Текст книги "Водоворот страсти"
Автор книги: Кэрол Финч
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)
Глава 11
Элисса со вздохом облегчения и блаженства опустилась в ванну. Она чувствовала себя как в раю. До сих пор она даже не подозревала, какое наслаждение может дать измученному телу ванна-джакузи. На какое-то мгновение в голове даже пронеслась шальная мысль, не пролежать ли ей всю ночь в этой чудесной ванне. А Натан пусть ждет ее до утра, если хочет…
– Элисса, ты собираешься выходить из ванной? Или ты предпочитаешь, чтобы я принес тебе ужин прямо туда?
Услышав низкий хрипловатый голос Натана за дверью, Элисса вздрогнула от неожиданности.
– Не торопи меня, Хантер!
Натан молча улыбнулся. Почти то же самое говорила ему Валери насчет своей подруги.
– Ты сегодня собираешься выходить из ванной? – повторил он свой вопрос.
– Нет, – пробормотала Элисса.
– Хорошо, тогда мне придется войти к тебе.
– Не смей! Черт тебя подери…
– Даю тебе еще пять минут, Катлер. И все! Нам нужно о многом серьезно поговорить.
Невольно поморщившись, Элисса потянулась за полотенцем. Разве можно наслаждаться раем, если в дверь стучит сам дьявол? Прежде чем одеться, она взглянула на себя в зеркало. Уродливые, побелевшие шрамы вновь заставили ее вспомнить о своих физических недостатках, о которых она, честно говоря, ни на минуту не забывала все двенадцать лет. Левое бедро и локоть выглядели так, словно были сшиты тупой иглой из мелких кусочков плоти. Элисса много раз говорила себе, что эти шрамы не имеют никакого значения, но обмануть себя ей никогда не удавалось. Всякий раз, когда она смотрела на себя в зеркало, в ней оживали яркие воспоминания о той злополучной трагедии. Причем воспоминания эти были настолько живыми, как будто все случилось не двенадцать лет назад, а вчера. И все же Элисса не могла заставить себя рассказать кому-нибудь о том происшествии. Она не сомневалась: как только мужчина увидит ее тело, у него неизбежно возникнут вопросы, отвечать на которые она не могла и не хотела. И тогда ее скуют страх и стыд, безнадежно испортив все настроение и напрочь лишив всякого желания физической близости.
Поэтому Элисса всячески избегала подобных ситуаций, тщательно скрывая шрамы, чтобы не подвергаться ненужному допросу об их происхождении…
Нет, Элисса не была айсбергом, как говорил Роберт. Она вовсе не лишена была чувственности. Просто она боялась позволить мужчине увидеть то, что она тщательно скрывала даже от самых близких ей людей.
Одеваясь, Элисса мысленно готовила себя к разговору с Хантером. Открыв дверь, она сразу столкнулась с громадной темной фигурой Натана. Инстинктивно отшатнувшись, она плотнее запахнулась в свой халат.
Однако Хантер невозмутимо взял ее за руку и повел в гостиную.
– Я просто умираю с голоду, Катлер, – на ходу проговорил он.
Элисса попыталась было высвободить руку, но хватку Натана оказалось невозможно разжать. Через несколько секунд девушка уже сидела за столом, а перед ней на тарелке лежал бутерброд с ветчиной – такой огромный, что проглотить его мог только голодный крокодил. Еще два таких же гигантских бутерброда лежали на тарелке Хантера. Да, прокормить этого ковбоя было непросто…
Сидя в одном банном халате, под которым не было больше ничего, Элисса чувствовала себя весьма скованно. Однако у Хантера хватило такта не обращать на это никакого внимания. Почти не глядя на Элиссу, он набросился на еду словно голодная акула. Надо отдать ему должное, Натан не пытался даже украдкой бросать на нее откровенные взгляды. Никаких непристойных намеков, никаких сексуальных выпадов – Натан Хантер был воплощением деловитости. И слава Богу! Это дало Элиссе возможность собраться с мыслями и взять себя в руки.
– Когда мы расправимся с ужином, тебе понадобится бумага и ручка, чтобы записать ту информацию, которую ты сейчас услышишь от меня, – произнес Натан, протягивая руку к бокалу с кока-колой и упорно не глядя на Элиссу.
Черт возьми! Он был готов залепить себе чем-нибудь глаза, чтобы удержаться от желания заглянуть в глубокий вырез ее халата. Интересно, раскусит ли она его хитрость, если он нарочно уронит на пол нож и нагнется за ним, чтобы полюбоваться ее стройными длинными ногами?
По правде говоря, Натан вовсе не был равнодушен к тому, что скрывалось под махровой тканью купального халата. Однако ему не хотелось подглядывать. Он хотел открыто любоваться каждым изгибом женственного тела Элиссы, чтобы потом доказать, что может дать ей гораздо больше Роберта… если, конечно, она позволит ему это сделать.
По дороге в город Натан все время повторял себе, что должен соблюдать необходимую дистанцию, иначе ситуация только усложнится и он рискует потерять даже то микроскопическое доверие, которое еще питала к нему Элисса. Но тут же Натану вспоминался тот единственный сладостный поцелуй и ощущение ее упругого тела под руками. Эти воспоминания разжигали в нем горячее желание, удовлетворить которое не было ни малейшего шанса. Если бы не твердая решимость выполнить до конца волю покойного Эли, Натан Хантер с удовольствием совершил бы свою самую большую и сладкую ошибку в жизни – занялся бы с Элиссой любовью…
Внезапно раздавшийся стук в дверь вырвал Натана из плена эротических мыслей.
– Черт возьми! Это и впрямь какой-то проходной двор! – проворчал он. Заметив, что Элисса поднялась со своего места, он задержал ее движением руки. – Я сам открою, а ты лучше поешь. Тебе нужно подкрепить свои силы.
– Не слишком ли ты раскомандовался, Хантер? – пробурчала Элисса. Однако послушно осталась сидеть за столом.
Хантер открыл дверь. На пороге стоял Роберт Грейсон с букетом цветов и коробкой конфет.
– Спасибо, но я не люблю сладкого, – хмыкнул Натан.
Вкрадчивая улыбка сползла с лица Грейсона.
– Что ты здесь делаешь?
– Ужинаю, а потом собираюсь заняться любовью с твоей бывшей невестой, – не колеблясь ни секунды, ответил Хантер и тут же услышал, как за его спиной Элисса чуть не подавилась бутербродом.
– Ах ты, ублюдок несчастный…
– Вообще-то мои родители состояли в законном браке, хотя я и родился немного преждевременно, – мрачно ухмыльнулся Хантер. – Кстати, если уж речь зашла о браке, я попросил руки Элиссы, и она согласилась выйти за меня замуж. Похоже, удача тебе изменила, красавчик.
Лицо Роберта побагровело. Прежде чем он сумел немного овладеть собой и открыть рот, чтобы ответить, позади Хантера появилась Элисса в одном купальном халате. При виде нее у Роберта глаза полезли на лоб, и он нечленораздельно выругался.
Хотя вранье Хантера до глубины души возмутило Элиссу, она все же не могла не оценить интонации, с которой все это произносилось. Натан Хантер угостил Роберта полновесной дозой горького лекарства, которое ей самой пришлось проглотить, когда она застала Бэмби в постели своего жениха. Элисса ничего не имела против того, чтобы Роберт и вправду поверил, что она незамедлительно прыгнула в постель с ковбоем. Чем скорее Роберт прекратит свои бесполезные попытки вернуть себе ее расположение, тем будет лучше для всех, включая и самого Роберта. Теперь, когда решался вопрос о наследстве ее отца, у Элиссы не было ни времени, ни желания иметь дело с этим подлецом.
Чтобы посмотреть на Элиссу, Роберту пришлось чуть ли не вставать на цыпочки и выглядывать из-за мощного плеча Хантера, по-прежнему стоявшего в дверях.
– Я не отменяю нашей свадьбы! – закричал он неожиданно сорвавшимся голосом. – Мы с тобой принадлежим одному кругу! Мы должны быть вместе!
– Ну-ну, поосторожнее на поворотах, парень! – прорычал Натан. – Мне не нравится, что ты причисляешь мою невесту к кругу ослов!
Роберт не посмел взглянуть ему в лицо, уверенный в том, что Хантер в достаточной степени джентльмен, чтобы не нанести удар ему в спину.
– Элисса! Скажи ему, чтобы он убирался к чертовой матери! Мы с тобой сможем сами все уладить! – отчаянно возопил Грейсон.
Элисса только улыбалась в ответ. Впервые за последние несколько недель, если не лет, она получала истинное удовольствие от происходящего. По крайней мере Натан Хантер сумел зажечь в ней искру желания снова жить.
– Ты хочешь, чтобы я прогнала человека, который умеет любить как никто другой? – притворно удивилась она, злорадно наблюдая за вконец опешившим при этих словах Грейсоном. – Извини, но у нас с Хантером так здорово получается… Знаешь, то самое, что так здорово получалось у тебя и Бэмби, когда я неожиданно помешала вам.
Кокетливо улыбаясь, Элисса наблюдала, как быстро отливает кровь от лица Роберта. Он так судорожно сжимал свой букет, что можно было подумать, он хочет задушить ни в чем не повинные цветы.
– Да, кстати. Я подумала и решила. Мне не хочется, чтобы мой отчим назначил тебя на ту должность, к которой ты так стремился. Я собираюсь рекомендовать ему назначить тебя… новым директором по связям с правительственными учреждениями. Думаю, ты отлично справишься со своими новыми обязанностями – ведь ты так умеешь подхалимничать!
– Даниэль Катлер не станет лишать меня должности, к которой, как ты говоришь, я давно стремился, только потому, что этого хочешь ты! – прошипел Грейсон.
– Правильно, – неожиданно легко согласилась Элисса. – Он откажет тебе в этом повышении, потому что с самого начала знал, что ты не годишься для него. Он хотел назначить тебя на эту должность только потому, что любит делать мне приятное. – Элисса решительным жестом указала Грейсону на дверь. – А теперь вон из моей квартиры! Для тебя больше нет места в моей жизни!
Остолбенев, Роберт молча стоял у двери. Тогда Натан положил ему на плечо свою могучую руку и повернул лицом к себе.
– У тебя был отличный шанс, но ты бездарно упустил его, красавчик. А теперь катись отсюда подобру-поздорову, пока я сам тебя не скинул с лестницы! Мое терпение небесконечно, учти!
Бросив цветы и конфеты на диван, Роберт без дальнейших просьб ринулся прочь.
– Боже милосердный! Катлер, ну что ты находила такого в этом слизняке? – изумился Хантер, когда за Робертом захлопнулась дверь.
– Да ничего особенного, – честно ответила Элисса. – Просто он показался мне надежным и вполне подходящим для создания семьи.
Натан приподнял густую бровь и лукаво поинтересовался:
– А я? Я не подхожу для этого?
– Нет, ты слишком опасный человек, хотя мне и нравится жить на грани риска. – Элисса подняла свои темные глаза на Хантера. – Спасибо, Хантер. Кажется, тебе удалось убедить Роберта в том, что я больше не его добыча и не льготный талон на обеды в столовой «Катлер корпорэйшн».
Лукаво улыбнувшись, он вернулся к прерванному ужину.
Элисса смотрела ему в спину и едва заметно грустно усмехнулась. Интересно, была бы близость с ним таким же наслаждением, какое она получила только что, достойно отомстив своему лицемерному жениху?
Похоже, ответ на этот вопрос она никогда не узнает. Во всяком случае, это останется для нее тайной до тех пор, пока она считает себя уцененным товаром с истекающим сроком хранения. Внезапно Элисса поняла, что не хочет разочаровать Натана Хантера своим далеким от совершенства телом и отсутствием опыта в постельных забавах. Скорее всего он привык иметь дело с опытными любовницами, а она даже не знала, с какого боку подойти к мужчине. Неудавшееся романтическое приключение сразу положит конец только что зародившимся дружеским отношениям…
Однако Хантер обещал сообщить ей какие-то факты, которые, как он сказал, заставят ее принять его сторону в борьбе против Гила и кузена Верджила.
– Ты готова выслушать меня, Катлер? – спросил Натан, усаживаясь на диван рядом с ней. – Я буду цитировать цифры и факты в достаточно быстром темпе. Если чего-то не поймешь, останавливай меня, ладно?
– Начинай!
Элисса уже успела переодеться в бледно-голубой хлопчатобумажный вязаный свитер с длинными рукавами и серые брюки-слаксы. Усевшись по-турецки на диван с блокнотом на коленях и ручкой в руке, она приготовилась выслушать сообщение Хантера насчет деятельности ранчо братьев Ролинзов.
– Товарищество владеет пятьюдесятью двумя полями и пастбищами. Из общего количества в восемь тысяч акров земли триста двадцать акров занимают улучшенные травы.
– Травы? – недоуменно переспросила Элисса, взглянув на Хантера.
– Пять лет назад я уговорил Эли засеять естественные пастбища мидлендской бермудкой и овсяницей[5]5
Кормовые травы, имеющие высокую пищевую ценность для крупного рогатого скота. – Примеч. пер.
[Закрыть], чтобы на одном акре земли могло пастись больше скота, который в стойловый период можно было прокормить сеном и комбикормом. В обороте находится также три тысячи шестьсот двадцать акров пшеницы и триста акров люцерны. Средняя оценочная стоимость одного акра земли достигает семисот пятидесяти долларов. Все ранчо оценивается приблизительно в шесть миллионов долларов, – терпеливо объяснял Натан, пока Элисса тщательно конспектировала его рассказ. – Если весна выдается незасушливой, мы обычно проводим пять укосов люцерны. Второй укос проводится во время интенсивного роста вегетативной массы, поэтому он самый ценный и всегда продается по самой высокой цене в коневодческие хозяйства.
– Такие, как у кузена Верджила? – поинтересовалась Элисса.
Натан кивнул:
– Да, с той только разницей, что у кузена Верджила есть дурная привычка кормить своих племенных лошадей, не платя товариществу при этом ни цента за высококачественный корм! В прошлом твой отец смотрел на это сквозь пальцы, потому что Верджил был его племянником и, в конце концов, несколько охапок сена из люцерны не делали погоды на ранчо. Однако в течение последних двух лет твой дражайший двоюродный братец окончательно обнаглел. Он берет столько сена, сколько ему захочется, не спрашивая при этом ни у кого разрешения. И конечно, ему даже в голову не приходит платить за него.
– Полагаю, это и есть та «ложь», от которой так усердно предостерегал меня дядя Гил.
– Именно! И таких «лживых» заявлений у меня в запасе немало, – заверил Элиссу Натан. – Если ты мне не веришь, спроси об этом Твиггера, Денсона, Файкса или Джеффриза. Все они не раз видели, как под вечер Верджил подъезжал к стогам сена и увозил их целиком на свои конюшни.
– А что означают все эти разговоры насчет правительственных субсидий и выплат размером в пятьдесят тысяч долларов?
Положив ноги на кофейный столик, Хантер устало вздохнул. Не у одной лишь Элиссы был долгий хлопотливый день. Сейчас он с удовольствием занялся бы с Элиссой чем-нибудь более приятным, чем деловая беседа, но, не зная всех необходимых фактов, она не сможет вести переговоры с Гилом и Верджилом. Так что Хантеру приходилось изо всех сил сдерживать свои желания и концентрировать все внимание на бизнесе.
– В соответствии с правительственной сельскохозяйственной программой каждый участок обрабатываемой земли должен быть зарегистрирован с последующей сертификацией среднегодового урожая зерновых. На ранчо Ролинзов эта цифра в большинстве случаев составляет сорок – сорок пять бушелей на один акр, если не считать неурожайные годы в результате наводнений, засух или ураганов, – пояснил Натан. – Министерство сельского хозяйства США установило среднюю цену за один бушель пшеницы размером в четыре доллара. Эта цифра основана на тщательных статистических расчетах. Когда дядя Сэм решил сунуть свой нос на зерновой рынок, до той поры функционировавший безотказно и слаженно, цены на зерно упали до небывало низкой отметки. Большинство фермеров рады продать свою пшеницу по три доллара за бушель. Поэтому правительство в качестве компенсации доплачивает фермерам по доллару за бушель, помноженный на среднегодовой показатель урожайности. Таким образом правительство старается компенсировать разницу между реальной ценой пшеницы и той, по которой она должна была бы продаваться, если бы правительство не вмешалось не в свое дело.
– Постой! – не выдержала Элисса. – Ты говоришь слишком мудрено и быстро, Хантер! Ты имеешь в виду выплату фермерам государственных пособий по безработице?
– Да нет, – проворчал Натан, – мы сейчас говорим о ежегодных выплатах фермерам, выращивающим пшеницу. Цель этих выплат – компенсировать разницу между себестоимостью выращиваемого зерна и его продажной ценой. Слишком много фермеров и скотоводов работают себе в убыток, потому что всю прибыль от высоких цен, которые потребитель вынужден платить за продукты сельского хозяйства, загребают себе посредники. Процесс потери рентабельности фермерскими хозяйствами длится уже далеко не первый год. Фактически рыночная цена зерна такая же, какой она была пятьдесят лет назад, а затраты на производство неизмеримо выросли по сравнению с теми временами. Если хочешь, эти выплаты можно сравнить с правительственной дотацией тем, у кого заработок меньше официального минимума. Такая защита фермеров обязательно должна существовать, иначе люди, которые своим трудом кормят всю страну, окажутся не у дел, и тогда в Америке будет столько голодающих, сколько дяде Сэму даже в кошмарном сне не привидится.
– Значит, без эффективного управления земледельческими и скотоводческими хозяйствами затраты на производство превышают прибыль, – суммировала Элисса.
– Да, приблизительно так, – согласился с ней Натан. – Однако правительство установило определенную норму, которая не может быть превышена. И в результате этой недальновидной политики передовые фермеры, владеющие значительными землями, вынуждены потуже затягивать пояса, вместо того чтобы получать субсидии, отвечающие их реальным убыткам.
– Так, значит, на ранчо Ролинзов показатель среднегодовой урожайности составляет сорок бушелей с одного акра, а этих акров три тысячи шестьсот двадцать… Получается… – Элисса принялась быстро нажимать на клавиши микрокалькулятора. – Получается почти сто пятьдесят тысяч долларов в качестве субсидии плюс приблизительно полмиллиона долларов, получаемых от продажи пшеницы на рынке по три доллара за бушель.
– Да, это та сумма, которую мы должны были бы получать, – поправил ее Натан. – Но не получаем из-за действующих ограничений на субсидии, установленных министерством сельского хозяйства США. Вот почему Гил хочет, чтобы ты заняла должность консультанта по финансовым вопросам. Тогда твои пятьдесят тысяч долларов будут переводиться на счет товарищества. Каждый член семьи, вносящий значительный вклад в хозяйственную деятельность ранчо, имеет право на получение суммы, исчисляемой на основании среднегодовой урожайности обрабатываемых акров земли.
– А если бы я вышла за тебя замуж, ты бы тоже стал получать эту сумму, которую переводили бы на счет товарищества и включали в валовую прибыль? – поинтересовалась Элисса.
– Да, – кратко ответил Хантер, и на миг их взгляды встретились. Но он тут же отвел глаза в сторону. – Таким образом, мы с тобой лили бы воду на мельницу товарищества, увеличивая доход в пользу прибыли.
Откинувшись на спинку дивана, Элисса задумчиво уставилась на большой плакат с изображением Гарта Брукса, который она подарила Валери на день ее рождения…
– Об этом хотел поговорить со мной отец в день своей гибели? О моем замужестве, которое способствовало бы процветанию ранчо? Так вот почему он так противился моей помолвке с Робертом!
– Нет, – коротко и просто сказал Хантер.
– Слава Богу! – с видимым облегчением выдохнула Элисса. – Как горько я бы разочаровалась, узнав, что даже родной отец хотел использовать меня!
– Я же не сказал, что такая мысль не приходила ему в голову, – пояснил Хантер. – Последние годы он то и дело пел тебе дифирамбы в моем присутствии, приглашая меня поехать с ним в город, чтобы навестить тебя. Интуитивно догадываясь, что он хочет сосватать нас с тобой, я крайне редко соглашался сопровождать Эли в город.
Элисса машинально крутила в пальцах шариковую ручку.
– Однако я все же не нравилась тебе настолько, чтобы ты хоть раз пригласил меня куда-нибудь на свидание, даже ради возможного отличного приданого в виде наследства от моего отца, – печально улыбнулась она. – Тебе бы поучиться у Роберта. Стремясь сделать карьеру у моего отчима в «Катлер корпорэйшн», он очень быстро научился не замечать моих недостатков.
Повернувшись к Элиссе вполоборота, Натан положил руку на спинку дивана. Его глаза пристально разглядывали лицо Элиссы, обрамленное шелковистыми каштановыми волосами с золотым отливом и словно освещенное необыкновенно выразительными большими глазами темного, почти черного цвета.
– Разве я когда-нибудь говорил, что ты мне не нравилась? Просто я считал тебя человеком совершенно иного круга. Я и сейчас так считаю, но теперь это не мешает мне хотеть тебя…
Элисса начала заливаться краской от шеи до корней волос. В самом низу живота разлилось тепло, а по спине – в который уже раз! – пробежала знакомая странная дрожь. Она попыталась представить себе, каково это – быть любимой человеком не своего круга… Скорее всего Хантер ждет, что она опытная, страстная и, как говорится, без комплексов. Во всяком случае, большинство мужчин хотят от женщины именно этого…
– Тогда зачем, по-твоему, отец хотел видеть меня? – не сразу сумела спросить Элисса.
Именно этого вопроса и боялся Хантер больше всего, потому что знал – Элисса ни за что не поверит ему. Натан не хотел вновь увидеть в этих темных загадочных глазах искру недоверия и подозрительности. Он медлил с ответом, не желая разрушать установившуюся было между ними хрупкую дружбу.
– Хантер, ты слышишь меня? – не выдержала Элисса, видя, что он не торопится отвечать на ее вопрос.
Глубоко вздохнув, Хантер усилием воли заставил себя говорить:
– Эли собирался удалиться от дел, расторгнуть договор о товариществе, разделить землю и сделать меня наследником половины своего недвижимого имущества.
Если бы Хантер вдруг положил на колени Элиссе настоящую гранату, она не была бы настолько шокирована, как теперь.
– Что? Он собирался расколоть ранчо Ролинзов на две части? – хрипло переспросила девушка, чуть не потеряв дар речи от изумления. – И ты думаешь, я поверю в это?
Раздался резкий телефонный звонок, и Элисса тупо уставилась на аппарат, словно это был миниатюрный НЛО, приземлившийся на ее столик. Наконец, сбросив с себя оцепенение, она сняла трубку.
– Алло? – бесцветным голосом произнесла она.
– Элисса? Это дядя Гил. Я звоню, чтобы спросить, все ли у тебя в порядке.
В порядке? Какой тут к черту порядок! Заявление Хантера полностью выбило ее из седла!
– Да, со мной все в полном порядке, – неуверенным голосом солгала она.
– Вот и отлично, рад слышать. Случайно, Нат не заезжал к тебе? Я никак не могу разыскать его на ранчо.
Элисса метнула сердитый взгляд на Хантера. Тот пристально глядел на нее, узнав голос в трубке. Он слышал и последний вопрос Гила. Теперь Хантер молчал и ждал ответа Элиссы, пока она боролась с собственными сомнениями.
– Ну, так как же насчет Хантера? Он был у тебя? – настойчиво повторил свой вопрос Гил.
Горячая рука Натана легла на колено девушки.
– Дай мне всего один шанс, Катлер, – со страстью в голосе прошептал он. – Всего один вечер… Дай мне возможность объяснить тебе все, прежде чем твой дядя начнет свою контратаку. Всего один вечер…
Элисса внутренне вздрогнула от этого прикосновения, и вдоль спины снова пробежала волна знакомой дрожи. Простое прикосновение руки Хантера к ее колену вызвало в ней прилив необыкновенно теплого чувства, от которого смешались все мысли. Теперь, когда Хантер неожиданно заявил, что Эли хотел расторгнуть договор о товариществе, тем самым нарушив многолетнюю семейную традицию, Элисса стала особенно подозрительной к нему, стала испытывать сильное недоверие к этому загорелому мускулистому ковбою.
Она отдавала себе отчет в том, что позволяет эмоциям одержать верх над трезвой логикой, но в глубине души понимала, что ни с одним мужчиной ей не хотелось так рисковать, как с Хантером.
Соль земли. Настоящий мужчина…
«Черт бы тебя побрал, Валери, за то, что ты заразила меня своей дурацкой теорией!» – пронеслось в голове Элиссы.
Не сводя с Натана глаз, она словно под гипнозом произнесла в трубку:
– Нет, я тоже не видела Хантера, дядя Гил.
– Черт возьми! Этот негодяй способен на все, – проворчал тот. – Будь с ним поосторожнее, Элисса. Он всегда приносил нашей семье одни неприятности. За те годы, что он жил у Эли, он стал невероятно жадным до его богатства. Нам необходимо остановить его наконец!
– Хорошо, я подумаю над этим, дядя Гил.
– Ну, спокойной ночи, Элисса!
Девушка положила трубку на рычаг, все так же в непонятном оцепенении глядя на Хантера.
– Ты понимаешь, что сейчас требуешь от меня забыть о том, что ценил и уважал при жизни мой отец? – чуть хрипло спросила она.
Наклонившись вперед, Хантер взял ее за подбородок своей горячей сухой рукой, заставляя смотреть прямо в его пронзительно-голубые глаза.
– Все гораздо серьезнее, чем ты думаешь, – спокойно сказал он, любуясь очертаниями ее рта. – Если ты и в самом деле уверена, что это был не просто несчастный случай, что кто-то намеренно столкнул Эли с обрыва, то, поверив мне и расторгнув договор о товариществе, как того хотел Эли, ты подставишь и себя под удар.
По всему телу Элиссы прокатилась волна дрожи, вызванная незнакомым доселе чувством вожделения и страха одновременно. Она вспомнила то необъяснимое чувство тревоги, которое охватило ее, когда она подошла к краю обрыва, где погиб ее отец. Вспомнила она и непонятные слова, которые, казалось, нашептывал ей ветер, и свою нерешительность, мешавшую довериться инстинкту.
Теперь она слушала Хантера, не зная, поверить ли его казавшимся ей невероятными словам. Правда ли то, что она, встав на его сторону и расторгнув договор о товариществе, тем самым подвергнет себя смертельной опасности? Если Эли погиб именно из-за этого, то следующей жертвой может стать и она сама…
– Катлер, – мрачно начал Хантер, – если ты не захочешь со всем этим связываться, я пойму. Но я в неоплатном долгу перед твоим отцом за то, что он дал мне шанс сделать что-то самому. У Эли были все основания хотеть расторжения этого товарищества. И не только потому, что Верджил совершенно бесплатно скармливал своим драгоценным племенным лошадкам сено, которое принадлежало не ему, а товариществу и могло быть продано за несколько тысяч долларов. Но еще и потому, что Верджил вместе с Гилом, стараясь расширить свой коневодческий бизнес и завоевать устойчивые позиции на рынке, повесили все свои немалые долги на товарищество. Думаю, тебе известно, каких больших денег требует выращивание чистокровных племенных лошадей. Так что общая сумма долгов, сделанных Гилом и Верджилом, запросто может сравняться с общей стоимостью всего ранчо!
Заметив, что Элисса озадаченно нахмурилась, Натан, с трудом переводя дыхание, попытался объяснить:
– Понимаешь, в товариществе оба учредителя несут перед законом равную ответственность за долги. Твой кузен сумел уговорить Гила поставить свою подпись под заявлением с просьбой о предоставлении банковской ссуды на сумму в четверть миллиона долларов! Теперь Верджил не в состоянии выплатить даже проценты по ссуде – не то что вернуть всю сумму. По истечении срока возвращения всей ссуды вместе с набежавшими процентами банк намерен в случае невыполнения Верджилом условий предоставления ссуды лишить его права выкупа заложенной собственности. А это означает, что, если к этому моменту товарищество все еще будет существовать, тебя тоже потащат в суд за неуплату долгов. Теперь до тебя дошло, что твой дражайший дядюшка хочет, чтобы ты заплатила по долгам его сына, Верджила? Хочет, чтобы ты спасла его от унижения и банкротства?
Элисса сидела неподвижно, словно мраморная статуя, и в голове ее метались какие-то мысли насчет брата, предавшего брата… а то и прибегнувшего к убийству, чтобы спасти самовлюбленного Верджила… Или же все это было лишь искусным хитросплетением вымысла и реальности с целью шокировать ее настолько, чтобы она встала на сторону Хантера, тем самым обеспечив ему беспрепятственный доступ ко всему, что его так сильно привлекает?
– Я хочу, чтобы ты дала мне доверенность, – настойчиво сказал Хантер, скользя указательным пальцем по атласной коже ее щеки. – Пусть Гил и Верджил имеют дело со мной, а не с тобой. Если это окажется действительно опасным, пусть риску подвергнусь я, а не ты. Гил с сыном всегда недолюбливали меня, а ты член семьи. Так пусть они ненавидят меня, чужака.
Натан стал медленно придвигаться к ней, заслоняя собой свет лампы и заполняя все пространство вокруг Элиссы своей властной мужской аурой. Как только его чувственные губы нежно коснулись ее полураскрытого рта, девушка закрыла глаза. Она говорила себе, что нельзя слепо верить его словам, но на подтверждение их достоверности у нее уйдет несколько дней. Увы, она не располагала таким количеством времени. Гил вместе с Верджилом дышали ей в спину, а Хантер требовал от нее немедленного решения.
Теперь, нежно целуя ее, он и вовсе лишил Элиссу способности ясно мыслить. Неожиданно для себя она горячо отвечала на его поцелуи. Ей стало интересно, до каких пределов она сумеет дойти, прежде чем многолетний инстинкт заставит ее съежиться в его объятиях. Так всегда бывало, когда дело доходило до той грани, за которой ей предстояло раздеться перед жадным мужским взором, а потом отвечать на неизбежные вопросы о происхождении уродливых шрамов на ее теле.
– За одну ночь с тобой я готов отдать все на свете, – чуть хрипло прошептал Хантер. – Я хочу тебя… и всегда хотел, с того самого раза когда увидел тебя впервые… просто не мог признаться себе в этом…
Его рука осторожно скользнула под свитер Элиссы и нежно погладила ее живот. По всему телу девушки пробежал горячий огонь желания. То внутреннее чувство истины, о котором не раз рассказывала ей прабабушка Мэй, пульсировало в висках. То, что с другими мужчинами казалось ей невозможным, с Хантером было естественным и таким приятным. Если бы не необходимость показать ему свои страшные шрамы на бедре и локте, она бы безоглядно отдалась в его руки…
Когда пальцы Натана стали ласкать ее набухшие соски, Элисса не удержалась от томного вздоха. Она оказалась невероятно чувствительной к его прикосновениям, одурманивающему запаху и соблазнительно терпкому вкусу горячих настойчивых губ. Она явственно ощущала, как все ее тело постепенно расслабляется, словно тает под его умелыми ласками…
Наслаждаясь ощущением шелковистой кожи под кончиками пальцев, Натан негромко стонал. От охватившего его вожделения руки, осторожно гладившие ее полные тугие груди, даже чуть дрожали. Чувствуя их ответное напряжение, он почти обезумел от желания сразу войти в ее упругое тело и хоть немного утишить сжигавший его изнутри жар. Однако в его ушах все еще звучали предостерегающие слова Валери: «Будь с ней поласковее и не торопись…»
Боже праведный! Выполнить на деле совет Валери оказалось чудовищно трудно, почти невозможно! Может быть, во второй или в третий раз сдержать себя было бы проще, но в самый первый раз? Его мужская сущность не желала подчиняться доводам рассудка.
