Текст книги "Зачем нужен муж?"
Автор книги: Кэрролл Клаудиа
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)
У всех кружится голова от «Слезы монашки», и Рэйчел мгновенно оживляется и становится совсем как прежде. Алкоголь всегда так на нее влияет. Точнее, алкоголь или звонок от Кристиана.
– Эмилия, я сбилась со счета, – обращается она ко мне, – сколько ты сменила мест работы?
– Ладно, давай считать вместе. Сначала я работала официанткой в «А-Ля-Карт»…
– Который называла «Тараканник», – подсказывает Майк, щедро разливающий вино по бокалам.
– Потом работала со мной в агентстве частичной занятости, – говорит Рэйчел.
– Там изобрели слоган: «Мы Полезные, Умелые, Компетентные, Надежные, Изобретательные Помощники!»
– То есть ПУКНИ-секретарши, – фыркает Рэйчел.
– Должен признаться, мне нравится летняя работа, – говорит Джейми, работающий в магазине распродаж «Файлинс бейсмент». – Я узнал о ремесле актера больше, чем, может быть, научился бы за четыре года в Королевской академии драматических искусств.
– Понимаете, мы больше никогда не будем такими свободными, – говорит Джек. – Только подумайте, через несколько недель мы вернемся домой, на вручение дипломов…
– Домой, в реальный мир…
– Придется искать настоящую работу…
– И вести себя как взрослые… в смысле, ответственно…
Наступает молчание. Даже три обожающие Джека субретки прекращают свой щебет. Вот что такое трезвая мысль.
– А что мы сами собираемся делать?
– Или даже лучше – где мы хотим быть, когда нам стукнет, скажем, тридцать пять? – спрашивает Джек всех собравшихся за столом.
– Это легко, – отвечает Джейми. – Я буду жить на голливудских холмах и полировать своих «Оскаров». Во множественном числе.
– А я бы хотела быть известной журналисткой, – задумчиво говорю я, – знаете, как Кейт Эди на Би-би-си. Ездить в горячие точки и делать репортажи под перекрестным огнем.
– И тебе пойдут комбинезончики, которые она обычно носит, – вставляет Джек.
– Говорит Эмилия Локвуд, корпорация «Би-би-си», прямое вещание из Ирана, – говорю я, подражая низкому голосу Кейт Эди и держа перед собой вилку, как микрофон.
– Я хочу жить за границей, – произносит Рэйчел. – Может быть, во Франции или в какой-нибудь другой стране, где, по крайней мере, слыхали о капучино. В общем, где угодно, но не в Ирландии.
– А я хочу поработать моделью, – это подает голос Кэролайн.
– Но ты не сможешь делать это до тридцати, – возражает Джейми.
– Конечно, мы выйдем замуж раньше, – хором отвечаем мы с Кэролайн.
– Да, но за кого, милочка Кэролайн? – нахально спрашивает Джейми.
Майк краснеет, но ничего не говорит.
– Ну и ну, ребята, – заявляет Джейми. – Вы оба еще не высказались? Я вас смущаю?
– Заткнис-с-сь! – шипит на него Рэйчел.
– Я думаю, тридцать пять – прекрасный возраст для женитьбы, – говорит Джек. – А ты как думаешь, Эмилия?
«Джейми прав, – думаю я. – Американский акцент звучит очень наигранно…»
– Эмилия?
– Извини… что?
– Я сделал тебе предложение.
– Что?
Теперь все смеются. Все, кроме трех граций, собравшихся за столом вокруг Джека.
– Эмилия, ну? Мы знаем друг друга всю жизнь и ни разу не поссорились. Давай заключим договор. Если мы останемся свободными до тридцати пяти, то поженимся. Как ты думаешь?.. Эмилия?.. Эмилия!
– Эмилия!
Я спускаюсь с небес на землю, и меня передергивает. Аудитория хранит молчание, а Ира стоит прямо передо мной.
– Простите… что такое?
– Спасибо, что не забыли о нас совсем. Мы обсуждали планы вечеринки на следующие выходные. Я искала добровольца, который предоставит помещение.
– Я бы очень хотела, – высказывается моя соседка, Мэгз, – но сейчас у меня ремонт. Даже водопровод отключен.
– Что ж, я могу пригласить всех к себе, – говорю я, расстроенная, что меня поймали на рассеянности дважды за одно занятие. – Если никто из вас не возражает против моих ужасных кулинарных способностей.
– Хорошо, – говорит Ира, одобрительно кивнув мне. – Но не нужно так затруднять себя. Просто предоставить место встречи – это уже прекрасно. Помните, дамы, это не обычная вечеринка. Это стратегическое налаживание связей для объединения одиноких мужчин и женщин в одном пространстве, так что вы можете создать необходимую массу подходящих мужчин, имеющихся в наличии и известных всем вам.
– Звучит так же заманчиво, как депиляция воском по линии бикини, – бормочу я, но все слышат и смеются. Ира подавляет веселье одним из своих убийственных взглядов.
– Помните правила, дамы. Вечеринка должна открыть новые перспективы для вас и ваших соучениц. Это также жест доброй воли с вашей стороны. У всех вас есть старые знакомые или бывшие поклонники, которые, возможно, вам не кажутся подходящими, но которые могут безумно влюбиться в одну из ваших соучениц. И наоборот, возможно, что ваши соученицы, в свою очередь, представят кого-то вам. Главный принцип таков: каждая из вас должна привести с собой мужчину, который одинок, гетеросексуален и не прочь жениться. Все понятно?
Как только переступаю порог своего дома, я принимаю твердое и окончательное решение. А дорога мимо дома того, чье имя навсегда останется неизреченным, и зрелище двух тесно припаркованных борт о борт джипов и сборчатых занавесок только заставляет меня торопиться.
Во-первых, я звоню Дамьену Дилени, но оставляю сообщение в голосовой почте. Сейчас почти десять вечера, он, возможно, уже лег в постель и выпил на ночь простокваши, которую приготовила ему мать.
Я пытаюсь выдержать самый бодрый и веселый тон.
– Привет, Дамьен, это Эмилия. Прости, что не созвонилась с тобой раньше. Как ты смотришь на то, чтобы прийти на вечеринку у меня дома в следующий субботний вечер?
Вот и все.
А теперь сложная часть…
ГЛАВА 22
ДАВАЙТЕ ПЕТЬ И ТАНЦЕВАТЬ
Десять вечера и один бокал сансерре.
Кому: [email protected]
Тема: Как дела, елки-палки?
Привет, Джек!
Как поживаешь? Давным-давно мы с тобой не перезванивались, вот я и подумала: как ты там? До сих пор зашибаешь миллионы в своей юридической конторе в Бостоне, как большой и важный господин адвокат? Слушай, когда приедешь домой, может, встретимся где-нибудь? Должно быть, ты уже запланировал поездку… Было бы здорово перекусить где-нибудь вместе! Или закатиться в одну из твоих любимых пивнушек и тяпнуть чего покрепче.
Новостей накопилось выше крыши…
Я перечитываю написанное и нажимаю кнопку «Удалить».
Слишком навязчиво и нахально. Недостаточно непринужденно. Нужно быть проще.
«Тяпнуть чего покрепче». Поверить не могу, что такое написала.
Я никогда не предлагала Джеку встречаться, он всегда звонил мне, когда приезжал в Дублин, что случалось раза четыре в год, и всегда сам приглашал меня на встречу.
Он слишком хорошо меня знает.
Он прочел бы это и сбежал куда подальше.
Мне не хочется стать одной из белых и пушистых пассий Джека Китинга, мне нужен муж.
Я должна вести себя спокойно и абсолютно так же, как всегда.
Если «Космо», «Мари Клер» и другие глянцевые журналы меня чему-то и научили, так это тому, что нужно держать себя с парнем, в которого ты влюблена, точно так же, как с парнем, к которому ты равнодушна.
Нет, следует подчеркнуть, что мне нравится Джек Китинг.
Мы заключили договор. Это была его идея, не моя. И нам обоим уже за тридцать пять…
И он, по крайней мере, может считаться относительно нормальным бывшим бойфрендом, или, скорее, бывшим не-бойфрендом о котором можно будет рассказать Ире Вандергельдер.
Итак, второй черновик.
Десять тридцать. Второй бокал сансерре. После ленча у меня и крошки во рту не было, поэтому меня начинает забавно развозить.
Кому: [email protected]
Тема: (Без темы)
Пр!
Как поживаешь?
Пк.
Стереть, стереть, стереть.
Слишком круто для начала. Я встаю из-за стола и прохаживаюсь по комнате, затем подхожу к каминной полке и беру с нее фотографию, на которой изображены мы с Джеком. Это было в день моего тридцатилетия, семь лет назад. Вся наша теплая компания за столиком в ресторане, все в праздничных колпачках с лентами. По какой-то причине Кэролайн, Джейми и Рэйчел нацепили пушистые ангельские крылышки и выглядят так, словно собрались на разнузданное ночное шоу милых цыпочек в «Темпл-Бар». Джек крепко обнимает меня за талию.
Он прилетел утром из Бостона специально на день рождения, чтобы сделать мне сюрприз. Я улыбаюсь и возвращаю фотографию на место. Он очень старался. Он даже позвонил мне на мобильник с улицы перед рестораном, притворившись, что звонит из Штатов, подосадовал, что не сможет приехать, а потом появился в зале, с телефоном в руке, спел «С днем рожденья» и чуть не довел меня до сердечного приступа. Фотография была сделана сразу после его появления, и на ней видно, как я сияю от счастья при его приходе. Мой замечательный друг Джек.
Конечно, тут я немного отступаю от общепринятых правил. Мы с Джеком никогда не ходили на свидания друг с другом. Мы даже не целовались. Но уговор есть уговор. Мы – запасной брачный вариант друг для друга. Он мне это напомнил на праздновании тридцатилетия. Я никогда этого не забуду. Было около пяти утра, когда нас вытряхнули из «Лилий Борделло», у всех голова шла кругом от выпитого за ночь. Кэролайн и Майк поймали такси, Джейми и Рэйчел, шатаясь, побрели в доки к ближайшему круглосуточному бару, а Джек, как джентльмен, проводил меня домой.
Ко всему прочему, мы, должно быть, сильно смахивали на влюбленную парочку; он даже снял пиджак и накинул его мне на плечи, когда я замерзла, словно возвращаясь с первого бала в вечернем платье.
– Спасибо, что пришел, – сказала я, беря его под руку. – Это был лучший подарок на день рожденья, о котором я могла мечтать.
– Спасибо и тебе. Я бы ни за что его не пропустил. Не могу поверить, что тебе уже тридцать лет. – Тут он драматически возвысил голос, как актер в викторианской мелодраме: – Еще пять лет, и ты станешь моей!
– Ты так говоришь, потому что сегодня без подружки.
– Вовсе нет. Мы заключили договор. Если мы оба останемся свободными до тридцати пяти, я, хочешь не хочешь, поведу тебя к алтарю.
Ладно. Когда я работала в отделе новостей и в сценарии не прописывался какой-нибудь сложный кусок, мой начальник всегда говорил: «Запиши в точности то, что хочешь сказать, словами зрителя, чтобы выразить смысл, а потом откомментируй и добавь все длинные телевизионные фразы, какие хочешь».
Правильно. Так и сделаем.
Полночь. Четыре бокала сансерре, переход от легкой степени опьянения к тяжелой. Какого хрена! Жизнь так коротка.
А вот и письмо, в котором я излагаю суть, в черновом варианте:
Кому: [email protected]
Тема: Слишком пространная, чтобы уместиться в окошке темы. Просто прочти…
Привет, Джек!
Ты, наверно, удивлен, что я тебе пишу. С нашей последней встречи еще и двух месяцев не прошло. Надеюсь, что в Бостоне у тебя все в порядке. Я и сама подумываю, и все Очаровательные девушки всегда мне советуют съездить к тебе на пару дней, побегать по магазинам, но на этот раз я действительно решилась. То есть съездить к тебе, а не бегать по магазинам.
У меня куча новостей, и все они плохие. Для наглядности я расположу их по порядку.
Помнишь ли ты душевное кораблекрушение под именем того, чье имя навсегда останется неизреченным? Да, проклятие Эмилии снова в действии. Он не только намерен жениться, но к тому же собирается со своей суженой стать моим ближайшим соседом по кварталу. Как говорит моя мама, нервы у меня ни к черту.
Меня перевели в самый гнусный на свете телесериал, ирландский ответ на «Дни нашей жизни», и велели его реанимировать и расширить аудиторию вдвое. Это все равно чго превратить эпизод из «Женщин-заключенных» в «Побег из „Шоушенка"». И раз уж мы заговорили о фильмах про тюрьму, абсолютно не понимаю, почему там в «Женщинах-заключенных» они все не сбежали. Елки-палки, все, что нужно было сделать, – это пнуть покрепче хилую декорацию. Ох, прости, я заговариваюсь… Как говорит моя мама, мозги всмятку.
Так вот, Кэролайн опять беременна, Джейми каждый вечер ходит на свидание с новым парнем, Рэйчел – это Рэйчел, а я сама по себе. Единственный мой поклонник – старенький дедушка, который мне малосимпатичен.
Джек, я вот о чем. Когда ты хронически одинок и романтически нелюбим, у тебя внутри что-то увядает. Я постепенно впадаю в отчаяние – боюсь, что так и не встречу своего единственного или как его там. В общем, по-моему, мне легче выиграть в «Евролото». Я хочу сказать, представляешь ли ты себе, как невероятно малы шансы? Например, я пойду в ночной клуб или бар, встречу там кого-нибудь, мне он понравится, буду надеяться, что и от моего вида его не тошнит, что он холост и не гей, что он захочет со мной встречаться, будет звонить, если пообещает звонить, будет приятным и положительным, не станет изменять и сделает мне предложение без всяких ультиматумов с моей стороны, которые так унизительны во многих смыслах…
Так что мне делать? Смириться с тем, что такова жизнь? Честное слово, Великий Космос благословил меня многими чудесными дарами, но только не тем, чего я так хочу больше всего на свете…
Или же я могу воскресить идею нашего договора. Я не хочу показаться нахальной и навязчивой, но мы оба одиноки в свои тридцать семь, хотя я уверена, что твоих подружек можно выстроить в ряд отсюда к тебе через Атлантический океан – помнишь, ты называл их «Ангелы Джека», а я предложила раздать им всем по футболке с этой надписью? Возможно, ты все еще думаешь, что это неплохая идея…
Мы могли бы, по крайней мере, обсудить это…
Ну пожалуйста…
Двенадцать сорок пять. Меня совсем сморило, я в полубессознательном состоянии отправляю письмо в черновики и собираюсь завалиться в постель, вскочить пораньше и на свежую голову переделать письмо Джеку в менее отчаянное, попрошайническое и удручающее. Хорошо, что оно уже набросано в общих чертах, его нужно только немного подредактировать. «Вставить что-нибудь бодрое и оптимистичное», – думаю я, сонно потирая глаза.
Например: «Привет, Джек! Ну как, если ты еще не женат, в следующий раз, как приедешь домой, почему бы нам с тобой не попытать счастья? Мы всегда об этом говорили, а сделать слабо? Ну что такого плохого может случиться?»
Только не так откровенно.
Ох ты блин, да тут надо штук семнадцать черновиков.
Я зеваю и потягиваюсь, потом шлепаю босиком в ванную смывать макияж, который и так уже к этому времени порядком смазан. Но, внезапно похолодев, останавливаюсь на полпути.
А в черновики ли я его отправила? Или как?!
Я бегу обратно в кабинет, опять включаю компьютер и проверяю почту.
В черновиках ничего нет.
Мне становится дурно…
Дрожащей рукой я навожу курсор на «Отправленные» – вот и оно, уже доставлено…
Прекрасно, меня сейчас стошнит…
В Бостоне еще только семь вечера…
И Джек Китинг читает мое письмо…
ГЛАВА 23
ЛОТЕРЕЙНАЯ ВЕЧЕРИНКА
На следующее утро я по горло занята работой; даже в уборную будет некогда сходить, так что ничего не поделаешь.
Теперь нужно хотя бы ограничить нанесенный ущерб.
Выбора нет.
Кому: [email protected]
Тема: С меня бутылка извинений. Большая.
Кажется, я по ошибке послала тебе одно письмо, вчера, поздно ночью, после нескольких бокалов вина.
Пожалуйста, не обращай внимания. Это долго рассказывать. Я потом все объясню.
Прости, если напугала. Честное слово, это не нарочно.
Пока-пока-пока.
Ну все, все, думаю я по пути на работу. По крайней мере, я выиграю немного времени и, может быть, успею придумать какое-нибудь приемлемое объяснение.
Пока что мне пришли в голову три оправдания:
а) я приняла сильнодействующее лекарство;
б) я отправила это письмо на спор – или в шутку – или как провокацию;
в) скажу правду: я была пьяна, заскучала в одиночестве, что тут поделаешь…
По-моему, звучит убедительно.
Джейми. Мне нужен Джейми. Он выдающийся мастер извинений. Я ищу взглядом часы в машине. Ровно семь. Может быть, он еще не вернулся домой оттуда, где его носило с прошлой ночи, но это неважно, я перезвоню ему попозже. Он всегда просыпается к раннему полднику.
Я оставляю машину на стоянке и направляюсь в столовую за крайне необходимой сейчас чашкой крепкого кофе, прежде чем поплестись в кабинет и начать рабочий день как положено.
Я стояла у кассы и уже собиралась платить, как вдруг меня заставил вздрогнуть знакомый голос, доносящийся из-за спины:
– Вчерашняя серия вышла неплохо. Впервые мне захотелось досмотреть эпизод «Кельтских тигров» до конца.
Филип Берк, с полной тарелкой поджаренного бекона и сосисок на подносе и горкой тостов на другой тарелке.
Отличное начало рабочего дня, то, что нужно. Благодарю тебя, о Великий Космос.
– Здравствуйте, Филип, как поживаете? – спрашиваю я, стараясь говорить бодро и непринужденно.
Страшная пауза.
– Вижу, что вы не на диете.
Что это я говорю главе телестудии?
– Не то чтобы вы нуждались в диетах… я вовсе не это хотела сказать. Вы очень… (очень – что?) э-э… элегантны. Как Давид работы Микеланджело, если бы он питался по Аткинсу (имеется в виду безутлеводная диета, разрешающая мясную и жирную пищу без ограничений).
Эмилия, заткнись. Заткнись и беги отсюда, пока это возможно.
К счастью, Берк пропускает мимо ушей мою болтовню, но вообще-то я сама виновата. Почему я всегда забываю, что этот человек не тратит время на любезности?
– Очень хороший сценарий, – говорит он, рассчитываясь с кассиром. – Отличный. Да и игра не самая плохая. Никаких затяжных пауз и вздохов перед каждым переключением сюжета или прямых взглядов в камеру, что, конечно, явная перемена к лучшему.
Я плачу за кофе.
– Спасибо, я рада, что вы так думаете.
Я оглядываюсь на шефа, но это не помогает. С ним никогда нельзя быть уверенной, что разговор закончен.
Я решаю, что все-таки пора заканчивать, и отхожу:
– Что ж, желаю приятно провести день, Филип.
– Да, вот еще что. Знайте, что я вас хвалю в последний раз. Я не включаю одобрения в обратную связь. Если сериал пойдет хорошо, вы от меня ничего не услышите. Но предупреждаю вас, что если я не буду им доволен, то сразу доведу это до вашего сведения.
Я даже не пытаюсь ответить, ухожу сразу.
Невообразимо. Невероятный человек. Не абсолютный психопат, но до этого ему недалеко…
Я посылаю Джейми эс-эм-эску: «Позвони мне сразу, как встанешь на ноги. Наломала дров, что конечно для меня характерно, но ужасно. Мне нужна твоя помощь. Срочно».
Через некоторое время, когда я уже приветствую новичка в коллективе в актерской раздевалке, Джейми присылает ответ: «Я на работе, едва ли спущусь на грешную землю раньше вечера. Позвони мне, когда сможешь. Ты в порядке? Принести водку? Кстати, вчера в «драконе» встретил неформала. Он – мистер альтернативная Ирландия. Без шуток».
– Простите, я должна возвращаться в офис, – извиняюсь я перед Сэди Смит, которую только что выбрали по кастингу в матери Божьей Кары О'Киф. Теперь она миссис Даффи, новая героиня сериала.
Вот бедняга, она первый день в студии и нервничает, как школьница на экзамене. Она очень уважаемая театральная актриса, но совсем незнакома с телевидением и вся бледная от волнения.
Я ласково улыбаюсь ей и пожимаю руку:
– Вы будете великолепны, Сэди, тут абсолютно не о чем беспокоиться. На прослушивании вы замечательно себя показали, и нам очень повезло, что мы заполучили вас в сериал. Я уверена, вы прекрасно справитесь с ролью. Покажите им всем кузькину мать.
– Спасибо, Эмилия, – она крепко держится за мою руку.
– И помните: если у вас будут проблемы, просто приходите ко мне в любое время.
– Ого. Давно со мной так мило не разговаривали на работе, – смеется она.
Хотела бы я сказать то же самое, думаю я про себя, так как прославленная грубость Филипа Берка не выходит у меня из головы. Поразительно, как он умудрился продвинуться по служебной лестнице с такими манерами…
Я звоню Джейми, из предосторожности уединившись в зале для совещаний (который практически превратился в мой кабинет), чтобы изложить все подробно.
– Эх, Эмилия, – печально произносит он. – Где твой самоконтроль? Неужели я ничему тебя не научил?
– Я-то думала, что ты скажешь что-нибудь вроде: «Ничего, проблема ясна, теперь посмотрим, как с ней можно разобраться. Не изводи себя, Эмилия, это вовсе не так плохо, как тебе кажется».
– Не буду врать, это даже хуже. Сказать нормальному, обычному мужчине, что ты одинока и в панике, и напомнить ему о договоре пятнадцатилетней давности, чтобы выйти за него замуж, – это уже достаточно плохо, но сказать такое Джеку Китингу?! Нам повезет, если он не побежит с воплями до канадской границы. Он, наверно, сразу сменит фамилию, на тот случай, если ты бросишься за ним в погоню на самолете в наряде от Веры Вонг с букетом в руке.
– Ну здрасте, спасибо за помощь. Тебе стоит пойти в специалисты по связям с общественностью.
– Не злись. Я не виноват, что ты нарушила сразу три мои золотые заповеди. Не словоблудствуй, не звони по телефону в пьяном виде и никогда и ни за что не пей, находясь в сети.
– Джейми, эти золотые заповеди не твои. Ты всегда звонишь кому попало, когда выпьешь. В последний раз, когда мы вместе развлекались в городе, ты выпил пять коктейлей «Маргарита», а потом сделал звонок своему агенту, который нельзя назвать другим словом, кроме как «оскорбительный».
– Ты что, собралась писать мою биографию? И вообще, мой агент нуждается в хорошем пинке под зад. Если он не может обеспечить своих клиентов достойной работой, ему следует переквалифицироваться в продавца в супермаркете.
– Извини. Я просто хотела сказать, что получила хороший урок, но, как всегда, дорогой ценой.
– У тебя есть под рукой компьютер?
– Ага.
– Хорошо. Перешли мне письмо, о котором идет речь, и я изучу его с точки зрения судебного эксперта. ПМС признан смягчающим обстоятельством федеральными законами в некоторых штатах.
– Ты прелесть, а я твоя вечная должница, – говорю я, включаю компьютер и проверяю почтовый ящик. Перечитать письмо заново у меня не хватает духу, поэтому я сразу отсылаю его Джейми.
– Все, я его отправила. Пожалуйста, не суди меня строго, когда прочтешь.
– Я видел, что творится в твоем шкафчике в ванной, неряха. У тебя нет от меня секретов.
– Черт возьми, ты мне напомнил кое-что.
– Что именно?
– Мне нужно вызвать домработницу. Я, как будто мне делать нечего, принимаю у себя в гостях в эту субботу весь наш курс и, пока ты сам не спросил, тебя не приглашаю.
– А можно узнать почему?
– Потому что ты не одинокая женщина старше тридцати пяти, активно ищущая мужа, и не приличный гетеросексуал на свадебном рынке.
– Конечно, но разве тебе не нужен хороший распорядитель? Я не отказался бы подзаработать пару фунтов.
– Джейми, без обид, но ты никогда в жизни не занимался распорядительством.
– Как будто это труднее, чем таскать подносы на корпоративных вечеринках «Маркс и Спенсер». Соглашайся, Эмилия, мне нужны деньги, а у тебя время дорого. Я могу здорово помочь. Доверься мне.
– У меня есть дезодорант, которому я доверяю больше, чем тебе.
– Расслабься. Разве я тебя когда-нибудь подводил?
День тянется медленно. Не способствуют ускорению течения времени и частые проверки электронной почты, чем я занимаюсь всякий раз, как только выдастся удобная минутка между совещаниями и встречами, в надежде, что вдруг – ну мало ли – Джек мне ответил. В три часа пополудни, разгар утра в Бостоне, абсолютное молчание.
Он все прочел, подумал, что я совсем рехнулась, и никогда больше мне не позвонит и не напишет.
Единственный запасной вариант на старость, который у меня был и который я потеряла.
Шесть часов вечера.
Сэди Смит выдала такую потрясающую игру в последней сцене, что я побежала в студию ее поздравить. Даже в отделе продаж народ торчит у мониторов как приклеенный. Съемочная группа разразилась внезапными аплодисментами, и Божья Кара О'Киф, тоже участвовавшая в этой сцене, тихо бесится в сторонке – другими словами не описать, – позабытая всеми.
– Мы можем все это переснять? – умоляет она помощника режиссера. – Я не была готова к тому, как эмоционально она сыграет. Я понимаю, что Сэди играет мою мать и рассказывает мне, как порвала с моим отцом, но разве она должна так рыдать? Непохоже, что она умирает от рака или чего-то подобного.
Если бы она была абсолютно откровенной и сказала: «В этом сериале рыдаю только я», и то ее зависть не стала бы более явной.
– Спасибо всем, на сегодня хватит, до завтра, – объявляет помощник режиссера, не обращая на Кару никакого внимания.
– Сэди, ты была неподражаема! – восклицаю я, и она душит меня в объятиях.
– Спасибо, Эмилия, за поддержку.
– Всегда пожалуйста. Так держать!
Я слышу, как ее поздравляет съемочная группа, по пути со съемочной площадки к себе в кабинет.
– Вот это выход, публика в нее влюбится.
– Что тут скажешь… Это рождение новой звезды.
Я проверяю почтовый ящик в тысячный раз за день. До сих пор ничего. Потом прослушиваю голосовую почту.
Четыре сообщения.
Первое – от Джейми:
– Дурочка ты несчастная. Я все еще на работе и прочел твое послание. Господи прости, что ты там пила? Метиловый спирт? Поверить не могу, что ты собственноручно написала: «Когда ты хронически одинок, что-то внутри тебя увядает…» без иронии. Слету могу предложить только такую отговорку: тебя завербовали в секту, а потом тебе пришлось проходить очень болезненное дезомбирование, которое толкает на безумные поступки.
Длинный гудок.
Опять Джейми:
– Связь ни к черту не годится. Звоню второй раз. Можешь до конца не дослушивать.
Длинный гудок.
Рэйчел.:
– Я узнала, что ты сделала вчера вечером, и понимаю, что ты, наверное, уже в порядке, но вот мое мнение. Наплюй и забудь. Отвернись от этой проблемы и благодари судьбу, что вас с Китингом разделяет Атлантический океан. Позвони мне, когда закончишь работу, и мы встретимся, чтобы обсудить дальнейшее.
Длинный гудок.
Теплый добрый голос, который я не слышала так долго:
– Привет, Эмилия, как поживаешь? Спасибо за письмо, которое я… э-э… прочел с… хм, интересное было чтение. Слушай, я через неделю приезжаю домой на сороковую годовщину свадьбы родителей, почему бы нам не встретиться? Ах да, кстати, это я, Джек.
