Текст книги "Мой вампир (ЛП)"

Автор книги: Керрелин Спаркс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

– Будет сделано, – он повернулся к Мариэль. – Мне нужно вернуться в офис, чтобы следить за всем. Спасибо, что помогаешь нам.

– Не за что, – она коснулась плеча Финеаса. – Благословляю тебя.

Когда Финеас направился обратно в офис Службы безопасности, Коннор открыл дверь кафетерия и проводил Мариэль внутрь.

Шанна стояла у окна в другом конце большой комнаты и смотрела на своих детей. Когда дверь за ними захлопнулась, она обернулась.

Лицо Коннора ничего не выражало, но острый укол вины пронзил его сердце. Шанна всегда казалась такой энергичной и полной жизни, но теперь она присоединилась к рядам нежити. На ее коже появилась новая хрупкая бледность, и что-то немного изменилось в ее глазах. Синие радужки были более интенсивными.

– Спасибо, что пришли, – тихо сказала она и улыбнулась.

Коннор внутренне содрогнулся. Клыки Шанны были втянуты, но он все еще мог видеть острые кончики. Мерзавец. Он этого не понимал. Как могли так много его друзей жениться на смертных женщинах, прекрасно зная, что это их будущее?

Глаза Шанны расширились, когда она посмотрела на Мариэль.

– Ты действительно ангел.

Мариэль опустилась на колени и склонила голову.

– Дорогая душа, я причинила тебе ужасное зло. Я молюсь, чтобы ты простила меня.

Шанна подошла к ней.

– Отец Эндрю рассказал мне, как вы расстроились, когда узнали о несчастном случае, – она наклонилась. – Это был несчастный случай. Мне нечего прощать.

Мариэль посмотрела на нее со слезами на глазах.

– Я так рада, что с тобой все в порядке. Да благословит Господь тебя и твою семью.

Глаза Шанны тоже заблестели от слез, и она протянула руку.

– Спасибо.

Мариэль взяла ее за руку и встала.

Коннор отвел взгляд. Вероятно, они так легко простили друг друга, потому что ни одна из них не была виновата. Именно он принес сюда Мариэль, не обращая внимания на ее протесты, что ее нельзя трогать.

Он сел за один из столиков, оставив дам на некотором расстоянии, чтобы они могли поболтать. Тем не менее, с его обостренными чувствами, он мог слышать все, о чем они говорили. Как всегда с Шанной, разговор вскоре перешел на ее детей.

Она подвела Мариэль к окну и показала на Константина и Софию, которые все еще играли на баскетбольной площадке с отцом.

– Они прекрасны, – пробормотала Мариэль. – Ты и твой муж поистине благословлены.

Шанна кивнула, слезы снова заблестели в ее глазах.

– Как они? – спросила Мариэль.

Шанна вздохнула.

– Для них это нелегко. С тех пор как они родились, они росли, зная, что их отец недоступен в течение дня, поэтому они просто приняли это. И у них всегда была я, – по ее щеке скатилась слеза. – А теперь нет.

Коннор заметил розовый оттенок слез Шанны и отвернулся. Его собственные глаза наполнились слезами. На него навалилось чувство вины.

– Мы привыкнем, – продолжала Шанна. – Они научатся больше спать днем, чтобы больше бодрствовать ночью. И они могут проводить больше времени в школе. Слава богу, у меня есть Радинка. Она для них как бабушка. И моя сестра, Кейтлин, очень помогает.

– Я рада, что твоя семья здесь, – сказала Мариэль.

Шанна вздохнула.

– Не вся моя семья. Мой отец – глава группы слежки ЦРУ. Он ненавидит вампиров. И оборотней. Я... я не знаю, как ему сказать.

Мариэль коснулась ее плеча.

– Как его зовут? Я буду молиться за него.

– Шон Уилан, – Шанна печально улыбнулась. – Потребуется много молитв, чтобы склонить его на нашу сторону. Он все еще в ярости, что Кейтлин превратилась в вер-пантеру.

Глаза Мариэль расширились.

– Как это случилось? На нее напали?

– Она вышла замуж за вер-пантеру, – ответила Шанна. – Она рисковала жизнью, чтобы быть с человеком, которого любила.

– Боже мой, – прошептала Мариэль. – Она очень храбрая, – она повернулась к Коннору, и их глаза встретились.

Его грудь сжалась. Боже, помоги ему, он влюбился в нее. Он отвел взгляд. Ну и дурак же он был. Вечно ругает других парней за то, что они влюбляются, а тут он влюбился быстрее, чем кто-либо из них. Это было жалко.

– Кейтлин ждет близнецов через нескольких месяцев, – продолжала Шанна. – Мы все очень взволнованы этим.

Мариэль улыбнулась.

– Это замечательно.

Стук в ближайшее окно привлек внимание Коннора. Он поднял глаза и увидел, что отец Эндрю жестом приглашает его присоединиться к ним снаружи.

Он поплелся к стеклянной двери и кивнул дамам.

– Прошу прощения.

Он вышел во внутренний дворик.

Радинка все еще сидела на скамейке, но смотрела в окно с выражением благоговейного ужаса.

– Не могу поверить, что вижу настоящего ангела. Она такая красивая.

– Да, – Коннор взглянул на Романа.

В глазах Романа вспыхнул гнев, и он снова повернулся к детям.

– Он придет в себя со временем, – тихо сказал отец Эндрю, затем указал на цементную скамью подальше.

– Он имеет полное право сердиться, – пробормотал Коннор, следуя за священником.

Отец Эндрю достал из кармана три пузырька.

– В них святая вода. Чтобы помочь тебе бороться с демоном. Он возвращался?

– Нет, пока нет, – Коннор бросил флаконы в спорран.

– Спасибо, что согласился защищать Мариэль, – отец Эндрю сел на скамейку. – Я все думаю, как бы нам вернуть ее на небеса.

Коннор сел рядом с ним.

– Она надеется, что, помогая нам победить Казимира и мятежников, докажет свое достоинство, и архангелы вернут ее обратно.

– Она считает, что она сможет заработать прощение? – нахмурился отец Эндрю. – По моему опыту, обычно так не бывает. Господь чтит истинно кающееся сердце.

Коннор усмехнулся.

– Она действительно раскаивается, и посмотри, к чему это привело. Ранена и оставлена истекать кровью в грязи.

Священник вздохнул.

– Я не могу взять на себя смелость понять все, что происходит, но я чувствую, что мы являемся свидетелями божественного провидения. Возможно, Господь одолжил ее нам с единственной целью – победить Казимира.

– А потом он собирается забрать ее обратно? – Коннор посмотрел на окна, где она стояла рядом с Шанной.

– Думаю, что да, – сказал отец Эндрю. – Могу я рассчитывать на твою помощь в отправлении ее домой?

Он продолжал наблюдать за ней.

– Я дал ей слово, что сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуть ее.

Священник на мгновение замолчал.

– Возможно, твоя помощь поможет доказать твое собственное достоинство.

Он фыркнул.

– Я уже не смогу искупить свою вину, отец. Даже демон знает мое имя и сказал, что я есть в его списке.

– Есть такое слово для человека, который верит тому, что говорит ему демон, – отец Эндрю искоса взглянул на него. – Его называют дураком.

Коннор усмехнулся.

– Я реалист.

– Бог реален.

– Как и этот демон. Я видел его.

Отец Эндрю вздохнул.

– Она понимает, насколько опасной может быть эта миссия?

– Да. Сегодня вечером мы работали над тем, как ей защитить себя. И мы успешно телепортировались близко к месту, где она почувствовала смерть.

– Как ты узнал, куда телепортироваться?

Коннор заерзал на скамейке.

– Мне пришлось... проникнуть в ее сознание на несколько секунд.

Священник откинулся на спинку скамейки.

– Ты был в сознании ангела?

– Всего несколько секунд.

– Должно быть, это было невероятно. Что... что ты видел, если позволишь спросить?

Он наклонился вперед, положив руки на бедра.

– Это было... прекрасное, спокойное место, полное любви и сострадания.

– Держу пари, так оно и было, – отец Эндрю некоторое время сидел молча. – Я никогда не встречал человека, которого Отец не смог бы простить. Если ты признаешься...

– Нет. Я ни в чем не признаюсь, – Коннор встал. – Я безнадежен, отец. Вот почему я – идеальный выбор, чтобы защитить Мариэль. Мне нечего терять.

– И все, чтобы получить, – пробормотал священник, затем поднялся на ноги. – Пойдем. Давай посмотрим, сможем ли мы убедить Романа поговорить с Мариэль.

– Чтобы он мог простить ее? – сухо спросил Коннор. Или простить меня?

Отец Эндрю подошел к стеклянной двери, чтобы войти в столовую.

– Отец, нет! – Роман подошел к нему. – Это небезопасно.

Священник бросил на него вежливый взгляд.

– Я разговаривал с ней вчера вечером без всяких проблем.

– У вас было несколько вампиров, чтобы защитить вас, – возразил Роман.

– Тогда пойдем со мной, – отец Эндрю открыл дверь и вошел внутрь.

– Кровь Господня, – пробормотал Роман, а затем посмотрел на Коннора. – А ты не пойдешь туда?

– После тебя.

Глаза Романа сузились, затем он оглянулся на детей.

– Оставайтесь здесь с Радинкой. Я скоро вернусь.

– Я хочу встретиться с ангелом, – сказал Константин.

– И я тоже! – София бросилась к нему.

– Нет! – Роман поморщился, затем смягчил тон. – Мне нужно, чтобы вы оставались здесь. Вы можете наблюдать за ней через стекло.

– Пойдемте, дорогие мои, – Радинка взяла детей на руки. – У нас прекрасный вид прямо здесь.

Войдя в кафетерий, Роман бросил на Коннора раздраженный взгляд.

Коннор последовал за ним и увидел, что священник разговаривает с Мариэль, но держится на безопасном расстоянии.

Шанна схватила Романа за руку и повела его к Мариэль.

– Можно подумать, что бывший монах жаждет встречи с ангелом.

Роман выглядел должным образом наказанным, когда остановился перед Мариэль.

– Для меня большая честь познакомиться с вами.

Мариэль склонила голову.

– Я очень сожалею о боли и горе, которые причинила вам. Я буду вспоминать ваших детей в своих молитвах каждый день.

– Спасибо, – Роман протянул руку.

Она взяла его, затем вздрогнула и пристально посмотрела на него.

– Я уже встречалась с твоей душой раньше.

– Да, – кивнул Роман. – Я встретил вас вчера вечером, хотя вы были почти без состояния.

– Нет, это было... – она склонила голову, изучая его. Затем, задыхаясь, она отпустила его руку и отступила назад. – Боже мой! Этого не может быть.

Коннор подошел к ней.

– Что-то не так?

Она покачала головой.

– Это было так давно. Как может... – она посмотрела на Романа со смесью шока и ужаса на лице. – Ты был моей первой ошибкой.

Глава 14

Роман напрягся.

– Ты называешь меня ошибкой? После того, как чуть не убила мою жену? Вот это я бы назвал ошибкой!

Мариэль поморщилась. Ей все еще нужно было научиться не говорить все, что приходило на ум.

Роман направился к двери.

– Эта встреча окончена.

– Дай ей шанс объяснить, – сказал Коннор.

Роман резко обернулся и уставился на него.

– Что на тебя нашло? Неужели ты забыл, в чем заключается твоя преданность?

Мариэль увидела, как руки Коннора сжались в кулаки, и схватила его за руку, чтобы остановить.

– Пожалуйста, не вини Коннора за мои ошибки, – сказала она Роману.

Он усмехнулся.

– И я отношусь к твоим ошибкам?

Коннор бросил на нее сердитый взгляд.

– Отпусти меня. Я веду сам свои собственные битвы.

Она отпустила его, удивленная тем, что его сердитый упрек ужалил ее сильнее, чем упрек Романа. Почему бы ей не попытаться защитить его? Он всегда защищал ее.

– Довольно! – отец Эндрю сердито посмотрел на них. – Давайте все сядем, и пусть Мариэль все объяснит.

Она присела и с опаской глянула на Романа.

Он сидел, нетерпеливо фыркая. Шанна села рядом с ним, взяла его за руку и наклонилась, чтобы прошептать что-то ему на ухо. Его напряженное лицо расслабилось.

У них был хороший брак, поняла Мариэль, полный понимания и нежности. Мрачное настроение Романа было вызвано страхом, который он пережил, страхом потерять свою любимую жену.

Она взглянула на Коннора, который сидел рядом, скрестив руки на груди и нахмурившись. Она вздохнула. Он был так счастлив в начале вечера, но теперь казался совершенно раздраженным. Он знает, что потеряет меня. Она вернется на небеса, как только сможет. И он останется позади, все еще одинокий и полный боли и раскаяния.

Его слова вернулись к ней. "Ты исцеляешь меня". Господи, как же она на это надеялась! Она не могла вынести мысли о том, что он будет существовать в течение столетий с таким горем и отчаянием.

– Пожалуйста, начинай, когда будешь готова, – прервал ее размышления отец Эндрю.

Она сделала глубокий вдох.

– Отец Эндрю и Коннор слышали кое-что из моей истории прошлой ночью. Я была изгнана с небес за неподчинение приказам. Прошлой ночью это был мой третий раз.

– Во второй раз она исцелила ребенка, который должен был умереть, – пояснил отец Эндрю. – Мальчик вырос и стал серийным убийцей.

Роман кивнул.

– Отис Крамп. Робби рассказал нам об этом.

Мариэль поерзала на жестком стуле.

– Именно тогда Архангелы решили лишить меня целительских способностей. В наказание я стала освободительницей и должна была освобождать души всех женщин, убитых Отисом.

– Это, должно быть, было душераздирающим, – сказала Шанна.

Роман фыркнул.

– Я уверен, что для женщин это было намного тяжелее.

– Да, – согласилась Мариэль. – Ты совершенно прав.

– Какое это имеет отношение ко мне? – спросил Роман.

– Кажется, я знаю, – отец Эндрю подался вперед. – Ты упомянула как впервые ослушалась. Восточная Европа в Средние века?

– Да, в 1461, – она заметила ошеломленную реакцию Романа. – Тогда я был целителем. Меня послали в маленькую румынскую деревушку, где жена фермера родила третьего сына.

Роман вскочил на ноги.

– Ты была свидетелем моего рождения?

Мариэль грустно посмотрела на него.

– Ты и твоя мать умирали. Мне было приказано исцелить твою мать. Но без тебя.

Он вздрогнул.

– Я должен был умереть?

– Я прикоснулась к твоей матери, чтобы исцелить ее, и твой отец разрыдался, восхваляя Бога. Затем он поклялся, что если Бог исцелит и тебя, то он посвятит тебя церкви.

Роман побледнел.

– Мой отец дал обет?

– Да. Он пообещал отдать тебя в местный монастырь.

Роман медленно пошел прочь, пока не подошел к стене со стеклянными окнами, выходящими в сад.

– Я не видела ничего плохого в том, чтобы исцелить тебя, – продолжала Мариэль. – Мир был полон нищеты и болезней. Я думала, что ты мог бы сделать что-то хорошее в качестве монаха.

Роман прислонился локтем к окну и выглянул наружу.

– Я никогда не знал. Когда мне исполнилось пять лет, отец забрал меня в монастырь и оставил там. Я думал, что он не хочет видеть меня.

– Он очень любил тебя с самого твоего рождения, – тихо сказала Мариэль. – Он плакал и умолял о тебе, пока мое сердце не перестало это выносить. Так что я исцелила тебя.

– Ты спасла ему жизнь, – прошептала Шанна, и в ее глазах блеснули слезы.

Роман уперся лбом в свое предплечье.

– Когда мой отец оставил меня, монахи дали ему мешок муки. Я думал, что он продал меня за еду.

Шанна бросилась к нему и обняла сзади.

– Наверное, это был подарок, потому что они знали, как бедна твоя семья.

– Я уверен, что все было именно так, – согласился отец Эндрю. – Но как брошенный ребенок, страдающий от боли, Роман неверно истолковал его поступок.

– Тебя наказали за то, что ты исцелил его? – спросил ее Коннор.

– Мне сделали выговор, – она вздохнула. – Но я не очень хорошо усвоила этот урок. Мне все еще трудно выполнять приказы.

– Ну, слава Богу, что ты ослушалась, – Шанна повернулась к ней. – Я бы не была с Романом, если бы ты позволила ему умереть. Или с моими детьми.

– Меня бы здесь тоже не было, – сказал Коннор. – И Ангуса, и Жан-Люка, и Грегори, и всех остальных, кто был создан Романом, тоже.

Роман повернулся и обнял жену за плечи. В его глазах блестели непролитые слезы.

– Я не могу не задаваться вопросом, почему я должен был умереть. С тех пор как Казимир изменил меня, я верил, что это моя судьба – привести его к поражению.

– Ты много сделал для защиты смертных и поощрения вампиров к хорошей жизни, – сказала ему Шанна. – Я всегда гордилась тобой.

Он улыбнулся и поцеловал ее в лоб. Затем он посмотрел на Мариэль.

– Ты действительно считаешь меня ошибкой?

Она покачала головой.

– Это была моя ошибка, но я не могу сожалеть об этом. Ты вел добрую и благородную жизнь. Я всегда была благодарна, что есть хорошие вампиры, которые готовы сражаться со злыми. И я благодарна, что могу предложить вам свою помощь.

– Пути Господи неисповедимы, – отец Эндрю улыбнулся ей. – Я верю, что твоя судьба давно связана с этими вампирами.

Она сделала глубокий вдох. Может ли это быть правдой? Может быть, она каким-то образом оказалась именно там, где должна была быть?

Она взглянула на Коннора и увидела, что он внимательно наблюдает за ней. Ее сердце подпрыгнуло от прилива эмоций. Нет, это не могло быть тем, что задумал Отец. Ангел не поддается таким человеческим эмоциям, как желание и тоска.

Ни один ангел не должен влюбиться.

Прошло больше часа, прежде чем Коннор смог телепортировать Мариэль обратно в дом. Шанна настояла на том, чтобы приготовить ей еду в кафетерии, что превратилось в урок кулинарии. Тем временем Ангус и Эмма вернулись из Небраски вместе с Робби и Оливией.

Коннор провел некоторое время в офисе Службы безопасности Маккея, описывая прогресс, достигнутый им с Мариэль. Ангусу не терпелось окончательно разобраться с Недовольными. Мертвые тела в Небраске действительно оказались жертвами Казимира. Отец Шанны, Шон Уилан, дал им наводку насчет тел, и теперь, в свою очередь, он требовал, чтобы его включили в их битву.

– Этот мужик сумасшедший, если думает, что может сражаться с вампиром, – пробормотал Робби.

Ангус пожал плечами.

– Я ему так и сказал, но он настаивает. Он утверждает, что может ослабить их серебряными пулями еще до того, как они приблизятся к нему.

Коннор фыркнул.

– Достаточно одного Недовольного, чтобы телепортироваться за его спину и свернуть ему шею. Он никогда не видел их вблизи, – он взглянул на жену Робби.

Как бывший психолог ФБР, она получила некоторую подготовку в области самообороны, но он не думал, что этого было достаточно. Он считал, что ни один смертный, способный контролировать разум, не должен пытаться сражаться с вампиром.

– Надеюсь, ты не позволишь смертным женщинам принять участие в битве.

– Я не одобряю этого, – сказал Ангус. – Жена Йена хорошо обучена самозащите, но теперь, когда она ждет ребенка, она согласилась не вмешиваться.

Эмма улыбнулась.

– Много детей на подходе. Близнецы Кейтлин должны родиться в июне. Ребенок Тони в сентябре. А у Дарси в октябре будет второй ребенок.

Коннор откинулся на спинку стула. Он не знал, что Дарси снова беременна. Теперь, когда она вышла замуж за Остина Эриксона, он не вмешивался в ее жизнь. По правде говоря, она никогда не приветствовала его вмешательство, но теперь он, по крайней мере, знал, что она больше не ненавидит его. Они с Остином назвали своего сына Мэтью Коннор. После рождения ребенка, почти два года назад, она прислала ему записку, в которой говорила, что никогда бы не родила ребенка, если бы он не спас ее.

Оливия взяла мужа за руку.

– Может, сообщим новость?

Робби улыбнулся.

– Конечно. Вперед!

Она улыбнулась в ответ.

– Мы ждем ребенка.

– Что? – Ангус вскочил на ноги.

Эмма с визгом вскочила на ноги.

– Ты беременна?

После того, как Оливия кивнула, Эмма снова взвизгнула и бросилась к ней, чтобы крепко обнять.

– Черт возьми! – Финеас дал Робби пять и хлопнул его по спине. – Ну ты мужик!

Эмма подскочила к Ангусу и обняла его.

– У нас будет внук!

Ангус с ошеломленным видом похлопал ее по спине.

– Я буду пра-пра-дедушкой?

– Поздравляю, – Коннор пожал руки Ангусу и Робби, затем сел и стал ждать окончания торжества.

Смех и объятия продолжались добрых пять минут, затем начались расспросы. Как чувствует себя Оливия? Когда должен родиться ребенок?

Коннор заерзал на стуле. Во-первых, все мужчины-вампиры женятся. Теперь у них были дети. Это было чертовски удручающе.

– Мы можем вернуться к делу? – проворчал он. – Мы обсуждали предстоящую битву и глупое желание Шона Уилана сражаться. Как вы думаете, он попытается заставить смертных из его команды сражаться?

Эмма искоса взглянула на него.

– Забавно, что ты спрашиваешь. Шон был особенно зол на тебя в последнее время. Оказывается, Алисса влюблена в тебя.

Коннор моргнул.

– Кто это?

– Женщина из команды слежки, – объяснил Эмма. – Судя по всему, ты сказал ей, что она хорошенькая.

Коннор задумался, пытаясь вспомнить, но тут же заметил, что все присутствующие наблюдают за ним с выражением удивления на лицах.

– Ого, Коннор, – Финеас удивленно поднял брови. – Я и не знал, что ты такой ловелас.

– Я не помню ее, – пробормотал он.

– Это было несколько лет назад, – сказала Эмма. – Остин рассказал мне об этом. Он и Алисса держали Шанну в плену в гостиничном номере, когда ты телепортировался, чтобы спасти ее. Тогда-то ты и сказал Алисе, что она хорошенькая.

Коннор пожал плечами.

– Тогда это было просто стратегический маневр, направленный на то, чтобы отвлечь их, пока я не уйду с Шанной, – его лицо потеплело. Неужели такое бесцеремонное замечание действительно заставило женщину влюбиться в него?

– Черт возьми, братан, – Финеас показал ему большой палец. – У тебя есть фан-клуб.

Коннор встал.

– Это не было моим намерением, – он направился к двери. – Мне нужно забрать Мариэль домой... я имею в виду, обратно в кабину, – его лицо запылало еще сильнее, и он быстро вышел.

Мерзавец. Ему нужно быть более осторожным. Если одно глупое замечание заставило женщину влюбиться, что будет с Мариэль, если он будет продолжать прикасаться к ней? Или целовать ее? Бедняжка хотела вернуться на небеса. Это был ее дом. Вовсе не кабина. Если он каким-то образом заставит ее почувствовать к нему слишком большую привязанность, ей будет только труднее уйти.

Проблема была в том, что он хотел ее любви. Черт, он хотел ее, и точка. Какой же он дурак, если думает, что может соперничать с небесами? Он готовил себя к тяжелой сердечной боли. И что еще хуже, он может в конечном итоге причинить и Мариэль сердечную боль.

Ему нужно отступить, увеличить расстояние между ними. И все же, он должен был продолжать тренировать ее и проникать в ее разум, чтобы знать, куда телепортироваться.

Черт. Какой запутанный беспорядок.

Он нашел Мариэль в кафетерии, где она обсуждала теологию с Романом и отцом Эндрю. Шанна вышла на улицу поиграть с детьми.

Когда он приблизился, Мариэль поднял глаза и улыбнулась. Его сердце как обычно сжалось.

– Я готов доставить тебя обратно в кабину, когда пожелаешь.

– Я готова, – она встала и собрала посуду. – Мне было приятно снова поговорить с вами, отец. И встретиться с тобой, Роман.

Он встал.

– Спасибо... что спасла мою жизнь.

Отец Эндрю отодвинулся с ее пути.

– Я с нетерпением жду встречи с тобой, моя дорогая.

Коннор взял ее стакан и салатницу.

– Я помогу тебе.

– Коннор, – Роман сделал паузу с неловким видом. – Я судил тебя слишком строго.

– Это моя работа – защищать тебя и твою семью. У тебя было полное право злиться.

– Теперь я убежден, что нам нужна Мариэль, – сказал Роман. – Пожалуйста, позаботься о ней.

– Я так и сделаю, – он проводил ее на кухню, где они поставили посуду в раковину. – Готова идти? – он нежно взял ее за руки.

– Разве тебе не нужно держать меня крепче? – она обвила руками его шею. – Я не хочу, чтобы ты потерял меня по дороге.

Рано или поздно ему придется ее потерять. Он окутал ее в своих объятиях.

– Ты со мной.

На данный момент.

Черная пустота поглотила их, и они материализовались в каюте рядом с диваном. Как только она твердо встала на ноги, он отпустил ее.

Она застенчиво улыбнулась ему.

– Это была еще одна долгая ночь.

– Да.

Она села на диван.

– Теперь, когда мы одни, я хотела бы поговорить, – она указала на свободное место рядом с собой.

Он не стал садиться. Он знал, к чему она клонит.

– У меня есть некоторые поручения, которые нужно сделать до восхода солнца.

– Ты собираешься оставить меня здесь без защиты? Дэрафер может появиться.

Коннор поморщился. Она была права.

Она похлопала по диванной подушке.

– Я хочу говорить.

– В этом нет нужды.

– Да, есть. Ты страдаешь от слишком сильной боли и угрызений совести...

– Это не твое дело.

– Ты сказал, что я исцеляю тебя. Как я могу помочь, если ты не позволяешь мне?

Он переступил с ноги на ногу.

– Я прекрасно справлялся на протяжении веков. Мне не нужна твоя помощь.

– Но я хочу помочь. Мне невыносима мысль о том, что ты страдаешь в полном одиночестве...

– Мне не нужна твоя жалость!

Она встала.

– Тогда пожалей меня. Потому что я буду несчастна на небе, если буду знать, что ты здесь страдаешь и чувствуешь себя одиноким.

Он сделал глубокий вдох, чтобы облегчить свое разочарование.

– Как только ты вернешься на небеса, ты забудешь о...

– Не говори мне этого! – ее глаза вспыхнули гневом. – Я всегда буду помнить этот вечер и всегда буду дорожить им.

Но ты все равно оставишь меня. Он отвернулся и потер рукой лоб.

– Я не думаю, что для нас это хорошая идея – сблизиться. Это сделает... будет труднее сказать "прощай".

– Если мне придется оставить тебя, зная, что я не помогла тебе, это будет самым тяжелым ударом. Я уже говорила тебе, Коннор Бьюкенен, что глубоко забочусь о тебе.

Он смотрел на нее, и слезы в ее глазах разрывали ему сердце.

– Я рассказала тебе о своих ошибках, – продолжала она. – Это моя вина, что серийный убийца был свободно отпущен на Землю. Те женщины умерли из-за меня. Разве это тебя не злит? Разве ты не хочешь ненавидеть меня, потому что...

– Нет! Я не думаю плохо о тебе. Ты сжалилась над умирающим ребенком.

Она вздернула подбородок.

– Значит, ты меня не осуждаешь. Подумай о том, что я такая же понимающая, как и ты. Расскажи мне о себе. Я не буду думать о тебе плохо.

Она бы так и сделала, если бы знала все, что он сделал. Она совершила ошибку из милосердия, полагая, что поступает правильно. Он действовал в гневе, прекрасно понимая, что это неправильно.

Она села на диван.

Он ждал, что она скажет что-нибудь, но она просто ждала, глядя на него с надеждой.

Он напряженно сел рядом с ней.

Она по-прежнему молчала. Почему она не уговаривает его? Тогда ей будет легче отказать.

Он вздохнул. Что хорошего может из этого получиться?

– Я родился в 1512 году.

– Так молод, – пробормотала она, и ее глаза весело блеснули. – Практически ребенок.

Он нахмурился, глядя на нее.

– Я думал, что ты не будешь судить.

Она улыбнулась.

– Сколько тебя было лет, когда тебя преобразовали?

– Тридцать, – он нервно покосился в ее сторону. – Ты не могла догадаться? Разве я выгляжу намного старше?

Она выглядела возмущенной.

– Я бы не осмелился судить.

Его челюсть дрогнула. Его так и подмывало ткнуть ее в бок или пощекотать. А потом зацеловать ее до бесчувствия. На самом деле, он мог бы пропустить щекотку и перейти прямо к поцелуям.

– Ты всегда был таким красивым?

Его брови взлетели вверх.

– Да.

Она рассмеялась.

Его губы дрогнули.

– Конечно, ты можешь подумать, что это нескромно с моей стороны, но, к счастью, ты меня не осуждаешь.

– Я бы и не мечтала об этом, – ее взгляд смягчился. – Так как же это случилось? Роман был тем, кто изменил тебя?

– Да. Йен MaкФи и я сражались в битве при Солуэй-Мосс, к югу от шотландской границы. Тамошние земли всегда были предметом споров, английские и шотландские короли ворчали друг на друга, а бедняги вроде меня и Йена расплачивались за это, – он вздохнул. – Это было унизительное поражение, еще более унизительное, когда я понял, что умру.

Она коснулась его руки.

– Мне очень жаль.

Он пожал плечами.

– В ту ночь Роман и Ангус нашли нас и спросили, хотим ли мы продолжать жить и бороться за правое дело. Мы оба сказали "да", не вполне понимая, что нас ждет, но ни один из нас не хотел умирать.

– Конечно, нет.

– Роман изменил меня, а Ангус изменил Йена. Парню было всего пятнадцать.

– Сейчас он выглядит старше.

Коннор кивнул.

– Роман изобрел препарат, который может сдержать вампирский сон в течение дня, но он также старит вампира на год за каждый день. Йен принял препарат, чтобы выглядеть старше.

– Как интересно. А теперь он женат, и они ждут первого ребенка, – Мариэль улыбнулась. – Я рада, что у него все так хорошо получилось.

– Да.

– Почему Финеас сказал, что у тебя кризис среднего возраста?

Он усмехнулся.

– Это нелепая теория, что у вампира могут развиться некоторые... эмоциональные проблемы после того, как он прожил половину тысячелетия.

Она наклонила голову, размышляя.

– Пятьсот лет не кажутся мне долгими. Но я согласна, что ты слишком обременен угрызениями совести.

Он скрестил руки на груди.

– Я жил с этим веками. Я к этому привык.

– А кто такая Дарси Ньюхарт?

Он поморщился.

– Ошибка.

– Она была на краю твоего раскаяния, не слишком хорошо скрыта.

– Да, пожалуй, это правда. У нее все сложилось хорошо, так что я уже не чувствую себя так плохо, как раньше.

– Что случилось?

– Грегори затащил меня в бар, где смертные подростки любят притворяться вампирами. Дарси работала репортером на телевидении, делала репортаж об этом месте, и когда она попыталась взять у нас интервью как у вымышленных вампиров, мы подумали, что это было бы очень весело. Но потом на нее напали в переулке какие-то Недовольные, и к тому времени, когда мы нашли ее, она была близка к смерти.

– Как ужасно.

– Мне было невыносимо видеть, как она умирает, поэтому я изменил ее, – вздохнул Коннор. – Я думал, что даю ей жизнь, но на самом деле я забирал ее жизнь. Она потеряла все, что было для нее важно. Ее работа, ее семья и друзья.

– Ей не нравилось быть вампиром?

– Нет. Она ненавидела меня за то, что я изменил ее и не оставил ей выбора.

Мариэль кивнула.

– И поэтому ты чувствуешь вину и раскаяние. Но ты же сказал, что у нее все сложилось хорошо?

– Да. Роман нашел способ снова сделать ее смертной, и теперь она счастлива замужем за другим смертным. У них есть маленький ребенок и еще один на подходе.  Они с Остином работают в Бюро безопасности и расследований Маккея, как и я.

Мариэль улыбнулась.

– Это прекрасно. Я люблю счастливые концовки, – она откинулась на спинку дивана. – Спасибо, что рассказал мне. Это было не слишком болезненно, не так ли?

– Я могу быть травмирован на несколько столетий.

Она усмехнулась.

– Я дала тебе легко отделаться. Я знаю, что там ты скрываешь гораздо больше, – она коснулась его груди.

Он сжал ее руку, радуясь, что она не собирается давить дальше. Удивительно, однако, как легко было с ней разговаривать.

Она придвинулась ближе к нему на диване и положила голову ему на плечо. Когда он взглянул на нее, его подбородок потерся о ее волосы, такие шелковистые и мягкие. Запах ее шампуня наполнил его ноздри.

Он отвел взгляд.

– Мы должны быть осторожны, не слишком сближаться.

– Но я считаю тебя своим близким другом, Коннор. Уверена, два друга могут обниматься, не создавая проблем, – она обняла его за плечи и положила голову ему на грудь.

Он с трудом сглотнул.

– Я полагаю, что от редких объятий все будет в порядке, – он вытянул левую руку вокруг ее плеч.

Она прижалась еще теснее.

– Мне нравится, что я могу прикасаться к тебе. Я так долго не могла ни к кому прикоснуться, чтобы они не съежились и не умерли.

Он определенно не съеживался, когда она прикасалась к нему.

Она провела пальцами по его подбородку.

– Мне нравятся твои бакенбарды. Немного щекотно.

Перед его мысленным взором возникло видение, как он щекочет ее обнаженную грудь своими усами.