Текст книги "Чудовище маякаи другие хонкаку"

Автор книги: Кейкичи Осака

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

К тому времени, когда извещенный инженер Кикути прибыл на шахту Такигуди, наемный полицейский уже ушел за подкреплением в окружной участок. Тем временем управляющий после находки лампы Минекити забыл уже и об осмотре трупов, и о дыме. Он сидел, запершись в кабинете, и безуспешно ломал голову над происходящими невероятными событиями.

Увидев инженера Кикути, управляющий просветлел лицом. Он немедленно принялся объяснять положение дел с запечатанным забоем, но, коснувшись деталей, отвлекся, и рассказ о пожаре постепенно превратился в рассказ об убийстве. Хотя инженер Кикути явился на шахту, чтобы бороться с последствиями пожара, слушая отчаявшегося управляющего, он куда больше заинтересовался убийствами. Управляющий излагал все детально, начав с убийства инженера Маруямы и четверых подозреваемых, затем подробно рассказал о смерти рабочего и закончил таинственной находкой лампы. Но он не стал цветисто описывать неразрешимое противоречие, с которым столкнулся, или жуткие подозрения, следующие из этого противоречия, а просто обрисовал инженеру ситуацию.

– Звучит так же увлекательно, как охота на медведей.

Когда управляющий умолк, Кикути улыбнулся, хотя, по-видимому, еще не до конца разобрался в ситуации. Он молчал, тяжело задумавшись об этой трудной проблеме.

– Боюсь, не смогу ответить, если вы меня сразу спросите об этих столь странных убийствах, – начал инженер. – Но, господин управляющий, вы немного лукавите. Почему бы не сказать прямо, что у вас на уме? С какой проблемой вы столкнулись? Конечно, я знаю, в чем дело. И я понимаю, как предельно по-детски, глупо, нет, даже нелогично все это выглядит. Понимаю, почему вы не хотите назвать вещи своими именами. Но в этой нелепой ситуации у вас не хватает смелости даже посмеяться. Прошу вас, не сердитесь. Позвольте, я поясню – есть только один путь разрушить ваши страхи. Очень простой. Откройте запечатанный забой. Да. Не знаю, насколько там было жарко во время пожара, но никакой огонь не имеет достаточной температуры, чтобы полностью уничтожить человеческие кости.

– Вы правы, – сказал управляющий. – Огонь быстро взяли под контроль. Но там все задымлено.

– Туннель ведь вентилируется? Дым не задержится внутри навеки. А мы можем надеть маски. О, но перед этим, господин управляющий... – Инженеру, похоже, пришла в голову новая идея. Его глаза засверкали, и он огляделся. – Где господин Асакава?

– Асакава?

Управляющий повернулся к клерку. Тот ответил:

– Он ушел, поскольку ему позвонили из главной конторы в Саппоро.

Вскоре бригадир Асакава вернулся. Поприветствовав его, инженер Кикути возобновил разговор.

– Господин Асакава, это может показаться странным, но, по-моему, в запечатывание того шахтера в забое были вовлечены по крайней мере три человека. И один из них вы, не так ли?

Бригадир побледнел. Инженер коротко взглянул на него и тут же продолжил:

– Убийства, возможно, еще не кончены. Боюсь, вы следующий. – Инженер поднял голову и заговорил быстрее. – Но не стоит беспокоиться. Послушайте, господин Маруяма и господин Фуруи были убиты кусками угля. Это значит, что у убийцы нет оружия. Но вы, вы-то можете взять с собой оружие. И, если нам повезет, мы схватим убийцу. Именно. Нет, это не просто возможность. Если вы – цель убийцы, то именно вы и можете его поймать. Он может скрываться от нас, но неизбежно появится перед вами.

– Понимаю, – произнес управляющий. – Какая умная мысль... Но именно такую и ждешь от охотника на медведей.

Между тем инженер Кикучи серьезным тоном продолжал:

– Изложу вам свой план. Мы снабдим господина Асакаву оружием и отправим его на место убийства одного. Конечно, мы будем идти позади. Не думаю, что есть повод беспокоиться, если вы будете вооружены. Ну, как? Думаю, это самый быстрый способ поймать убийцу.

Управляющий тут же изъявил согласие.

Бригадир немного подумал и встал, вытащив откуда-то кинжал, купленный во время забастовок. Он постучал его ножнами по полу.

– Вы – сзади, – сказал он и смело шагнул вперед.

Управляющий и инженер Кикути, немного подождав, последовали за ним. Когда они прошли главный проход и достигли входа в боковой, ведший к опечатанному забою, инженер остановился и сказал управляющему:

– Как много угля не будет добыто, если вы запретите входить или выходить из этого прохода в течение часа?

– Что? Вы хотите запечатать всю эту часть шахты? – широко раскрыл глаза управляющий.

– Да.

– Не шутите так. Я не могу остановить добычу...

– Но что, если убийца проскользнет мимо нас и уйдет этим путем? – настаивал инженер. – Ну как? По моим подсчетам, за час эта часть шахты дает тонн тридцать. Вы потеряете не больше этого количества. Пожалуйста, прекратите работу. Дело чрезвычайное.

– Похоже, вас охота больше интересует чем прибыль, – криво ухмыльнулся управляющий.

Инженер тут же подошел к большой пожарной двери на входе в боковой коридор и объяснил ситуацию шахтерам и встревоженному помощнику бригадира, ожидавшему их там. После того как инженер и управляющий зашли в боковой проход, инженер велел помощнику бригадира закрыть снаружи пожарную дверь и запереть ее. Множество тележек, катившихся из глубины прохода, быстро наткнулись на препятствие, и, учитывая, что Минекити был запечатан не так давно, все, находясь на грани срыва, закричали. Но, увидев, что управляющий и инженер тоже внутри, шахтеры быстро поняли, что их закрыли не из-за чрезвычайной ситуации, а по какой-то особой причине, и успокоились.

Управляющий и инженер Кикути проследовали вглубь тоннеля, объясняя ситуацию встреченным возницам, но, дойдя до запечатанного входа в забой, вздрогнули. Послуживший приманкой бригадир Асакава был сильнее большинства людей, имел при себе оружие и находился начеку. У убийцы оружия не было, и он должен был скрываться. Следовательно, не было и опасности для Асакавы, но он был уже мертв. Жертва лежала лицом вниз, раскинув руки в стороны. Вся верхняя часть его тела была придавлена плоским куском угля, куда большим, чем предыдущие орудия убийства, напоминавшим какую-то ступеньку. Не похоже, чтобы его откуда-то принесли. Кусок будто вырезали с неровной поверхности ближайшей стены, оставив углубление, как после обвала. Вокруг тела на полу валялись кусочки угля поменьше. Бригадира Асакаву бросили на пол, а затем жестокий убийца поразил его отколотой со стены глыбой, обрушив ее на тело.

Управляющий молча поднял кинжал бригадира. Вместе с инженером они отодвинули угольную глыбу. Голова и грудь трупа были раздавлены, являя столь ужасный вид, что на это трудно было долго смотреть.

Они явились слишком поздно, драгоценная приманка была схвачена, а они даже не заметили убийцу. Поворот, конечно, крайне неожиданный, но они не готовы были признать, что их ошибка оказалась столь фатальной. Обоих яростно охватило чувство вины, но они испытывали и облегчение при мысли, что с этим делом покончено. Месть завершена. Но какой человек мог выполнить подобную задачу, не имея никакого орудия? Один из шахтеров в боковом проходе, или?.. Управляющий взглянул на железную дверь запечатанного забоя. Подойдя, он потрогал ее. Дверь уже полностью остыла. Инженер Кикути проверил вентиляционную трубу. Уровень дыма заметно снизился и уже не представлял опасности. Прищелкнув языками, оба принялись соскребать засохшую глину со щелей вокруг двери. Провозившись некоторое время, они очистили ее всю. Инженер отодвинул штангу и со всей силы распахнул дверь. Из тьмы полился невероятно теплый воздух. Оба, держа перед собой тусклые лампы, вступили в сгоревший забой. Внутри они тут же поднесли лампы к полу и принялись искать останки Минекити. И вдруг их охватил неописуемый страх...

Никаких костей внутри не было!

Долгие поиски хоть каких-то останков ни к чему не привели.

Обе стены забоя обгорели, их неровная поверхность походила на вид старого хлопка, облитого чернилами. Опоры, поддерживавшие потолок забоя, напоминая врата-тории[30]30
  Тории (буквально переводится как „птичий насест“) – ритуальные врата, устанавливаемые перед синтоистскими святилищами. Традиционно они представляют собой выкрашенные в красный цвет ворота из двух столбов, соединенных поверху двумя перекладинами.


[Закрыть], были сильно обожжены. Тут и там со стен капала ужасно пахнущая жидкость, по-видимому, каменноугольная смола. Но как глубоко они ни забирались в забой, останков Минекити, ни единой косточки, найти не удалось. Инженер и управляющий, словно одержимые, продолжали обыскивать забой. Рельсы на земле кривились в сторону, поднимались и опускались, оканчиваясь дугой. Рядом лежали обгоревшая кирка и перевернутая тележка для вывоза угля. Здесь, в центре начавшегося пожара, воздух был еще странно теплый. Но и здесь, в самом конце забоя, никаких следов. Осознав всю невозможность ситуации, они застыли на месте.

Это был худший сценарий из всех. Как уже упоминалось, забой представляет собой скважину в угольном пласте, поэтому при закрытой железной пожарной двери даже муравей не сможет выбраться. Следовательно, тело Минекити, запечатанное внутри забоя, должно было сгореть. Даже если они не нашли тело, то хотя бы что-то оставшееся от тела. Но именно это и произошло. Управляющий понял, что его подозрения – ужасная истина. Холод пробежал по его телу.

И тут случилось это…

Внезапно, без всякого предупреждения, стены над ними, вдалеке, позади, вокруг задрожали, нарушая тишину.

Бум-м-м...

Бум-м-м...

Послышался зловещий шум.

Оба, затаив дыхание, осторожно прислушались. Но шум, не став громче, внезапно прекратился, и их вновь охватила тишина.

Люди, долгие годы проведшие в шахтах, четко знают, что значит такой шум. Этот ужасный звук слышится всегда, когда в разработанной до конца шахте убирают подпорки. Когда они убраны, неустойчивые стены рушатся одна на другую, под их давлением обваливаются и потолки. Это происходит медленно, и земля поначалу спокойна, но, когда потолок начинает идти трещинами, раздается именно то урчание, которое они услышали, так что мурашки побежали у них по спине. Этот звук – знак неминуемого обвала, и верные своим страхам шахтеры окрестили его «криком горы». Звук, услышанный ими теперь, был именно этим «криком». Подпорки в забое обгорели из-за пожара, а давление в обгоревшем туннеле возросло. Это ослабило его стены, и потолок понемногу готовился обвалиться.

Управляющий побледнел и поднял лампу к потолку. Его ожидала еще более ужасная истина. На медленно опускавшемся на их головы потолке появились большие, темные трещины, по размеру не меньшие, чем крокодилы. Изнутри этих трещин начинались обожженные трещинки поменьше, из которых одна за другой посыпались капли. Это была вода. Заметив ее, управляющий тут же протянул руку, поймал на ладонь каплю и осторожно поднес ко рту. Он в ужасе пошатнулся. Обрушивающиеся потолки, обвалы, пожары и проникновение грунтовых вод, конечно, всего лишь часть шахтерской работы. Как и на всех шахтах, на шахте Такигути к предотвращению подобного всегда были готовы. Но одна опасность на этой шахте была куда страшнее всех вышеперечисленных, и капля на языке управляющего означала, что отныне судьба всей шахты Такигути предрешена. Остановить эту воду было нельзя. Это был не конденсат. И не грунтовая вода.

Это была морская вода!

– Боже! – Голос управляющего задрожал, когда он почувствовал языком, что море проникает в шахту. – Не время думать об убийствах. Море затопит нас!

В отличие от управляющего, инженер Кикучи был абсолютно хладнокровен. Он как будто куда-то унесся мыслями, стоя неподвижно и глядя в одну точку, будто заснув стоя. Он был спокоен, его дерзкий, блестящий ум что-то занимало.

– Способа бороться с морем нет, – сказал наконец инженер совершенно спокойным голосом.– Господин управляющий, придется сдаться. У нас достаточно времени, и нам надо спокойно подготовить эвакуацию. Кстати, вы только что сказали, что не время беспокоиться об убийстве. Возможно, вы правы, но между этой морской водой и убийством есть связь. Посмотрите внимательно на эти обгоревшие трещинки внутри больших трещин. Думаю, я начинаю видеть истинный облик всего этого дела.

5

Через несколько минут тревожное чувство поползло по всему темному подземному городу от закрытого бокового прохода. Захлопнув тяжелые железные двери забоя на грани обрушения, управляющий бросился в телефонную комнату и сообщил в наземное управление шахты Татияма и в головную контору в Саппоро, что море ставит под угрозу работу шахты. Затем он подготовил план эвакуации, чтобы не дать шахтерам затоптать друг друга в узких выходах из боковых коридоров.

Тем временем инженер Кикути демонстрировал дьявольское спокойствие, выработанное охотой на медведей. Задумчиво выйдя из железной двери бокового прохода, он вновь закрыл ее и подозвал помощника бригадира, отвечавшего за главный коридор. Они обсудили, как установить за выходом тщательное наблюдение. Жестокий убийца все еще скрывался где-то в этой части шахты. Они не могли позволить ни одному рабочему покинуть боковой проход до поимки убийцы. Подготовив группу наблюдателей, Кикути отправился в кабинет управляющего рядом с главным залом.

Перед ним уже столпились шахтеры из ближайших забоев, задаваясь вопросами и возмущаясь внезапным прекращением работы. Управляющий, отдававший распоряжения помощникам бригадира, заметил Кикути и бросился к нему.

– Теперь займемся левым коридором. Пошли.

– Подождите! – потребовал Кикути. – Сперва я хотел бы кое-что выяснить.

– Что? – Управляющий был удивлен и обеспокоен. – Вы вообще понимаете, что вы говорите в такой момент? У нас в той части шахты заперт убийца. Нам надо его обнаружить, а потом вывести шахтеров.

Но Кикути не двигался с места. Наконец, управляющий сказал, что пойдет в боковой проход один, но до его возвращения Кикути не должен позволить никому выходить.

Как только управляющий исчез во тьме главного коридора, инженер Кикути быстро проскользнул в его кабинет, где все еще держали О-Сину. Она спокойно повторила все, что говорила управляющему. Как только девушка замолчала, Кикути спросил:

– Это важно, поэтому отвечайте как можно внимательнее. Вы едва спаслись из горящего забоя в тот момент, когда бригадир, инженер и рабочий уже запирали железную пожарную дверь. Вы уверены, что там в этот момент Минекити не было?

– Да. Абсолютно уверена, – убежденно ответила О-Сина, глядя на инженера через опухшие веки.

Кикути зажмурился, словно раскладывая в мозгу мысли по местам. Затем он отправился в телефонную комнату, проведя в ней минут десять. Должно быть, он звонил куда-то далеко. А потом он с решительным видом повел О-Сину в главный проход.

Бледный управляющий стоял с кинжалом в руках у входа в запертый боковой коридор в сопровождении нескольких помощников бригадира. Завидев Кикути, он подошел и объявил:

– Кикути, у нас проблема.

– Что не так?

– Просто поверить не могу. Убийцы в боковом коридоре не было. Мы обыскали все – туннели, все забои, открытые площадки, маленькие пещерки, но его там нет.

Спокойный ответ Кикути его удивил.

– А кого вы искали в этой части шахты?

– Что? Кого я искал? Убийцу, конечно, – отвечал управляющий.

– Это я и спрашиваю. Вы все повторяете: «Убийца, убийца». Но о ком вы говорите?

– Что? – Управляющий смутился еще сильнее. – О шахтере Минекити, конечно.

– Минекити? – откликнулся Кикути. Больше он не сказал ни слова, но его лицо выразило целую гамму чувств. Помолчав, он спокойно продолжил: – Понимаете, зайдя в боковой коридор вместе с вами, я понятия не имел, кто убийца. Естественно, он был заперт в этой части шахты, но в моем уме было очень общее представление об убийце. У меня не было соображений, кого я ищу и кого должен поймать. Но теперь, мне кажется, я знаю правду. И, поверьте, вы серьезно ошибаетесь в понимании всего этого дела. Вас слишком очаровали поверхностные факты и мнимо правдоподобная теория, объясняющая их. Но вы игнорируете логику. Один шахтер запечатан, ответственные за это люди убиты один за другим. Убийца, однако, не входит в число подозреваемых, ограниченное семьей этого шахтера. А затем вне запечатанного забоя находят лампу этого шахтера, хотя сам он, по-видимому, умер внутри. Потом оказывается, что внутри забоя нет никаких останков упомянутого шахтера. Сопоставив все эти факты, вы выдвинули теорию, что шахтер каким-то образом сбежал из забоя живым и начал мстить тем, кто его там запечатал. Но ваша теория лишена логики – она не объясняет невозможное: как человек может сбежать из забоя, из которого сбежать невозможно никаким способом.

– Что же вы предлагаете? – нахмурился управляющий. Инженер продолжил объяснять:

– Эта идея пришла мне в голову, когда мы не нашли в забое останков шахтера. Там не было даже костей, следовательно, Минекити, очевидно, покинул забой. Однако огонь потух вскоре после того, как была запечатана железная дверь, и это значит, что вы лишили его кислорода, то есть другого пути покинуть забой, кроме как через эту дверь, не было. Стало быть, Минекити мог сбежать из забоя только этим путем. Но дверь была закрыта, заперта штангой снаружи и запечатана глиной, которая высохла, причем на ней не было никаких признаков, что дверь открывали. И это значит, что после того, как дверь была закрыта, ее не могли открыть до тех пор, пока мы ее недавно не распечатали. Не говорит ли вам это, что Минекити покинул забой до закрытия пожарной двери? Запомнив это, пересмотрим остальные факты. Эта бедная женщина, О-Сина, слышала позади себя мужские шаги, когда спасалась из горящего забоя. Когда она наконец выбралась оттуда и оглянулась назад, она увидела, как бригадир Асакава сосредоточенно закрывает железную пожарную дверь, по-видимому, прибежав на звук взрыва. После того как дверь была закрыта, прибыли инженер и рабочий, начавшие ее полностью запечатывать. Здесь суть проблемы. Слушайте внимательно. Минекити должен был покинуть забой до того, как пожарная дверь была закрыта. Это значит, что он должен был выйти через дверь после того, как эта женщина выбежала из забоя, но до того, как бригадир Асакава начал закрывать дверь. В этом случае Минекити должен был находиться в пустом пространстве между женщиной и бригадиром, закрывающим дверь...

– Погодите-ка. Думаю, я понимаю, о чем вы... и поэтому, похоже, не понимаю, о чем вы говорите, – прервал, нахмурившись, управляющий. Инженер, не смущаясь, продолжал:

– Неудивительно, что вы не понимаете. Я сам начал понимать, только тщательно все обдумав. Тут произошло нечто поистине странное. Шутка богов. – Инженер повернулся к стоявшей позади него О-Сине. – Хочу вас кое о чем спросить. Вы сказали, что опустошили свою тележку и вернулись, а пройдя через боковой проход в ваш забой, прыгнули в объятия Минекити, ждавшего вас в темноте. Вы уверены, что этим человеком был Минекити?

От неожиданного вопроса О-Сина ахнула и широко раскрыла глаза.

– Да...

– Тогда еще один вопрос. При Минекити в этот момент была лампа?

– Нет.

– А ваша лампа...

– Висела на тележке.

– Следовательно, свет вашей лампы был скрыт тележкой, и она не могла освещать ничего спереди тележки. Только землю позади нее. Вы сказали, что толкнули тележку вперед и бросились в объятия Минекити, но это значит, что лампа не могла освещать лицо Минекити, стоявшего спереди тележки, а когда тележка проехала мимо него, и Минекити мог, наконец, попасть под лампу, то она освещала его со спины. Как же вы можете быть уверены, что видели Минекити?

Молчание.

Похоже, О-Сина не понимала. Она уставилась вниз. Но на лице ее ясно выражалось беспокойство. Кикути вновь повернулся к управляющему.

– Думаю, вы уже понимаете, в чем мой вывод... О, нет, единственно возможный вывод – Минекити вообще не было в забое, когда начался пожар.

– Погодите, – сказал управляющий. – Вы имеете в виду, что человек, которого эта женщина обнимала в темноте, не был Минекити?

– Точно. Что это Минекити, не было видно снаружи, да его и не было внутри забоя, следовательно, к иному выводу мы прийти не можем.

– Но кто же там был?

– Человек, покинувший забой вслед за О-Синой и стоявший перед пожарной дверью, когда она оглянулась.

Потрясенный управляющий не мог произнести ни слова, но вскоре оправился и продолжил:

– Если то, что вы говорите, правда, то все дело становится каким-то невообразимо путаным. Например, где же был Минекити, если его не было в забое, когда начался пожар?

– Это – следующая проблема, – вздохнул инженер. – Посмотрим с нашей новой позиции на еще один факт. Помните лампу, забытую рядом с местом для питья? Вы приняли ее за доказательство, что Минекити спасся из запечатанного забоя и оставил ее там, чтобы она не мешала совершать убийства. Мне же она говорит, где был Минекити в момент начала пожара. Он вышел из забоя, чтобы попить.

– Ага. Так, по-вашему, он не связан с пожаром. И не имеет отношения к запечатанному забою. Но если его там не запечатывали, зачем ему мстить, убивая всех этих запечатавших забой людей?

– Просто вы все еще в плену ложных предубеждений. – Кикути криво улыбнулся и принялся расхаживать туда-сюда, сцепив руки и слегка раздраженным тоном продолжая рассказ: – Уверен, до сих пор я не касался вопроса личности убийцы. Пока что рассмотрим еще один факт. На сей раз связанный с убийствами. А именно: все три убийства совершены по отдельности, но связаны некоторыми интересными деталями. Начнем с орудия убийства. Во всех трех случаях – кусок угля. Должно быть, выглядит бессмысленно, но, конечно, это не так. Господин управляющий, вам известны статистические данные, какое орудие чаще всего используется шахтерами при убийствах и покушениях на жизнь друг друга? Конечно, молотки и кирки. Какое еще орудие ближе любому шахтеру, эффективнее для него? У любого шахтера всегда при себе не только лампа, но и эти жизненно важные орудия его ремесла. Но, как ни странно, убийца в нашем случае убивает жертв кусками угля, и это указывает, что убийства совершены кем-то, у кого в момент убийства был легкий доступ только к кускам угля – то есть эти убийства совершены не шахтером. Вы находитесь под впечатлением догадки, что все жертвы убиты одним способом, поскольку кто-то мстит за брошенного на смерть человека. Но теперь мы знаем, что никто запечатан в забое не был, и ваша догадка оказалась ложной. Семья Минекити ненавидела этих троих, но, раз мы узнали, что убийцей никто из его семьи быть не может, этот вопрос уже не имеет значения. Итак, был ли другой общий мотив для убийств всех троих? Да, был! Я только что заметил – все жертвы были убиты в тот момент, когда проверяли, погас ли огонь и есть ли внутри забоя дым, надеясь его как можно раньше открыть. Итак, рассматривая убийства с другого угла зрения, можно сказать, что их работе помешали. Некто был недоволен вашим приказом открыть забой и исследовать, как начался огонь. Другими словами, убийца пытался помешать вам увидеть забой изнутри до определенного момента. Поэтому он пытался как можно дольше оттянуть открытие двери в забой.

– Погодите, – вновь прервал управляющий. – Зачем убийце так переживать, что я осмотрю забой? Мы сделали это вместе, там нет ничего, имеющего отношение к убийству.

– Есть. Господин управляющий, подумайте хорошенько. Разве мы не обнаружили там нечто крайне серьезное? Я не о том, что там не было Минекити, хотя мы, конечно, думали, что он был там запечатан. Мы сделали куда более важное открытие – трещины на потолке и морскую воду!

Эти слова вызвали мрачное волнение среди столпившихся шахтеров. Шахте угрожает морская вода! Для них это открытие было куда страшнее любого убийства. Блеск в глазах Кикути нарастал. Расталкивая собравшихся, он бросил управляющему:

– А теперь откройте проход. Выпускайте всех с их тележками.

Через секунду несколько помощников бригадира дрожащими руками уже распахивали тяжелые железные двери. Изнутри послышались крики шахтеров. Загорелые обнаженные возницы (чьи тела блестели от пота) принялись выталкивать наружу тележки с углем, но Кикути, выступив вперед, крикнул:

– Выбрасывайте из тележек весь уголь! Выходите без угля!

Услышав странный приказ Кикути, женщины переглянулись. Увидев, что стоящий сзади управляющий молча кивает, они выполнили нелепое распоряжение инженера.

Все тележки на шахте Такигути работали по принципу самосвала, что позволяло опрокидывать их, привезя груз на место. По приказу Кикути возницы одна за другой выходили из бокового коридора, опрокидывая свои тележки и опустошая их от угля, горка которого вырастала у выхода.

Но опрокинутая двенадцатая тележка содержала нечто неожиданное.

Среди угля, высыпанного из большой корзины, показалось окрашенное углем дочерна обнаженное тело. Мужчина встал и осторожно огляделся.

– Это... это же бригадир Асакава! – закричал управляющий.

Да, это был бригадир Асакава, убитый, как думали, глыбой угля. Он попытался напасть на собравшихся, но Кикути выхватил у управляющего кинжал и с силой ударил Асакаву его рукоятью.

Уложив бригадира, Кикути, обойдя тележку, повел удивленного управляющего и О-Сину через открывшуюся дверь в боковой проход, оставив позади себя изумленных шахтеров.

Когда они дошли до сгоревшего забоя, Кикути указал подбородком на «тело Асакавы» и сказал О-Сине:

– Посмотрите хорошенько. На нем одежда бригадира, но, должно быть, это тело кого-то вам известного.

Поначалу испуганная женщина застыла перед телом, но потом нерешительно наклонилась и пристально посмотрела на лицо, разбитое настолько, что оно не поддавалось опознанию. Она присела и, обнимая тело, хрипло выкрикнула:

– Это мой муж, Минекити!

6

Между тем предыдущее сообщение Кикути всех взбудоражило. Новость, что в шахту проникла морская вода, быстро распространилась по всему подземному городу. Все бросили свои тележки и кирки и толпами побежали к выходу. Телефон в главной конторе надрывался от звонков, а из наземного управления, отвечавшего за обе шахты – и Такигаву, и Татияму, была отправлена спасательная команда, уже препиравшаяся с жаждавшими подняться наверх шахтерами.

Управляющий, запрыгнув в тележку, уже катился к главному входу, но все еще хотел задать Кикути несколько вопросов.

– Так это бригадир Асакава убил инженера Маруяму, рабочего и, наконец, Минекити?

Кикути молча кивнул.

– Но если Минекити был убит последним, где он был все это время?

– Минекити был убит первым. Должно быть, рядом с местом для питья. Затем бригадир скрыл тело Минекити в одной из пещерок по соседству и отправился в забой, чтобы устроить пожар.

– Что? Он запалил огонь? – изумленно спросил управляющий.

– Да. Вы серьезно ошибались, думая, что это несчастный случай. Он целенаправленно положил кирку Минекити на рельсы. Обняв женщину в темноте и использовав супружескую любовь и лампу, он поджег угольную пыль. Это поставило его в очень опасное положение, но, естественно, как бригадир он был защищен от подозрений в поджоге даже в случае внешнего расследования.

– Но зачем ему поджигать этот забой?

– Именно это вам и следовало спросить, – уже громче продолжал объяснять Кикути. – Как я уже упоминал, в этом забое было нечто, что он хотел обязательно скрыть ото всех до определенного времени. Поэтому он и устроил поджог – чтобы люди не могли попасть в забой. Поэтому он убил инженера Маруяму и рабочего, стремившихся открыть дверь и проверить наличие дыма внутри. Но вы можете задать вопрос, почему он позволил нам попасть в забой? Потому что решающий момент уже настал. Кроме того, к этому времени все уже попали в ловушку замысла бригадира, но тут появился я, предположив, что, если все эти убийства совершены из мести, то настала очередь бригадира. Скрывшись за углом, Асакава вытащил тело Минекити из пещерки, где его прятал, и создал иллюзию своей гибели. Сам он спрятался в угольной тележке, надеясь сбежать из теперь уже бесполезной шахты.

– Погодите, – прервал управляющий. – Вы только что сказали, что бригадир не хотел, чтобы кто-то еще обнаружил трещины в потолке и поступающую в шахту морскую воду. Но тут нет ничего, связанного с убийствами. Кроме того, в момент начала пожара с потолком в забое все было в порядке, не так ли?

– Вы невозможны! Морская вода, поступающая в шахту, и убийства неизбежно связаны. И хотя пожар усугубил трещины в потолке, они были там до его начала. Грунт был слабее, чем мы думали. Вы не заметили? Обратите внимание: все трещины обожжены изнутри. Это значит, что грунт потрескался не из-за пожара – а еще до его начала. И главное. Бригадир раньше всех знал о трещинах и морской воде, поступающей в шахту.

– Понимаю. Но если он узнал об этом так рано, зачем пытаться скрыть это от нас? И какого упомянутого вами решающего момента он ждал?

– Здесь и кроется мотив всего произошедшего. Бригадир первым обнаружил, что в шахту проникает морская вода, и доложил об этом неким лицам. Должно быть, ему предложили очень весомое вознаграждение, если он предотвратит обнаружение ужасной правды до определенного момента. И вы сами уже знаете, что это за момент. Помните, когда я приехал на шахту, бригадиру звонили из Саппоро? Именно этого он и ждал. Чтобы подтвердить свои подозрения, я позвонил на биржу в Отару. И знаете, что я обнаружил? Курс акций Угольной компании Тюэцу подскочил сегодня в одиннадцать часов утра. В одиннадцать часов утра. Руководитель компании знал о судьбе шахты Такигути за несколько часов до того, как об этом узнали мы, находясь внутри нее.

***

Не прошло и десяти минут, как жуткий рев заставил всех столпившихся у входа в шахту застыть на месте. Грохот пронесся по всей шахте Такигути. Вскоре из забоев потекла мутная вода, затопившая все четыре перегревшиеся многокамерные турбинные машины. Вода все прибывала и прибывала...