Текст книги "Десятая сила (ЛП)"

Автор книги: Кейт Констебль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

Калвин села.

– Что за глупости! Как Джилли может такое говорить, когда мы росли вместе? Мы делились чашей с водой, бросали в коз гнилыми яблоками, и Тамен нас ругала! Из меня такая же Богиня, как и из нее!

Дэрроу криво улыбнулся и поднял ее ладонь к губам.

– Может, немного Богини есть в каждом. Просто в тебе это проще видеть.

– Быть Богиней одиноко, – сказала Калвин.

– Но ты не одна.

– Знаю, – Калвин отклонилась, и они долго сидели в тишине.

Но этим утром она была одна, и только ветер шумел, шурша травой. Это было последнее тихое утро в ее жизни. Она видела, как Дэрроу, став лордом Черного дворца Меритуроса, был окружен людьми, что хотели от него чего-то, что хотели что-нибудь для него сделать. Так будет и у Поющей все песни. Она сжалась, ведь ей всегда было неловко в толпе. Ей придется научиться многому.

Все люди Тремариса были теперь ее народом: Древесные и Голоса, поющие и те, кто не пел. Те, кто пел, станут и танцевать. Те, кто не мог ни петь, ни танцевать, будут смотреть и слушать. Все смогут играть роль в сплетении здоровья Тремариса, если пожелают. Но Калвин знала, что на ней лежит самая важная задача. Она встала и сорвала с дерева белый цветок, опустила на могилу Марны.

– Я постараюсь, Матушка, – прошептала она.

Самис отмечал, что новые чары ей было проще учить, чем предыдущие. Она знала, что ее ждало еще много уроков: уроков осуждения, сострадания, убеждения и рассуждения. Она не дошла до конца пути – он лишь начался. Она захотела на миг, чтобы всегда была весна, начало всего, свежее и новое, не испорченное… Но желание улетело от нее лепестком, который подхватил теплый ветерок.

Воспоминание о Самисе принесло и то, что беспокоило ее. Он знал, чем закончится та ночь? Даже сейчас она едва понимала, почему отослала корабль: отчасти это было жестокостью, отчасти – жалостью. Может, она сделала то, чего он хотел. Может, он в последний раз обманул ее. А если он научился управлять серебряным кораблем? Она заговорила вслух, словно Марна могла ответить:

– А если я ошиблась? А если он вернется?

И в голове она будто услышала эхо голоса Марны:

«У тебя есть темные чары, дочь. Если нужно, ты защитишь себя, все чары и благо мира».

Калвин не могла сказать, что не использует больше те чары, что тайны умрут с ней. Ту тёмную магию с каждым разом было все проще использовать. Это был еще один урок. Тьма теперь была ее частью, как и свет.

Порой, когда Дэрроу целовал ее, она ощущала губы Самиса, призрак его руки в ее волосах. Те воспоминания тоже всегда будут частью ее, но она хотела забыть их.

Что-то привлекло ее взгляд наверху: белая вспышка. Она не успела сосредоточиться, вспышка пропала. Калвин встряхнулась. Поющая все песни не могла пугаться каждой птицы. Конечно, это было солнце на облаке или белое брюшко птицы, летящей к долине. Но она знала, что будет оглядываться на небо всю жизнь.

А если Самис смог приплыть в дом Древних меж звезд? А если он вернет корабль в Тремарис вместе с чужаками из другого мира для второго вторжения?

Они будут чужаками: Древние, что прибыли сюда давным-давно, были не теми же людьми, что Голоса, жившие в Тремарисе сейчас. Голоса принадлежали этому месту, как и Древесный народ: Тремарис изменил их, принял их. Отныне народы Тремариса будут искать свой путь вместе.

Калвин увидела, как по широкой долине к ней идет фигура. Она встала и помахала Халасаа, он поднял руку, приветствуя ее. Его руки были широко раскинуты, он касался пальцами белых и голубых цветов. Он посмотрел на сестру, стоящую под деревьями, на зеленые почки, что плясали над ее головой, на серебряные тени луны на широком синем небе. Он шел по океану полевых цветов, и ветер принес звук, что Калвин еще не слышала и не мечтала услышать. Она побежала вниз по склону, быстрее и быстрее, к нему.

Хрипло, неумело, но удивительно четко Халасаа пел.