Текст книги "Последняя подопечная"
Автор книги: Ким Малаховский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
Annotation
Книга посвящена истории и современному положению Марианских, Маршалловых и Каролинских островов, объединяемых географическим понятием Микронезия. Автор рассказывает о колонизаторской деятельности Испании, Германии, Японии, в разное время владевших этой территорией, о формах и методах управления ею Соединенными Штатами Америки в настоящее время. Значительное место уделено вопросам экономической, политической и культурной жизни народов Микронезии.
К. В. Малаховский – доктор исторических наук, автор книг «Система опеки – разновидность колониализма» (М., 1963), «Колониализм в Океании» (М., 1964), «Борьба империалистических держав за тихоокеанские острова» (М., 1966), «Австралия и Азия» (М., 1969), «История Австралийского Союза» (М., 1971), «Британия южных морей» (М., 1973), «Будни пятого континента» (М., 1975) и др.
К ЧИТАТЕЛЮ
«НОВИНКА» КОЛОНИАЛИЗМА
I
II
III
ВЗГЛЯД В ПРОШЛОЕ
I
II
III
IV
США В МИКРОНЕЗИИ
I
II
III
IV
ИЛЛЮСТРАЦИИ
INFO
comments
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
57
58
59
60
61
62
63
64
65
66
67
68
69
70
71
72
73
74
75
76
77
78
79
80
81
82
83
84
85
86
87
88
89
90
91
92
93
94
95
96
97
98
99
100
101
102
103
104
105
106
107
108
109
110
111
112
113
114
115
116
117
118
119
120
121
122
123
124
125
126
127
128
129
130
131
132
133
134
135
136
137
138
139
140
141
142
143
144
145
146
147
148
149
150
151
152
153
154
155
156
157
158
159
160
161
162
163
164
165
166
167
168
169
170
171
172
173
174
175
176
177
К. В. МАЛАХОВСКИЙ
ПОСЛЕДНЯЯ ПОДОПЕЧНАЯ
(ИСТОРИЯ МИКРОНЕЗИИ)
*
Ответственный редактор
доктор исторических наук
А. М. ХАЗАНОВ
© Издательство «Наука», 1977 г.
К ЧИТАТЕЛЮ
Марианский, Каролинский и Маршаллов архипелаги – это около двух тысяч островов, разбросанных на гигантской акватории и имеющих общую площадь всего 1800 км2.
Народы этих островов прошли тяжелый, подчас глубоко трагический путь. Они первыми в Океании попали в колониальную зависимость. Это случилось более четырех с половиной столетий тому назад. Испания, Германия, Япония в разные исторические периоды владели ими. Сейчас их «опекают» Соединенные Штаты Америки. Каждый из «хозяев» приходил со своими формами и методами колониального управления. Острова были заморскими владениями испанской короны, имперской колонией кайзеровской Германии, мандатной территорией Японии и, наконец, подопечной территорией США.
Как известно, Микронезия расположена в зоне действия тайфунов. Но даже беспощадные силы природы не смогли сделать того, что сделали иноземные поработители. Жестокость испанских колонизаторов в XVI–XVIII вв. привела к почти полному вымиранию аборигенов. В XX в. американский «опекун» познакомил своих «подопечных» с сокрушительным термоядерным оружием.
Микронезийцы вынесли все невзгоды и испытания, в таком изобилии выпавшие на их долю, проявив неистребимую жизнеспособность, глубокую любовь к своим крохотным островкам, лишенным необходимейших минеральных ресурсов, с крайне ограниченной флорой и фауной. Сейчас народы Марианских, Каролинских, Маршалловых островов, борющиеся за освобождение от опеки США, – на пороге нового этапа своей истории.
«НОВИНКА» КОЛОНИАЛИЗМА
I
Колониализм имеет многовековую историю. Но ни в чем, пожалуй, лживость и лицемерие капиталистического общества не проявлялись так ярко и с такой очевидностью, как в отношениях метрополий с колониями. Примерами величайшего цинизма могут служить все официальные документы, определяющие их взаимоотношения.
Еще на заре колониализма, в XVI в., испанские конкистадоры объясняли свое стремление к захвату новых земель необходимостью обращения туземцев в «истинную веру». Они говорили, будто убивают аборигенов лишь потому, что как «слуги божьи» не могут поступить иначе и предают их в руки неумолимой и кровавой инквизиции только из чувства «священного ужаса, внушаемого идолопоклонством»{1}.
В конце XIX в. были составлены две международные конвенции о колониях: Генеральный берлинский акт (1885) и Генеральный брюссельский акт (1890). Подписавшие их государства согласились, говорилось в последней из них, улучшить условия жизни коренного населения Африки.
Между тем человечеству хорошо известны подлинные цели колонизаторов, подвиги «рыцарей цивилизации». Даже буржуазные ученые не могут скрыть правды. «Из прославленных бандитов, – пишет Альфред Деберль, – хотели бы сделать нечто вроде апостолов и видеть в них только ревнителей христианства, веровавших, что похвально и достойно нападать на всякого язычника и убивать его; но нет большей лжи, чем эта! Совершенно верно, что перед сражением они выслушивали мессу и шли резать в сопровождении священников, но это была с их стороны мера предосторожности в виде сохранения установленных отношений с Небом. Единственной их целью – и они никогда не имели другой – было разыскание золота; даже сама центральная власть не имела более благородного двигателя, как корыстолюбие»{2}.
Защитники колониализма часто говорят об объективной неизбежности колонизации вследствие растущей перенаселенности европейских государств. Однако, как отмечал еще Леруа Болье, «испанцы, завладев Америкой, и не думали о ее колонизации… В течение целого ряда веков испанцы не обращали внимания на страны, наиболее удобные для земледельческой колонизации, как, например, Каракас, Гвиана, Буэнос-Айрес. Золото, служившее для них сначала единственной приманкой, не всегда способно было прикрепить их к одному месту, они устремлялись во все стороны, где только надеялись отыскать это золото, но не в качестве европейских эмигрантов, которые, отправляясь на золотые рудники в Австралию, сами принимаются за тяжелый труд рудокопа, но как завоеватели, захватывающие имущество и людей у побежденного народа и принуждающие его работать в свою пользу… В течение целого столетия после открытия Америки не заметно большого переселения из метрополии. В 1546 г., согласно Геррере, в Перу было не более 6000 испанцев. Гомара в своей «Общей истории Индии» насчитывает в Мексике не брлее 2000 европейских семейств спустя довольно продолжительное время после экспедиции Кортеса, а Бенцони полагает, что в 1550 г. во всем Новом Свете было не более 15 000 испанцев… Главный контингент состоял из военных…»{3}
Известный английский ученый Бэкон в статье о колонизации («On plantations»), включенной им в знаменитые «Essays» (1597), писал: «Я предпочитаю, когда колонизуются страны мало или совсем не заселенные, так как иначе это будет не столько заселение области новым народом, сколько истребление старого». И далее: «Золотые и серебряные рудники портят характер людей, и извлекаемое из них богатство, как бы велико оно ни было, не может быть надежным ручательством благополучия. Добросовестный и непрерывный труд – вот, в сущности, величайший источник богатства»{4}.
Но колонизаторы и не думали проводить иную политику в захваченных странах. «Лютый иберийский лев, набросившийся от Геркулесовых Столбов на империи Монтесумы и Атауальпа… и овладевший несчастною Америкой, в течение нескольких веков высасывал из нее все соки» – так определялись результаты многовековой «цивилизаторской миссии» испанских колонизаторов в акте о независимости Боливии 1825 г.
На протяжении веков менялись формы приобретения земель. То их захватывали откровенно кровавым способом, как во времена Писарро и Кортеса, то их якобы покупали подобно Людерицу{5}, то присваивали по «праву» первооткрытия или на основании «воли» местного населения, а нередко во имя «защиты интересов» своих подданных. Приведем несколько характерных примеров.
В 1497 г. английский король Генрих VII отправил экспедицию во главе с Джоном Каботом «во все страны Востока, Запада и Севера… разыскивать и открывать всякого рода острова и страны, заселенные язычниками и до сего времени неведомые христианам». Экспедиция Дж. Кабота открыла Лабрадор. За это Кабот получил от короля 10 ф. ст. Поскольку Кабот снарядил экспедицию за свой счет, все расходы английского правительства и выразились в этой сумме, что не помешало, однако, последнему предъявить позднее претензии ни больше ни меньше как на всю Северную Америку{6}.
В конце 1876 г. английское правительство отправило в Трансвааль Теофиля Чепстона, наделив его особыми полномочиями: в случае необходимости он мог объявить об аннексии страны, правда при условии, «если достаточное число жителей выскажет желание сделаться английскими подданными». Прибыв на место, Чепстон пришел к заключению, что Трансвааль в состоянии дальше существовать только под английским господством, и 12 апреля 1877 г. провозгласил присоединение республики к Великобритании, несмотря на протесты правительства{7}.
Захват Германией Камеруна так объяснялся в подготовленной Бисмарком инструкции от 19 мая 1884 г.: «Чтобы предоставить подданным империи на западном берегу Африки возможность дальнейшего развития и гарантию против вытеснения из завоеванных в отдельных областях позиций каким-либо территориальным захватом с чужой стороны, его императорское величество постановил непосредственно, именем империи, взять на себя защиту немцев и их торговых отношений на некоторых береговых участках»{8}.
Буржуазные юристы выработали разнообразные правовые конструкции форм колониального управления: вассалитет, протекторат, режим капитуляций, международную аренду и др. Но сущность колониализма всегда оставалась неизменной. Она сводилась к грабежу захваченных территорий, искусственному задержанию процесса социально-экономического и культурного развития коренного населения.
Если до конца XIX в. колониальным державам удавалось более или менее «спокойно» управлять своими обширнейшими владениями, то уже в первой четверти XX в. они столкнулись с серьезными трудностями.
Великая Октябрьская социалистическая революция не только освободила народы бывшей Российской империи, но и способствовала росту самосознания всех порабощенных народов, развертыванию национально-освободительного движения в колониальных и зависимых странах. Управлять колониями старыми методами становилось все сложнее. При этом необходимо также учитывать сложившееся после первой мировой войны соотношение сил в мире капитала, прежде всего возросшую роль США и их стремление к экономическому проникновению в колонии.
Еще в 1916 г. В. И. Ленин писал: «Раз идет речь о колониальной политике эпохи капиталистического империализма, необходимо отметить, что финансовый капитал и соответствующая ему международная политика… создают целый ряд переходных форм государственной зависимости. Типичны для этой эпохи не только две основные группы стран: владеющие колониями и колонии, но и разнообразные формы зависимых стран…»{9}
Именно такой формой колониализма стала после первой мировой войны система мандатов Лиги наций.
Идея вручения мандата на управление территорией одному государству от имени других родилась еще в XIX в. Так, в соответствии с Генеральным берлинским актом 1885 г. бельгийскому королю Леопольду от имени великих держав был выдан мандат на управление государством Конго; по соглашению, достигнутому в 1889 г. между США, Англией и Германией, Самоа стали совместно управлять эти три державы; в 1898 г. греческий принц Георгий получил мандат от имени великих держав на управление островом Крит.
Вновь идея международных мандатов приобрела актуальность в период Версальской мирной конференции 1919 г. в связи с необходимостью определить судьбу бывших германских и турецких владений. Страны – участницы Версальской конференции имели возможность использовать различные варианты решения вопроса: 1) вернуть территории прежним владельцам; 2) предоставить им независимость; 3) аннексировать их. Но ни один из вариантов не нашел поддержки всех колониальных держав.
Державы-победительницы были единодушны в отказе вернуть Германии и Турции потерянные ими территории. Президент США В. Вильсон заявил об этом в декабре 1918 г. Такое же единодушие они проявили, отказавшись предоставить этим территориям независимость. По традиции лицемерно подчеркивались альтруистические мотивы: бесчеловечно бросать население на произвол судьбы, до тех пор пока оно не научится управлять своей страной самостоятельно.
При обсуждении третьего варианта единодушию пришел конец. США выступили против прямой аннексии. Франция, Бельгия, Япония, Южно-Африканский Союз, Австралия, Новая Зеландия предъявили территориальные претензии. Италия и Англия заняли промежуточную позицию.
Тогда президент Вильсон выдвинул идею предоставления мандатов на управление бывшими германскими и турецкими территориями. По форме это выглядело как развитие положения, содержащегося в пункте 5 известного послания Вильсона от 8 января 1918 г., в котором говорилось, что при определении будущего колоний «интересы местного населения станут иметь тот же вес, что и справедливые требования правительства, чьи права должны быть определены»{10}.
Конкретный план создания мандатной системы представил на рассмотрение конференции генерал Смэтс.
Сначала было предложено разделить подмандатные территории на два типа: 1) территории, передававшиеся под опеку государствам с целью «обеспечения их жителям мира, порядка и доброго управления», и 2) территории, которые «должны были достигнуть независимости и получить всю желаемую помощь для обеспечения мира, порядка и доброго управления»{11}. Но Южно-Африканский Союз не согласился включить в эту систему германскую Юго-Западную Африку, а Австралия и Новая Зеландия высказались против включения островов Тихого океана. В качестве компромисса тот же Смэтс предложил создать третью категорию подмандатных территорий и отнести к ней такие страны, управление которыми должно выражаться в «распространении на них законов государства-мандатария как на составную часть этого государства»{12}.
Так возникли три категории подмандатных территорий, отличающиеся якобы «степенью развития народа»; их обозначили соответственно буквами «А», «В», «С».
Юридическое оформление новая система нашла в статье 22 Устава Лиги наций. В категорию «А» вошли бывшие турецкие владения – Ирак, Палестина с Трансиорданией{13} (мандатарий – Великобритания), Сирия и Ливан (мандатарий – Франция), чье существование как независимых наций, согласно формулировке, содержавшейся в статье 22, могло быть временно признано при условии, что государства-мандатарии будут оказывать им помощь и давать советы в области административного управления.
В категорию «В» вошли бывшие германские колонии в Африке (за исключением Юго-Западной Африки) – Того, Камерун (мандатарий – Великобритания и Франция), Танганьика (мандатарий – Великобритания), Руалда-Урунди (мандатарий – Бельгия), в которых управление осуществлялось мандатариями на следующих условиях: 1) предоставление населению свободы совести и вероисповедания; 2) запрещение торговли рабами, а также оружием и спиртными напитками; 3) запрещение сооружения укреплений, военных или морских баз, а также военного обучения местных жителей для других целей, кроме полицейской службы и защиты территорий; 4) обеспечение принципа «открытых дверей» для всех государств – членов Лиги наций.
В категорию «С» вошли бывшие германские колонии в Тихом океане – «германская» Новая Гвинея, Новая Ирландия, Новая Британия, Соломоновы острова (мандатарий – Австралия), остров Науру (мандатарий – Великобритания, к которой позднее присоединились Австралия и Новая Зеландия), Западное Самоа (мандатарий – Новая Зеландия), Марианские, Каролинские и Маршалловы острова, а также острова Яп (мандатарий – Япония) и Юго-Западная Африка (мандатарий – Южно-Африканский Союз). На эти территории распространялись законы государств-мандатариев при условии соблюдения гарантий, предусмотренных для подмандатных территорий категории «В».
Существо компромиссов, породившего мандатную систему, обнаружить несложно. США добились распространения принципа «открытых дверей» на основную массу подмандатных территорий («А» и «В»). Несмотря на то что сенат США не ратифицировал Версальский договор и США не вошли в Лигу наций, они получили равные права с членами Лиги наций на подмандатных территориях, а по Вашингтонскому договору 1922 г. равные с Японией права на островах Тихого океана к северу от экватора, чего не имели даже члены Лиги наций.
Старые колониальные державы использовали мандатную систему как удобную ширму для новых территориальных захватов. В Уставе Лиги наций ничего не говорилось о сроках действия мандата, о времени предоставления независимости подмандатным территориям, об ответственности мандатария за его действия на подмандатной территории.
Созданная Советом Лиги наций 29 ноября 1920 г. Постоянная мандатная комиссия представляла собой комитет экспертов, не наделенный никакой властью. Комиссия ежегодно получала доклады мандатариев и давала по ним заключения. Характерно, что в соответствии со статьей 22 мандатарии были подотчетны не Генеральной Ассамблее Лиги наций, а Совету Лиги, в котором большинство принадлежало колониальным державам. Это гарантировало их от разоблачения.
Анализ текстов соглашений о предоставлении мандатов показывает, что положение народов при переводе их стран из колониального в подмандатное состояние не изменилось.
На протяжении всей истории существования Лиги наций СССР выступал против мандатной системы, разоблачая ее империалистическую, колонизаторскую сущность.
Еще в ноте, направленной 18 мая 1923 г. Англии, Франции и Италии, советское правительство заявило, что оно не признает «так называемого мандатного состояния» и относится отрицательно «к положению, создавшемуся в Палестине, Сирии и других мандатных территориях»{14}.
При вступлении в 1934 г. в Лигу наций Советский Союз вновь подчеркнул свое отрицательное отношение к 10 мандатной системе. В речи на пленарном заседании Ассамблеи Лиги 18 сентября 1934 г. представитель СССР заявил, что, поскольку Советский Союз не участвовал в разработке Устава Лиги наций, он не может взять на себя ответственность за ряд его органических пороков, в частности за статью 22 о системе мандатов. СССР, став постоянным членом Совета Лиги, отказался делегировать своего представителя в Постоянную мандатную комиссию.
Мандатная система просуществовала 20 лет. За это время ни одна подмандатная территория не получила независимости.
В пожаре второй мировой войны сгорела и сама Лига наций, и ее мандатная система. Некоторые из бывших подмандатных территорий обрели независимость. Это произошло не вследствие политики стран-мандатариев, а вопреки ей – благодаря могучему росту национально-освободительного движения.
Но мандатная система, к сожалению, стала историей лишь отчасти. В созданной после второй мировой войны системе опеки сохранились многие ее порочные черты.
II
Как известно, державы – союзницы по антигитлеровской коалиции в период второго всемирного конфликта начали готовиться к решению вопросов послевоенного устройства колониальных и зависимых стран еще в разгар войны. Впервые эти проблемы обсуждались на Московской конференции министров иностранных дел в 1943 г. 24 октября 1943 г. делегация США представила проект декларации Объединенных Наций по вопросу о национальной независимости. В нем говорилось, что «долг и цель Объединенных Наций, которые, благодаря событиям прошлого, стали ответственными за будущее колониальных стран, состоит в том, чтобы тесно сотрудничать с народами этих стран, подготовляя их к тому, чтобы они были способны получить статут национальной независимости…»{15}. С этой целью предлагалось «создать международную администрацию попечительства, состоящую из представителей Объединенных Наций и всех других наций, которые сейчас сотрудничают или могут сотрудничать впоследствии в развитии и осуществлении постановлений Атлантической хартии. Эта администрация будет действовать через региональные советы, составленные из представителей стран, имеющих крупные интересы в соответствующих районах»{16}.
Предложения США вызвали недовольство делегации Англии, и проект декларации был снят с обсуждения. Таким образом, уже первая попытка рассмотреть колониальный вопрос показала резкое расхождение во взглядах, предвещавшее острую борьбу в дальнейшем.
К колониальной проблеме вернулись на Сан-Францисской конференции 1945 г. Положение осложнялось тем, что этот вопрос не обсуждался на конференции в Думбартон-Оксе, а на Крымской конференции был уточнен лишь перечень территорий, на которые могла быть распространена система опеки. Если по другим вопросам послевоенного мирового устройства были выработаны согласованные предложения великих держав, то по колониальному вопросу США, Англия, Франция, Китай, Австралия представили свои индивидуальные проекты{17}.
Анализ этих проектов позволяет прийти к выводу, что в тот период у империалистических государств существовали два подхода к вопросу об опеке, которые можно назвать американским и английским.
Существо английского подхода состояло в том, чтобы попытаться сохранить старую мандатную систему. Отсюда стремление исключить из сферы компетенции ООН вопросы политического и социального развития подопечных территорий, создать Совет по опеке в виде консультативного органа при Экономическом и социальном совете, не допустить участия заинтересованных держав в разработке и утверждении соглашений об опеке и т. д.
Позиция США определялась интересами американского капитала, стремлением его к мировому господству. Отсюда предложение установить на подопечных территориях режим «открытых дверей», изъять из ведения Генеральной Ассамблеи важные в военно-стратегическом отношении территории и т. д.
Меньше всего империалистические государства думали об интересах народов подопечных территорий. Кроме общих, трескучих фраз, в проектах не содержалось никаких положений, конкретно определявших задачи и ответственность государств-опекунов, пути и методы политического, социального, экономического и культурного развития населения подопечных территорий, сроки окончания опеки. Не упоминалось даже о том, что цель опеки заключается в достижении народами этих территорий независимости.
Советская делегация на Сан-Францисской конференции не выступила с отдельным проектом, а внесла 11 мая 1945 г. ряд поправок к американскому проекту. Делегация СССР предлагала установить в качестве цели опеки не только предоставление самоуправления, но и права на самоопределение «в целях быстрейшего достижения полной государственной независимости»; определить соответствующим соглашением государства, которым будет поручено осуществлять опеку; ввести в Совет по опеке представителей всех постоянных членов Совета Безопасности, хотя бы и не управляющих подопечными территориями; предоставить Генеральной Ассамблее (и Совету по опеке) право посылать своих представителей и инспекторов для контроля за выполнением ее указаний. Совершенно очевидно, что советские предложения по вопросу об опеке создавали возможность для прогрессивного решения колониальной проблемы.
«Рабочий проект», представленный в Комитет 11/4, состоял из двух частей. Первая часть, посвященная общим вопросам политики в отношении зависимых территорий, была взята из англо-австралийского проекта, а вторая, озаглавленная «Система территориальной опеки», основывалась на американском проекте.
«Рабочий проект» лег в основу дискуссии в Комитете 11/4 и был одобрен с рядом поправок. К наиболее существенным поправкам, улучшавшим проект, следует отнести включение слова «независимость» наряду со словом «самоуправление» при определении цели опеки; предложение о введении в состав Совета по опеке постоянных членов Совета Безопасности ООН; внесение пункта о периодических инспекционных посещениях территорий. Все эти поправки были предложены делегацией СССР.
В ходе дискуссии представители капиталистических государств продемонстрировали истинное отношение к народам колониальных стран. Они выступали против любой поправки прогрессивного характера и добились отклонения внесенных делегацией Египта поправок о предоставлении Генеральной Ассамблее ООН права прекращать действие статуса опеки и объявлять территорию независимой, о передаче власти над подопечной территорией другой стране при нарушении прежних условий соглашения об опеке или при выходе ее из ООН, об учете желания населения подопечной территории при выборе управляющей власти.
Представленные в Комитет предложения были приняты и стали составной частью Устава ООН, вступившего в силу 24 октября 1945 г. Положения, относящиеся непосредственно к системе международной опеки, вошли в главы XII и XIII Устава ООН. В главу XI были включены общие положения о принципах политики Объединенных Наций в отношении несамоуправляющихся территорий.
Нельзя не видеть некоторых хотя бы формальных преимуществ новой системы по сравнению с системой мандатов Лиги наций. Если мандатной системе была посвящена только одна статья (22-я) Устава Лиги, то системе опеки посвящены 16 статей (две главы). Система опеки по Уставу ООН шире мандатной системы. Статья 77 Устава ООН гласит, что система опеки распространяется на следующие категории территорий, которые могут быть включены в нее в соответствии с соглашениями по опеке: 1) территории, находящиеся под мандатом; 2) территории, отторгнутые от вражеских государств в результате второй мировой войны; 3) территории, добровольно включенные в систему опеки государствами, ответственными за их управление.
Созданный согласно статье 85 Устава ООН Совет по опеке – по своей правовой природе более ответственный орган, чем Постоянная мандатная комиссия. Если последняя была лишь консультативным органом и состояла из экспертов, не являвшихся представителями государств – членов Лиги наций, то Совет по опеке состоит из членов ООН; в него входят также представители государств – постоянных членов Совета Безопасности. По статье 87 Совет по опеке уполномочен: 1) рассматривать отчеты, представляемые управляющей властью; 2) принимать петиции и рассматривать их; 3) устраивать периодические посещения территорий, находящихся под опекой.
Увеличились возможности контроля за выработкой соглашений об опеке, поскольку статьей 79 предусматривалось, что условия опеки для каждой территории, подлежащей включению в систему опеки, определяются соглашениями непосредственно заинтересованных государств и утверждаются либо Советом Безопасности (стратегические районы), либо Генеральной Ассамблеей (нестратегические районы). Территории не делились на категории по степени развития.
Мы уже знаем, что ряд положений, имеющих прогрессивный характер, был принят под нажимом Советского Союза. Но капиталистические государства добились включения и в разделы Устава ООН, относящиеся к международной опеке, расплывчатых формулировок, которые позволили в дальнейшем игнорировать многие существенные моменты этих разделов.
Важное место в системе опеки должны были занять индивидуальные соглашения. Так, в статье 76 говорилось, что развитие территории по пути к самоуправлению или независимости предусматривается условиями каждого соглашения об опеке. Но в Уставе ООН не расшифровывалось понятие «непосредственно заинтересованные государства», которым согласно статье 79 вменялось в обязанность разрабатывать эти соглашения. Практически индивидуальные соглашения об опеке явились в некотором роде даже шагом назад по сравнению с мандатами.
В разделах Устава ООН, посвященных опеке, не указывались сроки заключения соглашений об опеке. Более того, сам принцип обязательности включения в систему опеки первых двух категорий территорий не был выражен с достаточной определенностью. Дважды, в статьях 75 и 77, говорится о том, что они «могут быть» включены в систему опеки. Это дало Южно-Африканскому Союзу основание для бесконечных уверток от передачи под опеку Юго-Западной Африки, а Международному суду ООН – для весьма двусмысленного решения по данному вопросу.
Что же касается пункта 1(c) статьи 77 о добровольной передаче под опеку территории государствами, ответственными за их управление (кстати сказать, этим пунктом очень гордятся буржуазные юристы, рассматривая его как одно из украшений новой системы), то он не был применен на практике. Ни одно из колониальных государств не воспользовалось предоставленной ему возможностью. Это стало ясно еще на первом этапе обсуждения системы опеки. Так, выступая в Оксфорде в марте 1943 г., английский министр колоний Стэнли заявил, что «управление британскими колониями должно оставаться целиком в руках Великобритании»{18}. У. Черчилль подтвердил в парламенте, что именно такова позиция английского правительства.
Широко известна также фраза, сказанная Черчиллем в беседе со Сталиным и Рузвельтом на Крымской конференции: «Я стал первым министром его величества не для того, чтобы способствовать ликвидации Британской империи»{19}. Аналогичную позицию занял А. Иден на Московской конференции 1943 г.
Французские представители заявили, что они откажутся внести какие-либо изменения в мандатную систему, если это «нарушит существующее равновесие национального и международного контроля… к ущербу мандатария»{20}.
В Уставе ООН нет указания на то, что цель опеки состоит в подготовке подопечных территорий к достижению ими независимости.
Статья 76(b), родившаяся в результате компромисса, определяла цель опеки следующим образом: «Способствовать политическому, экономическому и социальному прогрессу территории под опекой, прогрессу в области образования и развитию по пути к самоуправлению или независимости, если это окажется возможным в условиях, специфичных для каждой территории, и с учетом свободно выраженного желания проживающих на ней в соответствии с положениями того или иного соглашения об опеке…» (курсив наш. – К. M.).
Ни в одном индивидуальном соглашении об опеке не говорилось четко, что целью ее является достижение подопечной территорией независимости. Во всех соглашениях повторялась статья 76(b) (или содержалась ссылка на нее) с неопределенным выражением «самоуправление или независимость». Только в соглашении об опеке над Сомали указывалось, что цель опеки – достижение территорией независимости. Интресно отметить, что в этом единственном случае опека была передана Италии – государству, которое в то время не являлось членом ООН.
Об упоминавшемся в статье 76(b) «свободно выраженном желании» народов подопечных территорий при решении их судьбы убедительно сказал филиппинский представитель: «Филиппинский народ хорошо знаком с так называемыми народными движениями, проводимыми в пользу вечного сохранения иностранного правления под тем предлогом, что оно якобы обеспечит народу более широкую свободу, чем свое собственное правительство, и на всех выборах он решительно отказывался поддерживать лидеров таких движений. Представляется несомненным, что народы всех подопечных территорий, коль скоро они будут в состоянии свободно использовать все свои возможности, потребуют независимости, вместо того чтобы оставаться в вечном подчинении иностранному господству»{21}.
