Текст книги "Девушка за красной дверью (ЛП)"

Автор книги: Кэсси Грэхем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Ее глаза устремились в мою сторону:

– Что ж, если мне суждено умереть от руки призрака, по крайней мере, я сэкономила немного денег.

– Деньги ничего не стоят для мертвых, – я выдавил из себя улыбку. Я больше не мог разыгрывать эту шараду. Теперь, когда мы были здесь, мне, по общему признанию, не терпелось осмотреть это место. Почти. Чарли была права, я бы захлопнул дверь. Признай, что все, что было внутри, могло быть реальным, но прими это таким, каким оно было. Старой доброй забавой. Я был очень рад, что Амелия все это устроила.

Смех сорвался с моих губ, и я потянулся через свое сиденье, чтобы взять Амелию за руку:

– Я шучу. Это будет весело.

Амелия пристально посмотрела на него:

– Я правда ненавижу тебя. Я чувствовала себя такой засранкой. Посмотри на это место. Оно ужасно.

Я оглянулся на дом. Там было всего две комнаты, освещенные светом, но это казалось не таким уж плохим.

– Но мы же пойдем туда вместе, да?

Я оглянулся на Амелию, которая покачала головой, затем подбодрила Чарли и Блейк.

– Верно, – вмешалась Чарли приторно-сладким тоном. – Они не могут завладеть всеми нами.

Я поднял глаза и заглушил двигатель:

– Ты не помогаешь.

Часы на приборной панели показывали девять пятьдесят, и я отстегнулся.

– Хорошо, дамы. Мы готовы?

Они кивнули, и когда мы вышли, захлопнув дверцы, рядом с нами остановилась еще одна машина, и я огляделся, чтобы посмотреть, кто это был.

– Я думал, это будет только наша группа?

Амелия наморщила лоб, как будто что-то скрывала, и отвела взгляд. Именно тогда я узнал эту машину:

– Хэм?

– Э-э, привет, – поздоровался Хэм, переводя взгляд с одного из нас на другого, над его бровью появилась морщинка.

Чарли и Блейк стояли рядом со мной, рука Чарли коснулась моей, и я наклонил голову в сторону Хэма, затем посмотрел на Амелию.

– Что он здесь делает, Амс? Это ты вызвала его?

Амелия закатила глаза:

– Да, Рид, я несколько раз произнесла его имя перед зеркалом.

Девочки рассмеялись, и я переключил свое внимание на Хэма:

– Что ты здесь делаешь, приятель?

Хэм прочистил горло, снова скосив глаза на Амелию – как будто у них был какой-то внутренний разговор, который никто из нас не мог слышать.

– Я пригласила его, – наконец сказала Амелия, стоя рядом с Чарли. Я видел по ее глазам, что она ожидала от меня взрыва или какой-то возмутительной реакции, но я сохранил самообладание. Затем она наклонилась поближе ко мне:

– Мы поговорим об этом позже, хорошо? – она приподняла брови.

Я нахмурился, проводя рукой по волосам. Я решил отрастить их для спектакля, и они раздражали меня, уже почти касаясь мочек моих ушей.

Мои глаза поднялись вверх, и я кивнул:

– Хорошо.

Амелия набрала полные легкие воздуха, а Хэм отошел в сторону.

– Ну, пойдем, – поманил я его.

Ветер тихонько посвистывал на крыльце, когда мы направлялись к входной двери. Выцветшие от непогоды и ветхие деревянные доски подо мной заскрипели, когда мои ботинки приземлились на них.

Почувствовав легкую дрожь в теле, я поднял руку и взялся за дверной молоток, несколько раз ударив им по ободранному дереву. Заняло пару секунд, но, наконец, дверь открыла пожилая женщина. Она оказалась совсем не такой, как я ожидал. Она была одета в поношенные джинсы и зеленую рубашку на пуговицах. Ее длинные волосы были собраны в пучок высоко на голове, а глаза смотрели приветливо.

– Всем привет, – она отступила назад, и мы вошли внутрь. – Пройдите по этому коридору в гостиную, и я распоряжусь, чтобы все разместились.

Я зашел внутрь первым и услышал, как Чарли прошептала у меня за спиной:

– Разместились для чего?

Я понятия не имел, поэтому продолжал идти. На стенах висели старые фотографии, почти на каждой открытой поверхности были разбросаны засохшие и свежие цветы. Я не был уверен, зачем кому-то понадобилось держать вокруг обветшалые цветы, но это создавало жутковатое ощущение.

Мы столпились в маленькой гостиной, пространство которой было заполнено темно-коричневым диванчиком и крошечным устаревшим телевизором с антенной, торчащей из-за коробки.

Пожилая женщина, которая поприветствовала нас, обошла нас пятерых и улыбнулась:

– Добро пожаловать в Мейсон-Хилл. Меня зовут Офелия, и я владелица этого прекрасного заведения.

Я приподнял брови, услышав ее описание.

– Вы здесь живете? – Амелия была ошеломлена. Я не сильно отставал от нее.

Офелия хихикнула:

– Нет. Нет. Нет, даже я не смогу справиться с этой энергией. Я здесь просто для того, чтобы поддерживать целостность особняка.

Я повернулся влево и увидел, что глаза Чарли оживились, и она заметила меня, улыбнувшись уголком рта и подмигнув, что последовало за этим.

– Итак, – начала Офелия, – сегодня вечером вы здесь единственная группа, так что у вас есть полная свобода действий во всем доме.

Я моргнул.

– Вот ваши инструменты и карта дома, – она начала раздавать пластиковые кубики и маленькие диктофоны. – Используйте это всякий раз, когда вам захочется.

– Что это такое? – спросила Блейк, и я взял один из предметов снаряжения, которые протянула мне Офелия.

– Это считыватель электромагнитных полей (прим. ЭМП), – сказала ей Чарли.

– Что означает, м?

Чарли подошла к Блейк с другой стороны от меня:

– Видишь, наверху у него несколько лампочек? – Блейк кивнула, и я придвинулся поближе, чтобы посмотреть. – Оно показывает электромагнитные всплески, которые, как предполагается, испускают призраки. Если он сменит цвет с зеленого на желтый или даже красный, это может указывать на присутствие духа.

Я был глубоко впечатлен.

– А для чего нам нужны диктофоны? – вмешался Хэм, и я прищурился.

– Это для того, чтобы, как мы надеемся, улавливать голоса духов, – сказала Офелия странно спокойным голосом.

Голоса духов? Я не хотел ничего из этого слышать. Они могли бы и помолчать.

– А что это за штуковины? – спросила Амелия, держа в руках два маленьких стержня.

– Ах, – улыбнулась Офелия. – Лозоходческие стержни.

Глаза Чарли загорелись:

– Духи могут манипулировать ими, чтобы общаться. Вопросы «да» и «нет», если они пересекаются, обычно указывают на ответ.

Христос. Она действительно была сверхъестественным гуру.

Офелия рассмеялась:

– Похоже, вы в хороших руках, – она похлопала Чарли по плечу. – Я буду в офисе. У вас есть время до полуночи, но если по какой-либо причине я вам понадоблюсь, – она остановилась, бросаясь к коробке на полу, – позвоните мне по этому, – она дала каждому из нас по портативной рации. – Я буду на первом канале. Вы все можете пользоваться вторым каналом.

Я взял свою рацию и включил ее, переключившись на второй канал, и остальная группа сделала то же самое.

Офелия помахала рукой и оставила нас одних, а мы все неловко стояли в гостиной, уставившись друг на друга. Мы не только должны были начать «исследование» дома, что уже было достаточно неловко. Кроме того, это был первый раз, когда мы все были вместе – вообще когда-либо. Хэм был совершенно новичком в группе, и Блейк не знала никого, кроме Чарли.

К счастью, Хэм вмешался:

– Привет, – улыбка появилась на его лице, и впервые за долгое время он стал похож на того Хэма, которого я когда-то знал. Не того идиота, в которого он каким-то образом превратился. – Я Хэм, – он протянул руку сначала Блейк, а затем Чарли. – Приятно познакомиться с вами обеими, – он отпрянул назад и не задерживал своего внимания ни на одной из них дольше, чем это было необходимо, что меня совершенно удивило.

Чарли прочистила горло:

– Ладно, ребятки. Давайте сделаем это. Хотите разбиться на группы или провести расследование вместе?

– Вместе, – сказали мы с Хэмом одновременно с тем, как Амелия и Блейк сказали группами.

– Последнее слово за тобой, – сообщила Амелия Чарли. – Что думаешь?

Ее глаза скользнули по мне, и что-то промелькнуло перед ними. Мне хотелось бы знать этот взгляд, но вместо этого я ободрил ее, подмигнув.

– Группы.

Хэм что-то проворчал, и я покачал головой, прикусив внутреннюю сторону щеки.

– Я забираю Блейк! – крикнула Амелия, обхватывая Блейк рукой.

Хэм придвинулся к ним поближе:

– Я иду с Амелией.

Щеки Амелии стали пунцовыми, но она лишь кивнула.

– Значит, остаемся я и ты, Ледяной человек, – сказала Чарли. – Я же правду сказала, что буду защищать тебя.

– Действительно, сказала, – я старался быть беспечным. – Что именно мы будем делать?

– Давайте разделимся. Команда «А», – она указала на Блейк, Амелию и Хэма, – вы, ребята, берете западное крыло, а мы с Ридом займемся восточным. Давайте поменяемся сторонами, скажем… через час, – Чарли наклонилась поближе к Блейк, спрашивая ее о чем-то, чего я не расслышала, и Блейк с улыбкой кивнула. Чарли сжала ее руку, а затем вернулась ко мне.

– И, если вам что-нибудь понадобится, просто позвоните нам по рации, ладно?

Хэм поднял свою в воздух с коротким кивком, когда Амелия потащила его и Блейк по коридору налево от нас.

Их шаги затихли, и Чарли пошевелила бровями. Я предложил ей свой локоть, и, как будто Офелия знала, она выключила часть света, дом освещали только лампы в коридоре и маленькие ночники.

– Ладно, в темноте это место официально кажется другим, – я почувствовал, как Чарли вздрогнула.

Команда «А» что-то бормотала на другой стороне дома, поэтому мы с Чарли решили подняться наверх, в хозяйскую спальню и комнаты для гостей. Мне правда хотелось верить, что мы одни, но с каждой минуту мне казалось, что за нами кто-то наблюдает. Я не сказал этого вслух, но мне это было ненавистно.

Проведя Чарли в хозяйскую спальню, она подошла к шкафу у окна и села. Я подошел к краю кровати и устроился поудобнее.

– Что мы должны делать?

Луна светила сквозь затянутое пленкой окно, и Чарли зашаркала ногами:

– У тебя есть ЭМП?

Я посмотрел на хитроумное устройство в своей руке.

– Эта штуковина со светом? – спросил я.

Чарли хихикнула:

– Включи его, а я начну запись.

Я не мог хорошо разглядеть ее, только силуэт, но, Боже, когда мы были одни, мои мысли разбегались в миллионе разных направлений. Каждое место назначения заканчивалось тем, что мы снимали одежду на глазах у призраков.

Что со мной было не так?

– Здесь есть кто-нибудь? – спросила Чарли тихим голосом. Она подождала несколько секунд и задала еще один вопрос. – Как тебя зовут?

– Если он тебе ответит, в двери будет дыра размером с Рида.

Она шикнула на меня, ее улыбка была едва заметна:

– Сколько тебе лет?

Я прочистил горло. Чертов ЭМП-прибор в моей руке сменил цвет с зеленого на желтый.

– Чарли, – прошептал я, – эта штука сходит с ума. – Он снова стал зеленым, но только для того, чтобы полностью перейти на красный.

– Вы манипулируете устройством в руке Рида?

– Не называй им моего имени, женщина!

Чарли хихикнула:

– Они уже его знают, дурачок, – она нажала кнопку на диктофоне и села рядом со мной. – Давай посмотрим, не уловили ли мы какие-нибудь голоса.

Я хмыкнул.

Мы слишком долго изучали двухминутную запись и сдались.

– Дерьмо. Ничего.

– Может быть, ты просто не нравишься призракам, – пошутил я.

Она толкнула меня в плечо, раздвигая ноги:

– Хм, или, может быть, они хотят поговорить только с тобой.

– Нет уж. Этого не случится, любимая. Я простой зритель на этой сверхъестественной экскурсии.

– Итак, на самом деле ты хочешь сказать, что ты большой, трусливый цыпленок.

Мои брови поползли вверх, и я почувствовал, как углубилась складка у меня на лбу:

– Я определенно не чертов цыпленок, – домашняя птица. Вот до чего я докатился.

Она кудахтала, выгибая спину, подражая самому симпатичному маленькому цыпленку, которого я когда-либо видел. Затем она остановилась, прищурив глаза и пристально посмотрев на меня:

– Докажи.

Я простонал, опуская ЭМИ – ЭМП… устройство и выхватывая диктофон из ее рук:

– Хорошо.

Чарли победоносно улыбнулась:

– Я даже не знаю, что сказать.

– Просто расскажи, как ты себя чувствуешь.

– Нелепо.

– Рид…

– Как шизик. Как будто я отправлюсь прямиком в психушку, как только они узнают, что я разговаривал с предполагаемыми призраками.

– Ты не можешь скрыть то, кем ты являешься, – выпалила она в ответ, пошевелив бровями.

Я рассмеялся, устанавливая диктофон на переднюю поверхность бедра.

– Хорошо, – сказал я, потирая руки, изображая серьезность, хотя чувствовал себя полным идиотом. – Кто здесь с нами?

– Вот это уже больше похоже на правду, – тут Чарли остановилась, хлопнув себя по лбу. – Черт. Вероятно, я их перебила. Спроси еще раз, а я заткнусь.

Я посмотрел на нее сбоку, потому что, что? Но сделал так, как мне было сказано.

– Кто здесь с нами? – я оглядел комнату, сглотнув при этом. – Здесь только что стало на пять градусов холоднее?

Я не хотел этого признавать, но теперь, когда подумал об этом, мне стало как-то холодновато.

– Где соль, когда она так нужна? – Чарли сказала это шутливым тоном, и я понятия не имел, зачем ей понадобилась соль для борьбы с холодом.

Я продолжил:

– Как тебя зовут?

С другого конца комнаты донесся тихий стук, и я пододвинулся точно так же, как это сделала Чарли, и наши бедра соприкоснулись.

– Святой Властелин…

– …колец, – закончила за меня Чарли, и мне бы захотелось рассмеяться, если бы я только что чуть не обделался.

– Это была отсылка к «Сверхъестественному», на случай, если ты не знал, – прошептала она.

– Если мы это переживем, я напьюсь до чертиков под этот сериал, – уверен, что это превратилось бы в ежегодное мероприятие, если бы Амелия имела к этому какое-то отношение. Мне нужно было отточить свои навыки.

– Это свидание.

Мы оба замолчали, переваривая ее слова. Свидание с Чарли? Я бы посмотрел документальный фильм о лестницах, если бы это означало, что я смогу провести с ней больше времени наедине.

Черт возьми, неужели я правда только что об этом подумал?

Что-то упало с комода в другом конце комнаты, и я встал, абсолютно, блядь, покончив с этой ерундой:

– Ладно. Что, черт возьми, происходит?

Чарли придвинулась ко мне, ее глаза расширились:

– Эм, творится черт знает что, и это становится слишком реальным.

И пока я насмехался над ней, что-то обвилось вокруг наших ног, и мы упали на землю с глухим стуком, от которого у нас свело живот.

ДЕСЯТЬ
КТО ЗАКАЗЫВАЕТ ВАФЛИ В БЛИННОМ КАФЕ?

ЧАРЛИ

– Мы должны прекратить это, – простонала я, вытягивая шею, чтобы посмотреть на Рида.

Моя рука кричала от боли, но мои инстинкты подавляли боль, и я поспешно повернулась на бок. Что бы нас ни поймало, оно все еще было привязано к нашим ногам, но я больше беспокоилась о Риде. Все это время он молчал, что было совершенно на него не похоже.

Наконец Рид застонал и перевернулся на спину. Его рыжие волосы разметались по всему полу, и мне хотелось смеяться и плакать одновременно. Он выглядел таким испуганным, но таким невероятно очаровательным.

– Ты в порядке? – я лихорадочно всматривалась в его лицо, опершись на локоть. Мой взгляд переместился с его карих глаз на сильную квадратную челюсть и красную припухлость, которая появилась у него с тех пор, как я видела его прошлой ночью. Мгновение я смотрела на его шею, на толстую вену, бесконтрольно пульсирующую прямо под кожей. Мне захотелось прикоснуться пальцем к его коже. Его грудь вздымалась, и у меня возникло еще одно желание погладить его живот – просто запустить руку ему под рубашку, чтобы почувствовать грудь.

Кем, черт возьми, я стала?

На нем были темно-синие джинсы, не слишком обтягивающие и не мешковатые. Материал идеально облегал его тело, и я старалась сконцентрировать свое внимание на главном.

– Я в порядке, – сказал он, все еще не двигаясь, наблюдая за мной, а я наблюдала за ним.

Я не могла не заметить маленькие вмятинки на его носу и подумала, что, возможно, он носит очки.

– Ты уверен? Что, черт возьми, произошло? – именно тогда я нашла виновника – толстый черный шнур питания.

Я подняла его, натяжение притянуло наши ноги ближе друг к другу.

На мгновение его глаза сузились при виде кабеля, но затем он начал смеяться. Смешок зародился у него в животе и поднялся по горлу, вырываясь изо рта. Вскоре я последовала за ним и мягко упала на спину.

– Черт возьми, я, честно говоря, думал, что нам конец.

– Я тоже, – сказала я, моя рука опустилась вдоль тела. Я коснулась руки Рида, и его пальцы потянулись к моим.

Я склонила голову набок, а его адамово яблоко задвигалось вверх-вниз, когда он сглотнул. Уверена, что он чувствовал мой пристальный взгляд, но не могла отвести взгляд или найти в себе силы застесняться своего восхищения. Его профиль был таким сильным. Даже свирепым. Его челюсть была напряжена. Жесткие линии, точеные черты лица. Как будто он больше подходил для изображения его краской или мрамором, чем для мирской жизни. Он не был симпатичным – в нем не было ничего симпатичного. Он был мужественным и суровым, не похожим ни на одного мужчину, которого я видела раньше. У меня никогда не было времени изучить его, и в кои-то веки я прокляла себя. Я знаю его уже пару месяцев, неужели я только сейчас по-настоящему увидела его?

Он повернулся ко мне и обхватил мой мизинец своим. Это было глупо – и интимно. Даже тепло.

– О чем ты думаешь, Чарли? – прошептал он. Он изучал мое лицо, его пристальный взгляд сверлил мой. – Скажи мне что-нибудь настоящее.

Комната была недостаточно велика для него. Его существо занимало каждый дюйм. Его слова. Его вопросы.

Мои ответы.

Или его отсутствие.

Я отчаянно пыталась придумать что-нибудь остроумное, что-нибудь заумное, что можно было бы сказать, но слов у меня не было:

– Я…

– Твои глаза говорят о многом. Скажи мне, о чем ты думаешь, Чарли.

Я сглотнула, в горле у меня пересохло. Теперь я действительно не могла говорить, я была так поражена его словами и тем, как они окутывали меня, словно мягкий кокон. И почему он должен был продолжать так произносить мое имя? Это творило со мной странные вещи. И с моим мозгом. И с моим сердцем. И с моим либидо.

Боже, как мне хотелось ответить ему. Уверена, что выглядела как рыба, вытащенная из воды, хватающая ртом воздух. Но были две проблемы. Во-первых, я не могла сформировать связную мысль, не говоря уже о том, чтобы сформулировать что-либо похожее на слова. И, во-вторых, я не хотела портить момент.

Я знала себя, и я бы все испортила одним махом.

Рид тихо усмехнулся себе под нос, видя мое беспокойство, и придвинулся ближе, его глаза остановились на моих губах. Мой мизинец ущипнул его в предвкушении, и он расцепил наши пальцы, лишь для того, чтобы соединить руки вместе.

На короткое мгновение его губы коснулись моих. Легкость перышка и разгорающийся огонь – все одновременно. Я не чувствовала своих пальцев на ногах. Я никак не могла взять себя в руки. Я не могла думать. Все, что я могла делать, это чувствовать каждый крошечный сантиметр его кожи на своей.

Я целовалась с Ридом Виндзором. Святое дерьмо.

Движение в коридоре заставило нас отстраниться.

– Ух ты, – сказала Амелия позади нас. – Что, черт возьми, произошло?

Я мгновенно села, стараясь не вытирать рот, и отпустила руку Рида, чтобы увидеть Амелию, Блейк и Хэма, стоящих в дверях с широко раскрытыми глазами и в замешательстве. Рид прикрыл глаза рукой, теперь уже смеясь.

– Мы упали, – сказала я.

Это заставило Рида рассмеяться еще сильнее.

Блейк выглядела так, словно ей нравилось наше шоу, и Амелия попыталась скрыть свою улыбку.

– Рид, братан. Ты в порядке? – спросил Хэм. – У тебя немного… маниакальный смех.

Рид кивнул, не убирая руки:

– Просто изумительно.

– Ну, – сказала Амелия, барабаня пальцами по стене. – На нашей половине дома ничего не произошло, поэтому мы решили встретиться с вами. Похоже, мы пропустили все веселье.

– Амс, тише.

Амелия хихикнула, и Блейк просунула голову внутрь:

– Ребята, вам нужна какая-нибудь помощь?

Я отодвинулась от Рида и он убрал руку от лица. Он вдруг показался мне усталым. Честно говоря, я тоже была измотана. Я и забыла, сколько сил требуется, чтобы влюбляться в кого-то. Или когда кто-то нравится. Или постоянно держать свои губы при себе.

Это дерьмо напрягает.

– У нас все хорошо, – Рид распутал нас от смертельной веревки. Он вздохнул и провел рукой по волосам. – У нас все хорошо? – он прошептал так, чтобы никто больше не мог услышать.

Пристально посмотрев ему в глаза, я подмигнула. Что бы ни происходило между нами, это заставляло меня… я не знаю… почувствовать себя счастливой? Взволнованной? Возможно, это было то, о чем Блейк говорила ранее. Это чувство. Я бы упустила это, если бы позволила этому ускользнуть у меня из рук.

– Пойдемте, придурки, – проворчал Рид, поднимаясь на ноги, а затем помогая мне подняться. – У нас осталось совсем немного времени. Давай найдем нам каких-нибудь призраков.

– Итак, это был полный провал.

Я хихикнула над Амелией, когда мы вышли на улицу, не обнаружив ни одного долбаного призрака во всем этом месте.

– Может быть, они спали, – сказала Блейк, зевая после своих слов. – Уже так поздно.

Вся группа рассмеялась, и я повернулась, чтобы посмотреть на Хэма. Он был тих всю ночь, и я не хотела, чтобы он чувствовал себя не в своей тарелке:

– Эй, Хэм. Ты повеселился?

Его глаза оторвались от земли, к которой они были приклеены, и он улыбнулся: – Так и было. Спасибо, что позволили мне вписаться к вашей вечеринке.

Вписаться. Я чуть не рассмеялась, вспомнив тот день, когда он «случайно» вписался в Амелию на парковке. Может быть, в конце концов, это было не так уж случайно.

– В любое время. Вообще-то, я вписалась первой.

– Ну, честно говоря, я тебя пригласил, – продолжил Рид. – А Хэм…

– Я пригласила его, Рид.

Мои глаза сузились, когда я посмотрела на Амелию. Разве она не рассказала Риду об их маленькой аварии? Что происходило с ними троими? Воздух дрогнул, в секунду когда появился Хэм. Должно быть, я что-то упустила.

Хэм показался мне достаточно хорошим парнем. Он стерпел все дерьмо от Амелии, когда они ввязались в перебранку. Я знала не многих мужчин, которые охотно приняли бы такую словесную взбучку, как он. Но, возможно, Рид защищал Амелию, и вот тут-то и возникала проблема. Судя по тому, что сказал мне Рид, Хэму не чужда придурковатость. Я видела, что он беспокоится о том, что Амелия может оказаться втянутой в драму Хэма.

Возможно? Я не могла быть уверен.

Казалось, ему просто нужны были друзья.

Или Амелия.

Каждый раз, когда я случайно бросала взгляд на кого-нибудь из них, они всегда пристально смотрели друг на друга. Почти с тоской.

Это была не моя проблема, и я не хотела переступать свои границы.

Достав телефон, я проверила время:

– Умираю с голоду.

– А я устала, – сказала Амелия.

Блейк кивнула:

– Я тоже.

– Я бы не отказался сходить поесть, – признался Рид. – Мы могли бы, – выдохнул он и посмотрел на свои часы. Кто все еще носит часы? – сходить позавтракать.

– Может быть, ты бы высадил нас, а потом пошел поесть один? – спросила Амелия. – Моя кровать зовет меня.

– Я могу отвезти тебя домой, Амелия, – предложил Хэм. – И тебя тоже, Блейк. В этом нет ничего особенного.

Рид ошеломленно посмотрел на Хэма. Его рот приоткрылся, но затем он вновь обрел самообладание:

– В самом деле? Это, эм, это правда круто с твоей стороны, Хэм.

Губы Хэма дернулись, и он снова уставился в землю.

Прочистив горло, Рид отступил в сторону, отведя Хэма в сторону.

– Что происходит с вами двумя? – спросила я Амелию, как только парни отошли за пределы слышимости.

Она погрызла ноготь:

– Знаешь, когда тебе кто-то нравится, даже если он тебе совершенно не подходит, но ты ничего не можешь с собой поделать?

Блейк и я с энтузиазмом закивали. По сути, это была история нашей жизни.

– А теперь представь себе парня. Обычно он полный придурок. Полон дерьма. Но когда ты остаешься с ним наедине, в эти крошечные мгновения ты видишь что-то действительно прекрасное.

Я была почти уверена, что и у Блейк, и у меня были глаза сердечками.

– Примерно так я отношусь к Хэму, – сглотнула она. – Самое дерьмовое то, что Рид не думает, что хоть кто-то достаточно хорош для меня.

– Особенно Хэм, – пробормотала я.

Амелия торжественно кивнула:

– Вот именно. Могу я быть честна с вами, девчонки?

– Конечно, – сказали мы с Блейк одновременно.

– Я бисексуалка.

– Окей, – сказала я. – Потрясающе.

Амелия рассмеялась:

– Вы, ребята, не против этого?

– А с чего бы? – я посмотрела на Блейк в поисках поддержки, и она положила руку на плечо Амелии. – У тебя нет никаких границ в любви. Это довольно круто.

Амелия моргнула, как будто сдерживала слезы. Я никогда не понимала, почему люди так переживают из-за своей сексуальности. Я восхищалась людьми, которые любили открыто и свободно. Осуждение других за то, что они живут своей жизнью, не было заложено в моем ДНК.

Еще один тяжелый урок, который преподал мне Брэндон. Если вам посчастливилось полюбить и быть любимым в ответ, вы держитесь за это, и у вас все получится. Вот так просто.

– Ну, у нас с Ридом никогда по-настоящему не было этого разговора, – она рассмеялась. – Я почти уверена, что он думает, что я затворница. Мне здесь никогда по-настоящему никто не нравился, я никогда не проявляла никакого интереса. К мужчинам или женщинам. Может быть, он думает, что я лесбиянка, – она покачала головой, ее яркие неоновые волосы блеснули в лунном свете. – В любом случае, ни один из нас на самом деле не нуждался в этом разговоре, потому что наша дружба всегда была именно такой – дружбой. И ничего больше. Но потом случился Хэм.

– Он тебе нравится?

Ее брови нахмурились:

– Я правда так думаю. Мне не нравился ни один парень… Боже, очень давно.

– Так вот почему ты так разозлилась на него в тот день, когда мы ходили по магазинам? – я больше ничего не сказала. Я не знала, какую информацию Амелия хотела обнародовать, и это была не моя история, чтобы я рассказывала ее. – Рид не знает?

– Черт возьми, нет, – сказала Амелия, взмахнув руками перед собой, как будто рубила какую-то невидимую деревянную доску. – Мы с Хэмом играем в эту дерьмовую игру, и явного победителя нет, а рассказать Риду было бы очень неловко.

– Тогда в чем дело между вами двумя? Здесь замешано какое-то серьезное сексуальное напряжение, – сказала Блейк.

Это приободрило меня, и я повернулась к Блейк:

– В самом деле? Это было так очевидно?

– Когда мы были втроем, абсолютно. Как бы излучалась от них волнами. Густыми, светящимися белыми волнами.

– Эээй, – Амелия щелкнула пальцами. – Я все еще здесь, – она рассмеялась. – Мы, знаете ли, иногда спим вместе. Все началось с полным отсутствием чувств, но потом, не знаю. Вещи начали развиваться, и что ж, вот я здесь. Рид, вероятно, разозлился бы на меня за то, что я держала в секрете все, что происходило между мной и Хэмом.

– Риду не обязательно знать все о твоей жизни. Я знаю, ты любишь его, но он это переживет, – просто сказала я. – Уверена, он просто хочет, чтобы ты была счастлива, – я мало что знала о Риде, только то, что он позволил мне узнать, но я не могла себе представить, чтобы он расстраивался из-за того, что ей кто-то нравился – даже его тупоголовый лучший друг. – Тебе просто нужно быть честной.

Улыбка расплылась по лицу Амелии:

– Вот почему хорошо иметь друзей постарше, более зрелых.

Блейк попыталась изобразить обиду, и я толкнула Амелию бедром:

– Видишь? Мы можем предложить нечто особенное.

– Спасибо вам, девочки.

Мы улыбнулись, а Хэм с Ридом вернулись к нам.

– Готовы отправиться в путь? – спросил Хэм Блейк и Амелию.

Блейк обняла меня, и Амелия сделала то же самое. Мы попрощались, и мы с Ридом смотрели, как они уезжают.

Не говоря ни слова, Рид открыл мне дверь, и я запрыгнула внутрь. Мы ехали в молчании, направляясь обратно в Уизли. Я не была уверена, было ли это потому, что мы оба слишком нервничали, чтобы разговаривать, или потому, что мы оба думали о нашем пребывании в той комнате. На полу. Держась за руки.

Было нетрудно понять, о чем я думаю.

– Что хочешь, любовь моя?

Я отвернулась от непроницаемой ночи, его плавный акцент вырвал меня из моих беспорядочных размышлений.

– Я согласна на что угодно.

Он украдкой взглянул на меня, вздернув нос:

– Не-а. Мы не будем играть в эту игру.

– В какую игру?

– Ту, где ты говоришь, что съела бы все, что угодно, но когда мы приедем в ресторан, ты не захочешь там есть.

Я определенно была грешна в таком.

– Назови мне первое место, которое придет тебе в голову, и мы поедем туда.

О, боже. Давление.

– Э-э-э.

– Мы приближаемся к городу. Лучше думай быстрее, Одед.

Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.

Я выглянула в окно: бесчисленные круглосуточные закусочные были открыты, их яркие красные вывески вспыхивали, когда мы проезжали мимо них. Я начала паниковать.

– «Блинный мир»! – крикнула я, а потом тут же зажала рот рукой, потому что я правда закричала. Как будто проехать мимо долбаного «Блинного мира» было бы худшим, что могло случиться в моей жизни.

Рид плавно проехал через две полосы движения к съезду с трассы, посмеиваясь при этом:

– Господи, женщина. Ты до чертиков меня напугала.

Прикрыв рот рукой, я посмотрела на него:

– Прости.

– «Блинный мир», – уголки его рта опустились, и он наклонил голову. – Хороший выбор.

Я убрала руку:

– Дешевое свидание.

Брови Рида один раз приподнялись, и он лишь улыбнулся.

Он заехал на парковку и пристально посмотрел на меня, когда я отстегнула ремень безопасности

. – Что? – спросила я.

– Даже не смей открывать эту дверь.

Я посмотрела на свою руку, лежащую на дверной ручке, и сглотнула. Ну, тогда ладно.

Рид вышел и подбежал ко мне, широко открывая дверь, чтобы выпустить меня. Как только он закрыл ее, то схватил меня за руку, переплетая наши ладони вместе. Я ахнула от его внезапной непосредственности и уставилась на него, разинув рот.

– Что ж, если мы нарушаем все правила сегодня вечером… – он пожал плечами, в то время как его большой палец выводил круги на тыльной стороне моей ладони.

Мои внутренности воспламенились, и я почувствовала, как расширяется моя грудная клетка. Мы нарушали правила, означало ли это, что никаких последствий не будет?

Он с озорной улыбкой потянул меня за руку, и мы вошли внутрь. Мы сели за стойку, минуя покрытые засаленным синим пластиком столики у окна. Бекон пропитал воздух в ту же секунду, как гриль зашипел за стойкой, отчего у меня потекли слюнки. Посетитель, сидевший через несколько мест от нас, набросился на свою тарелку с толстой колбасой, взбитыми яйцами и картофельными оладьями, политыми соусом, и я застонала, мой желудок требовал еды.

Рид, должно быть, услышал, потому что усмехнулся себе под нос.

После нескольких секунд мучительной пытки к ним неторопливо подошла официантка с обесцвеченными волосами и крошечной шляпкой «Блинный мир» на голове. От нее пахло свежими духами, а ее помада, да благословит ее Бог, была тускло-розового оттенка. Это было так, как будто она слишком много раз облизывала губы и у нее не было времени нанести их повторно.

Я сразу же посочувствовала ей. Помню, когда мне было восемнадцать, у меня не было ни гроша за душой и дерьмовая работа.