Текст книги "Вторжение"

Автор книги: Кэтрин Ласки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Легенды ночных стражей 2
Вторжение

ПРОЛОГ

– Ночь пришла, пробил ваш час! – протяжно прокричала Барран, огромная полярная сова, королева Великого Древа Га'Хуула.

В желудке у Сорена защекотало от волнения. Кажется, еще вчера они с Гильфи, Сумраком и Копушей летели через такой же снежный буран к Великому Древу. Однако от той ночи друзей отделяла целая вечность. Теперь они были взрослыми, оперившимися совами, готовыми принести самую главную присягу на верность. И им пришло время вступить в ряды славных воинов Га'Хуула.

Четверо друзей вместе со своими товарищами по учебным клювам повторяли за Барран священные слова клятвы, и голоса их сливались в один могучий рокот:

– Отныне я – Ночной Страж Га'Хуула. С сегодняшней ночи я посвящаю всю свою жизнь защите совиного мира. Я никогда не сойду с пути долга. Клянусь поддерживать своих братьев и сестер по ночной страже в мирное время и в годину битвы. Я стану глазами в темноте ночи и тишиной в реве ветра. Я буду когтями в пламени и щитом, ограждающим невинных. Я не стану искать венца власти, не буду стремиться к славе. Честью Ночного Стража я клянусь исполнять данную присягу до скончания дней своих. Я даю клятву. Я отдаю жизнь. Я клянусь именем Глаукса!

ГЛАВА I
Сталь и луна

– Ты же говорил, что ветер дует с юга, – пропищал Мартин, крошечный новошотландский мохноногий сыч. – Уже утро, а мы все тащимся через эти северные воздушные потоки!

– Не хнычь, – пробасил Сумрак. – Когда-нибудь ветер переменится.

– Спасибо, утешил! Тебе легко говорить, ты в два раза меня крупнее, и твоей огромной башкой можно любой ветер протаранить!

Сорен не особо прислушивался к этой перебранке, поскольку не относился всерьез к причитаниям Мартина. Он знал, что этому храброму маленькому сычу любая задача по крылу. За время обучения в Клюве угленосов Мартин научился летать даже в раскаленном небе над лесными пожарами, поэтому северный ветер никак не мог представлять для него особых трудностей.

Нет, Сорена беспокоил совсем не Мартин. Его тревожила старая пещерная сова Вислошейка, покрывшая себя несмываемым позором измены. Во время долгой и мучительной осады Великого Древа Вислошейка стала шпионкой и пособницей Чистых.

Лишь старость пещерной совы, милосердие Борона и Барран да то обстоятельство, что Вислошейка сама была вероломно обманута Чистыми и до конца не понимала, что творит, спасли ее от позорного изгнания с острова. В качестве наказания Вислошейку решено было отправить в обитель Глауксовых сестер, находившуюся на острове Полноводном, в море Вечной Зимы. Там несчастная сова должна была оставаться до конца своих дней.

Но это была лишь часть задания, порученного новым Ночным Стражам. После водворения предательницы на остров Полноводный Гильфи с Отулиссой должны были отправиться в обитель Глауксовых братьев: побольше узнать о военной стратегии северных сов, а также отыскать в их библиотеке второй экземпляр книги об остром крупинките, поскольку первый, из библиотеки острова Га'Хуул, был уничтожен глупой Вислошейкой.

У Мартина с Руби было другое задание: долететь до острова Быстро-буйный и найти на нем старую кильскую змею по имени Клюки-Крюк.

Но самое важное поручение, от исполнения которого зависела судьба Ночных Стражей и всего совиного мира, досталось Сорену, Сумраку, Копуше и Эглантине.

Им предстояло отправиться в самую северную часть моря Вечной Зимы и разыскать там старого воина по имени Мох.

Этот прославленный воин и старинный друг Эзилриба должен был помочь им уговорить северных воителей выступить на стороне Ночных Стражей в великой войне против Чистых.

Затем путь друзей лежал на остров Черной Гагары, где жил знаменитый кузнец Орф, который ковал лучшие боевые когти во всем совином мире.

«Из-за встречного ветра мы летим так медленно, что неизвестно когда доберемся!» – с тоской подумал Сорен.

Они были в пути уже два дня, но не достигли даже Ледяных Проливов. Между тем время поджимало. В Северных Царствах зима наступает рано. Очень скоро море покроется плавучими льдинами и страшные катабатические ветра, подобно водопаду, обрушатся вниз с ледяных гор, небо смешается с землей, так что лететь станет невозможно.

Сорен вздохнул. Ответственность была слишком высока, а неудача могла обернуться катастрофой. Если бы только они могли лететь хоть немного быстрее! Но разве с Вислошейкой это возможно? Просто непонятно, как врач острова Га'Хуул мог признать эту старую развалину годной к перелету!

Вислошейка тащилась так далеко позади, что Сорену пришлось послать к ней Гильфи. Через какое-то время Сумрак тоже перебрался назад, а за ним отправилась и Руби. Строй перемешался, только Отулисса осталась на своем месте.

Отулисса ненавидела Вислошейку яростной, непримиримой ненавистью. Она винила ее в гибели Стрикс Струмы, несравненной воительницы и мудрейшей совы Великого Древа.

Отулисса обожала Стрикс Струму и восхищалась ею. Сорен с друзьями много раз пытались поговорить с Отулиссой. Они убеждали ее, что любая сова может погибнуть в бою. Напоминали, что Вислошейка была далеко оттого места, где пала Стрикс Струма. Но Отулисса была непреклонна. Она вбила себе в голову, что ее обожаемая наставница погибла по вине предательницы.

Но теперь Сорен был руководителем экспедиции, поэтому имел право приказывать. Он должен был заставить Отулиссу помочь Вислошейке.

– Она ее убьет, – прошептала Гильфи.

– Не мели чепухи, – оборвал ее Сорен. – Если на острове узнают, что мы не доставили Вислошейку живой и невредимой, нам всем несдобровать.

– Не надо понимать мои слова буквально! – огрызнулась Гильфи. – Я не имела в виду, что Отулисса растерзает несчастную Вислошейку в клочья! Просто бедная старуха ужасно слаба и до смерти боится Отулиссу. Я тревожусь за нее.

Теперь они летели плотным клином, что позволяло легче преодолевать встречный ветер.

Сорен покинул свое место и подлетел к Отулиссе:

– Твоя очередь лететь рядом с Вислошейкой.

Отулисса смерила его испепеляющим взглядом, но Сорен не отвел глаз.

– Это не обсуждается. Я возглавляю экспедицию. Если будет война…

– Что значит «если»?

– Хорошо, – терпеливо поправился Сорен. – Когда начнется война…

– Точнее сказать, вторжение…

Сорен вздохнул. Великий Глаукс! Эта пятнистая сова, кажется, решила свести его с ума!

– Да, Отулисса, мы все знаем, что ты у нас специалист по наступательной стратегии. Во время вторжения ты будешь командовать и мы все будем беспрекословно тебе подчиняться. Но сейчас не война и не наступление. Сейчас мы летим в Северные Царства, и если там у нас ничего не получится, никакого наступления может вообще не быть!

– Какое отношение ко всему этому имеет Вислошейка? Она тут вообще ни при чем, ясно?

– Возможно, но нам поручили доставить ее к Глауксовым сестрам. Остров Полноводный лежит как раз у нас на пути, так что я не вижу никаких препятствий к выполнению задания. Или ты хочешь, чтобы Вислошейка осталась жить на Га'Хууле?

Отулисса моргнула.

«А ведь он прав, – подумала она. – Не желаю, чтобы эта старая гадина вечно мозолила мне глаза!»

Логическое мышление всегда было сильной стороной Отулиссы. Она взмахнула крылом, развернулась и полетела к пещерной сове.

Сорен с облегчением перевел дух. Он знал, что Отулисса вот уже несколько месяцев бредила планами наступательной операции против Чистых.

После окончания осады Великого Древа Отулисса убедила совиный парламент в необходимости покончить с врагом. Однако ждать пришлось слишком долго. Всего несколько месяцев назад Чистые сами перешли в наступление, правда, на этот раз они напали не на остров Хуула, а на Академию Сант-Эголиус, владевшую самым большим запасом крупинок во всем совином мире.

Главная сила и опасность крупинок заключалась в их магнитном воздействии, которое не только нарушало навигационные способности сов, но при определенных обстоятельствах лишало их разума, делая послушным орудием врага.

Совы Сант-Эголиуса славились своей тупостью и злобой. Они даже не представляли, какое могущество и власть давало им обладание огромным запасом крупинок. Зато Чистые прекрасно это понимали, поэтому после падения Сант-Эголиуса парламент Великого Древа всерьез задумался над предложением Отулиссы.

Теперь нападение на Сант-Эголиус было уже не возмездием, а вопросом жизни и смерти всего совиного мира. Крупинки в когтях врага представляли собой страшную угрозу. Выбора не было. Решено было готовиться к большому вторжению.

Но совы Великого Древа не могли справиться с такой задачей в одиночку. Им нужна была помощь союзников, обладавших боевым опытом. Вся надежда была на сов Кильского Союза из Северных Царств, откуда был родом Эзилриб.

Более двух веков совы свободного Кильского Союза вели кровопролитную войну против жестокого режима Ледяных Когтей, воцарившегося в восточной части их царств. Лишь совсем недавно эта самая длинная война в истории совиного мира завершилась победой кильских сов.

Сначала Эзилриб планировал отправить в Северные Царства только четырех сов. Но Сорен убедил его в том, что для такого сложного задания потребуются дополнительные силы, поэтому Лучшая в мире стая отправилась в дальний путь в полном составе.

Сорен посмотрел на свои боевые когти, выкованные легендарным кузнецом Орфом. Сталь зловеще поблескивала в свете луны.

Когда-то эти когти принадлежали Эзилрибу. Он носил их в ту далекую пору, когда был воином и командовал дивизией Глаукса Быстрокрылого.

Теперь наставник передал свои когти Сорену.

Юный страж встрепенулся, вспомнив тот торжественный момент. Скрипучий голос старого наставника снова зазвучал в его ушах: «Я приготовил их для тебя… Это твой пропуск, твоя охранная грамота, твой пароль… Это ключи от Северных Царств… Каждая сова будет знать, что ты – мой питомец. Это означает, что ты находишься под моей опекой и защитой, как родной сын…»

Родной сын! Трудно передать, что означали эти слова для Сорена. Неоперившимся птенцом он был похищен из родного гнезда и навсегда потерял своих родителей…

Когда ему удалось вырваться из жуткой Академии Сант-Эголиус, он вернулся в родное дупло и нашел его пустым и холодным. Позже Сорен узнал, что его родители погибли. Возможно, их убил его собственный родной брат – Клудд, предводитель воинства Чистых. Ритуальное убийство членов семьи было частью обряда посвящения в сообщество Чистых.

«У нас тоже было посвящение, – невольно вздохнул Сорен, вспоминая слова клятвы Ночных Стражей. Две клятвы, но какие разные!»

Он не хотел даже думать о том, в чем клянутся Чистые…

Ветер начал стихать, и лететь стало гораздо проще. При попутном ветре можно было рассчитывать к рассвету добраться до Ледяных Проливов.

Вообще-то, Сорен не слишком любил путешествовать днем. Даже в этих пустынных северных землях следовало опасаться нападения ворон. Однажды Сорен и его друзья едва не погибли в бою с вороньей стаей, после чего они навсегда зареклись летать при свете дня.

ГЛАВА II
Тупиковая тревога

– Йой бис…той битт… той бимм…. ной биммиш… вей бимиши… вейвен бимон…

– Что ты такое бормочешь, Отулисса? – спросил Сорен, подлетая к пятнистой сове. Было совершенно очевидно, что эта дикая абракадабра была обращена не к Вислошейке.

– Повторяю неправильные глаголы на кракише, – с готовностью отозвалась отличница. – Мы летим в Северные Царства, надо же будет как-то объясняться с местными жителями. Да, я знаю, что в Кильском Союзе говорят на множестве языков и диалектов, но кракиш понимают все без исключения.

– Понятно… Я просто хотел проверить, как вы тут.

– Нормально… насколько это возможно, разумеется – Отулисса бросила испепеляющий взгляд на Вислошейку, которая даже не заметила ее презрения.

– Очень хорошо. Ветер переменился, так что, по моим расчетам, к рассвету мы будем в Ледяных Проливах. Сейчас я уточню курс у Гильфи! – крикнул он, устремляясь вперед. – Эй, Гильфи! Что там с курсом?

– Общий курс был на север через северо-восток, но из-за перемены ветра мы немного отклонились к западу. Вот, гляди. – Гильфи вытянула шею настолько, насколько может это сделать сова. – Мы на два градуса западнее хвоста Маленького Енота. Нужно сделать небольшую поправку, поскольку на крайнем севере созвездия занимают несколько другое положение в небе, чем у нас.

Сорен с нескрываемым уважением посмотрел на своего крошечного лоцмана. Гильфи по праву считалась одной из лучших учениц Клюва навигаторов, который до своей гибели возглавляла Стрикс Струма.

«Да не допустит Глаукс, чтобы крупинки когда-нибудь разрушили такой блестящий мозг!» – подумал про себя Сорен.

– Как ты считаешь, успеем мы до рассвета добраться до Ледяных Проливов?

– Скорее всего, нет, – покачала головой Гильфи и серьезно посмотрела на друга. Она отлично знала, почему он не хочет лететь при свете дня. – Слушай, Сорен, я не думаю, что здесь есть хоть одна ворона…

– Будем надеяться, – буркнул он.

Кто бы мог подумать, что вместо стаи злобных ворон им будет угрожать беспорядочная стая тупиков, вернее, птенцов тупиков?

Туман замесил густое серое варево ночи, затянул им звезды и скрыл свет луны, хотя до рассвета оставалось еще не меньше двух часов.

Стая друзей летела очень быстро. Попутный ветер бодро гнал их вперед, увеличивая скорость на два или даже на три узла, как вдруг в густом пепельном воздухе промелькнуло что-то белое.

Затем густой туман прорезал пронзительный крик:

– Тупиковая тревога! Тупиковая тревога!

– Ох, тысяча извинений! Он в вас врезался? – спросил невесть откуда взявшийся взрослый тупику Копуши.

– Почти, – проворчал Копуша, но в следующий миг изумленно воскликнул: – Глаукс Всемогущий! Крепыш?

– Крепыш! – хором закричали Сорен, Гильфи и Сумрак.

– Крепыш? – Мартин непонимающе переглянулся с Руби. – Что за нелепое имя?

– Это мое имя, мое! – прокричал тупик. – А вот это Крепышонок, мой сынок. Вот уж не думал когда-нибудь снова увидеть вас всех!

– Крепышонок? Сын? Так ты… уже стал отцом? – пролепетал Сорен. Большой тупик теперь летел рядом с маленьким, крепко прижимая его крылом.

– Да-да-да! Разве это не потрясающе?

– Потрясающе? Но… ты же младше нас? – выдавил Сорен. Он вспомнил, как несколько зим тому назад его с друзьями отнесло ветром к Ледяным Проливам. Они тогда врезались в ледяную скалу и познакомились с престранной семейкой тупиков. – Просто не могу поверить, что ты уже отец!

– Да-да-да, отец! Так уж заведено у нас, у тупиков. Мы рано взрослеем.

Сорен с Гильфи обменялись понимающими взглядами.

Похоже, они оба подумали об одном и том же: «Вообще-то, повзрослеть еще не значит поумнеть».

Тупики считались самыми глупыми созданиями во всем птичьем мире – причем в любом возрасте. А теперь оказывается, они к тому же так рано обзаводятся семейством. Уму непостижимо!

– Далеко еще до Ледяных Проливов? – спросила Гильфи.

– Откуда мне знать, я же тупой, – забулькал Крепыш. Как известно, бульканье у тупиков означает смех.

– Что вы тут делаете? – вежливо осведомился Копуша. – И почему твой малыш чуть в меня не врезался?

– Как здорово, что вы появились именно в это время! – вместо ответа прокричал Крепыш.

– А чем оно примечательно? – поинтересовался Сорен.

– Тем, что сейчас Праздник Тупичков-Дурачков.

– Тупи… Что-что? – переспросил Сумрак и грубо рявкнул: – Эй, полегче, малый! – потому что еще один маленький тупик с силой врезался в его левое крыло.

– Праздник Тупичков-Дурачков! Это ночь, когда маленькие тупики впервые летают над океаном. В это время они часто врезаются во все подряд и даже падают на землю.

– Угу, мы так и поняли, – хмыкнул Сорен, а про себя подумал: «Тупики летают хуже всех на свете, неудивительно, что они ничему не могут научить своих детей!»

– Ледяные Проливы! – закричала Гильфи. – Прямо по курсу!

– Как приятно узнать, куда летишь! – обрадовался Крепыш. – Полетели, мой миленький Крепышонок. Лети за папочкой, а папочка полетит следом за этими умными птичками!

Через несколько минут они очутились возле ледяной стены, сплошь утыканной крошечными норками.

Тупики гнездились в трещинах и углублениях многочисленных скал Ледяных Проливов.

«Зато они отлично умеют ловить рыбу!» – вспомнил Мартин, а вслух сказал:

– Вы только посмотрите!

Он уселся на край ледяного гнезда и во все глаза уставился на подругу Крепыша. Та только что вернулась с полным клювом рыбы и теперь с гордостью раскладывала ее в длинный ряд на дне гнезда.

– Ах, моя умница Тунпа! Ты просто чудо, прелесть, душка! – заголосил Крепыш. – Ну и хозяйка у меня, всем на зависть! – Он с любовью посмотрел на свою подругу, а потом с тем же чувством обвел глазами добытую ею свежую рыбу.

– Милый мой Крепыш! Ну, рассказывай, как наш Крепышонок отличился на Празднике Тупичков-Дурачков? Часто врезался?

– Часто, прелесть моя! Очень часто.

– Вот умница! – Туппа оторвала свой взгляд от пола ледяной пещерки и весело замахала в воздухе забавными и яркими оранжевыми лапками.

– Простите мое любопытство, мадам, – сделал шаг вперед Копуша, – но я хотел узнать, почему вы обрадовались, услышав, что ваш сынок часто врезался в препятствия во время урока? Разве вы не хотите, чтобы Крепышонок научился хорошо летать?

Туппа застыла, взмыв в воздух. Затем клюв ее горестно раскрылся, а из глаз брызнули слезы.

– Будет, будет, душечка, – бросился к ней Крепыш и принялся ласково похлопывать свою подругу по крылу.

– Что я такого спросил? – опешил Копуша. – Я вовсе не хотел ее обидеть, честное слово…

Но Туппа уже опустилась на ледяной пол. Ее грудка судорожно вздымалась от рыданий.

– Пустяки, – отмахнулся Крепыш.

– Пустяки?! – взвизгнула Туппа и, подскочив к мужу, отвесила ему тяжелую оплеуху. – Ты называешь это пустяками? Наш единственный сыночек покидает родной дом, а для тебя это пустяки?

– П-покидает? – пролепетал совершенно ошарашенный Копуша.

– Да! Сразу после того, как молодой тупик научится летать, он улетает навсегда. Навсегда! Улетает! – прокричала Туппа и снова зарыдала.

– Но я не хочу ждать! – заголосил маленький Крепышонок. – Я ничего не боюсь! И вообще, я же вернусь! Скоро я прилечу обратно, и буду вас навещать… и все такое.

– Так все говорят! – еще громче заплакала Туппа. – Но никто не возвращается… Правда, Крепыш?

– Ну, вообще-то, ты права. Мы, тупики, слишком тупые, чтобы найти дорогу к родительскому гнезду, – честно ответил отец.

Туппа заморгала, пытаясь стряхнуть слезы, и вдруг испуганно вытаращила глаза. Теперь она с ужасом смотрела в угол своего ледяного гнездышка.

– Что это там такое… откуда взялась эта… эта куча грязных перьев?

– Глаукс! – пробормотала Гильфи.

– Позвольте мне все объяснить, – вышел вперед Сорен. – Это всего-навсего старая пещерная сова. Она немного не в себе, поэтому нам поручили доставить ее в обитель Глауксовых сестер на остров Полноводный.

Туппа сделала осторожный шажок в сторону Вислошейки и внимательно уставилась на нее. Потом обошла старуху кругом, словно хотела изучить со всех сторон. Секунду спустя Туппа шлепнулась на ледяной пол рядом с «кучей грязных перьев» и попросила:

– Крепышонок, дорогой, принеси мне небольшую рыбку.

– Что значит – небольшую? – немедленно заинтересовался Крепышонок. – Маленькую, что ли? Небольшая – это маленькая, а большая – немаленькая?

– Закрой клюв и принеси мне рыбу! – прикрикнула мать.

– Ладно, ладно. Не стоит попусту ерошить перышки, мамаша, – ответил сынок и тихонько прошептал: – Скорее бы свалить отсюда!

Он принес матери рыбу, и Туппа тут же принялась угощать Вислошейку, ласково приговаривая и объясняя, как ей следует есть:

– Вот так, дорогуша, очень хорошо. Головой вперед, хвостиком назад, все тупики так делают. Да-да, и глазки тоже скушай, это же самое вкусное! Ни в коем случае не выплевывай глазки, милая. Это же просто щекотики в животике, верно? – Туппа подняла голову и умоляюще посмотрела на мужа: – Давай оставим ее у себя?

– Но… она же не птенец, – возразил Крепыш.

– Зато миленькая и такая послушная. Смотри, она и глазки съела, не капризничала, – возразила его супруга.

– Я всегда ел рыбьи глаза и никогда не капризничал! – обиженно заявил Крепышонок и ревниво посмотрел на Вислошейку.

– Пожалуйста, милый, можно я ее оставлю?

– Ты… Ты хочешь променять меня на эту старую лохматую сову?! – заорал Крепышонок. – Ну и пожалуйста! – С этими словами он подскочил к краю ледяного гнезда и замахал крыльями.

– Он летит! – закричал Крепыш. – Посмотри, он улетает! Самый простой способ выгнать птенца – это побольнее его обидеть.

– Ты прав, дорогой. Это всегда действует, – сладко проговорила Туппа.

Друзья растерянно переглянулись.

– Но мне показалось, будто вы не хотели, чтобы он улетал, – смущенно пробормотал Сорен. – Вы же только что плакали!

– Когда? – переспросила Туппа.

– Да только что! – закричала Гильфи. – Минуту назад вы рыдали и не хотели отпускать Крепышонка.

– Ах, да. Я такая взбалмошная, правда? Но мне бы очень хотелось оставить себе эту лохматую старушку.

– Я была бы только рада, – процедила Отулисса.

– Нет, это невозможно, – решительно заявил Сорен. – Мы обязаны выполнить приказ и доставить ее к Глауксовым сестрам.

– Ну что ж, – протянула Туппа, – думаю, в следующий сезон я сумею отложить новое яйцо. Вы знаете, мне бы хотелось, чтобы на этот раз у нас вылупилась старушка. Сними проще, чем с молодняком. Никаких грубостей, никаких капризов.

– Зато птенцы забавные, – возразил Крепыш.

– Вот именно! – кивнул Сорен. – Я уверен, что маленький тупик придется вам по вкусу куда больше, чем старая косматая пещерная сова.

– По вкусу?! – испуганно заверещала Туппа. – Но я не собираюсь есть своего будущего птенчика! И пещерную сову тоже. Какой ужас, какая жестокость!

– Успокойтесь, мадам, – попытался оправдаться Сорен. – Я не имел в виду ничего подобного. Это просто такое выражение…

– Выражение? Что значит «выражение»? – встрепенулась Туппа.

– Наверное, это такая рыба, которая водится в Южных водах, – пришел ей на помощь супруг.

«Глаукс Милосердный! Опять двадцать пять!» – с тоской подумал Сорен.