Текст книги "сон для двоих (СИ)"

Автор книги: Ким Сатарин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

– Собрались вокруг меня, слушаем. Мы сейчас – волки, я – вожак. Мы никого здесь не боимся. Проникнитесь этой мыслью, беспрерывно думайте о волках. Мы здесь живем, лес и Урочище – наш дом. Мы уверенно бежим, ощущая запахи, слыша всех вокруг, и прочие уходят с нашего пути...

Он изменил тембр своего голоса. То, что он делал сейчас, на Земле называлось гипнозом. Ким Карлович владел основами этого искусства, оставалось надеяться, что первая попытка Навира не кончится провалом. Во всяком случае, когда они побежали дальше, группа держалась в точности, как стая. Разведчики то и дело отбегали в сторону и возвращались на след вожака, держась в полусотне шагов друг от друга. Никогда прежде разведчики не использовали такого построения...

Уже стемнело, когда они миновали лес и выбежали на открытое место. И тут Навир ощутил, что что-то мешает ему двигаться дальше. Как будто запретили, угрожая страшной опасностью, но – не только угрожая. Он и в глубине души был уверен – дальше нельзя. Влево, вправо – пожалуйста, но не прямо. Он и взял вправо, перейдя на шаг и пытаясь обдумать природу запрета. Достаточно быстро он сообразил, что запрет касался его волчьей сущности. Человеку Навиру Асамберу и его разведчикам никто не запрещал пересечь неровную травяную поляну и войти в дальний лес. А волкам туда дороги не было.

– Командир, ночью нам в березняк нельзя, – предупредила Лакира, выходя из волчьего образа, – там нет снега, значит, будут гребни.

Звук ее голоса подействовал и на остальных. Один за другим разведчики возвращались в человеческую ипостась. Асамбер невольно вышел из образа и удивился: действительно, как он мог не догадаться? Редкий березняк, куда он вел группу, позволял дневному Кюи высушивать снег. А без снега там можно нарваться на плюющих ядом ящеров с защитной окраской, делающих их неразличимыми в траве. Днем можно увидеть их зелено-бурые спинные гребни, в потемках – нет. Гребни имели привычку плевать ядом в дыхательные отверстия любого теплокровного существа. Если плевок попадал в лицо – все, смерть. Яд гребня невероятной силы, но на свету быстро разлагается. К счастью, ящеры избегали как густого леса, так и открытой местности, предпочитая кустарники и редколесье.

– Гребни уже проснулись? – кинул командир взгляд на Фидрия.

– Могли, – подтвердил исследователь.

– Двойка вперед, влево. Спокойным шагом, – скомандовал Навир.

Подождав, пока двойка удалится на сотню шагов, он последовал за ней. Их путь лежал туда, куда не было доступа волкам, в смешанный лес. Здесь под ногами хрустел смерзшийся снег, в со стволов деревьев недовольно цокали ка-белки. Навир мысленно поинтересовался у Кейтаны, чего это они не спят. Супруга ответила, что начался брачный период. Самцы распределяли территории и мерялись силами. Жущеры здесь почему-то не встречались.

Ка-белки отличались от обычных только двумя особенностями: вытянутым вдвое телом и защитной железой на конце хвоста. Железа в случае опасности выбрасывала облачко мелких капель кислоты вперемешку с катализаторами. В таком облаке мягкие ткани головы жущера растворялись за несколько мгновений, отчего змееящеры никогда не преследовали ка-белок вдогон, а пытались атаковать неожиданно сбоку. Для человека древесные зверьки опасности не представляли.

То и дело попадались вытоптанные поляны. Исследователи определили, что здесь паслись тураки. А вскоре двойка наткнулась на большой шалаш. Возле него собралась вся группа разведчиков.

– Это не люди ставили, – убежденно сказала Кейтана, разглядывая наискось поставленные опоры внутри шалаша. – Низ устлан листьями Сухой Крапивы – ни один гребень сюда не сунется.

– Зато мышей полно, – принюхался Фидрий.

– Что, все думают, что шалаш тураки поставили? – поинтересовался Навир.

Разведчики дружно выразили недоумение. Тураки жили небольшими семьями-стадами, иногда использовали ветки в качестве оружия или инструментов. На Земле, припомнил Асамбер, тем же славились шимпанзе. Но в строительстве сооружений, пусть даже примитивных, быков с пятипалыми руками прежде не замечали. А этот шалаш не столь и примитивен: несколько внутренних опор, два слоя разнородных ветвей в стенах сплетены между собой, внизу, под листьями Сухой Крапивы, слой мягкой травы. Целое стадо может укрыться от холодов, согреваясь внутри теплом своих тел.

Рядом – следы и экскременты тураков. Да и вообще – тонкую работу по сплетению ветвей можно выполнить только пальцами. А пальцы в Зеленом Логу у кого? У виверзов, тураков и людей. Виверзам, полутораметровым грызунам с сильными длинными задними ногами, жилье вообще ни к чему, они кочуют свободно, избегая как раз лесной чащобы. Навир поворошил носком прочного ботинка листья – сцепились колючками, поодиночке не оторвешь.

– Предлагаю скатать Сухую Крапиву и заночевать здесь. Тураки ночью спят, а рассветет – мы уйдем. Дежурить будем по очереди, я – первый, через два часа разбужу Дернета. Как думаете?

Еще будучи психологически волком, он обнаружил, что воспринимает на расстоянии всех членов группы-стаи. Не так, как Кейтану, но он всегда знал – где кто и в каком состоянии. Состояние исчерпывалось несколькими вариантами: спит, играет, отдыхает, охотится, движется по определенному направлению. Волку достаточно. Перейдя в человеческую ипостась, он сохранил появившееся восприятие. Добавилось и еще кое-что. Кейтана, в иерархии стаи, старшая волчица. Это означало, что в определенные, биологически заданные моменты, самцы стаи слушались не вожака, а ее. Но если у волков цикл размножения цикличен, и самка главенствует в этот период, то у человека цикл непрерывен. Став стаей, группа изменила иерархию – отныне главной стала Кейтана. Вернувшись к человеческому мышлению, разведчики не забыли опыта стаи, и вопросительные взгляды после слов Асамбера сошлись на ней.

– Сворачиваем, – приказала исследовательница, и вскоре вал листьев закрыл нижнюю часть входа.

Погасив светильник – прозрачный цилиндр со свечой внутри – разведчики улеглись. Навир остался стоять, внимательно прислушиваясь. В шалаше теплее, чем под открытым небом, а звуки он пропускает без помех. Спутники, даже спящие, отныне стали для него наполовину волками. Чем объяснить столь удачное перевоплощение: талантом внушения, или внутренней убежденностью каждого, что выжить можно только так? Среди разведчиков ходило множество легенд, касавшихся правил выживания в Зеленом Логу. Наставники неустанно их разоблачали, понимая, что дело это бесперспективное. Легендами числились и рассказы о выживших в Урочище, но сошедших с ума. Такие возвращались невредимыми, без оружия и припасов, но воображали себя обитателями Урочища. Чаще – зверями, птицами или рептилиями, изредка попадались называвшими себя деревьями или насекомыми. Их кое-как возвращали к человеческому облику – ведь память полностью никто из них не терял! Но как они в таком состоянии смогли выжить в одиночку посреди Зеленого Лога? Легенды уверяли – именно благодаря временному сумасшествию.

Выйдя на связь со Спокойной Землей, командир коротко изложил случившееся. Не забыл упомянуть собственное волкоподобие и предположил, что шалаш построили тураки. Дальше он планировал кратчайшим путем выйти в город. Наставники не возражали, только просили придерживаться запланированного маршрута. Навир согласился, уточнив, что решать все же станет по обстоятельствам. В глубине души зрела уверенность, что запланированный маршрут окажется наиболее опасным. Зыбкое Урочище он воспринимал не как географический объект, а как некую сущность, со своими привычками и настроением. И так думал не он один.

Посреди ночи командир разбудил Дернета, и прилег. Снился ему на этот раз отнюдь не Ким Карлович – напротив него за шахматной доской сидел турак. Одетый в клетчатую рубашку, пиджак и воняющий навозом. Играли ли они на самом деле в шахматы, Навир даже не мог сказать. Человекобык сопел, мычал и возил по столу руками с грязными короткими пальцами, пристально глядя круглыми глазами, а человек старательно доказывал, что вовсе он не волк, а только временно прикидывается, чтобы избежать опасностей Урочища. Турак задел доску, фигуры чуть не посыпались, Асамбер успел их придержать.

– Ты на руку мою посмотри! – положил он ладонь на стол рядом с кистью турака, – совсем как твоя. Это рука, ею держат инструменты, оружие, ею гладят подругу. А у волка – лапа, она только для бега...

Турак злобно засопел и погладил изогнутый рог.

– Да ты вообще соображаешь, чем пугать вздумал? С рогами против скорострела выйдешь? – удивился человек. – Я ведь тебе не угрожаю, нам делить нечего...

Во сне человекобык понимал слова, а Навир как будто понимал его мычание. Турак категорически возражал против волкоподобия разведчиков, чем-то его это не устраивало, а человек то ли не понимал мотивов собеседника, то ли не считал их существенными. Так это оценил командир, выныривая из сна. Дернет растолкал не только его – все разведчики сидели наготове, прислушиваясь. По стенам шалаша карабкалось несколько довольно крупных, с собаку величиной, созданий. Одно уже шуршало ветками, стараясь проделать дыру.

– Прилки, – тихо сказала Кейтана, – их можно ослепить ярким светом.

Навир прислушался: со стороны входа копошилось, пробираясь через вал Сухой Крапивы, всего одно существо. Его придется устранять другим способом.

– Дернет, готовь гарпун. Проткнешь прилка у входа и держи, пока мы не выскочим. Выйдешь последним и поворачивай на запад. Первыми на выход Кейтана и Фидрий, потом Лакира. Смотреть только на запад! – он достал жим-фонарь и несколько раз нажал на ручку.

В слабом свете показались мохнатые, с руку человека, беспалые лапы, сминающие колючие листья. Над ними блеснули два отливающих синевой глаза. Гарпун воткнулся в тело чуть ниже их, прилк заскреб лапами, но сдвинуться с места не мог – охранник держал крепко. Один за другим разведчики протиснулись мимо ядовитой паукообразной твари. Навир на ходу достал футляр сигнальной ракеты, повернул головкой назад и дождался, пока из шалаша выскочит Дернет. Пропустив его мимо себя, он повернулся лицом на запад и нажал пусковую кнопку. Для верности командир даже закрыл веки – и все равно яркие пятна ударили по глазам. Сзади раздался писк, Навир сделал несколько шагов на ощупь, затем включилась "волчья" способность ощущать членов стаи и он побежал им вслед. Через несколько мгновений ракета погасла. Ослепленные прилки возле шалаша возмущенно трещали и посвистывали. Стая перешла на шаг, командир занял место впереди.

Без всякого уговора на ходу они становились стаей, останавливаясь – превращались в группу. Сейчас Асамбер стремился увести стаю с территории тураков кратчайшим путем. Это означало – назад, на поляну. Они бежали, хотя преследования прилков не ожидали. Многолапые твари предпочитали подкрадываться бесшумно и нападать на спящих. Очутившись на поляне, разведчики повернули в сторону березняка и остановились. Было еще темно, следовало ждать.

– Мы пауков могли перестрелять, не выходя из шалаша, – угрюмо сказал Дернет.

Глянув на часы, Навир сообразил, что охранник спал меньше всех. Он, должно быть, рассчитывал еще на часок сна – утреннюю вахту должна была стоять Лакира.

– Могли. Я не хотел поднимать шум. Ребята, туракам и так не нравится, что мы волками прикинулись, не стоит еще стрельбу на их землях устраивать.

– Командир, откуда такие сведения, – заинтересовался Фидрий, – мы о тураках почти ничего не знаем.

Кейтана промолчала – она понимала, откуда.

– Приснилось, – досадливо ответил грибник, – сведения непроверенные, но в походе мы ими руководствоваться будем.

– Волки могут быть врагами тураков, – сочла нужным поддержать Кейтана. – От скакунов-молотов рогачи укроются на деревьях, саблезубые внизу выжидать не станут, уйдут. А вот волчья стая способна ждать, пока турак с дерева не свалится, обессиленный. Стая бывает по численности больше, чем семья-стадо тураков, в схватке могут победить волки. Особенно по ранней весне, когда у тураков истощаются запасы летнего жира. Живут они рядом, пересекаются постоянно. Здесь мирного сосуществования не жди...

– Предположения... – проворчал Фидрий.

Исследователь прав, твердо установленных фактов не существовало. Тураки, как и мифические гумноды, существа непознанные. Приближаться к ним навязчиво не стоило, но частенько случалось, что разведчики случайно сталкивались с обитателями Урочища нос к носу. И не всегда в таких случаях обходилось без крови.

Командир коротко объяснил дальнейший план: ждать рассвета и через березняк выходить к городу. Некогда, в былые годы, Урочище располагалось севернее, город тогда имел название; поглощенный сдвинувшимся Зеленым Логом стал просто городом. Год назад, по некоторым сведениям, в нем поселились гумноды, предпочитавшие для жилищ подвалы и норы, вырытые из подвалов и подземных коммуникаций. Большинство экспедиций заходило в город, руководствуясь двумя соображениями. Первое – с высоких зданий можно целый день наблюдать за обширной территорией, особенно не рискуя. В городе хозяйничают всеядные рогуны, для человека не опасные, нет прилков, пранголов, ехидоносов, гребней – они туда практически не заходят. И второе – на верхних этажах зданий спасатели оборудовали множество убежищ для спокойного отдыха. Жущеры в городе попадались, но лишь на деревьях, внутри здания безопасны. Не рекомендовалось спускаться в подвалы, но и то – если там обитали гумноды или рогуны, это легко определялось по характерному неприятному запаху; не лезь в чужое жилище и все будет нормально.

Имелась, конечно, кое-какая неприятная растительность, а в летнюю жару – насекомые. Но опять же, не больше, чем в любом другом месте. И все же разведчики город не любили. Гумноды, двухметровые обезьяноподобные создания, вызывали у любого человека перемешанное со страхом отвращение. Никогда на открытом месте человек с этим созданием не сближался – увидев друг друга, расходились. Тварь, в которой все немногие встречавшие ее исследователи без доказательств предполагали приличный интеллект, без всяких оснований считалась опасной.

– Командир, а не получится, что пока мы волками прикидываемся, нас настоящие волки в оборот возьмут? – робко поинтересовалась Лакира, воспользовавшись наступившим молчанием.

В ответ Асамбер похлопал по стволам скорострела. Бывшая исследовательница, а ныне охранница попала в самую точку. Как и многие другие хищники, волчьи стаи придерживаются определенной территории. Не так жестко, как семейные пары, но все же соблюдают границы. Чужаков могут встретить агрессивно, а полностью стать для обитателей Урочища снова людьми, подсказывала интуиция, у разведчиков уже не получится. Для этого нужно покинуть Зеленый Лог и войти в него снова, с чисто человеческими мыслями.

В редколесье, как ожидалось, снег сошел, зато встречались гребни. Отливающий багрянцем спинной вырост разведчики различали издалека, обходя сонных ящеров. Фидрий не смог ответить, как у местных обитателей с цветным зрением. Из млекопитающих хорошо различали цвета только приматы, но мутанты Зеленого Лога частенько относились вообще к иным к классам живых существ. Волки, во всяком случае, тонкостью цветоразличения не отличались, для них – настоящих – гребни являлись серьезной угрозой.

– Навир, нам сейчас особые опасности угрожают? – официальным образом, громко, чтобы все слышали, спросила Кейтана.

Командир признался, что сейчас – нет. Степень угрозы – обычная для пребывания внутри Урочища. И Кейтана, естественно, спросила, не стоит ли им придерживаться запланированного маршрута и сбавить темп, дабы исследователи могли заняться своим прямым делом. Так и сделали – пренебрегать мнением исследователей командир мог только в случаях чрезвычайной угрозы. Так что к городу они приблизились, когда сумерек оставалось ждать не так долго.

Исследователи посчитали гребней на участке сто на сто шагов, взяли пробы воды в двух известных ранее родниках, проверили состояние растительности – некоторые деревья уже просыпались, игнорируя ночные заморозки. В Урочище многие привычные отношения флоры-фауны с температурой кардинально менялись, наставники с ужасом ждали момента, когда кровососущие насекомые научатся активно охотиться при низких температурах. Пока этого не случилось, и с октября по апрель экспедиции одна за другой прочесывали Урочище. В летний период вглубь Зеленого Лога и на лесные участки легальные исследователи не заходили.

Результаты Навир сообщил на Спокойную Землю, получив еще несколько заданий для исследователей. Часть из них удалось выполнить по дороге. Разведчики двигались обычным образом – двойка и тройка с интервалом в полторы сотни шагов, и волками себя не чувствовали. Навир даже выстроил мысленно для себя определенный порядок – больше всего волчьего он чувствовал в себе самом и в Кейтане, затем шла Лакира, Дернет, и самым человечным оставался Фидрий. Когда сквозь голые ветви деревьев стали видны крыши домов, командир прекратил исследования, и группа вновь стала стаей.

Они пробежали цепочкой мимо обвитого лианами бетонного забора, перепрыгнули придорожную канаву, пересекли дорогу, на которой отдыхала семейка виверзов и с двух сторон их обступили трехэтажные дома. Стекол в окнах не осталось – их за прошедшие годы съела какая-то местная всеядная плесень. По той же причине выглядели обгрызенными стены. С крыши дома слева поднялся мелкий мгорел и хрипло закричал, преследуя стаю. Справа ему ответили пронзительные вопли сородичей.

Войдя в город с неожиданной стороны, через дворы, разведчики быстро свернули на одну из главных улиц. Мгорел отстал, скрывшись за деревьями. Дома вдоль улицы стояли в стороне от дороги, и основное внимание привлекали высокие кроны вытянувшихся вдоль улицы тополей. На ветвях под лучами клонящегося к горизонту Кюи краснели вытянутые тела жущеров. Змееящеры провожали разведчиков пощелкиванием, но не преследовали, не пытались спуститься пониже.

– Двойка, второй подъезд налево, проверили! – скомандовал Навир, когда они оказались возле центральной площади.

Звуки человеческой речи моментально изменили состояние группы. Головы поднялись, плечи выпрямились, лица обрели человеческой выражение. Дернет нырнул в подъезд, через короткое время за ним последовала Кейтана.

– Навир, вверху, – Лакира прижала упор скорострела к плечу.

– Подожди, лучше отойдем, – Асамбер стремился избегать стрельбы как можно дольше, полагая, что обитатели Урочища отзовутся на выстрелы усилением агрессии.

Они отбежали к соседнему подъезду, жущеры на ветвях над ними, последовали за ними. Для прыжка высоко – и жертва увернется, да и сам охотник может разбиться об асфальт. Но в стаю жущеры уже собрались. Разведчики стремительно бросились назад, к подъезду, в котором скрылась двойка. Красные тела стремительным водопадом стекли по стволу, но люди успели раньше, запрыгнув в подъезд через лежащую на пороге кучу мусора. Вглубь дома преследователи не полезли.

– Нам на верхний этаж, правая квартира. Фидрий, ты первый, – Навир уже знал, что путь свободен.

Наверху он понял, что убежище и наблюдательный пункт разведчиков за зиму никто не разграбил. Прочная деревянная дверь снаружи закрывалась простеньким цифровым замком, код написан рядом на двери. Не препятствие для человека, но от человека неприятностей разведчики как раз не опасались. Внутри их ждали деревянные лежаки, запасы воды и пищи, даже запасная одежда. Оконные проемы завешивала стальная сетка и дырявые шторы. Изнутри за улицей наблюдать можно и при этом снаружи наблюдатель незаметен.

Жущеры на деревьях возле дома их слышали, и оттого в беспокойстве метались по ветвям. Не обращая на них внимания, разведчики устраивались на отдых и ночлег. Лакира на небольшой горелке разогревала ужин, Фидрий готовил бутерброды, Кейтана и Навир, каждый в свое окно, разглядывали доступную наблюдению часть города.

– По направлению на юг туманка возникла, ничего не разглядишь, – сообщил Асамбер, переходя в дальнюю комнату.

Окно ее выходило во двор, и ничего интересного там не было. Большой корявый холм верблюд-травы прошлого года, уже порядком объеденный, возвышался до второго этажа. В оконных проемах сидело несколько птиц, Навир их описал Фидрию, тот принял информацию молча.

Кейтана разглядела на западном направлении семейку виверзов, возможно, тех же самых, что грелись недавно на дороге.

– Они в город часто заходят? – поинтересовался Навир.

Этого оба исследователя не знали. Ответила Лакира:

– Если город лежит на их пути, виверзы проходят через него. Специально они здесь не останавливаются, им вообще без разницы, где находится. Они никого не боятся.

– Чего же они такие смелые, – удивился Дернет, – ни рогов, ни зубов у них нет. Как отбиваются?

– Они быстрые, их не так легко догнать. А если приспичит, виверзы дерутся ногами. Удар у них такой силы, что ломает череп скакуна-молота. Про волков и прочих вообще говорить не приходится. И бьются они всегда группой, дружно... Волчья стая, превосходящая числом, еще рискует на них нападать, но не другие хищники.

– Плетуны иногда нападают из засады, – уточнила Кейтана.

– Ты ведь из исследователей ушла, – посмотрел на охранницу командир, присаживаясь за стол. – Не скажешь, отчего?

Лакира уже разлила чай по походным кружкам. Дернет с Фидрием, чавкая, вовсю уписывали бутерброды с копченым мясом. Охранница грустно улыбнулась:

– Выбора не оставалось. Наставники обнаружили зависимость от Зеленого Лога. Последние два года меня использовали только в спасательных и вспомогательных экспедициях, а потом сказали – все, больше в Зеленый Лог тебе нельзя. Этот поход последний, я подписала Обязательство Выполнения, только поэтому меня отпустили в экспедицию.

Фидрий, допив чай, удовлетворенно откинулся к стене. Облизав губы, он лениво поинтересовался:

– Лакира, а ты каким видом преимущественно занималась?

– Я думала, вы уже догадались, – смутилась охранница. – Волками...

Разведчики переглянулись. Навир уныло соображал, какими неприятностями им это грозит. Ничего не понял только Дернет, остальные сидели, опустив глаза, в полном молчании. Наставники не раз рассказывали им о зависимости от Урочища. У исследователей – этого и не знал Дернет – зависимость обычно концентрировалась на каком-то из видов обитателей Зеленого Лога. Выбрав для маскировки волчий образ, командир волей-неволей резко усилил эту зависимость. Уже сейчас Лакира для них опасна. В любой момент она может не выйти из своей волчьей ипостаси – и как тогда быть? Прерывать поход, эвакуировать свихнувшуюся охранницу на Спокойную Землю. Как положено по инструкциям. Собственно, для этого уже сейчас имелись основания.

– Волков и за пределами Урочища достаточно, – сообщила Кейтана.

Лакира благодарно ей кивнула. Слова исследовательницы обращены к Навиру, напоминая, что зависимость Лакиры несколько иная, не замыкающаяся на Зеленом Логу. Она намекала, что Асамбер имел право продолжить поход, оценка риска оставалась на его ответственности.

– Фидрий, а твой любимый вид какой? – полюбопытствовал Асамбер, чтобы как-то разрядить напряжение.

– А я ботаник. Мой вид – верблюд-трава, – благодушно ответил исследователь.

У Кейтаны, новичка Урочища, любимый вид не определился, незачем и спрашивать.

– Наиболее биологически продуктивный вид, основа сразу нескольких пищевых цепочек, – продолжал Фидрий, пользуясь всеобщим молчанием. – Одно семечко за лето создает несколько сот килограмм биомассы, причем значительная ее часть в виде корней, стволов и побегов остается съедобной всю зиму. Тураки только ею зимой и спасаются, да и виверзы с тракерами вниманием не обходят. Я уж не говорю про мышей, пони, ти-хомячков, малых свинок и прочих грызунов...

– За пределами Урочища не растет, – добавила Кейтана, останавливая поток слов севшего на свой конек исследователя.

– Да, не растет, – недовольно согласился Фидрий и замолчал.

За окнами темнело, и командир, установив очередность дежурств, вышел на связь со Спокойной Землей. Результаты его не вдохновили, и вся группа каким-то образом это почувствовала. Разведчики смотрели на него в вопросом в глазах.

– Нас извещают, что в Зеленый Лог с севера проникли двое Сдвинутых. Есть основания предполагать, что эти – из опытных, бывшие разведчики. Вероятность их появления в городе довольно высока.

– Когда проникли? – оживился Дернет.

– Следы обнаружили в полдень, вчера их там не было. Возможно, если Сдвинутые шли без остановок, они уже в городе.

– Если еще живы, – скептически произнесла Лакира.

– Чего им не выжить, – удивилась Кейтана, – они наверняка под какой-то вид маскируются, как мы. Со Сдвинутыми иначе не бывает, это разведчики с человеческими мыслями сюда напролом лезут, стреляя во все стороны.

– Сдвинутые тоже стрелять умеют, – изрек Дернет банальную истину.

– Маскируется ли кто из них под гумнодов? – поинтересовался Навир, но ответа никто не знал.

Сдвинутые, нелегальные ходоки в Зеленый Лог, о себе не рассказывали. Побывавшие в нем раньше, почувствовавшие зависимость, они охотились на обитателей Лога, чтобы продать шкуры на Спокойной Земле. Легальные разведчики Урочища при встрече Сдвинутых расстреливали – те отвечали любезностью на любезность. Сколь часто Сдвинутые проникали в Урочище, многие ли из них возвращались – неведомо. За прошлый сезон разведчики потеряли в перестрелках троих, а ведь были еще пропавшие без вести, кто-то из них тоже мог оказаться жертвой Сдвинутых.

– Если это бывшие наши, им это убежище известно, – задумчиво сказала Лакира.

– Убежищ в городе не один десяток, – возразил Навир. – Это – самое удобное для наблюдения, отчего мы его и выбрали, но Сдвинутым наблюдение ни к чему. Однако, если они подозревают, что в городе экспедиция, могут его проверить.

– Хорошо, что мы не стреляли, – отозвалась Лакира.

– Наши голоса сейчас тоже далеко разносятся, – тихо заметил Дернет.

Он единственный сообразил, что после заката жизнь затихает, разговор в тишине слышен даже на соседней улице. За окном уже темнело, стихли жущеры, угомонились в изобилии заселившие пустые квартиры верхних этажей птицы. Фидрий уже спал, исследователей этой ночью командир решил дежурствами не нагружать.

Земля – 7

С Сергеем мы встретились в центре, возле музыкальной школы. Присели на лавочку неподалеку от памятника композитору. Под елями на клумбах дотаивали посеревшие ошметки снега.

– Что-то случилось, Карлович? Отчего такая спешка?

– Я потерял Навира. Сегодня мне слился Зеленый Лог, но я в нем был одним из обитателей. Нос огромный, тело покрыто короткой шерстью, сзади хвост. Можешь представить, Сергей, каково это – хвост иметь?

Сон-тренер дипломатично пожал плечами.

– Я до сих пор назад все время оборачиваюсь, проверяю – не вырос ли? Настолько это яркие ощущения. Как будто у тебя лишняя рука появилась. И я всю ночь жрал какие-то ветки, до сих пор вкус во рту стоит. Тьфу!

– Так ты там кем был, Карлович?

– Спроси чего полегче. Травоядным. Рука, правда, с пальцами, и ноги почти человеческие. По деревьям лазать сподручно. Себе подобных я не видел, так что облик свой представляю неполно. Зрение у меня там было неважное, зато нюх – порядочный. Да, еще на голове – рога...

Я сделал паузу. Серега молодец, не усмехнулся. Спрашивал подробности, особенности восприятия, о чем я ночью думал.

– Да не думал я, этому существу вообще думать не свойственно. Он живет настоящим, воспоминания вплетаются в сознание только по необходимости, как часть реальности. Это не человеческий разум, если вообще разум. У меня в памяти – только ощущения...

Из всех известных мне через Навира обитателей Лога подходил под ночной образ только турак. Но почему-то во сне я был один, тогда как тураки, считалось, жили стадами-семьями. Впрочем, так думали разведчики Зыбких Урочищ, но они отнюдь не всеведущи.

– Скучаешь по Навиру? – поинтересовался сочувственно Сергей.

Я не только скучал. Я еще с ужасом думал, что отныне каждую ночь мне придется становиться этим рогатым хвостатым существом и жрать, жрать, жрать...

Ланзор – 7

Асамбер дождался, пока Кейтана проснется сама. Остальные разведчики еще спали, за окном брезжило предвестие рассвета, уже слышались первые шумы нарождающегося дня – жущеры прыгали по веткам, птицы хлопали крыльями, раздался хриплый рев, источник которого охранник опознать не смог. Подруга присела на низком лежбище и шепотом спросила:

– Что-то случилось?

Некоторых понятий мысленная связь не передавала. Навир сел с ней рядом и зашептал на ухо, пересказывая сегодняшний сон:

...спрятался за кустами на поляне. Влево, вправо, открытая местность, впереди на опушке стоит турак с луком в руках. Стоит на задних ногах, как человек, ждет, когда я покажусь. Турак знает, где я, но не может стрелять, стрела застрянет в кустах. Ползу назад, стараясь, чтобы между мною и тураком все время оставались кусты. Отползая, замечаю, что сейчас я – волк. Настоящий, покрытый шерстью, с хвостом и вытянутым носом. И мне чутье подсказывает, что другие тураки обходят поляну сбоку, чтобы перехватить меня...

На этом сон и кончился, но Кейтану привлекло другое:

– Ким Карлович и его мир тебе больше не снятся?

– Откуда я знаю? – нервно прошептал Навир, – сейчас мы в Урочище, здесь свои законы...

– Ты, случаем, не по Марине скучаешь?

Асамбер глянул на супругу возмущенно, но Кейтана не отставала:

– Пусть я буду круглая дура, но все же?

Несколько раз вздохнув, грибник добился успокоения. И уже потом принялся нудно, со всеми деталями, объяснять, что в первом сне турак просто выразил свое недовольство, тогда как во втором – однозначно пытался его убить. Причем намерение это распространялось на всю группу. Считать разведчиков людьми турак отказывался, так же как Навир отказывался считать свой сон просто сном.

– Это я, хоть и дура, поняла. Верю, что твой турак реален и верю, что он хочет нас убить. Ну и что? Зеленый Лог полон живности, только об этом и мечтающей. Что изменилось?

Изменилось то, что Асамбер тураку верил. Стрела из лука убьет волка, сон лишь подтверждал опасность. Неважно, владеют ли настоящие тураки луками: скорее нет, это лишь символическое выражение их возможностей. И, когда проснулись все, Навир рассказал свой сон и перевел его по возможности на понятный всем язык.

– Значит, ты уверен, что тураки могут уничтожить нас на расстоянии неизвестным или неожиданным способом. За то, что мы вроде бы волки. Мило, – задумчиво пробасил Фидрий.

Лакира припомнила, что до сновидений Навир считал реальной угрозу со стороны Зеленого Лога в целом – и с ним тогда согласились, не споря, хотя доказательств командир тогда не привел. Позже стаи жущеров и скопление хищников вроде как подтвердили его правоту. Охранница заявила, что согласна с Асамбером, но не видит способа избежать опасностей.