– Бахвальство – признак неуверенности.

Тянет вперед, ставя на ноги, и прижимает к каменному корпусу, буквально вдавливая в себя до жалобного хруста пышной юбки.

– Я уже говорил, что ты идиотка?

– Думаю, одного раза было достаточно.

– Это зависит лишь от моего желания.

– Именно поэтому я вверила свою жизнь в ваши руки, – уводя меня в танец, он промолчал, и я рискнула договорить. – Искренне веря в то, что супруг не посмеет причинить вред своей жене.

Он рассмеялся.

Громко и пронзительно, закрыв глаза и задрав подбородок, погружая меня в новый приступ паники.

Смех Черного Ворона – зрелище довольно пугающее. С его непостоянным нравом он мог означать все что угодно от моей последующей казни до странного нечитаемого взгляда.

– И все-таки ты идиотка. Ты моя жена лишь по моей прихоти, Альба. Знай свое место, помни, что я намерен превратить твою жизнь в кошмар. Не забывай об этом!

Упирает ладонь мне в бедро, и я чувствую, что это последний рывок к концу. Подпрыгиваю, позволяя поднять себя в воздух, и зависаю, опираясь только на его руки.

Высоко над полом, со связанными запястьями, я могу упасть и отбить себе все, и только ладони Ворона держат меня в воздухе, позволяя закрыть глаза и ощутить полет.

Зал взрывается аплодисментами. Музыка замолкает, а гости с восторженными улыбками хлопают в ладоши, возвращая меня обратно, в черный день моей свадьбы, которому нет конца.

– Ты была великолепна, – Ворон стягивает жгут с моих рук и горячо касается губами тыльной стороны ладони в качестве комплимента.

– Благодарю, моя повелитель. Танец с вами – это честь для меня.

– Тогда у меня для тебя еще много «приятных» сюрпризов.

Рука мужчина укладывается на моей талии и вновь притягивает к нему.

Глава 6

Весь остаток вечера он не обращал на меня внимания, лишь проводил к трону и оставил, чему я была рада. И без того много близости. Слишком опасной, ядовитой, и еще эти обещания…

Моя жизнь сейчас и без того напоминала ад, но зная Ворона и его нрав, я была уверена: он без труда мог превратить ее во что-то гораздо худшее, страшнее, а лишать меня жизни в его планы не входило. Это слишком просто, слишком скучно.

Наблюдая, как кружатся в танце хмельные пары, я думала, чем могла так прогневить его, что могла сделать, чтобы он вообще заметил мое существование. Плата за лекарства отца? Вздор! Я видела, что для него это куда важнее.

Он мог бы просто забрать меня, чтобы отдать на потеху своим воинам, или заставить бегать от разъяренных псов, велел бы разделить с ним ложе – но нет, все было куда серьезнее. У него был план на мой счет, и уверенность в том, что он был придуман исключительно для моей скромной персоны, все сильнее укоренялась в мыслях.

– Мой повелитель, – промурлыкала размалеванная девица, в поклоне демонстрируя пышное декольте.

– Елена! Ты сегодня изумительна. Чистая похоть в вечернем наряде, – чуть приподняв в улыбке уголок губ, сказал мой муж и протянул руку, приглашая девушку на свои колени.

Кошкой она прильнула к нему, по-хозяйски обнимая за плечи, и улыбнулась. Красные губы красиво оттеняли фарфоровую кожу.

– Альба, позволь представить тебе госпожу Лоран, твою подданную и верную короне достопочтенную особу.

– Очень приятно, моя царица, – растянув алый рот в улыбке, девушка склонила голову, будто ей представили обычную гостью, и вернула все свое внимание Ворону. – Мой повелитель, сегодня днем я успела посетить мастерскую мадам Фрорель.

Мужчина хмыкнул, ясно понимая, о чем речь, а меня будто окатило кипятком.

Мастерская мадам Фрорель была единственным местом в городе, где покупали наряды роковые красавицы и страстные девушки, работающие в домах мужского отдыха.

И сейчас эта… эта «госпожа» напрямую сообщала Ворону о том, что прикупила откровенный комплект белья. Не стесняясь и, вероятно, не впервой.

Стало противно.

– Почему у тебя такое лицо, моя царица?

Мужские пальцы скользнули по женскому бедру, и девушка соблазнительно улыбнулась Ворону, недвусмысленно облизнув губы.

– Тебя смущает откровенность и плотские утехи?

– Ничуть. Меня смущает пошлость и вызывающая вульгарность.

Глаза девушки вспыхнули яростью, и я легонько кивнула, давая понять, что сказала так нарочно и скрывать свое отношение к ней не намерена.

– Или тебя просто гложет зависть к чужой притягательности?

– Не вижу причин завидовать медведю, что чешет спину о стертое до сердцевины дерево.

Ворон рассмеялся, и пальцы исчезли с тела девушки:

– Развлекайся, Елена, я приглашу тебя, если ты понадобишься.

Получив отказ, она только нелепо хлопала глазами, но, уберегаясь от гнева Ворона, все же соскользнула с его колен и, поклонившись, ушла, оставляя нас вновь один на один.

– Хочешь сказать, что я неразборчив?

– Более чем, мой повелитель. На этой поляне уже изрядно потоптались.

– Глупая или…

– Честная. Это мое исключительное качество.

– Оно может сыграть с тобой злую шутку, – голос мужчины заледенел, и я вспомнила, с кем говорю, примерзая к своему месту. – У меня как раз под рукой та полянка, где цветок еще не сорван.

Опустив глаза, я вздрогнула и повела плечами, пряча неуверенность.

– Смотрю, ты еще и понятливая. Хаял!

К нам подошел мужчина в скромной одежде. Судя по выправке – верный слуга.

– Проводи царицу в ее покои и распорядись, чтобы ей помогли приготовиться к ночи. Сегодня обещают грозу, проверь, чтобы растопили камин. Она не должна замерзнуть.

– Как прикажете, повелитель. Я лично об этом позабочусь.

Слуга поклонился ему и приглашающим жестом позвал меня идти за собой.

На ватных ногах я поднялась и сделала первый шаг, оказываясь слишком близко к Ворону, который тут же резким рывком, до боли, сжал мое запястье пальцами и прошипел, зная, что я слышу каждое его слово:

– Я люблю покорных и похотливых. Иным в этом дворце живется несладко.

Отбросил мою руку, словно грязь, и вернул взгляд к продолжающемуся веселью, давая понять, что разговор окончен.

В смешанных чувствах я последовала за Хаялом, стараясь хотя бы со стороны выглядеть уверенной и непоколебимой, внутри же чувствуя, как распадаюсь на куски.

Этого стояло ждать.

И как бы я ни врала себе, именно в момент понимания я оказалась не готова, хоть и знала наперед о своей участи. Он не обещал мне неприкосновенность, даже присвоил себе, обрекая на неизбежное, но дурное предчувствие колотило грудь. Только когда из главного зала мы вошли в темный коридор, я судорожно выдохнула.

Мне было страшно. Ужасно. До слез и детской истерики.

Единственное, чего мне сейчас хотелось, – это спрятаться где-нибудь в темноте этого замка и больше никогда не встречать Черного Ворона.

Но я шла вперед, шаг в шаг ступая за слугой. Остановившись у дверей из серого дерева, замерла, не решаясь войти внутрь.

– Ваши покои, царица.

Мужчина поклонился, сохраняя на лице маску совершенной отрешенности, и продолжил:

– Я приглашу к вам Мерину. Она приготовит вас к ночи и выполнит любые указания вашей милости.

– Благодарю вас, Хаял. Буду ждать с нетерпением.

Он открыл передо мной дверь, и я вошла в просторную, но темную комнату, слыша, как дверь за спиной со скрежетом закрылась, а на крюки улегся тяжелый засов.

Вот и моя темница.

Глава 7

Только оставшись в одиночестве, я позволила себе вольность и опустилась на колени, закрывая голову руками и всхлипывая.

Пышное платье начало раздражать, ноги заныли от высоты каблуков, а голова загудела, как огромный колокол, в который с силой ударили не один раз.

Что же мне делать?

Не помню, сколько я так просидела, слепо пялясь в окно, где огромным белым кругом светила луна, укрывая темноту своими серебряными лучами. Она звала меня выйти, уговаривала оставить этот мир и прекратить еще не в полную силу начавшиеся мучения, но скрип двери оборвал жуткий монолог, и я вскочила, разворачиваясь на звук.

В пороге стояла старушка, сгорбленная и сухая. Она глядела на меня с прищуром, прижимая к груди корзинку с непонятными бутылочками.

Дверь захлопнулась и за ее спиной, на что старушка только хмыкнула. Шаркая ногами, торопливо подошла к камину, забрасывая в его жерло очередное полено.

– Чего встали, как вкопанная, царица? Садитесь, расслабьтесь. Чем туже спину тянете, тем дышать больнее.

Удивленная ее словами, я поняла, что действительно напряжена до предела, а жилы под кожей едва не хрустят.

Поставив табуретку перед единственным источником света в спальне, она опустила корзину на пол и рукой пригласила меня сесть.

– Не трусьте, царица. Мерина знает свое дело.

– Только я не знаю дело Мерины.

– Хе-хе-хе, – закряхтела она, ныряя пальцами в свою поклажу и вынимая из нее широкую щетку для волос. – Так красоту навести перед приходом мужа. Первая ночь – самая важная в жизни каждой девушки.

Губы задрожали сами собой, и слезинка предательски скользнула по щеке, сверкая хрусталем в полумраке. Торопливо смахнув ее пальцами, рухнула на стул лицом к свету, и выпрямила спину.

Несмотря на возраст, старушка аккуратно и умело заскользила пальцами по моим волосам, вынимая из них все шпильки и распуская темную гриву по плечам.

– Черная. Как раз под стать нашему господину.

– Ему под стать… – проглотила рвущееся на волю зло, и замолкла.

– Плетей? Острым мечом по горлу? Может, отравы в вино?

Не ответила. Не посмела, понимая, что в этом замке нельзя разбрасываться словами. Любое из них может стать последним, а для меня – еще и обещанием мучительно долгой кончины.

– Не злая вы, царевна. Слишком хрупкая, ранимая, не под стать ему. Нет, не под стать. Вы ему быстро наскучите.

– Как будет угодно его милости.

– Ну конечно. Как ему будет угодно.

Расчесав волосы и уложив их ровным полотном, она чем-то ароматным опрыскала руки и погладила ими пряди.

– Снимайте платье, царица.

– Что?

– Снимайте платье. Вам велено выдать другую одежду.

Комочек рубиновой ткани опустился на серебристое покрывало, и я вновь испуганно задержала дыхание.

Издевка. Брошенная прямо в лицо.

Ничего более откровенного я в своей жизни не видела, и сомнений в том, что этот наряд был куплен именно в мастерской мадам Фрорель, не оставалось.

Он хотел меня унизить, опустить в собственных глазах, вырядив как дешевую шлюху, и насмехаться над моей невинностью. Низко и отвратительно, как и он сам.

Вся его суть в том, чтобы уничтожать человека, но только для меня он выбрал изощренный и долгий путь.

– Выпейте.

– Что? – оторвав взгляд от откровенных тряпок, уставилась на старушку, держащую в руках небольшой стеклянный пузырек.

– Выпейте.

– Что это?

– Мерина старая, но не слепая. Ты не переживешь сегодняшнюю ночь в трезвом уме, а к утру превратишься в ничтожество. Пей, это легкий дурман. Будет не так больно, и лишнее из памяти сотрется быстрее.

– Я не…

– Послушай меня, детка, – она понизила голос, оглядываясь по сторонам и сверкая зелеными глазами. – Не будет он с тобой нежным, а ты не будешь отзывчивой. Это конец. Хочешь, чтобы он сломал тебя? Размазал как грязь по полу? Нет? Так будет умнее. Обхитри его, окрути, околдуй. Ты сейчас слаба, а он как дикий зверь на охоте – нюхом чует, куда укусить побольнее. Не дай ему себя сломать. Удиви его, а это поможет.

Я бросила взгляд на пузырек и вновь посмотрела на женщину, которая продолжала испуганно поглядывать в сторону двери, будто в любой момент сюда ввалится стража и нас четвертуют на месте.

– Это выпьешь, а это, – она протянула на руке тонкую пластинку размером с ноготок, – проглотишь.

– Что это?

– Чтобы ты не зачала. Сразу обрюхатит – потеряешь все шансы его привязать. Тебе нужно время, царица. Быстрее же, ну! Или нам обеим головы снесут!

Она говорила тихо, но ее голос дрожал. Не раздумывая более ни секунды, я проглотила содержимое, быстро забирая пластинку с морщинистой ладони.

Дверь вновь открылась, и Хаял, спрятав ладони за спиной, выжидающе уставился на женщину, сверкнув темными глазами.

– Мерина почти закончила, господин. Осталось только приодеть ее милость и обтереть розовой водой, – запричитала старушка, низко кланяясь, сгибая и без того кривую спину.

– Десять минут.

– Мерине хватит.

Дверь захлопнулась, и мы вновь остались один на один.

– Снимайте скорее платье, царица. У нас мало времени, но я еще могу успеть рассказать вам, чего ждать.

– Что ты мне дала? – тихо спросила я, чувствуя, как тепло разливается по телу, будто от водки.

– Сейчас полегчает. Почувствуете. Слушайте, царица, Ворон в постели нежностей не знает, будете сопротивляться – сломает. Своего он все равно добьется, так что не сопротивляйтесь, лучше подыграйте. То, что я вам дала, притупит боль, но запомните, – она потянула расшнурованный корсет вниз, стягивая с меня подвенечное платье, и хватая тряпку из корзины, пропитанную ароматной водой. – Удивите его. Поразите. Возьмите дело в свои руки.

– Я не понимаю, о чем ты.

– Он привык быть главным. Оседлай его сама, заставь потерять контроль, и он это точно запомнит.

Она умело вытерла меня с головы до ног и торопливо всунула в руки тот омерзительно откровенный наряд.

– Скорее, царица. Укройтесь одеялом и ждите, когда придет. Прикиньтесь спящей.

– Что? Откуда ты знаешь? Почему я должна тебе верить?

– Я видела много людских ошибок, поверьте, я не желаю вам зла.

Она быстро собрала свою корзинку и скользнула к дверям, которые на короткий стук ее кулачка открылись и выпустили женщину из моей темницы. Но в саму комнату никто не заглянул и даже не показался в поле зрения.

– Надеюсь на скорую встречу, госпожа, – сказала она, обернувшись на прощание.

Глава 8

Мне неожиданно стало… спокойно.

Может, подействовала та настойка, что я неразумно выпила, или страх стал столь плотным, что просто отрубил все чувства своим весом, но, взглянув на мягкий комок ткани в руке, я погладила его, поражаясь нежности кружева.

Такое… дорогое.

Если бы не его предназначение, я бы обрадовалась возможности рассмотреть белье поближе, но одна мысль, что Ворон может явиться в любой момент, моментально привела в себя.

Не хватало, чтобы он застал меня глупо смотрящей на выданные тряпки, подтверждая его слова о моей неуверенности.

Глубоко вздохнув, я набрала в легкие как можно больше воздуха и быстро избавилась от простого белья, что мне выдали утром, перед тем как обрядить в свадебное платье.

Запутавшись в тесемках, ненадолго растерялась, но все же, разобрав комок, опустила его на тело, борясь с дрожью. Огромное зеркало в углу комнаты манило к себе, и подчиняясь любопытству, я голыми ступнями пробежалась по ковру, заглядывая в отражение.

Тонкие красные ленты на бедрах сводились к маленькому треугольнику, прикрывающему нежную, гладко выбритую кожу, которой лично занималась строгая леди в серой мешковатой одежде, готовившая меня к свадьбе. Грудь, пышная и упругая, лежала в двух жестких чашках, что едва скрывали темные вершинки сосков за тонким кружевом, полностью довершая наряд дешевой девки.

Это выглядело… откровенно. Слишком призывно. Будто я сама пригласила его к себе, а теперь в нетерпении жду, когда откроется дверь, впуская мужчину в мою обитель. И если бы не подрагивающие руки и напряженные плечи, я могла бы подумать, что и вправду красивая.

Никогда не видела себя такой.

Склонив голову, ненароком пробежалась пальцами по животу и вздрогнула.

Тело неожиданно остро отреагировало на прикосновение, и дыхание стало чаще и жарче, обжигая губы. Словно теплыми камешками выложилась дорожка, согревая озябшую, несмотря на дыхание камина, кожу.

Ладонь опустилась к бедру, и меня подбросило в воздух от острых, непередаваемо ощутимых касаний.

Запустила пальцы в собственные волосы и застонала – так страстно это отозвалось в теле, против воли закрывая мои глаза.

Что же она такое дала мне, черт подери?..

Лечь в постель! Да, лечь в постель!

Силой заставила себя оторваться от странных, незнакомых мыслей, и опрометью бросилась к кровати, запрыгивая в прохладную постель.

О, боги!

Кожа горела, полыхала, будто изнутри жгли костры, и я с блаженным стоном покрутилась на прохладной ткани, остужая распаленное тело. Притвориться спящей стало затруднительно: мне хотелось выкручиваться и кататься по постели, будто тело требовало движений, танцев, а ему приказывали лежать неподвижно.

Повернувшись набок, я лишь на мгновение прикрыла глаза и тут же испуганно распахнула их, чувствуя, как по голому боку скользит чья-то ладонь.

Сколько времени прошло? Я что, действительно уснула?

Голова была ясной, но такой спокойной и легкой, что я не сразу развернулась – убедиться в своих догадках о непрошенном соседстве в этой просторной постели.

– Это белье тебе идет.

– Благодарю, мой повелитель, – откатилась из-под его руки и села, прикрывая руками почти голую грудь и скрещивая ноги.

– Так и думал.

Ворон поднялся. Дергано и нервно принялся расстегивать застежки на парадном сюртуке, отбрасывая следом пояс и рубашку, демонстрируя мне широкую спину.

– Ляг и закрой глаза.

– И не подумаю.

– Что? – обернулся и сжал челюсть, рассматривая меня жестким взглядом.

– Даже не подумаю.

Зверем бросился на кровать, приближаясь ко мне на вытянутых руках, и, буквально нависнув сверху, гневно прошипел в лицо:

– Я приказал тебе лечь!

– А я нарушила приказ. Потому, что я так не хочу.

– Ты действительно идиотка, – резко подхватил меня под колени и уронил на спину, цепляя жесткими пальцами тонкие тесемки белья, то ли сдвигая его в сторону, то ли намереваясь порвать. – Мне плевать на твои желания, царица.

– Но не плевать на свои.

Сглотнула вязкую слюну, глядя прямо в черные от гнева глаза, замечая, как судорожно его взгляд скачет по моему замершему от испуга лицу, и, воспользовавшись положением, протянула ладони к мужским плечам.

Касаться его голой кожи было невыносимо странно. Меня сжирало незнание, нестабильность и угроза, которыми от него веяло за версту. Но лежать и позволять ему все, даже не попытавшись, было еще нетерпимее. Я бы откусила себе пальцы, если бы сейчас послушно легла и отдала свое тело на растерзание.

Это противоречило мне. Это была бы не я.

– Что ты делаешь? – спросил и опустил взгляд, прикрывая его чернотой густых ресниц, рассматривая мою грудь в откровенном наряде.

– Ничего… Ничего плохого, кроме того, что хочу разделить с мужем ложе.

– Хочу? – усмехнулся и ладонью накрыл мое бедро, ныряя рукой ниже, к ягодице, что совершенно не скрывалась под тканью. – Я не ослышался?

– Нет. Я так и сказала.

Вдохнула и вершинками груди не нарочно прижалась к мужчине, тут же выдыхая и пряча это едва уловимое движение.

Но он заметил. Почувствовал, как дрогнуло мое тело от этого касания, и ядовито улыбнулся, откидываясь на шелковые подушки.

– Раз уж таково твое желание, я проявлю милость. Приступай и помни: если мне станет скучно, – глаза блеснули раскаленным гневом, – я сделаю все, чтобы к утру ты молила о пощаде, захлебываясь в слезах, Альба.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю