Текст книги "Семейные реликвии"
Автор книги: Кэндис Кэмп
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)
Морган повернулся и зашагал прочь, толчком открыл дверь. Он даже не обернулся, чтобы удостовериться, следуют ли за ним остальные.
Ну что ж, подумала Джульетта, по крайней мере, он столь же груб с другими, как и с ней. Она повернулась и с извиняющимся видом улыбнулась Сандерсону.
– Очень жаль. Кажется, нам пора уходить.
– Я понимаю. – Когда она двинулась прочь, Сандерсон коснулся ее руки. – Минуточку. Позвольте спросить вас, вы не возражаете, если я заеду навестить вас как-нибудь в воскресенье днем?
На мгновение Джульетта смотрела на него, не понимая, удивленная его словами. Девушку гораздо больше интересовала ее затея дать Итану и Элли поговорить друг с другом, нежели их собственный разговор с Сандерсоном. А вот он, судя по всему, с большим интересом отнесся к этому разговору. Или даже заинтересовался непосредственно ей.
Джульетта заколебалась. Перед ней был довольно приятный мужчина, подумала она, но она не чувствовала к нему особого интереса. Тем не менее, если бы Сандерсон вдруг приехал к ним, он мог бы привезти с собой членов своей семьи, и тогда Итан получил бы возможность опять встретиться с Элли. Ну а если и не привезет, то что плохого в небольшом общении? Одному Богу известно, как мало у нее надежды на приятную беседу во владении Морганов. Если девушка позволяет мужчине нанести ей несколько визитов, то это вовсе не означает, что она стремится выйти за него замуж.
– Конечно, если вам нельзя, я готов понять это, – торопливо продолжал Сандерсон. – Я-то знаю, каким может быть Эймос.
– Мистеру Моргану нет никакого дела до того, принимаю ли я посетителей или нет, – вспыхнула Джульетта. Джон коснулся самого уязвимого места – ее независимости. – Это решаю я. Я бы хотела увидеться с вами снова. Можете приехать как-нибудь в воскресенье.
– Отлично, – Сандерсон улыбнулся.
Джульетта кивнула и поспешила за Итаном к экипажу. Не хватало еще, чтобы Эймос уехал без нее.
Все уже ждали ее в экипаже. Джульетта поспешно забралась на широкое сиденье рядом с Франсэз. Итан уселся с отцом и у обоих был недовольный вид. Эймос прищелкнул языком, понукая лошадей, и подстегнул их вожжами, трогая с места.
– Не понимаю, почему нам надо было так спешить, – мрачно жаловался Итан. – Все равно мы не работаем по воскресеньям.
– Франсэз устала, – резко сказал Эймос, глядя на дорогу. – И, кроме того, я не понимаю, откуда взялся такой внезапный интерес разговаривать с семейством Сандерсонов.
Итан пожал плечами.
– Элли хорошая девушка, она мне нравится.
– Да, она очень привлекательная, – добавила Джульетта.
Эймос недоверчиво хмыкнул.
– Сдается мне, что вы разговаривали не с Элли, а с Джоном.
Джульетта взглянула на Эймоса, удивленно поднимая брови. Какая разница, с отцом она говорила или с дочерью? Сидящая рядом с ней Франсэз, глядя перед собой, пробормотала:
– Собака на сене.
– Что? – Эймос резко повернул голову и сердито посмотрел на сестру.
Франсэз изобразила на лице нарочито бесстрастное выражение.
– Что ты хочешь этим сказать? – настаивал Эймос.
Франсэз пожала плечами.
– Сам знаешь.
Губы Моргана скривились, и он ответил неразборчивым ворчанием. Затем снова прищелкнул языком и лошади побежали быстрее. Остальную часть дороги все провели в молчании.
ГЛАВА 5
Эймос погладил пальцем кусок дерева, выискивая малейшие неровности, которые нужно было отшлифовать. Сразу же по возвращении из церкви он уединился в своем сарае, чтобы поработать с деревом. Это всегда было для него спасительным занятием при беспокойстве или волнении. Почему-то вырезание каких-нибудь фигурок своими руками притупляло боль или мысли, угнетавшие его.
Но сегодня беспокойство долго не оставляло Эймоса в покое. Его сотрясало внутреннее напряжение с того самого момента, когда они вышли из церкви и Джульетта начала флиртовать с Джоном Сандерсоном. Хуже того, Морган понимал, что сам при этом повел себя по-дурацки, но не смог сдержать себя.
Джульетта Дрейк отрицательно влияла на его самообладание.
Когда Эймос впервые увидел ее на сцене, у него перехватило дыхание. Никогда не видел он женщины прекраснее, с необыкновенными рыжевато-золотистыми волосами, которым могла бы позавидовать любая женщина, с сияющими, словно сапфир, голубыми глазами, с нежными округлыми формами, манящими мужскую руку. А голос хрупкой девушки был настолько сильным и красивым, что его просто бросало в дрожь.
Когда на следующее утро Генриетта представила Джульетту и предложила ее в качестве новой экономки, Морган вначале был изумлен, а затем встревожен. Эймос испугался, что в нее влюбится Итан. Он не сомневался, что такое чувство возникло бы у любого мужчины. Но, честно говоря, не это было главной причиной, по которой он не хотел брать Джульетту в экономки. Больше всего он опасался того влияния, которое ее красота могла бы оказать на его собственное душевное спокойствие. И здесь предчувствия его не обманули – теперь он постоянно был в состоянии смятения с самого первого ее появления в их доме.
– Па? – Он услышал голос Итана и обернулся.
– Здесь я, сынок.
– А, ты тут. – Итан легкими шагами приблизился к небольшому рабочему уголку, где Эймос хранил свой инструмент для работы по дереву. – Что ты здесь делаешь?
Юноша вытянул шею, чтобы получше рассмотреть деревянную фигурку в руках Эймоса. Это была женская головка. Ее личико было немного наклонено, и она улыбалась. Казалось, что девушка живая.
– Хорошенькая, – оценил Итан. – Ты знаешь, она даже похожа на мисс Дрейк.
Эймос нахмурился.
– Тебе повсюду видится мисс Дрейк.
Итан фыркнул и уселся на пол, привалившись спиной к стене. Он всегда любил наблюдать за работой отца, разговаривая с ним. Когда Эймос был занят своим увлечением, с ним было легче всего вести разговоры, в эти минуты он казался более открытым и свободным.
– Па… – медленно начал Итан, – как можно определить, нравишься ли ты девушке? Я имею в виду, нравишься по-настоящему.
Эймос взглянул на него, сдвинул брови.
– Ты имеешь в виду мисс Дрейк?
На лице Итана выразилось удивление.
– Мисс Дрейк? О Господи, нет.
– Кажется, ты находишь ее хорошенькой.
Итан хихикнул.
– О, она взаправду очень хорошенькая. Просто поразительно, что вот сейчас она находится у нас на кухне. Ты понимаешь?
– Понимаю, – мрачно ответил Эймос.
– Но все же она нереальна. То есть, конечно, она действительно существует. Но она совсем не такая женщина, которую я когда-нибудь… о, ты знаешь, что я имею в виду. Мисс Дрейк слишком красивая, слишком совершенная, да она ведь и старше меня. Я даже не могу представить себе, что я могу ее заинтересовать. О такой можно только мечтать.
Это похоже на правду, подумал Эймос, и спросил:
– Тогда о ком ты ведешь речь, если не о Джу… то есть о мисс Дрейк?
– Я говорю об Элли Сандерсон. – Итан взглянул на отца, как будто тот сказал глупость. – Разве ты не видел ее сегодня в церкви?
– О, конечно. – Эймос сдержал улыбку. Значит, Итан смотрел только на Элли. – Она милая девушка.
– Правда? – лицо Итана засияло.
– Да, – ответил Эймос с нежной улыбкой. – И ты хочешь разузнать, заинтересовалась ли она тобой?
Итан кивнул.
– Она разговаривала со мной и при этом казалось, что она рада и счастлива видеть меня. Но вообще-то, Элли всегда мила со всеми. Как можно выяснить, что именно ты ей нравишься?
Эймос покачал головой.
– Я не тот человек, которому можно задавать подобные вопросы. Все, что я смыслю в женщинах, может уместиться на шляпке гвоздя. А вообще они кажутся мне… ну, непостижимыми, что ли.
– О, па… ну уж ты должен знать что-нибудь о них. В конце концов, ты был женат на моей маме.
– Твоя мать… – произнес Эймос, не спеша, возвращаясь к кусочку дерева, который он держал в своих руках. – Сейчас я думаю, что вот ее-то я понимал меньше всего.
Итан вздохнул.
– Догадываюсь, что вы были вместе недолго до ее смерти.
– Да. – Эймос помедлил, затем продолжал. – Думаю, что ты можешь узнать, действительно ли девушка интересуется тобой, по тому, как она глядит на тебя и как разговаривает. Но и так трудно судить. Но вот скажи, Элли разговаривала с тобой так же, как и с мисс Дрейк?
– Нет. Она была мила с мисс Дрейк, но перебросилась с ней лишь несколькими словами. А мы с Элли проболтали все время, – Итан взглянул на отца с надеждой. – Ты думаешь, это означает что-нибудь?
– Я не удивлюсь.
– Ты думаешь, это в порядке вещей, если я как-нибудь зайду к ней в гости?
– Я не вижу в этом ничего плохого. – Морган серьезно посмотрел на Итана. – Ты – хороший, трудолюбивый, симпатичный молодой человек. И я не вижу причины, почему любая девушка не гордилась бы и не была счастлива, если такой парень, как ты, заглянет к ней в гости.
Итан немного покраснел.
– Обычно ты не говорил мне такого.
Эймос пожал плечами.
– Но это вовсе не означает, что я не думаю об этом. Иди и навести Элли, если хочешь. Однако ты просто… ну просто не воспринимай все это слишком серьезно, пока ты еще такой молодой. Тебе исполнилось совсем немного лет, а впереди – целые годы. Повстречаются на твоем пути и другие девушки.
Итан усмехнулся и вскочил на ноги.
– Спасибо, па. Можно, я возьму двухместный экипаж, чтобы в следующее воскресенье съездить к ним?
Эймос рассмеялся.
– Я думаю, можно, – он отложил в сторону деревянную фигурку и наждачную бумагу и положил руку на плечо сына. – Нам пора бы вернуться в дом. А то нам достанется от Франсэз, если мы испортим ее воскресный обед опозданием.
Джульетту очень обрадовал день отдыха, получившийся в воскресенье. Она даже не могла точно сказать, по силам ли ее утомленным мускулам была хоть какая-нибудь дополнительная работа. Даже с приготовлением еды было сегодня полегче, потому что в этот день Франсэз чувствовала себя лучше и помогла ей на кухне.
Но в понедельник Джульетта снова закрутилась как белка в колесе. Франсэз ненадолго спустилась вниз и, сделав кое-что из домашних дел, вернулась в свою комнату для отдыха. Джульетта смиренно продолжила работу по весенней уборке, превозмогая боль во всем теле, которая напоминала о себе при каждом движении. Когда она взглянула на ладони, ей захотелось расплакаться. Ее красивые ручки огрубели и потрескались от воды и щелочного мыла. Хуже того, на ладонях уже появились волдыри.
Однако нужно было успеть вовремя приготовить обед. Перед тем как лечь спать, Франсэз начала тушить цыпленка в поставленном на плиту горшке и предложила Джульетте приготовить цыпленка с клецками. Джульетта знала, что для этого блюда клецки приготавливают из кусочков теста, которые отваривают в кипящем курином бульоне. Конечно, она не имела ни малейшего понятия об их приготовлении, но ей повезло – она обнаружила в кладовой коробку с рецептами. И хотя там не было рецепта для цыпленка с клецками, зато отыскался рецепт для печенья, и Джульетта рассудила, что это почти то же самое.
Остальные блюда к обеду она решила приготовить из того, что отыскалось в кладовой. Джульетта вытащила несколько сморщенных коричневых картофелин, а также неизбежный для весеннего времени зимний запас сушеных бобов и гороха. Были там еще сушеные яблоки, и Джульетта решила приготовить яблочный пирог. Ей подумалось, что хороший десерт должен смягчить Эймоса Моргана. Джульетта была рада, что в коробке оказался рецепт и для яблочного пирога. У нее не оставалось никаких сомнений, что обед должен получиться на славу.
Джульетта решительно принялась за дело. Она приготовила тесто для клецок и отставила его в сторону. Затем веяла отваренного цыпленка и отделила мясо от костей. С каждой минутой Джульетта обретала все большую уверенность. С рецептом в руках приготовить клецки было совсем нетрудно. И она подумала, что начинает понемногу понимать, как пользоваться этой противной печкой. Теперь уже Джульетта знает, как не переварить бобы – едва только они вскипят, снимет их на время, а позднее снова поставит на огонь. Еще она будет помнить, что пирог в духовке надо переворачивать время от времени, чтобы не пригорел один бок, как в случае со сладким картофелем. Джульетта улыбнулась, ставя бобы на огонь и думая при этом, как все будут удивлены и обрадованы сегодняшним обедом. Это станет хорошим оправданием за тот несчастный вчерашний завтрак.
Она положила мясо цыпленка обратно в бульон и поставила его снова на огонь. Не зная точно, какую положить приправу, Джульетта добавила немного соли и перца. Затем она приготовила тесто для яблочного пирога, замесив его и раскатав несколько раз. Потом начинила тесто и защепила пирог. К этому моменту цыпленок уже некоторое время бурно кипел на огне, и Джульетта поспешно высыпала к нему клецки. Она поставила яблочный пирог в духовку, взглянула на горшок с клецками и принялась накрывать стол.
Когда пришли с поля Итан и Эймос, приготовленный обед ждал их на столе. Особенно удачным Джульетте казался яблочный пирог с аппетитной золотисто-коричневой корочкой, хотя, странным образом, он получился толще, чем до того, как был поставлен в духовку. Вдобавок немного сиропа вылилось через край противня, отчего образовались черные полосы подгоревшего сиропа, от которых шел неприятный запах. И все же Джульетта уселась за стол с радостным ожиданием.
Она сразу поняла свою ошибку, едва только попробовала цыпленка. Бульон оказался совершенно безвкусным, а цыпленок так долго варился, что от него почти ничего и не осталось. Но ужаснее всего было то, что блюдо вообще получилось слишком жидким и почти безвкусным.
А ведь в нем еще были и клецки, но совсем не такие мягкие, как замышлялось, а твердые и непроваренные. И картофельное пюре оказалось слишком сухим и глоталось с трудом. Правда, фасоль получилась несколько более удачной, если вообще можно было говорить о какой-либо удаче. Что касается яблочного пирога, который должен был стать украшением всего обеда, то именно он испортил его окончательно. Корочка оказалась слишком твердой, а начинка почему-то кислой. К тому же, пирог вышел слишком толстый, так как яблочной начинки оказалось явно больше, чем надо, а вот сиропа почти не было.
Джульетта откусила кусочек и отложила вилку, заставляя себя проглотить это. Что она сделала неправильно? Она же так старалась! Но тут до нее дошло – рецепт был, несомненно, составлен для свежих яблок, а у нее были сушеные. Джульетта положила указанное количество, но ломтиков сушеных яблок в каждой отмеренной чашке оказалось больше, чем ломтиков свежих яблок, предусмотренных рецептом. Сушеные яблоки разбухли, впитав весь сироп, и в результате пирог сильно увеличился в объеме. А для такого количества яблок сахара было явно недостаточно, отчего он и получился очень кислым!
Слезы подступили к глазам Джульетты, ей хотелось упасть головой на стол и зареветь. Она испортила весь обед.
На другом конце стола Эймос тоже отложил вилку в сторону, как только откусил пирога. Один Итан храбро продолжал его есть.
– Мисс Дрейк, – холодно произнес Эймос.
Джульетте очень не хотелось, но все же пришлось поднять на него глаза.
– Да?
– Весьма странный яблочный пирог.
– Да. Дело в том, что я…
– Вы совершенно не умеете готовить, – закончил он вместо нее.
– Да он не так уж плох, па, – возразил Итан. – Немножко с кислинкой.
– Я… но я просто забыла, что яблоки сушеные и положила их слишком много, а сахару мало и поэтому…
– Подробности не имеют значения. Главное в том, что я еще ни разу в жизни не пробовал такой ужасной еды, как та, которой вы кормите нас уже несколько дней.
Джульетта опустила глаза, краска стыда заливала ее щеки. Было очень унизительно сознавать, что ее хитрость не удалась и раскрылась именно таким образом. Теперь она должна, словно напроказивший ребенок, слушать, как Эймос Морган вычитывает ее в холодной и резкой манере.
– Не знаю, кто вы есть на самом деле, но уже видно, что вы не кухарка, да и не экономка, сдается мне.
Джульетта с трудом успокоила дрожь, заставила себя посмотреть на Эймоса. Не надо бы этого делать, чувствовала она, и все же не могла удержаться от протеста, когда этот человек так явно пытался ее унизить. Может быть, она не совсем честно поступила с ним и другими Морганами, но никакого преступления Джульетта не совершила.
– Я изо всех сил стараюсь заработать себе на жизнь, – ответила она, с трудом пытаясь говорить ровным голосом. – Вы правы. Я не… сказала вам всю правду. Мне отчаянно нужна была работа. Поэтому я… я приукрасила свои способности.
– Приукрасила! – повторил Эймос, гневно взметнув брови. – Скажите лучше, черт побери, что вы нас едва не провели, как дураков!
Джульетта стиснула зубы.
– Смею вас заверить, у меня не было намерения вводить вас в заблуждение. Я не ожидала, что работа окажется настолько… тяжелой для меня. Я думала, что быстро освоюсь. Я не согласна, что я ничего не умею, я отличная портниха. Я не увиливаю от моих обязанностей, я изо всех сил стараюсь честно работать весь день за свою зарплату.
– Совершенно верно, – вмешалась Франсэз. – Джульетта работала, не покладая рук.
– Спасибо. – Джульетта ответила улыбкой на ее слова. – Я сожалею, что переоценивала свои способности в изучении того, что требовалось мне на кухне.
– Готовить еду – не так просто, как считают некоторые.
– Но я учусь, – с надеждой вымолвила Джульетта.
– Ну а я не намерен платить вам, как экономке, пока вы тут учитесь готовить. Я сегодня же отстраняю вас от работы.
В животе у Джульетты сразу что-то заныло от охватившего ее страха. Эта работа была крайне необходима ей, хотя и давалась с таким трудом.
– И где вы собираетесь нанимать себе экономку, когда выставите меня за дверь? Вы же не будете отрицать, что вам нужна экономка. Мисс Морган не настолько здорова, чтобы одна смогла управляться по дому.
– Не волнуйтесь, найдется другая экономка, – решительно ответил Эймос.
– Вы так в этом уверены? – парировала Джульетта. – У меня сложилось твердое убеждение, что на эту должность я была единственной претенденткой. И надо же мне было оказаться единственной женщиной, столь мало знающей о вас, чтобы захотеть на вас работать.
Эймос изумленно уставился на нее, пораженный ее отчаянной смелостью.
– Неужели?
– Да. И я теперь понимаю, почему это так, когда побыла здесь столько времени. Кто бы другой согласился и работать как лошадь, и еще сносить ваш скверный характер? Хотите, я вам скажу начистоту? Не думаю, что вам удастся кого-то еще заполучить в ваш дом, разве только кто-нибудь попадет, как и я, в такую затруднительную ситуацию, когда выбирать не приходится.
– Ну, я еще не знаю, что для нас хуже – быть без экономки или есть вашу стряпню.
– Естественно, вам легко такое утверждать, ведь в случае моего ухода не вам же придется готовить еду, – резко уколола Джульетта. – Вся эта работа ляжет на вашу сестру. Страдать будет она, не вы.
Эймос виновато глянул в сторону Франсэз и Джульетта, заметив это, решила развить наступление.
– Кроме того, вовсе не только приготовление пищи достанется ей. Снова вся уборка по дому обрушится на ее плечи. И стирка и глажение белья. Может быть, я плохая кухарка, но я быстро все схватываю и сумею научиться готовить лучше. А уж мыть посуду, подметать и наводить чистоту я и сейчас могу неплохо.
– Я могу научить ее тому, как готовится еда, – вступила Франсэз. – И всему другому, чего она не знает. Уж на то, чтобы сидеть тут и подсказывать ей, у меня сил хватит. Я бы и сегодня могла так сделать, но я же не знала…
Эймос поморщилась. Он сначала отвернулся в сторону, потом снова посмотрел на Джульетту, затем мимо нее взглянул на Франсэз, уже явно утомленной этим разговором, вздохнул.
– Ай, да ладно, хватит! Проклятие! Все это чертовски мне не нравится! Но все равно сейчас нет времени отвозить вас в город. Мне дорога нынче каждая минута, чтобы все сделать для будущего урожая. Вас бы следовало выставить за дверь и добирайтесь назад, как хотите. Но это было бы равносильно убийству – такой неумехе не под силу и до Стедмэна добраться. Поэтому, хотя и против моего желания, я разрешаю вам остаться.
Лицо Джульетты озарилось улыбкой.
– О, мистер Морган, благодарю вас. Обещаю, что вы не станете сожалеть. Я буду…
– Я уже сожалею, – сердито буркнул Эймос. – И запомните, это действует только до окончания сева. После этого я вас прямиком отправлю к Генриетте на крыльцо. Понятно?
– Все ясно.
Эймос окинул ее презрительным взглядом и удалился из кухни. Джульетта тяжело опустилась на свой стул. Теперь, когда конфликт закончился, у нее неожиданно ослабли ноги. Франсэз участливо смотрела на нее.
– Почему же вы мне не сказали, что не умеете готовить, – мягко произнесла Франсэз. – Я бы вам могла помочь.
Джульетта улыбнулась.
– Я знаю. Спасибо. Но мне… Понимаете, я же не знала, как вы к этому отнесетесь. Я боялась, что вы меня отправите в город, а тогда я вообще не знаю, что мне делать.
– Я понимаю это лучше, чем Эймос. Он не может себе представить, как трудно женщине самой полагаться на себя в этой жизни. – Франсэз говорила тихим голосом и на мгновенье грусть исказила ее лицо. Но она сразу же пожала плечами и улыбнулась. – А теперь надо нам сделать из вас настоящую кухарку.
На следующее утро Франсэз уже была в кухне, когда туда вошла, отчаянно зевая, Джульетта. Джульетта знала, что болезнь настолько обессиливает Франсэз, что ей редко удается подниматься из постели ранее восьми часов. Джульетта была очень тронута, что ради нее Франсэз делает такие усилия.
Франсэз повела Джульетту на улицу, и они пришли в курятник.
– Ваша первая обязанность каждое утро собирать яйца, – говорила она, пока они шли по пустому двору к маленькому деревянному сарайчику для кур. Две курицы лениво бродили по двору и рылись в земле, то и дело поднимая и опуская головы. На низенькую крышу сарайчика взлетел петух, закудахтал и склонил голову, посматривая блестящими глазами на приближение женщин. Когда они подошли близко, он устремился вниз и преградил им путь.
– Ну и петух! – воскликнула Франсэз, размахивая руками, пытаясь отогнать прочь птицу. – Очень коварное существо. Всегда он мне не нравился. Если зазеваешься, он запросто может вскочить тебе на спину и расцарапать ее когтями.
Джульетта удивленно посмотрела на петуха. Ей раньше и в голову не приходило, что домашние птицы могут иметь скверный нрав и быть опасными для человека.
Франсэз поймала ее изумленный взгляд.
– Да вы раньше в деревне-то бывали?
– Нет, – призналась Джульетта, – не была. Всегда жила в городе, не считая наших поездок с гастролями.
– А я вот здесь прожила всю свою жизнь. Я и родилась в передней спальне. Мой отец и его родители поселились здесь, когда он был в возрасте Итана. Вон там сохранилась их первая землянка. – Франсэз указала на приземистую маленькую земляную хижину между сараем и полями. – Сейчас Эймос устроил там коптильню.
Франсэз, пригнувшись, вошла в низкую дверь курятника, и Джульетта последовала за ней. Резкий запах, заметно ощутимый снаружи, был почти невыносимым в маленьком тускло освещенном строении. Джульетта пыталась незаметно прикрыть нос и взглянула на свою спутницу. Та, казалось, совсем не замечала запаха.
– Вот это – курятник, – пояснила Франсэз, – здесь куры несут яйца. – Она указала рукой на деревянные ящики, наполненные соломой, стоящие на полках вдоль стен. В нескольких ящиках были куры, некоторые из них наблюдали за вошедшими, тревожно подергивая хохолками. – Мы туда забираемся рукой и вынимаем яйца. – Франсэз проиллюстрировала свои слова, вытащив небольшое коричневатое яйцо. Она показала его Джульетте и положила в корзинку. – Теперь вы попробуйте.
Джульетта помедлила, посматривая на кур.
– А они не против?
– Думаю, они к этому привыкли.
Неуверенно протянув руку, Джульетта опустила ее в один из ящиков и принялась шарить пальцами под курицей, пока не нашла что-то твердое и гладкое. Она осторожно вытянула яйцо. Курица не обратила на это никакого внимания. Джульетта облегченно вздохнула.
– Ну вот. Вроде неплохо получилось.
Джульетта улыбнулась, слегка смущенная своей неловкостью. Смешно бояться такого маленького существа, как курица.
– Да, просто мне это непривычно.
– Ничего, у вас быстро все получится.
Джульетта, однако, не была так уверена. Но все-таки она немножко гордилась собой, когда они возвращались в дом, наслаждаясь свежим бодрящим утренним воздухом. Собирать яйца было для нее совершенно новым делом, но у нее сразу получилось. Может быть, она сумеет научиться и другим нужным делам. Джульетта обратила внимание, что в этот утренний час окружающий мир был как-то по особенному хорош, но понять это можно, только если привыкнешь просыпаться так рано. Воздух бодрил, все выглядело чистым и свежим в бледном свете нарождающегося дня. Она посмотрела на небо на востоке, разукрашенное розовыми и золотыми полосами. Темные тени тополей внизу у ручья резко выделялись на горизонте. Сейчас впервые Джульетта подумала, что этот равнинный невзрачный пейзаж чем-то притягивает ее. И вот теперь он просто поражал ее своей застывшей пустынной красотой, один взгляд на которую способен был вызвать непонятную боль в сердце.
В кухне Франсэз объяснила Джульетте, как укладывать дрова в печку и сколько надо их положить, чтобы слегка поджарить колбасу. Джульетта нарезала колбасу ломтиками и уложила ее на сковородку, которую поставила на одну из конфорок, прикрыла ее крышей на то время, пока она занялась приготовленным кофе. Хоть это дело было ей хорошо знакомо.
Потом Франсэз научила девушку делать печенье, замешивая и раскатывая тесто и вырезая из него кружочки маленьким стаканом. Она показала, как надо смазывать маслом и посыпать мукой плоский металлический противень, на который накладывается печенье. Поставив печенье в духовку, Франсэз разбила несколько яиц и взбила их содержимое, добавляя к ним молоко, соль и перец. Когда Джульетта достала из кастрюли колбасу, то, по совету Франсэз, выбрала из жира оставшиеся там кусочки мяса и слила часть жира в специальную банку, а на оставшемся приготовила яичницу.
К приходу мужчин завтрак был готов, и Джульетта с гордостью накрыла на стол. Эймос окинул взглядом выставленные кушанья, и Джульетте показалось, что он ищет, к чему бы придраться. Она с трудом удержалась, чтобы не улыбнуться, когда Морган так и не нашел ни одного недостатка. Тем не менее, Эймос уселся за стол с недовольным видом и молча. Все начали есть.
Джульетта обратила внимание, что Эймос быстро проглотил приготовленную ею пищу и попросил еще колбасы и печенья. В конце концов, отодвигая стул и вставая, он произнес, не глядя на девушку.
– Вот это был хороший завтрак. – Морган быстро взглянул на нее и отвел глаза. – Спасибо.
– На здоровье, – улыбнулась Джульетта. Она понимала, что нельзя так явно радоваться лишь потому, что Эймос удостоил ее неким подобием комплимента, но в такой миг не могла сдержать свои чувства.
Морган снова посмотрел на Джульетту и на миг ей показалось, что он собирается еще что-то сказать, но вместо этого он резко повернулся и направился к двери.
– Пошли, Итан. Теряем время.
При этих словах отца Итан вскочил и улыбнулся Джульетте.
– Иду, па. Спасибо, мисс Дрейк, тетушка Франсэз.
Франсэз и Джульетта убрали со стола и вымыли посуду. Затем Франсэз начала учить Джульетту домашнему хозяйству. Она показала девушке, как отделять сливки от молока, как сбивать масло и формовать его. Потом Франсэз посвятила Джульетту во все тонкости хлебопечения – приготовления смеси для теста, замешивания теста до нужного состояния перед тем, как поставить его подниматься, и далее – как надо мять и комкать тесто, как давать ему снова подняться перед тем, как начинать печь хлеб.
К концу дня Джульетта была измотана до потери сил. Она не знала, наступит ли такой день, когда она будет знать все о своих обязанностях, перестанет так смертельно уставать к вечеру и руки ее не будут больше болеть.
Когда Джульетта накрывала стол к ужину, отворилась задняя дверь и, тяжело ступая, вошел Эймос. На подошвах его ботинок налипла грязь и девушка в ужасе увидела, как Морган идет, оставляя грязные следы на полу, который вчера она так старательно отчищала!
– Что вы делаете? – закричала Джульетта.
Эймос замер, удивленно глядя на нее, словно она внезапно потеряла рассудок.
– В чем дело?
– Ваши ботинки! – Джульетта протянула руку к ногам мужчины. – Вы разносите грязь по чистому полу. Сейчас же выйдите и снимите эти башмаки!
Эймос заморгал глазами, явно ошеломленный дерзостью, с которой экономка приказывала, что ему делать. Тем не менее, он покорно кивнул, соглашаясь, и пошел обратно к двери.
– И на будущее, я вас попрошу снимать обувь за дверью, прежде чем вы будете заходить в дом. Все утро я мыла и скребла этот пол и вовсе не хочу, чтобы вы тут все испортили своей невнимательностью.
Эймос насмешливо глянул на нее, усаживаясь на порог, и стал снимать башмаки, затем аккуратно поставил их на небольшую полочку.
– Я смотрю, вы не стесняетесь открыто высказывать свое мнение, не так ли?
Джульетта внезапно почувствовала себя неловко. Так, как она говорила с Эймосом, нельзя было говорить с хозяином. Просто она крайне возмутилась грязью на свежевымытом полу. Но все-таки Джульетта решила, что не будет лебезить перед всяким мелким тираном только потому, что он привык к этому.
– Не вижу ничего плохого в том, чтобы высказывать то, что я думаю, – сухо ответила Джульетта. – Вам, видно, непривычно, чтобы кто-то осмеливался к вам обращаться с такими просьбами?
– Просьба? Вы это так называете? – на губах Эймоса снова заиграла странная полуулыбка. Джульетта обратила внимание, насколько привлекательнее он становится, когда улыбается. – А я бы сказал, что вы мне устроили настоящий разнос.
Джульетта промолчала. Девушка совсем не знала, что ответить. Очевидно, у нее просто нет привычки выступать в роли служанки. Она выросла, как равная среди равных, а ее отец постоянно приучал своих дочерей к свободе мысли и слова. Такая жизненная позиция, как Джульетта теперь понимала, была совершенно неуместной для кухарки или прислуги в доме.
– Да. Я не должна была говорить с вами так резко, – промолвила она вежливо, глядя в сторону.
– Нет, – Морган протянул к ней руку. – Не беспокойтесь. Вы были правы. Я… в общем, все нормально. Я только обратил внимание, что вы не боитесь говорить со мной. А то некоторые боятся.
Джульетта улыбнулась с облегчением.
– Мне не следовало вас дразнить, – продолжал Эймос.
Услышав такие слова, Джульетта с удивлением посмотрела на своего хозяина. Для Эймоса Моргана даже произнести слово «дразнить» уже было очень легкомысленным поступком. Да и на лице его тут же появилось несколько озадаченное выражение, как будто он сам удивился несвойственному ему поведению. Но очень быстро лицо Эймоса вновь обрело привычное выражение и он отвернулся. Некоторое время Джульетта стояла в растерянности, гадая, почему прервалась тонкая нить какого-то нового отношения, протянувшаяся между ними на короткое время. Затем, пожав плечами, она вернулась к своей работе. Бесполезно пытаться понять Эймоса.
