Текст книги "Обрести надежду"

Автор книги: Кэтрин Борн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

15

Когда Грейс приехала на работу, ее сразу перехватил Андерс и отвел в сторонку с таким видом, словно собирался предупредить о чем-то важном. Грейс заподозрила неладное – наверное, Мэтт не выжил. Наверное, об этом хотел сказать ей Андерс. Слушать, конечно, желания не было, но Андерс уже начал.

– Я просто хочу предупредить тебя, – сказал он, – что этот Майкл Лэвендер сегодня рвал и метал тут. Он и сейчас там, в палате, так что будь осторожна.

У Грейс отлегло от души, и даже вырвался какой-то нервный смешок.

– А что случилось-то? – спросила она, беспокойно глянув на дверь «хор о м Паваротти» в конце коридора.

– Ну, как ты, конечно, понимаешь, у твоего пациента масса поклонников, – сказал Андерс.

– Поклонников? Каких еще поклонников? – будто бы не понимая, спросила Грейс.

Андерс рассказал ей, что видел. Оказывается, женщин шесть, не меньше, все как одна, разумеется, красотки и явно не родственницы, ломились сюда, чтобы повидать звезду на больничной койке. Двое из них напоролись на Майкла Лэвендера, тот объявил их «персонами нон грата» и выгнал с помощью охранников.

– Надо же, удивительно, что шесть, а не двенадцать, – проворчала Грейс, испытывая уколы какой-то странной ревности. – Нет, шесть вообще-то тоже много, но когда он придет в себя, наверное, больше будет.

– Если придет в себя.

– Андерс!

– А что я такого сказал?

Но о негативной стороне Грейс не хотела думать.

– Так ты думаешь, они его подружки? Эти женщины.

– Почему бы и нет? – сказал Андерс. – Он же не женат.

– Пока не женат. Наверное, ведет беспорядочный образ жизни.

– Ой, да, это уж точно. Бедный парень!

Зависть Андерса вызвала у Грейс улыбку.

– А ты его фильмы видел?

– Да, жена таскает меня на них, а я, признаться, не понимаю, что она в нем находит. Не такой уж он и красавчик. Глаза, по-моему, слишком широко расставлены. Тебе не кажется?

– Возможно, – ответила Грейс, главным образом чтобы утешить Андерса, так как сама теперь считала Мэтта Коннера одним из красивейших мужчин на свете. Хотя внешность для нее не имела особого значения – Гэри-то у нее точно был не Давид.

– Только не вздумай влюбляться в него, – сказал Андерс, причем на этот раз на полном серьезе.

Грейс рассмеялась:

– Не волнуйся, я и работу эту так получила – не давала повода для опасений по этой части.

Поговорив с Андерсом, она направилась по коридору в сторону «хор о м Паваротти».

Как и предупреждал Андерс, Майкл Лэвендер торчал в палате. Он сидел в кожаном кресле возле постели больного в кремовом костюмчике и бледно-пурпурном галстуке. Он читал вслух, кажется, какой-то сценарий и выглядел так, словно провел без сна неделю.

Завидев Грейс, он как-то смешно заморгал и поднялся ей навстречу.

– A-а, это вы, а то я уж было подумал, что опять кто-нибудь из этих паразиток лезет. – Он потряс в воздухе сценарием. – Не могли бы вы сделать мне одолжение и почитать это Мэтту сегодня ночью? Харви горит желанием снимать этот фильм, и главное, Мэтту он понравился. Он прочел сценарий на прошлой неделе и сказал: «Я должен сыграть эту роль! Это моя роль. Я просто рожден для нее». Вот я и решил почитать ему сценарий, и как только дошел до первой сцены секса, его электроэнцефалограмма прямо замигала-замигала… – Дэвендер изобразил в воздухе пальцем волнистую линию. – Как если бы мозг его пришел в возбуждение. Может такое быть?

– Ну, с уверенностью ничего утверждать нельзя, – сказала Грейс. – Барбитураты подавляют мозговую активность, поэтому показаниям приборов в данном случае нельзя доверять полностью.

Грейс подошла к пациенту, чтобы осмотреть его, прежде чем пойти поговорить с Дэрэсом или Фредом Хиршем. И вот странно – посмотрев всего один фильм с участием Мэтта, Грейс теперь относилась к нему совсем по-другому. Она словно слышала его голос, представляла его себе живым и здоровым, чего не было раньше.

– Так вы говорите, показаниям приборов нельзя доверять? Вот уж порадовали!

– На самом деле вам следует поговорить с доктором Дэрэсом, – сказала Грейс, продолжая осматривать Мэтта. Ее поразило, каким скромным и неискушенным он сейчас выглядел – ни за что не скажешь, что перед тобой избалованная вниманием прессы и публики кинозвезда. Ангел, да и только.

– А у меня появилась идея! – воскликнул Лэвендер. – Мы можем читать сценарий вместе. Вы будете говорить за Мелиссу Овен, миссис Карвакян и за проститутку. А еще говорят, тут для женщин нет хороших ролей!

– Вам, наверное, нужно пойти домой, мистер Лэвендер, – с улыбкой сказала ему Грейс. – Отдохнуть, выспаться. Ведь Мэтт в надежных руках. А если появятся какие новости, то мы свяжемся с вами по телефону, который вы нам оставили.

– Вы что же, гоните меня? – В голосе Лэвендера сквозили нотки откровенного недовольства.

– Часы посещений кончились. Нет, я знаю, что вы не просто посетитель, но у нас свои порядки. Зато вы можете прийти завтра рано утром, это я вам обещаю.

Майкл Лэвендер фыркнул с видом оскорбленного достоинства и горделиво вскинул подбородок.

– Но имейте в виду: если что-нибудь из этих ваших ЭЭГ, ЭКГ, или как вы их там называете, запикает, забикает, замигает или засвистит, то Майкл Лэвендер должен быть проинформирован. Вы ведь знаете, сколько пациентов ежегодно умирает в США из-за медицинских ошибок, которых можно было избежать? Двести тысяч! Это же путающая цифра! Так что, пожалуйста, не зевайте тут.

– Мы будем делать все, что в наших силах, мистер Лэвендер.

Майкл устало вздохнул, не зная, как реагировать на этот официальный тон.

Когда он ушел, Грейс посмотрела медицинскую карту Мэтта, которую заполняла Кэти. Никаких признаков инфекции, никакого эффекта от медикаментозного вмешательства. Дыхание чистое. Общее состояние стабильное.

Грейс сидела в кожаном кресле и неторопливо листала оставленный Лэвендером сценарий. Ей хотелось почитать ему вслух, но она стеснялась, так как знала, что актриса из нее никудышная. Поэтому она стала просто с ним разговаривать.

– Привет, Мэтт, – мягко проговорила она. – Меня зовут Грейс. Я твоя сиделка. Ты, возможно, даже помнишь меня – я была у тебя сегодня утром. Ну а теперь вернулась. Предлагаю как-то развеять ночную скуку. Хочешь о чем-нибудь поговорить?

Грейс внимательно наблюдала за лицом мужчины, пытаясь уловить хоть малейшее движение или подрагивание мускулов. Но его лицо оставалось неподвижным. Электроэнцефалограмма тоже была ровной. Но Грейс чувствовала, что надо продолжать общение. Быть может, он услышит ее из глубин сознания.

Она решила рассказать ему историю про своего деда – как тот влюбился в юную медсестру, женился на ней и построил дом, в котором Грейс теперь живет. История была простая, легкая, к тому же Грейс сама слышала ее великое множество раз, поэтому и рассказывала ее так, словно описывала свой собственный жизненный опыт. И это было лучше, чем читать ему, – от этого она сама устала бы, и ее наверняка начало бы клонить в сон. В конце истории, когда она уже рассказывала про пышную свадьбу на Бэй-авеню с кортежем из пожарных машин бригады № 63, на глазах у нее выступили дурацкие слезы, и она ничего не могла с ними поделать.

– Что, опять байки травим? – раздался вдруг мужской голос.

Грейс обернулась.

– Фредди! И давно ты тут стоишь?

– Не знаю. Время останавливается, когда ты рассказываешь. Птицы падают с неба на лету.

Грейс покраснела и смахнула слезу.

– Я знаю, что это банально – рассказывать про своих дедушку и бабушку.

– Ничего подобного, – возразил Фред. – Эй, а можно, я поговорю с ним немножко?

– Ну конечно. Поговори.

Фред подошел к постели Мэтта с другой стороны и посмотрел на него с восхищением.

– Привет, Мэтт! Я доктор Хирш, – сказал он. – Ну-ка расскажи мне, каково это – трахаться часами напролет?

От такой неожиданной пошлятины Грейс хихикнула:

– Доктор Хирш, ну как вам не стыдно?!

Фред тоже рассмеялся. И вдруг неожиданно стал серьезным.

– Около часа назад я разговаривал с Дэрэсом, – сообщил он. – Послезавтра мы собираемся выводить его из комы.

– Вот как? Так скоро? – удивилась Грейс.

– Давление почти в норме, и никаких осложнений мы не наблюдали. Так что из комы будем выводить. Несмотря на риск.

– Риск все-таки есть?

– А как же? Риск всегда есть. Тут просто – или повезет, или нет. – Фред снова посмотрел на Мэтта. – А насколько я понял из желтой прессы, Мэтт Коннер – везучий малый.

16

На следующий день Грейс, Джоанна и Черри встретились в пять часов в «Соловьях» пообедать.

Грейс и Черри сразу надели синие сестринские штаны, поскольку обеим нужно было заступать на ночное дежурство; они пришли в бар первыми и заняли столик у окна. У Капитана был «тихий час» – он играл за стойкой в шахматы с Эдом Рыбаком. Рядом с Эдом сидела Конни Уилберсон, библиотекарша-пенсионерка, и уже, наверное, в тысячный раз потчевала его своей несбыточной мечтой вернуть на Черепаший остров огромных кожистых черепах, находящихся под угрозой исчезновения. Когда в середине семнадцатого века английские поселенцы прибыли на эти берега (о чем Конни неизменно рассказывала всякому приезжему, кого угораздило оказаться с ней рядом), первое, что они заметили, было как раз огромное количество гигантских черепах, лежащих на камнях. Это и были гигантские черепахи, самые крупные на земле, вес их иной раз достигал тонны, а название «кожистые» они получили за свой мягкий панцирь. Островитяне-аборигены, индейцы племени сиваной, промышляли в основном дичью и рыбой, но англичане, которые считали черепашье мясо деликатесом, такое количество громадных рептилий расценили прямо-таки как подарок небес. За каких-то двадцать лет черепах уничтожили почти полностью.

– Черепахи – это наше наследие! – выкрикивала обычно Конни, например когда устраивала очередную манифестацию перед «Моус Гросери», где она обращалась к властям города с призывом разработать проект по репатриации черепах. – Верните нам кожистых черепах!

Капитанова племянница Кейти, рослая, крепко сложенная семнадцатилетняя блондинка из Уэстчестера, принесла меню и водичку. Алкогольные напитки Черри и Грейс не стали заказывать, поскольку им предстояло ночью работать. Черри даже не открыла меню.

– Ты что, есть не собираешься? – спросила Грейс.

– Не знаю. – Она зевнула, изящно прикрыв рукой ротик, и прибавила: – Мне кажется, я больше устала, чем проголодалась.

– Нет, тебе надо что-то поесть, – сказала Грейс. – Тут и похлебка вкусная, и рыбка жареная с картошечкой.

– Ну ладно. Может, правда, чего-нибудь поем, – согласилась Черри, открывая меню.

Грейс посмотрела на подругу и заметила в ее облике что-то новое – какое-то теплое сияние, которому не могла подобрать названия. Такое впечатление, что Черри переживала какое-то сильное чувство, от которого вся словно светилась.

– У тебя все в порядке? – спросила Грейс.

– Ну да. У меня все отлично, – улыбнулась Черри. – А почему ты спрашиваешь?

– Не знаю, – сказала Грейс, не желая смущать подругу, но в то же время не в силах отделаться от любопытства. – Ты выглядишь такой счастливой в последние дни. У тебя что-то происходит?

Черри отвела глаза.

– Вообще-то да, кое-что происходит. Я хотела тебе рассказать, но подумала, может, глупо?

Она действительно хотела услышать слова одобрения от Грейс. Или хотя бы просто поделиться своим счастьем. Настолько сильным и мощным было ее чувство, что ей обязательно нужно было с кем-то поделиться.

Грейс сразу поняла, что здесь что-то серьезное и дело явно не обошлось без мужского пола.

– Ты не стесняйся, – сказала она. – Мне можно рассказывать все.

Черри колебалась, потом все-таки не выдержала.

– Я кое с кем встречаюсь.

– Так это же здорово! – воскликнула Грейс, надеясь, что ее радость не прозвучала преувеличенно, хотя на самом деле она даже почувствовала укол зависти. – И с кем же?

– Вообще-то ты его знаешь, – сказала Черри.

– Вот как? – Грейс быстренько перебрала мысленно всех мужчин из числа их с Черри общих знакомых, но почему-то никто не пришел на ум. – Ну кто это, Черри?!

Черри виновато подняла глаза, приготовившись принять на себя всю тяжесть осуждения.

– Это Рик, – сказала она.

– Кто? – Грейс сначала не поняла, потом до нее дошло. – Нэш, что ли?

– Помнишь, я как-то сказала, что еду встречать тетушку? – затараторила Черри. – Так вот я тебе наврала, потому что постеснялась сказать правду. – Она с мольбой смотрела на Грейс, ища поддержки. – Я же знаю, что ты не приветствуешь шашни с врачами, и знаю, как ты относишься к Рику…

– Черри, пожалуйста, не говори так. Рика я в общем-то даже не знаю. И ты не должна стыдиться, можешь рассказывать мне все.

– Нет, мы встречались-то всего пару раз, – сказала Черри, пряча глаза. – И я даже не знаю, выйдет ли из этого что-нибудь, но он приглашал меня на свидания, и я не хотела скрывать от тебя это.

– А тебе и не надо скрывать, – ответила Грейс с великодушием, которого не испытывала. На самом деле она была потрясена. Даже если опустить ее личную неприязнь к Рику, выходило, что из всех доступных ему в больнице женщин он выбрал самую молоденькую и самую неопытную. Черри. Хотя чему тут удивляться? Ведь Рик как раз из тех, кто не станет сидеть на пассажирском сиденье, ему непременно надо быть за рулем. Этого требует его эго.

Но Грейс решила не разубеждать Черри – не хотела брать на себя ответственность. Ведь кто знает, может, Черри с Риком как раз станут отличной парой. Так кто она такая, чтобы судить? К тому же она уже достаточно насоветовала Джоанне, настраивая ее против Донни, и теперь сама себе казалась (хотя, возможно, и напрасно) эдакой злобной грымзой, которой неприятно видеть рядом с собой чужое счастье.

– А у него, между прочим, полно хороших качеств, – сказала Черри. – Во всяком случае, пока он был со мною очень мил. – Теперь, когда она сделала признание, ей уже не хотелось сдерживать чувства. И опасения тоже. – Он мне действительно нравится, Грейс. Такого я еще никогда не испытывала.

– Так это же очень хорошо, – сказала Грейс со всей искренностью. – Просто я хочу, чтобы ты была счастлива, ты же знаешь это.

– Да. Знаю.

И все же Грейс чувствовала себя неуютно. Она надеялась, что это не зависть. Вряд ли зависть. Она никогда не завидовала чужому счастью, даже когда сама была несчастлива. Нет, это из-за Рика. Он намного старше Черри, слишком амбициозен и чересчур заботится о себе любимом. Грейс ему не доверяла. И не верила, что Черри обретет с ним свое счастье, особенно будучи в столь уязвимом положении.

Дверь открылась, и в бар вошла Джоанна, тоже в голубых сестринских штанах, поскольку шла с работы.

– Ой, извините, девчонки, опоздала! Без колес сегодня.

– То есть как без колес? Без мотоцикла, что ли? – удивилась Грейс.

– Что случилось-то? – спросила Черри.

Джоанна пожала плечами:

– Мотоцикл у меня Донни позаимствовал.

Конечно, она не могла рассказать им всю историю – как обещала Донни достать в больнице морфин и как потом испугалась, передумала и вместо этого отдала ему свой «мотик». И как позвонила ему сегодня утром насчет того, чтобы вернуть мотоцикл, и услышала, что он не отдаст его до тех пор, пока она не достанет для него наркотик. То есть Донни взял «Сьюзи» в заложники.

– A-а, Донни! – не без ехидцы усмехнулась Грейс, выпуская наружу неодобрение, которое все это время пыталась сдерживать в разговоре с Черри.

Но Джоанна была не в настроении терпеть подобное.

– Ну, мне еще только лекций сейчас не хватает, – огрызнулась она.

– Никаких лекций! – сказала Грейс, краснея. – Поверь мне, никаких лекций не будет! – И она быстренько сменила тему: – Ну как там на работе сегодня? Как обычно, зоопарк?

– Ты имеешь в виду из-за Мэтта? – Джоанна старалась говорить непринужденно, потому что, по правде сказать, не хотела ссориться с Грейс. – Да вообще-то нормально. Только из-за Кэти и этого урода Лэвендера я целый день даже нос не могла сунуть в палату, чтобы взглянуть на него хоть одним глазочком. Значит, вся надежда только на тебя. Кто же еще расскажет мне всякие интересные подробности?

– Да рассказывать-то в общем нечего, – виновато призналась Грейс. – В основном я просто пытаюсь коротать время, разговаривая с ним. К тому времени, когда он придет в себя, он будет уже наизусть знать мою историю. Если, конечно, слышит меня.

– А ты сказала ему, что он прекрасный слушатель?

Черри рассмеялась.

– Нет, я сказала ему, какой он придурок, что снимается в трюках без шлема, – сказала Грейс.

– Ну, это все равно что ногами пинать лежачего, – заметила Джоанна.

– Да я знаю. Наверное, не следовало мне этого говорить, – сказала Грейс.

– Да ладно, я пошутила, – успокоила ее Джоанна.

– Ой, Грейс, ему просто повезло, что именно тебя назначили его сиделкой, – сказала Черри. – Ты же лучшая медсестра в отделении. Потому тебя и выбрали.

– Пожалуйста, не надо, – смутилась Грейс. – Джоанна ничем не хуже меня.

– Не то что не хуже, а лучше, – сказала Джоанна, тряхнув грудью, и все трое рассмеялись.

К ним подошла Кейти, чтобы принять заказ. Черри заказала себе рыбу с картошкой, Грейс выбрала салатик, а Джоанна – похлебку и пинту «Гиннесса».

Когда Кейти ушла, Грейс обняла Черри за плечи и сказала Джоанне:

– Прямо перед твоим приходом Черри поделилась со мной просто потрясающей новостью.

– Ну-ка, ну-ка, рассказывай! – сказала Джоанна, придвигая поближе стул.

Черри смотрела на Грейс с благодарной улыбкой – не потому, что хотела рассказать всему миру про Рика (хотя именно так оно и было), а потому, что чувствовала, что Грейс на ее стороне. На ее стороне, несмотря на все свои сомнения.

– Ладно, расскажу, – кивнула Черри. – Только это должно остаться между нами. Хорошо?

– Я трепать языком не буду. Обещаю, – уверила ее Джоанна.

– Я переспала с Риком Нэшем.

– Ты сделала что?! – хором переспросили Джоанна и Грейс. До этого момента Грейс почему-то в голову не приходило, что Черри спала с Нэшем. Ей вообще почему-то казалось, что Черри не способна ни с кем переспать.

– Ты трахнула Рика Нэша?! – переходя на шепот, воскликнула Джоанна. – Когда? Как? Где?

– Да всего один раз, – сказала Черри, краснея до ушей. Она уже пожалела, что разоткровенничалась, хотя и испытала от этого облегчение.

– Ой, ну надо же, от нашего джорджийского персика откусили кусочек! – сказала Джоанна.

В первый момент Черри подумала, что Джоанна имеет в виду буквально, потому что Рик и вправду оставил у нее на животе следы своих зубов. Она снова покраснела.

Грейс заметила смущение Черри и пришла к ней на выручку.

– Ну а еще было что-нибудь интересненькое сегодня? – спросила она у Джоанны. – Мистера Коннера кто-нибудь навещал?

– Сегодня нет, – сказала Джоанна. – Только его отец. Он да еще Фаррен Траш! И черные очки у нее были просто зашибись – типа, она Жаклин Кеннеди на похоронах мужа! Вот стерва!

– Ты с ней разговаривала? – спросила Черри, с удовольствием погружаясь в атмосферу сплетен о звездах, которая так хорошо сочеталась с ее собственным любовным романом. Черри чувствовала себя на коне.

– Я только поздоровалась с ней, – сказала Джоанна. – На разговоры времени не было – она у Мэтта в палате торчала часа два, не меньше.

– Ничего себе, – сказала Грейс.

Джоанна пытливо посмотрела на Черри:

– Так ты действительно переспала с самым большим членом Манхэттен хоспитал? Это круто!

– Угу, – сказала Черри. – Я и так уже много лишнего наговорила.

– Ну и дела!.. – протянула Джоанна. – Ну и какой у него: большой или маленький? Я всегда думала, что маленький.

– Джоанна! – пристыдила ее Грейс.

– А что? – не унималась та. – Мы же друзья. Пытливый ум хочет знать.

– Ну, скажем так – жаловаться мне не на что, – уклончиво сформулировала ответ Черри.

Кейти принесла для Джоанны пиво, и разговор, под чутким руководством Грейс, повернул в другое русло – заговорили про необходимый ремонт дома, продукты, которые нужно купить, и про шум из яхт-клуба под окнами, давно ставший проблемой.

Разговор продолжался в том же духе и когда принесли еду, но каждая думала о своем. Черри – о том, как выспится сегодня ночью во время перерыва на дежурстве, а утром помчится к Рику домой. Джоанна прикидывала, как ей выцарапать обратно свой мотоцикл, не поддаваясь при этом на шантаж Донни, или, может быть, действительно легче спереть для него наркотики. А Грейс гадала, выживет Мэтт Коннер или нет.

17

Когда они поели, Грейс с Черри пошли на автобус, чтобы потом на метро добраться до Манхэттена. Племянница Капитана ушла через несколько минут после них. Джоанна решила еще немного посидеть и выпить. За ужином, издалека наблюдая за шахматной игрой Капитана, она несколько раз поймала на себе его взгляд. Она помнила их вчерашний разговор про китов и тигров, который так грубо и бесцеремонно прервал Донни. Она хотела продолжить его, поэтому, прихватив с собой бокал с пивом, подошла к барной стойке и спокойно подождала, когда партия окончится и Эд с Конни Уилберсон уйдут.

Когда они наконец удалились, Джоанна заказала себе еще пива. Теперь они с Капитаном были совершенно одни в баре.

– Вы извините за вчерашнее, – сказала Джоанна. – Надеюсь, вы не сочли моего мужа грубияном?

– Я не сужу о людях по одной встрече, – сказал Капитан.

– А впечатление какое сложилось? Впечатления-то после одной встречи остаются.

Капитан едва заметно усмехнулся:

– Впечатления я, пожалуй, оставлю при себе.

– Ну правильно, вы джентльмен. – Джоанна не знала, как быть – то ли обидеться за Донни, то ли поддержать Капитана в его неодобрении. Но, спрашивая мнение бармена, она и сама вдруг почувствовала большие сомнения насчет Донни. – Да ладно, Грейс тоже его недолюбливает, – сказала она.

– Я почти незнаком с ним.

– Он не умеет держать своего скакуна в стойле. Это я сообщаю на тот случай, если вам интересно, почему мы расстались.

– Мне неинтересно, – сказал Капитан. – Но мне очень жаль, что вы такое пережили.

Джоанна надеялась, что не выглядит жалкой.

– А вы были женаты? – спросила она.

– Очень давно, – ответил Капитан. – И очень недолго.

– А почему недолго? Что случилось?

– Об этом я предпочитаю не распространяться.

– Ну да, это не тема для досужих разговоров. – Джоанне послышался упрек в голосе Капитана, хотя по его виду не скажешь, что он обиделся. Она поспешила сменить тему: – А что вы делаете, когда не стоите за этой стойкой? Нам ведь любопытно.

– Нам? Это кому?

– Мне и девочкам. Мы разные вещи любим обсуждать.

– Да прямо жалко разрушать такую таинственность, – сказал Капитан, обходя стойку бара. Кажется, впервые в жизни Джоанна имела возможность оглядеть его с головы до пят. На нем были белая футболка, мешковатые темно-синие шорты и кожаные коричневые ботинки. Его крепкие загорелые ноги были покрыты густым белым пушком.

– Впечатляет, – сказала Джоанна. – Две ноги в наличии.

– Да, не всем так повезло, – заметил Капитан.

– Вы о чем? Что во Вьетнаме людям снарядами ноги отрывало? Очень своевременное замечание, учитывая, что я только что поела.

Капитан усмехнулся:

– А вы что, слабы на тошноту?

– Хватит уже обо мне, – оборвала Джоанна. – Лучше расскажите, чем вы занимаетесь в свободное время. Кроме встреч с дикими животными, конечно.

Капитан задумчиво посмотрел на нее и вдруг предложил:

– А давайте пройдемся. – И направился к выходу.

– Но… Куда же мы пойдем?

– Посмотрите, чем я занимаюсь в свободное время.

– А как же бар?..

Капитан открыл дверь, и Джоанну обдало удушливым уличным жаром.

– А это для чего? – сказал Капитан, выуживая из кармана толстенную связку ключей.

Они вышли из бара на дневное пекло. Капитан совсем не потел, пока они шли по Бэй-авеню с ее источающей пар растительностью и сонными старинными зданиями по одну сторону и старенькими покосившимися верандами рыбных ресторанчиков, растянувшихся вдоль берега. В будние дни эти заведения и их пустынные парковочные стоянки наводили на Джоанну грусть своим заброшенным видом. Словно какой-то безлюдный парк аттракционов. Капитан говорил о Конни Уилберсон и о ее идее вернуть на остров черепах, которую он тоже поддерживал. Если это произойдет, считал он, то застройщики, желающие превратить эту местность в первоклассный курорт, будут вынуждены воевать с целой армией защитников окружающей среды, которые поднимутся на защиту рептилий. Капитан очень беспокоился за здешних морских обитателей. Как рыбака-любителя его больше всего волновало истощение рыбных запасов, причиной чему был нерегулируемый лов, которым занимались крупные коммерческие компании. И по поводу экологического вопроса, связанного с деятельностью рыбоводческих хозяйств, он тоже имел свое мнение. Впрочем, будущее Черепашьего острова казалось ему оптимистичным – все-таки он располагался на отшибе и был уязвим для затопления, поэтому вряд ли мог превратиться в какой-то солидный курорт.

– Да пусть себе мечтает, я даже рад, – произнес Капитан с нотками местечкового патриотизма в голосе. – С парой дюжин гигантских черепах я как-нибудь уживусь, если их привезут сюда.

– Да, я, кажется, понимаю теперь, – сказала Джоанна, отирая пот со лба. – Черепашья переправа. Права черепах. «Спасите черепах!» Ежегодные черепашьи гонки на Черепашьем острове. «Пригласите черепаху на пикник!» А потом картина: черепахи заняли весь остров. Двухсотпятидесятикилограммовые черепахи-убийцы. И жалкая горстка людей забаррикадировалась в «Соловьях» и держит оборону. Как в «Рассвете мертвеца».

Капитан усмехнулся:

– Зато сколько черепашьего мяса, сколько супа деликатесного можно наварить!

– А вы съели хоть одну черепаху?

– Не целиком. Их вес же иной раз тонны достигает.

Они перешли на другую сторону Бэй-авеню и направились к набережной. Словно белые горы, в небе громоздились грозовые тучи.

– А я поняла, куда мы шли, – сказала Джоанна. – Куда еще может вести «капитан»? К лодкам, конечно. – Она следовала за Капитаном по длинному пирсу.

– Вот здесь она, моя красавица, – сказал Капитан.

Его «красавицей» оказалась двадцатичетырехфутовая белая яхта.

– Я приобрел ее пять лет назад, – объяснил он, ступая на борт.

Джоанна в нерешительности стояла на краю мола. Капитан протянул ей руку. Джоанна, чей мореплавательский опыт сводился всего к двум поездкам на прогулочных катерах, взяла его большую руку и ступила на палубу. Он долго держал ее руку в своей. Рука Капитана была крепкая. От силы, заключенной в ней, даже дрожь пробирала. Только когда Джоанна почувствовала себя твердо стоящей на ногах, он отпустил ее.

– Спасибо, – сказала Джоанна.

– Она может идти шестьдесят миль в час, – с гордостью заметил Капитан. – Заведи ее в самый жестокий шторм, и она проскочит.

Джоанна представила себе, как летит на яхте по бушующим волнам, а Капитан стоит у штурвала. Ух! Даже дух захватило от такой фантазии!

– Значит, вы ходите на ней в море, когда возникает желание, – сказала она.

– Можно и так сказать, – сказал Капитан и объяснил, что купил яхту главным образом для того, чтобы использовать ее для частных рыболовных экскурсий. Наловить скумбрии, камбалы, морского окуня – вот чего хотели люди и платили ему за это. Из-за болей в спине он выходил на такие морские прогулки все реже, но все-таки иногда закрывал днем «Соловьи».

– А имя у яхты есть? – спросила Джоанна, шатаясь на качающейся из-за морского волнения палубе.

Капитан опытным глазом бывалого морехода глянул на сгущающиеся тучи.

– Ее зовут «Сьюзан».

Джоанна теперь сообразила, откуда у Капитана на плече наколка с именем Сьюзан.

«Наверное, жена», – подумала она, а вслух сказала:

– Забавное совпадение: у меня мотоцикл «Сьюзи». «Сьюзан» или «Сьюзи».

Яркая молния театрально полоснула в небе, вслед за ней прогремел оглушительный громовой раскат. Джоанна инстинктивно схватилась за руку Капитана. Грозу она ненавидела. Тучи приобрели зловещий серый цвет и уже заволакивали все небо.

– Лучше бы нам уже идти, – сказал Капитан. – Я помогу вам выбраться. – Он поддержал ее за бедра и помог вскарабкаться на мол. Джоанна так и не поняла, что это было: то ли непроизвольное движение, то ли ухаживание. Да в общем-то ей было все равно.

Они теперь бежали по пирсу, прикрывая глаза от несущейся по воздуху пыли. При каждом раскате грома Джоанна крепче впивалась в локоть Капитана. Когда до бара оставалась пара сотен ярдов, пошел дождь.

– Бежим! – крикнула Джоанна.

Капитан рассмеялся.

– Неужели никогда не попадали под дождь? – прокричал он сквозь шум грозы. – А ведь это одна из приятнейших вещей на свете!

– Бог ты мой! Да я же сейчас вся промокну! – воскликнула Джоанна, хватаясь за руку Капитана.

Новый раскат заставил Джоанну сильнее прижаться к нему. А он по-прежнему хохотал.

Они вбежали под крышу «Соловьев» и, смеясь, стали смотреть на ливень.

– Я люблю дождик, – сказала Джоанна. – А вот мокнуть не люблю.

– Может, переоденетесь в сухое? – сказал Капитан. – Я найду для вас что-нибудь – до дома-то дойти. Футболку и шорты.

Джоанна совсем забыла, что Капитан живет рядом с баром. От кухни в его квартиру наверх вела лестница. Это он что же, предлагает ей подняться туда вместе с ним?

Даже если намерения Капитана были невинны (а она в этом не сомневалась), она все равно не могла отделаться от смущения, охватившего ее теперь, когда она вспоминала, как хваталась за него под дождем. Оставалось только надеяться, что он не счел это дешевым заигрыванием.

– Спасибо, Капитан, но мне, наверное, лучше все-таки пойти домой, – сказала она.

– Зовите меня просто Хоуг.

– Хоуг?

– Да. Похоже, дождь стихает.

– Верно, – отозвалась Джоанна. – Не может же он лить вечно, Хоуг.

– А может, пообедаем? – предложил Капитан. Они стояли в трех шагах друг от друга. Мокрые, выгоревшие на солнце волосы Капитана прибились за уши. Глаза его были цвета серой воды. У Джоанны странно защемило в груди.

– Нет, мне правда нужно идти домой, – сказала она. – Вернее, не домой, а забрать «Сьюзи». Мой мотоцикл. Я должна забрать его у Донни, а то ему, знаете ли, больно хорошо живется. – Она шагнула под дождь, который действительно стихал. – Но может, увидимся попозже? Вы будете открыты?

– Для вас в любое время, – ответил Капитан, пристально глядя на нее. В глазах его плясали смешинки.

– Вот и отлично, – пятясь к выходу, сказала она. – Может, и увидимся.

И, повернувшись, она вышла под теплый моросящий дождик и побрела в сторону дома.