Текст книги "Пять капитанов"
Автор книги: Ким Малаховский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 42 страниц)
12 августа 1767 г. Картерет увидел остров, принадлежащий к группе Санта-Крус. Лишь спустя несколько дней он нашел ряд островов Соломонова архипелага, открытых Менданьей. Но британский капитан этого не знал и, полагая, что обнаружил еще неизвестные европейцам острова, назвал их именем Королевы Шарлотты.
Аборигены враждебно встретили высадившихся на берег английских моряков, засыпав их копьями и стрелами. Наскоро починив корабль, Картерет поспешил оставить остров. Обогнув западную часть Соломоновых островов, «Сваллоу» направился к Батавии, где стоял на ремонте с июня по август 1768 г. В Англию Картерет возвратился 20 мая 1769 г. Он и не подозревал, что одновременно с ним почти по тому же маршруту совершал кругосветное плавание французский капитан Бугенвиль.
Фрегат «Будёз» под командованием Бугенвиля покинул Францию в ноябре 1766 г. В задачу экспедиции входили поиски Южной Земли. В январе 1768 г. «Будёз» вошел в Тихий океан через Магелланов пролив. Французы высаживались на Таити, Самоа, Новых Гебридах. Дойдя до Большого Барьерного рифа, они повернули назад, не увидев Австралии.
Бугенвиль обнаружил в западной части Соломонового архипелага острова, которые в дальнейшем получили название Бука и Бугенвиль. Он также открыл еще один остров, которому дал название Шаузёль. 28 сентября 1768 г. Бугенвиль прибыл в Батавию. Обогнув Африканский материк, он 16 марта 1769 г. вернулся во Францию.
Открытую ими землю на юге Тихого океана голландцы сначала называли Terra Australis, а через некоторое время после второго плавания Тасмана в 1644 г. стали называть Новой Голландией.
Британская колонизация в Южных морях в широких масштабах началась с плавания Джеймса Кука.
Во время своего первого плавания в Тихом океане Кук в марте 1770 г. закончил исследование берегов Новой Зеландии, а в апреле его корабль, плывя к северо-западу от Новой Зеландии, вошел в австралийские воды.
19 апреля 1770 г. перед англичанами открылись берега Австралии. «Я назвал это место Хикс, – писал в своем дневнике Дж. Кук, – потому что лейтенант Хикс был первым, кто увидел эту землю». Подыскивая подходящее для высадки место, Кук поднимался вдоль берега на север, пока не достиг места, названного им Ботани-Бей, поскольку сопровождавшие Кука в экспедиции ботаники обнаружили там большое количество неизвестных им ранее видов растений, птиц и зверей.
29 апреля 1770 г. матросы Кука высадились на австралийский берег. Встреча с аборигенами и в этот раз не была дружеской. Аборигены осыпали англичан градом камней и копий, англичане ответили залпом из ружей. «Так, – грустно отмечает современный австралийский историк М. Кларк, – европеец начал свое общение с аборигенами восточного берега». До 6 мая Дж. Кук исследовал район Ботани-Бея, а затем продолжил свое плавание на север. Выйдя к северу от Кейп-Йорка и убедившись, что открытый им материк от Новой Гвинеи отделен проливом, Дж. Кук объявил его собственностью британской короны. Сойдя на берег одного из островов Торресова пролива, названного Поссешн, Кук водрузил на нем британский флаг, заявив, что отныне власть британского государя распространяется на весь восточный берег материка от 38° ю. ш. до острова Поссешн. При этих словах стоявшие с ним рядом матросы дали три залпа из ружей, на которые с корабля ответили выстрелами из пушек.
Восточная часть Австралии, названная Куком Новым Южным Уэльсом, стала собственностью британской короны.
Но прав был известный английский мореплаватель конца XVIII – начала XIX в. Мэтью Флиндерс, писавший: «Путешествия, которые были предприняты в XVII и XVIII столетиях голландскими и английскими мореплавателями, привели к открытиям различных обширных районов суши в Южном полушарии, которые необходимо было объединить. Пришлось признать существование земли, почти равной по размерам всей Европе. Однако в отношении этой земли, хотя было известно, что она отделена от всех остальных частей света и географы были склонны именовать ее континентом, оставались сомнения, касавшиеся ее целостности; обращалось внимание на то, что, поскольку наши знания об одних районах этой страны не основываются на достаточно достоверной информации, а о других – мы совершенно ничего не знаем, может оказаться, что это не одна большая земля, а отдельные большие острова».
Первым, кто обошел вокруг Австралии и таким образом доказал существование пятого континента, был упомянутый выше М. Флиндерс. Он сделал это в 1802–1803 гг.
В начале XIX в. русские мореходы совершали смелые и длительные экспедиции по всему простору Великого океана. В 1803–1806 гг. корабли «Надежда» и «Нева» под командованием И. Ф. Крузенштерна и Ю. Ф. Лисянского предприняли первое в истории русского флота кругосветное плавание, подробно обследовав некоторые из Гавайских и Маркизских островов. В 1807–1809 и 1817–1819 гг. В. М. Головнин побывал на острове Танна (Новые Гебриды), на Гавайских и Марианских островах.
27 сентября 1814 г. капитан М. П. Лазарев на корабле «Суворов» открыл пять островов. Два продолжительных плавания по Тихому океану совершил русски» мореплаватель О. Е. Коцебу в 1815–1817 и 1823–1826 гг. Он обнаружил ряд неизвестных европейцам островов в архипелаге Туамоту и группе Маршалловых островов, а также посетил Таити, Самоа и Гавайи.
Ряд островов открыл в августе 1820 г. капитан 3. И. Понафидин на корабле «Бородино». Экспедиция Ф. Ф. Беллинсгаузена и М. П. Лазарева в 1819–1821 гг. привела к открытию Антарктиды.
Так были найдены два последних континента на нашей планете. Бороздя просторы Тихого океана, мореплаватели упорно искали Южную Землю, увлекаемые идеей Кироса. Чем больше поначалу они познавали Великий океан, тем меньше оставалось у них надежд найти таинственную землю на юге. Казалось, что это просто романтическая мечта испанского морехода. Новые экспедиции приносили новые опровержения идеи Кироса. Во время своего второго плавания в Тихом океане Кук задался целью обязательно отыскать эту землю. Он с невероятным упорством в течение двух лет пробивался в высокие широты Тихого, Индийского и Атлантического океанов, но не встретил ее. «Южного материка не существует», – записал Кук в своем дневнике. А ведь его корабль почти подошел к нему. Лишь двести километров отделяло Кука от Антарктиды. И Кирос оказался в конце концов прав: Южная Земля существовала. Их оказалось даже две, и в совокупности своей занимаемая ими площадь значительно превышает размеры Южной Земли Святого Духа, созданной его воображением.
Прошло без малого четыре века со времени плавания Кироса. Современный авиалайнер за считанные часы с легкостью совершает тот путь, на который Кирос потратил многие месяцы тяжелого опасного плавания. Казалось бы, чем могут заинтересовать сейчас подобные путешествия. А интерес к ним ныне живущих людей очень велик. Так наверняка будет и с грядущими поколениями. И дело не только в том, что времена великих географических открытий остаются всегда чарующим романтическим отрочеством человечества. Немало детей в наше время строят модели старинных каравелл, а вырастая, уходят на парусниках в опасные плавания, ибо море по-прежнему грозно. Видимо, неистребимо в людях желание ощутить свою силу, ловкость и мужество в единоборстве со стихией без услужливой помощи могучих технических средств созданных человеческим разумом.
До Кироса и после него было немало знаменитых мореплавателей. Но их великие тени не заслоняют его.
Кирос был не только замечательным навигатором. Он «в свой жестокий век» резко выделялся человечностью, удивительным бескорыстием.
В отличие от «рыцарей наживы», прикрывавших свою звериную алчность в открываемых землях ссылками на служение богу и папе, Кирос был действительно убежденным католиком, видевшим цель своих открытий в приобщении язычников к истинной вере. Отсюда его почти не встречавшееся в то время гуманное отношение к аборигенам открываемых земель. В этом отношении достаточно привести два примера.
Как уже говорилось выше, во время одной из высадок Торреса с солдатами на берег бухты Сан-Фелипе-и-Сантьяго ими были захвачены три мальчика-аборигена, а также двадцать свиней. Когда люди Торреса вернулись на флагманский корабль, один из находившихся на борту солдат сказал в присутствии Кироса, что было бы лучше, если б отряд Торреса вместо трех ребят доставил на корабль тридцать свиней. Кирос с большим негодованием заметил солдату, что он, напротив, не променял бы ни одного из этих мальчиков на все блага мира.
Во время страшной бури у берегов Калифорнии 12 сентября 1606 г., когда, казалось, не было никакой надежды на спасение, терявший силы Кирос распорядился привести к его постели мальчиков-аборигенов Южной Земли Святого Духа, и корабельный священник произвел обряд крещения, за которым Кирос, крестный отец мальчиков, следил глазами, полными слез.
Кирос чем-то напоминает Дон Кихота Ламанчского, созданного воображением Сервантеса, его современника.
Бесстрашным и добрым, мечтательным и верным, счастливым и несчастным был Педро Фернандес де Кирос – этот Тихоокеанский Рыцарь Печального Образа.
30 нюня 1980 г. под дробь барабанов и звуки флейт в Виле, столице Новых Гебрид, был поднят красно-черно-желтый флаг нового независимого государства Океании – Республики Вануату. Мятеж на Эспириту-Санто был подавлен месяц спустя.
Молодая республика начала свою жизнь в международном сообществе.
На следующий день по приходе в Акапулько Кирос вместе со всей командой высадился на берег и сразу же направился к церкви. Их окружили горожане и сопровождали до самой церкви. Моряки несли королевский штандарт. Впереди процессии шли мальчики-аборигены Южной Земли, получившие христианские имена Педро и Пабло, одетые в новые костюмы (на европейский манер). Прослушав мессу, экипаж вернулся на корабль.
Кирос довольно быстро убедился, что у него имеется немало недоброжелателей, распространявших в Мексике всякие инсинуации относительно его самого и только что закончившегося путешествия. В свою защиту Кирос отправил вице-королю Мексики маркизу Монтес Кларосу письмо, в котором описал свое плавание. Одновременно он спрашивал у вице-короля, что делать с «Сан-Педро-и-Сан-Пабло». Последовал приказ маркиза передать судно властям в Акапулько, поскольку оно – собственность испанского короля. Выполнив это распоряжение, Кирос в первый день 1607 г. покинул Акапулько, взяв с собой мальчиков-аборигенов Педро и Пабло. Через семнадцать дней он прибыл в Мехико, где был принят вице-королем. Маркиз Монтес Кларос встретил его дружелюбно, ведь они вместе прошли через тяжелые испытания, когда корабль, на котором они плыли из Испании, разбился у южноамериканских берегов. Маркиз тогда только еще должен был вступить в свою должность вице-короля Мексики. Теперь же он заканчивал свою деятельность здесь, получив назначение в Перу тоже вице-королем.
Маркиз, выслушав подробный доклад Кироса о плавании и открытии Южной Земли, остался довольно равнодушным, дав понять, что все это дело относится к компетенции центральной власти в Мадриде. Он лишь обещал Киросу всяческую помощь в Перу с организацией новой экспедиции к Южной Земле, если тот успеет вернуться в Лиму с соответствующим приказом из Испании до ухода маркиза с поста вице-короля Перу.
Кирос узнал, что недалеко от Мехико живет ушедший на отдых дон Луис де Веласко, который был вице-королем Перу, когда Кирос впервые предложил плавание к Южной Земле. Кирос отправился к нему. Дон Луис приветливо его встретил, с интересом выслушал рассказ о плавании, но признался, что практически ничем не может ему помочь.
Убедившись, что ни в Мехико, ни в Лиме не удастся добиться разрешения на организацию новой экспедиции, Кирос решил, не теряя времени, отправиться ко двору испанского короля.
В это время, к великому горю Кироса, один за другим умерли его любимцы Педро и Пабло, В глубокой печали Кирос покинул Мехико и направился к атлантическому побережью Мексики.
Кирос опять был без гроша в кармане, и ему не удалось бы добраться до Сан-Хуан де Уллоа, если бы не доброта некоего капитана Гаспара Мендеса де Веры, ссудившего Киросу небольшую сумму.
В Сан-Хуан де Уллоа вновь доброта людская помогла Киросу сесть на корабль, шедший в Испанию. Его взял как бесплатного пассажира капитан этого судна Леонардо де Ориа. Через месяц корабль был в Кадисе. Кирос сошел на берег, продал часть вещей и на вырученные деньги добрался до Севильи. Там он продал все свои пожитки, одолжил у двух своих знакомых 500 реалов и направился в Мадрид. 9 октября 1607 г. Кирос, истратив все до последнего реала, вошел в городские ворота столицы Испании.
Опять добрые люди помогли ему, дав кров и деньги. И Кирос начал новую битву с испанской бюрократией за Южную Землю. Ему надо было иметь дело главным образом с двумя могущественными ведомствами Испании: Советом по делам Индий и Государственным советом.
В течение первых одиннадцати дней пребывания в Мадриде Кирос никак не мог добиться приема у графа Лемоса, председателя Совета по делам Индий. «Наконец он принял меня, – писал потом Кирос, – прочитал мой доклад и сказал: «Какие права мы имеем на этот район?» Я ответил: «Те же самые, на основании которых мы владеем другими»». Кирос еще несколько раз встречался с графом Лемосом и все безрезультатно. В конце концов тот посоветовал ему добиваться аудиенции у короля, для чего предварительно посетить герцога Лерму, председателя Государственного совета.
Началось многомесячное хождение Кироса по канцеляриям, писание бесконечных памятных записок, раздаваемых членам Государственного совета, Совета по военным делам, Совета по делам Индий и т. п. «Многие из них, – писал Кирос, – относились с вниманием к моим запискам, видя их ценность. Но это не продвигало дела». Напротив, когда герцог Лерма переслал 6 марта 1608 г. подробную записку в Совет по делам Индий, Киросу сообщили, что ответ он получит через одного из членов Совета – дона Франсиско де Теяда. Последний же порекомендовал Киросу вернуться в Перу и там добиваться от вице-короля решения по своему делу. «Я ответил ему, – писал с возмущением Кирос, – что нельзя посылать меня в столь далекое путешествие по столь важному делу, не дав мне никаких распоряжений». И опять Кирос сел за составление новых записок. Но теперь у него появилась надежда, что ему все-таки удастся добиться положительного решения. В июне 1608 г. в Мадриде было получено письмо Торреса, направленное из Манилы, в котором он подтверждал открытие новой земли.
Но ожидания Кироса не оправдались. Тянулись месяцы, а решения все не было. «Я, капитан Педро Фернандес де Кирос, настоящим сообщаю, что послал уже восемь записок относительно организации поселения на земле, открытой в Australia Incognita, но до сих пор никакого решения или ответа мне сообщено не было, не было даже дано какого-либо знака, что я могу надеяться получить их, – писал Кирос королю в конце 1608 г. – Я уже четырнадцать месяцев нахожусь при дворе и четырнадцать лет я занимаюсь этим делом, не получая ни денег, ни какой-либо другой выгоды, думая лишь об успехе предприятия. Я прошел по суше и морю 20 000 лиг, истратив все мое состояние и страдая множество раз от таких страшных вещей, что мне самому они кажутся неправдоподобными; я прошел через все это только для того, чтобы эта угодная богу и благородная работа не прекращалась. Во имя этого и во славу божью я почтительнейше прошу ваше величество разрешить мне после столь большого и продолжительного труда собрать плоды его...
Огромность земли ныне открытой, судя по тому, что я сам видел, и по данным, сообщенным вашему величеству капитаном доном Луисом Ваэсом де Торресом, моим адмиралом, совершенно очевидна. Ее размеры больше, чем вся Европа, включая острова Средиземного моря и Атлантического океана, вместе с Англией и Ирландией, и Малая Азия вплоть до Каспия и Персии. Эта неизвестная ранее часть земли составляет одну четвертую мира и, таким образом, вдвое превышает королевства и провинции, которыми ваше величество до сих пор владеет с помощью божьей, и это без соседства с турками или маврами или другими народами, которые являются причиной беспорядков и беспокойства на Ваших границах.
Эта земля расположена в тропической зоне и доходит до экватора, а оттуда простирается примерно до 90°; и если она расположена так, как можно предположить, то эта земля является антиподом к большей части Африки, всей Европе и значительной части Азии.
Я хотел бы заметить, что земли, мною виденные на широте 15°, лучше, чем в Испании, другие, расположенные выше, должны представлять собой земной рай. Население многочисленное, цвет кожи у людей различный: белый, коричневый, есть мулаты с различными оттенками кожи, есть индейцы и люди смешанной крови. У некоторых черные густые и прямые волосы, у других они короткие и курчавые, есть и с прекрасными рыжеватыми волосами: эти различия указывают на многочисленные связи и торговлю. По изложенным выше причинам, как и благодаря превосходной земле и отсутствию орудий смерти – артиллерии и огнестрельного оружия, а также вследствие того, что они не работают в серебряных или других рудниках, и по многим другим причинам, тамошнее население очень многочисленно. Но они не знают никаких искусств, у них нет ни крепостей, ни армии, ни кораблей, ни законов. Это просто язычники разделенные на племена, находящиеся не в слишком дружественных отношениях между собой. Их оружие: луки и стрелы без яда, дубинки, палки, дротики и копья. Мы находим, что они порядочные, чистоплотные, дружелюбные, разумные и отзывчивые люди. По всем этим причинам есть основание надеяться, что с божьей помощью и используя мягкие средства будет очень легко умиротворить и воспитать их... У них деревянные дома, крытые пальмовыми листьями. Они пользуются глиняными горшками, плетут из тростника одежду и циновки. Они обрабатывают камень и кораллы, делают флейты, барабаны и ложки из дерева. У них есть места для молебствий и погребений. Хорошо обработанные участки земли они, как правило, огораживают рвами и палисадами. Они широко используют раковины, изготовляя из них резцы, пилы, а также ожерелья. Лодки островитян сделаны добротно и пригодны для плавания от одного острова к другому. Вообще есть определенные свидетельства о соседстве с более цивилизованными народами.
В качестве хлеба они используют три вида кореньев... Масса прекрасных фруктов: шесть видов бананов, миндаль четырех видов, земляные орехи, апельсины и лимоны, которые туземцы не едят, и другие... Из овощей мы видели тыкву, портулак и фасоль. Мясная пища состоит из домашних свиней, похожих на наших, кур, каплунов, уток, голубей, коз, которых видел другой капитан; и, кроме того, туземцы говорили нам о коровах и буйволах. Рыбы также в изобилии. Всего этого, должно быть, огромное количество, ибо все, о чем я упоминал, было недалеко от кораблей... Следует заметить, что многие из продуктов такие же, как наши, а другие могут здесь производиться, поскольку эта земля пригодна для выращивания всех растений, произрастающих в Европе.
Здешнее богатство – это серебро и жемчуг, я видел их сам, и золото, которое видел другой капитан, о чем он сообщает в своей записке. Здесь есть много различных специй: мускатные орехи, перец и имбирь...; сырье для производства шелка; имеются алоэ, сахар и индиго, а также в достаточном количестве эбеновые деревья и другие виды деревьев, необходимых для строительства судов... Кроме того, расположение этой земли убеждает нас в том, что здесь наверняка существует много других источников богатства. Испанская промышленность усилится за счет использования туземных продуктов, так же как наша деятельность здесь сделает товары этой страны лучше и доходнее, чем в Перу или Новой Испании.
Все вместе взятое говорит за то, что эта богатая страна сможет одна снабжать Америку и обогащать Испанию. Я докажу это, если мне окажут помощь. Я заявляю, что все увиденное и описанное встретилось лишь на морском берегу; и, следовательно, в глубине страны будут найдены огромные, дотоле невиданные богатства. Необходимо отметить, что моей главной задачей было найти большую землю. Я сделал это, но вследствие моей болезни и по другим причинам, которые я умолчу, мне не пришлось увидеть всего... Порт Вера-Крус способен вместить в себя тысячу кораблей... Здесь может быть построен многонаселенный город. Жители его смогут сообщаться с провинциями Чили, Перу, Панамы, Никарагуа, Гватемалы, Новой Испании, Тернате и Филиппинами, всеми провинциями, которыми владеет ваше величество. Эта земля является ключом к ним и, будучи присоединена к вашим владениям, станет источником громадных доходов и принесет много другой пользы. Я не преувеличу, если скажу, что здесь могут поселиться двести тысяч испанцев... Все это... я сделал, как преданный вассал вашего величества, и ваше величество... может добавить к вашему титулу еще и владение Южной Землей Святого Духа... Я уверен, полагаясь на справедливость, великодушие и христианское благочестие вашего величества, что дело относительно заселения недавно открытых земель будет рассмотрено с должным вниманием... Я, мой повелитель, молюсь о том, чтобы меня послали в эти земли...»
Ответа от короля не последовало. Это может показаться странным. Ведь Кирос предлагал Филиппу III вступить во владение самой большой частью света. И надо сказать, что его сообщения об открытии новой земли не вызывали тогда сомнений. Все имевшиеся в те времена сведения говорили в пользу существования гигантской по размерам Южной Земли. А Филипп молчал. Кирос продолжал пребывать в полной нищете. Никто не интересовался им. Парадоксальная ситуация!
Испанское правительство не отвечало Киросу не потому, что не верило в его открытие, а, напротив, именно потому, что оно представлялось вполне реальным.
Положение страны резко изменилось со времен Колумба. Пиренейская монархия дряхлела. Она еще была могущественной державой, но контролировать громадные заморские владения становилось все труднее. Взлет и падение, сила и слабость Испании как крупнейшей колониальной державы в значительной степени объясняется социально-политическим строем. Абсолютизм феодальной монархии позволял сконцентрировать силы и средства государства для создания мировой империи.
После захвата новых богатых земель в метрополию потекли драгоценные металлы, дорогие пряности и ткани. Но все это сосредоточивалось в руках дворянства и церкви. Накопленные богатства создали видимость государственного могущества и позволили Испании заниматься «мировой политикой». Опьяненная легкой добычей, деспотическая власть стремилась к новым и новым территориальным захватам в самых различных местах земного шара. Для этого приходилось постоянно содержать огромную армию и флот, вести непрерывные войны. Собственная промышленность и сельское хозяйство не развивались. Возник своего рода порочный круг: чем больше феодальное государство приобретало колоний, тем слабее оно становилось.
Огромный приток драгоценных металлов вызвал «революцию цен» сначала в Испании и Португалии, а затем и в других странах Европы, что способствовало развитию капитализма в ряде европейских стран. Пиренейские государства с их слабой экономикой были не в состоянии сами использовать полученные ими богатства, и последние быстро переходили в руки голландской и британской буржуазии.
Таким образом, абсолютистские государства Пиренейского полуострова, породив европейский колониализм, в большой мере способствовали первоначальному накоплению и тем самым укреплению своего врага – европейского капитализма.
И Совет по делам Индий и Государственный совет считали, что новые земли, открытые Киросом, в случае присоединения их к испанским владениям и действительного их освоения лишь ослабят страну. Надо было думать не о приобретении новых владений, а о сохранении уже имевшихся. Так, в своем докладе королю в сентябре 1608 г. Государственный совет сообщал о своем согласии с мнением Совета по делам Индий, что открытие Кироса повлечет за собой утечку населения из Испании, где и так уже ощущается недостаток людей. Вражеские государства будут пытаться захватить эти земли, что еще более осложнит положение Испании, ибо она и сейчас с большим трудом может защитить то, что «уже завоевано», а на удержание новых земель нет ни средств, ни сил. «Этот Кирос хочет быть вторым Колумбом, – говорилось в докладе Совета, – но его желаниям не следует потворствовать».
Чтобы не доводить Кироса до отчаяния и не толкнуть его, таким образом, на передачу своих открытий врагам Испании, Совет рекомендовал, учитывая обширнейшие знания и опыт Кироса, назначить его космографом.
Кирос с негодованием отказался от этой должности. Фанатически преданный своей идее, он продолжал писать записки правительству, а потом стал добиваться личной аудиенции у короля. Наконец, в начале 1609 г., по поручению Филиппа, Кироса принял маркиз де Вела-да, гофмаршал короля. Кирос подробно описал ему все плавание к Южной Земле, показал все документы и карты. Маркиз с большим вниманием его выслушал и в конце встречи обнадежил, сказав, что надеется на благоприятный исход его дела. И действительно, казалось, что дела Кироса пошли на лад. 7 февраля последовал королевский указ о тщательном рассмотрении его записок и выделении ему некоторой суммы денег. Но затем вновь потекли бесплодные месяцы. «После нескольких совещаний и приказа представить отчет о расходах экспедиции вышел другой приказ передать дело в Совет по делам Индий, где, – писал Кирос, – я должен был начать все сначала...»
Лишь в конце 1609 г. Киросу вручили королевский приказ следующего содержания: «Король. – Маркизу Монтес Кларосу, моему кузену, вице-королю, губернатору и капитан-генералу провинций Перу; или к лицам, могущим выполнять эти обязанности. Капитан Педро Фернандес де Кирос, который, как вам было сообщено, предпринял плавание с целью открыть неизвестную землю на юге, обратился ко мне, поскольку своим распоряжением, переданным через мой Государственный совет, я повелел ему сделать указанные открытия, а вице-королям, вашим предшественникам, снабдить его всем необходимым для путешествия. 21 декабря 1605 г. Кирос отправился из порта Кальяо на двух кораблях и шлюпе, имея на борту команды и все необходимое, и шел на запад-юго-запад, пока не достиг 26° ю. ш. Он открыл на своем пути двадцать островов, двенадцать из которых населены различными племенами, и отдельные части земли, которая, как он считает, представляет собой континент, а также большую бухту с хорошим портом; оттуда он отправился на трех судах с намерением исследовать обширную и высокую горную цепь, расположенную на юго-западе, по возвращении в указанный порт один корабль и шлюп встали там на якорь. Но судно, на котором находился Кирос, не смогло этого сделать и было вынесено из бухты; по этой причине и по многим другим он прибыл в порт Акапулько, откуда вернулся в Испанию в 1607 г., чтобы дать мне отчет о результате плавания. Он утверждает, что земля, открытая им, красива, с умеренным климатом и что там произрастает много различных видов плодов; жители оседлы и готовы принять нашу веру...
Его единственной целью и намерением является служить нашему господу и продолжить то дело, которому он посвятил так много лет, страдая от лишений и трудностей, и потому я повелеваю, чтобы его обеспечили всем необходимым для осуществления плавания и создания поселения, для чего ему следует передать тысячу человек, и среди них двенадцать монахов Ордена святого Франциска или капуцинов... а также доктора, хирурга, парикмахеров, лекарства. Необходимо, чтобы в этих провинциях (Перу. – К. М.) ему выделили корабли, пушки, мушкеты, аркебузы и другое оружие и все необходимые припасы и, кроме того, определенное количество товаров для обмена с туземцами, листовое железо и орудия для обработки земли и работ в шахтах.
По причине моего пожелания, чтобы указанное поселение на открытой земле было создано во имя спасения душ туземцев, я приказал означенному капитану Педро Фернандесу де Киросу при первой же возможности вернуться в Перу, а вам приказываю, как только он прибудет, сделать все необходимые распоряжения о его экспедиции, снабдить его всем, что потребуется в путешествии, за счет моей королевской казны, так, чтобы все было сделано быстро, без чинения каких-либо препятствий... Еще раз приказываю снабдить капитана Кироса всем необходимым и быстро... этим вы хорошо мне послужите».
Казалось бы, все в порядке, нужно скорее отправляться в Севилью, а оттуда в Америку. Но Кирос не был уже молодым, житейски неопытным человеком. Он хорошо помнил свой первый опыт с организацией плавания к Южной Земле, те мучения, которые ему пришлось испытать, несмотря на имевшиеся у него королевские приказы, написанные столь же категорично.
В полученном Киросом приказе не было сказано ничего определенного ни о размере ассигнований на предстоящее плавание, ни о порте в Перу, откуда он должен был его начать, ни о его полномочиях. «Памятуя о том, как плохо выполняются приказы его величества в отдаленных провинциях, даже если они составлены очень напыщенно, – писал Кирос, – я снова начал посылать многочисленные памятные записки с указанием суммы, которая мне потребуется (50 000 дукатов), и какие добавления следует сделать. Кроме того, я послал подробный отчет, как я истрачу все, что мне будет дано на экспедицию». Кирос продолжал посылать свои записки королю и его советникам, и наконец 1 мая 1610 г. секретарь Государственного совета сообщил ему, что его просьбы относительно размера расходов на экспедицию и включения дополнительных указаний в королевский указ приняты, и он скоро получит новый приказ короля. Кирос пояснил этому сановнику, что лично ему ничего не нужно, он может вполне удовлетвориться жалованием корабельного слуги, лишь бы на проведение экспедиции было дано достаточно средств.
Королевского приказа все не было. Опять Кирос метался между Государственным советом и Советом по делам Индий. Лишь 1 ноября 1610 г. в Совете по делам Индий Киросу вручили пересмотренный королевский приказ.
Прочитав его, Кирос обнаружил только две новые Детали: указывалась сумма в 6000 дукатов на проведение экспедиции и количество листового железа, которое он мог взять с собой. Все остальное было без изменений.
Опять Кирос сел за составление памятных записок королю и его приближенным, и опять потянулись долгие месяцы и даже годы бесплодного ожидания.
«Все записки, – грустно замечал Кирос, – принимались хороню, но, к несчастью, мой отъезд откладывался, и по прошествии многих лет секретарь Государственного совета Хуан де Эириса передал мне письмо следующего содержания: «Его величество, разобравшись в деле капитана Кироса, решил, что в таком важном деле необходимо поступать осмотрительно и быть уверенным в последствиях каждого шага... Для этого он (Кирос. – К. М.) должен вернуться в Перу и следовать указаниям, которые будут ему даны вице-королем...»» Это было уже в начале 1614 г. Чтобы получить такое письмо, Кирос, по его словам, «потратил пятьдесят месяцев и отправил пятьдесят памятных записок».
