Текст книги "Обрести надежду"

Автор книги: Кэтрин Борн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

32

Едва ступив за порог, Черри сразу поняла: дома кто-то есть. Сквозняк на кухне означал, что дверь на веранду открыта – только с залива могло задувать такой прохладцей. И это было весьма странно, потому что Джоанна ненавидела холод. Может, просто проветривает?

Через кухню Черри прошла в гостиную, откуда застекленная дверь вела на веранду. Как Черри и ожидала, дверь была открыта, и в шезлонге кто-то сидел. Черри даже испугалась, когда пригляделась и узнала со спины Грейс – ее изящную шейку и каштановые волосы, стянутые в хвостик. От неожиданности она испугалась – словно увидела привидение. Откуда здесь взяться Грейс? Не могла же она вернуться на две недели раньше.

В застывшей фигуре Грейс ощущалась какая-то скованность и напряженность – завернувшись в синий фланелевый плед, Грейс сидела в шезлонге и смотрела на залив. Черри сразу поняла: случилось что-то ужасное, поэтому, ступив за порог веранды, осторожно окликнула подругу:

– Привет!

Грейс повернула голову, и по ее лицу Черри сразу догадалась: что-то не так. Но она не подала виду, решив, что подруга сама все расскажет, если сочтет нужным.

– Привет! – сказала Грейс, сначала оживившись, но на смену радости тут же пришла печальная и вымученная, хотя и добрая улыбка.

– Что-то ты рано вернулась, – как ни в чем не бывало заметила Черри.

– Ну, не так уж и рано, – сказала Грейс и снова улыбнулась, но Черри видела, что улыбка дается ей с трудом. – Ну а ты как?

– Я – отлично, – сказала Черри, сгорая от нетерпения узнать, что произошло в Техасе (явно что-то нехорошее), но еще больше сгорая от желания рассказать Грейс, что произошло в квартире Рика.

Черри вообще вдруг почувствовала какое-то несказанное облегчение – и не только потому, что Грейс, чье присутствие всегда вселяло в нее уверенность и чье мнение она всегда высоко ценила, была дома, а еще и потому (только что она это поняла), что с души ее свалилась страшная тяжесть. Упорство, которое она проявила, защищая себя, конечно, не могло вернуть к жизни мистера Донахью, зато оно изменило ее отношение к самой себе. К ней вернулось что-то очень важное – сама жизнь к ней вернулась. И она была даже благодарна Рику за то, что эта история помогла ей раскрыть себя.

И она поведала Грейс обо всем, что с ней произошло, включая разговор с Кэти.

Грейс, радуясь возможности отвлечься от собственного горя, очень внимательно слушала, как Черри сбивчиво и возбужденно пыталась облечь клубок противоречивых эмоций в связный рассказ. И действительно, разве сможет теперь Черри спокойно посмотреть Рику в глаза? Разве сможет она вернуться на работу, зная, что обязательно столкнется там с ним? Ведь это будет не просто неловкость, а самая настоящая боль. Ведь она любила Рика и, возможно, до сих пор еще любит.

– Но самое странное, что я чувствую себя вроде как виноватой из-за того, что пошла к Кэти, – сказала Черри.

– Виноватой?! – удивилась Грейс. – Ты шутишь? С какой стати ты должна чувствовать себя виноватой?

– Ну хорошо, может быть, не виноватой, просто я знаю, что карьера для Рика – это все. Конечно, он просто защищал ее, когда подменил эту карту. А я просто вовремя подвернулась ему под руку – оказалась самым удобным вариантом, козлом отпущения.

– Ты себя-то слышишь? – В порыве возмущения Грейс чуть не вскочила с кресла. – Ты уже готова его оправдать! Ты уже забыла, как он с тобой поступил! Этому нет и не может быть прощенья! Он обманул тебя. Он лгал тебе. Он принес тебя в жертву. Да, да, вот эти все мерзости он сделал, и не пытайся найти им какое-то разумное объяснение!

– А я и не пытаюсь. Я не пытаюсь оправдать, я просто пытаюсь понять.

– Я понимаю, и мне жаль, что такое приключилось с тобой, – сказала Грейс. – Но хорошо, что правда выплыла на поверхность, – лучше сейчас так, чем потом вообще никак.

Черри кивала. Все, что говорила Грейс, было правдой. И самое интересное, что Черри уже давно подозревала Рика. Она знала, что ничего не проворонила, когда читала медицинскую карту, – просто не могла утверждать с уверенностью, что Рик мог перейти грань и отважиться на такое. Такое она могла бы ожидать от него в самую последнюю очередь. И тем не менее все это время ее мучили какие-то смутные вопросы, которые она не могла даже облечь в какую-то конкретную форму, выразить словами, но которые тем не менее существовали. Это звучало примерно так: как такое вообще могло случиться? И поэтому она принимала от Рика подарки, не понимая, что он просто пытается облегчить совесть и загладить свою вину перед Черри.

В этот момент – Черри его, как ни странно, ждала – у нее зазвонил мобильник. Она посмотрела на телефон и испуганно сказала:

– Это он!

– Ой! – сказала Грейс – она втайне тоже ждала, что у нее у самой зазвонит телефон. Она жалела, что оставила Мэтту эту записку с просьбой больше никогда не беспокоить ее. Хорошо, допустим, оставила, но почему он все-таки не звонит? Она уже давно думала, не позвонить ли самой и не потребовать ли объяснения по поводу той милашки на видео. Но сделать это она не могла из гордости, из чувства собственного достоинства.

– Нет, я не понимаю, а чего он звонит? – спросила Черри, таращась на аппарат, словно это был не телефон, а граната с вырванной чекой. – Что он вообще может мне сказать?

– Пусть оставит сообщение, – посоветовала Грейс.

Но Черри не могла отделаться от надежды, что у Рика найдется какое-то разумное объяснение произошедшему. Или что он захочет извиниться, как-то все исправить (хотя как это можно сделать, Черри не представляла). Долго не раздумывая, она нажала на кнопку и произнесла холодное «алло».

– Привет, – сказал в трубку Рик.

При звуке его голоса решимость Черри почему-то дрогнула. В надежде получить поддержку она бросила беспомощный взгляд на Грейс и тихо спросила:

– Что тебе нужно?

– Я просто хотел узнать, зачем ты рылась в кармане моего пиджака, – ответил Рик более чем дружелюбно.

Его тон совсем смутил Черри.

– Я искала концертную программку, – пробормотала она. – Но мне интересно другое: зачем ты подменил медицинскую карту? – Она рассеянно смотрела в сторону залива, где на горизонте возвышались две манхэттенские башни.

– Очень своевременный вопрос, – согласился Рик. – С ответа на него мне следовало бы начать. Я не оправдываюсь и не защищаюсь, но если ты не возражаешь, я хотел бы объяснить тебе, почему я это сделал.

– Я слушаю, – сказала Черри, робко поглядывая на Грейс, которая делала ей всяческие знаки глазами с целью предостеречь от коварного обаяния Рика.

– А ответ простой, – сказал Рик. – Я сделал это для нас с тобой. Для тебя и меня.

– Для нас?! Это как понимать?

– А так и понимать, Черри-вишенка, что, если бы я не позаботился о своем предстоящем продвижении по службе, то все наши планы рухнули бы.

– Планы? – повторила Черри, млея от такого приятного, прямо-таки драгоценного слова.

Рик кокетливо вздохнул, как если бы эти «планы» были большим секретом, который ему не хотелось раскрывать раньше времени. И он пустился в объяснения:

– Ты пойми, я сделал это ради своего предстоящего продвижения по службе, то бишь ради денег. Ради денег, на которые мы с тобой могли бы обзавестись собственным жильем и подумать о создании семьи. Конечно, я признаю, что поступил нехорошо, но ведь я думал только о нашем будущем и о том, что могу предпринять, чтобы его как-то спасти. Вот я и подумал, что если обвинят тебя, то последствия будут менее губительными для нашего совместного будущего, чем если я сам себя подставлю под удар. Медсестра допустила ошибку. И что? Ну ошибка и ошибка, все остальное-то идет дальше своим ходом. А вот если Рик Нэш облажается, то его сразу на плаху. Хирш отчетливо дал мне понять, что я не имею права на ошибку, если собираюсь впоследствии занять его место. А вышло что? А вышло, что я пришел на работу, невыспавшийся и усталый после ночных увеселений с моей Черри-вишенкой, и допустил эту дурацкую ошибку. По сути дела, ошибку всей моей жизни. А потом, пытаясь эту ошибку как-то скрыть – ради нашего будущего потомства, – я обидел женщину, которую по-настоящему люблю. И об этом, Черри, я глубоко сожалею.

«Люблю»! Таких слов Рик ей еще не говорил. Черри почувствовала, как слабеет.

– Не позволяй ему вешать тебе лапшу на уши! – шепнула Грейс, наблюдая за Черри и видя, как меняется выражение ее лица.

Черри успокоила подругу взглядом, но сама была, конечно, смущена. А что, если он говорит правду? Что это могло бы изменить? Да и могло бы?

И тут Рик задал вопрос, которого Черри ждала. С самым невинным видом он поинтересовался:

– А что ты сделала с этой бумагой?

Этого вопроса Черри не только ждала, но и боялась, но деваться было некуда, пришлось отвечать. Собравшись с духом, она сказала:

– Я отдала ее Кэти. – Краем глаза она видела, как Грейс наклонилась вперед.

– Что-что ты сделала? – переспросил Рик.

Проклятый ком встал в горле. Черри понимала, что ей не в чем себя винить, и тем не менее чувствовала себя виноватой.

– А что ты хотел? Чего ты ждал от меня?! – От волнения у нее даже выполз откуда-то ее провинциальный акцент. – Ты можешь себе представить, что я испытала, когда обнаружила эту бумагу? Такое впечатление, что ты нарочно ее там оставил, чтобы я нашла! Как будто дразнил меня! Я сделала то, что на моем месте сделал бы любой. Я предприняла необходимые меры для того, чтобы очистить от грязи свое имя.

– Скажи, что это была шутка, – проговорил Рик упавшим голосом.

– Нет, это не шутка, – сказала Черри. – И если это повлияет на твое продвижение по службе, то мне искренне жаль. Просто тебе не следовало меня так гадко обманывать. – Лишь произнеся эти слова, она поняла, насколько они правильные. Она вспомнила про понятия семейной чести и прямо представила себе, как ее многочисленные предки, среди которых были и врачи, смотрят сейчас негодующе со своих портретов, горя желанием вызвать презренного Рика Нэша на дуэль.

– Ах ты сука!.. – злобно сказал Рик.

Эти слова потрясли Черри даже еще больше, чем его недавнее упоминание о любви. Потрясли и перечеркнули все хорошее и приятное, что он говорил ей до этого.

– Да какое право ты имеешь так меня называть?! – возмутилась Черри и, видя в глазах Грейс сочувствие, совсем осмелела и прибавила: – Ты, вонючий лживый кусок дерьма!

Этот накал страстей требовал яркой точки, которую Черри и поставила, захлопнув крышечку телефона. Словно раздавила ногой мерзкого таракана.

– Ну?.. – спросила Грейс.

– Он меня сукой назвал. Представляешь?

– Ты отключи телефон, – посоветовала Грейс.

Телефон Черри отключила, но ее всю колотило.

Грейс встала со своего кресла, обернула ее пледом и обняла.

– Ты все правильно сделала, – сказала Грейс. – А теперь тебе просто нужно вернуться на работу. Поняла?

Черри прижималась к подруге.

– Нет, я не хочу его видеть! Даже мысль для меня невыносима!

– Я понимаю, – сказала Грейс. – Но ты должна постоять за себя. Ты не должна жить в страхе. Ты просто должна пойти и сделать заявление. Я понимаю, как это трудно. Трудно и тяжело. Но у тебя теперь есть сила. Ты это понимаешь? Твоя сила в том, что ты права, а поскольку ты права, тебе нечего бояться.

Черри кивала, но в душе жалела, что сказала Рику про свой поход к Кэти. Ведь теперь было ясно, что она загнала его в угол, а Рик, как она заметила на теннисном корте, становится очень жестоким противником, когда его припирают спиной к стенке.

Когда Джоанна вернулась вечером домой, Черри уже спала, но вот уж кого Джоанна никак не ожидала увидеть, так это Грейс – та сидела на кухне и пила кофе. Джоанна даже не успела спросить у Грейс, почему она раньше времени вернулась, потому что Грейс первым делом начала рассказывать ей про обнаруженную Черри медицинскую карту и про сомнения Черри насчет возвращения на работу. Потом, немного подумав, она прибавила:

– А я вернулась, потому что Мэтт Коннер оказался полным козлом.

Тогда Джоанна тоже налила себе кофе и уселась за стол.

– Слишком много новостей сразу для такой уставшей девушки, как я, – сказала Джоанна. – Но давай начнем с самого начала. То, что я услышала про Черри, меня не удивляет – у меня всегда было ощущение, что Рик что-то прячет за пазухой. Но все это я могу услышать от самой мисс Скарлетт. Поэтому расскажи-ка ты мне лучше, почему это Мэтт Коннер – полный козел.

Грейс не знала, с чего начать, поэтому не раздумывая пробормотала:

– Мне кажется, мы друг в друга влюбились.

– Что-о?..

– Да, мы друг в друга влюбились. – Это признание было трудным для Грейс, потому что она понимала, как смехотворно оно звучит. Смехотворная правда. О своем бегстве из Техаса она не рассказала Черри – ведь у той ситуация была еще печальнее, – зато она подозревала, что в лице Джоанны найдет сочувствующего слушателя.

– Дай-ка я теперь подытожу, – сказала Джоанна, когда Грейс изложила ей ситуацию. – Мэтт приглашает тебя поработать у него в частном порядке медсестрой. Вы влюбляетесь друг в друга. Он начинает подкатывать к тебе. Ты, как всякая нормальная баба, клюешь. А потом появляется этот дурацкий Майкл Лэвендер и сует тебе в нос какое-то дурацкое видео с Таней Сент-Клэр…

– Да я не знаю, кто это такая…

– Ладно, зато я знаю, – сказала Джоанна. – Ты что, не читаешь журналов? Все знают эту Таню. Но никто не воспринимает это как настоящие отношения. Обычные голливудские шашни, показуха, как у Тома Круза с этой… как ее там… Это же актеры, у них всегда какие-то эти истории.

– Да, но я не могу так рисковать, – сказала Грейс. – Я не могу отдать свое сердце человеку, который сегодня есть, а завтра – фьють!.. – и сбежит.

– Ой, вы только посмотрите на нее! – сказала Джоанна. – Чья бы корова мычала! Это вот ты как раз – фьють!.. – и сбежала. Не стала бороться за свое счастье, а спину показала. Раскрыла парашют и выпрыгнула на ходу. Причем именно в тот момент, когда все только стало налаживаться!

– Да мне, можно считать, повезло, что Майкл Лэвендер раскрыл мне глаза, – проговорила Грейс, оправдываясь. – Мне вообще-то самой следовало понять это с самого начала. Это же Мэтт Коннер, не кто-нибудь. Разве можно ждать, чтобы он связал себя в жизни всего с одной женщиной?

– Ну хорошо, допустим, у него что-то есть с этой Таней. Но откуда ты знаешь, может быть, он собирался ее бросить?

– Так просто людей не бросают.

– Так просто нет, а если влюбились в кого-то другого, то бросают.

Грейс задумалась, а потом с некоторой долей удовлетворения в голосе сказала:

– Если он меня любит, то он придет и заберет меня.

– После того, как ты написала ему записку не соваться к тебе?

– Знаешь, если я была не права, то он позвонит и скажет об этом. А если не позвонит, то я буду считать, что поступила правильно.

– Нет, Грейс, это очень пассивная позиция. Ты должна сама взять быка за рога!

– А я это и сделала, уехав оттуда.

– Но откуда ты знаешь, может, Лэвендер командует всем этим парадом? Он же ревнивый, завистливый, везде сует свой нос. Не исключено, что он увидел в тебе угрозу. Может, он заплатил этой Тане, чтобы она записала это видео! Ты вон посмотри, что Рик Нэш вытворяет! А Донни с его вечной изворотливостью и враньем? С какой стати ты должна верить Лэвендеру?

– По твоей логике, я и Мэтту не должна верить.

Джоанна нахмурилась, не зная, что ответить.

– Послушай, давай не будем, – сказала Грейс. – Мэтт есть Мэтт. А мне нужен спокойный, скромный, преданный мужчина, не претендующий на мировую известность. Я, кстати, не считаю, что прошу много. И вообще даже готова пойти куда-нибудь и найти его, такого вот подходящего. Прямо сегодня!

Джоанна рассмеялась:

– Прямо сегодня?

– Да, прямо сегодня. Вот возьмем разбудим Черри, отправимся втроем в город и там оторвемся по полной программе.

– Ой-ой, от кого я это слышу?! Неужели от Грейс Кэмерон?

– Да, от нее, голубушки. И вот ведь что забавно – все мы остались без мужиков одновременно.

– Ага. Как тогда, помнишь – музыку слушали, и у нас у всех троих одновременно были месячные?

– Нет, этот случай еще интереснее. Это ж подумать только, какое совпадение! Все трое одновременно разочаровались в своих мужиках. Прямо знак небесный какой-то.

– А может, нам лесбиянками заделаться?

– Ну хотя бы быть взыскательнее при выборе мужчин. Ведь, чего греха таить, мы были словно ослеплены.

– Ну, не знаю, – возразила Джоанна, пожимая плечами. – Любовь ослепляет, так что это вина любви, а не наша.

Грейс со вздохом кивнула. Конечно, это была любовь. А что же еще? Сама она впервые видела, чтобы все начиналось так быстро, но Мэтт утверждал, что это произошло в ту самую секунду, когда он открыл после комы глаза и увидел Грейс. Только теперь она не верила ни одному его слову. Он уверял ее, что у него никого больше нет, и она с готовностью поверила ему. Видно, действительно любовь ослепляет.

– Только, наверное, все-таки не сегодня, – сказала Джоанна. – Черри завтра рано вставать. И мне тоже. Я сегодня жуть как умоталась.

– Правильно. И еще в субботу у тебя свидание с Капитаном.

– Это не свидание. Просто пригласил по-дружески. И это как раз здорово, потому что я пока не готова к серьезным отношениям. Я же развожусь, едрена мать! Так что от свиданий мне пока лучше воздержаться.

– Ой, а я бы все отдала, чтобы пойти на свидание. Все, что угодно, лишь бы избавиться от этого ужасного чувства! Знаешь, как мне муторно! Знаешь, как я жалею, что вообще познакомилась с Мэттом!

– Поздно жалеть-то.

– Ой, Джо, я просто не понимаю, как я могла такое допустить.

– Перестань себя бичевать! Может, тебе позвонить ему?

– Ни в коем случае. – Грейс покачала головой. – Нет, нет, он бабник, а мне меньше всего надо, чтобы я страдала из-за мужика.

– Ну, что он бабник, я согласна. А тогда давай-ка мы с тобой пойдем спать, а? Пошли. – Джоанна встала из-за стола и протянула подруге руку.

Грейс как-то жалобно улыбнулась и сказала:

– Нет, спасибо. Я, наверное, еще посижу немножко и подумаю.

33

На следующее утро Черри, одевшись в джинсы и бордовую водолазку, поехала в больницу вместе с Джоанной на метро. Она нервничала при одной только мысли, что может столкнуться с Риком, и, чтобы как-то отвлечь ее, Джоанна рассказывала ей про размолвку между Грейс и Мэттом Коннером.

– Я так и поняла, – сказала Черри. – Я сразу поняла: что-то нехорошее случилось. Но она ничего не сказала, а я не стала выпытывать.

– Она больше за тебя переживала, – объяснила Джоанна.

– Ну вот, раз у нее хватило духу покинуть дом Мэтта Коннера, то и я, наверное, смогу спокойно выдержать встречу с Риком, – пробормотала Черри.

– У Грейс как раз духу не хватило, – возразила Джоанна. – Она, наоборот, испугалась. А если б у нее хватило духу, то она бы осталась и выяснила с ним отношения. Но она решила избавить себя таким образом от будущих проблем. Спрятаться от них.

– Она мне и про Рика так сказала – дескать, хорошо, что я узнала его с этой стороны сейчас, а не потом, когда было бы поздно.

– В таких вопросах никогда не бывает поздно. Вон я развожусь с Донни, а сколько лет мы прожили вместе? Нет, в таких вещах никогда не бывает поздно. «Поспешно» бывает, это да. Как, например, Грейс порвала с Мэттом.

– Просто не каждый может похвастаться таким терпением, как ты, – заметила Черри. – Сколько раз ты давала Донни шанс, вспомни!

– О-ой, наверное, миллион! Но Грейс-то могла бы дать Мэтту хотя бы один.

– Может, и мне тоже один раз дать Рику шанс? – оживилась Черри. – Может, я перегнула палку, как думаешь?

– Не-ет! – сказала Джоанна. – То, что сделал Рик, – это хуже, чем спать направо-налево. Это было сделано хладнокровно. Такого человека нужно опасаться, бежать нужно от такого без оглядки.

– Рик никогда не сделал бы мне больно физически, – возразила Черри, хотя теперь не смогла утверждать это с уверенностью. Ведь последние поступки Рика были продиктованы его амбициозностью и склонностью идти напролом – тем, что поначалу так привлекло ее. Это был как раз классический пример того, как что-то изначально притягивавшее к человеку вдруг становится причиной полного крушения отношений. В общем, «Сто первое свидание», да и только.

У дверей больницы ноги у Черри вдруг сделались словно ватными, и она отказалась заходить.

– Скарлетт, не беси меня! – сказала ей Джоанна.

– Я просто не могу туда идти, – сказала Черри, озираясь по сторонам и ища глазами Рика. – Лучше попробую найти вакансию в Корнелл медикал или Ленокс-Хилл.

Но Джоанна буквально затолкала ее в дверь и потащила к лифту.

На этаже интенсивной терапии Черри прямиком направилась к кабинету Кэти. Она плелась туда понуро – опустив голову, уткнувшись взглядом в собственные туфли. Джоанна же горделиво прошествовала в сестринскую.

Дверь кабинета Кэти была открыта. Кэти сидела за письменным столом среди вороха бумаг и, окинув Черри удивленным взглядом проснувшегося лунатика, сказала, рассеянно потрогав себя за макушку:

– A-а, Черри, это ты? Прекрасно! Садись.

Черри села, заметив, что Кэти нервничает.

– Мы все очень рады твоему возвращению, – сказала Кэти лишь со слабым оттенком того свойского тона, каким буквально вчера она так доверительно делилась с Черри воспоминаниями об ошибках своей молодости. – Не сомневаюсь, это решение далось тебе нелегко.

– Да. У меня внутри прямо дух захватывает, – сказала Черри. – А Рик… то есть доктор Нэш… он здесь? – От этого вопроса Черри даже замутило. Ей вдруг захотелось убежать.

А Кэти продолжала:

– Подожди, ты хочешь сказать, что не слышала новость?

– Какую новость? – спросила Черри, хотя была не уверена, что хочет слышать ее.

– A-а, я думала, ты знаешь, – сказала Кэти. – Так вот, доктор Нэш объявил, что срочно берет отпуск за свой счет.

– За свой счет?

– Иными словами, он ищет другую работу, – объяснила Кэти.

– Ищет другую работу?! Но почему? Я не понимаю!..

– Я затрудняюсь сказать с уверенностью, но подозреваю, что таким образом доктор Нэш пытается избежать неловкой ситуации. Чтобы не приходить сюда для объяснения своих поступков, он решил уклониться от вопроса в целом. Выбор трусливый, на мой взгляд, но вполне объяснимый.

Черри была потрясена до глубины души. Теперь до нее дошло, что иначе он поступить не мог, потому что понимал, что Черри скорее всего ходила к Кэти или к Фреду. Только почему она сразу не догадалась?

Она испытала невероятное облегчение, но боль в душе осталась – боль какой-то жестокой утраты, гораздо более сильная, чем просто ядовитый предательский укус. Но, зная, что Грейс и Джоанна рядом, она чувствовала в душе подъем и знала, что переживет ее. Тысячу раз права была Грейс, когда сказала: «Лучше сейчас так, чем потом вообще никак».