Текст книги "Вторжение"

Автор книги: Кэтрин Ласки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

В следующий миг ему показалось, будто одна из стен каньона отодвинулась и впереди открылась ночь. Прямо перед ним зияла огромная пасть пещеры.

«Ну конечно!» – догадался Сорен.

Масковых сипух иногда называют «норными совами», потому что они могут с легкостью летать по извилистым пещерным ходам, испещряющим недра гор.

Но было уже слишком поздно. Сорен не успел понять, как это произошло.

Они летели очень быстро, но Сорену вдруг показалось, будто огромная пещера сама втащила их в себя, словно хотела проглотить.

И тут в кромешной тьме раздался отчаянный крик:

– Не летите сюда! Не надо!

– Копуша? Это же Копуша! – ахнул Сорен.

Желудок у Гильфи содрогнулся от ужаса. Копуша стоял на узком каменном выступе, его длинные лапы были туго обмотаны гибкой лозой и привязаны к большому камню.

Не успели они заметить Копушу, как в глубине пещеры разлилось жуткое, леденящее кровь сияние.

Только одна вещь на свете могла так сиять. Это была металлическая маска Клудда, родного брата Сорена, Верховного Тито – предводителя Чистых.

Все мысли разом исчезли из головы Сорена – все, кроме одной: «Я должен его убить. Я должен убить своего родного брата, и если я не сделаю этого, всему совиному миру придет конец».

Братья медленно приближались друг к другу. Сорен был вооружен ледяным мечом, слишком громоздким в тесном пространстве пещеры, а на лапах Клудда посверкивали боевые когти.

Сорен нахмурился. Это были какие-то необычные когти, их острые кончики горели жарким алым светом. Да они же горячие! Огненные когти!

Сорен вспомнил, как Бубо рассказывал им о вреде, который причиняют такие когти своему хозяину. Очевидно, Клудд считал это не слишком высокой ценой за жизнь младшего брата.

– У него огненные когти! – вскрикнул Копуша.

– У нас у всех огненные когти! – проревел Клудд.

Словно в ответ на его слова из черной пасти пещеры выступили еще шесть сов с горящими когтями. Выхода не было.

«Сейчас я буду пытаться убить родного брата!» – повторил про себя Сорен. Все вокруг вдруг стало каким-то нереальным. Время словно замерло.

Противники продолжали сближаться. Остальные Чистые и Ночные Стражи уже сражались возле входа в пещеру.

Однако Сорен знал, что главная битва должна произойти между ним и братом.

Он поднял свой ледяной меч, заточенный до немыслимой остроты, в боевую позицию. Две совы начали описывать широкие круги друг перед другом, время от времени делая ложные выпады, отвлекая внимание противника.

Сорен понял, что задумал Клудд. Он пытался заманить брата поглубже в пещеру, где знал каждый поворот.

«Там он сможет завести меня куда угодно, – подумал Сорен. Он знал, что в пещерах нередко встречаются заполненные ядовитым газом камеры, в которых порой находят задохнувшихся до смерти птиц и животных. – Я должен держаться как можно ближе к выходу. Может быть, если я очень-очень постараюсь, то смогу его убить… Убить своего брата. Глаукс, сжалься надо мной! Пусть он просто сдастся и навсегда улетит отсюда!»

Сорен прекрасно понимал, что это пустые надежды.

Внезапно послышался оглушительный треск, и Сорен с Клуддом невольно оторвали глаза друг от друга. Копуша освободился и поднялся в воздух! Он каким-то чудом сумел порвать путы, привязывавшие его к скале, и теперь длинные лозы болтались у него на лапах. Однако Копуша был безоружен.

«И все-таки это лучше, чем ничего», – успел подумать Сорен.

Затем в темноте пещеры сверкнул ослепительный вихрь. Это Ледоцвет и Гильфи, вооруженные ледяным оружием, ринулись на помощь Сорену. Миг спустя они были уже под крыльями Клудда.

Сорен не успел заметить, кто из них нанес его брату меткий удар в мягкое брюхо. Он просто увидел, как алая кровь брызнула из раны, и несколько ее капель попали на его ледяной меч, окрасив лезвие алым.

А потом случилось ужасное.

– Гильфи! – завизжал Сорен. Запахло палеными перьями. Гильфи зашаталась, маховые перья на ее правом крыле почернели и задымились. Это сделал Клудд!

«Я смогу убить своего брата!» – загрохотало в голове у Сорена. Желудок его окаменел, когти крепче стиснули рукоятку меча.

Сорен ринулся вперед. Клудд был слаб. Он отступил в угол пещеры. Он начал терять высоту…

Раздался зловещий свист, мелькнул серебристый вихрь.

– Хи-йа!

Никакой песни. Никаких дразнилок. Просто смертельный удар сверкающего льда. Затем раздался звон металла – это Клудд рухнул на каменный пол пещеры. Рядом с упавшим начала собираться лужица крови. И его огненные когти зашипели в ней…

Сорен опустился на каменный выступ и посмотрел на лежащего внизу брата. Он не мог отвести от него глаз. Он словно оцепенел.

Он не отрываясь смотрел на жуткую рану, разделившую тело Клудда от горла до хвоста. Из окровавленных перьев торчали осколки позвоночника.

Сорен зажмурился.

«Мой брат мертв. Мой брат, который выбросил меня из гнезда, когда я был птенцом. Он мертв. Мой брат, который поклялся меня убить, мертв!»

Это не укладывалось у него в голове. Ужасный Клудд определил течение всей его жизни.

«Если бы не Клудд, я бы никогда не разлучился с родителями. Если бы не Клудд, я бы никогда не нашел Ночных Стражей».

И вот теперь Клудд был мертв, но Сорен не испытывал от этого ни радости, ни облегчения. Он просто не знал, что ему чувствовать. Все это было слишком сложно, слишком важно и слишком загадочно.

– Ты в порядке? – негромко спросил его Сумрак.

Сорен моргнул. Мертвая тишина воцарилась в пещере.

– Сумрак, – еще тише ответил Сорен, – я не слышал, как ты подлетел.

– Удивился, что я не стал петь и дразнить его? – усмехнулся Сумрак.

– Да.

– Я убил твоего брата, Сорен. Мне показалось, его не следует провожать песней.

– Ты убил его! Ты спас Гильфи, спас меня… – Сорен помолчал. – Ты хоть понимаешь, что это значит? Война закончена! Это значит, что Чистые проиграли.

– Ну да, – просто ответил Сумрак. – Война закончилась, это точно.

Впервые в жизни Сумрак, который был самой хвастливой совой от Северных Царств до моря Хуула, не стал громко бахвалиться. Он просто моргнул и повернулся к Гильфи, над которой суетился Копуша.

– Как же я рад снова видеть тебя, Гильфи! – пробасил Сумрак, опускаясь рядом с подругой. – Ты великолепно орудовала кинжалом!

– Спасибо, – слабо ответила Гильфи.

– Она поправится, – успокоил Сумрака Копуша. – Вот только летать ей какое-то время будет трудно. Ожог оказался гораздо легче, чем мне вначале показалось. Эти перья она все равно потеряла бы при линьке, так что все будет хорошо. Кстати, куда подевались остальные Чистые?

– Улетели, – хмыкнул Сумрак. – Ледяные Клювы преследуют их.

– Гильфи… Гильфи… Гильфи! Я просто глазам своим не верю, – пробормотал Сорен, глядя на подругу.

– Это я, Сорен. Все хорошо.

– Я думал, что больше никогда тебя не увижу.

– Но я вернулась, – просто ответила Гильфи. – Мы снова вместе, Сорен. Вся наша «стая» опять в сборе.

И четыре совы, которых связывала такая долгая дружба, молча посмотрели друг на друга.

– Мы снова вместе, – торжественно повторил Сорен. – А теперь мы должны вернуться на Великое Древо.

– Боюсь, у меня не хватит сил, Сорен, – пискнула Гильфи. – Наверное, вам придется сделать для меня носилки из этих лоз…

– Нам не понадобятся носилки, чтобы отнести тебя домой! – раздался громкий голос с сильным кракишским акцентом.

– Клив! – воскликнула Гильфи. – Что ты тут делаешь? Я думала, ты против войны…

– Я против убийства, но за спасение жизней. Ты забыла, что в обители Глауксовых братьев я изучал медицину? А теперь помолчи, побереги силы. Сейчас я приведу сюда воинов из дивизии Глаукса Быстрокрылого, и мы создадим вакуумный коридор, чтобы доставить тебя на остров.

– Я думала, что только пираты умеют проделывать такие фокусы, – пробормотала Гильфи, вспомнив, как краали приволокли ее с Ледяного Кинжала в тундру.

– Что за глупости! – засмеялась подлетевшая к ним сова из подразделения Ледяных Клювов. – Краали слишком тупы, чтобы додуматься до такой хитрости. Они подсмотрели это у нас. Мы использовали вакуумные туннели для транспортировки раненых во время войны Ледяных Когтей.

Вскоре «стая» Сорена и шесть сов из дивизии Глаукса Быстрокрылого поднялись в ночное небо.

Внизу, насколько хватало глаз, расстилалась обугленная пустошь с почерневшими от копоти скалами.

Вскоре в небе появились новые подразделения северных сов, и началась эвакуация раненых.

Лучик и Серебряк получили легкие ранения. К сожалению, не обошлось без потерь. Храбрая полярная сова по имени Брюс, сражавшаяся в рядах Жар-бригады, пала в бою, и теперь ее тело предстояло отнести на остров в специальном гамаке, сплетенном домашними змеями из гильдии ткачих. Бубо первым вызвался участвовать в транспортировке, поскольку погибший был его другом.

– Нет, Брюс, я не оставлю тебя здесь на растерзание стервятникам, – сурово пробормотал он, берясь за длинную лямку гамака.

Сумрак опустил глаза и увидел, как несколько стервятников уже спустились на землю и с упоением рвут тело погибшей совы из войска Чистых. Не выдержав, он бросился вниз и, дико размахивая ледяным мечом, согнал падальщиков.

– Чё ты? – закричал один из стервятников. – Ты зачем это?

– Затем! Мне так захотелось! – рявкнул Сумрак и понесся догонять своих товарищей.

– Я смотрю, – проскрипел Эзилриб, подлетая к Сорену, – эти когти пришлись тебе впору. Ты отлично летаешь с ними.

– Правда? – поразился Сорен. Он и не заметил, когда перестал чувствовать вес боевых когтей Эзилриба.

«Они такие легкие!»

– Клив! – завизжала Отулисса, подлетевшая, чтобы поближе рассмотреть вакуумный туннель. – Что ты тут делаешь? Я думала, ты не веришь в войну!

– Я верю в спасение жизней, Отулисса.

– Клив стал одним из лучших небесных докторов, – пояснила полярная сова, участвовавшая в транспортировке Гильфи.

– Ах, как это мило! – ахнула Отулисса, и Сорен готов был поклясться, что заметил быструю рябь, пробежавшую по ее крапчатым перьям.

Сорен с Копушей переглянулись и едва сдержались, чтобы не захихикать.

«Неужели она в самом деле строит перышки этому небесному доктору?»

Отулисса быстро повернулась к друзьям и перехватила их взгляды. В тот же миг она расправила перья, и дрожь крапинок прекратилась. Теперь ни одна пушинка не шевелилась на ее оперении. Деликатно откашлявшись, Отулисса переключила все свое внимание на вакуумный туннель.

– Какая прелесть! Восхитительный способ использования давления! Перепад давлений создает стойкий вакуум. Я уверена, что в изобретении этой потрясающей летной стратегии не последнюю роль сыграли исследования Стрикс Эмеральды, прославленной предсказательницы погоды и моей дальней родственницы.

Сорен украдкой подмигнул Гильфи, как будто хотел сказать: «Она никогда не изменится».

– Ах, Отулисса, – слабым голосом произнесла Гильфи и надолго замолчала. – Как же я рада снова тебя видеть!

На Великом Древе царило лихорадочное оживление. Сорену вспомнилась та далекая зимняя ночь, когда он со своей «стаей» впервые очутился на острове. Тогда тоже произошла какая-то пограничная схватка в районе Далеко-Далеко.

Галереи над большим залом были заполнены совами, ожидающими приказов командиров. По коридорам несли раненых. В ту далекую ночь друзья были ошеломлены увиденным, у них разбегались глаза и головы шли кругом. Они впервые в жизни увидели металлические шлемы, когти, самые разные непонятные устройства и огромную травяную арфу, между струнами которой сновали юркие домашние змеи, сплетая звуки в песню.

Сейчас, как и тогда, прозвучал удар гонга. В огромном зале воцарилась мертвая тишина. Эзилриб взлетел на большой насест.

Все Ночные Стражи были в сборе, даже легкораненных принесли из госпиталя послушать речь командующего.

Эзилриб обвел глазами собравшихся.

Казалось, его косящий глаз видит всех – каждого Ночного Стража, каждого из Ледяного Клюва, каждого солдата дивизии Глаукса Быстрокрылого и каждую кильскую змею, свисающую с балкона.

– Друзья мои – воины – змеи и совы! Прошло ровно три года с той поры Медного дождя, когда мы впервые узнали о существовании Чистых. Много дождей миновало с тех пор. Многие пали жертвой тирании Чистых. Первой пала Стрикс Струма, последней жертвой войны стал Брюс, славная полярная сова и ветеран Жар-дружины.

Могучий враг едва не одолел нас. После захвата Сант-Эголиуса он стократно увеличил свою силу и стал представлять угрозу для всего совиного мира. Однако мы вступили в борьбу, храбро сражались и вышли из войны победителями.

Мы вступили в эту войну по простой и благородной причине. Мы верим в свободу каждого живого существа, будь то сова, змея или медведь. Мы верим в то, что свобода рождает чувство собственного достоинства, тогда как всякая попытка поработить разум отдельного существа или целый народ уничтожает и свободу, и достоинство. Если нашей цивилизации суждено выстоять, процветать и продолжаться, то только на основе свободы каждого из нас.

А теперь мы хотим выразить свою сердечную признательность и воздать должное своим братьям и сестрам из Северных Царств, без помощи и поддержки которых наша задача могла бы оказаться невыполнимой. Ледяные Клювы! Дивизия Глаукса Быстрокрылого! Ледяные Кинжалы! Славные кильские змеи! Мы благодарим всех вас и восторгаемся вашей храбростью!

Слова его утонули в оглушительном уханье Ночных Стражей и радостных возгласах сов из Северных Царств. Прошло добрых несколько минут, прежде чем Эзилриб покачал крылом, призывая собравшихся к тишине:

– В последние два года мы понесли тяжелые утраты. Я бы очень хотел заглянуть в будущее и заверить всех вас, что эти потери были последними. Но никому не дано этого знать. Мы видели, как Чистые осквернили прекрасное слово «чистота», превратив его в синоним ненависти, разрушения и тирании; мы видели, как они создали общество, в котором совы одного вида были противопоставлены всем остальным. Мы должны зорко смотреть в будущее и сделать все для того, чтобы это зло никогда больше не подняло голову.

Наши идеалы просты: честь и свобода. Мы сделаем все для того, чтобы эти великие слова никогда не потеряли своего истинного значения. Это потребует от нас постоянной бдительности. Война закончена, но мы не имеем права на отдых. Долг велит мне снова и снова говорить всем вам: где бы ни возникла угроза тирании – летите туда! Будьте тверды, непоколебимы, упорны и непреклонны до тех пор, пока мир не будет восстановлен и наша цивилизация не окажется в безопасности.

ГЛАВА XXV
Скрумы

В самом сердце каньона, где стервятники все еще продолжали свой гнусный пир, в глубоком гнезде, расположенном в трещине опаленной огнем скалы, мать рыдала над своим новорожденным птенцом. Малыш вылупился из скорлупы в тот самый миг, когда луна начала скрываться в густой тени.

– Ты пришел в этот мир во время лунного затмения, дитя мое. Я дам тебе имя, которое дают всем мальчикам, появившимся на свет в этот грозный час. Нирок – вот как будут звать тебя, любовь моя. Ты вырастешь большим, сильным и неукротимым, как твой отец.

Птенец приоткрыл припухшие веки и моргнул, увидев склоненное над ним прекрасное лицо своей матери.

А далеко-далеко, на другом берегу моря Хуулмере, полная луна сияла над островом Хуула. Шла последняя ночь Медного дождя, на следующее утро на остров должен был прийти Серебряный дождь, когда ягоды молочника становятся снежно-белыми.

Гильфи с Сореном покинули древо и помчались на дальний берег озера, где находился самый удобный наблюдательный пункт. Они хотели полюбоваться лунным затмением, поскольку именно в последнюю ночь осени это зрелище считалось особенно красивым.

Друзья прилетели на вершину высокой ели как раз в тот момент, когда тень земли начала наползать на лунный диск. На острове росла всего одна ель, которая напоминала Сорену родной лес и ту ель, в дупле которой он так недолго успел пожить со своими родителями.

Гильфи не случайно предложила другу полюбоваться лунным затмением именно с этого места. Она знала, что Сорен глубоко потрясен смертью своего брата. Друзья не раз повторяли ему, что Клудд полностью разрушил самого себя, что в нем уже не осталось ничего совиного и его смерть была неизбежна, но Сорен все равно не мог избавиться от чувства вины.

Он продолжал страдать, хотя старался не подавать виду. Он стал непривычно молчалив. Гильфи знала, что миссис Плитивер несколько раз приползала к ним в дупло и пыталась поговорить со своим любимцем, но Сорен оставался безучастен к ее словам. Вот почему Гильфи решила увести его в ночь затмения подальше от Великого Древа.

Только ей одной Сорен без устали продолжал задавать один и тот же вопрос, терзавший его сердце и желудок:

– Как ты думаешь, Гильфи, мама с папой поняли бы меня? Они простили бы меня за Клудда?

Гильфи каждый раз отвечала утвердительно, но Сорен продолжал спрашивать. Внезапно послышался негромкий шорох, и на соседнюю ветку осторожно опустилась Эглантина.

– Что ты здесь делаешь? – с некоторым изумлением спросил сестру Сорен.

– То же, что и ты. Хочу поглядеть на затмение.

Сорен почувствовал укол стыда. Разумеется, он должен был позвать сестру с собой, но в последние дни он стал ужасно рассеянным.

– Смотрите, смотрите! – закричала Эглантина. – Тень уже откусила первый кусочек от луны!

В полном молчании они смотрели, как земная тень расползается по лику луны.

Это было великолепное зрелище. Луна сияла золотом. Казалось, будто она на время одолжила блеск солнца, так что продолжала нестерпимо сверкать даже перед тем, как скрыться в темноте. Когда луна полностью исчезла, Сорен заметил в небе какую-то легкую дымку. Наверное, это была струйка стелящегося по земле тумана.

– Кажется, снег пошел, – пробормотала Эглантина.

Сорен повернул голову к сестре и моргнул:

– С чего ты взяла? Какой еще снег?

Эглантина быстро-быстро заморгала и, подавшись вперед, пристально всмотрелась в ночную тьму.

– Я что-то вижу, – сказала она.

– А я ничего не вижу, – возразила Гильфи. – Эй, смотрите! Да смотрите же! Тень начинает уползать. Сейчас мы снова увидим луну.

Но Сорен с Эглантиной уже не смотрели вверх. Они смотрели прямо перед собой – на то, что Эглантина приняла за снег, а Сорен – за туман. Это что-то клубилось и колыхалось, принимая смутно знакомые очертания. Оно выглядело мягким и пушистым, как самый мягкий пух, который мама-сова выщипывает со своей грудки для того, чтобы выстлать им гнездышко новорожденного совенка.

«Я не испугаюсь», – подумала Эглантина и тут же почувствовала, как странное спокойствие разлилось по ее телу.

«Конечно, ты не испугаешься, дитя мое».

«Как это происходит? – растерялась Эглантина. – Я слышу голос, но никто не говорит…»

«Они пришли, Эглантина». – Это был голос Сорена, но он тоже звучал у нее в голове, и очень негромко.

Эглантина быстро обернулась и вопросительно посмотрела на брата.

Он ответил ей долгим взглядом, и тогда она все поняла. Скрумы их родителей явились к ним в ночь затмения.

Два бледных призрачных силуэта, две дорогие тени выступили из ночи.

«Вот мы и вернулись к вам, дети».

Эглантина хотела что-то спросить, но тут в голове ее прозвучал беззвучный вопрос Сорена: «Это связано с тем незаконченным делом, о котором вы говорили мне в прошлый раз?»

«Да. Но теперь дело закончено, Сорен. Слава Глауксу, оно закончено».

Эглантина узнала голос своей матери.

«Клудду нет места в царстве сов», – сурово добавил ее отец.

«Ему нет места на земле», – подтвердила мать.

Тем временем луна начала потихоньку выступать из темноты.

Гильфи молча смотрела на Сорена и Эглантину. Она чувствовала, что с ее другом и его сестрой только что произошло нечто очень важное. Значит, не зря она в эту ночь привела Сорена именно сюда, на это самое дерево. Гильфи не смогла бы никому этого объяснить, она вдруг просто почувствовала, что поможет, если приведет его в ночь затмения на высокую ель.

Скрумы начали таять. Но теперь Сорен с Эглантиной не испытывали грусти. Они знали, что где-то там, в сияющей Глауморе, их мама с папой обретут долгожданный покой. А Сорен наконец понял, что смерть его брата была неизбежна и что родители это понимают. Именно это ему и нужно было знать.

Совы и другие герои «Ночных стражей»

Стая Сорена

Сорен– сипуха, или амбарная сова (Tyto alba). Родом из лесного царства Тито; Ночной Страж Великого Древа Га'Хуула.

Гильфи– сычик-эльф (Micrathene whitney), родом из пустынного королевства Кунир. Лучшая подруга Сорена; Ночной Страж Великого Древа Га'Хуула.

Сумрак– бородатая неясыть, или большая серая сова (Strix nebulosa), сова-одиночка. Осиротел через несколько часов после появления на свет; Ночной Страж Великого Древа Га'Хуула.

Копуша– пещерная сова (Speotyto cunicularius), родом из пустынного королевства Кунир. Заблудился в пустыне после того, как патрульные Сант-Эголиуса убили и съели его младшего брата; Ночной Страж Великого Древа Га'Хуула.

Предводители Великого древа Га'Хуула:

Борон– белая сова (Nyctea scandiaca), король Га'Хуула.

Барран– белая сова (Nyctea scandiaca), королева Га'Хуула.

Эзилриб– пятнистая совка, или совка с бакенбардами (Otus trichopsis). Мудрый наставник Клюва всепогодников и угленосов, учитель Сорена (также известен под именем Лизэ из Киля).

Стрикс Струма– пятнистая сова (Strix occidentails), наставница Клюва навигаторов. Погибла во время осады Великого Древа.

Вислошейка– пещерная сова (Speotyto cunicularius), преподавательница Гахуулогии. Предала Великое Древо во время осады.

Сильвана– пещерная сова (Speotyto cunicularius), молодая наставница Клюва следопытов.

Остальные  обитатели Великого древа Га'Хуула:

Отулисса– пятнистая сова (Strix occidentails), сова из хорошей семьи и очень благородного происхождения; Ночной Страж Великого Древа Га'Хуула.

Мартин– новошотландский мохноногий сыч (Aegolius acadicus), соратник Сорена по Клюву угленосов; Ночной Страж Великого Древа Га'Хуула.

Руби– болотная, или короткоухая сова (Asio flammeus); также летает в одном Клюве с Сореном; Ночной Страж Великого Древа Га'Хуула.

Эглантина– сипуха, или амбарная сова (Tyto alba), младшая сестра Сорена.

Бубо– виргинийский филин (Bubo virginianus), кузнец Великого Древа Га'Хуула.

Мадам Плонк– белая сова (Nyctea scandiaca), красавица-певица Великого Древа Га'Хуула.

Миссис Плитивер– слепая змея, бывшая домашняя прислуга родителей Сорена; ныне член гильдии арфисток на Великом Древе Га'Хуула. Октавия – слепая змея, домашняя прислуга мадам Плонк и Эзилриба.

Чистые:

Клудд– сипуха или амбарная сова (Tyto alba), старший брат Сорена, предводитель Чистых (также известен под именами Металлический Клюв или Верховный Тито).

Нира– сипуха или амбарная сова (Tyto alba), подруга Клудда.

Зверобой– сипуха или амбарная сова (Tyto alba), заместитель Клудда.

Жуткоклюв– сипуха, или амбарная сова (Tyto alba), первый заместитель Ниры.

Предводители Сант-Эголиуса, Академия для осиротевших совят:

Виззг– виргинский филин или большая рогатая сова (Bubo virginianus), командор Сант-Эголиуса.

Ищейке– западная малая ушастая совка (Otus kennicotti), заместительница Виззг.

Остальные персонажи:

Кузнец-одиночка из Серебристой Мглы– белая сова (Nyctea scandiaca), не принадлежит ни к одному из существующих царств совиного мира.

Ифгар– пятнистая совка, или совка с бакенбардами (Otus trichopsis), родной брат Эзилриба, предатель, сражавшийся на стороне врага против своего брата и Кильского Союза во время войны Ледяных Когтей,

Грагг– кильская змея, верный вассал Ифгара, вместе с ним сражалась против Кильского Союза в войне Ледяных Когтей.

Клив из Фетрмора– пятнистая сова (Strix occidental), принц из благородного клана Кракоров, студент медицины, презирает войну.

Твилла– короткоухая сова (Asio flammeus), сиделка Ифгара, ухаживавшая за ним в обители Глауксовых братьев.

Мох– белая, или полярная сова (Nyctea scandiaca), старый воин, бывший командир дивизии Глаукса Быстрокрылого, давний друг Эзилриба.

Клюки-Крюк– кильская змея, бывшая командующая подразделением боевых змей Кильского Союза, ныне в отставке.