Текст книги "Хан (ЛП)"

Автор книги: Кэти С. Бартон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Когда пара вошла, оборотень поднялся на ноги. Конечно же, девушка изменилась с их последней встречи. Кивнув Престон, а после и пожав её руку, Дилан обнял Хана. У них были свои разногласия раньше, и их было достаточно, но в первую очередь они всегда оставались братьями.

– Я думал, что ты уже никогда не приедешь, – Дилан кивнул в ответ на заявление Хана. – Но ты преодолел весь путь на машине, когда мог просто прилететь с нами на самолёте.

– Но я же всё же приехал. Мне нужно поговорить с вами двумя. Это важно, – когда служанка вышла из комнаты, Дилан чуть отклонился, провожая её взглядом.

Он любил женские задницы. Когда Хан прочистил горло, а Моника хихикнула, мужчина подобающе устроился на стуле.

– Это нельзя было обсудить по телефону, Дилан? Сейчас четыре утра. И я не знаю, слышал ли ты, но кто-то пытается убить мою пару.

Оборотень знал об этом, но вовсе не потому был здесь.

– Рид звонил мне прошлой ночью. Я хочу поговорить с вами кое о чём, – мужчина порылся в сумке, и достал свиток. – Он очень старый, поэтому поаккуратнее с ним. Мама не знает, что он у меня.

– Хорошая шутка. Она убьёт тебя. Что, чёрт возьми, ты делаешь с генеалогическим древом? К тому же оригиналом.

Хан осторожно прикоснулся к нему. И Дилан не винил его. Эта вещь была столь же древней, как и его род.

– Мне нужно показать кое-что вам. Хотя, в основном это касается Моники, но я бы хотел, чтобы и ты увидел это, – мужчина указал на имя человека, родившегося и умершего задолго до их бабушки. – Её имя Элизза Манчестер Боуэн. И она была нашей прапрабабушкой.

Каждый из них посмотрел на имя, но Моника поняла, что он пытался этим сказать им. Престон наклонилась к пергаменту, прищурившись, прежде чем прочла вслух. Когда она сделала это, то посмотрела на Дилана.

– Здесь сказано «нет границ» – что это значит?

Он почувствовал, как Моника коснулась его разума, позволив ей это. Это был единственный способ, которому она научилась.

– Это значит, что она могла слышать другие виды. Как и ты, – Моника настолько быстро отшатнулась, что чуть не опрокинула стул, на котором сидела. – Ты не единственная пантера, обладающая этой способностью.

– Откуда ты знаешь это? Она умерла так давно, что всё, что ты не можешь с точностью утверждать, что это не значит, что она просто не оставалась на своих землях, и не знала границ, – Хан принялся расхаживать по комнате, и Дилан посмотрел на Монику. – Это самое… Вот почему ты приехал посреди ночи? Чтобы рассказать нам о старых народных сказках?

– Он говорит правду. Это не сказки. Она действительно могла делать то же, что и я, – девушка посмотрела ему в глаза. – Что можешь и ты.

Дилан кивнул, не смотря на брата.

– С детства. Я был в ужасе, когда понял, что никто из них не может делать это, но когда я увидел это… Я расспросил дедушку, и он рассказал мне, что это значит и что случилось с ней.

Хан тяжело сел обратно.

– Ты как, Моника? Ты можешь слышать другие виды? Как это возможно?

Дилан рассмеялся.

– Это такая же часть тебя, как и меня. Если бы это было невозможным – она не была бы такой же, как и мы. А Моника такая же. Мы можем слышать то, знать то, что не могут другие.

– Почему я узнал об этом только сейчас? Почему… Почему Рид знал об этом?

Дилан услышал в голосе Хана боль.

– Он не знал. Он рассказывал, что случилось за день, с тех пор, как вы приехали сюда. Он не…

Оборотень встал, достал с холодильника бутылочку воды, и сел обратно. Мужчина знал, что ни один из них не хотел чего-то.

– Никто и не знал, – Моника посмотрела на Хана. – Он не хотел, чтобы кто-то из вас знал, потому что ему было бы стыдно, а потом он почувствовал, что уже поздно говорить об этом.

– Вы двое хотите, чтобы я вышел из комнаты? – Хан вновь принялся ходить. – Я не хочу, чтобы ты разговаривал с ней так. Ты знаешь, что мы недавно стали парой, и…

– Она читает мои мысли. Я не сказал ей и слова, которого ты не слышал. Она намного лучше меня, когда я понял это, – Дилан усмехнулся. – Расскажи ему, дорогая, прежде чем он попытается вырвать моё горло.

– Я не пытаюсь создать неприятности. Я… Это было похоже на то, что нужно было сделать. Я даже не понимала, что у меня получится, – девушка опустила ладони на колени. – Ты мог бы сказать мне, чтобы я прекратила.

– Ага, но в чём тогда веселье? – Встав на ноги, Дилан достал из холодильника ещё кое-что. – Я хотел бы остаться сегодня, но мне нужно вернуться ночью. У меня на носу экзамен, и есть пара парней, которых я должен обставить завтра вечером в покер. Мне нужно вернуть часть денег за поездку сюда.

Ему не нужны были деньги больше, чем другим. Кэйтлинн видела это. Она расплатилась со всеми их кредитами, дав каждому неплохую сумму сбережений на чёрный день. Дилан и не коснулся их, и, вероятно, никогда бы этого и не сделал, но приятно иметь что-то про запас. Когда мужчина поджарил бекон, он произнёс для обоих:

– Я могу научить тебя, насколько успею за сегодня, если не возражаешь. Я запомню того парня, что пытается тебя убить – для вас было бы неплохо иметь ещё кого-то на вашей стороне.

Когда девушка достала тарелки, Дилан повернулся к ней.

– Боюсь, это не поможет нам. Тот, кто преследует меня – человек. И, думаю, он как я.

Дилан перестал накладывать бекон на сковороду, посмотрев на неё.

– Ты знал это, не так ли? Мне жаль, что ты потратил деньги на газ, но…

– Моника, он такой же, как и мы. Человек – это вид, и ты больше никогда не будешь человеком. Возможно, ты и не сможешь обратиться, но ты больше не человек, – мужчина посмотрел на брата. – Расскажи ей. Скажи, что она больше не человек.

– Что же она тогда, если так? Я не понимаю тебя, – голос Хана вновь был раздражённым, и оборотень переводил взгляд со своей пары на брата. Дилан чуть не рассмеялся, но у брата в руках была большая сковорода.

– Она такая же пантера, как и ты. Ты ещё не обратил её, но в ней достаточно крови пантеры в организме, что, если она забеременеет – ребёнок родится чистокровным, – Моника посмотрела на Хана. – Я не лгу тебе, брат. Она точно такая же пантера, как и ты. Без шуток.

Моника сменила тему, прошептав в его голове: «Веди себя хорошо, ладно? Это сложно для нас двоих».

– Что значит, что Тони – вид? Я понимаю, что он принадлежит к виду, но я думала, что могу слышать только сверхсуществ.

– Нет. У тебя нет границ.

Он попросил их подождать немного, и вышел из комнаты, чтобы найти симпатичную горничную. Ему нужно убедиться, что он прикоснулся к её коже. Когда они вошли на кухню, Дилан представил её:

– Это Молли. Молли работает здесь не потому, что ей нравится работа, она крадёт пищу из кладовки каждую ночь, чтобы отнести домой семье. Она не знает, что каждый работник здесь знает это, и они специально прикрывают её. Они не хотят, чтобы Молли потеряла работу.

Дилан получил эту информацию от человека, что позвонил ему сегодня утром, но он не знал, кто такая Молли.

Молли села, и оглядела комнату.

– Не рассказывайте ничего мисс Кэйтлинн. Она точно меня уволит.

– Мне не расскажем, но ты должна помочь нам, – мужчина посмотрел на Монику. – Прочти её разум.

Рассматривая её лицо, Боуэн не мог сказать, что Престон не старалась, но у неё не получилось. И потому Дилан предложил прикоснуться к коже Молли.

– Но не к её ладоням. Я не знаю почему, но почему-то это не работает.

Моника последовала совету, отступив после на несколько шагов.

– Её муж бросил её около девяти месяцев назад из-за другой женщины. Молли не просто пытается свести концы с концами, но она так же изо всех сил пытается заставить свою младшую сестру пойти в среднюю школу, чтобы ей не пришло протирать столы всю оставшуюся жизнь.

Молли кивнула, но не двинулась.

– Он забрал всё, когда оставил нас из-за неё. Всё, включая микроволновку. Мы с Джейн пытались свести концы, но школа слишком дорогая, а книги стоят дороже машины. Я не… Вы не расскажете мисс Кэйтлинн, правда? Вы обещали, что если я помогу, то меня не уволят.

– И ты тоже не сделаешь это, – и Дилан и Хан одновременно потянулись к своим кошелькам, собираясь вытащить их, когда Моника продолжила: – У Кэйтлинн есть фонд, созданный для людей, которые хотят стать лучше. Могу поспорить, если ты поговоришь с ней, ты и твоя сестра могли бы получить помощь. Конечно, тебе нужно будет заботиться о еде, но я готова поспорить, что она не будет возражать и скажет тебе брать больше.

Боуэн-младший посмотрел на Хана, что выглядел так, будто только что выиграл в лотерею.

– Моя пара. Она будет потрясающей на семейных ужинах.

Оборотень подумал, что это может быть правдой. После того, как он послал Молли найти хозяйку дома, мужчина поработал с Моникой немного больше. Когда у него появится чуть больше времени, и Престон не будет так обеспокоена Тони – у неё всё получится. И мужчина знал, что, если они найдут его, он убьёт его медленно.

Когда Моника ушла, чтобы переодеться, Дилан посмотрел на Хана.

– Он причинил ей боль. Он причинил ей боли больше, чем тебе. Нельзя больше позволять ему дышать.

Хан посмотрел на него с удивлением и задумчивостью. Прежде, чем он успел спросить своего брата, что тот имел в виду, Дилан поднял руку. Если это спасёт Монике жизнь – он будет молчать.

– Я позабочусь о нём. То, чем она поделилась – этого достаточно, чтобы вывести всех нас на его задницу. Если я найду его до того, как это сделает полиция, и я надеюсь, что так и будет… Ты даже представить не можешь, как он будет страдать.

***

Казалось, разум Моники болел так же, как и её голова. Дилан уехал чуть меньше часа назад, а девушка все ещё едва стояла на ногах от того, что он ей рассказал. И большинство из этого было связано с чтением чужих мыслей.

Это не было очень сложно. Ей нужно было только немного сконцентрироваться, и к ней хлынул целый поток информации. Дилан сказал, что это из-за того, что многие просто не знали о существовании таких людей, как они, и не пытались скрыть свои мысли. Но они оба могли заглянуть даже в самые потайные уголки чужого сознания, и с этим стоит быть осторожным. Очень осторожным.

– И тебе, во что бы то ни стало, нужно научиться блокировать людей. Потому что, если ты сможешь войти – они тоже смогут это. Не позволяй никому войти в твои мысли. Там слишком много того, чего другим знать не следует.

– Имеешь в виду то, что вы – пантеры?

Он кивнул ей, улыбнувшись.

– Как думаешь, есть другие такие же, как и ты?

– Хочешь сказать другие пантеры, или другие такие же, как и мы? И для протокола, ты тоже пантера. Как я и сказал, гораздо больше, чем можешь подумать, – Дилан откинулся назад, улыбнувшись ей. – «Ты знаешь, что есть. И, если кто-то с тобой войдёт в комнату, по крайней мере, в радиусе двадцати-двадцати пяти футов (6–7,62 м – прим. перевод), ты поймёшь, что они тоже там есть.

Моника весь день пыталась блокировать свой разум, и теперь ей нужен был хороший сон. Престон решила, что не хочет засыпать в одиночестве. Почти поднявшись с дивана, она закрыла свои глаза, попытавшись отыскать Хана в доме. Она решила попробовать кое-что.

Девушка не знала, какие изображения она могла бы использовать в том случае, если бы их увидел, и кто-то другой. Дилан сказал ей, что они не смогут, но Моника всё ещё сомневалась в этом. Она решила попробовать что-то с этим, но действовать медленно.

Сначала Моника послала Хану мысль о том, что сейчас она обнажена в душе. Ей хотелось, чтобы он захотел её, а не утомить, потому Моника представила, как её руки скользят по телу. Приподняв грудь, Престон лизнула свой сосок. Чуть застонав, девушка провела руками вниз по своему телу, соскользнув пальцем в киску. Снова прикоснувшись к клитору, искусительница тихо застонала. Вновь и вновь она скользила по своим нежным складочкам, пока ей не стало трудно дышать. Моника вновь подняла грудь, мягко ущипнув вершинку, а после всосала её в рот. Престон не знала, сможет ли она сделать это, но решила попробовать в следующий раз в душе. Когда дверь у стены захлопнулась, Моника посмотрела на Хана. Она и забыла, что дразнила его.

– Раздевайся.

Её тело отреагировало на его приказ.

– Сейчас. Я хочу, чтобы ты сделала то, что показала мне. Сейчас, Моника. Я хочу увидеть это сейчас.

Его член затвердел, скрытый за тканью джинс, и девушка облизнула в предвкушении губы. Она хотела, чтобы он прикоснулся к ней, сделал то, что нарисовала её фантазия ранее, но мужчина покачал головой, вновь приказав Монике показать ему.

Раздумывая над тем, чтобы отправиться в спальню и там подчиниться его словам, Престон поднялась на ноги, когда Хан расстегнул ширинку штанов, освобождая свой член. Девушка посмотрена на него, когда Хан сжал свой член рукой, используя своё предсемя, чтобы скользить вверх-вниз.

– Хочешь это?

Моника кивнула.

– Тогда ты сделаешь так, как я прошу. Ты хоть представляешь, что сделала со мной? Ты представляешь, что случилось со мной, когда я увидел, как ты взяла в рот свой сосок, одновременно с этим трахая свою киску?

– Я хотела, чтобы ты пришёл ко мне.

Хан рассмеялся, оставаясь напряжённым.

– Думаю, у меня получилось, не так ли?

– Да. Покажи мне, Моника. Покажи мне, чего ты на самом деле хочешь с собой сделать.

Ей хотелось угодить ему, и девушка хотела, чтобы Хан желал её. Раздеться было не так сложно, как она думала. Они занимались сексом во всех частях этого дома, и даже кое-где во дворе – и этого было достаточно, чтобы Престон чувствовала себя комфортно в своём теле. Обнажившись, Моника замерла.

– Твой ход. Я хочу, видеть тебя, прикасаясь к себе, представляя, твои пальцы, вместо моих, представляя, как ты скользишь в меня и из меня. Ты должен помочь мне.

Он лишился своей одежды быстрее, чем она. Когда Хан стоял перед своей парой во всей красе, Моника окинула его взглядом снизу до верха, задержавшись на кое-каких частях его тела.

Подняв грудь, Престон лизнула её. Облизнув губы, пока он наблюдал за ней, Моника щёлкнула языком по твёрдой вершинке. Стон сорвался с её уст. Это ощущалось намного лучше, чем она думала. Повторив это, девушка наблюдала, как Хан обхватил свой член рукой, медленно двинувшись вверх и вниз, а его яйца крепко прижались к его телу.

Когда девушка втянула сосок в рот, то почувствовала, как сжалась её киска. Её соки текли по ногам, и она раздвинула бёдра, чтобы оборотень мог увидеть это. Моника скользнула ладонью вниз по животу, закружив пальцем по пупку, и прикусила свой сосок.

– Господи. Я кончу от этого вида. Я собираюсь втереть свою сперму в твоё тело, а после – повалю на пол и жёстко оттрахаю.

Осмелев, Моника опустила руку вниз к своей киске, глубоко введя два пальца. Используя вторую ладонь, она раскрыла свои нижние губки, чтобы больше прикоснуться к себе, и позволить Хану увидеть это. Она понятия не имела, что творит, но ей было настолько хорошо, что она не остановилась. Внезапно её руки отвели в сторону, и Хан взял её в свой рот.

Моника кончила в тот момент, когда оборотень прикусил её клитор. Выкрикнув его имя, девушка запустила руку в его волосы, прижав мужчину к себе, объезжая его рот. Каждый раз, когда он облизывал её, приближая к оргазму, Хан замедлялся, пока Престон не приходила в себя. Девушка подумала, что в следующий раз, когда ей в голову придёт идея подразнить его – она сделает это только, когда они будут вдали друг от друга

– Мне нужно быть внутри тебя. Сейчас, – Хан лёг на спину, опуская её вниз на себя. – Объезди меня. Объезди меня, как свои пальцы. Я хочу почувствовать, как ты кончишь на мне.

Моника медленно опустилась на его член. Она знала, что мужчина хотел, чтобы она поторопилась, но позволил ей действовать самостоятельно. Когда Престон всё же опустилась на него, насколько могла, Хан схватил её бёдра, показав, как ей следует двигаться. Когда девушка наклонилась вперёд, используя его грудь для опоры, Боуэн потянулся, сжав её соски, пока её голову не посетила мысль, что она умрёт от безумной смеси удовольствия и боли. Кончив на этот раз, Моника не была к этому готова – Хан бросил её за край, наклонившись и грубо укусив её грудь. А когда он принялся посасывать её, девушка чувствовала, как его член изливается глубоко внутри неё. Опрокинув свою пару на спину, Боуэн навис над ней, устроив ноги девушки на своих плечах.

– Кончи вновь. Хочу почувствовать, как ты сжимаешься вокруг меня.

И её тело подчинилось, и Моника увидела, как за её веками вспыхивают звёзды. Последовав за ней, с её именем на своих губах, Хан сказал, что любит её.

Лишив Престон тяжести своего веса, мужчина опустил ноги девушки на пол. Его женщина была обессилена, как, впрочем, и сам Хан. После того, как мужчина поднялся, стянув шерстяной плед, укрыл их обоих, обняв её своими руками. Спустя пару секунд, Моника почувствовала тёплое дыхание оборотня на своей коже. Положив голову ему на грудь, она тоже закрыла глаза, и в её голове проскользнула мысль о том, что подумают о них домочадцы, если наткнутся на них здесь.

ГЛАВА 11

Тони вновь и вновь пересматривал новости. Но его ни разу не упомянули. Мужчина держал в руке сотовый телефон на случай, если не услышит звонка, ожидая, пока кто-то позвонит ему и даст знать, что происходит.

Его родители были мертвы.

Тони хотел вернуться домой, чтобы убедиться, что это правда. Но обрывки воспоминаний о камине и сыре удерживали его от этого. Бросив взгляд на окровавленную рубашку, Бэрр подумал о том, не пытался ли кто-то убить и его, но оставил эти мысли. А после произошла та история с менеджером отеля.

Он не понимал, почему от этого места у него раскалывается голова. Газон был окружён жёлтой полицейской лентой. Но, опять-таки, что-то не давало ему туда вернуться. Это было то место, где Тони разговаривал с Моникой, но здесь было и что-то ещё. Что-то, что Бэрр не хотел вспоминать.

Когда началась реклама, убийца направился к кровати и свернулся на ней клубком. Засунув свой большой палец в рот, Тони лежал там, запустив пальцы другой руки в свои волосы. Это уже не так успокаивало его, как раньше. Что-то… Моника. Моника не давала ему отдохнуть.

Она не помогла ему, как он на то рассчитывал. Девушка была такой же, как и другие. Они только хотели брать и брать, пока от него ничего бы не осталось. И Тони решил, что пришло время возвращаться. Перевернувшись на спину, мужчина продолжил посасывать большой палец. С Моникой нужно будет покончить.

Как и другие, она должна быть наказана. Она не умрёт, но, как и остальные, Престон должна уяснить, что играть с ним – плохая идея. Тони нуждался в ней, но она подвела его. Мужчина вновь перевёл взгляд на телевизор, когда начался другой выпуск новостей. Он был о случившейся аварии, но хотя бы не привлекал его внимания или расстраивал его, как другие новостные сюжеты. Этот Бэрр мог посмотреть.

– Где ты? – Мужчина окинул взглядом комнату, желая, чтобы кто-то ответил ему. – Я был хорошим. Я хочу, чтобы вы все оставили меня в покое.

Тони лёг на спину, засунув свой большой палец в рот. Они никогда не сделают этого, и мужчина понимал это. Тони принялся перечислять свои успокаивающие слова, и едва ли добрался до третьего, когда поднялся на ноги и подошёл к телевизору. Раньше ему не помогало то, что он кричал на него, впрочем, как и, если бы Тони попросту выключил его. Но, кто-то входил и вновь включал его обратно. И Тони не мог получить желаемое.

Пошарив рукой под матрасом, мужчина достал из-под него пистолет. Он нашёл это оружие в доме своей матери, и он… Тони не мог вспомнить, когда он нашёл его, но теперь пистолет был его. Всё её вещи и вещи его отца теперь были его. Потерев стволом свою щеку, мужчина подумал, что это то, что он мог бы делать вечно. Ощущение гладкого прохладного металла на его щеке делало его счастливым. Бэрр не испытывал такой радости с… Тони оборвал все мысли и о счастье, и о пистолете, и о способах, что заставляли его чувствовать.

Но Тони сделал это по какой-то причине, и он был готов найти её и использовать. Взглянув на телевизор, мужчина застыл. Он узнал её. Тони знал эту женщину. Используя свои ладони и колени, мужчина подполз поближе, наблюдая за тем, как она говорит в микрофон. Женщина говорила о его отце и матери.

– Их любили, и общество будет ощущать их потерю в течении многих, многих лет. Сенатор Бэрр несколько раз переизбирался на эту должность, до выхода на пенсию в начале этого года. Будет очень не хватать его и его жены, – говорившая повернулась к кому-то слева, и кивнула.

– У Вас есть какие-либо предположения о том, кто мог быть убийцей? Что-то, чем Вы могли бы поделиться с прессой?

В поле зрения камеры попал небольшой мужчина со шляпой. А после объектив вновь переместился к женщине, прежде чем та заговорила:

– Мы проводим расследования, и все наши сотрудники работают сверхурочно, чтобы выйти на след их убийцы. И мы привлечём этого человека к ответственности. Я могу сказать Вам, что убийца был жесток и это дело рук одного человека. В доме больше никого не было, когда это произошло, – она подняла фотографию, показав её на камеру. – Если кто-то владеет какой-либо информацией об этом автомобиле, пожалуйста, свяжитесь с моим офисом. Мы всего лишь хотим поговорить с этим человеком. На это время, это всё.

Тони поднялся на ноги, посмотрев наружу сквозь окно своего номера в отеле. Мужчина был слишком далеко, чтобы рассмотреть свой гараж, но он был уверен, что его автомобиль украли. Та леди, Кэйтлинн Боуэн, показала его машину по телевидению, даже не упомянув о нём.

Остановившись у двери, Тони вновь посмотрел на телевизор. Он едва не упал, развернувшись к нему. Вот она, его Моника. Мужчина смотрел на неё и двух, стоявших рядом с ней, мужчин. Двух мужчин, которых он не… присмотревшись поближе, Тони узнал одного из них. В попытках вспомнить, где он его видел, он ударял свою голову. Ему казалось, что это важно, но чем больше он бил собственную голову – тем больше Бэрр не мог вспомнить. Вернувшись к кровати, забравшись на неё, Тони свернулся калачиком.

– Вспоминай, вспоминай, вспоминай. Мысли о спокойствии, Тони, мысли о спокойствии. Дождь, веселье, цветы, коты, собаки. Спокойствие, Тони, думай о чём-то успокаивающем. – Мужчина перешёл на четвёртый список своих успокаивающих слов, использованных за последние пару дней, когда, наконец-то, вспомнил: – Ах-ха! Ты был в её комнате, когда я пришёл туда, чтобы поговорить с ней.

Тони посмотрел на телевизор, но все они уже исчезли. Новости закончились, и его Моника пропала. Он знал, что не сможет перемотать сюжет назад, или заставить его вернуться, но Тони знал, где сейчас находилась его девушка. Его Моника была рядом с этой женщиной Боуэн.

Подойдя к двери на этот раз, Тони собрал все свои вещи. Но решил оставить окровавленную рубашку, хоть теперь мужчина и не был уверен его ли она. И в связи с этим, Тони не собирался носить чужую одежду.

Его машина всё ещё была на месте. Сейчас мужчина не мог поверить, что решил, будто то, что показала женщина Боуэн, принадлежало ему. Он не покидал отель с… Боль в голове заставила Тони прекратить думать об этом, и сталкер забрался в свою машину. Улыбаясь, он выехал на автомобиле на улицу.

Добраться к дому оказалось не так уж и просто. Тони не мог вспомнить названия улиц и номер дома, что так и ускользали от него, когда он пытался сосредоточиться на этом. Мужчина подумывал о том, чтобы остановиться и спросить у кого-то направление, но и это причиняло ему боль. Наконец-то он остановился, забравшись на заднее сидение и, устроившись там, прикрыл глаза. Вскоре после этого, Бэрр уснул.

Ему было пять, когда они впервые оставили его. Маленький мальчик сделал что-то плохое, действительно плохое. Но Тони не понимал, почему его разум решил вернуть его в это воспоминание. Там были маленькая детская кроватка и розовая детская куколка. Но Тони провёл там так много времени, что не воспринимал это с отторжением. Это произошло, когда он был уже подростком, и это действительно испугало его.

Тони не понимал почему, почему он проснулся там. В последнем своём осознанном воспоминании, он был в своей постели, а после этого – оказался бодрствующим в Этом Месте. Это Место – вот как он думал об этом каждый раз. Его мучили кошмары всякий раз, когда его мысли возвращались к этому. Ужасные сны, наполненные криком, что днями причиняли ему боль.

Сначала они связывали его, и сколько бы он не молил – ничто не могло заставить их позвонить его отцу. Тони так много молил, что, в конце концов, они засунули в его рот кляп. И они использовали эту мерзкую штуку не только для того, чтобы заткнуть его.

Пробыв в Этом Месте несколько дней, к нему пришла медсестра и сказала, что пришло время для его лечения. Тони понятия не имел, что это значило. Его мать тоже лечили, но обычно это касалось её волос или тела, когда нужно было его изменить. Это лечение не приносило никакого удовольствия.

Бэрр застонал, сместившись на сидении. Мужчина понимал, что спит, но он слышал, как вокруг него что-то происходит. Опять проваливаясь в сон, он понял, что это было не что иное, как сирена где-то совсем рядом.

Они привязали его к металлической кровати. Тони понимал, что это именно металл, по тому, как ему было холодно и твёрдо. Когда они засунули в его рот кляп в виде шарика на кожаном ремешке, Тони продолжил кричать. Но никто не слушал его. Когда вошёл доктор и…

Тони с криком проснулся. Сейчас ему было так же больно, как и тогда. Обхватив голову руками, он подумал о том, что тринадцатилетний мальчик не должен был всё это испытать на своей шкуре. Кровь, пролившаяся из его ушей и носа, испугала Тони, но мужчина остался на заднем сидении. Он знал, что, если покинет его – они вернут его обратно в Это Место. Ему нужно найти его Монику, и заставить её заплатить.

Это полностью была её вина.

***

Моника расположилась в гостиной, глядя на двух мужчин рядом с собой. Рядом с ней всё время находился, по крайней мере, один человек, а когда в доме, как сейчас, никого не было – их было двое. И это выводило её из себя.

– Это должно обезопасить тебя, – сказал ей Хан, когда Моника пришла к нему прошлой ночью. – Ты не можешь ожидать, что мне понравится тот факт, что мою женщину используют в качестве приманки для поимки сумасшедшего. Я согласился на это только при том условии, что рядом с тобой будет телохранитель. И ради меня, ты будешь следовать этому.

Монике не понравилось это, но она понимала, что Хан не уступит. Посмотрев на молодого человека, девушка решила поупражняться на нём. Он казался достаточно милым, но ей было скучно, да и к тому же Моника была раздражена.

Потянувшись к его разуму, Престон заставила мужчину почесать свою голову. И когда он сделал это, девушка не смогла не порадоваться своему успеху. В течение часа она играла с ним. Ничего опасного, но нападать на него и ударять по носу, было достаточно весело.

– Что он делает?

Прозвучавший рядом голос испугал её, и, оглянувшись, Моника увидела Джорджа.

– Он действительно танцует со шваброй? – спросил мужчина.

Посмотрев на неё, он подмигнул. Моника покраснела, покинув сознание молодого человека, вернув ему власть над его разумом. Она была рада, что Джордж ничего не спросил об абажуре на голове её жертвы, когда тот устроил его на место.

– Развлекаешься? У меня был долгий разговор с Диланом, и он рассказал мне о своём визите. Спасибо тебе за это, – Джордж сел рядом с парой своего сына. – Составить тебе компанию?

– Буду рада, и за что Вы благодарили меня? Это он помог мне, а не наоборот, – Монике нравился Боуэн-старший, они оба, по сути. – Что Вы делаете здесь? Я думала, Вы и миссис Боуэн собирались остаться дома.

– Мы и были. Но нам стало скучно, как и тебе. И нам захотелось посмотреть то новое представление в театре. Мне так нравятся спектакли и оперы в этом городе, – мужчина похлопал Монику по коленке. – Я благодарю тебя за то, что ты не испугалась, когда Дилан говорил с тобой, и ты подтолкнула его поговорить с нами. Это стало настоящим шоком, но мы рады за него. За вас двоих, на самом деле. И ты… – Мужчина вновь посмотрел на молодого человека. – Ох, практикуешься, не так ли? Хорошо. В любом случае, это не будет лишним.

– Хан сошёл с ума от того, что они решили, что лучший способ привлечь этого человека к ответственности – использовать меня в качестве наживки. Он думает, что я согласилась на это только из-за того, чтобы взбесить его. Но это не так. И без моего участия в этом, во мне и так достаточно того, что выводит Хана из себя, – Моника посмотрела на Джорджа, когда тот рассмеялся. И девушка тоже не сдержала улыбки.

– Он – дотошный защитник, не так ли? Это у него от меня. Раньше, когда мы впервые переспали, я доводил свою Коррин до безумия. Следовал за ней повсюду, независимо от причины. Даже доводил до ручки людей, с которыми она работала, – Джордж усмехнулся. – Она сдала меня полиции.

– Конечно же, я не делала этого. Привет, дорогая. Не верь этому старому глупому дураку, – Коррин поцеловала Монику в щеку, сев рядом с ними. – Тебе действительно стоит научиться правильно рассказывать историю, не забывая о деталях. Я заставила его прийти в участок, чтобы поговорить. В то время в нашем городе шерифом был один молодой офицер. Терренс – хороший человек.

Джордж кивнул.

– Ага, так и есть, но он – заноза в моей заднице. Тебе стоит услышать, что он сказал мне. Он сказал, что преследование – это преступление и, если я не прекращу это, то окажусь по неправильную сторону пистолета. Чёртов человечишка, он даже не нервничал, говоря мне, что женитьба на девушке не изменит этот факт, но привяжет её ко мне прочнее.

– Вы женились на ней, чтобы избежать тюрьмы? – Моника рассмеялась. – Вы не могли. Вы так сильно любите её, и это видно во всём, что Вы делаете для неё. Я никогда не встречала более романтичного человека в своей жизни, мистер Боуэн.

– И теперь это удручает, – Джордж посмотрел на свою жену. – Ты не привила мальчишкам романтичности? Я думал, это твоя работа.

– Нет, Хан – романтик. Однажды он подарил мне цветы, – девушка попыталась вспомнить, почему он это сделал, и вспомнила, что это было из-за того, что он достал её. – Я считаю, что это было мило. А после он показал мне, что является пантерой.

– Это не романтично, если сделано для того, чтобы сгладить углы, – Джордж выглядел так, будто был готов тут же отправиться на поиски своего сына. – Думаю, мне стоит вновь отвезти его в лес. Кажется, я никогда не буду слишком стар для этого.

– Нет, – выкрикнула Моника в ответ. – Не делайте этого. Я не хочу, чтобы между семьями вновь были разногласия из-за меня. Он и Кэйтлинн поссорились из-за этого, и я не хочу, чтобы то же самое было и между вами двумя.

Девушка понимала, что даже, если Джордж пообещает оставить всё как есть – он всё равно скажет что-то Хану. И ей хотелось, чтобы она никогда и не заикалась об этом. Коррин заговорила, и Моника попыталась откинуть сейчас все мысли об этом.