Текст книги "Дремлющий страх"

Автор книги: Кей Хупер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Снова зазвучал колокол, и на третьем ударе острое лезвие перерезало горло подвешенного мужчины.

Кровь хлынула в гроб и на лежащую в нем женщину, которая простерла руки, приветствуя кровь или приглашая любовника. Она подняла бедра и начала покачивать ими вверх и вниз. Алая кровь растекалась по грудям, по животу, между бедер.

Фигуры в балахонах выстроились вокруг костра и снова начали танцевать и петь. Их голоса становились все громче и неистовей по мере того, как вытекала жизнь из тяжело провисшего тела.

Сатанист в ногах гроба присоединился к поющим. Он тоже пел все громче, все безумнее, пока женщина не забилась в конвульсиях и не воскликнула в оргазме. После чего мужчина откинул балахон и залез в гроб, устраиваясь на извивающемся теле.

Райли затошнило. Она хотела закрыть или отвести глаза в сторону, но поняла, что бессильна что-либо сделать. Все, что ей оставалась, так это стоять и наблюдать за непотребным совокуплением, за другими участниками церемонии, пение которые превратилось в крики, за продолжавшей капать в гроб на извивающиеся тела кровью обезглавленного мужчины. Нос и глаза Райли разъедали запахи ладана и крови.

Все неправильно. Совсем неправильно.

***

– Райли!

Со всхлипом она открыла глаза, на мгновение потеряв ориентацию, и уставилась на залитую дневным светом поляну. Ни гроба. Ни людей в балахонах. Ни качающейся над алтарем жертвы.

Только запах крови.

– Ради бога, Райли…

Только сейчас обнаружив, что стоит в объятиях Эша, и что именно он оттолкнул ее от алтаря, Райли собралась с силами, чтобы устоять на ногах и развернуться к нему лицом. Она с благодарностью принимала поддержку сильных рук. Иначе бы осела на землю.

– Что я делала? – спросила Райли низким, хриплым голосом, удивившим ее саму.

– Ты стала белей снега, – мрачно ответил он и хмуро на нее посмотрел. – Потом что-то выкрикнула, но я не разобрал слов. К тому времени, как я подбежал, ты дрожала всем телом, – Эш поднял руку и прикоснулся к щеке Райли, показывая ей влагу на кончиках пальцев, – и плакала.

– Странно, – Райли уставилась на доказательство собственных слез. – Не понимаю, откуда слезы. Я была напугана, но…

– Ты испугалась? Что, черт возьми, случилось?

Райли посмотрела ему в лицо, чувствуя себя совершенно обессиленной, и изумленно сказала:

– Я… я видела, что здесь произошло. По крайней мере, думаю, что видела.

– Убийство?

– Да. Только… – Райли постаралась собраться с мыслями. – Только все неправильно. Его не пытали. И кровь не могла полностью покрывать алтарь, так как на нем кое-что стояло, почти полностью закрывая камень. И слишком много шума, кто угодно мог услышать. Все было … неправильно. И что они говорили, и что делали. Слишком многое не так.

– Райли, ты хочешь сказать, что у тебя было что-то вроде видения?

– Да, мне так кажется. Раньше у меня никогда не было ничего подобного, но другие сотрудники ООП рассказывали о видениях. Только все в нем неправильно, Эш. Отдельные кусочки не складываются. Да и вся церемония скорее выглядела как сцена фильма ужасов.

Эш понял с полуслова.

– Слишком преувеличено? Неправдоподобно?

– В некоторой степени. Как будто человек, который ничего не знал о сатанизме, воображал, как бы это могло быть. Или знал, но хотел… хотел превратить в совершенно дьявольское действо.

– Может быть, одна из тех ненормальных групп, о которых ты упоминала раньше?

Райли покачала головой.

– Не знаю. Может быть. Пока я только знаю, что ни о чем подобном не слышала. Человеческая жертва сама по себе редкость. Добавь к этому дьявольскую церемонию, во время которой двое сношаются в гробу, а сверху на них льется кровь обезглавленного человека…

– Сношаются в… Иисусе, Райли.

– Поверь, это смотрится не менее кошмарно, чем звучит. Из того, что я услышала, стало понятно, что целью ритуала является обретение темной силы через жертвоприношение и секс.

– Силы для чего?

– Не имею понятия. Но должны быть причины проведения ритуала, необходимость в особой силе и мощи.

– Как и с поджогом? Попытка привлечь природные силы?

– Да, и в адских количествах. Не могу себе представить, зачем человеку понадобилось столько энергии, но…

Внезапно она почувствовала резкий упадок сил и поняла, что ее собственные энергетические запасы подходят к нулю.

– Райли?

– Все в порядке, Эш. Я только…

***

Райли рывком села, сердце колотилось как сумасшедшее. Она почти сразу узнала свою спальню. В комнате, освещенной только лунным светом, стояла глубокая тишина. Рядом в кровати мирно спал Эш.

Часы на прикроватной тумбочке показывали полшестого утра.

О, Боже!

Райли выскользнула из кровати и с леденящим чувством дежа вю подобрала с пола и надела свою ночную рубашку.

«Неужели снова? Только не это».

Она прошла в гостиную, нашла пульт и включила телевизор. Руки так тряслись, что оказалось невероятно трудным нажать на нужную кнопку.

Си-Эн-Эн подтвердил ее опасения. Наступил четверг.

На этот раз из памяти исчезли восемнадцать часов.

глава 15

Райли пыталась думать, пока не осознала, что ее запасы энергии настолько истощились, что она буквально еле держится на ногах. Она пошла на кухню и выпила апельсинового сока прямо из упаковки, потом съела два энергетических батончика, один за другим, почти не пережевывая их и совсем не ощущая вкуса.

У нее возникло ужасающее чувство, что она совсем потеряла над собой контроль.

«Я не просто теряю время. Я теряю себя».

Она съела третий батончик и допила сок, ожидая, пока кофеварка сделает свою работу, и к тому времени, как в дополнение к калориям появился кофеин, она почувствовала, что уже тверже стоит на ногах.

Физически, по крайней мере.

«Что со мной происходит?»

Последнее, что она помнила – события на поляне, потом краткий разговор с Эшем. Она подумала, что он что-то ей сказал, спросил у нее что-то, а потом …

Здесь. Сейчас.

Не было никакого повода, никакого определенного слова или действия, на которое она могла бы указать как на причину этих … провалов. В один миг она просто беседовала с кем-то – по крайней мере, насколько возможно было просто беседовать о работе – а в следующий миг пролетели часы.

Слишком много часов.

Райли поставила кофе на столик, где стоял ее ноутбук. И снова было совершенно очевидно, что она была здесь, работала, по крайней мере, большую часть недостающего времени. Но было кое-что отличное от предыдущего дня.

Ей надо было ввести пароль, чтобы получить доступ к своему отчету.

Она не помнила, чтобы устанавливала пароль, но у нее не возникло никаких трудностей с тем, чтобы решить, какой должен быть пароль. Потому что он всегда был один и тот же, ерунда из ее детства, секретное название выдуманного маленькой девочкой мифического королевства, средства убежать от грубого мира старших братьев, от военных баз и жизни в разных точках мира.

Она напечатала слово, совсем не удивившись тому, что оно оказалось правильным.

В ее жизни было, по крайней мере, три истины, за которые она могла держаться.

Что она не могла понять, так это почему она решила защитить свой отчет паролем. Она не делала этого, когда впервые начала писать свой отчет.

«Или может быть, я сделала это. Может быть, я просто и этого не помню».

Она надеялась, что сам отчет ответит, по крайней мере, на некоторые из ее вопросов, но она поняла, что читает только детали, которые помнила. Поход в офис шерифа, встречу с Джейком, Ли и Эшем. Ничего о том, что она сама попросила Эша присоединиться к расследованию, прежде всего, потому что она боялась, что может потерять больше времени, и ей нужен был кто-то, кому она могла доверить присматривать за собой.

«Ладно, я это помню. Черт возьми».

Райли моргнула, когда добралась до конца этого очень короткого «отчета». Потому что он довольно таки резко обрывался на этом:

«Вернулась на место преступления с Эшем. Обрела очень необычный способ ясновидения, который я могу описать только как какую-то разновидность видения. Чрезвычайно черные обряды, возможно настоящие, но темнее и еще более запутанные, чем я когда-либо слышала. Я была не в силах различить кого-либо из людей, принимающих участие в этом, хотя цель ритуала была, совершенно очевидно – получить власть.

Но зачем? Я не знаю. Мне ненавистна мысль, что мое сознание все еще затрагивает удар электрошокером, но должно быть это так, потому что мне все еще трудно мыслить ясно, иногда просто невозможно. Один миг я уверена в чем-то, в ком-то, а в следующий я начинаю сомневаться, задаваться вопросом, волноваться.

Я не понимаю. Со мной что-то происходит, что-то произошло, что-то больше нападения с электрошокером. Единственная возможность, о которой я думаю, звучит невероятно …»

– Дерьмо, – пробормотала Райли.

Запись оборвана, по-видимому, потому что ее прервали. И по какой-то причине, она так и не закончила это предложение, так и не написала, что это была за вероятность.

А сейчас она не помнила об этом.

Если вообще случилось.

– О, Боже, я схожу с ума, – она подняла руки и медленно потерла лицо. Пытаясь думать. Пытаясь понять.

– Я хотел спросить, не чувствуешь ли ты себя лучше, но полагаю, что нет.

Райли опустила руки, автоматически прикоснулась к клавиатуре ноутбука и нажала комбинацию клавиш, мгновенно выводящую на экран безобидную заставку. Движение было настолько гладким и отточенным, что она стала сомневаться, заметил ли Эш.

«Теперь я сомневаюсь в нем? Почему?»

– Доброе утро, – сказала она, смутно удивляясь, что ее голос звучал настолько нормально. Даже у хамелеона есть пределы, и Райли подозревала, что уже давным-давно достигла своих. По меньшей мере.

– Полагаю, я не должен быть удивлен, что ты проснулась так рано, – сказал Эш, присоединившись к ней за столом. Он наклонился и легонько поцеловал ее. – Но прошлой ночью я думал, что ты проспишь неделю. Или три.

– Я … просто нуждалась в небольшом отдыхе.

– Ты нуждалась в длительном отдыхе. И все еще нуждаешься в нем, – он слегка нахмурился, изучая ее.

– Я знаю, что выгляжу ужасно, – сумела выдавить она, внезапно поняв, что даже не удосужилась пригладить свои волосы пальцами, стараясь поскорее сбежать из спальни.

– Ты никогда не выглядишь ужасно. Но ты кажешься обеспокоенной.

– Я обеспокоена, – она втянула воздух. – Эш, у меня еще один провал.

– Что?

Она кивнула, и подтвердила:

– Я не помню ничего, что было после того видения вчера утром на поляне. На этот раз это больше восемнадцати часов.

Эш выдвинул кресло рядом с ней и сел. Он все еще хмурился. – Райли …

– Я думала, что могла написать больше в отчете, но это все равно то, что я помню. Встреча с Джейком и Ли в зале заседаний в офисе шерифа, разговор. Потом мы с тобой поехали на место преступления, чтобы я могла попытаться что-нибудь уловить. И то странное видение. Эш, у меня не бывает видений, особенно таких, как это, и я не понимаю его значения. Я не понимаю, что со мной происходит. Боже, я даже не знаю, отметилась ли я у Бишопа …

– Райли, – он потянулся и накрыл одну из ее беспокойных рук своей рукой. – О чем ты говоришь?

– Я пытаюсь рассказать тебе, – она резко замолчала, увидев выражение его лица, и почувствовала, как ее накрыла ледяная волна ужаса. – Вчера, – удалось выдавить ей. – Вчера утром. Я рассказала тебе о нападении, случившемся в воскресенье ночью.

Он кивнул.

– Да, ты мне об этом рассказала.

– А – провалы? Недостающее время?

Эш сжал ее пальцы своими.

– Милая, ты ничего не говорила о провалах или недостающем времени. Сейчас я впервые слышу что-то подобное.

Было еще очень рано, почти восемь, а Райли, свернувшись, сидела в одном из больших удобных плетеных стульев на крыше съемных апартаментов, в надежде, что яркий солнечный свет теплого дня растопит холод внутри нее.

Горячий душ не помог, как и один из великолепных завтраков Эша. Не то, чтобы она обратила внимание на то, что ела. Это было просто топливо, которое даст ей энергию, в которой она так отчаянно нуждалась.

И она даже не была уверена, что оно все еще давало результат.

Она пристально смотрела на океан, на окрестности, рассеянно наблюдала за владельцами собак, которых на острове было больше дюжины, выгуливавших своих домашних любимцев перед «собачьим комендантским часом», из-за которого они не появлялись на пляже большую часть дня.

Какое милое, приятное летнее утро, наполненное милыми, приятными занятиями. Нормальными занятиями. Она сомневалась, что кто-то из них так же смотрел бы на мир, если бы знал, что тот выходит из-под контроля.

– Вот, – Эш сел на стул рядом с ней, вручив ей большую чашку кофе. – Ты все еще дрожишь, даже на солнце.

– Спасибо, – несколько минут Райли потягивала кофе, зная, что он наблюдает за ней, ждет. Наконец, она вздохнула и немного повернулась на стуле, чтобы посмотреть ему в лицо. – Итак. На чем мы остановились?

– На встрече в офисе шерифа вчера утром. Ты, кажется, прекрасно все это помнишь.

Она кивнула.

– Ладно. И полагаю, ты помнишь большую часть, состоявшегося позже, разговора между нами, о том, почему ты попросила меня присоединиться к расследованию официально. Это было как раз тогда, когда ты, наконец, рассказала мне о нападении в воскресенье ночью. Что это немного повлияло на твою память и сильно на твои чувства. Ты сказала, что тебе нужен кто-нибудь, кому ты могла бы доверить присматривать за тобой на тот случай, если нападение причинило больший вред, чем ты уже знаешь.

Райли рассортировала все свои имеющиеся «воспоминания», снова задаваясь вопросом, какому знанию или кажущемуся знанию она могла доверять.

– Я не говорила тебе, что забыла большую часть трех последних недель?

Эш нахмурился и заметил:

– Нет, ты мне этого не сказала. Ты не помнила нападение и часы перед тем, как оно произошло. Ты не помнила, почему вышла или куда пошла той ночью. Вот, что ты мне сказала. Это все, что ты мне сказала.

– О.

– Райли, теперь ты хочешь сказать, что не помнишь ничего о прошедших нескольких неделях?

– Совсем немного, но… – она вздохнула. – Черт возьми, у меня в голове мы с тобой уже вели эту беседу раньше. Я не помнила нас, но как только ты прикоснулся ко мне, я поняла, что мы были любовниками, я почувствовала, что было между нами, и это единственное, в чем я уверена во всей этой проклятой ситуации. Так что не сердись, что я обманывала тебя, потому что это было не так, ни в коем случае. Допускаю, что была немного неуклюжа. Но не обманывала.

– Ты была … очень убедительна, – сказал он, наконец.

– Теперь, видишь, ты снова сердишься. Пожалуйста, не заставляй меня повторять речь о том, как на меня повлияло нападение в воскресенье ночью и как мне приходится карабкаться, чтобы охватить все, не только нас.

Он сухо сказал:

– Извини, но меня не было там в первый раз.

– Да, ты не был там, – Райли покачала головой. – По крайней мере, я помню так. Черт, это было – и всё ещё – настолько реально у меня в голове. Я этого не понимаю. Ничего не понимаю.

Эш глубокомысленно посмотрел на нее.

– Ну, ты все еще немного дрожишь, хотя ты, кажется, воспринимаешь все это очень спокойно.

Она не стала утруждать себя, объясняя это службой в ООП, где каждый учился справляться с неожиданностями самостоятельно.

А иначе вылетал из ООП. Довольно быстро.

Вместо этого, все, что она сказала, было:

– Я не спокойна, я оцепенела. Большая разница.

– Райли, может быть тебе лучше вернуться в Квантико.

– Нет, – немедленно ответила она, без раздумий, и как только услышала, что сказала, Райли почувствовала, что это правильно. Она была уверена в одном: ей необходимо остаться здесь. Это шло вразрез с логикой и причинами, не говоря уже о том, чему ее учили, но именно так она чувствовала.

«И как я могу больше доверять тому, что чувствую, чем тому, что думаю? Это подлинный инстинкт прокладывает себе путь через клубок потерянных воспоминаний и ненадежных чувств, или просто несговорчивая решимость не сдаваться, пока работа не закончена?»

Могло быть и то, и другое. Или ни то, ни другое.

Эш снова привлек ее внимание, сказав:

– Слушай, мы оба знаем – или, по крайней мере, надеюсь, ты знаешь – что я не хочу, чтобы ты уезжала. Я собрал все аргументы, которые мог придумать, чтобы тебя перевели сюда, может быть, в Чарльстонское отделение ФБР. Но ты сказала, что подумываешь взять все шесть недель отпуска, так что я решил, что у меня есть немного времени, чтобы изложить свои доводы.

Моментально отвлеченная – что не удивительно, учитывая текущее состояние ее ума – Райли сказала:

– Шесть недель? Я сказала, что подумываю остаться – почему? – еще на две недели?

Он кивнул.

– В субботу будет уже четыре недели, как ты здесь.

– Но это тоже не имеет смысла, – пробормотала она. К прошлой воскресной ночи она должна была узнать, что Бишоп и вся остальная команда были потрясены этими случаями. Она могла и не отметиться у него, но у нее была привычка вести учет деталям, где бы она ни была, и она не могла вообразить себе ситуацию, в которой могла бы рассматривать увеличение своего «отпуска», зная, как экономно были распределены ресурсы ООП.

– Большое спасибо, – сказал Эш.

Райли покачала головой.

– К нам это не имеет никакого отношения. На данный момент Бишоп расследует дело о серийном убийце в Бостоне, ежедневно давая пищу национальным новостям, и другие команды были также заняты; ООП сейчас работают на пределе своих возможностей. Не в моем духе решить остаться здесь для того, что считалось незначительным и неофициальным расследованием.

– Незначительным?

– В общей схеме, точно. По крайней мере, до того происшествия в субботу. До того момента у нас была только пара поджогов, порча имущества; никто не пострадал, и в этом деле Джейку и его людям не требовалась моя помощь. Почему бы я осталась здесь, зная, что я срочно нужна в другом месте? Только если …

Эш пристально смотрел на нее.

– Только если?

– Только если я знала, что, какой бы неопасной ни выглядела ситуация на поверхности, инстинкты Гордоны были верны, и здесь происходило что-то очень опасное. Ты уверен, что все, что я тебе рассказывала, указывало на …

– «Ничего важного», полагаю, это твои точные слова, – он нахмурился. – Хотя, если судить по твоему … поступку … с субботы, ты могла говорить мне это, одновременно веря совсем в другое, и я бы никогда этого не узнал. Скорее всего.

Она вздохнула.

– Я знала, что нас снова ждет этот разговор.

– Райли …

– Эш, я не могу извиняться за то, что не верила тебе в течение тех первых недель, потому что я не уверена, что было что доверять. Или если было, почему я решила держать все в себе. И с тех пор как я проснулась в понедельник, большую часть времени я провела просто пытаясь выяснить, вернутся ли мой ум и чувства когда-нибудь к тому, что я называю нормой. Мне жаль, если я тебя рассердила. Мне жаль, если причинила тебе боль. Но хотя бы на минуту поставь себя на мое место и подумай об этом. Если ты понятия не имел, почему сделал что-то нехарактерное для тебя – почему ты сделал много чего, что было нехарактерно для тебя – насколько быстро ты отодвинешь в сторону все свои сомнения и доверишь все женщине, неожиданно оказавшейся в твоей постели?

Через некоторое время он вздохнул и кивнул.

– Хорошо, все ясно.

– Спасибо, – частично себе пробормотала она. – Я просто хотела бы быть уверенной, что мы не будем повторять все это завтра. Термин «дежа вю» обрел теперь для меня новое значение.

– Ты считаешь, что будут еще провалы?

– Я не знаю, что думать. За исключением того, что через что бы я ни проходила, это не похоже ни на что известное мне. Провалы и потерянное время довольно часты среди экстрасенсов. На самом деле, они довольно банальны. Но они имеют тенденцию представлять собой либо полную бессознательность, либо радикально измененное поведение.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что если ты и все остальные здесь не заметили ничего странного в том, как я себя вела во время потерянного мною времени, это может означать только то, что я фактически не потеряла те часы. Я действовала. Я была здесь, делала нормальные вещи. Я была самой собой. Но потом, по какой-то причине те воспоминания и опыт … перестали существовать для меня. Я потеряла восприятие их реальности.

– Почему для меня это звучит намного страшнее?

– Возможно, по той же самой причине это кажется намного страшнее. Потому что то, как мы воспринимаем мир – это наша реальность. И если я потеряла это, пусть даже какую-то часть, тогда … я не могу доверять тому, что думаю или чувствую … или верю. Особенно сейчас. Сейчас это не просто дыры; мой мозг, очевидно, начал заполнять эти дыры, пустые места, добавляя воспоминания, абсолютно нереальные.

– Предположим, ты можешь доверять мне, – заметил он.

– Я вынуждена верить тебе, – ответила она категорично. – Мне нужно что-то крепкое, за что можно держаться, якорь для меня. И это ты. Потому что ты у меня в кровати. Потому что до того, как все это началось, я очень доверяла тебе. Для меня это не случайность, на тот случай, если я этого не упоминала. Секс. Итак, то, что ты мой любовник, означает, что я полностью тебе доверяла с тех пор, как встретилась с тобой. Я могу не помнить почему, но мне приходится верить этому. Я вынуждена держаться за это. Ты мой путь спасения, Эш.

– Я бы хотел, чтобы при этом твой голос звучал счастливее.

Райли сделала над собой решительное усилие, стараясь говорить не так серьезно.

– Ну, что я могу сказать? Это проблемы контроля, помнишь? Неважно насколько я счастлива, я всегда буду хотеть сама управлять своей лодкой.

– Я – капитан моей души, – пробормотал он.

– Да. Мы не властны над своей судьбой, но это не останавливает нас от попыток.

– Мы с тобой уже обсуждали эту тему раньше.

– Обсуждали? – Райли покачала головой. – Значит, могу предположить, что будем делать это снова. Тем временем, если хочешь взять на поруки, то лучше сейчас, чем потом.

– Я не беру на поруки, Райли.

– Я и не думала, что возьмешь. Просто подумала, что предложила бы.

– Заметил. И отказался.

Она поняла, что улыбается.

– Догадываюсь, что выбрала довольно таки хороший путь спасения. И не требуется ничего кроме здравого смысла, чтобы понять, что он мне потребуется. Положение может ухудшиться, Эш. Стать намного хуже.

Через мгновение он спросил:

– Все это из-за нападения с электрошокером?

– Не знаю, что еще это может быть.

– Однажды ты сказала кое-что о … Райли, а может это быть влиянием другого экстрасенса?

– Теоретически? Да. Энергия к энергии. Электромагнитными полями можно управлять, электрические импульсы отрезать или перенаправить. Даже можно создать. Это похоже на работу мозга, и на него можно повлиять огромным количеством внешних факторов. Но насколько я знаю, мы никогда не сталкивались с экстрасенсом, способным влиять на разум другого экстрасенса, даже незначительно. Нужна сильная кровная связь.

– Что в данном случае невозможно.

Райли покачала головой.

– Мои братья разъехались по всему миру, а родители в Австралии. И, так или иначе, никто из них не является экстрасенсом.

– И нет никакой возможности, что это может делать экстрасенс, не имеющий к тебе отношения?

– Никоим образом, насколько я знаю. Изменить мои воспоминания? Создать новые воспоминания? Даже теоретически, для чего-то подобного потребуется такое количество энергии … просто невообразимое.

«Сжигание зданий. Кровавое жертвоприношение. Нет… не просто кровавое жертвоприношение… человеческое жертвоприношение. Сколько черной энергии может создать подобное?»

На один миг Райли подумала, что было что-то на периферии ее сознания, но потом оно ускользнуло.

– Смогла бы ты понять, если бы кто-нибудь воздействовал на твое сознание?

– Может быть. Возможно, – конечно, она бы поняла. Определенно. Просто мороз по коже при мысли, что могло быть иначе, признать возможность того, что то, что она делала, делала не она, ее воспоминания и даже мысли были созданы кем-то другим.

Было не так страшно верить в то, что простой электрический разряд привел в беспорядок извилины у нее в мозгу.

И все же …

«Может ли это быть из-за того, что я так быстро расходую энергию? Потому что мой разум работает, чтобы отразить какое-то нападение, о котором я сознательно даже не подозреваю? Возможно ли такое?»

– Поэтому ты настолько уверена, что это было нападение с электрошокером?

– Я считаю, что это вероятнее, – надеюсь, что это так, в любом случае. Она подняла руку, чтобы потереть свой лоб. – Не то, чтобы мои мысли были ясными. Но я знаю, что память хитрая штука в лучшем случае. Добавьте электрический взрыв неизвестной силы и продолжительности, и мозг, очень вероятно, начнет барахлить. Особенно мозг экстрасенса, который, так или иначе, имеет большее-чем-обычно количество электрической активности в любой момент времени.

Эш покачал головой.

– Это вне пределов моего понимания.

– И моего тоже, – согласилась Райли. Она поколебалась, потом добавила. – Мне надо составить отчет. Потому что это правильно и потому что, если и есть кто-то, кто может понять, что творится у меня в голове – это Бишоп.

– Ты, кажется, сомневаешься.

– Не в этом. Я просто задаюсь вопросом, каким количеством тарелок он может жонглировать, прежде чем одна из них упадет на пол.