Текст книги "Капли дождя (ЛП)"

Автор книги: Кэтрин Эндрюс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Я проскальзываю в машину и закрываю дверь. Натягиваю очки, кладу голову на руль и касаюсь очаровательной вещицы, висящей на моей шее. Это первая стрекоза, которую я увидела после её смерти. Знаю, что иррационально чувствовать какой-либо тип связи с насекомым, но я не могу не надеяться и не думать о том, что, возможно, моя мама рядом со мной.

Я вспоминаю письмо, которое она дала мне вместе с этим ожерельем, и в этот момент слышу её кристально чистый, словно колокольчик голос: «Дорогая, стрекозы, как известно, живут своей жизнью в полной мере. Всякий раз, когда ты будешь видеть одну из них, я хочу, чтобы ты слышала, как я говорю: «Пора двигаться дальше». Ты всегда так серьёзна и сосредоточена. Иногда нужно немного радости. Облегчить свою жизнь и сделать её ярче. Искать счастье, потому что ты, моя дорогая девочка, заслуживаешь того, чтобы жить каждый день и улыбаться не только своими глазами, но и сердцем тоже».

Я смотрю в окно, в надежде посмотреть на всё это по-другому, но нет. Мокрые слёзы всё ещё стекают по моему лицу, и я думаю, что она права. Моя жизнь сейчас довольно мрачная. Только я не знаю, как найти свет. Внезапно я чувствую себя обессиленной.

Я тихо сижу в машине несколько минут, успокаивая себя. Вытирая глаза своими рукавами, я принимаю решение – мне просто нужно попасть домой, добраться до постели и забыть обо всём остальном на сегодня.

Дрю

Я проснулся сегодня, зная, что это будет ужасный день. Я слышал, как отец внизу орал на Мэтта и маму, и не было никакой возможности обойти их, чтобы выйти поплавать. Остаться в комнате было лучшим решением, но я скучаю по плаванию, а также скучаю по Элли. Я хотел убедиться, что с ней всё в порядке перед тем, как добраться до школы.

Бо и я пришли в школу в последнюю минуту, поэтому я не видел её перед уроком, но сейчас, когда я разговариваю с ней, не хочу, чтобы была публика. Люди очень любопытные, и я знаю, что они будут подслушивать наш разговор. С тех пор как вышли те статьи в начале года, чувствую, что всё, что я делаю и говорю, обсуждается людьми, которые не знают меня и я, чёрт возьми, уверен, что не хочу знать их.

Когда мы были детьми, Бо и я пошли в поход с Бойскаутами, и я помню одно занятие, где мы сидели в кругу у костра и наш лидер прошептал секрет на ухо одному из детей слева. Этот ребёнок повернулся влево и шёпотом повторил его, так продолжалось до тех пор, пока секрет не вернулся в начало круга, к лидеру. Каждый раз секрет менялся и обрабатывался. Он не был таким, каким в конечном итоге его рассказали, и большинство людей никогда не услышат истинный секрет. В общем, печальная часть этого мероприятия состояла в том, что нам всем понравилось, что тайна приобрела большее значение, чем было в начале. Никого из нас не волновала правда на самом деле. И это самая главная причина, почему я решил не разговаривать. Никого не волную я, моя жизнь или правда. Всё это слухи и кто-то распространяет их очень быстро. Вот почему я предпочитаю ничего не видеть и не слышать.

Элли не видит Кэссиди и девушек в коридоре, но я вижу. Я знал, что они наблюдают за нами и знал, что если отвечу Элли, они уделят ей ещё больше времени, и, честно говоря, девчонке уже достаточно. Она не нуждалась в том, чтобы быть на вершине всего этого.

Я не хочу отрываться на ней и грубить. Я просто не знаю, как разрядить обстановку. Не похоже, что я и она – друзья, но в то же время я знаю, что у неё более глубокие чувства ко мне из-за того, что я делаю для неё. Не спрашивайте меня, откуда я это знаю, просто знаю. Я будто могу читать её, словно открытую книгу, по тому, как она ведёт себя. Например, она улыбается, когда замечает меня в классе или коридоре, или когда спускается вниз на пляж, после того, как я закончил плавать; я наблюдал за ней в течение нескольких месяцев, и знаю, что она не делает так по отношению к кому-то ещё.

Девушки в коридоре смеются над ней.

– О... я вижу, каково это, – шепчет она. Она не хочет смотреть на меня.

Я смотрю на её прекрасное лицо и вижу, как она наконец-то поднимает голову и посылает мне слабую улыбку, но она не настоящая. Её глаза наполнены болью и меня разрушает знание того, что это с ней сделал я. Она пожимает плечами, и я вижу, что она сдаётся.

– Ладно, как я и сказала, я просто хотела сказать тебе «спасибо».

Напротив неё в коридоре снова раздаётся смех Кэссиди.

– Ах, как это мило... она думала, что он уделит ей время.

Оглянувшись, я вижу, как светится лицо Кэссиди. Она смотрит на меня, не на Элли, и отвечает мне самодовольной ухмылкой.

Остальные три девушки смеются вместе с ней, и я хочу отомстить всем четверым так сильно, чтобы они никогда не забывали кто я и как долго они проживут. Я хочу заставить каждую из них страдать за ехидство и ужасное поведение. Я сжимаю руки в кулаки. Что эта милая девушка сделала кому-либо из них?

Никогда не хотел ударить девушку, но в данный момент я действительно хочу заткнуть Кэссиди. Элли никогда не пыталась приблизиться ко мне прежде, и я понимаю, что очень легко подпускать её к себе, когда она здесь и пытается поговорить со мной в школе перед другими людьми – знаю, это для неё тяжело. Я чувствую себя полным мудаком. Я ненавижу то, что делает с ней эта ситуация. Это написано на её прекрасном лице.

Бо подходит к ней и хмурится. Он стоит там достаточно долго, чтобы увидеть происходящее. Он слышит, как девушки смеются, и наблюдает за тем, как Элли уходит в себя. Он стоит так близко, что она легко может оказаться в его объятиях. Мысль о нём и ней вместе проносится у меня в голове, и я принимаю решение, что этого никогда не произойдёт. Нет, если у меня с ней не будет ничего общего.

Элли смотрит на меня дольше, чем необходимо, а затем быстро разворачивается; не думаю, что она ожидала, что кто-то стоит позади. Держа голову всё ещё опущенной, она сталкивается с Бо. Я уже знаю, что ранил её чувства, но не ожидал увидеть её отвергнутой. Она всегда стоит рядом с Бо, неважно, где мы или что делаем. Он защищает её, но она заводится ещё больше. Бо смотрит на меня взглядом полным неодобрения.

– Ты в порядке, Крошка? – она даже не смотрит на него.

– Прости, – она отдёргивает свою руку, обнимает себя и направляется к входной двери. О, чувак... и задницей года становится... динь, динь, динь... всё верно... я.

Мы оба поворачиваемся и наблюдаем за тем, как она уходит. Когда входная дверь закрывается, Бо поворачивается лицом ко мне, он явно злится. Мы смотрим на Кэссиди, которая всё ещё смеётся со своими друзьями. Они положили учебники и направляются по коридору в столовую. Они даже не заметили, как мы разозлились. Они чувствуют себя победителями, думая, что они наконец-то забрались ей под кожу.

– Ты полный мудак? – я оборачиваюсь и смотрю на Бо. Он выпрямляется и смотрит на меня. Я не могу помочь, но снова задаюсь вопросом, какое ему дело до этой девушки. Он на протяжении всех этих дней никогда не выражал к ней свой интерес, но защищает её при каждом удобном случае.

– Какая разница, это твоё дело? – мне любопытно и, надеюсь, что он даст мне ответ.

– Действительно, Дрю, это всё, что ты можешь сказать?

Я не отвечаю ему, и он прав. Он защищает её из-за меня. Он знает, что она что-то значит для меня. Я закрываю шкафчик, достаю ключи из кармана и иду на стоянку. Мне нужно разобраться с ней. Она должна понять.

Элли не видит, как я приближаюсь к джипу. Возможно, я мог бы поговорить с ней здесь, но, чёрт возьми, глаза повсюду следят за каждым моим движением. Я забираюсь в джип и смотрю на неё. Она снимает очки и опускает голову на руки, вцепившись в руль.

Боль пронзает мою грудь, и я машинально потираю это место. Она делает глубокий вдох, вытирает щёки и направляет машину в обратном направлении, покидая школу.

Я заставил её чувствовать себя таким образом, и в этот момент мне кажется, что я самый плохой человек в мире. Возможно, я должен был поговорить с ней. Она просто хотела поблагодарить меня. Не было похоже, что она хотела идти по коридору, держась со мной за руки.

Я следую за ней до дома и наблюдаю, как она выходит из своей машины. Знаю, что она знает, что я здесь, но она даже не смотрит на меня.

– Элли, – я тихо зову её по имени, потому что схожу с ума из-за своих эмоций. Она колеблется на середине шага, но затем идёт дальше. Я следую за ней в дом, не спрашивая разрешения. Я не спрашиваю, и она не останавливает меня.

Я замечаю, что, как и вчера, все жалюзи закрыты и свет внизу выключен, поэтому здесь очень темно. Если бы я не знал, что она живёт здесь, то подумал бы, что дом пустует. Она бросает ключи и сумку на островок посреди кухни, открывает холодильник, берёт бутылку с водой и идёт наверх. Я следую за ней, и она игнорирует меня.

Как только мы добираемся до её комнаты, она хватает одежду со своей кровати и идёт переодеваться в ванную. У меня не было возможности осмотреть её комнату вчера, но сегодня всё, что я могу сделать, так это смотреть.

Большинство девчонок, вероятно, скажут, что эта комната обустроена в винтажном стиле или же по-другому – потёртый шик. У дальней стены посередине стоит королевских размеров двуспальная кровать с кованным железным каркасом. Постельное бельё полностью белого цвета, за исключением лоскутного одеяла, которое лежит на краю кровати. Большой меховой ковёр белого цвета посередине на полу, белый стол, белый шкаф и зеркало длиной до пола стоит возле стены. Вся мебель имеет эффект изношенности и, честно говоря, выглядит довольно холодной. Стены бледно-голубые и на всех окнах, включая балконную дверь, висят длинные, толстые, тёмно-серые шторы. У неё есть книжная полка рядом со столом, которая заставлена сувенирами, книгами и несколькими фотографиями.

Что поражает меня больше всего, так это рамка в виде кинопостера, где она одета в танцевальный костюм для представления. Все фотографии прекрасны и она выглядит захватывающе.

Дверь ванной открывается, и выходит Элли, одетая в крошечный топ, короткие мальчишечьи шорты, с собранными в конский хвост волосами. Она закрывает все шторы, кроме одной – на балконной двери, и залезает на кровать.

Я знаю, что пялюсь на неё. Я не могу себя остановить. Она оголила так много кожи, что это сводит меня с ума. Когда Элли движется по комнате, я поражён и не перестаю думать, насколько она прекрасна и идеальна.

– Чего ты хочешь, Дрю? – делает глубокий вдох, волосы падают ей на лицо, когда она отворачивается к двери балкона и закрывает глаза.

– Прости меня, – знаю, что эти два слова не имеют для неё значения после сегодняшнего, но я говорю их от чистого сердца.

– За что?

Она не открывает глаза, и я ничего не говорю ей. Сжимаю руки в карманах и жду. Мне нужно, чтобы она сказала, как чувствует себя прямо сейчас, и как я могу это исправить.

– Без разницы. Я не пыталась расстроить тебя или твою девушку, – ну вот, понеслась...

– Поверь мне, когда я говорю, что у меня нет девушки, – мне ненавистно оттого, что я ничего не сделал, чтобы подтвердить это, но, кажется, все думают, что она есть. Я начинаю задаваться вопросом, говорит ли она людям, что мы вместе?

– А она знает об этом?

– Да, – она, чёрт возьми, должна знать. Я говорю ей это снова и снова.

– Хорошо, спасибо.

– Элли, – я знаю, что ей до сих пор больно. Я не хочу быть отверженным. Я делаю это для неё и это моя ответственность – заставить её чувствовать себя лучше.

– Что, Дрю? – тон её голоса говорит мне о том, что я начинаю её раздражать.

– Что ты делаешь?

– А на что это похоже? – она открывает глаза, и я чувствую на себе её взгляд. – Занятия ещё не закончились.

– И что? Почему тебя это заботит?

Я не хочу находиться там без тебя. Но я не могу ей этого сказать.

– Мы друзья.

Она хмурится и смотрит на меня так, словно я сошёл с ума.

– Нет, это не так.

Не говорит так. Пожалуйста, не имей это в виду.

– Я бы хотел, чтобы мы ими были, – момент истины.

– Честно говоря, Дрю, если именно так ты относишься к своим друзьям, то... нет, спасибо, – я заслужил этот комментарий.

– Я сказал, что мне жаль.

– Ладно, извинения приняты. Можешь идти.

– А что, если я не хочу? – пожалуйста, не проси меня уйти.

– Ты собираешься спать со мной?

– Я расцениваю это как приглашение и ответ «да».

Прежде, чем она успевает что-либо сказать, я подхожу к дальней стороне кровати, кладу телефон на тумбочку, снимаю шлепанцы, вытаскиваю ремень, позволяя джинсам упасть на пол, а затем ложусь рядом с ней. Я остаюсь в футболке и боксерах. Она переворачивается ко мне лицом, и я укладываюсь рядом, опираясь головой на руку. Её глаза огромные, когда она наблюдает за моими движениями.

– Я не имела в виду приглашение, и ты не можешь вот так просто залезть в мою постель, – она взволнована и нервничает. Она как будто знает правильные слова, которые выгонят меня, но её любопытство побеждает.

– Хорошо, я его принял и вот я здесь.

Она натягивает одеяло на себя немного сильнее, до подбородка, на её прекрасном лице всё ещё отражается замешательство.

– Почему? – спрашивает она.

Потому что я больше не хочу держаться от тебя подальше.

– Почему бы и нет? Обещаю, я не буду кусаться, – пара локонов выбились из её хвоста, и я заправляю их ей за ухо. Я люблю это делать. Её волосы такие мягкие, и я наблюдаю, как ещё щёки слегка краснеют. Она так напряжена, что на её лице не двигается ни один мускул.

Между нами повисает тишина. Она закрывает глаза, и я знаю, что это тот момент, когда она решает, позволить ли мне остаться, или же хочет, чтобы я ушёл. Я чувствую, как она делает глубокий вдох, и у меня появляется ответ. Моё сердце вздыхает от облегчения.

– Ты прекрасно выглядишь на плакатах, – она смотрит на меня, а затем на каждый из них. Я хочу снова увидеть её улыбку.

– Спасибо, моя подруга Шеннон из Колорадо занимается фотографией и графическим дизайном, так что она сделала их для меня. Я танцовщица.

– Я знаю.

На её лице появляется удивление.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что я проверяю тебя каждый день после того, как заканчивается тренировка по плаванию. Ну, знаешь, чтобы убедиться, что с тобой всё в порядке.

– Я никогда не видела тебя, только однажды твоего брата.

– Но это не значит, что меня там не было, – я не уверен, чего ожидаю – что она разозлится или нет, потому что теперь знает об этом. Но чего я точно не ожидал, так это одобрения на её лице. Знание, что я захожу проведать её, делает её счастливой?

– О... Ты должен придти как-нибудь. Это приятно, что каждый из нас может взять паузу, как сейчас, так и потом.

– Хорошо, – если она хочет видеть меня, тогда я определённо начну задерживаться.

– Дрю... я так устала, – тихо говорит она. Её глаза наполняются слезами, и я знаю, что она говорит не о том, что устала физически. Я даже не могу представить, как эмоционально истощает, когда скучаешь по ком-то, особенно по своей маме.

– Я знаю. Иди сюда, – я тяну её к себе. Она, кажется, немного не уверена, но не сопротивляется. Наши ноги переплетаются, и я скольжу одной рукой ей под голову и обнимаю её. Она прижимается ко мне, и если бы вы не знали, что она там, то большинство, возможно, даже не заметили бы её. Я полностью окружаю её и защищаю от всего мира. Всё, на что я могу надеяться, так это то, что я могу дать ей хоть какое-то утешение. В конце концов, именно я тот, кто испортил ей настроение.

– Элли, мне нужно сказать тебе, как мне жаль за то, что случилось сегодня. Мне понравилось, что ты хотела поговорить со мной, но затем я увидел Кэссиди и её подруг позади тебя. Я знаю этих девчонок долгое время. Если бы я разговаривал с тобой, проявлял к тебе интерес, то... их когти стали бы больше, чем они уже есть. Я не пытался ранить тебя. Я хотел оградить тебя от дальнейшей нервотрёпки.

Она замирает, и я провожу рукой по её спине, пытаясь снять напряжение.

– Так вот почему ты был так зол на меня? Ты выглядел так, словно хотел оторвать мне голову, – в её голосе слышна грусть. Громко и ясно.

– Я не был зол на тебя. Я злился на них. Серьёзно, в один момент я хотел засунуть кулак в рот Кэссиди.

Она расслабляется, а затем тихо хихикает. Это лучший звук во всём мире.

– Я бы хотела на это посмотреть.

– Да, что-то подсказывает мне, что если бы я это сделал, мы бы не были вместе прямо сейчас.

– Спасибо, что пришёл ко мне. Это много для меня значит.

Я поднимаю руки над головой. Нежно провожу по её хвосту и оттягиваю его назад так, что её лицо поворачивается ко мне. Мне нужно, чтобы она смотрела на меня, когда я скажу ей это. Я нервничаю. Она заставляет меня нервничать, и моё сердце колотится в груди.

– Элли, я общаюсь с немногими. На самом деле, я вообще мало говорю с другими. Это не моё. Но ты должна услышать меня, когда я говорю об этом. Я знаю, что кем бы мы ни были... это другое. И так произошло с первой встречи. Я не знаю почему, но чувствую, что с тобой я могу быть самим собой, и мне это нравится. Я действительно забочусь о тебе. Моё сердце разбилось, когда я увидел, что с тобой сегодня произошло. Я не хочу заставлять тебя грустить и никогда не собирался намеренно причинять тебе боль. Хорошо?

Её лицо ничего не выражает, но затем она моргает. Медленно улыбка образуется на её губах.

– Ладно, – тихо говорит она.

Я разрываю зрительный контакт и опускаю глаза к её рту. Её лицо всего в шести дюймах от меня и было бы так легко наклониться и встретиться губами с её. Она смотрит на меня и облизывает нижнюю губу. Вспомнив, как ощущались её губы напротив моих, во мне разливается тепло. Я издаю внутренний стон. Против инстинкта, я отпускаю волосы и тяну её обратно на себя, касаясь губами макушки. Не хочу, чтобы она думала, что я пришёл сюда по другой причине, а не за тем, чтобы извиниться.

Не занимает много времени, когда её дыхание выравнивается, но мне нужно немного больше времени. Нахождение к ней так близко влияет на меня ещё больше, чем прежде.

Идеальным отвлечением служит то, как она свернулась, идеально вписываясь в мои объятия. Её кожа такая мягкая и так хорошо пахнет. Нет иного варианта, что снова ощущая запах ванили, я не буду думать о ней. Слабый запах цитруса добавляет больший эффект, и я просто хочу лежать здесь и дышать ею.

Другие мысли, что вертятся в моей голове, звучат как «что я делаю?» Я никогда не обнимал, не прижимал, или как это назвать, другую девушку. Да, я был с девушками несколько лет, но как только мы это делали, я уходил. Я не навязчивый, не завожу отношений. Мысль о том, что отец никогда не примет мою девушку пугает, и от этого у меня мурашки по коже. Я могу слышать его крики в своей голове: «Нет никакого оправдания для отвлечения! Если хочешь отвлекаться, я дам тебе тему для размышлений».

В какой-то момент мой телефон начинает вибрировать, разбудив нас обоих. Я тянусь за ним, хватаю его с тумбочки и ложусь на спину, уставившись в потолок. Она прижимается ко мне ещё ближе, скользя рукой по моей груди. Я обнимаю её крепче. Мне очень нравится, как она себя чувствует.

– Чувак, ты где? – по голосу слышу, что Бо волнуется.

– Дома, – не нужно говорить ему, где я именно. Слышу, как он выдыхает от облегчения.

– Ты в порядке?

– Да, – я лучше, чем в порядке. Будь моя воля, я бы остановил время и лежал бы здесь с ней целую вечность.

– Ты вернёшься позже на тренировку? – тьфу, плавание – последнее, о чём я думаю в данный момент и, к несчастью, я знаю, что оно должно быть первым.

– Да. Я буду там через час. Мне не удалось сделать это сегодня утром.

– Хорошо, я иду к Гранту после тренировки. Приедешь за мной позже?

– Конечно.

– Увидимся.

Он вешает трубку, и я кладу свой телефон. Единственный звук в комнате – волны, разбивающиеся о берег. Я с легкостью мог бы снова уснуть, но реальность зовёт. Я поворачиваюсь и заглядываю Элли в лицо. Её большие карие глаза направлены на меня. Моё сердце снова сжимается, и я хочу потереть свою грудь. Вместо этого я обвожу пальцем прекрасную стрекозу, которая скользит по её ключице. От неожиданности она слегка ахает.

– Почему ты не плавал этим утром?

– Мой отец был дома, и я пытался его избежать, – я не разрываю зрительный контакт с ней, когда говорю об этом. Не хочу, чтобы у неё была возможность прочитать какие-либо эмоции на моём лице.

– Почему?

– Это сложно, – мой тон позволяет ей понять, что я не хочу вопросов о моём отце. Чем дольше я буду удерживать её от этой части своей жизни, тем лучше. Она принимает это.

– Я никогда раньше не спала рядом с парнем, – улыбка растягивается на моём лице. Это последнее, что я ожидал услышать из её уст. Но эти слова совершенны. Мысль о ней с другим парнем заставляет меня видеть красный цвет.

– Я никогда раньше не спал рядом с девушкой.

Удивление отражается на её лице.

– Правда?

– Правда, – я не собираюсь вдаваться в детали о том, что я в действительности делал с девушками. Она не захочет слышать это, и я вдруг чувствую себя из-за этого плохо, но это глупо. – Мне нужно вставать и пойти чего-нибудь поесть, прежде чем я пойду в бассейн. Еде нужно время, чтобы перевариться и всё такое.

Она издаёт тихий стон, моментально прижимается ко мне и обнимает, крепко сжимая. Я не могу сдержаться и хихикаю. Она такая милая.

– О... ладно, – вздыхает она на моей груди. Она расстроена, и это заставляет моё сердце сжаться. Она хочет, чтобы я был здесь.

– Ты позже пойдёшь на танцы?

– Да, мне нужна растяжка, – Элли отстраняется и смотрит на меня. Она передвигает руку к бедру, и я чувствую, как её пальчики слегка сжимают меня. Я думаю о ней, распростёртой подо мной, и да, и нет, для меня это не будет хорошо.

– Тогда ладно, – я снова опускаю глаза на её рот. Я хочу поцеловать её больше, чем кого-либо прежде. Но я знаю себя, и если я начну целовать её, лежа здесь, то не захочу останавливаться. Перевожу взгляд на неё и широко улыбаюсь перед тем, как выскользнуть из-под неё. Она снова вздыхает. Приятно знать, что я влияю на неё так же, как и она влияет на меня.

Я скольжу обратно в свою одежду, отвернувшись от Элли. Ей не нужно видеть, как моё тело реагирует на близость с ней. Надев шлепанцы, я останавливаюсь у подножия кровати. Свернувшись в клубочек, она кажется такой маленькой. Я не могу не пробежаться глазами по её телу. Она действительно заставляет меня чувствовать забытые эмоции. Протягиваю руку и хватаю её за ногу, как делал это вчера.

– Ты в порядке? – спрашиваю у неё. Она выглядит немного грустной.

– Я больше не знаю, как ответить на этот вопрос.

У меня нет ответа на это, но я понимаю, почему она чувствует себя таким образом.

– Увидимся позже?

Она кивает головой. Я разворачиваюсь, чтобы уйти, но останавливаюсь, когда она тихо произносит моё имя.

– Дрю... Спасибо, что пришёл снова, – посылая ей улыбку, я подмигиваю и ухожу.

Глава 8.

Элли

Когда я приезжаю в школу в 5:15, она почти пуста. Паркуюсь рядом с Дрю и затем иду в Пещеру. Захожу в маленькую страну подземелья, и пространство наполняется песней Тэйлор Свифт «Everything has Changed». Моё тело всё ещё дрожит от ощущения Дрю.

Я никогда не думала, что он последует за мной до дома. Мне казалось, он злится на меня. Он бывает очень неприветливым с другими, но на самом деле, я думаю, это всего лишь игра. Помимо случившегося сегодня в коридоре, он никогда намеренно не отвергал меня. Но после рассказанного им про Кэссиди, я могу понять, почему он именно так ведёт себя в школе. За последние два дня я видела эту его сторону. И мне она очень нравится.

Я провожу большую половину первого часа, занимаясь растяжкой и йогой. Наряду с совершенствованием движений, я работаю над гибкостью и силой. Это также даёт мне время, чтобы снова и снова прокручивать то, что произошло ранее.

Когда Дрю вошёл в мою спальню и начал стягивать с себя одежду, думаю, часть меня забыла, как дышать. Я имею в виду, да, я уже видела его без одежды, в этих обтягивающих плавках в течение нескольких недель, но есть что-то интимное в том, когда парень стягивает перед тобой одежду, из-за тебя.

Даже не задумываясь, я позволила ему залезть в мою постель. Я так отчаянно жаждала физической и эмоциональной близости с кем-то, особенно с ним, что могла бы плакать от облегчения. Я до сих пор ничего про него не знаю, но знаю, что это должен быть он. Я не могу представить кого-то другого в моей комнате или постели. Эта мысль заставляет меня дрожать, и я чувствую себя некомфортно. Я просто хочу Дрю.

Ощущение тепла, исходящего от него, его рука, путешествующая по моей спине, его аромат – всё это моментально отправило меня в сон. Это был самый лучший сон за долгое время. Я хотела бы попросить его спать со мной каждую ночь.

Спустя два часа моей практики, дверь тихо открывается, и я подпрыгиваю от неожиданности. Я танцевала здесь два месяца, и никто никогда сюда не заходил. Он находит меня глазами, и мы оба улыбаемся. Я надеялась, что как-нибудь он задержится и зайдёт, но не думала, что это будет сегодня. Я на седьмом небе от счастья и меня даже не волнует, что он видит это. Я хочу, чтобы он знал, что делает меня счастливой.

Дрю проходит через дверь, одетый в тёмно-синий лонгслив с капюшоном, белые спортивные шорты и шлепанцы. Капюшон задрался, поэтому торчит небольшая копна каштановых волос. Футболка обтягивает его, словно вторая кожа, а шорты сидят низко на бёдрах. Я не могу оторвать от него глаз. Он так прекрасен. Это несправедливо по отношению к остальным. Это безумие думать о том, как несколько часов назад этот великолепный парень обнимал меня, прижимаясь ко мне под одеялом. Я чувствую себя везунчиком, зная, что получила это, по крайне мере, однажды.

– Как поплавал? – я иду и выключаю музыку.

– Так же, как и всегда, усовершенствовал ход и время. Условия, условия, условия. Как танцы? – он подходит к стене возле задней двери и бросает свою сумку.

– Сегодня хорошо. Мне это было нужно. Через танец выплёскивается так много эмоций, а ты и я оба хорошо знаем, что у меня их было слишком много в последнее время, – я смущённо улыбаюсь ему.

Он прислоняется к стене и сползает вниз, садясь на корточки.

– Как ты начала заниматься танцами? Из того, что я видел, создаётся впечатление, ты можешь делать всевозможные движения, и ты реально очень хороша в этом.

Я подхожу и сажусь перед ним, заново начиная растяжку. Нет необходимости кричать друг другу через комнату. Он внимательно смотрит на меня, и я не могу сказать хорошо это или нет.

– О, я всегда танцевала. Не помню времени, когда я не танцевала бы. Моя мама была танцовщицей, поэтому, думаю, могу сказать, что переняла её любовь.

– Почему ты так много танцуешь? Каждый день, это же много, – мне нравится, что он интересуется мной.

– Я готовлюсь к прослушиванию в Джульярд.

На его лице отражается шок.

– В Нью-Йорке?

– Ага, это всегда было моей мечтой.

– Вау. Я этого не ожидал. Это впечатляет. Когда прослушивание? Нервничаешь?

Я не могу сдержаться и хихикаю при виде его реакции. Он улыбается в ответ, и моё сердце ускоряет ритм – он так красив.

– Нет, я почти готова к этому. Я готовилась к этому годами, – и это правда. После участия в Летнем Интенсивном Лагере в Нью-Йорке в младших классах, я поняла, что готова. Хореографы и учителя из разных танцевальных школ постоянно смотрели на меня, и я приняла это за хороший знак.

– Так ты никогда не собиралась задерживаться в этом месте?

– Ох... нет. Если ты ещё не заметил, я здесь не так уж и долго.

– Хм, – взгляд сожаления проскальзывает на его лице, но исчезает также быстро, как и появился.

– Я прошла предварительный просмотр, и моё прослушивание будет в конце февраля в Майами.

– Будет странно, если я скажу, что горжусь тобой?

Ну вот такого, я уже не слышала некоторое время. Я принимаю комплимент, но чувствую, как мои щёки краснеют.

– Нет. Спасибо тебе. Мне очень приятно, – я смотрю вниз на пол и наклоняюсь, чтобы растянуть поясницу, прерывая зрительный контакт.

– А твой отец – нет?

– Я не сказала ему.

– Я не знаю, что сказать на это.

– Нечего тут говорить. Кроме того, у него сейчас своих проблем хватает, – я встаю и подхожу к аудиосистеме. Хватаю свой iPod и забираю сумку. Как бы я не любила разговаривать с Дрю, разговор об отце для меня закрытая тема. В этот момент, мой день подходит к концу на прекрасной ноте, и я не хочу разрушать его эмоциональными всплесками. Я подхожу к нему, и он встает. – Ты готов идти?

– Да, – он неуверенно смотрит на меня. – Как ты относишься к чизбургерам?

Я улыбаюсь ему.

– Я обожаю чизбургеры, – он улыбается, и его глаза сияют.

– Ладно, мне надо бежать, чтобы забрать Бо и Мэтта. Ничего, если мы позже зайдём с какой-нибудь едой?

– Кто такой Мэтт?

– О, он мой младший брат. Ему одиннадцать, – я не знала, что у них есть ещё один брат. Все сплетничают о нём и Бо, и удивительно, что я не слышала о Мэтте. Мысль о том, как Дрю гуляет со своими братьями, заставляет меня улыбнуться.

– Я только «за». Сделаю брауни⁵. Может ещё картошку?

– Конечно! – Дрю улыбается ещё шире, а затем берёт мою сумку.

Мы выходим вместе, и я думаю, что определённо могу привыкнуть к этому.

Дрю

За следующие несколько недель, наши отношения с Элли превращаются в рутину. Я машу ей по утрам, киваю в коридорах, а затем плаваю каждый вечер, ожидая, когда у неё закончится репетиция. Иногда мы заходим куда-нибудь перекусить, но большую часть времени она занимается своими делами, а я своими. Если мой отец когда-нибудь пронюхает о том, что у меня интерес к девушке – я даже не могу представить, что будет.

Если я уйду из дома, ничего не сказав, он поймает меня на том, что я слишком много времени трачу на девушку, нервничая или отвлекаясь, – это его слова, – и не уделяю достаточно времени чему-то важному. И чтобы это хорошо выглядело, как будто я не наслушался достаточно, он будет рассказывать, что я его одарённый и талантливый сын. Я планирую много мест, и, видимо, буду обязан брать его с собой. Нет, спасибо.

Каждый вечер я с нетерпением жду, чтобы пойти в Пещеру. Честно говоря, это стало моим любимым временем суток и, знание, что мне нужно завершить тренировку прежде, чем она закончит, сокращает моё время. Тренер Блэк заметил, что я время от времени урезаю тренировку, но не спрашивает меня об этом, уверен, он догадывается. Чем быстрее я закончу, тем быстрее доберусь до Элли.

Мне нравится разговаривать с ней и открывать все маленькие тонкости её ума. Она умная и интересная. Я никогда не находил девушку интересной. Думаю, я никогда и не тратил время на узнавание друг друга.

Она так прекрасна, что временами на неё больно смотреть.

Я сижу в комнате, наблюдая за её тренировкой в течение последних сорока пяти минут. Она думает, что я учусь, но нет. Я никогда не задумывался о танцах, но когда она двигается, я не могу оторвать от неё глаз. Она, сочетаясь с музыкой и ритмом, превращается в одно целое, как будто они написаны только для неё. Не знаю, как она это делает, но даже я, со своим наивным взглядом, могу сказать, что она настоящая. Нет никакой вероятности, что эта школа не предложит ей место в их программе.