Текст книги "Хан (ЛП)"

Автор книги: Кэти С. Бартон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Никто не мог заставить его делать что-то против его воли. Хан всего лишь хотел поговорить с Моникой. Он не собирался заниматься с ней сексом, но не было ни единой причины, по которой ему не следовало с ней говорить. Оборотень просто надеялся, что она не выполнила своё обещание и ещё не прикупила оружие.

Рид был полезен. Он не был в восторге от того, что ему нужно было помогать Хану, пока тот не пообещал, не выдать матери его секрет. Его брат всё же получил работу. Очень хорошую работу, сотрудничая с Кэйтлинн в делах особой важности. Но Рид не мог самостоятельно притащить в дом нужный рабочий стол – ему нужна была помощь.

Потребовалось около трёх часов и ящик пива, чтобы перенести все тяжёлые коробки, получив хоть какой-то результат. Возможно, это и не заняло бы так много времени, не разговорись братья о прошлом и нынешнем деле.

– Теоретически, я не могу отследить кого-то на своём компьютере с их оборудованием – это не совместимо. И поскольку мне не разрешено выходить на их сайты, я должен полагаться только на информацию, которую они мне отправили.

– Где это место? – Рид рассказал ему. – Это на расстоянии одного полёта. Почему бы тебе не слетать туда, и не осмотреть обстановку?

Это было идеальным решением Рида, но не для него самого. В любом из местных отелей никто не регистрировался под именем «Моника». Пока Хан поднимал своё пальто, Рид крикнул, что нашёл её.

– Я просто проверил время регистрации. Ты сказал мне, когда она уехала от тебя, и когда ты добрался до мамы с папой. Это должно было быть не дольше пары минут, после того, как ты зашёл к ним, потому что папа вошёл уже после тебя. Поэтому Моника должна быть где-то рядом. И я нашёл её под именем Престон Монте. Кажется, её фамилия – Престон.

Это было больше, чем было известно Хану. Сев в свой грузовик, мужчина направился в гостиницу. Он понятия не имел, что скажет ей, когда увидит, но ему было нужно прояснить ситуацию. Возможно, мужчина и не хотел, чтобы Моника была его парой, но девушка не должна думать, что он такой же ублюдок, как и её сталкер. Оборотень остановился перед гостиницей, прямо в тот момент, когда кто-то вышел из её двери. Хан, не раздумывая, побежал к номеру Моники – он оказался не заперт.

– Я позвонила в полицию. И они сказали, что скоро будут здесь. Я серьёзно. Если ты не уйдёшь отсюда, клянусь, я выслежу тебя и убью.

Хан оглянулся на открытую дверь, затем вновь посмотрел на створку ванной, откуда доносился голос. Это был тот мудак, который ранил её. И он вновь нашёл Монику. Боуэн подошёл к двери и постучал. Престон закричала, и это отрезвило Хана, удержав от того, чтобы выломать дверь и прийти ей на помощь.

– Это я. Хан Боуэн. Он ушёл, – Моника больше не сыпала угрозами, за что он был ей благодарен. – Ты ранена? Он сделал тебе больно?

– Что тебе нужно?

Хан подумал, что это весьма верный вопрос, особенно, когда кто-то стоит у твоей двери.

– Я услышала её крик. У меня есть дети, о которых я забочусь, так что она должна уехать прямо сейчас. Я не хочу звонить в полицию, – заглянувшая в номер женщина держала в руках биту. – Тот другой мужчина – Вы знаете, кто это был?

– Нет, мэм. Но я возмещу все убытки. И мисс Престон уедет домой со мной. Я позабочусь, чтобы с ней всё было в порядке.

Дверь за его спиной распахнулась, и Хан оглянулся на Монику. Девушка хоть и выглядела испуганной, но ещё она была и раздражена.

– Сейчас со мной всё в порядке. Спасибо. Я уеду, как только этот человек уйдёт.

Боуэн ничего не сказал, но кивнул женщине.

Как только она закрыла за собой дверь, Хан повернулся к Монике, и обнял её. Когда девушка начала дрожать, мужчина поднял её на руки, удерживая, пока та позволила себе минуту слабости. Её всхлипы причиняли ему больше боли, чем он мог даже представить себе, но Хан не отпустил её, даже, когда Моника вновь начала своё сопротивление.

– Почему ты продолжаешь появляться на моём пути и утаскивать к себе только для того, чтобы вновь оттолкнуть? Знаешь, я не йо-йо, – Хан отпустил её, но, когда Престон подошла к двери, мужчина даже не сдвинулся со своего места. – Мне бы хотелось, чтобы ты ушёл. Мне нужно… Мне нужно позаботиться о месте, куда я смогу уехать.

– Вернись вместе со мной в мой дом, и я позабочусь о тебе. Я не очень рад этому, но ты моя забота. Собери всё, что тебе необходимо, и поехали.

Он откинулся на спинку стула, принявшись ждать, когда Моника безоговорочно последует его приказу.

***

Моника с шипением закрыла рот. Он, правда, думал, что она молча сделает так, как он велел? Девушка подождала минуту, ожидая, что Хан скажет, что пошутил, но, когда тот не сделал этого, Престон всё же подошла к кровати, взяв пару вещей, включая мобильный телефон, который Джордж оставил ей на всякий случай.

Скрывшись в ванной, она включила душ. Пострадавшая не собиралась его использовать, но ей нужно было перекрыть шум того, что она собиралась сделать. Моника уже проверила окно раньше, на случай, если ей придётся сбегать через него – и оно открывалось достаточно легко. Тони пробрался в её небольшой мирок, и Престон едва успела скрыться в ванной и запереть дверь, прежде чем он вошёл. Выбросив в окно сумку, девушка встала на крышку унитаза.

Перелезать через окно было больно, но быстро – миг и она оказалась уже на той стороне. Подобрав сумку, Моника двинулась к аллее между двумя зданиями. Каждые пару минут ей хотелось оглянуться назад, чтобы убедиться, не идёт ли за ней Хан. И, спрятавшись в пустующем здании, Престон вытащила сотовый телефон, набрав первый попавшийся номер. К сожалению, это был не Джордж, но девушка надеялась, что Кэйтлинн тоже сможет ей помочь.

– Я не знаю, помнишь ли ты меня, но я – Моника Престон. Твой муж пришёл на помощь Марку, когда меня ранили, – она не обратила внимания на смешок, решив, что Кэйтлинн может стать её единственной надеждой. – Тот Неандерталец, волею судьбы связанный с Марком, уж слишком помыкает мной в последнее время.

– Что он сейчас натворил, чёрт возьми? – В её голосе был слышен смех, но также в её тоне отчётливо звучали и стальные нотки. – Где ты Моника? Я приду и изобью Хана за его излюбленное дерьмо, заставив его пожалеть. Он уже рассказал тебе о чём-то?

– Нет. Не думаю, что понимаю, что ты хотела этим сказать. Он достаточно неплохо приказывает, но я не собираюсь подчиняться, – девушка вытерла слёзы, выглянув в окно, чтобы убедиться, что Хан не идёт за ней. – Я оставила Хана в отеле, куда твой тесть отвёз меня этим утром. Владелица сказала, что я не могу оставаться там, потому что Тони вновь объявился, пытаясь меня заставить пойти с ним. Затем появился Хан и сказал мне, что, хоть он и не особо рад этому, но я его забота, и он позволит остаться мне у него дома. Мне хочется завязать его яйца вокруг его же ушей.

На том конце было тихо, и Моника была уверена, что перегнула палку, но, когда Кэйтлинн всё же заговорила, девушке показалось, что та говорит на другом языке – это был тот набор слов, что заставил бы покраснеть и матроса. Когда говорившая всё же закончила, Престон подумала, что ей понравилась бы эта женщина, встреться они при других обстоятельствах. Миссис Боуэн оказалась крайне забавной…

– Я найду тебя. Не думаю, что ты знаешь, где ты, но всё же?

Моника назвала ей улицу, на которой находилось то здание, в котором она укрылась.

– Окей. Где-то в четырёх кварталах оттуда находится ресторан. Он называется «MildPepper». Знаешь где это?

– Да. Это на Сандалвуд. Я знаю, где это.

Кэйтлинн велела ей отправиться именно туда.

– А как на счёт Хана? Что, если он найдёт меня там?

– Он скоро вернётся домой. Я собираюсь поговорить с его отцом и рассказать ему всё, что думаю. Джордж не будет счастлив, но он поможет нам. Я заберу тебя с собой, у тебя есть какие-то возражения?

У неё они были, но Моника была уверена, что куда бы она ни пошла с Кэйтлинн – ни Тони, ни Хан не смогут найти её.

– Нет. У меня нет никаких возражений. Но у меня нет денег. Это может помешать?

Миссис Боуэн рассмеялась.

– Нет. У меня достаточно денег для этой поездки. Позволь мне разобраться здесь, и встретимся в «Pepper». Если увидишь Хана, в чём я очень сомневаюсь, я хочу, чтобы ты нашла мистера Шейвера. Скажи ему, что я послала тебя, и ты любишь бейсбол. Он поймёт. И, Моника?

– Да?

Девушка боялась, что Кэйтлинн потребует что-то взамен, потому ждала следующей фразы затаив дыхание.

– Ты мне нравишься. Думаю, ты справишься со всем этим.

Телефон умолк, и Моника несколько секунд смотрела на него, прежде чем спрятать его в карман. Что это значит? Она понятия не имела, но всё же вышла на улицу, покорно направившись к «Pepper».

Это заняло больше времени, чем девушка предполагала. У неё болели рёбра, но это было ещё не всё. Моника боялась, что её заметят. Дважды она увидела машину Тони, и в какой-то момент ей показалось, что она увидела Хана, но в последнюю секунду поняла, что это был не он. Тот мужчина был намного ниже, и толще него. Но в случае с Тони, Престон просто не могла ошибиться.

Энтони Бэрр регулярно причинял ей боль чуть больше двух лет. Полиция в её родном городе оказалась совершенно безучастной, безразличной к её судьбе. Моника понимала, что было напрасно даже подавать заявление, когда узнала, что Тони был сыном сенатора. И его все боялись.

Но сам Тони решил, что она принадлежит ему. А когда он преследовал её почти две недели – Моника сдалась. Надеясь, что Бэрр бросит её после этого, она превратила их свидание в самое худшее, которое только можно было представить.

На половине их ужина, он потянулся через стол и ударил её. Голова закружилась от боли, и Моника поднялась на ноги, чтобы уйти. Но Тони, вытащив пистолет, приставил его к её голове, заставив девушку закончить ужин.

Никто не пришёл ей на помощь. Официантка, обслуживающая их, даже не посмотрев на неё, как ни в чём не бывало, продолжила выполнять свою работу. Когда пришло время десерта, Тони вежливо спросил Монику, всё ещё держа пистолет у её головы, хочет ли она шоколад. Он сказал, что знает, что этот её любимый. Девушка отрицательно покачала головой, и Бэрр приказал принести им два кофе, разговаривая с ней так, будто это было их лучшее свидание.

После этого всё стало совсем плохо.

Полиция велела ей позволить ему продолжить, а когда Моника попыталась встретиться с сенатором, Тони уже ждал её. Тогда он вновь ударил её, избивая девушку одной из статуэток со стола своего отца. После этого она впервые попала в больницу. И с тех пор Престон была в бегах.

Моника зашла в «Pepper», оглянувшись у двери на улицу. Тони проехал мимо, и девушка едва не бросилась наутёк, но остановилась, когда большой мужчина затянул её обратно. Пока она пыталась освободить свою руку от его пальцев, мужчина сказал ей, что его зовут Шейвер, и Кэйтлинн велела ему присматривать за ней.

– Кто из них так навредил тебе? – Его голос не оставил ни единого сомнения в том, что он был зол. – Скажи мне его имя, и он будет мёртв. Никто не может ударить женщину и спокойно жить, когда я рядом.

– Нет. Вы не сможете. Его отец, он влиятелен, и он не захочет помочь мне в любом случае, – пробормотала Моника, вновь посмотрев на улицу. – Никто не сможет мне помочь уйти от него.

Кэйтлинн вошла, назвав её имя, и Моника посмотрела на неё. Женщина была самой красивой из всех, кого она когда-либо видела. Когда она сказала, что оставила свою машину на стоянке, Престон последовала за ней. Мистер Шейвер вручил миссис Боуэн большую сумку, пахнувшую просто божественно, и сказал ей что-то вполголоса. Кивнув, женщина подошла к Монике, помогая сесть в огромный грузовик, и совсем скоро они летели по шоссе.

– Уокер останется на пару дней, но мне нужно вернуться в Вашингтон. Вот где мы с тобой и засядем. Как только мы приедем, то найдём тебе одежду и лекарства, чтобы сделать…

– Спасибо, что помогаешь мне, но я не могу позволить себе одежду или лекарства. У меня совсем нет денег, кроме тех пятидесяти баксов, что дал мне Джордж. Я знаю, что ты сказала, что всё в порядке, но ты не знаешь, что за человек преследует меня, а Хан – твой родственник. Я думаю, было бы лучше, если бы ты просто подбросила меня к автовокзалу.

Кэйтлинн молчала несколько минут. Её телефон дважды зазвонил, но она проигнорировала его, и дальше спокойно управляла машиной. Когда женщина, наконец, нарушила молчание, Моника не знала, стоит ли верить её словам:

– Я работаю в ЦРУ. На самом деле, я руковожу ЦРУ. Я знакома с очень влиятельными людьми, среди которых и Президент. Если этот человек докопался до тебя – он докопался и до меня. А мне не нравится, когда до меня докапываются. Понимаешь?

– Нет. Нет, не понимаю. Ты управляешь ЦРУ, и говоришь мне, что у тебя на быстром наборе Президент, – Кэйтлинн фыркнула. – Окей, может и не на быстром наборе, но это не имеет значения. Этот человек – опасен, и когда он найдёт меня – он либо убьёт меня, либо я убью его. Мне надоело всё время убегать.

– Хорошо для тебя, – сказала Кейтлинн, а после она подарила Монике улыбку. – Но это не отменяет того, что ты всё равно едешь со мной в Вашингтон.

ГЛАВА 5

Тони везде искал Монику. Она была где-то здесь и нуждалась в нём, а он не мог её найти. Проезжая мимо ресторана, ему даже показалось, что вот она – спокойно сидит внутри заведения, но стоило ему припарковаться и войти внутрь – Престон вновь исчезла. И люди внутри были бесполезны. К слову, Тони даже не понимал, почему этим иностранцам разрешали работать в стране.

Вернувшись к своей машине, он, остановившись на улице, оглянулся. Ничего. Сейчас ему хотелось, чтобы тогда он просто сломал дверь в её гостиничный номер, заставив Монику осознать всё и вернуться к нему. Девочке просто нужно было немного помочь понять, что он хочет спасти её.

Тони искал её уже месяц. Пытаясь вспомнить, когда он видел Престон или разговаривал с ней в последний раз, до этого утра – всё, что подкидывала его память, было то, что Моника вновь выказывала ему свою непокорность. Грубила ему. Мужчина всего лишь ударил её, показывая, что нужно уважать своё высокое начальство, и, если он скажет ей сделать что-то – она должна повиноваться. Как и все остальные.

Тони припарковался у гостиницы, в которой нашёл Монику, наблюдая за тем, как огромный человек покидает её комнату. Он не был похож на кого-то, кого Тони встречал за свою жизнь, но, меж тем, мужчина задался вопросом, что этот человек делал в комнате его невесты. И когда неизвестный гость покинул парковку, Бэрр вернулся к гостинице, напоследок записав номер уехавшего автомобиля, чтобы попросить папу пробить по нему данные. Было неудобно следовать за машиной незнакомца. Тони и так уехал далеко от отеля, в котором поселился, и на сегодня с него было достаточно. Мужчина вернулся в свой автомобиль, отправившись в комнату в «HamiltonHotel». Ему всё же пришлось надавить своим влиянием, но они знали, кто главный и даже сказали, что первая ночь будет бесплатной. Тони позвонил отцу, чтобы тот оказал ему небольшую услугу, но тому было всё равно. Чем, чёрт возьми, занят папа, если не хочет помочь своему единственному сыну?

После заселения, его комнату уже успели убрать. Мужчина лежал на кровати, думая о воспитанных им девушках, а также о коксе, который толкнул ему его приятель Стив. Это было на одной из вечеринок. И Бэрр уже было подумал, что, возможно, ему стоит устроить что-то подобное этим вечером. Звонок телефона заставил Тони потянуться к прикроватному столику, оставив размышления на потом. – Что ты вытворяешь там, Энтони? Ты хоть представляешь, чего нам стоило то, что ты так разгромил эту комнату? – Его мать однозначно не была в числе его любимчиков. – Я хочу, чтобы ты сейчас же вернулся домой. Одержимость той девушкой вышла из-под контроля.

– Я люблю её. И я собираюсь жениться на ней. Ей просто стоит научиться слушаться меня, – Тони посмотрел на синяк на своей руке, продолжив: – Ты сказала, что она понравилась тебе, когда я рассказал о ней.

– Я не это имела в виду. Я сказала тебе трахнуть её, и выбросить из своей головы. Но теперь ты преследовал её в трёх штатах, каждый раз причиняя ей боль – мы покрывали это. Но она продолжает сбегать от тебя. Почему бы тебе не уяснить, что эта девушка не желает иметь ничего общего с тобой?

Его голова начинала раскалываться каждый раз, когда женщина так на него кричала. Мужчина положил телефон на кровать, ударяя себя кулаками по лбу, желая заставить её остановиться. Вновь и вновь она кричала на него, и Тони не мог больше этого терпеть. Он даже не понимал, почему эта женщина думает, что может ему что-то говорить о его поступках. Они уже года три, как были в разводе с отцом.

Вновь взяв телефон, Бэрр попытался успокоиться.

– Мама, я хочу, чтобы ты не звонила мне, если не хочешь сказать что-то хорошее. Я люблю её, и на этот раз сделаю всё правильно. Вот увидишь. Как только Моника поймёт, где её место, мы сможем жить долго и счастливо. И ты полюбишь её. Как и я.

Когда женщина вновь заговорила, Тони закончил разговор, сбросив вызов. Но, когда телефон вновь зазвонил, он накрыл голову подушкой, пытаясь заблокировать раздражающий звук. Но это не сработало, потому Тони просто вышел из комнаты. Его мать сделала это. Положила конец их отношениям. И теперь ему следует вернуться домой и исправить это.

Тони вёл машину всю ночь, останавливаясь только на то, чтобы заправиться. И почти тридцать часов спустя, мужчина был у дома матери, но, выжидая нужного момента, свернул на соседнюю улицу. Он знал, что отец навещает её по средам, потому Тони задался вопросом – какой сегодня день недели. Вытащив свой телефон, он увидел, что сегодня была как раз среда, что заставило его заволноваться. Он собирался увидеть их двоих, и немного поговорить с ними. Закрыв глаза, и откинувшись на спинку сидения, мужчина принялся ждать.

Подойдя к тротуару, Тони уже знал, как пройдёт этот разговор. Его мать будет кричать, а отец скажет ей успокоиться. После пары слёз, родители вместе попытаются донести до него, что эта девушка такая же, как и другие, и они не хотят брать на себя заботу об ещё одной семье. Энтони же скажет им, что у неё нет семьи, что он уже обдумал это. Сунув ключ в замок, он попытался повернуть его, отомкнув дверь.

Эта женщина сменила замки. Тони отступил, пытаясь заглянуть в окна, но единственное, что он увидел – искажённый вид мебели. Вместо того, чтобы постучать, потому что знал, где они будут, Бэрр направился к задней части дома, где были стеклянные двери на веранду. Вытащив нож, и разрезав сетку, он пробил дыру в стекле. Добравшись до двери, Тони отпёр её изнутри и вошёл внутрь.

Стерео работало на полную катушку, заставляя его голову колотиться от музыки. Пройдя через весь дом, Тони взял из кухни пару вещей, направившись в гостиную, где были его родители. Его мама сидела спиной к нему, а отец – слева в кресле от неё. В руках у обоих было по бокалу вина, а рядом был поднос с сыром, крекерами и миска с фруктами.

В детстве ему хотелось кушать перед камином, но Тони никогда не разрешали этого. Однажды он попробовал самостоятельно приготовить еду, поджарив в камине зефир, но кто-то не пришёл проверить его вовремя, и ковёр загорелся. После того пожара, у мужчины остался шрам, и теперь Бэрр-младший ненавидел какой-либо огонь рядом с собой. Взглянув на шрам размером с четверть дюйма (0,6 см, прим. перевод.), Тони ухмыльнулся.

Пройдя рядом с матерью, Тони одёрнул её голову, перерезав её горло ножом, что захватил с кухни. Когда женщина вскрикнула, отец поднялся на ноги, направляясь к своему сыну, но тот всадил в его грудь штопор.

Отбросив нож, Тони, обойдя кушетку, направился к отцу. Добравшись до следа у камина, он схватил кочергу и ударил ею папу по голове. Услышав глухой звук, мужчина продолжал бить его, пока у него не заболела рука. Опустив кочергу на пол, Бэрр сел в отцовское кресло. Взяв сыр и крекеры, съев их, Тони отбросил те, что были покрыты кровью. Он никогда особо не любил фрукты, но сейчас съел те, на которых не было крови, а после откинулся на спинку кресла.

– Я же пытался сказать тебе. Я сделаю. Я сказал, что, если ты не позволишь мне действовать так, как я хочу – я заставлю тебя пожалеть об этом. Вас обоих, – Тони ударил отца. – И что теперь ты будешь делать в первую очередь? Я уже несколько раз сказал, что не хочу, чтобы ты виделся с этой женщиной, что она плохо относится ко мне – и теперь ты здесь.

Тони рассмеялся.

«Да!» – Подумал он. – «Теперь вы оба здесь. Оба заплатили за то, что я расстроился».

Поняв, что испачкал и стул, Тони поднялся на ноги. Он знал, что горничная огорчится, потому снял туфли и отнёс их в ванную.

У него была здесь одежда, он был уверен в этом. Какая мать выбросила бы её, потому что её сын пошёл дальше? Кроме того, Тони сказал ей не делать этого, и большую часть времени эта женщина слушала его. И он был рад, что она поступила так и на этот раз.

Выйдя из душа, мужчина вытерся, надев чистую одежду. Оставив грязную в корзине, он задался вопросом, можно ли её будет когда-то отчистить. Спустившись по коридору в комнату его матери, Тони искал что-то ценное. Он забрал все её драгоценности, что нашёл в сумочке. Но Бэрр-младший оставил карточку, потому, что, когда в последний раз он взял и её – женщина попросту заблокировала их. Это было неловко, и только зря отняло его время.

У отца сталкера тоже была здесь комната, но он не нашёл в ней ничего, что стоило бы его усилий. В его кошельке было в районе триста баксов, и Тони захватил и ключи от машины. Он никогда не водил её, потому решил, что погоняет на ней, прежде, чем уедет.

Вернувшись, он сел в машину, и аккуратно объехал вокруг дома. Он не хотел испортить её – этот автомобиль действительно был хорош. Когда Тони оказался рядом с бассейном, то вышел наружу и раскрыл его, отбросив плёнку на лужайку. Оставив дверцу открытой, Тони завёл двигатель, направив машину в бассейн. А после, закрыв дом, и вовсе уехал на собственном авто.

Тони был в часе езды от дома, когда вспомнил, что они так и не поговорили о Монике. Он хотел сказать матери, что хочет, чтобы у его невесты была самая большая и красивая свадьба. В следующий раз. Он решил, что поговорит об этом с ними в следующий раз, когда приедет в гости.

***

Когда они приземлились в Вашингтоне, Моника решила, что это всё же был самый умный ход, который она когда-либо делала. Реактивный самолёт был прекрасен, ей подали шампанское в бокалах из рифлёного стекла, пока они вкушали лакомства с «MildPepper» – кое-что из того, что девушка хотела попробовать, но никогда не могла себе позволить.

– Сколько я должна тебе? У меня не так много сбережений, но я всегда расплачиваюсь с людьми, – Престон вытащила блокнот, показав его Кэйтлинн. – Я не смогу много заплатить, но, как только я расплачусь с одним из них – я смогу увеличить суму.

– Как ты думаешь, как долго сможешь таскаться со всем этим? – После того, как Кэйтлинн показала ей огромный дом, они сели в гостиной около ревущего огня. – Я хочу сказать, хорошо и прекрасно, что ты оплачиваешь свои счета, но, если тот парень убьёт тебя – кто расплатится с ними за тебя?

– Не знаю, – Моника положила свои вещи обратно в сумку. – Я не приживала, и пытаюсь платить по-своему. И я никогда не просила кого-то сделать это за меня. Я пыталась заставить кого-то выслушать меня на этот счёт месяцами.

– Я выслушаю тебя. И веришь или нет, но я хочу помочь тебе. Расскажи мне, кто он? Расскажи мне кто он и где он живёт, и я сделаю так, чтобы он больше не ранил тебя вновь, – Кэйтлинн села на стул, посмотрев просто в глаза своей собеседницы. – Расскажи мне.

Моника подскочила. Она не прикасалась ни к одной красивой вещи, но ей этого хотелось. В стеклянной банке были сосновые шишки и красивые раковины, лежащие в ряд от самой большой до маленькой. Когда девушка увидела фотографию Кэйтлинн и Уокера вместе с оставшейся семьёй Боуэн, её сердце немного сжалось.

– Его отец один из больших шишек в этой области. В последнее время, когда я интересовалась этим, он был мэром. Думаю, с тех пор его уже повысили. Его мама, я никогда с ней не встречалась, но она устраивает вечеринки, на которых такие люди как я, могут только прислуживать.

Моника не повернулась, когда Кэйтлинн заговорила:

– Итак, ты отсюда. Я думала, что ты жила на Род-Айленде, – и тогда Моника взглянула на неё. – Я провела небольшое расследование на твой счёт. Не могу быть в положении, в котором я сейчас, и не принимать меры предосторожности.

Девушка лишь кивнула.

– Я отсюда. Род-Айленд – это место, где жил мой отец. Мои родители развелись, и мама… У меня нет доказательств, но я знаю, что Тони убил её и моего отца. Он был… Одержим тем, чтобы я была под его контролем.

– Тони – кто?

Моника понимала, что, в конце концов, ей придётся сказать, но пока она была ещё не готова к этому. Девушка провела пальцем по фото, на котором, как она думала, была запечатлена Кэйтлинн-ребёнок. Она выглядела такой грустной.

– Впервые я встретилась с ним, когда я прислуживала на приёме, что устроили его родители. Я не сделала ничего, чтобы привлечь его внимание, но Тони, казалось бы, был везде, куда бы я ни пошла. Когда я подошла к своей машине, чтобы уехать – он был там. Он сказал мне, что кто-то рассказал ему кто я, – Моника смотрела в окно, откуда открывался вид на прекрасный парк, и по какой-то причине понимала, что на самом деле это был вовсе не парк, а двор. – Когда он… После того, как Тони ранил меня той ночью, после того, как сказал, что я могу ехать домой, он преследовал меня неделями, пока я не сдалась и не пошла с ним на ужин. Это закончилось тем, что он приставил пистолет к моей голове, заставляя остаться с ним. Я даже пошла к его отцу, но тот сказал мне, что было бы лучше для всех, если бы я просто дала Тони то, что он хочет. Мистер Бэрр предложил мне хорошо заплатить, чтобы его сын мог делать всё, что ему захочется, пока он не устанет от меня.

– Христос, – Кэйтлинн больше не спрашивала, за что Моника была ей благодарна. – Когда ты выяснила, что он мог убить твоих родителей?

– Он рассказал мне. Сказал, что пока они были у меня, я не могла любить его должным образом. Тони даже рассказал мне, как сделал это, – Моника вздрогнула, наблюдая за птицей, скачущей по снегу. – Они не сделали ему ничего плохого. Как и я. Ему просто захотелось, чтобы они ушли с его дороги – и он убил их.

Зазвонил телефон Кэйтлинн, но, когда женщина не ответила, Моника спросила, хочет ли девушка, чтобы она вышла, но та лишь покачала головой, попросив её остаться. Беглянка выполнила это, ожидая, что Кэйтлинн скажет, что не поверила ни единому её слову, и уже готова сдать её в полицию. Но прежде, чем Миссис Боуэн могла бы это сделать, девушка хотела, чтобы Кэйтлинн узнала, кто он.

– Его зовут Энтони Бэрр. Его родители – Энтони Сениор и Клаудия Бэрр. Я знаю, где проживает его мать, но не отец, – когда Кэйтлинн даже не пошевелилась, Моника поднялась на ноги. – Я понимаю, что ты мне не веришь. И не виню тебя. Я бы тоже не поверила, если бы услышала эту историю, но мне хотелось бы попросить тебя никому не говорить, где я.

– Сядь. Пожалуйста, – на этот раз, Кэйтлинн наконец-то ответила. – Мне нужно, чтобы ты приехал сюда сейчас же. Да, я знаю который час. Как раз вовремя, чтобы ты притащил сюда свою задницу. И принёс свои игрушки. Нам нужно кое-что изучить.

Моника посмотрела на дверь, раздумывая, удастся ли ей это сделать. Но, когда Кэйтлинн вновь заговорила, Престон испугалась.

– Это был мой друг, который занимался смертями некоторых женщин в этом регионе. Он делает это уже пару лет, и ему может понадобиться твоя помощь. Год назад он рассказал мне, что это был мальчика Бэрр и его родители обо всём знали всё это время, – поднявшись на ноги, Кэйтлинн подтолкнула Престон к дивану, заставив опуститься на него. – Я позвоню своему мужу, и ты будешь сидеть здесь, пока Маршалл не приедет и не поговорит с тобой. Если ты сбежишь – я позвоню Хану, скажу ему, где ты, и свяжу тебя до тех пор, пока он не приедет сюда. Ты удивишься, узнав, насколько мне не нравится его тактика, но я думаю, что тебе нужно рассказать ему всё, что ты рассказала мне.

– Я не могу. Что, если они придут сюда? Что, если Тони последует за ними? Я не могу позволить кому-то причинить ему боль, – Моника покраснела, когда поняла, что сказала. – У этих людей есть деньги, и они не боятся использовать их, чтобы добиться того, что хотят.

Схватив свою сумку, Моника потянулась к своему кошельку. Когда она нашла то, что искала, то протянула Кэйтлинн, это был чек, который мистер Бэрр выписал ей, когда девушка сказала, что пойдёт в полицию.

– Видишь, что они делают? Они выписывают чеки, считая, что этого достаточно. Думают, что у всех есть цена – вот почему они это делают, – Престон сжала в руке чек, грязные деньги, что беспокоили её. – У меня нет цены, и я не позволю им попытаться купить меня. Даже, если это означает, что я в бегах на всю оставшуюся жизнь.

Моника вслепую направилась к двери, но остановилась, когда Линн преградила ей путь. Когда девушка изо всех сил пыталась обойти её, то женщина просто обняла Престон, поддерживая. Моника заплакала, когда её усадили обратно на диван. Но Кэйтлинн не отстранилась, всё так же обнимая её. Когда девушка зарыдала, женщина отстранилась, но не ушла.

– Я обычно не реву, как ребёнок, – Моника улыбнулась женщине. – У меня не было срывов несколько лет. Мне очень жаль. Я не хотела вываливать это на тебя, дав волю слезам.

– Не беспокойся о нём. Маршалл скоро будет здесь, и когда он приедет – мы сможем решить всё. И как только мы сделаем это, я бы хотела, чтобы ты поговорила с Ханом. Он волнуется, не зная, где ты.

Моника ответила, что подумает об этом. Не то, чтобы она считала, что обычно он стабилен, о чём и сказала Кэйтлинн. Женщина рассмеялась, но после поднялась на ноги, чтобы позаботиться об их перекусе, или, по крайней мере, она так сказала. По всей видимости, распорядится об этом, было лучшим решением. Миссис Боуэн отдала распоряжение рабочим на китайском языке.

Женщина добавила:

– И для справки, Хан тоже неплохо пострадал. Не так, как ты, не физически, но она почти уничтожила его. Возможно, пусть ты даже не задумываешься об этом, но он сможет помочь.

Маршалл появился не один. Моника пыталась не пялиться, но этот мужчина был похож на Президента США. И когда Кэйтлинн назвала его Уорреном, девушка поняла, что это и был он.

– Это я, спасибо, что заметили, – мужчина подмигнул ей. – Эта юная особа не выказывает мне никакого уважения, даже не глядя на то, что я поспособствовал тому, что она получила свою работу.