Текст книги "Пять капитанов"
Автор книги: Ким Малаховский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 42 страниц)
В августе 1616 г. Рэли получил королевский патент на осуществление экспедиции. Документ был скреплен не большой, а малой королевской печатью. Вместо обычного для такого рода бумаг обращения «преданному и любимому» Яков собственноручно написал: «Находящемуся во власти закона». Ведь после выхода Рэли из Тауэра король официально не снял с него обвинение в государственной измене и в патенте напомнил ему об этом. Топор палача оставался над головой Рэли. В то же время Яков, оговаривая для себя пятую часть предполагаемой добычи золота, серебра, жемчуга и драгоценных камней, наделял Рэли всей полнотой власти в период проведения экспедиции, в том числе властью над жизнью и смертью любого из ее участников. Таким образом возникало парадоксальное положение: Рэли мог судить и миловать других, хотя приговор о его смертной казни полностью сохранял свою силу. Графы Эрандел и Пемброк внесли залог в 15 тысяч фунтов стерлингов как ручательство за преданность Рэли королю и его «хорошее поведение». Королевская игра в «кошки-мышки» продолжалась.
Коварный Яков посылал Рэли с относительно небольшим отрядом в страну, которую Испания ни за что не хотела уступать англичанам, сосредоточив там свои войска и построив опорные укрепления. Испанцы ждали Рэли, зная, когда и к какому месту южноамериканского побережья тот подойдет. Рэли же должен был поплатиться жизнью, если хоть один испанец пострадает или испанской собственности будет нанесен малейший ущерб.
«Судьба» была спущена на воду 16 декабря 1616 г. Подготовка экспедиции завершалась. В ее организацию было вложено 30 тысяч фунтов стерлингов, из которых одну треть внес Рэли, распродав почти все свое имущество. Когда Рэли покидал Лондон, у него, по его словам, оставалось лишь 100 тысяч фунтов стерлингов, из которых 45 тысяч он оставил жене, а 55 тысяч взял с собой.
К середине марта 1617 г. экспедиция была готова к выходу в море. Кроме «Судьбы» в состав эскадры входвли «Звезда» (водоизмещением 240 тонн, с 25 орудиями на борту), «Встреча» (160 тонн, 17 орудий), «Джон и Фрэнсис» (150 тонн, 20 орудий), «Хозяин» (80 тонн, 6 орудий) и пиннаса «Паж» (25 тонн). Экипажи всех судов насчитывали 431 человек. Как это часто бывало в те времена, в плавание отправлялись близкие родственники и друзья Рэли. Так, флагманским судном «Судьба» командовал его сын Уот, там же находились его племянник Джордж Рэли и двоюродный брат Уильям Герберт.
12 июня эскадра покинула Плимут, но спустя два дня сильное волнение на море заставило корабли зайти в порт Фалмут. Через несколько дней эскадра вновь вышла в море, и вновь плохая погода вынудила ее прервать плавание и искать убежища. На этот раз в ирландском порту Корк. Наконец 19 августа плавание возобновилось. 6 сентября корабли достигли острова Лансароте в Канарском архипелаге.
Рэли хотел лишь пополнить запасы питьевой воды и сразу же идти дальше. Но остров подвергся нападению пиратов. В стычках с ними были убиты три матроса, принимавшие участие в экспедиции. Некоторые из капитанов судов требовали возмездия. Рэли отказался это сделать; тогда Джон Бейли, капитан «Хозяина», покинул экспедицию и вернулся в Лондон, где распространил слухи о том, что Рэли связался с пиратами. И хотя капитан одного английского судна, стоявшего тогда у острова, вернувшись в Англию, опроверг эти инсинуации, мнение о недостойном поведении Рэли прочно утвердилось в Англии. Яков был крайне озлоблен против Рэли, говорили даже, что он тайно сговорился с Филиппом III о его уничтожении. Действия же Рэли на Лансароте объяснялись тем, что он твердо решил не ввязываться ни в какие инциденты по дороге в Гвиану, честно платил за все то, что брал на корабли, воздерживался от малейшего нарушения прав частной собственности, хорошо зная, что его ждет в противном случае.
Оказалось, что на Лансароте не хватает пресной воды, и Рэли направился к другому острову архипелага – Гомера. Там Рэли получил и провизию, и воду. Жене испанского губернатора острова, англичанке по происхождению, он послал в подарок перчатки. Очарованная его галантностью, она отправила Рэли фрукты, сахар и сухари. Чтобы не остаться в долгу, Рэли подарил губернаторше янтарь, розовую воду, прекрасной работы воротник и картину, изображавшую Марию Магдалину. Та в ответ послала фрукты, свежий хлеб, живых кур. Губернатор дал письмо для Гондомара, удостоверявшее, что Рэли во время пребывания на острове проявил себя наилучшим образом.
Посещение Гомера было единственным приятным эпизодом в течение всего плавания. Покинув остров, эскадра направилась к островам Зеленого Мыса. Погода была скверная. До острова Брава добирались шесть недель вместо обычных двух. Люди тяжело болели. Только на «Судьбе» умерло 44 человека. Корабли подошли к острову 3 октября. Дальше плавание было еще тяжелее. Временами и в дневное время было так темно, что в полдень приходилось зажигать свечи. Шли сильные дожди. Люди продолжали болеть. Заболел и Рэли. 11 ноября его флот достиг берегов Южной Америки. 14 ноября эскадра подошла к Кайенне, где Рэли, который был еще нездоров, попросил доставить его на берег.
После крайне тяжелого плавания англичане наконец попали в «райские условия». Лежа в тени пальм, обдуваемые приятным бризом, с наслаждением вкушая дары здешней земли, которые им в изобилии доставляли индейцы, они быстро стали поправляться. В письме к жене Рэли писал: «Я мог бы стать здесь королем индейцев, если бы был тщеславен, мое имя до сих пор живет среди них. Они снабжают меня свежим мясом и всем, что выращивается в стране, и беспрекословно повинуются мне». Рэли сообщал также жене, что их сын Уот «никогда не был так здоров, как сейчас».
Это письмо Рэли передал капитану Питеру Элли, которого решил отправить в Англию ввиду его болезненного состояния, вместе с докладом об экспедиции, составленным в весьма оптимистических тонах. В феврале 1618 г. Элли на голландском судне достиг берегов Англии. Доклад об экспедиции был издан в конце года под названием «Новости о сэре Уолтере Рэли с правдивым описанием Гвианы». Вопреки ожиданиям Рэли публикация доклада не произвела благоприятного впечатления на английское общество, ибо Элли по приезде на родину стал всячески порочить Рэли, изображая себя его жертвой и распространяя слухи о его бесчестном поведении. И как в случае с Джоном Бейли, верили плохому о Рэли, а не хорошему.
Через три недели люди Рэли достаточно окрепли, и 4 декабря 1617 г. корабли пошли дальше, держа курс к устью Ориноко, откуда должна была начаться экспедиция к золотым копям «Эльдорадо».
Возвращение в «Эльдорадо»
Хотя послание Рэли к жене было написано в радужных тонах, в нем ощущалась грусть. Рэли чувствовал себя очень плохо. Долгие годы, проведенные в сыром и холодном Тауэре, пагубно повлияли на его здоровье. Он был настолько слаб, что не смог сам возглавить поход к золотым копям Гвианы. Командовать экспедицией он назначил Лоуренса Кеймиса. 10 декабря Кеймис повел 400 человек в глубь страны. Одним из отрядов командовал сын Рэли – Уот.
Рэли остался на корабле. В это время до англичан дошли слухи, что к устью Ориноко идет испанский флот. Поэтому Рэли повел свою эскадру к Пунта-Галло, расположенному в юго-западной части Тринидада, где стал поджидать испанские корабли. Чтобы не терять времени даром, он предавался одному из любимых своих занятий: собирал целебные травы. Рэли пытался завязать торговые отношения с испанцами, но безуспешно. Его попытки привели лишь к тому, что двое из его людей были убиты.
Тем временем пять судов с наименьшей осадкой («Встреча», «Уверенность» и три плоскодонки), которыми командовал Кеймис, шли по Ориноко к городу Сан-Томе. Рэли считал, что существовали две главные золотые копи. Одна там, где он в 1595 г. нашел камни с содержанием золота, то есть в трех-четырех милях от Сан-Томе, недалеко от горы Инокури. Другая – к востоку от первой, на расстоянии 20 миль, у горы Аио.
Рэли поручил Кеймису занять позицию в трех милях к западу от Аио и не давать испанцам возможности подойти к копи. Кеймис должен был лишь проверить сведения о ней, чтобы затем вместе решить, как говорил Рэли, «отвечает она нашим желаниям или нет». Только в том случае, если копь окажется «королевской», то есть богатой золотом, и испанцы нападут на английский отряд, Кеймису разрешалось нанести ответный удар и отогнать испанцев как можно дальше. Но если копь не окажется таковой, Кеймису предписывалось отступить, захватив корзину-другую золота, чтобы доказать королю, что копь – не плод воображения Рэли. Ведь в конце концов он никогда не говорил, что эта копь очень богата, а лишь утверждал, что она действительно существует. Отправляя Кеймиса в экспедицию, Рэли неоднократно подчеркивал, что он должен быть чрезвычайно осторожен и осмотрителен.
Но Кеймис разрушил все планы Рэли и привел экспедицию к катастрофе. Он слышал, что коренные жители Гвианы ненавидят испанцев, и надеялся подбить их на восстание. Кеймис вопреки инструкции Рэли не занял позицию к западу от горы Аио, а 2 января 1618 г. высадил войска в нескольких милях от Сан-Томе вниз по течению Ориноко.
Начальник гарнизона в Сан-Томе дон Диего де Акуна (возможно, родственник испанского посла в Лондоне Гондомара), предупрежденный заранее из Мадрида об экспедиции Рэли, приготовился к обороне города. Когда вечером того же дня три английских судна по приказу Кеймиса подошли к Сан-Томе, испанцы открыли по ним огонь. Англичане высадились у самого города. Поздно ночью испанцы неожиданно напали на их лагерь.
Англичан охватила паника. Офицерам, и среди них Уоту Рэли, стоило большого труда удержать матросов от бегства. Особую храбрость проявил Уот: бросившись со своими людьми в контратаку, он заставил испанцев отойти в город. Преследуя неприятеля, англичане ворвались иа улицы Сан-Томе. Здесь Уот был смертельно ранен. Кеймису теперь не оставалось ничего другого, как захватить город, что он и сделал. Но большинство испанцев сумело укрыться на защищенном острове Сейба, расположенном на реке Ориноко.
Наутро англичане хоронили своих убитых. Кроме Уота Рэли погибло еще четыре человека. У испанцев также были убитые, и в их числе Диего де Акуна.
Став хозяином Сан-Томе, Кейгмис, казалось бы, должен был заняться поисками ближайшей к городу копи. Но он растерялся и не знал, что ему предпринять. Кеймис двадцать лет слышал об этой копи, но не представлял, где она может находиться. В нерешительности он провел в городе несколько дней. Большого труда стоило ему составить письмо Рэли, в котором он сообщал о смерти его сына. Кеймис также писал, что все дома в Сан-Томе обысканы, но ни золота, ни серебра не обнаружено. Письмо было отправлено с Питером Эндрю, которого сопровождал проводник-индеец. Кеймис посылал Рэли также «пакет с бумагами»; в нем находилось и письмо испанского короля от 17 марта 1617 г. (то есть оно было послано еще до того, как Рэли покинул Темзу), в котором сообщались все подробности предстоящего плавания Рэли.
Наконец Кеймис с группой солдат на двух шлюпках отправился на поиски копи. Но англичане были обстреляны с острова Сейба и, потеряв убитыми и ранеными девять человек, вернулись назад. После этого Кеймис предпринял исследование Ориноко, пройдя по ней 150 миль (испанцы утверждали, что 300). Когда он вернулся, то увидел, что Сан-Томе сожжен его солдатами.
Кеймис и не пытался найти копь у горы Аио. Он все говорил о необходимости искать другую копь. Остальные члены экспедиции с полным основанием спрашивали Кеймиса, задем он совершает столь далекое плавание в поисках золота, когда, возможно, копь находится лишь в 20 милях от Сан-Томе? Люди требовали возвращения к побережью, и Кеймис вынужден был согласиться. 1 февраля англичане покинули Сан-Томе. Из 400 солдат и матросов, начавших экспедицию, назад вернулись лишь 150. 2 марта Кеймис встретился с Рэли.
Рэли получил пйсьмо Кеймиса 13 февраля. Каждая фраза пронзала его сердце. Ничего худшего ему не могли бы сообщить. Смерть сына была для него страшным ударом. Позднее он писал жене: «Я до сих пор не знал, что такое печаль». Чем больще Рэли узнавал об экспедиции Кеймиса, тем горше ему становилось. Казалось, старый приятель делал все, чтобы его погубить. Кровавые стычки с испанцами, разграбление и сожжение Сан-Томе! Рэли понимал, что его ждет по возвращении на родину.
В свое оправдание Кеймис выставил весьма нелепые аргументы. Он говорил, что местность около копи очень холмиста и покрыта непроходимым лесом, что они взяли мало продовольствия, что испанцы сосредоточили огромные силы в этом районе. Кроме того, Кеймис, как он утверждал, боялся, что Рэли умер либо от болезни, либо получив известие о смерти сына.
Рэли отверг все доводы Кеймиса. Он лишь выразил надежду, что тот сумеет оправдать себя перед королем и Тайным советом, но пусть не рассчитывает на его, Рэли, сочувствие и поддержку.
Через несколько дней Кеймис пришел в каюту Рэли и показал письмо, написанное им графу Эранделу, одному из поручителей Рэли. Кеймис просил рассматривать это письмо как его извинение за неудачу экспедиции. Но в письме Рэли нашел все прежние объяснения и доводы и отказался их принять. Кеймис спросил, окончательное ли это решение. Рэли ответил утвердительно. Со словами «Я теперь знаю, как мне поступить» Кеймис вернулся в свою каюту. Почти тотчас там раздался пистолетный выстрел. Ничего не подозревая, Рэли послал слугу узнать, кто стрелял. Кеймис сказал, что это он случайно выстрелил, не зная, что пистолет заряжен. Рэли успокоился. Но когда спустя полчаса в каюту Кеймиса вновь вошел слуга, он нашел его лежащим с ножом в сердце. Пуля лишь слегка задела ребро, и Кеймис завершил самоубийство, ударив себя ножом в левую часть груди.
Рэли не выразил сожаления по поводу самоубийства Кеймиса. Он еще более ожесточился, узнав из испанских бумаг, присланных Кеймисом, что копь находится лишь в двух часах пути от Сан-Томе и работы там были прекращены из-за нехватки рабочей силы. Рэли приказал вернуться в Ориноко, но его капитаны не повиновались. Рэли уже не мог заставить их выполнять свой приказ: его авторитет был подорван провалом экспедиции. Капитаны Уолластон и Уитни решили отправиться к острову Гренада, чтобы попытаться захватить испанские корабли, идущие на родину. Они звали с собой и Рэли, говоря ему с грубой откровенностью, что если он вернется в Англию, то его можно считать мертвым.
Беспорядок в эскадре достиг наивысшей стадии, когда английские суда были у острова Сент-Кристофер. Рэли высадил в плоскодонки тех, кто был настроен наиболее враждебно, и отправил их на родину под командой своего двоюродного брата Уильяма Герберта. Примерно в это же время эскадру покинул и капитан Роджерс Норт, направившийся в Англию. Флот Рэли распался, ои утратил над ним контроль. Планы на будущее становились все более и более нереальными. Рэли собирался идти к Ньюфаундленду, там провести ремонт судов и отдохнуть, а затем вернуться к устью Ориноко, чего бы это ни стоило. Он также надеялся захватить испанский «золотой флот». Но скоро Рэли убедился, что никто его не поддерживает. Он послал с Нортом письма на родину. В одном из них, адресованном государственному, секретарю Ральфу Уинвуду и датированном 21 марта, Рэли дал отчет о всех перипетиях экспедиции и обстоятельствах самоубийства Кеймиса. Он жаловался на то, что король, совершенно о нем не заботясь, сообщил все детали его плавания испанцам. «Что станет со мной теперь, я не знаю. Я не буду прощен в Англии, и мое имущество отберут. И дадут ли какой-то другой принц или страна мне хлеб, неизвестно». Рэли просил не верить злым наветам людей, вернувшихся в Англию с Гербертом.
Но Рэли напрасно взывал к Уинвуду. Тот внезапно умер, и дошедшее до Лондона письмо читал уже его преемник Роберт Ноунтон, относившийся к Рэли, в отличие от Уинвуда, недоброжелательно.
Тогда же Рэли послал очень грустное письмо жене: «Я едва жив, и ты уже знаешь почему. Уитни... которому я доверял больше, чем кому-либо из капитанов моего флота, покинул меня у Гренады, а с ним и Уолластон. Так что у меня сейчас лишь пять судов, одно из которых я посылаю домой...».
Вскоре от Рэли ушли и остальные капитаны, и он направился к Ньюфаундленду один. Во время пути Рэли обнаружил, что около сотни человек из его экипажа сговорились захватить судно, чтобы пиратствовать на нем. Рэли вызвал их на откровенность, и они признались, что не хотят возвращаться ни в Англию, ни в Гвиану. Рэли удалось уговорить их плыть в Ирландию, обещав, что они будут прощены.
Здоровье Рэли по-прежнему было очень плохим, но ему приходилось почти все время бодрствовать: он опасался, что заговорщики отступятся от своих слов и схватят его.
26 мая «Судьба» прибыла в ирландский порт Кинсейл. Там уже стояли три корабля его эскадры. Капитаны судов встретили его враждебно. Враждебной была и встреча на берегу. Там уже было известно о провале экспедиции, о сожжении Сан-Томе и о реакции короля Якова.
Роджер Норт дал королю полный отчет о плавании, стараясь подчеркнуть его положительные стороны. Но Яков уже все знал от Гондомара, получившего сведения из Мадрида. Едва дождавшись, чтобы объявили о его приходе, Гондомар бросился к Якову, крича: «Пираты! Пираты! Пираты!» Он напомнил королю его обещание отправить Рэли в Мадрид для суда над ним.
Яков был занят переговорами с Филиппом III о женитьбе своего сына на испанской принцессе и никак не хотел раздражать его. 9 июня Яков подписал документ, в котором говорилось о его «глубоком возмущении» эксцессами, допущенными Рэли. Король подчеркивал, что ему известно о них лишь по слухам, и просил всех, кто что-либо знает о преступлениях Рэли, безотлагательно сообщить об этом Тайному совету. Документ был опубликован 11 мая, а на следующий день первый лорд Адмиралтейства издал приказ об аресте Рэли.
21 июня «Судьба» подошла к Плимуту. Рэли поставил корабль на мертвый якорь и отослал паруса и такелаж на берег. Оп не намеревался немедленно бежать из Англии. В тот же день Рэли написал одному из своих родственников, что мог бы сделаться пиратом, поскольку обладает превосходным судном, «лучше которого нет на свете», и многие из его людей желали этого. Во время плавания, особенно при разграблении Сан-Томе, он захватил у испанцев различные ценности, по его оценке, стоимостью 100 тысяч фунтов стерлингов. Имея такие средства, он мог бы собрать компанию, с которой весьма затруднил бы морское сообщение с Европой. Но он не стал этого делать. Хорошо ли, плохо ли, но он дома.
Леди Рэли встретила мужа в Плимуте, и они жили там в доме Дрейка. Рэли приводил в порядок дела после плавания. Лишь в десятых числах июля супруги Рэли направились в Лондон. Но только они проехали немногим более 20 миль, как были остановлены вице-адмиралом Стакли, который сказал, что имеет приказ арестовать Рэли. Хотя у Стакли не было с собой официального документа, Рэли поверил ему на слово, и они повернули обратно в Плимут. Стакли был племянником Ричарда Гренвилла и, таким образом, кузеном Рэли. Его отец Джон Стакли принимал участие в одном из плаваний в Вирджинию.
Прошло еще несколько странно тихих дней. Все ждали, что Рэли попытается скрыться из Англии. Казалось, ничто ее препятствовало ему. Леди Рэли уговаривала мужа сделать это и даже договорилась с двумя французскими капитанами из Ла-Рошели, Флори и Ле Грандом, что они переправят Рэли через канал. Однажды ночью Рэли отправился к берегу, где стояло судно Флори, но, неожиданно передумав, повернул назад. Возможно, в нем заговорила гордость, и он, человек чести, устыдился ночного бегства.
В Лондоне распространились слухи, что Рэли слишком тяжело болен для того, чтобы предпринять поездку. И он остался в Плимуте. Но 23 июля Тайный совет дал категорический приказ Стакли доставить Рэли в столицу. 25 июля Рэли, его жена и несколько слуг покинули Плимут.
В гостинице Брентфорда, расположенного недалеко от Лондона, Рэли встретил француза Давида де Новьона, который передал ему записку от французского посла в Лондоне Ле Клерка. Посол выражал желание встретиться с Рэли. Тот ответил согласием. 7 августа Рэли прибыл в Лондон, а на следующий день его посетили Ле Клерк и де Новьон. Встреча состоялась в присутствии друзей Рэли, так что о ее секретности не могло быть и речи. Во всяком случае, Тайный совет знал о ней.
Ле Клерк предложил Рэли бежать во Францию. Французский король намерен использовать его, чтобы помешать сближению Англии с Испанией, которое должно произойти после женитьбы английского принца на испанской принцессе. Посол сказал, что королева Анна решительно против этой женитьбы и что она попытается защитить Рэли перед Яковом.
Рэли согласился бежать во Францию, но только не на французском корабле. Он решил воспользоваться переданным ему ранее предложением некоего Эдварда Коттрелла, одного из служащих Тауэра, который помогал Рэли во время его второго заключения в Тауэре. Стакли также вызвался помогать. Они обещали доставить Рэли к устью Темзы, откуда знакомый Рэли боцман Харт должен был перевезти его во Францию на своем паруснике.
Решили отправиться в ту же ночь. Коттрелл с двумя лодками ждал Рэлй на берегу Темзы. Он появился в шляпе с широкой зеленой лентой, с нелепой фальшивой бородой, в руках у него был дорожный мешок и четыре пистолета.
Стакли с сыном, Харт и слуга Рэли ждали его у лодок. Рэли отдал два пистолета Стакли, и они отчалили. Вдруг Рэли увидел большую шлюпку, которая шла за ними. Рэли решил, что его предали, но Стакли стал возмущаться подозрительностью Рэли и заявил, что очень сожалеет, что принял участие в этом рискованном предприятии.
Когда беглецы достигли Гринвича, рядом с ними прошла какая-то лодка. Опять у Рэли возникло подозрение в предательстве. Наконец они достигли того места, где Рэли должен был пересесть на парусник Харта. И действительно, недалеко показались два или три парусника, но Харт сказал, что среди них нет его судна. Тут уж Рэли окончательно убедился в том, что он окружен предателями. Лодки подошли к берегу, где Стакли заявил Рэли, что от имени английского короля арестовывает его.
За свое предательство Стакли получил тысячу фунтов стерлингов. Многие его осуждали, и он даже пожаловался на это Якову. «Если бы я вешал всех, кто плохо о тебе говорит, то не хватило бы деревьев в моем королевстве», – ответил Яков. Позднее Стакли был обвинен в крупном мошенничестве и приговорен к смертной казни; Казнь, однако, была ему заменена тюремным заключением. В тюрьме он сошел с ума и умер в августе 1620 г.
Рэли был доставлен к Лондон и в третий раз заключен в Тауэр.
