Текст книги "Токсичный ручей (ЛП)"
Автор книги: Кей Си Кин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)
34
Иден
Воздух наполнен запахом пота и годовалых носков, хотя я стараюсь не вдыхать "вонь" которая стоит в раздевалке футболистов.
На улице адски жарко, поэтому я надела свою собственную футболку Эшвилл "Звезды" без названия на спине, джинсовые шорты и сандалии. Но я почти чувствую, как микробы прилипают к моим ногам, точно так же, как мои сандалии приклеены к полу.
Они все совершенно отвратительные. Горячие или нет, я не хочу прикасаться ни к чему из того, что у них есть.
– Расскажи мне план еще раз, Иден, – говорит Хантер, натягивая свою футболку, пока мои глаза фиксируются на его голом прессе. – Глаза, Иден.
Быстро перевожу мой взгляд на него, он улыбается мне, ожидая, что я покраснею, но это не в моем стиле.
– План состоит в том, чтобы снова посмотреть игру с семейного места Арчи. Все время оставайся рядом с Бетани или Райаном. У Райана будет доступ к камерам и аудиозаписям. Надеюсь, кто-нибудь попытается что-то предпринять, и мы сможем поймать его с помощью нескольких сотрудников службы безопасности Райана, которые находятся вокруг стадиона.
– Хорошо. А теперь выметайся из раздевалки, – шепчет Тобиас, подмигивая, и я закатываю глаза.
– С превеликим удовольствием, я бы с радостью никогда больше сюда не заходила никогда.
Направляюсь прямо к двери, остальные игроки игнорируют меня, кроме Билли, который улыбается мне, закусив губу, и смотрит, как я ухожу. Я стараюсь сохранять нейтральное выражение лица, не желая заводить его больше, чем это необходимо.
Но запасной план состоит в том, чтобы, надеюсь, застать кого-нибудь на афтепати. Если Билли не знает каких-то секретов своего папочки, тогда я могла бы получить ответы таким образом. Меня больше не волнует, как я получу информацию, я просто хочу ее получить.
Выйдя в туннель, я с удивлением обнаруживаю, что здесь никого нет. Команда поддержки находится на поле, развлекая толпу, так что это имеет смысл.
Поправляя солнцезащитные очки, я замираю, когда чья-то рука обвивается вокруг моей руки, и я почти визжу, когда меня разворачивают. Моя спина ударяется о бетонную стену, когда я сталкиваюсь лицом к лицу с Ксавье.
– Ксавьер, не делай так, – бормочу я, прижимая руку к груди, пока он смотрит на меня сверху вниз, мое сердце колотится в груди.
Мы очень мало говорили за те несколько дней, с тех пор как все как-то взорвалось и он согласился помочь. Слова моей матери, казалось, ранили его немного глубже, чем я ожидала, но в конечном счете, я предполагаю, что ему не нравилось, когда его ставили в один ряд с матерью.
Я не хочу давить на него. На самом деле, слова моей мамы будут продолжать звучать в глубине моего сознания, но у меня нет никаких ожиданий от парня, стоящего передо мной. Доверится ему хотя бы на дюйм закончилось бы душевной болью. Он уже показал, как мало его это волнует.
Грудь к груди, мне приходится запрокинуть голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Подняв руки, он крепко сжимает их по обе стороны от меня, заключая в клетку, и мое сердце замирает по совершенно другой причине.
– Почему на твоей футболке нет имени? – спрашивает он, ища ответа в моих глазах, и я хмурюсь.
– Потому что носить одежду Арчи – неправильный поступок сейчас, когда у него все официально с Чарли, – заявляю я. По девичьему кодексу, Арчи, может быть, и мой друг, а Чарли ни словом не обмолвилась, но так будет правильно. Точка.
Опустив руки по швам, он не выходит за пределы моего личного пространства, медленно поднимая сзади свою футболку и стягивая ее через голову.
У меня пересыхает во рту, когда он стоит передо мной в штанах и колодках, его взгляд обжигает мой, пока он держит свою майку между нами. Казалось бы, не находя слов, он кивает на футболку в своих руках, показывая, чтобы я взяла его у него, и моя рука сжимает материал, прежде чем я успеваю осознать, что делаю.
– Надень это сейчас, – шепчет он хриплым голосом, заставляя мои бедра тереться друг о друга.
Он слишком близко, прямо у моего лица, без всяких извинений, пытаясь держать свои эмоции под контролем, хотя на самом деле он заявляет о своих правах, не произнося ни единого слова.
Отдавая майку мне в руки, его пальцы тянутся к краю майки, которая на мне уже надета, и мои руки поднимаются над головой, когда он снимает ее с моей кожи. Не заботясь о том, что рядом кто-то есть, в одном моем черном кружевном лифчике, я не спускаю с него глаз.
Напряжение мышц на его руках, сжатие челюстей и огонь в его карих глазах, когда он оглядывает меня. Он не так безразличен, как притворяется, и, по общему признанию, я тоже.
В этих "Звездах" есть что-то такое, что постоянно заставляет меня возвращаться за добавкой.
Отбросив другую футболку, он быстро забирает ее у меня из рук и натягивает через голову, его пальцы касаются моих боков, когда он натягивает ее, оставляя меня совершенно безмолвной.
Наклоняясь, его нос касается моего, он целует уголок моих губ, перехватывая дыхание, прежде чем снова уйти.
– За что это было? – Мне удается спросить, мои пальцы касаются того места, где он только что прикоснулся губами, но он пожимает плечами.
– Я не знаю, Нафас. За то, что не позволила словам твоей мамы запятнать меня той же краской, я полагаю. – С глубоким вздохом он отступает еще дальше. – Помни правила, Иден, – бормочет он, прежде чем направиться обратно в раздевалку.
Кто, блядь, это был? И что они сделали с придурком, которым обычно является Ксавьер Найт? И почему я, кажется, не могу сохранять дистанцию между нами?
Качая головой, я делаю глубокий вдох, прежде чем подхватить с пола идеально красивую майку и повернуться, чтобы направиться к трибунам, только чтобы обнаружить Райана, небрежно ожидающего в конце коридора.
Он не говорит ни слова, поэтому я тоже предпочитаю держать рот на замке, быстро следуя за ним, чтобы найти Бетани, ожидающую на том же месте, что и в прошлый раз. Мои пальцы бездумно гладят футболку, пытаясь понять, почему он дал мне свою, но я никогда не хочу гадать с Ксавьером, потому что с ним на самом деле ничего не имеет смысла.
– Привет, девочка. Как у тебя дела? – спрашивает она, как только я сажусь на свое место и расслабляюсь рядом с ней.
Она откровенно спокойна и заботлива. Я не знаю, связано ли это как-то с тем фактом, что она мама, и это просто проявляется ее материнская сторона, но в любом случае, я чувствую, что могла бы рассказать ей все, что угодно. В ней есть что-то такое, совсем как в Хантере, когда я рассказала ему свою историю.
– Я в порядке. Я просто хочу покончить с этим дерьмом, – честно отвечаю я, и она вздыхает, вероятно, чувствуя давление, которое этот город оказывает на всех.
– Мы разберемся с этим. Особенно Хантер. Как только он зацикливается над чем-то, его уже не остановить, пока он не получит ответы. – Она переводит взгляд на поле, наблюдая, как меняется музыка и начинают выходить игроки.
– Это то, на что я надеюсь, если честно.
Чарли ловит мой взгляд, улыбается и машет мне рукой, присоединяясь к остальным чирлидершам в первом ряду, стараясь стоять как можно дальше от Рокси и КитКат. Я беспокоюсь, что из-за всего происходящего дерьма усложнила ей жизнь, но эти сучки не могут вести себя по-другому, просто так получилось, что она моя подруга. Я не могу контролировать их поведение.
Когда судья дает свисток, начинается первая четверть, и я расслабляюсь на своем месте, наслаждаясь видом поля. Все эти мускулистые бедра и накачанные руки – идеальное дополнение к спорту.
– Кто-нибудь хочет выпить? – Спрашивает Райан своим грубым голосом, и я качаю головой. Бетани такая маленькая, а Райан похож на бодибилдера, но от того, как он смотрит на нее, захватывает дух. Их любовь друг к другу написана у них на лицах.
– Я в порядке, спасибо, – отвечаю я, быстро улыбаясь, прежде чем вернуться к игре.
Через несколько минут после его ухода я чувствую, как волосы у меня на затылке встают дыбом. Здесь кто-то есть, я чувствую это нутром.
Оглядываясь через плечо, я пытаюсь хорошенько рассмотреть окружающих меня людей. Среди всех этих одобрительных криков и болтовни трудно выделить кого-то, кто ведет себя подозрительно. Все выглядит именно так, как и должно быть, но я чувствую себя ничуть не лучше.
– Я собираюсь быстро сходить в уборную, – бормочу я, улыбаясь Бетани, которая мгновенно встает, готовая пойти со мной, но я отмахиваюсь от нее. – Честно, не волнуйся. Я знаю, что Райан там, наверху, я дам ему знать, куда я направляюсь, когда поднимусь туда.
Уставившись на меня сверху вниз на мгновение, она, наконец, смягчается, пропуская меня, чтобы я могла подняться по ступенькам. Мне просто нужна минутка. Весь этот шум играет со мной чертову шутку.
Попытка пробиться сквозь толпу наверх лестницы – это кошмар, все стоят в очереди к кассе буфета, некоторые более шумные, чем другие, когда я пытаюсь пройти, и кто-то протискивается мимо меня, толкая меня к группе парней рядом со мной.
Ухитряясь оставаться на ногах, вытянув руки перед собой и хватаясь за одного из мужчин, я пытаюсь восстановить равновесие.
– О боже мой, мне так жаль, я…
– Не волнуйтесь, мисс, – отвечает он, обрывая мои извинения, и я благодарно улыбаюсь.
Крики снаружи усиливаются, что означает больше очков для "Звезд", когда кто-то обнимает меня за плечи, притягивая к своей груди.
– Иден, тебе нужно быть осторожнее, – бормочет кто-то, заставляя меня в замешательстве нахмуриться.
Взглянув налево, я вижу незнакомого парня, возможно, на несколько лет старше меня, его лицо вытянутое и изможденное, глаза почти черные, когда он пытается изобразить на лице улыбку.
– Извини, моя девушка немного потрепана, дневные выпивки действительно не для нее, – говорит парень, смеясь вместе с парнем, на которого я только что наткнулась, и я хмуро смотрю на него.
Моя попытка оттолкнуть его слаба, поскольку его рука сжимает меня в тисках.
– Я…я…
– Не волнуйся, я держу тебя. Давай выбираться отсюда, хорошо?
– Нет, мы никуда не пойдем. Кто, черт возьми…
Мои слова обрываются на полуслове, когда он ударяет меня кулаком в живот, где на самом деле никто не может видеть, и я наклоняюсь вперед, боль пронзает мое тело, когда он бормочет очередные извинения и отстраняет меня.
Мои ноги волочатся по полу, пока я пытаюсь отдышаться. Этот ублюдок ударил меня.
– Отвали от меня нахуй, – рычу я хриплым голосом, когда толкаюсь в него, но он только ухмыляется.
– Я бы не стал драться со мной, Иден. Это плохо кончится для дорогой мамочки, если ты это сделаешь. – Его слова заставляют меня застыть в борьбе с ним, мои ноги двигаются в такт с его волей, когда страх начинает просачиваться внутрь. – Вот и все. Если ты сможешь вести себя вот так тихо, может быть, хотя бы один из вас переживет эту ночь, а?
Запах сигарет доносится до моего лица, когда он ухмыляется мне, полностью демонстрируя свои желтые кривые зубы, и я отшатываюсь.
Направляясь к ступенькам, ведущим на парковку, мои ноги спотыкаются через несколько ступенек, мои глаза бегают по сторонам в поисках кого-нибудь из людей Райана, пока я пытаюсь придумать безопасный выход из этой ситуации. Но безопасность моей мамы сильно беспокоит меня.
– Кто заставляет тебя это делать? – Спрашиваю я, молясь о какой-либо информации и надеясь, что мы находимся рядом с одной из установленных аудиосистем, но, честно говоря, я понятия не имею, как это дерьмо работает.
– Я уверен, что рано или поздно ты узнаешь эту информацию, – бормочет он, выталкивая меня через открытые двери на открытое пространство снаружи.
Как только я чувствую что он ослабил хватку, я ставлю одну ногу перед другой и начинаю бежать, мой страх берет верх, когда сандалии мгновенно слетают с моих ног, но мне все равно. Я отказываюсь позволять этому парню брать надо мной верх. Предполагалось, что у нас будет преимущество, но этот жирный ублюдок просто появился из ниоткуда. В этом нет смысла.
Ветер треплет мои волосы, сердце выпрыгивает из груди, пульс стучит в ушах, когда резкий рывок за кожу головы останавливает мое движение. Оттягивая меня назад за волосы, жирный ублюдок рычит на меня сверху вниз, когда я размахиваю руками.
Позади меня раздается хлопок, и я падаю, кувыркаясь назад, моя голова ударяется о бетонную площадку.
Застонав, я перекатываюсь на бок, к горлу подступает тошнота, я извиваюсь в агонии, в глазах темнеет, я сдерживаю рыдания, а мой череп горит от боли.
– Все в порядке, Иден. Я держу тебя.
Кто? Кто прикрыл меня?
От него пахнет потом и сексом, и когда я прижимаюсь к его груди, мне кажется, что я парю. Мои проблемы улетучиваются, когда я позволяю тьме поглотить меня.
35
Ксавье
Как только мяч покидает мои руки и летит по воздуху в направлении Хантера, я знаю, что у него все получится. Мяч идеально скользит в его руки, когда он убегает по полю. Игра проходит идеально на моих глазах, толпа аплодирует, когда он добирается до конечной зоны.
Меня переполняет гордость, моя любовь к игре и то, что благодаря моему мастерству мы набираем очки, наполняет меня надеждой на будущее. Будущее, в котором я смогу играть в игру, которую люблю, и быть тем человеком, которым хочу быть. Хотя я уже не совсем уверен, кто я такой, из-за хорошенькой светловолосой сирены.
Тобиас похлопывает по моему шлему, когда Хантер бросается к нам, почти сбивая меня с ног, когда он обнимает меня за плечи, его шаг становится еще более резким, когда мы покидаем поле, позволяя защите взять верх.
Пытаясь незаметно оглядеть толпу в поисках Иден, я выхожу ни с чем. Мой темп замедляется, когда я пробегаюсь глазами по рядам, останавливаясь, когда вижу Бетани, разговаривающую по телефону, с беспокойством на лице, когда она лихорадочно оглядывается по сторонам.
Что-то не так. Я это чувствую.
– Что не так с Бетани? – Спрашивает Тобиас, тоже останавливаясь рядом со мной, когда Хантер прослеживает за нашим взглядом.
– Дайте я проверю, – бормочет Хантер, присаживаясь на корточки рядом со скамейкой, на которую он положил свой телефон. Обычно мы не позволяем себе отвлекаться во время игры, но сегодня все немного по-другому.
Молча снимая шлем, я наблюдаю, как Хантер делает то же самое, одновременно поднося телефон к уху.
– Что происходит? – спрашивает он, не обращая внимания на обычные любезности, и замирает. Бросив шлем на траву, я мгновенно теряю терпение, когда Тобиас делает то же самое, потирая затылок.
– Они не могут ее найти. Ее нет ни на камерах, ни на аудио, – бормочет он, и мое сердце бешено колотится в груди.
Она не могла уйти далеко, я видел ее несколько минут назад, я знаю, что видел. Я неоднократно проверял.
– Что происходит? – Спрашивает Арчи, присоединяясь к нам, и я знаю, что мне нужно действовать быстро, действовать сейчас, пока что-нибудь еще пошло не так.
– Они не могут найти Иден, – отвечает Тобиас, и ноги сами несут меня к туннелю, прежде чем мой мозг успевает за этим.
Мчась в раздевалку, я хватаю телефон и открываю приложение, которое ищу.
– Что ты делаешь? – Спрашивает Хантер, и я вздыхаю с облегчением, маленькая красная точка мигает на экране, как маяк.
– Нам нужно двигаться, сейчас же, – приказываю я, поднимая глаза и видя перед собой Арчи, Хантера и Тобиаса. – Я подарил ей футболку, мою футболку, с значком на вырезе. В штырь был вмонтирован маячок, на всякий случай, – говорю я, направляясь к двери и пробегая через холл, чтобы добраться до парковки.
– Твою мать! – удивленно кричит Тобиас, догоняя меня, а Хантер и Арчи следуют за ним.
Больше никто ничего не говорит, звук наших бутс по земле – единственный окружающий нас шум, кроме звонка тренера, который, вероятно, интересуется, какого хрена мы делаем, но у меня нет времени отвечать.
Заметив дверь пожарного выхода, я протискиваюсь внутрь, останавливаясь, когда выхожу на переполненную парковку, как раз в тот момент, когда мое внимание привлекает прядь светлых волос вдалеке.
– Вот. Вон там, – рычит Хантер, и мы вместе трогаемся в с места, пробираясь сквозь машины, когда парень запускает руку в ее светлые волосы и притягивает ее обратно к себе.
Ублюдок.
Тобиас бросается к нему, целясь прямо в ноги парню, когда тот атакует, сбивая его с ног. Парень кричит от боли, но я сосредотачиваюсь на Иден.
Как в замедленной съемке, она падает навзничь, и мое сердце замирает, когда я пытаюсь броситься к ней как можно быстрее, но ее голова ударяется о гравий как раз в тот момент, когда мои пальцы касаются ее волос.
– Нет. Нет, нет, нет, нет, нет! – Арчи плачет, опускаясь рядом со мной, когда я оттаскиваю ее от Тобиаса, пока он наносит удар за ударом парню, кричащему от боли.
Я смотрю, как она переворачивается на бок, ее лицо искажается от боли, когда она всхлипывает. Кладу ее голову себе на колени и притягиваю ближе, стараясь быть как можно нежнее.
– Все в порядке, Иден. Я держу тебя, – шепчу я, мои собственные глаза в панике ищут Хантера, который стаскивает Тобиаса с ублюдка, распростертого на земле рядом с нами.
Это Грэм Браммер? Старший брат Билли? Отвергнутый брат-наркоман Билли?
Кто-то использует его. Мы только что пресекли их попытку, но интуиция подсказывает мне, что это был тест, чтобы посмотреть, отреагируем ли мы.
– Что, черт возьми, происходит? – Спрашивает Хантер, переводя взгляд с меня на Грэма, когда он отпускает Тобиаса, который опускается рядом со мной, проводя пальцами по ее волосам.
– Я не знаю, Хантер. Но я что, дурак, что бы не понять, что это была игра? Пробный запуск, чтобы посмотреть, как я или мы отреагируем на то, что что-то случится с Иден? – Спрашиваю я, прижимая ее к себе немного крепче, наблюдая, как Хантер качает головой.
– Ребята, какого черта вы делаете? – Тренер Кармайкл рычит, отходя в сторону, и мне страшно подумать, что сейчас происходит на поле.
К черту игру, к черту все это дерьмо.
Я думаю, нас только что разыграли.
– Где я, черт возьми, нахожусь? – стонет Иден, проводя рукой по лицу, когда я откидываюсь на спинку стула, убираю телефон и встречаюсь с ней взглядом.
– О, хорошо, принцесса Иден проснулась. Кстати, ты храпишь, – бормочу я, и она хмурится, как будто я говорю на другом языке.
– Это твоя комната? – спрашивает она, оглядывая помещение, и я пытаюсь увидеть это ее глазами. По сравнению с остальной частью дома, которая предлагает немногим больше, чем демонстрационный зал, в этом пространстве много от меня.
Все разные футболки, которые я когда-либо носил, приколоты к стене рядом с дверью, а мои трофеи идеально разложены под ними на полках. Мой шкаф находится справа, а ванная – слева от нас, но я думаю, что больше всего ее внимание привлечет стена над моим столом у окна.
Фотографии на фотографиях вдоль стены. Полноцветная печать, черно-белая, пейзажи, портреты, все. Мне нравится приглушенная красота, которую предлагает фотография, говорящая тысячу слов без шума. Этот чертов город наполнен таким количеством токсичного шума, что портит пейзаж.
Бросив взгляд в ее сторону, я наблюдаю, как она замечает мою новую одержимость, мои руки сжимают деревянные подлокотники моего кресла, а ее рот открывается от удивления.
Врач пообещал, что с ней все в порядке, и мы просто должны были присматривать за ней. Я был не уверен, беспокоясь, что из-за ее падения что-то будет не так, хотя он уверял что с ней все в порядке, но то, как она выпрыгивает из моей кровати и мчится к двери, говорит мне, что он был прав.
– Ксавьер, это…
– Не совсем для твоих глаз, – говорю я, прерывая ее, не нуждаясь в ее суждении, и ее взгляд встречается с моим, прежде чем она поднимает руку к голове, двигаясь слишком быстро, и я вскакиваю со своего места. – Сядь, Иден, – бормочу я, хватая ее за руку, чтобы отвести к кровати, но она просто поднимает бровь. – Пожалуйста, – добавляю я со вздохом, и она смягчается.
Опускаясь на мою кровать, ее взгляд возвращается к стене, и я сажусь рядом с ней, мое сердце бешено колотится в груди. Я знал, что она заметит это, но я не мог позволить ей отдыхать где-то еще. Я отказываюсь анализировать это прямо сейчас.
Несколько часов назад я баюкал ее на бетонной площадке за пределами стадиона, нутром понимая, что за всем этим стоит моя мать, но не в силах преодолеть какую-либо дистанцию между нами.
– Ксавье, – шепчет она, поднимая на меня взгляд. – Когда… К-как… я…
– Знаешь, ты всегда уходишь от меня, Нафас, и почему-то я, кажется, продолжаю тебя преследовать, – бормочу я, впервые говоря правду, когда ее взгляд возвращается к той части стены, которая увешана ее фотографиями.
Здесь есть ее фотографии с того дня, как она впервые появилась. Я был на вечеринке, когда она перегнулась через балкон и смотрела на океан. Ее первый день в школе, "у Пита", и несколько ее пробежек по пляжу. Девяносто процентов из них – это то, как она уходит, поворачиваясь ко мне спиной, как она всегда делает. Это единственная возможность, которая у меня есть, и я не могу ее упустить.
Девушка, которая сбивает меня с толку, нарушает мой контроль и заставляет желать большего. Она опьяняет – всех нас. Нравится мне это или нет, но она у меня под кожей.
– Я не могу решить, польщена я или нуждаюсь в судебном запрете, – бормочет она с усмешкой на губах, кладя голову мне на плечо, и я облегченно вздыхаю, ее тело говорит больше, чем слова. – Ты продолжаешь удивлять меня, Ксавье. Думаю, Тобиас не единственный, кого интересует моя пышная задница.
Сидя рядом, положив ее голову мне на плечо, я обнимаю ее за талию и улучаю минутку, чтобы посидеть спокойно, как будто наша жизнь не совсем испорчена.
– Спасибо, что спас меня, – говорит она, глядя на меня снизу вверх, и я вытираю рот рукой.
– Хм, не за что, но наши проблемы еще не закончились, – признаю я, и она понимающе кивает.
– Расскажи мне.
– Парень, который схватил тебя, был Грэм Браммер, старший брат Билли. Он никто и, я уверен, инструмент в более грандиозном плане. Но Арчи все равно собирается устроить вечеринку сегодня вечером, так что мы можем попытаться застать Билли наедине, посмотреть, что он знает.
Выпрямившись, она откидывает волосы с лица и смотрит мне прямо в глаза. – Я хочу быть там. Я заслуживаю того, чтобы…
– У меня было предчувствие, что ты так и скажешь. Мы все знаем, что ты упрямая, тебе не нужно начинать свою тираду, – говорю я, когда она откашливается и кивает в знак согласия.
– Надеюсь, кто бы ни стоял за этим, он будет в отчаяние. – Встав, она вытягивает руки над головой. – Мне просто нужно немного обезболивающего, может быть, еще парочку тех, что улучшают настроение, если я планирую пережить ночь.
– Тобиас отведет тебя домой и побудет с тобой, пока ты будешь собираться. Мы с Хантером попытаемся составить свободный план и встретимся с тобой там через некоторое время. – Встав рядом с ней, она слегка улыбается мне, когда раздается стук в дверь, и Тобиас высовывает голову из-за двери.
– Как поживает наша девица в беде? – спрашивает он, заставляя Иден закатить глаза.
– Я в порядке. У меня бывали головные боли и похуже, когда я терпела вас, ребята. Это ерунда, – говорит она с ухмылкой, подходя к нему.
Обняв ее за плечи, он выводит ее из комнаты, даже не оглянувшись. Как только они исчезают из виду, я отправляю сообщение, которое было подготовлено и висело на моем телефоне.
Единственный способ начать получать какие-либо ответы – это если я поговорю со своей матерью.
Чем быстрее я покончу с этим, тем скорее смогу присоединиться ко всем остальным на вечеринке. Я уже отправил Хантера установить несколько аудио-систем, чтобы у нас были уши повсюду сегодня вечером. Мне нужно было что-то, чтобы вытащить его из дома, и это сработало. Ему не обязательно быть здесь для этого.
Я застегиваю последнюю пуговицу на рубашке, спускаясь по лестнице, когда входная дверь распахивается, и раздается стук ее каблуков по мраморному полу.
– Мама, – говорю я вместо приветствия, когда она поднимает солнцезащитные очки на макушку и вопросительно поднимает бровь, глядя на меня. С ней никогда не бывает любезностей. Никогда. Сегодняшний день ничем не отличается. На ней ее обычный сшитый на заказ костюм, прозрачная рубашка с длинными рукавами – отчаянная попытка оставаться молодой.
– Что такого срочного, что ты пригласил меня сюда, Ксавье? – спрашивает она, поворачиваясь ко мне спиной и направляясь в гостиную, и я стараюсь не закатывать глаза, следуя за ней. Я оставляю входную дверь открытой, она скоро уйдет. Хотя я немного удивлен, что моего отца нет с ней. Он хорошо справляется с ролью ее комнатной собачки. Это смущает.
– Я просто хотел узнать, когда ты собираешься ввести меня в курс всего, что происходит в городе на данный момент, – отвечаю я, наблюдая, как она, как всегда, направляется прямо к бару с напитками, и вздыхает.
Оставаясь на ногах, она не спеша устраивается поудобнее в кресле у открытого камина, поправляет свой наряд и смотрит на меня сверху вниз.
– Я понятия не имею, о чем ты говоришь, Ксавье.
– Не разыгрывай скромницу, мама. Тебе это не идет, – говорю я, возвращая ей ее же слова, и она ухмыляется. – Какие игры происходят, о которых я не знаю? – Я повторяю, наблюдая, как вызов мерцает в ее глазах, когда она потягивает свой любимый сорт бурбона.
– Ксавье, я не…
– Не ври, блядь, мам, – огрызаюсь я, стискивая челюсть и прижимая руки к бокам. – Что там с новой девушкой? Игры разума? Ты ждешь, что я вмешаюсь в семейный бизнес, но ничего мне не говоришь.
Моя мать днем святая, а ночью дьявол, днем ведет законный бизнес через несколько компаний, отмывает свои грязные деньги от инсайдерской торговли и коррумпированных подпольных деловых сделок, которые заключаются после захода солнца.
Казино "Knight's" – это самое большое прикрытие, позволяющее ей делать все, что она пожелает, и позволяющее другим платить ей за то же самое. Она приветствует преступников и двуличных политиков, обещая им анонимность, только для того, чтобы позже использовать их в своих корыстных целях.
Илана Найт – королева на шахматной доске, остальные – ее пешки, с которыми она может делать все, что пожелает.
– Дерзкий, Ксавье, – говорит она с усмешкой, никогда не позволяя себе притвориться удивленной моими вспышками, но ее побелевшие костяшки пальцев, обхватившие бокал, говорят мне, что я хожу по тонкой грани. – На самом деле все просто, я тебе не доверяю.
Я хмурюсь от ее слов, недоумевая, почему она это сказала, пока я расхаживаю взад-вперед по ее любимому персидскому красному ковру. – Что я такого сделал, что ты мне не доверяешь?
Ставя бокал на подставку на маленьком деревянном столике рядом с собой, она складывает руки на коленях.
– Она – испытание. Иден Грейди – это испытание, и ты его проваливаешь.
– Что? – Я изображаю удивление, но на стадионе у меня было предчувствие, а интуиция обычно меня не подводит.
– Дженнифер Грейди была всем, что я презирала, и по ассоциации сделала Иден Грейди точно такой же. Я отослала ее семью подальше, потому что, черт возьми, могла. Никто не причиняет мне боль, не испытав последствий. Я установила правила, а они предпочли им не следовать. Это означало, что я должна была сделать пример из семье Грейди.
Она сумасшедшая, моя мать официально чокнутая. Качая головой, я пытаюсь понять, что, должно быть, сделали родители Иден для начала.
– Что…
– Я знаю о штате Огайо, – говорит она, делая еще глоток бурбона и облизывая губы, наблюдая за моей реакцией. Мой пульс учащается, сердцебиение отдается в ушах, но я заставляю себя просто смотреть на нее сверху вниз, ничем не выдавая себя, и замираю на месте.
Это как состязание в гляделки, каждый из нас ждет, когда другой сломается. Я прикусываю язык. Конечно, она, блядь, знает. С моей стороны было наивно полагать, что она этого не пронюхала, но я не произнесу ни слова, пока она не продолжит. В некоторых случаях, как сейчас, мы слишком похожи.
– Я отпущу тебя, но за это придется заплатить, – наконец добавляет она со вздохом, постукивая ногтями по бокалу.
Конечно, за это есть своя цена. У этой женщины всегда есть своя цена, но я действительно хочу играть в футбол. Я хочу уехать из этого города, а штат Огайо всегда был моей мечтой.
– Иден – это цена, – бормочу я, сглатывая медленно поднимающуюся желчь, и она широко улыбается.
– Да. Ее семья сломила меня, и я сломаю ее, точно так же, как я сломала ее родителей. Я хочу, чтобы она еще глубже погрузилась в хаос, чем сейчас.
– Почему? – Спрашиваю я, мой разум наполнен моим собственным хаосом, пока я пытаюсь сохранять невозмутимость.
Стоит ли штат Огайо того, чтобы отказаться от Иден еще до того, как она у меня действительно была? Я даже не отдавал себе отчета в том, что я чувствую к ней, не совсем. Могу ли я снова стать тем беззаботным Ксавье, каким я обычно являюсь, или я слишком далеко зашел по отношению к ней?
– Тебе не следует знать "почему", по крайней мере, пока. Не доказав это самому. Так что ты скажешь?
– Чего ты от меня ожидаешь? – Спрашиваю я, и ее глаза загораются, ей нравится, что я готов выслушать и подчиниться ее воле.
– Как я уже сказала, сломай ее. Я знаю, что ты спас ее от парня Браммера. Она думает, что ты любишь ее? Любит ли она тебя? – Она хихикает, в восторге откидывая голову назад, в то время как я остаюсь неподвижным, глядя на нее сверху вниз и ожидая продолжения. Поднявшись со стула, она останавливается прямо передо мной, дьявол горит в ее глазах.
– И как я должен это сделать?
– Я собираюсь рассказать тебе кое-что о маленькой Иден, и ты поможешь разрушить последние нити надежды, которые у нее еще остались. Я помню, как ее мать говорила ей никому не доверять, а она не послушалась. Скажи ей. Так я узнаю, чего ты стоишь, согласен?
Иден
Теперь у меня голова болит не так сильно, но пить я точно не буду, это точно. Мой затылок очень чувствителен и, вероятно, покрыт синяками, но я отказываюсь смотреть. Вместо этого я принимаю несколько маленьких волшебных таблеток Хантера. В настоящее время я предпочитаю все натуральные травяные средства для улучшения настроения. После одного из них мир не кажется таким мрачным.
– Ты готова, красотка? – Спрашивает Тобиас со своего места на моей кровати, пока я завершаю свой образ в гардеробной.
Я выбрала свой любимый черный укороченный топ с длинными рукавами, глубоким V-образным вырезом и вырезами по бокам и подходящую черную мини-юбку. На мне простые сандалии и браслет на щиколотке, остальные украшения минимальны, а волосы пляжными волнами обрамляют лицо.
Возвращаясь в свою комнату, я чувствую, как взгляд Тобиаса мгновенно обжигает мою кожу.
– Ты – нечто другое, Шарик, – бормочет он, вставая с моей кровати и медленно приближаясь ко мне.
– Лесть поможет тебе везде прямо сейчас, пока я жалею себя, – признаю я, и он улыбается, обнимает меня и нежно целует в лоб, и я не могу не замурлыкать от этого нежного прикосновения.
