Текст книги "Клетка для мятежника"

Автор книги: Кейт Якоби

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 34 страниц)

Так почему сейчас страх почти парализует его?

Дело в том, что теперь он – отец, а опасность грозит его милой Хелен.

Финлей не мог унять зуд в руках. Почти против воли он сделал привычный жест левой рукой, и аярн оказался у него в ладони. Может же он хотя бы посмотреть на него, представить себе, что воспользоваться им безопасно, что Нэш ничего не заметит и не найдет его... В конце концов, возможно ведь, что Роберту удалось убить мерзкого гильдийца, что затишье последних восьми лет – следствие того, что Нэш мертв. Такое возможно, разве нет?

– Что это ты затеял? – спросил Мердок, появляясь из-за дерева.

– Пытаюсь вспомнить, как пользоваться аярном. – Финлей сам понял, что попытка пошутить не удалась.

Остановившись перед Финлеем, Мердок мягко сказал:

– Тебе не позавидуешь, не спорю. Только на твоем месте сейчас я не стал бы баловаться с аярном.

– Вот как? Почему?

Мердок повернулся и показал на прогалину между деревьями.

– Потому что Роберт рядом.

Финлей вскочил на ноги, но не успел сделать и шага, как из темноты появился Роберт, ведя в поводу усталого коня. В сумраке мало что можно было разглядеть, но Финлей узнал широкие плечи, решительную походку, которую он знал лучше, чем свою собственную. Когда Роберт остановился перед братом, тот с облегчением улыбнулся.

– Спасибо, что приехал, – выдохнул Финлей. Роберт смотрел на него, ничего не говоря, потом обнял и прижал к груди. Объятие было мимолетным, но его крепость Финлей ощущал еще долго. Отпустив брата, Роберт оглянулся на спящих. Отблеск костра осветил его лицо, и Финлей заметил, какими усталыми были зеленые глаза Роберта.

– Они все еще двигаются в южном направлении, – тихо сказал тот. – Я колдовским зрением слежу за ними уже несколько часов. Я не был уверен... Хелен ведь было всего пять, когда я ее видел. – Выражение его лица заставило Финлея вновь встревожиться.

– В чем дело?

Роберт передал поводья Мердоку, и тот отвел коня к остальным лошадям.

– При поисках у нас могут возникнуть трудности.

– Почему? Ты же только что сказал, что тебе удалось увидеть Хелен колдовским зрением.

– Ну, по крайней мере я надеюсь, что увидел именно Хелен... Проблема не в этом. – Роберт взял протянутую ему Мердоком кружку с горячим питьем и осушил ее одним глотком. Поблагодарив того, он отвел обоих мужчин в сторону, чтобы не тревожить спящих. – Вам следует знать, что ваши поисковые отряды вызвали тревогу в округе. Я несколько раз слышал разговоры о группах мужчин, обыскивающих окрестности в поисках заблудившихся детей. Никто не знает, ни кто вы такие, ни откуда взялись, – это и представляет опасность.

– Почему?

Финлей, когда услышал ответ, порадовался, что вопрос задал Мердок.

– Потому что я знаю Нэша: если новость дойдет до него, – а новые законы наверняка рассчитаны на то, чтобы выманить нас из укрытия, – он поймет, что произошло. Он пошлет на поимку малахи. Поэтому у нас мало времени. Однако если завтра мы поторопимся, то к вечеру можем найти Хелен и остальных.

Финлей не позволил этим словам оживить свои надежды. И все-таки какое облегчение слышать уверенность в голосе Роберта, пусть в глазах брата и заметна настороженность. Только вот прошло восемь лет с тех пор, когда они виделись в последний раз, и ни один из них не стал моложе...

– Тебе нужно отдохнуть.

– Я уж и забыл, когда в последний раз спал. Боюсь, я не в очень хорошей форме.

– Могу поспорить: ты и не ел давным-давно.

– Еда? А что это такое? Финлей не мог сдержать улыбки.

– Жизненная необходимость, Роберт. Ты сам меня этому учил.

– Я слишком устал, чтобы сейчас думать о еде. Поем утром. Нам нужно выехать до рассвета. Хватит у вас сил на такое? – Сам Роберт, казалось, готов упасть на месте и проспать неделю, поэтому Финлей только кивнул. Улыбка не сходила с его лица, согревая его, как уже давно ничто не согревало.

Прошло восемь лет, и вот Роберт стоит перед ним, здоровый, сильный, все такой же решительный и упрямый, каким был всегда.

Финлей вслух засмеялся, ничуть этого не стесняясь.

– Ложись около костра. Я позабочусь о твоем коне. Тебе нужно успеть хоть немного поспать.

Роберт помедлил, глядя на брата, и тот заметил что-то странное в его взгляде. Однако прежде, чем Финлей понял, в чем дело, Роберт двинулся к костру.

– Ты побывал в Данлорне? – Роберт кивнул. – И как там? Прежде чем ответить, Роберт расстелил одеяло.

– Пусто.

Хелен почувствовала, как изменились окрестности. Зеа и Нейл ехали впереди, переругиваясь, как всегда, но они, похоже, ничего не заметили.

Они приближались к деревне. Хелен услышала вдалеке стук топора, уловила запах свежеиспеченного хлеба, от которого в животе у нее забурчало.

Девочка придержала коня. Они пересекали склон пологого холма с поросшими мхом валунами и пятнами серого снега между ними. Поверху склона рос вереск, скрывая то, что лежит по ту сторону. К югу тянулась гряда холмов, за которой угадывался берег океана.

Желудок Хелен снова громко выразил протест, и тихий смех у нее за спиной заставил Хелен покраснеть. Обернувшись, она увидела рядом с собой улыбающегося Лиама.

– Следует ли нам понять это как намек, что пора раздобыть какой-нибудь еды?

Хелен отвела глаза, но Лиам продолжал ехать с ней рядом.

– У нас осталось немножко муки и солонины. Слишком мало, чтобы приготовить завтрак, так что было бы неплохо купить чего-нибудь съестного. Ты разве не голоден?

– Я?Я никогда не бываю голоден. – Лиам поднял брови, словно мысль о еде не приходила ему в голову. Выражение его лица было комичным, и он прекрасно это знал. Хелен не могла не улыбнуться ему в ответ.

– Что ж, рада это слышать. Найти еду для четверых будет легче, чем для пятерых.

– Ты что, добровольно вызываешься этим заняться? Лиам смотрел на Хелен с улыбкой, и она не могла отказаться и кивнула. Впрочем, ей ужасно хотелось побывать в настоящей деревне, даже если только ради покупки хлеба и овощей. До сих пор парни не разрешали ей и Зеа бывать в городах, мимо которых они проезжали, хотя опасность была одинаковой для всех.

– Лиам, – вмешался в их разговор Нейл, – нельзя позволить ей ехать. Если с Хелен что-нибудь случится, Финлей нас убьет – и не в переносном смысле. Мы же все уже обсуждали. Вокруг слишком много гильдийцев и еще других солдат – тех, что в красных мундирах. За сегодняшний день я видел уже десятка два. Должно быть, мы где-то недалеко от резиденции Гильдии. Финлей объявлен вне закона. Что, если кто-нибудь узнает в Хелен его дочь?

– Но я хочу поехать, – сказала Хелен, не обращая внимания на то, как выразительно закатила глаза Зеа. Сэйр, как всегда, молчал и только поглядывал на спорящих.

– Не бойся, Нейл. – Лиам махнул рукой, отметая возражения друга. – Я собираюсь побывать там с ней вместе. Нет никакой причины, почему бы гильдийцам или солдатам нас останавливать. Все, что мы сделаем, – это купим немного продовольствия.

Пока шел спор, радостное предвкушение покинуло Хелен, но Лиам улыбнулся ей той своей улыбкой, которая заставляла ее забыть обо всех остальных, и возбуждение вернулось.

Наконец ей предстоит приключение – как у мамы и папы, когда они были молодыми. В конце концов, разве это не в традиции Дугласов – отправиться в неизвестность и поставить миру свои собственные условия? Использовать сообразительность, чтобы преодолеть любые препятствия? Что ж, пришла ее очередь, и Хелен собиралась воспользоваться возможностью.

– Видите ручей у подножия холма? – обратился Лиам к Нейлу и остальным, показывая в сторону. – Встретимся там через час. Постарайтесь к тому времени развести костер. Нам всем не помешает горячая еда.

Резкие крики птиц над полем вызвали одобрительные возгласы наблюдавших за ними мужчин. Кенрик взглянул на придворных, потом снова стал следить за схваткой: крупный орел как раз кинулся на своего более миниатюрного противника. Столкновение было неизбежным. Обе птицы на мгновение замерли в воздухе, потом устремились к земле, но своевременно разъединились и разлетелись в стороны. На землю упало несколько перьев с яркими каплями крови на них.

– Этот серый отчаянный боец. Вы сами его обучали?

Кенрик повернулся к своему собеседнику. Ожье, герцог Куэль, сидел на чалом жеребце чистейших кровей; одет он был соответственно торжественному моменту – в рубашку тончайшего шелка, камзол, украшенный жемчугом, и плащ, отделанный черным мехом, который явно не был мехом простого медведя. Дорога из Майенны как будто нисколько не утомила посла. Ожье выглядел жизнерадостнее и бодрее, чем раньше, и явно был готов поймать любое неосторожное слово Кенрика.

Что ж, Кенрик по-прежнему нуждался в том, чтобы Тирон отдал ему руку юной принцессы Оливии... Более того, на кону стояли богатства Майенны и другие неисчислимые блага, на которые Кенрик мог рассчитывать, если ему удастся произвести на посла достаточно хорошее впечатление.

Кенрик улыбнулся самым приятным образом.

– Я сам растил эту самку, как только она оперилась. Рассчитываю на будущий год получить от нее потомство. Наверняка ее птенцы будут такими же талантливыми. – Кенрик любезно добавил: – Если она так вам нравится, могу прислать вам одного из ее выводка. Как пожелаете, уже обученного или еще нет.

Ожье, прищурившись, следил за кружащими над полем птицами.

– Пожалуй, нет. Я не смогу обеспечить такому хищнику должный образ жизни в Майенне. Боюсь, что мы отвыкли от охоты с ловчими птицами. Но все равно я благодарен вам за щедрое предложение.

Кенрик прикусил язык и отвернулся, кипя яростью. Неодобрение старика было слишком заметно, оно словно отравляло сам воздух.

Ах, всегда одно и то же! Ожье – самый доверенный помощник Тирона – только и делает, что заставляет Кенрика чувствовать себя неуклюжим дикарем, совсем неподходящим супругом для благородной принцессы.

Конечно, как только Оливия останется единственной наследницей престола, Тирон – а значит, и Ожье – может запеть иначе.

Только для этого нужно, чтобы Нэш нашел последнего из принцев и обеспечил его безвременную кончину.

Пока его орлы сражались в вышине, Кенрик оглядел своих наблюдающих за птицами придворных, разместившихся вдоль края поля. Их было меньше, чем он обычно брал с собой в путешествия: зимой тащить многих вельмож из Марсэя и обеспечивать их теплыми шатрами оказалось бы накладно, – однако для соблюдения этикета хватало, пусть многие из свиты и были малахи, возглавляемые союзником Нэша, бароном де Массе. Куда бы он ни отправился, ни одно движение Кенрика, ни один его вздох не оставались незамеченными бароном, который и доносил о них Нэшу. Это обстоятельство давно перестало быть секретом. Конечно, заодно де Массе выполнял и роль телохранителя, а иметь рядом человека с такими талантами было совсем не плохо.

Однако как раз сейчас де Массе сосредоточил внимание на Осберте, рассеянно беседующем с другими придворными. Кенрик коснулся скрытого на груди под одеждой кожаного мешочка; любопытство буквально сжигало молодого короля. Достаточно передать его проктору Гильдии, и скоро он получил бы перевод... Только позволительно ли так рисковать? Когда-то Осберт был человеком Нэша, готовым выполнить любое его желание. Что стоит ему побежать к прежнему хозяину и доложить о предательстве Кенрика?

Нет, пока действовать нельзя. Еще рано. Нужно все хорошо обдумать.

Яростные крики, раздавшиеся совсем рядом, заставили Кенрика обернуться. Как раз в этот момент сражающиеся птицы вынырнули из-за деревьев и устремились прямо на него.

Нет... прямо на Ожье. В Кенрике помимо его воли всколыхнулась его колдовская сила. Бешено хлопая крыльями, оглушительно крича, теряя окровавленные перья, орлы мчались на людей. Ожье попытался увернуться, но было слишком поздно. В тот момент, когда Ожье припал к гриве коня, колдовская сила Кенрика вырвалась на свободу. Вспышка пламени, достаточная, чтобы испепелить обеих птиц... и вот уже обугленные останки, кружась и кувыркаясь, упали на землю перед послом.

В последовавшей за этим тишине стража Ожье окружила своего господина, чтобы удостовериться в том, что он не пострадал. Придворные Кенрика, как всегда, остались на почтительном расстоянии, и в этот момент король возненавидел их за трусость.

– Благодарю вас, сир, за своевременное вмешательство. – Ожье взял себя в руки с устрашающей быстротой; в голосе его, даже произносящем слова благодарности, прозвучало холодное отвращение. – Боюсь, правда, что мои старые кости едва ли стоили жизни вашей любимой птицы. Соболезную также по случаю потери ее ценного потомства. Есть ли у вас другая, которая могла бы ее заменить?

Кенрик посмотрел в глаза старику и прочел в них много больше, чем тот хотел бы показать... Если бы от этого человека не зависело столь многое, он был бы уже мертв, – наказан хотя бы за одни свои тонкие намеки.

– Да, – уверенно солгал он, – у меня найдется дюжина не менее одаренных птиц. Потеря этой ничего не значит по сравнению с вашей безопасностью, милорд.

Ожье поклонился в седле, словно принимая любезность за чистую монету. Кенрик поспешно повернул коня, чувствуя, что пламя в крови грозит вырваться из-под контроля. Нужно будет принять меры перед следующей встречей со стариком, иначе на землю может пролиться совсем не птичья кровь.

Кивнув Ожье, Кенрик поскакал прочь, зная, что эскорт из малахи тут же двинется следом.

Пришло время для настоящего развлечения.

Де Массе, спотыкаясь, брел по коридору, одновременно задыхаясь и стараясь не дышать. Эта вонь...

Желчь обожгла его горло, дрожащая рука вытерла пот со лба.

О боги, что за игры у этого мальчишки!

Эхо его шагов отдавалось от влажных стен разрушенного заброшенного аббатства. Здание невредимым пережило немало столетий, но потом Гильдия отобрала у церкви богадельни и приюты, с ними вместе отошли и многие земли; за последние десять лет из покинутого монахами аббатства отчаявшиеся крестьяне, которым стало не до святости этого места, растащили все, что могли.

Кенрик издали заметил руины и счел их подходящими для...

Неужели он в самом деле считал это развлечением?

Де Массе снова ощутил тошноту, вспомнив об увиденном в тесной келье, той самой келье, в которой всего десятилетие назад молился благочестивый монах. Барон крепко прикусил губу, заставляя боль отвлечь его мысли от жертвы...

Он не мог бы даже сказать, мужчина то был или женщина!

Де Массе сделал еще два шага, глотая холодный ночной воздух в надежде, что это вернет ему самообладание. Он уже давно был рядом с Кенриком, видел немало всяких... происшествий, но сегодняшнее не шло ни в какое сравнение с остальными. Случившееся сегодня далеко выходило за границы того, что де Массе хотел бы еще когда-нибудь увидеть.

Он знал, что его работа – избавиться от останков. Он также знал, что отдал бы многое, лишь бы не возвращаться в ту келью.

Де Массе облизал губы, пытаясь избавиться от мерзкого вкуса, вызванного воспоминанием о Кенрике. Выпрямившись, он вызвал образ Валены, ее сверкающих глаз, ее цветущей красоты. Он видел только ее – такой, какой видел ее в последний раз несколько недель назад, – когда повернулся и вошел в дверь; собрав колдовскую силу, он выплеснул ее н испепелил все, что оставалось в келье.

Глядя прямо перед собой, он двинулся по коридору. Прочь.

– Ты уверен, что нам не грозит опасность? – Хелен наклонилась вперед, рассматривая деревню с опушки леса, где они с Лиамом прятались. Послеполуденное солнце блестело на покрытом снегом поле, которое пересекала грязная дорога. Шпили церкви и резиденции Гильдии были хорошо видны.

К несчастью, не менее хорошо были видны и многочисленные солдаты, праздно слоняющиеся по деревне или объезжающие ее окраины, словно в ожидании вражеского нападения.

– Не знаю, откуда они все взялись. – Лиам хмуро глядел вперед, заслонив собой Хелен. – Я не ожидал, что здесь, вдали от северных городов, окажется так много солдат. Я-то думал, если мы поедем на юг, никто нас не заметит.

– Ну, нет же никакой причины, чтобы нас заметили. – Хелен надеялась, что Лиам снова улыбнется, и тогда станет не так страшно. – Я имею в виду, что они не могут знать, кто мы такие.

– Без Брезайла не могут.

– Но ты все-таки не думаешь, что появляться в деревне безопасно?

Лиам снова нахмурился и оглянулся на дорогу, словно гадая, что лежит по другую сторону холмов.

– Я не вижу колдовским зрением малахи поблизости. А ты?

– Нет. Посмотреть еще раз?

Лиам взглянул на Хелен, и та ответила ему улыбкой.

– Ну так что: хочешь рискнуть или поедем дальше и поищем более спокойное местечко?

Хелен пожала плечами и снова посмотрела в сторону деревни.

– По-моему, стоит рискнуть. В конце концов, откуда известно, что в других деревнях солдат окажется меньше? И вот еще что: они наверняка думают, что салти не отважатся к ним приблизиться, верно?

Лиам усмехнулся.

– Значит, будем блефовать?

– Ну, если ты не хочешь...

Лиам повернулся к своему коню – и замер на месте. Хелен тоже оглянулась, и сердце у нее оборвалось. Их окружал десяток конных солдат с обнаженными мечами, и в глазах их ясно читалось злорадство и жадность.

– Эй, парень, – грубо бросил командир, – хотел бы я знать, что ты затеял. Собрался что-нибудь украсть? А может быть, уже и украл? А девчонка не слишком для тебя молода, а? Совсем еще ребенок. Что скажут ее родители, если найдут в лесу с тобой вдвоем? А? – Он махнул рукой своим солдатам. – Взять их!

– Нет! Подождите! – Хелен кинулась вперед, пытаясь загородить Лиама от солдат, но тот оттолкнул ее в сторону, уже поднимая руки для колдовского удара... Но это же будет означать их смерть! Хелен в ужасе вцепилась в него. – Не смей, Лиам! Нельзя, иначе мы...

Лиам вывернулся из ее рук и, пригнувшись, кинулся на ближайшего солдата. Тот едва удержался в седле, и Лиам сумел вырвать у него меч. Хелен хотела броситься ему на помощь, но сильные руки обхватили ее сзади, к горлу прижалось что-то холодное и острое. По лесу разнесся звон стали: Лиам пытался пробиться сквозь строй солдат. Он был высок и силен и хорошо усвоил уроки, полученные от Финлея. Несколько секунд ему удавалось отражать удары, но потом численное преимущество оказалось слишком большим.

Хелен еле расслышала его сдавленный крик. Она смогла лишь мельком увидеть распростертое на земле тело Лиама. Но кровь на снегу была хорошо ей видна, тонкая струйка текла прямо к ее ногам...

– Лиам! – Хелен забилась в руках солдата, не обращая внимания на клинок у своего горла и грубые угрозы. Ей необходимо было увидеть Лиама, удостовериться, что с ним...

Солдаты направились к своим коням, и Хелен, когда ее уводили, увидела лежащего на земле Лиама, с двумя глубокими ранами в груди, с немигающими остекленевшими глазами... Он был неподвижен. Так ужасно неподвижен!

– Лиам! – вскрикнула Хелен в мертвой тишине. Тут ей в рот сунули грязную тряпку, и Хелен могла лишь беззвучно всхлипывать, хотя сердце ее разрывалось от боли.

Глава 16

Сэйр не очень многое умел хорошо делать, но в том, чтобы определять время, ему не было равных. Он точно знал, когда истек час, точно знал, когда истек второй, а Лиам так и не появился. Конечно, к тому времени и Зеа с Нейлом стали проявлять беспокойство, кидая в уже разведенный костер прутья.

Сэйр решительно поднялся на ноги и со страхом сказал:

– Думаю, что-то случилось.

– Откуда, во имя Серинлета, тебе это известно? – накинулся на него Нейл. – Ты что, вдруг научился мысленной речи?

– Нет, но они отсутствуют уже два часа, а скоро стемнеет. Если мы не попробуем найти их сейчас, потом будет поздно.

– Вот и прекрасно! Отправляйся и поищи их. Ты не хуже меня знаешь, чем они, должно быть, занимаются.

– Нейл! – Зеа отвесила брату подзатыльник. – В отличие от некоторых Лиам знает, что такое порядочность. Хелен всего тринадцать. Не у всех такие гадкие мысли, как у тебя.

Сэйр перестал слушать их перебранку: он и вообще обычно не обращал внимания на бесконечные препирательства близ кодов, а сейчас был к тому же не на шутку встревожен. Он подтянул подпругу у своего коня и вскочил в седло.

– Так вы едете?

– Да, – немедленно ответила Зеа и вскочила на коня, не глядя на брата. Только когда они уже тронулись с места, Нейл сдался. Он быстро забросал костер снегом, убедился, что угли погасли, и только тогда последовал за остальными, всем своим видом показывая, какой глупостью считает идею поисков.

Сэйр не обращал на него внимания, решительно двигаясь сквозь служивший им укрытием лес. Он вытащил аярн, сжал его в левой руке и попробовал воспользоваться колдовским зрением, хотя никогда не был приличным искателем; впрочем, Зеа и Нейл в этом отношении были еще хуже. Поэтому Сэйру не оставалось ничего другого, кроме как ехать по следам, оставленным в снегу конями Лиама и Хелен.

Скоро между деревьями стала видна деревня, а с дороги впереди донеслось фырканье коней. Однако тут что-то привлекло внимание Сэйра... темное кровавое пятно на белом снегу.

– Лиам! – Сэйр соскочил с коня и кинулся к неподвижному телу друга. Он протянул руку и коснулся его лица, но Лиам был холодным, как сама зима.

– Где Хелен? – Зеа вертелась во все стороны, вглядываясь в сгущающиеся сумерки. Нейл так и не спешился; от шока его взгляд стал пустым и бессмысленным.

– Их лошадей здесь нет, – сказала Зеа, подходя к Сэйру. – Поехали, мы не можем здесь оставаться. Они могут вернуться.

– Кто? – Сэйр растерянно сглотнул, не в силах воспринять то, что видел, но уже дрожа от страха. – Ты думаешь... они вернутся ловить пас?

– Не знаю...

– Но что с Хелен? Не можем же мы ее просто бросить. Мы не знаем, ни кто ее захватил, ни почему. Мы же все затеяли вместе!

– Не будь идиотом, Сэйр, – неожиданно вмешался Нейл, разворачивая коня. – Только сунься в деревню, и кончишь так же, как Лиам.

– Я тебя ненавижу! – выпалил Сэйр. – Ты злобный трус, вот ты кто! Тебе безразлично, что твой лучший друг лежит мертвым. Ты думаешь только о собственной шкуре. Что ж, прекрасно! Давай беги! Но я собираюсь помочь Хелен.

– Каким образом? Позволив себя убить?

– Нет. – Сэйр еще раз взглянул на окоченевшее тело Лиама и вскочил в седло. – Я обращусь за помощью.

Хелен пыталась запомнить, куда ее везут, пыталась считать удары копыт по дороге в деревню и дальше, следить за поворотами и изменениями направления, но ей почти ничего не удавалось увидеть из-за спины солдата, на лошадь которого ее посадили, связав по рукам и ногам. Хелен боялась даже думать о том, что с ней собираются сделать. Она слышала непристойные шуточки о том, что ее ждет в казарме, о том, кто позабавится с ней первым, о том, какой выкуп за нее потребуют; единственное облегчение было в том, что солдаты явно не подозревали в ней колдунью.

Ах, нужно было позволить Лиаму воспользоваться колдовской силой! Если бы она не поспешила остановить его, он мог бы остаться в живых. Если бы она сообразила прибегнуть к собственной силе...

Слезы снова навернулись на глаза Хелен, и она зажмурилась, не желая показывать слабость. Нужно думать. Сосредоточиться и думать, иначе жертва Лиама окажется бесполезной.

Она чувствовала в рукаве свой аярн. Если ее разденут, его найдут, хотя солдаты могут и не догадаться, что это за камушек. В любом случае аярна она скоро лишится. Так что же делать? Если сжечь веревки, она только выдаст себя, а для того, чтобы сражаться больше чем с одним противником, у нее нет ни силы, щи умения. Но если не сделать попытки бежать...

Звуки вокруг стали громче, и Хелен открыла глаза и насколько могла повернула голову. Они оказались в огромном военком лагере, раскинувшемся в лощине. Ничего подобного в своем путешествии они не видели! На фоне потемневшего неба Хелен видела десятки костров, на которых готовился ужин. Шум вокруг заставил ее вообразить целый город, непонятно откуда возникший в этой глуши.

Солдаты не стали хвастаться добычей. Более того, они постарались скрыть Хелен от глаз своих товарищей. Ее грубо стащили с коня и втолкнули в небольшой шатер. Шепотом переругиваясь, солдаты начали спорить о том, что с ней делать, и в Хелен шевельнулась надежда... но тут командир решительно заявил, что первый с ней позабавится, а остальные могут ждать своей очереди.

Солдаты заржали. Их липкие взгляды и вонючее дыхание были так отвратительны, что Хелен поняла: ее сейчас вырвет. Но с кляпом во рту...

Она начала глубоко дышать носом, борясь с тошнотой, стараясь собраться с силами, – но перед ее глазами был Лиам, безжалостно убитый, коченеющий на снегу.

Чьи-то руки потащили ее в глубь шатра, кинули на грязные одеяла, служившие постелью. Кто-то высказал сомнение, стоит ли пользоваться этим шатром, но солдаты были слишком распалены, чтобы беспокоиться на этот счет. На Хелен навалились, держа ее за руки и за ноги, пока командир шарил по ее телу. Хелен начала дрожать и зажмурилась, не желая видеть насильников и только надеясь, что они оставят ее в живых. Она знала, что плачет, но даже не ощущала слез на щеках. Она попыталась думать о родителях, о сестрах, о своем мужественном дяде Роберте, но ничто не могло помешать ей ощущать эти прикосновения. Она слышала, как солдаты гогочут, передавая по кругу бутылку и комментируя удовольствие, ожидающее командира...

Хелен закусила губу, стараясь не дрожать от все более откровенных прикосновений. Она не могла позволить себе показать страх... но милосердная Минея, как же она боялась! Боялась и ничего с собой не могла поделать. Совсем ничего...

И вдруг... Громкие голоса, выкрикивающие приказания, приближающиеся шаги... Солдаты начали испуганно шептаться.

Надежда вновь проснулась в Хелен, хотя она и не могла найти подходящего объяснения... Здесь у нее не могло быть союзников.

Полотнище, занавешивающее вход в шатер, отлетело в сторону, и солдаты вытянулись по стойке «смирно». Кто-то пролаял приказ, и они расступились. Теперь Хелен могла видеть: на пороге стояли двое. Один оказался офицером, другой был светловолосым темноглазым мужчиной, одетым с роскошью, которой Хелен никогда не видела. В руках этот человек держал стеклянную чашу с какой-то светящейся жидкостью... у Хелен возникло какое-то смутное воспоминание, но точно она ничего вспомнить не смогла.

– Смотрите-ка, – сказал светловолосый человек, и его изуродованное шрамом лицо расплылось в широкой улыбке, – что я нашел! – Он оглядел шатер и солдат, убивших Лиама, потом повернулся к офицеру: – Поднимите ее с пола и принесите откуда-нибудь кресло. Да, и пусть этих идиотов угостят плетьми.

Хелен даже не взглянула на своих обидчиков, когда их вытолкали из шатра. Она не могла отвести глаз от светловолосого человека, который пристально на нее смотрел. От того, которого остальные называли «сир».

Она знала, кто это такой... и теперь и он знал, кто такая она.

– Роберт! Сюда! Быстро!

Роберт повернулся, взглянул на остальных, собравшихся на дне лощины, и поспешно двинулся к ним, скользя по обледенелой земле. Уже смеркалось; на лес пал густой туман – как раз тогда, когда им так нужно все видеть! Отряд находился слишком близко к деревне, слишком близко к тому, что раскинулось с другой стороны...

Финлей с нетерпением ждал брата.

– Трое беглецов нашлись! Сэйр говорит, что с Хелен что-то случилось, но я не могу...

Роберт стиснул его плечо, пытаясь утешить, и направился туда, где вокруг троих юнцов суетились родители, которым страх и облегчение не позволяли еще ругать отпрысков.

– Можете вы сказать нам, где Хелен и...

– Лиам, – подсказал Финлей.

– Где Хелен и Лиам?

Троица вытаращила на него глаза, словно перед ними предстал призрак.

– Лиам мертв, – печально сказал один из беглецов. – Они отправились в деревню за припасами и не вернулись. Мы нашли у дороги тело Лиама. Хелен там не было...

– Ты не пытался найти ее колдовским зрением?

– Я... я... мне не удалось.

– Проклятие, Сэйр! Вы бросили мою дочь...

– Финлей! – Роберт схватил брата за руку и оттащил в сторону. Парнишка явно сказал им все, что знал. Повернувшись к Мердоку, Роберт приказал: – Доставь всех в Анклав. Не останавливайтесь на отдых, обходитесь без еды – доберитесь туда как можно скорее. Если тропа на Голет непроходима, попросите убежища в монастыре Святого Германуса. Там вас примут независимо от того, кто вы такие. В любом случае не останавливайтесь, пока не окажетесь в безопасности. Ты понял?

– Конечно. Удачи. – Мердок немедленно начал отдавать приказы, заставляя людей вскочить в седла, уводя их в ночную тьму. Роберт следил за ними, пока не убедился, что отряд выступил в дорогу, потом повернулся к Финлею, который смотрел на него широко раскрытыми глазами.

– Что теперь?

– Теперь, – ответил Роберт, поворачиваясь в сторону деревни, – мы найдем Хелен.

– Не нравится мне все это!

Финлей не спорил. Один взгляд в долину с вершины холма заставил его почувствовать тошноту. Деревня, военный лагерь, королевский шатер, костры, движущиеся тени коней и солдат... Как их много и как не вовремя они оказались здесь!

Финлей искоса взглянул на Роберта.

– Ты уверен, что она там?

Роберт, хмурясь, взглянул на небо, туда, где полагалось бы быть луне, если бы ночь не была такой пасмурной.

– Я тебе уже говорил: я даже не уверен, что вижу колдовским зрением именно ауру Хелен. Я думаю, что она там, но в деревне так много малахи, что сказать точно, где она находится, невозможно. Проклятие, – тихо выругался Роберт, немного спускаясь с вершины холма, – было бы гораздо легче, если бы ты мог сам ее найти. Только, конечно, вполне возможно, что Нэш там в лагере вместе с Кенриком...

Роберт, казалось, говорил сам с собой. Финлей молча наблюдал за братом, уверенный, что тот придумает, с чего им начинать. Точнее, он на это надеялся, потому что сам был начисто лишен каких-либо мыслей. В нем билась лишь отчаянная необходимость что-то делать, спасать Хелен, не представляя себе, ни где она, ни с кем.

Конечно, Кенрик наверняка там, иначе быть не может. Финлей безмолвно молил богов о милосердии, о том, чтобы Хелен не попала ему в руки, чтобы она оказалась где-то еще, в относительной безопасности.

– Не думаю, чтобы Нэш был здесь, – задумчиво сказал Роберт, склонив голову к плечу и слегка приподняв левую руку, словно в ней все еще был аярн. Голос его в темноте вдруг приобрел странную уверенность. – Помнишь, много лет назад, еще до того как Нэш запустил в тебя свои когти, ты пробовал что-то... как ты это называл? Совместный поиск? Когда ты пытался использовать для колдовского взгляда аярн другого человека?

– Да. Именно этим я и занимался, когда меня поймал Нэш.

– Ты затеял такой поиск вместе с Фионой, и она тогда была на расстоянии дня пути от тебя?

Финлей замер; внезапное понимание замысла Роберта оказалось для него шоком.

– Ты не можешь говорить всерьез! Ведь... я хочу сказать... Лицо Роберта было мрачным и решительным.