Текст книги "Кровавые сны"

Автор книги: Кей Хупер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Глава 9

Информация не сделала Дани более счастливой, но она была не настолько глупа, чтобы возражать. Вместо этого, она сказала:

– Я полагаю, Беки Хантли не предложила ничего, что могло бы нам помочь?

– Насколько я знаю – такое редко случается. А когда они что-то говорят, то их слова, в основном, неясны и таинственны. Беки предупредила, чтобы мы уделяли больше внимание всевозможным знакам, которые кто-то оставляет в качестве следа. Чтобы мы шли по нему.

– Кто-то? – неодобрительно посмотрел на нее Марк.

– Да. К сожалению, она не осталась, чтобы объяснить мне, что все это значит. И это досадно по многим причинам. Как правило, серийные убийцы не оставляют следов, по которым их можно вычислить. Также как и бостонский маньяк определенно не делал этого.

– Также он не оставлял загадочных знаков? – пробормотал Джордан, мельком взглянув на фотографию, висевшую на доске.

– Вот именно. С серийными убийцами обычно всегда так: если они и попадаются, то чаще всего не из-за выдающейся полицейской работы, а потому что ублюдок совершает ошибку. Оставляет жертву в живых или не до конца убирает за собой после убийства, или каким-либо другим образом проявляет небрежность.

– Но не потому, что он специально оставляет след, – сказала Дани.

– Да. Это ненормально. Было бы здорово получить что-то конкретное от Беки, но контакт был слишком коротким, – скривилась Холлис. – Хотя должна признаться – я относительный новичок в этих медиумных штучках, и только сейчас достигаю того уровня, чтобы иногда слышать мертвых.

– Ты видишь их? – спросил Джордан.

Как и обещал Марк, его помощник, казалось, без труда, даже не моргнув глазом, воспринимал существование экстрасенсов и признание Холлис в том, что она медиум.

Холлис заинтересовалась почему, но решила разобраться с этим позже.

– Иногда так четко, как я вижу сейчас тебя. А иногда, совсем плохо, – кивнула она.

– Это должно быть неприятно. И то, и другое.

– Можно сказать и так.

– Когда ты видишь их, они не выглядят как… – поинтересовался Джордан, на его выразительном лице мелькнуло слегка обеспокоенное выражение.

– Как при своей смерти? Показывают ли они мне, как были убиты или как умирали? Нет. Ни ран, ни следов болезни, ни даже особой бледности, по крайней мере, когда я вижу их хорошо.

– Они когда-нибудь рассказывали тебе о….что произойдет дальше? – спросил он, искренне проявляя любопытство.

– Нет. Но что-то ведь должно быть, верно? Я хочу сказать, они мертвы, но до сих пор существуют каким-то образом. Они общаются. Они, кажется, думают, чувствуют также как и в те времена, когда были живы. Они остаются цельными личностями, насколько я могу судить.

– И они всегда остаются такими?

– Ты имеешь в виду – бесконечно? – Холлис пожала плечами. – Я не знаю. Все, что я могу сказать: когда мы закрываем дело, то есть, ловим маньяка или убиваем его – я больше не вижу и не слышу его жертв. Другой член ООП, которая является более сильным медиумом, нежели я, говорит, что некоторые души решают остаться на этой земле, чтобы служить проводниками, но так делают отнюдь не многие. И я не знаю, почему так случается.

До того как Джордан смог открыть рот, чтобы задать еще один вопрос, в их разговор вмешался шериф:

– Джордан, я знаю – тебе любопытно. Черт, и мне тоже. Но давай правильно расставлять приоритеты. Если это – тот же сукин сын, стремительно пронесшийся по Бостону прошлым летом, то нам следует ожидать еще серию убийств и, возможно, это произойдет раньше, чем мы ожидаем.

– Это тот же самый убийца, – сказала Холлис.

– Хорошо, это тот же убийца, – ответил шериф. – Тогда почему он здесь? Почему он выбрал именно Вентуру для своей охоты? Мы далеко от Бостона, а в маленьком городе – как известно – он с трудом сможет затеряться.

Дани покачала головой.

– У него должно быть связь с кем-то здесь или с каким-то местом в городе. Нечто такое, что притянуло его сюда. Но единственная ли это причина, которая имеет место быть?

В глубине души Дани ощущала некое беспокойство, которое говорило ей, что она забыла или проглядела что-то жизненно важное. Вероятно, была какая то деталь в ее сне.

Это едва ли вызывало удивление. Но черт, заставляло усомниться в своих силах.

– Это определенно одна из причин, – сказала Холлис. – Променять анонимность большого мегаполиса на маленький городок, где незнакомцы сразу замечаются, да и при том достаточно быстро – это не очень умный шаг. Особенно, если ты планируешь оставаться активным серийным убийцей.

– Может, он запаниковал, – предположил Джордан. – Если вы, ребята, подобрались близко…

– Нет, специальная группа не подобралась к нему близко, – теперь качала головой Холлис. – А вот внимание СМИ стало ужасающе пристальным, когда пропала Энни Лемотт, и стало еще более пристальным, когда обнаружилось ее мертвое тело. Бишоп считает, что именно это спугнуло его из Бостона.

– В этом есть смысл, – согласился Марк. – Но Дани права. Я сомневаюсь, что этот ублюдок выбрал Вентру, просто ткнув пальцем в карту.

– Я так понимаю, мы ищем эту связь, – сказал Джордан.

– И это, – добавила Пэрис, – будет очень нелегко, учитывая то, что у нас нет конкретных фактов об этом человеке.

– Да, будет нелегко, – вздохнула Дани. – И я бы сказала, что нелегко – это мастерское преуменьшение. По крайней мере, до тех пор, пока мы не сможем найти верные знаки и следовать по ним, ведь они, возможно, оставляются специально для нас.

– Это при условии, что след существует, – проговорил Джордан. А затем добавил, обращаясь к Холлис: – Без обид.

– Никто и не обиделся. Я буду очень удивлена, если мы действительно обнаружим след. Обычно вселенная не так щедра.

– И с чего убийце быть таким щедрым? – сказала Дани, ни к кому конкретно не обращаясь.

Мари Гуд помимо того, что не была слишком впечатлительной, также не была и глупой женщиной. Поэтому находка ожерелья, которое ей не принадлежало, поздней ночью в ее, как она думала, запертой квартире – заставило внутренний будильник тревоги зазвенеть. Особенно после вчерашней прогулки до дома и того страшного чувства, что за ней следят и наблюдают.

Поэтому Мари сделала именно то, что сделала бы любая рационально мыслящая женщина при подобных обстоятельствах – позвонила в полицию. Приехали помощники шерифа без формы, записали ее показания, проверили все окна и двери и забрали ожерелье, сказав, что изучат его. Они пообещали, что патрульная машина будет проезжать мимо её дома каждый час до окончания ночи, для того чтобы убедиться, что там никто не скрывается.

Это и должно было послужить концом.

И все равно Мари ворочалась и беспокойно металась, оставив лампы в гостиной и во второй спальне включенными. Освещение на улице также работало в полную силу. Но, несмотря на это, она вставала, по меньшей мере, три раза, чтобы проверить все двери и окна.

Когда, наконец, наступило утро, она едва ли смогла отдохнуть. Но ей надо было идти на работу. Мари с трудом заставила себя встать с постели и быстро принять душ, но так и не смогла расслабиться, даже после того как вытерлась и оделась. Она заменила свой обычный кофе тостом и некрепким чаем, надеясь успокоить желудок. И это даже сработало.

До тех пор, пока она не открыла входную дверь.

На порог упали двенадцать красных роз, которые были прислонены к двери.

Ей даже не пришлось нагибаться, чтобы прочитать карточку, которая лежала внутри зеленой обертки из ткани. Конверта не было, просто обычная белая карточка с двумя словами, написанными ровным почерком.

Здравствуй, милая.

Возможно, другая женщина и была бы очарована тайным поклонником, оставляющим цветы. Вероятно, другая женщина даже смогла бы наслаждаться этим днем, ставшим более ярким при мыслях о подарке.

Да возможно и Мари тоже наслаждалась бы, если бы не та страшная прогулка до дома вчерашней ночью.

И ожерелье, оставленное в ее запертой квартире.

Волосы на затылке вновь встали дыбом, несмотря на дневной свет и то, что квартира Мари находилась всего лишь в двенадцати кварталах от полицейского управления.

Она закрыла и заперла дверь, оставив цветы на улице. Мари вытащила свисток и баллончик с перцем, продолжая держать их в трясущихся руках.

После чего позвонила шерифу.

* * * *

– Все, что мы можем на данный момент – работать с информацией, которая у нас есть, – обратился Марк к людям, сидевшим в конференц-зале. – У нас в наличие данные с места преступления, отчеты криминалистов и информация о жертвах – из Бостона и отсюда. Правильно?

Он посмотрел на Холлис, подняв брови. Она кивнула и жестом показала на толстую папку с файлами, лежащую на столе.

– Здесь вся информация, которая, как посчитал Бишоп, нам потребуется в этом расследовании. Эта не все данные об убийствах – они бы заполнили коробки. Но здесь практически полная информация о прошлом каждой бостонской жертвы, а также их психологические портреты.

– Мы считаем, его предпочтения в выборе жертв очень важный знак. В Бостоне это был единственный видимый след, и Бишоп думает, что убийца не отойдет далеко от этого в настоящем или в ближайшем будущем. Он всегда выбирал женщин определенной внешности: маленькие, изящные брюнетки с карими глазами. Которые выглядят как дети.

Джордан нахмурился, но прежде чем смог прокомментировать, Холлис добавила:

– У нас также есть последний психологический портрет нашего убийцы, который составил Бишоп.

– Последний? – спросила Пэрис.

– Бишоп начал менять первоначальный, как только мы узнали, что его следующее место охоты будет так далеко от Бостона. В месте, настолько отличном от Бостона. Единственная ценная информация, которую я смогла получить от Беки – убийца увеличил свою безжалостность по отношению к жертве. Он совершил необычайно большой скачок. Серийным убийцам свойственно это, но скачок был слишком большой, и именно это странно. Одно этот факт требует пересмотра психологического портрета.

– Скачок? – нахмурился Марк.

– Скорость и степень, на которую он увеличил жестокость. Двенадцатая жертва – Энни Лемотт – была жестоко, варварски избита. У нее обнаружены многочисленные колотые раны, но ее тело было оставлено более-менее неповрежденным. Как и все жертвы в Бостоне.

– Но не Беки, – сказал Марк. – И не Карен.

– Черт, – пробормотал Джордан. И когда все посмотрели на него, добавил: – Я полагаю, мы считаем, что Карен тоже мертва.

– Мы уверены в том, что у нас, по меньшей мере, две жертвы, – проговорил Марк. – Я готов поверить Холлис, что Беки одна из них, до тех пор, пока результаты ДНК экспертизы не опровергнут эту информацию. Джордан, а Карен – единственная пропавшая, помимо Беки.

– Да. Я знаю. Я просто не хочу быть тем, кто скажет Бобу, что его жена мертва.

– Друг? – спросила Холлис.

– Не очень близкий, хотя мы вместе ходили в школу. – Он пожал плечами. – Что скажешь – маленький город.

– С традиционным для маленького городка «сарафанным радио»? – Она хотела разузнать про это, меняя тему разговора.

– Люди здесь стараются держать свои дела при себе, когда это касается посторонних, но это не значит, что они не знают о происходящем вокруг них, о чем и говорят друг с другом, – ответил ей Марк.

– Но они не будут торопиться делать что-то, например, сообщать в СМИ?

– Такое правило здесь с той поры, которой я уже и не помню. По крайней мере, таково правило для большинства местных жителей. Но у нас много приезжих, и я не знаю, какое у них может быть отношение к вниманию прессы. Некоторые любят внимание.

– В том то и дело, – вздохнула Холлис. – Поэтому у нас мало времени до того, как обо всем станет известно.

– Я полагаю не много, – покачал головой Марк и вернул разговор к прошлой теме. – Ты сказала, этот убийца поднялся на ненормальный для маньяка уровень?

– Да, – нахмурилась Холлис. – Временной промежуток может объяснить интенсивность роста агрессии, по крайней мере, частично. Если он хотел убивать, нуждался в этом, но не мог по каким-либо причинам. Полное крушение планов могло легко ожесточить его еще сильнее.

– Если этот временной промежуток вообще был.

– Существует возможность того, что он убивал еще где-то, а мы пропустили эти знаки, – кивнула в ответ Холлис.

– Но ты сама не веришь в это.

– Нет. Мы думаем, он выжидал все эти недели, не убивал до Беки Хантли, до двадцать второго сентября, когда она исчезла. До этого… может, он искал место похожее на Вентуру. Или, возможно, он сразу приехал сюда из-за связи, про которую говорила Дани, и все это время провел, готовясь к очередному убийству.

Теперь настала очередь Марка нахмуриться.

– Он ведь раньше не проводил какую-то особую для этого подготовку, верно? Он просто хватал женщину, которая шла из дома или с работы в том месте, где плохо обеспечена или вообще отсутствует безопасность.

Холлис кивнула

– Да, он действовал как хищное животное – хватал и убегал, достаточно удачливый или умный для того, чтобы идеально рассчитать время каждого похищения. При этом никогда не попался на глаза ни одному свидетелю, а это значит, что у нас нет даже приблизительного его описания.

– Он может быть, кем угодно, – пробормотала Дани. – Мы может пройти мимо него на улице, и никогда этого не поймем.

– Вероятно, – согласилась Холлис. – Если бы монстры выглядели как монстры, то их, черт возьми, было бы куда легче поймать.

Марк еще раз повернул разговор в прежнее русло:

– Но если он провел тот период времени – между последним убийством в Бостоне и первым убийством здесь – готовясь, то это – что-то новенькое.

– Да, это одно из многих его возможных отличий.

– Важное отличие?

– Бишоп думает – да. И я с ним согласна. Подумай об этом. В маленьком городе, большее чем он рискует это то, что его вычислят. Он не сможет похитить, а затем жестоко убить 12 человек в двенадцати разных районах в течение короткого промежутка времени. Только не в таком месте как Вентура. Он, вероятно, сможет сделать это один раз, ну два раза, если он действительно окажется удачливым, но не больше этого. Ему нужна база. Что-то безопасное, изолированное, где он сможет делать то, что пожелает, едва ли опасаясь обнаружения.

– Как, например, склад. Или подвал заброшенного склада, – пошевелившись, проговорила Дани.

– Да, как склад, – кивнула в ответ Холлис. – Когда вселенная дает тебе указатель, ты обращаешь на это внимание.

– Но является ли это частью того следа, по которому мы собираемся идти? – Тревога Дани росла. – Или же это что-то абсолютно не имеющие к нам отношения?

– Вообще-то, – проговорила медленным, задумчивым тоном Холлис, – этот вопрос еще более сложный. Ведь Беки не сказала, что мы должны идти по следу. Она просто сказала, что кто-то оставляет для нас след.

В комнате на долгое время воцарилось молчание, после чего Дани сказала:

– В моем сне, мы идем прямо в ловушку.

Прежде чем кто-либо смог прокомментировать ее слова, старший помощник постучал в дверь, и, заглянув в комнату, обратился к Марку извиняющимся тоном:

– Шериф, нам кажется, вам следует знать кое о чем.

– Что?

– Вчера поздно ночью к нам поступил звонок от молодой девушки. Она подозревала, что за ней кто-то следовал по дороге до дома, и, кроме того, кто-то смог проникнуть в ее запертую квартиру.

– Украли что-нибудь?

– Нет, и это-то странно. Он оставил кое-что. Ожерелье. Коротышка изучает его сейчас.

– Я так полагаю, она уверена, что оно не было оставлено ее парнем или кем-то еще, – нахмурился Марк.

– Она абсолютно в этом уверена, шериф. Мари очень потрясена, а она не из тех, кто будет вести себя так без причины. Недавно, перед тем как выйти на работу, она нашла около своего порога двенадцать красных роз и записку, которая напугала ее еще сильней. Она позвонила нам и в этот раз помощники решили, что вам следует поговорить с ней лично.

– Я полагаю, ты был одним из этих помощников? – поинтересовался Марк, внимательно смотря на своего сотрудника.

– Да, сэр.

– Ты ведь был вчера на месте преступления, не так ли Гарри?

– Да, сэр. – И со спокойствием в голосе, которое явно далось ему с трудом, помощник Уолкер добавил: – Я знаю Боба Норвелла и знаком с родителями Беки Хантли. И действительно думаю, что вам стоит встретиться и поговорить с Мари Гуд. Возможно, у нее есть уважительная причина быть такой напуганной.

* * * *

Гэбриэл Вульф припарковал свой джип багажником вперед к резкому концу старой грязной подъездной дороги и вылез из машины. Он не стал подъезжать слишком близко к краю, а лишь подкатил достаточно близко для того, чтобы выглянуть и отметить, что когда-то в прошлом весеннее половодье изменило курс широкого притока и позволило ему смыть длинный отрезок старой дороги.

Это, конечно же, не было Большим Каньоном, но все же до медленно текущего притока оставалось большое расстояние.

– Черт, – сказал он. – Полагаю, это место достаточно близко.

Он достал бинокль из большой спортивной сумки, лежащей на заднем сидении, и осторожно подкрался к лучшей точке обзора, с которой можно было видеть большую часть округа, не взбираясь на эту чертову гору. На этот раз Гэбриэл не только держался достаточно далеко от опасного края обрыва, но так же находился под защитой растительного покрова многочисленных деревьев, которые только сейчас приобретали приглушенные осенние цвета.

Он не хотел быть замеченным.

Гэбриэл настроил фокус бинокля и сначала осмотрел отдаленное пространство, где был виден маленький город Вентура, который растянулся на большее расстояние, чем он того ожидал. Когда-то этот город существовал как довольно важная остановка на путях железной дороги, ведущей из Атланты на север. Дорога проходила через Вентуру и шла дальше к восточным склонам Голубого хребта. По ней перевозили хлопок, табак, орех пекан и другие зерновые, а также товары, которые производил штат, такие как драгоценные камни и другие минералы, которые добывались немного дальше к югу.

Гэбриэл изучал все, что только мог увидеть, слегка наклонившись. Он и раньше видел маленькие городки, которых стороной обошел прогресс, заброшенные, после закрытия железной дороги. Он видел результаты неправильной техники по заготовке древесины – сухие склоны и зерновые поля, такие как хлопок и табак, которые не взросли или были куда-то перемещены. А этот маленький город либо восстановился после подобных экономических ударов, либо никогда их и не испытывал.

И сейчас…поезда даже не останавливаются здесь, лишь немного притормаживают, потому что рельсы держали путь в горы, где развивать скорость было смерти подобно. Как мог видеть Гэбриэл, в этом месте не было крупных предприятий, за исключением одинокой бумажной фабрики на реке – в милях от города.

Несколько маленьких ферм гордились своими молочными коровами, рогатым скотом и мелкой домашней птицей. Он заметил, по меньшей мере, три фермы, где лошади и наездники тренировались в конном спорте и беге по пересеченной местности. Часть лесоматериалов заготавливалась на западе города, но не в крупном масштабе, несмотря на близость бумажной фабрики. Он заметил пару табачных полей, но большая часть сельского хозяйства, как он заметил, состояла из небольших огородов на заднем дворе, которые были нацелены на пополнение или составление большей части рациона семей, которые владели и сами же работали на этих участках.

– И откуда у них появляются деньги, – пробормотал он.

Ты подозрительный человек.

– Да. Да. Это моя работа – задавать жесткие вопросы.

Вообще-то нет. Твоя работа – найти этот склад. Или, по крайней мере, исключить столько тупиков, сколько сможешь.

Гэбриэл еще раз окинул взглядом пространство и вздохнул.

– Раньше здесь была крупная остановка для двух железных дорог, по меньшей мере. И одна очень большая бумажная фабрика работала здесь в течение целых поколений, а сейчас тут, в основном, заброшенные склады, пустые здания и вымершие складские хозяйства по всему чертову периметру.

Вымершие?

– Да, тебе не нравиться это слово?

Мне просто любопытно, как такой процветающий маленький городок не снес все эти заброшенные постройки.

– Это удивляет, правда?

Они, наверное, не засоряют природный ландшафт слишком сильно? Может поэтому.

– Если они не уродливы, так пусть остаются?

Ну, даже их снос стоит денег.

– Опять назовешь меня подозрительным?

Нет, я разделяю твое подозрение. Но не знаю, даст ли нам это хоть что-то.

– Сейчас, ты просто пессимистка. – Гэбриэл продолжил изучать Вентуру через бинокль, настраивая резкость на чистом и очень привлекательном центре города. – Ха.

Что?

Он вздохнул и опустил бинокль.

– Либо правая рука не знает, что творит левая…Нет, это не так, так никогда не бывает, даже если так выглядит.

Что ты там бормочешь?

– Я думаю, мы опять имеем дело с козлом «мне надо знать все». Мы не одни в округе Профит.

Ну, мы знали это.

– Я не имею в виду Дани и Пэрис. Или даже Холлис Темплтон.

Тогда кто?

– Кто-то, кого мы не ожидали. Кто-то, кого действительно не должно быть здесь.

Кого ты…О.О, черт!

– Точно, – пробормотал Гэбриэл, опять поднимая бинокль к глазам, чтобы с удивлением наблюдать за неприметной фигурой, прогуливающейся по старомодному тротуару центра. – Я думаю, он воспринял предсказанную угрозу для Миранды очень, очень серьезно.