Текст книги "Музыка сердца (ЛП)"

Автор книги: Кэти Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Когда Эй-Джей не пошевелился, я раздраженно вздохнула, а потом выскочила из кровати. Я не могла поверить, что после всего, через что мы прошли с Джейком за последние двенадцать часов, во мне еще осталась капля заботы о нем. Но я что-то видела внутри него – какой-то проблеск приличия, заставлявший меня беспокоиться и заботиться о нем, даже когда этого не нужно делать.

Я кинула на Эй-Джея убийственный взгляд, в ответ на который тот поднял руки.

– Послушай, mi amor, любовь моя, парни просто не занимаются такой трогательно-сентиментальной фигней, понятно? Если бы я разбудил Джейка сейчас, чтобы обнять, он бы очень сильно разозлился.

Я проигнорировала его и на цыпочках подошла к Джейку. Дрожащими пальцами я приоткрыла тяжелую занавеску у его кровати. Одеяло закрутилось вокруг его талии. Грудь с множеством татуировок покрывали капли пота. Его брови нахмурились, а губы изогнулись в гримасе. Моя рука зависла над его плечом. Наконец, я осторожно потрясла его.

– Джейк, проснись, – тихо потребовала я.

Его тело дернулось, прежде чем дикие глаза распахнулись, и взгляд скользнул по верхней койке.

– Ш-ш-ш, все хорошо, – прошептала я.

Безумный взгляд Джейка метнулся к моему, когда он открыл рот и стал ловить им воздух.

Я обнадеживающе ему улыбнулась, поглаживая плечо.

– Тебе приснился кошмар.

Джейк продолжал тяжело дышать. Я успокоилась, когда он высунул ноги и опустил их на ковер. Сидя на краю кровати, он наклонился вперед и обхватил голову руками.

– Прости, что разбудил тебя, – ответил он.

С повышенным стремлением защищать я бросилась к нему, прижав руки к его волосам. Нежно провела пальцами по его темным потным прядям, убирая их с глаз.

– Ты меня не разбудил. Я беспокоилась о тебе.

Его голова дернулась, а лицо охватило удивление.

– Правда?

Я кивнула.

– После телефонного разговора со своей тетей ты выглядел немного расстроенным. А потом этот кошмар. – Я взглянула на Эй-Джея, который с любопытством следил за нами. – Знаю, большинство парней не достаточно мужественны, чтобы справиться с эмоциями и проблемами...

Эй-Джей фыркнул.

– Это твои слова, не мои.

– В любом случае, я просто хотела, чтобы ты знал: я здесь с тобой. Если тебе нужно о чем-то поговорить или просто нужен кто-то, кто посидел бы с тобой, пока ты не уснул, я тоже здесь.

С широко раскрытыми глазами и открытым ртом Джейк на мгновение уставился на меня, будто у меня выросли рога. Осознав, что у нас с ним ничего не получится, я подняла руки.

– Или я просто могу оставить тебя в покое и лечь спать. Оба варианта хороши.

Когда я повернулась, чтобы уйти, Джейк схватил меня за руку.

– Подожди, – хриплым голосом приказал он.

– Ладно.

– Это, правда, милое предложение, Ангел. Но из-за него я чувствую себя настоящим придурком. Мне нужно сказать тебе, как сильно я сожалею о произошедшем. Это был по-настоящему сволочной поступок. Конечно, сейчас это не имеет значения, но это она пришла ко мне. Хотя я должен был сказать ей «нет» и объяснить то, что сказал тебе.

Я не ожидала от него извинения, поэтому мне потребовалась минута, чтобы собраться с мыслями и, меньше всего, чтобы принять его слова.

– Спасибо. – Когда он одарил меня смущенной улыбкой, я вздохнула. – Как бы я ни ценила эти слова, но тебя вовсе не это беспокоит, да?

Он покачал головой.

– Просто... – Он откашлялся. – Моя тетя Салли звонила моей матери. Она сказала, что та не хотела беспокоить меня посреди турне и отказалась рассказывать мне правду о том, что происходит...

– Что случилось? – встревожилась я.

Его грудь поднялась и опустилась с резким выдохом.

– После трехлетней стадии ремиссии мамин рак вернулся. Тетя Салли говорит... – Его лицо исказилось от боли. – Она говорит, что на этот раз ничего нельзя сделать – никакого лечения. Она будет принимать лекарства, чтобы сделать комфортными свои последние... несколько месяцев.

Я ахнула.

– Ох, Джейк, мне так жаль.

Я взяла его ладони в свои и сжала. На его лице отражались истинное страдание и опустошение, и мою грудь сжало от боли, которую он излучал.

На его измученные голубые глаза навернулись слезы.

– Просто... – Он махнул рукой в сторону коек. – Можешь спросить у остальных парней, что я настоящий маменькин сынок. После того, как мой отец сбежал со своей секретаршей и заново женился, я стал для нее всем. И она для меня – все. Я даже не могу подумать... – Его слова утонули в потоке эмоций, а потом он заплакал. Это были резкие, сотрясающие тело рыдания. Я обхватила его руками за шею, притянув к себе. Он зарылся лицом в мой живот, его тело поднималось и дрожало от плача.

От этих рыданий даже Брайден слез со своей койки, а Рис, пошатываясь, вышел из спальни. Они оба недоверчиво глядели на Джейка, будто тот был каким-то представителем инопланетной жизни. Не знаю, то ли из-за того, что он плакал, то ли потому что я обнимала его. Когда я посмотрела на Эй-Джея, его лицо выражало беспокойство, а в глазах читалась боль. В конце концов, он вырос вместе с Джейком и очень хорошо знал его маму.

Я бросила на Эй-Джея сопереживающий взгляд.

– Только не Сьюзен, – тихо проговорил он и зажмурил глаза. Я видела, что он сам с трудом сдерживал слезы. – Твою мать, – пробормотал он себе под нос.

В следующий миг я упала назад, когда Джейк опустился коленями на пол автобуса. Потянув меня за бедра, он дернул меня к себе и заключил в свои медвежьи объятья.

– Ш-ш-ш, все будет хорошо, – тихонько пропела я ему на ухо.

Он яростно потряс головой из стороны в сторону.

– Нет, не будет. Если бы все не было так плохо, тетя Салли не стала бы мне звонить. – От его рыданий мое тело так сильно вздрагивало, что зубы стучали друг о друга. – О, Боже, я не вынесу этого, Ангел. Без нее я умру.

Несмотря на то, что я выросла, видя, как мои родители каждый день справляются с эмоциональными прихожанами, сейчас я чувствовала себя абсолютно беспомощной, когда дело дошло до утешения Джейка. Я пыталась подобрать правильные слова, чтобы его успокоить, круговыми движениями гладя по спине.

– Послушай, я позвоню своим родителям и попрошу их помолиться о ней. Церковь моего отца не просто так называют Божьим куполом! И, может быть, ее мог бы осмотреть другой врач. Знаешь, получить второе мнение и все такое. – В голове крутились мысли, пока я пыталась думать, что делать или как утешить Джейка, поскольку он продолжал неудержимо рыдать. Не успев что-то придумать, я выпалила: – Эй, один из дьяконов нашей церкви сейчас лечится в центре онкологии. Мы можем определить туда твою маму.

Рыдания Джейка стали ослабевать, но он по-прежнему крепко меня обнимал. Его голос, хриплый от плача, прозвучал приглушенно возле моей груди:

– Я ценю это, Ангел. Но тетя Салли ясно выразилась. Рак вернулся, и я ни черта не могу сделать, только наблюдать за тем, как она умирает.

Проведя пальцами по его волосам, я наклонилась вперед, чтобы прошептать ему на ухо:

– Мне так жаль. Я бы все отдала, чтобы забрать твою боль.

– Спасибо, – пробормотал Джейк и отодвинулся, чтобы посмотреть на меня. В его голубых глазах блестели слезы, а лицо по-прежнему искажало горе. – Ты это серьезно? – Когда я в замешательстве приподняла брови, он ответил: – Хотела бы забрать мою боль и что-то сделать для моей мамы.

– Конечно.

Он недоверчиво продолжал смотреть на меня, будто думал, что я в любой миг исчезну – будто я была иллюзией. Его дрожащая рука легла на мою щеку.

– Ты действительно ангел, да?

Я улыбнулась.

– Нет, я лишь просто забочусь о тебе и твоей маме.

– Но как ты не понимаешь? Я никогда не встречал девушки, которая бы по-настоящему заботилась обо мне и не только потому, что я Джейк Слэйтер из «Сбежавшего поезда».

– Тогда это грустно, потому что, несмотря на все твои ошибки, ты действительно заслуживаешь того, чтобы о тебе знали и заботились.

На мои слова Джейк несколько раз моргнул, проведя большим пальцем по моей скуле. Потом потянулся и, когда я вздохнула, потому что думала, что он хочет меня поцеловать, оставил на моей щеке нежный поцелуй.

– Спасибо, Эбби. Может, мама была права, когда утверждала, что нас вместе свела судьба.

От его заявления у меня расширились глаза.

– Может, и так, – пробормотала я.

Мы несколько минут глядели друг на друга, а после я похлопала Джейка по плечу.

– Сейчас тебе лучше?

Он пожал плечами.

– Насколько это возможно.

– Может, хочешь молока или воды перед тем, как лечь спать?

Уголки его губ поползли вверх.

– Следующим ты предложишь мне почитать сказку на ночь?

Я рассмеялась.

– Нет, просто я пытаюсь позаботиться о тебе.

– Ты относишься ко мне по-матерински, – пробормотал он, когда его лицо охватила грусть.

– Ну, если тебе ничего больше не нужно, то я пойду спать.

Как только я направилась к своей койке, Джейк схватил меня за руку и потянул к себе.

– Поспи со мной, – прошептал он мне на ухо.

Я отшатнулась, готовая разразиться тирадой, что он играет на моих эмоциях и пристает ко мне, когда мученическое выражение на его лице остановило меня.

Он умоляюще смотрел мне в глаза.

– Мне до сих пор чертовски страшно, Ангел. Мне просто нужно ночью кого-нибудь обнимать, чтобы не чувствовать себя одиноко.

Мне пришлось приложить усилия, чтобы отдышаться. Как это возможно, чтобы сломленный ранимый парень передо мной и дерзкий эгоцентричный Джейк, который меня бесил, был одним и тем же человеком?

– Никаких глупостей?

Он покачал головой.

– Клянусь.

Я закусила нижнюю губу, взвешивая все варианты. После его эмоционального срыва было бы жестоко оставлять его одного. Я пыталась думать, что бы чувствовала я, если бы такое произошло с моей мамой.

– Ну, хорошо. Если тебе так станет лучше.

Наклонившись вперед, он нежно поцеловал меня в щеку.

– Спасибо, Ангел.

Мое сердцебиение так быстро ускорилось, что мне пришлось прижать ладонь к груди, чтобы убедиться, что оно сейчас не взорвется. Что со мной происходит? Вот только что я утешала Джейка, а потом у меня возникли эти неуместные чувства из-за его прикосновения. Наконец, я произнесла:

– Пожалуйста.

Тут вперед шагнул Рис.

– Сегодня возьми кровать, приятель.

– Нет, сегодня твоя ночь.

Пожав плечами, Рис ответил:

– Это меньшее, что я могу сделать. – Его взгляд метнулся к моему. – Кроме того, там будет удобнее Эбби.

– Я это ценю, но мне не нужна жалость, понятно? – сказал Джейк.

Несмотря на то, что Рис предлагал это из доброты, а не жалости, он склонил голову.

– Как скажешь. Она твоя, если хочешь. Просто помни об этом.

– Спасибо, приятель.

Раскачиваясь взад и вперед, Рис, наконец, прошел еще вперед и неуверенно обнял рукой Джейка.

– Мне жаль, приятель. Правда, очень жаль.

Джейк похлопал Риса по спине.

– Спасибо. Я ценю это.

Когда Рис отстранился, его место занял Брайден. Джейк прижался к нему, и было видно, что он с трудом сдерживается, чтобы снова не потерять контроль.

– Мы с тобой, брат. Мы пройдем с тобой до конца – в ад и обратно. Понял? – сказал Брайден.

– Да, я знаю.

Взяв Джейка за плечи, Брайден посмотрел на него почти как отец на сына.

– Ты получишь все, что нужно. Отменить гастроли или сдвинуть сроки выпуска альбома, все будет сделано, хорошо? Никаких вопросов и никаких возмущений от студии грамзаписи.

– Я не могу вас подвести, ребята, – возразил Джейк.

– В мире полно и других вещей помимо грампластинок и билетов на концерт. Когда бы тебе ни понадобилось побыть со своей мамой, у тебя есть мое благословение. – Он окинул взглядом Риса и Эй-Джея, а потом добавил: – И если кто-то из этих придурков имеет что-то против, я башку ему снесу.

Рис поднял руку.

– Эй, парни, вы же мои братья. Мы четыре мушкетера – «один за всех и все за одного». Я участвую во всех решениях, которые принимает братство, и буду бороться со всеми, кто обидит нас. Я же бросил юридическую школу, помнишь? Поэтому смогу найти лазейку в таких договорах. – Он щелкнул пальцами для пущего эффекта.

В глазах Джейка заблестели слезы.

– Спасибо, парни.

Я заметила, что Эй-Джей заметно притих. Наконец, он спрыгнул со своей койки. Они с Джейком стояли и смотрели друг на друга несколько секунд, прежде чем кинуться друг другу в объятья.

– Чувак, я не знаю, что сказать, черт возьми. Мое сердце разбито – из-за Сьюзен и тебя, – сокрушался Эй-Джей, его голос звучал приглушенно из-за груди Джейка.

– Все нормально, чувак. Тебе не нужно ничего говорить, – ответил Джейк.

– Но я хочу. Я хочу говорить и поступать правильно, потому что ты был моим самым лучшим другом с одиннадцати лет.

По моим щекам потекли слезы при виде такой любви между парнями. Тыльными сторонами ладоней я смахнула их. В конце концов, Джейк отодвинулся от Эй-Джея и печально улыбнулся.

– Ладно, хватит слез – мы ведем себя как кучка слюнтяев. Не знаю, куда делись наши яйца, но достаточно этой эмоциональной чепухи.

Услышав мой резкий вдох и заметив мое испуганное выражение лица, Джейк начал смеяться. И скоро к нему присоединились остальные парни. Скрестив руки на груди, я фыркнула:

– Ну, я рада, что смогла вас удивить, ребята!

Эй-Джей подмигнул мне.

– Нам это было нужно, Ангел.

– Как скажете, – ответила я.

– Ладно, шоу окончено. Парни, возвращайтесь по кроватям, – раздал указания Брайден.

Рис зевнул и склонил голову.

– Спокойной ночи, парни. Спокойной ночи, Эбби, – сказал он и повернулся, чтобы отправиться в спальню.

– Спокойной ночи, – крикнула я ему вслед.

Брайден и Эй-Джей тоже пожелали спокойной ночи, а потом вернулись к своим койкам, оставив нас с Джейком совершенно одних.

Оглядев смятые простыни на его кровати, я спросила:

– И как мы будем спать?

– Мы можем спать в позе «ложки».

Мои брови взметнулись вверх.

– Мы можем что?

На его губах появилась тень улыбки.

– Ты, правда, не знаешь, что это такое?

Мои щеки залил румянец от смущения, когда я опустила голову.

– Нет, – пробормотала я.

Палец Джейка опустился на мой подбородок и приподнял голову, чтобы я посмотрела на него.

– Ничего страшного. Я покажу.

Стоя на коленях, он придвинулся к краю кровати, где прижался к стене. Потом повернулся набок ко мне лицом. А затем поманил меня рукой к себе. Я вздохнула. Сейчас или никогда. Я опустилась рядом с ним.

– Теперь ложись набок, – наставлял он.

Я быстро перевернулась так, чтобы не оказаться к нему лицом. Мое дыхание перехватило, когда я почувствовала, что он прижался ко мне сзади. Его рука обхватила меня за талию, накрыв бедро. Потом он устроил свой подбородок у меня на шее. Его дыхание грело мою кожу, когда он спросил:

– Тебе удобно?

Я пыталась успокоить свое частое дыхание. По правде говоря, было очень приятно находиться настолько близко к нему. Несмотря на то, что все затевалось для того, чтобы просто его утешить, делить постель с Джейком казалось опасным и запрещенным мероприятием.

– Эбби, тебе удобно?

Джейк редко использовал мое настоящее имя, поэтому я поняла, что он действительно беспокоится. Я потянулась вниз, чтобы взять его за руку. Сжала ее, а потом оглянулась на него через плечо.

– Да, хорошо.

От его искренней улыбки мое сердце затрепетало.

– Спасибо. Я никогда этого не забуду. – И еще тише он пробормотал: – И я никогда не забуду тебя.

Я закрыла глаза и приказала себе заснуть. Ощущая возле себя тепло тела Джейка и ритмично вздымающуюся и опускающуюся грудь у своей спины, в скором времени я погрузилась в глубокий довольный сон.

Глава 6 Джейк

Ко мне прильнуло восхитительное тепло и прорвалось сквозь все уровни моего сознания. Я не стал бороться с пробуждением от столь чудесного сна. В конце концов, я лег спать один, да? Но когда мои бедра утренним стояком машинально уперлись в мягкие округлости, мне все показалось таким реальным. Не открывая глаз, моя рука скользнула к груди девушки из сна, чтобы накрыть ее ладонью. Тихий стон, сорвавшийся с ее губ, мог превратиться в душераздирающий крик, потому что в это мгновенье я осознал, что эта девушка не являлась частью моего сна, и, что хуже всего, я лапал Эбби.

Я отдернул руку как ошпаренный. К счастью, она спала без задних ног, и мои похотливые нападки ее не разбудили. Я осторожно перелез через нее и выбрался из своей постели. Оглянувшись назад, я окинул взглядом ее спящую фигурку. Мое сердце сжалось. Ни одна девушка раньше меня не утешала – по крайней мере, с тех пор как я стал знаменитым. Девчонкам просто нужна была часть славы или возможность сказать, что они переспали со мной. С нашим-то графиком иметь девушку доставляло лишь больше хлопот. По крайней мере, так я говорил себе.

Откинув светлые пряди с ее лица, я нежно погладил щеку Эбби, но она все равно не пошевелилась. Наоборот она так мило хрюкнула, за что в состоянии бодрствования ей стало бы стыдно. Она самый настоящий ангел, спустившийся прямо с небес, которая утирала мои слезы, утешала меня, не говоря уже о том, что спала со мной, хотя и не должна была.

Черт. И почему она должна быть такой красивой? Было бы гораздо проще, если бы она оказалась какой-нибудь простушкой или уродиной. Нет, моя спасительница – мой ангел – должна быть фантазией любого мужчины. С расстроенным ворчанием я ретировался в ванную. Несмотря на искушение, я не стал бы сегодня утром дрочить. Дело не в такой уж моей чистоте – черт, я же позволил официантке отсосать у меня прошлым вечером в подсобке закусочной. А в том, что, чтобы возбудиться, мне бы пришлось фантазировать об Эбби.

Поэтому я включил холодный душ и смотрел, как мое возбуждение спадает вместе со стекающими потоками воды. Только я собрался выключить воду, как меня накрыл рифф[11], словно проехавшийся в голове поезд. Он буквально застал меня врасплох, так что мне пришлось прислониться к кабинке, чтобы не упасть. Зажмурив глаза, я напел вслух то, что крутилось у меня в голове.

Вылетев из душа, я запахнул на талии полотенце и вышел из ванной. Обычно я шел в спальню за вещами голышом, но сейчас не посмел бы столкнуться с Эбби в таком виде. Одевшись, я взял гитару, блокнот, какие-то ноты и карандаш и отправился на кухню. Включив кофеварку, я плюхнулся за стол.

Я быстренько записал рифф, который услышал, и стал работать над мелодией. Покончив и с этим, я начал подбирать подходящий текст. В этот момент вырвались все мои эмоции. За все время яростной писанины я остановился только один раз, когда у меня свело руку от быстрых движений.

Потом я пристроил гитару на коленях и стал наигрывать только что написанную мелодию. Я стер и изменил несколько аккордов, а потом начал заново. Прикрыв глаза во время игры, я сосредоточился на словах в своей голове.

Но тут кто-то подошел ко мне сзади, и мои веки распахнулись.

– Доброе утро, – тихонько пробормотала Эбби.

Я оглянулся на нее и улыбнулся.

– Доброе. Я тебя разбудил?

– Да, но ничего страшного.

– Прости. Моя муза решила, что мне больше не нужно спать, – солгал я, потому знал, что очень разозлю ее, если скажу правду. Дернув головой поверх плеча, я сказал: – Там есть кофе, если хочешь. Хотя тебе, наверно, лучше выпить апельсинового сока. – Я подмигнул ей. – Не хочу, чтобы ты снова у меня на глазах свалилась в обморок.

От моей внимательности ее щеки порозовели.

– Спасибо. Но со мной теперь все в порядке.

Я кивнул.

– Мы остановимся на завтрак, может, через час или около того.

– Хорошо. – Она махнула рукой в сторону блокнота и записанных текстов и аккордов. – Как продвигается?

Я скорчил рожу.

– Хорошо, но она никогда не выйдет в свет.

– Почему нет? – спросила она, опустившись на сиденье рядом со мной.

– Студии грамзаписи нужны от нас очень своеобразные вещи, – я махнул блокнотом, – а это не из их числа.

Подтянув колени к груди, она уперлась в них подбородком.

– Не узнаешь, пока не попробуешь.

– Поверь мне, этого не будет.

Она вскинула брови.

– Ой, да ладно тебе, мистер Стакан Наполовину Пуст. О чем она?

С некоторым сомнением я ответил:

– О моей умирающей маме.

Ее лицо сникло.

– О, Джейк, мне так жаль, – прошептала она.

– Я знаю. И спасибо. – Стоило мне начать вырывать слова песни из блокнота, как она потянулась ко мне и схватила за руку.

– Не надо.

Я решительно сжал челюсти.

– Ничего не получится, Ангел. Я должен петь о любви, отношениях и сексе. О всякой такой хрени. Песня о моем чертовом сердце, разрывающемся на части из-за того, что моя мама умирает, не приведет нас к альбому, не говоря уже о сингле.

– А как насчет Эрика Клэптона и его «Слез в небесах»?

Я бросил на нее испепеляющий взгляд.

– Это же Клэптон. Он мог послать любую студию грамзаписи, если бы тем не понравились его песни.

– Хорошо, тогда дай мне подумать. – Несколько секунд она барабанила пальцами по столу. – Ладно, а что ты скажешь про песню Альтер Бридж «Светлой памяти»?

Мои брови приподнялись от удивления.

– Ты, правда, слушаешь Альтер Бридж?

Она закатила глаза.

– Вопреки твоему мнению, я не пребывала всю жизнь в дремучем лесу и не слушала только Джонас Бразерс.

Я не смог сдержать уголки своих губ, которые тут же поползли вверх.

– Ну, хорошо, руководство Альтер Бридж преподносит их не таким образом, как наше.

– Ты и правда собираешься так быстро сдаться в том, что тебя действительно захватывает? – Она подвинула ноги туда, где ее локти опирались на стол. – Это совсем не похоже на дерзкого, плюющего на всех Джейка, которого я знаю.

Минуту я хмурился, а потом разочарованно выдохнул.

– Ну, хорошо, мисс Все Исправим, что мне сделать, чтобы она зазвучала?

Склонив голову, она задумчиво закусила нижнюю губу.

– Почему бы тебе не выбрать что-то символическое, что бы олицетворяло твоей мамы... – Она не могла заставить себя выговорить эти слова вслух.

– Ты же большая девочка, скажи прямо. Ее смерть. – Эбби уже было открыла рот, но я остановил ее рукой. – Да-да, тебе жаль. Я знаю. А теперь давай дальше про всю эту символическую фигню.

– Ну, это как в 60-е годы люди пели песни с зашифрованными в них символами из-за законов Федерального агентства по связи. Как у Бердс в «Мистере Тамбурине» говорится о торговце наркотиками, и уверена, ты знаешь о «Паффе, волшебном драконе».

Я сердито взглянул на нее.

– Ты, конечно же, думаешь, что я знаю песни с подтекстом о наркотиках?

Она усмехнулась.

– Я не хотела тебя обидеть.

– Хочу тебе сообщить, что наркотики я не употреблял со времен средней школы, Ангел, – рассмеялся я.

– Приятно слышать.

Я покрутил пальцем у виска.

– Они мешают моей творческой личности, так что я просто говорю «нет».

– Хм-м, а что с алкоголем? – поинтересовалась она.

Черт, вот тут она меня подловила. Я не смог сдержать застенчивости, мелькнувшей на моем лице.

– Ну, у нас у всех свои недостатки. – Потом я показал на блокнот. – Так ты хочешь, чтобы я написал о смерти своей мамы с использованием символов – чтобы эмоции выражало что-то еще, помимо смерти.

– Верно.

Несколько секунд мы сидели молча. Когда я щелкнул пальцами, Эбби подпрыгнула.

– Что, если смертью я сделаю человека – типа, чувак, с которым я борюсь ради мамы?

– Сделай ее девушкой – единственная в мире женщина, которую ты когда-либо любил.

– Точно.

Она с энтузиазмом закивала.

– Ты, безусловно, убедишь всю публику. Посмотри, например, на песню «Я всегда буду любить тебя».

Я в замешательстве нахмурил лоб.

– Уитни Хьюстон?

– Нет, ее написала Долли Партон, а Уитни сделала ее великой.

Я усмехнулся.

– Ангел, по-моему Долли Партон для тебя – небольшой фетиш, что меня немного беспокоит.

– Вообще-то это фетиш моей мамы, – рассмеялась Эбби. – Она родом из Севьервилла, штата Теннесси, откуда и сама Долли. Так что я выросла на ее альбомах, а мама читала ее книгу. В ней Долли объясняет, что когда в песне поется об освобождении от любовных отношений, то на самом деле в ней говорится о разрыве отношений с ее партнером по бизнесу и пению, Портером Вагонером.

– Ты просто кладезь знаний, – поддразнил я.

– Поверь мне, когда ты вырастешь с периодическим отключением электричества или вовсе с его отсутствием, то научишься себя развлекать. Для нас с братьями это было обучение игре на инструментах и написание песен. Для мамы – книги.

Вытащив из-за уха карандаш, я моментально начал грызть ластик.

– Хм-м, значит, если смерть – это крадущий у меня девушку отморозок, то остальной текст мне придется еще дописать. Нужно кое-что улучшить. И мне кажется, что мелодия подойдет. – Я пристроил гитару на коленях. – Что скажешь об этом? – спросил я, прежде чем проиграть несколько аккордов.

Эбби закрыла глаза и позволила музыке захлестнуть ее.

– Ух ты, здорово. В ней есть что-то такое запоминающееся.

– Ты так считаешь?

Не успела она открыть глаза, как я пристально уставился на нее. Обычно мне не требуется чье-то одобрение по поводу моих творений, за исключением костюмов на пластинке. Но мне отчаянно хотелось услышать подтверждение от Эбби.

– Да. Даже отложив в сторону то, что я знаю о значении песни, мне хочется плакать уже от одних звуков музыки, а ты даже еще не добавил слова.

– Спасибо. Дай мне еще несколько минут, ладно?

– Конечно.

Пока она наливала себе апельсиновый сок, я взялся за переделывание текста. Удовлетворенный тем, что теперь все эмоции на своих местах, я отложил карандаш. Не знаю, сколько времени я работал над песней. Должно быть, прошло немало времени, поскольку стакан Эбби уже был пуст. Она терпеливо сидела передо мной.

– Готова?

Она кивнула.

Сосредоточив все свое внимание на Эбби, я спел слова песни, в которые вложил все свои чувства. В ее синих глазах сверкнули слезы, а потом побежали по щекам.

– Ох, Джейк, – пролепетала она.

– Думаешь, то, что надо?

Она прижала ладонь к груди, чуть выше сердца.

– Это бесподобно.

Так мы минуту сидели и смотрели друг на друга, пока Эбби, наконец, не вытерла свои влажные глаза. Мелкая дрожь пробежала по ее телу, и она ахнула.

– Ты в порядке?

Не ответив мне, Эбби встала со стула.

– Ты куда? – спросил я.

– Принести свою гитару. Ничего особенного, но у меня есть идея.

Я схватил ее за руку.

– Нет, нет, я принесу.

– Но...

Взмахом руки я заставил ее замолчать.

– Ангел, Рис славится тем, что любит спать в чем мать родила, не думаю, что твои девственные глазки к такому готовы.

На ее щеках вспыхнули багровые пятна, и она не стала со мной спорить. Я торопливо направился по проходу. Рис, лежа на животе, храпел как медведь, а его голый зад торчал из-под одеяла. Как я и ожидал, он предстал бы перед ней во всей своей красе.

Перед тем, как достать гитару, Эбби вырвала из моего блокнота листок бумаги. Я не удержался от вопроса:

– Думаешь, сможешь написать лучше?

Она яростно замотала головой.

– Нет, нет, я просто подумала, как ее улучшить. – При виде моего скептического выражения лица она добавила: – В этой истории нужны обе стороны: его и ее.

– Дуэт?

– Да. А теперь минутку помолчи.

Я усмехнулся, когда Эбби начала записывать слова.

– Ангел, ты когда-нибудь писала песни?

– Не-а, – пробормотала она, уйдя с головой в песню. Несколько минут спустя она, наконец, подняла на меня взгляд и робко улыбнулась. – Я постоянно видела, как это делали парни, но сама никогда не пробовала. А сегодня почему-то... оно само пришло ко мне.

– Когда не можешь остановиться, пока не сделаешь?

Ее глаза расширились.

– Да, именно так.

– По-моему тебя посетила муза, – улыбнулся я.

– Хм-м, не знаю, – пробормотала она.

Показав на бумагу, я подбодрил ее:

– Ну же, давай послушаем.

Она нахмурила лоб и пожевала губу.

– Ты же не будешь смеяться, да?

– Конечно, нет.

– Поклянись.

Я прижал палец к груди.

– Слово скаута.

– Ну, ладно.

Наклонившись, она достала из футляра гитару и пристроила ее на своих коленях. А потом воспроизвела мелодию, которую я написал до этого, с абсолютным совершенством.

«Малыш, мне разбивает сердце то, что приходится оставлять тебя здесь – сломленного и одинокого.

Никому не собрать эти кусочки и не облегчить твою боль.

Я ничего не могу сделать для тебя и твоей любви.

Каждое мгновение с тобой стало удивительным даром свыше.

Я завернусь в одеяло этих воспоминаний, пока зима уничтожает мою душу.

И хотя я не могу остаться, ты навсегда будешь со мной».

Закончив петь, она продолжала играть мелодию. Было видно, что ей трудно поднять на меня взгляд. Наконец, она осмелилась посмотреть.

– Это просто потрясающе!

– Правда?

– Черт возьми, да! Мы должны записать это вместе.

Ее пальцы скользнули по струнам, отчего гитара взвизгнула.

– Ты шутишь, да?

– Нет, я абсолютно серьезно. Она просто обязана быть на вершинах чартов.

Глаза Эбби расширились от страха, когда она яростно замотала головой.

– Но я никогда не бывала в кабинке для записи. Это важная песня, поэтому тебе нужен кто-то более опытный, чтобы отдать ей должное.

Я наклонился вперед, чтобы взять ее за руку.

– Да я бы даже ничего не записал, если бы не ты. А что касается певицы, то лучше мне и не найти. – Одарив ее ободряющей улыбкой, я добавил: – И тем более, я не хочу записывать эту песню ни с кем, кроме тебя.

– Серьезно?

– Да, так что хватит со мной спорить.

Она улыбнулась.

– Хорошо, если ты так настаиваешь.

– Почему бы нам не попробовать сейчас соединить обе партии?

– Отличная мысль.

Когда мы с Эбби прошлись по песне еще несколько раз, начали просыпаться остальные парни. Перед тем, как запрыгнуть в душ, Брайден помахал нам рукой, Рис появился одетым и с идеально уложенными светлыми волосами.

Не говоря ни слова, он уселся за стол и внимательно слушал нас. По тому, как он несколько раз закрывал глаза, я предположил, что он представляет, как сыграть свою партию.

– Это офигенно, дружище, – сказал он, когда мы закончили.

Я поднял взгляд от гитары и подмигнул Эбби. Она наградила меня сияющей улыбкой, от которой на ее щеке появилась милейшая ямочка.

– Ты так думаешь? – спросил я.

– О, да. Телочки просто обомлеют из-за того ужаса, через который тебе придется пройти, чтобы спасти свою любимую.

– Я тоже так считаю. Как думаешь, остальные парни оценят?

Рис склонил голову.

– Брай захочет ее исполнить в максимально акустической версии, чтобы показать все эмоции. Ты же знаешь, какой он слюнтяй.

Я засмеялся.

– Согласен: насчет акустики и Брайдена-тряпки.

Не успела Эбби начать меня доставать по поводу слова, которое она ненавидела больше всего, как с койки слез Эй-Джей и присоединился к нам.

– Чем, придурки, занимаетесь в такую рань? – спросил он. Только его рука на автопилоте опустилась к промежности и начала чесать яйца, как он осознал, что Эбби тоже сидит за столом. – Виноват, – пробормотал он себе под нос.

И хотя она опустила голову, я все же уловил мелькнувшую на ее губах улыбку из-за выходки Эй-Джей.

– Почти девять. Остановка на завтрак будет через несколько минут, – сообщил я.

Эй-Джей простонал и потер лицо.

– Девять? Господи, еще же только рассвет.

Эбби засмеялась.

– Дай угадаю. Не ранняя пташка?

– Нет, черт возьми. – Потом его взгляд упал на блокнот и наши гитары. – Эй, погодите-ка. Только не говорите мне, ребята, что вы написали песню?