Текст книги "Мир приключений 1967 г. №13"

Автор книги: Кир Булычев

Соавторы: Сергей Абрамов,Еремей Парнов,Леонид Платов,Александр Абрамов,Дмитрий Биленкин,Михаил Емцев,Сергей Жемайтис,Нина Гернет,Николай Коротеев,Григорий Ягдфельд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 52 страниц)

Снова и снова пытался Олег пробиться через охвативший его плотным кольцом лес к морю. Не раз он, измученный, обессилевший, оставлял свои попытки и опускался на землю. И снова, гонимый москитами, бросался в темноту, ломился очертя голову неизвестно куда и зачем. Казалось, воздух в лесу был напоен жгучим ядом и он осыпался крохотными огненными капельками на обожженную кожу. От усталости и страданий Олег давно потерял ориентировку – где море и в какой стороне материк. Отбиваясь от своих мучителей, он шептал искусанными в кровь губами: «Хочешь жить – терпи. Стисни зубы. Облейся кровью, но терпи».

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Утро ворвалось в лес стремительно. Клочья неба в разрывах между кронами деревьев быстро светлели. Невидное за чащобой солнце разбросало по вершинам веселых золотистых зайчиков.

Измученный Олег пробивался к солнцу, к морю напрямик, разрывая руками и телом листву и ветви, перебираясь через палые деревья и завалы. Лишь непролазная чащоба да сплетения жестких древовидных лиан вынуждали его отклоняться от прямого пути. Но стоило обойти препятствие, и он упорно продолжал двигаться на восток, на солнце, к морю.

Москитов становилось все меньше, но зуд в истерзанном ими теле по-прежнему не давал покоя. Желание поскорее вырваться из цепкого враждебного леса, где все непонятно, опасно, заглушало голод, жажду, даже усталость.

Заросли оборвались неожиданно. Олег чуть не рухнул с крутого бережка в ручей. Помогло устоять на ногах подвернувшееся под руку деревце.

Дрожащая на камнях чистая струя напомнила о том, что со вчерашнего дня он ничего не пил. Зачерпнув в горсти воды, Олег увидел свои руки – грязные, в крови и ссадинах.

Олег ополоснул руки. Отдохнув на камне, он разулся, старательно отмыл набившийся в туфли мусор, ил, постирал носки, одежду и лег в ручей. Прохладная вода ослабила мучительный зуд, освежила утомленное тело.

Ручей бежал на солнце. Возможно, он и выведет к берегу моря? Стоит ли ломиться лесом, где каждый шаг дается с напряжением, если можно пройти руслом?

Олег натянул сырую одежду, туфли и двинулся по ручью, разгоняя ногами стайки дерзких рыбешек. Растущие по берегам деревца сближались все больше. Скоро они сомкнулись над головой, сплелись ветвями в плотный, почти непроницаемый для света навес. Под ним было прохладно, тихо. Слышалась лишь журчавшая под коленями вода да откуда-то издалека доносились птичьи голоса.

Ручей петлял, огибая то подмытый крутой бережок, то островок, бурлил на встречных камнях.

Зеленый навес над головой постепенно поднимался, редел. Ручей вырвался из-под него, словно обрадованный открывшимся простором, слал шире, спокойнее. Скоро он перешел в большой мелкий бочаг. Впереди, сквозь вершины деревьев, блеснуло солнце. Над водой легкими облачками клубилась мошкара.

Справа, у пологого травянистого берега, звучно шлепнулась в воду черепаха. Часто работая кривыми ногами, она пересекла бочаг и скрылась под свисающими с высокого, левого берега растениями. Вторая черепаха грелась на сухой кочке, повернув тупую морду в сторону солнца.

Беззвучно переставляя ноги, Олег подкрался к ней сзади. Черепаха с неожиданной ловкостью выскользнула из-под ею руки и бросилась в воду. Уйти под спасительные кусты ей не удалось. Олег прыгал перед ней, ногами и руками теснил к низкому, правому берегу. Черепаха металась на мелководье, задевая ногами дно и поднимая за собой вспышки мути. Желая вырваться на глубину, она описала крутой полукруг и наткнулась па бугорок. Зеленовато-серый панцирь приподнялся над водой. Тут рука Олега и настигла его, прижала ко дну.

Печеная черепаха оказалась куда вкуснее цапли. После еды Олега разморило. Сказалась утомительная бессонная ночь. Памятуя о необходимой в его положении осторожности, он с трудом поднялся, разбросал по кустам обломки панциря, повалил на кострище подточенное каким-то грызуном деревце. Совсем в дикаря превратился!

Скорее бы из леса! Хватит с него одурманивающих растений и москитов. В джунглях наверняка встретишь и кое-что похуже. А вот людей найти не просто. Можно пройти в десяти шагах от человека и не заметить его. Надо держаться ближе к морю. Там все привычнее. Мысль о море вызвала другую. Олег вспоминал расположение Форт-Торраго. Это было нетрудно. Весь поселок-то был с деревушку. А где стоят там лодки? Не может быть, чтобы люди жили у моря и не имели лодок. Конечно, привязаны там лодки, как и в крепости, надежно. Но проще отбить камнем кольцо от причальных мостков, чем пройти несколько километров по гнилому лесу…

Олег проснулся. Солнце поднялось высоко. Сухое деревце у воды почти не отбрасывало тени. Хорошо поспал!

Прежде чем двинуться дальше, Олег нашел в сушняке крепкую палку. Заложив ее в развилку деревца, отломал вершину. Теперь можно идти.

За бочагом ручей быстро сузился и юркнул в лес. Олег двинулся в зеленом гроте с выступающими из его мохнатых стен ветвями. Течение заметно замедлилось. На глубинке разрослись путавшиеся в ногах водяные растения, между ними мелькали серебристые россыпи мальков.

Сквозь прибрежные заросли прорывался еле ощутимый ветерок. Олег насторожился. Море совсем близко, рядом. Выходит, что вчера он недалеко отошел от берега. Он не столько углублялся в лес, сколько путался в зарослях и завалах. Возможно, он и не был в гнилом лесу, откуда, как уверял Педро, «ни один белый еще живым не выходил». Знали тюремщики, что джунгли оберегают крепость и заключенных надежнее любой охраны, сигнализации и колючей проволоки.

Хватит шлепать по воде. Олег пробрался через окаймляющие ручей кустарники и вышел на открытое место. Впереди, за редкими деревьями, виднелись желтые песчаные гряды. Дальше переливалось под солнцем, слепило глаза море. У горизонта оно таяло в легкой синеватой дымке. Слева, на конце низкой желтой косы, виднелся еле приметный отсюда зеленый конус маяка. Олег вышел с другой стороны полуострова, противоположной крепости. Это хорошо. Дальше от тюрьмы – спокойнее.

Олег внимательно осмотрел берег. Теперь он имел более полное представление обо всем полуострове. Дороги с него или даже заметной тропы на материк не было. Неширокий, покрытый выгоревшей травой перешеек просматривался из башен крепости. Днем незамеченным здесь не пройдешь. Дальше полуостров резко расширялся. Поля желтеющего маиса и каких-то темно-зеленых кустов занимали гораздо больше места, чем показалось с палубы «Святого Себастьяна». На худой конец, в рослом маисе можно отсидеться, понаблюдать из него за поселком, морем. Левее, у края полей виднелись стоящие у берега хижины. Растянулась деревушка. Есть ли в ней лодки? Должны быть, раз на материк нет ни дороги, ни тропы. Придется до темноты переждать на окраине леса. Или вернуться к ручью? Возможно, удастся там поймать черепаху на ужин?..

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Вечер пришел тихий, безветренный. После ночи в джунглях на берегу казалось не очень темно. По привычке, Олег посмотрел на небо, хотел найти знакомые ориентиры. Чужое небо! Нет на нем ни привычного с детства ковша Большой Медведицы, ни верной путеводительницы моряков Полярной звезды. Зато был здесь другой ориентир. Глухо гудел прибой, выплескивая на берег пологие длинные волны. С мягким шипением накатывались они и уходили обратно, оставляя на песке грязные клочья пены.

В стороне деревни ни огонька, ни отсвета. Неужели там уже спят? Олег миновал перешеек. Осторожно раздвигая перед собой тихо шуршащие стебли маиса, пересек поле. Впереди светились окна Форт-Торраго. Единственная улочка его освещалась тремя фонарями. За ней черный провал до причала, где над въездом тускло светила лампочка. Да что там освещать? Ни грузов на причале, ни людей.

Где же в поселке могут быть лодки? Размышляя об этом, Олег обошел окраинные дома и двинулся по берегу. Ничего похожего на причальные мостки. За четкой полосой берега переливалось под звездами, искрилось море. Слева неутомимо трудился маяк-мигалка.

Совсем недалеко оставалось до причала, уже четко виднелись контуры знакомого навеса и будки, когда Олега остановил ленивый низкий лай. Простой и ясный замысел сразу превратился в неосуществимый. В темноте можно обойти сторожа, скрыться от него, на худой конец. Собаку не обойдешь, от нее и темнота не укроет.

Пес расходился все больше. Возможно, он почуял человека. Пришлось Олегу повернуть обратно. На возвышенном месте он лег на землю – так лучше видно – и стал наблюдать за поселком. Прошло немного времени, и от крайнего дома отделилась светящаяся точка. Покачиваясь, спускалась она к взморью. Послышались негромкие голоса. Кто-то шел с электрическим фонариком. Остановились они за причалом. Тонкий луч осветил лодку и погас. Чуть позднее вспыхнул фонарь на мачте, проложил по морю переливающуюся дорожку. Необычайно громко прозвучали в тишине выхлопы мотора. Фонарь скользнул от берега. Кататься поехали.

Плохо! К лодкам не пробраться. И плот не сколотишь голыми руками. Обратиться за помощью к африканцам? Это было крайнее средство. Пережитое многому научило Олега и прежде всего – осторожности. В том, что между местными жителями и их белолицыми владыками пролегла пропасть, сомнений быть не могло. Но память цепко хранила испуганные лица африканцев, разбежавшихся с берега при появлении коменданта. Поймут ли они беглеца? Не увидят ли в нем белого и только белого, как было в Кейптауне со служанкой Поповой?

У причала больше делать было нечего. О нем следовало забыть. Возвращаясь к полю, Олег прислушался к выхлопам электростанции. Несколько позднее он заметил стоящий на отлете от поселка домик. Висевшая над входом лампочка бросала желтое полукружье света на каменный порожек, утоптанную землю перед ним. В отблесках его виднелась наполовину вкопанная в землю цистерна с горючим. На электростанции должны быть инструменты. Подобраться бы к ним!..

– Стой! – крикнул невидимый в темноте человек. – Пароль!

Олег бросился на землю, распластался. Неприятный холодок подкатил к горлу, мешал дышать.

– Фару! – ответил из темноты молодой голос.

– Проходи, – разрешил часовой.

В освещенном полукруге перед входом появился парень с засученными по локоть рукавами, прошел в домик.

Небо на востоке заалело. Зная, как быстро светает здесь, Олег заторопился в укрытие. Пока он обошел поселок и набрел на знакомую стежку, небо стало синим, прозрачным. Мелкие звезды растаяли в нем, крупные поблекли, словно тонули в синей глубине.

Олег прошел стежкой в глубь поля. Выбрал подходящее местечко. Лег. Отбросил подвернувшиеся под бок комья.

Спал он чутко, просыпаясь от малейшего шороха и снова забываясь в медленно тянущемся полусне.

Разбудило его солнце. Олег размял затекшие руки, протер глаза. Спешить было некуда. Впереди предстоял томительный день в убежище. Размышляя, как убить время, он выломал несколько незрелых початков маиса. Зерна в них были сырые, сочные, Маис, конечно, похуже печеной черепахи, но все же утоляет голод. Или обманывает его. Олег зарыл в рыхлую землю объеденные початки, крадучись пробрался к краю поля и принялся наблюдать за деревней.

У разбросанных по берегу хижин возились полуголые ребятишки, рылись в пыли куры. Тощая собачонка жадно уставилась на хозяйку, стряпающую на сложенном под открытым небом очаге. В тени ветвистого дерева сидели несколько мужчин. Неторопливое сонное житье. Времени у людей много, дел мало. Живут не спеша. Кто тут поймет беглеца из страшной для любого здесь тюрьмы, захочет помочь ему, зная, какой опасности подвергает он себя и свою семью в случае неудачи?

Захотелось пить. Олег пожевал сочную сердцевину початка. Она обманула жажду, но не утолила. В поисках более тенистого места Олег выбрался на поле, покрытое крупными растениями с длинными узкими листьями. Ни плодов на них, ни ягод не было. Попробовал Олег листья и тут же, морщась, выплюнул. Горечь!

Отсюда хорошо просматривался весь поселок, зеленая крыша будки на причале, стоящая несколько на отшибе от окраинных домов электростанция.

Не было видно лишь самого нужного – круто снижающейся к морю прибрежной полосы.

В полуденные часы поселок выглядел мертвым. Даже в круглый павильон никто не заходил. При одном воспоминании об открытых окнах, сквознячке, а главное, бутылках с прохладительными напитками жажда стала невыносимой. Куда бы ни смотрел Олег, о чем бы ни думал, мысли его возвращались все к тому же: пить!

Солнце поднялось, нависло над головой, пекло между свисающими со стеблей листьями маиса все сильнее. До вечера еще долго, бесконечно долго. Желая обмануть жажду, Олег грыз сочные початки. Облегчение наступало ненадолго. В поисках лишнего клочка тени он забирался все глубже в заросли маиса и неожиданно оказался у края поля. Совсем близко увидел крайнюю хижину деревни.

– Пойду напьюсь, – подумал вслух Олег и добавил: – Надо же узнать, есть ли тут лодки.

Он вышел из укрытия. Подгоняемый обжигающим спину и затылок солнцем, вошел в хижину.

После ослепительно яркого солнца в хижине, не имеющей окон, показалось очень темно. Кто-то заворочался в углу. С циновки поднялась курчавая женская голова и испуганно уставилась на пришельца.

– Воды, – попросил Олег по-португальски. – Дай воды.

Женщина проворно вскочила с циновки. Зачерпнув деревянным ковшиком в большом кувшине, подала его гостю.

Олег жадно выпил тепловатую воду.

– Еще, – попросил он, не замечая сжавшихся, будто в ожидании удара, плеч хозяйки.

Все с той же испуганной готовностью она зачерпнула еще ковшик.

Пока Олег пил, в хижину вошел старик в полосатых бумажных штанах и желтой майке. Осмотрев посетителя, он спросил что-то у женщины. Она, оправдываясь, прижимала к груди жилистые сильные руки. Голос старика становился все резче. Говорили они на незнакомом языке, и все же Олег понял, что речь идет о нем. Женщина заплакала и вышла из хижины. Старик презрительно посмотрел вслед ей и обернулся к Олегу.

– Кто ты? – спросил он по-португальски. – Откуда пришел?

– Я русский, – ответил Олег. – Мне нужна лодка.

– Лодка? – переспросил старик и показал рукой на циновку. – Отдыхай. Лодка будет.

Пока он беседовал с Олегом, в хижину вошли два крепких парня. Старик подождал, пока Олег опустился на циновку, потом вытащил подвешенные к перекрытиям крыши мотыги, прихватил лежавший у входа топор и вышел с парнями из хижины.

Старик Олегу не понравился. Слишком легко обещал он лодку. Даже не поинтересовался, зачем она пришельцу. Тревожило и другое. Откуда так быстро появились в хижине эти парни? Видимо, старик послал за ними женщину. Оба парня присели у входа на корточки. Один из них рослый, мускулистый, с жилистой шеей – настоящий богатырь. Второй пониже, но тоже широкий в плечах, крепко сбитый. Похоже, что их оставили сторожить пришельца. Возможно, поэтому старик и унес из хижины мотыги и топор. Оружие!

Олег осмотрел стоящие у стен плетенные из травы сосуды, кувшин с водой, висящий на деревянном крюке моток ржавой проволоки, выдолбленный внутри камень с увесистым деревянным пестом. Прямо против двери на небольшом бочонке стояла ярко раскрашенная мадонна.

Осмотреться толком Олег не успел. В хижину бурно ворвалась старуха с дохлым цыпленком. Продетые в мочки ушей глиняные трубки оттягивали их почти до плеч. Громко причитая, она схватила мадонну и принялась хлестать ее дохлым цыпленком. Закончив расправу, старуха, задыхаясь от злости, отчитала наказанную богородицу, ткнула ее носом в цыпленка и поставила лицом в угол. Лишь сейчас она заметила лежащего на циновке белого и испуганно попятилась. Опомнившись, старуха стала креститься. Потом она перенесла мадонну обратно на бочонок, низко поклонилась ей и выбежала из хижины.

Олег поднялся с циновки, когда в хижину вбежал мальчуган лет четырнадцати, снял с деревянного крюка тыквенную бутылку и, оглядываясь на не видных из угла сторожей, зашептал что-то Олегу на ломаном португальском языке. Из его торопливого шепота Олег разобрал слова «плохой человек» и «придет полиция». Но и этого было достаточно. Недаром так не хотелось заходить в деревню. Да и старик внушал недоверие. Рухнула и последняя надежда. Надо поскорее уносить ноги отсюда. И чем скорее, тем лучше.

Олег выпил на дорогу воды и направился к выходу. Оба парня поднялись перед ним, загородили выход. Позы у них были явно угрожающие.

Олег попробовал отстранить одного из них, но получил в ответ такой толчок в грудь, что отлетел в глубину хижины.

Вступать в открытую схватку было бессмысленно. Слишком неравны силы. К тому же эти парни не одни. Они у себя дома. Мысль работала быстро. От окраины деревни до поселка хорошим шагом можно дойти за двадцать пять минут. Обратно столько же. Приведет гнусный старик полицейских – от них не уйдешь. Взгляд Олега остановился на тяжелом песте. Грохнуть бы одного сторожа, а другого – этой колотушкой и дать ходу… Но тогда вся деревня бросится в погоню. От местных жителей не скроешься и в лесу, не то что в маисе.

Ищущий взгляд Олега остановился на наказанной мадонне. Он подумал, чуть заметно усмехнулся. Маловероятно, но попробовать можно.

Олег отломил от мотка проволоки небольшой кусочек, выгнул его посредине острым углом и смело направился к выходу. Снова оба парня встали у него на пути. Олег поднял высоко над головой руку с проволокой, как бы показывая ее солнцу, и вдруг на глазах у своих сторожей сильным движением «проткнул» ею свой язык. Выставив вперед руки, он двинулся с торчащей в языке проволокой на испуганно сжавшегося богатыря. Глаза сторожа округлились, рот приоткрылся. Олег таким же резким движением вырвал проволоку из языка и потянулся к богатырю, как бы желая проколоть его язык, а быть может, и голову. Перепуганный сторож попятился еще. Олег наступал, не сводя с него сощуренных глаз. Богатырь не выдержал: сделал огромный скачок в сторону и припустил к поселку. Олег быстро обернулся. Второго сторожа уже но было видно.

Минуту спустя Олег был в маисе. Спасибо тебе, злющая бабка с дохлым цыпленком. Надоумила!..

Радость Олега была недолгой. И в маисе он сидел, как в завязанном мешке. Вырваться с полуострова днем нечего и думать. Заметят на перешейке. Пустят по следу собак. Ждать здесь?.. Надо присматривать за деревней, поселком, чтобы увидеть, когда придут полицейские. Прихватят ли они собак? Лучше всего наблюдать за тропинкой, прорезавшей поле от деревни к поселку. Тогда оп увидит полицейских задолго до того, как они дойдут до деревушки.

Наблюдать пришлось недолго. Со стороны поселка вышли двое: старик и один из сторожей. Парень покорно втянул голову в плечи, по которым старик нещадно дубасил палкой. По искаженному злостью лицу старика и его выкрикам нетрудно было догадаться, что он уже знал о побеге Олега.

Немного времени спустя со стороны деревни появился мальчуган, предупредивший Олега о готовящемся предательстве. Громко напевая, он нес тыквенную бутылку и какой-то зеленый сверток. За ним широко шагал рослый парень в синих штанах и выгоревшей рубашке.

Олег всмотрелся в них. Мальчуган – явный друг. Идет спокойно. Всматривается в рослый маис. Похоже, что ищет кого-то. Если же спутник его захочет задержать беглеца – один на один не выйдет.

Олег смело вышел на тропинку.

Увидев его, подросток оборвал песенку и радостно заулыбался.

– Кушай. – Мальчуган подал тыквенную бутылку с молоком. Развернул завернутые в листья лепешки: – Это маниока. Хорошо!

Парень говорил по-португальски более уверенно. Пока Олег ел лепешки, запивая их молоком, он сказал, что зовут его Мигель, а парнишку Исидоро, объяснил, что полицейские не придут. Плохого старика – старшину деревни – догнал у самого поселка сторож и сказал, что белый колдун скрылся в море. Сообщить полиции об исчезновении беглеца из крепости старшина не мог – за это попало бы ему, – и он побил палкой глупых сторожей и приказал им молчать.

– Лодки у вас есть? – спросил Олег.

– Не-ет! – протянул Мигель. – Нет лодок.

И объяснил, что жителям деревни нельзя иметь лодки, нельзя общаться с материком… Остальные «нельзя» Олег не понял. Но и этих хватило. Жители деревни, расположенной у Форт-Торраго, были своеобразными заключенными, только имевшими хижины, поля и кое-какую живность. Португальцы терпели их лишь потому, что нуждались в людях, выполняющих тяжелую и грязную работу. Вот почему перепугалась женщина, увидев белого с опухшими от укусов москитов ушами, еле переставляющего ноги от жажды. Поняла, кто это? А старик заподозрил ее в укрывательстве.

– Сиди здесь, – сказал, прощаясь, Мигель. – Все будет хорошо. Сам увидишь, как хорошо будет.

– Когда? – спросил Олег.

– Не знаю. – Мигель мотнул головой в крепких завитках черных волос – Сегодня или завтра. Может быть, потом. Жди здесь. Будет хорошо.

– Да, да! Будет хорошо, – повторил за Мигелем Исидоро. – Хорошо будет.

Блестящие глаза его смотрели уверенно, ломкий мальчишеский голос звучал убежденно.

Олегу очень хотелось чем-то отблагодарить славного мальчугана, оставить какую-то память о себе. Но что мог он подарить?.. И вдруг Олег радостно улыбнулся и достал из кармана смятую проволочку. Распрямив ее, он опять «проткнул» свой язык.

Мигель и Исидоро испуганно шарахнулись от него. Они стояли изумленные, не веря своим глазам.

Олег выдернул проволоку и кивком подозвал к себе Исидоро. Мальчуган не тронулся с места. Олег не стал настаивать. Он показал, как надо изогнуть проволоку и медленно захватил ее углом язык. Затем он проделал то же самое, но быстрее.

Испуганное выражение лиц Мигеля и Исидоро сменилось сияющим. От восторга они били ладонями по коленям, что-то говорили по-своему, забыв, что белый не понимает их языка.

Олег подарил проволоку Исидоро. Тот немедленно «проткнул» свой язык и скорчил страшную мину. А Мигель смотрел на мальчугана с откровенной завистью. Исидоро великодушно передал ему проволочку. Мигель торопливо повторил фокус. Исидоро тут же ревниво отобрал у него подарок и заторопился в деревню.

Черные друзья ушли. Глядя вслед им, Олег представлял себе физиономии битых сторожей, когда они увидят «колдуна» Исидоро. Ничего, это пойдет им на пользу.