Текст книги "Кровавый спорт"

Автор книги: Кэмерон Кертис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Пауэлл встал и прошёл через коридор в кабинет Орена Вулфа. Генеральный консул сидел в кожаном кресле, наслаждаясь прохладным воздухом, струившимся из кондиционера. На решётке окна его кабинета развевались маленькие бумажные ленточки.

Генеральный консул сидел в интернете. Именно этим он и занимался почти каждый день.

Пауэлл не держал на него зла. Время в Вамбесе не имело значения. Каждое утро просыпался один, и дни тянулись бесконечно. В таком месте, как Сент-Круа, чувствуешь себя бессмертным.

«Взгляните на это», – Пауэлл передал Вулфу сообщение.

«Я поражен, что они помнят, что мы здесь».

Вулф взял листок бумаги и прищурился, разглядывая его. «Не очень-то полезно, правда?

Что они имеют в виду, говоря о принятии всех необходимых мер предосторожности? Ты знаешь, что это такое, Дрю?

«Что это, сэр?»

«Это то, что мы называем «прикрытием свою задницу». Они не знают, чем занимается Томбей. Они не знают, где он, что делает и куда направляется. На случай, если он всё же приедет в Вамбесу, они хотят иметь возможность сказать, что дали нам знать».

Пауэлл пережил пять командировок в Афганистан и три в Ирак.

Он сказал себе, что если есть хоть малейшие сомнения, то сомнений больше нет. Сообщение было расплывчатым, но это был шаг вперёд по сравнению со вчерашним. Пауэлл отнёсся к нему серьёзно.

«Давайте посчитаем число граждан США в стране, – сказал Вулф. – Пересмотрим план действий в чрезвычайных ситуациях».

«Да, сэр».

Вулф принял необходимые меры предосторожности до обеда. Вместе с Пауэллом они проверили список граждан США. Список был коротким. Вулф и его жена, Пауэлл, Трой и Кэрол Грейди, три горных инженера, живущие в Френч-Виллидж.

План действий в чрезвычайных ситуациях был прост. В случае чрезвычайной ситуации в стране, например, землетрясения или массовых беспорядков, все граждане США будут

С ними связались и попросили собраться в сборном пункте. Их перевезут во французские военные казармы для обеспечения безопасности до разрешения ситуации.

Эвакуация могла быть проведена по распоряжению Госдепартамента в Вашингтоне или генерального консула на месте. Американских граждан нельзя было заставить покинуть страну. Предполагалось, что ситуация ухудшится настолько, что они будут отчаянно желать покинуть страну.

Африканское командование ВС США (АФРИКОМ) отвечало за обеспечение безопасности и транспортировку в этом случае. Эвакуация будет организована штаб-квартирой АФРИКОМ в казармах Келли в Штутгарте, Германия. АФРИКОМ предоставит ресурсы и помощь в кратчайшие сроки. В случае крайней необходимости генеральный консул может зафрахтовать любой доступный вид транспорта для проведения эвакуации.

Из Вамбесы было не так много путей. Поскольку страна не имела выхода к морю, эвакуация была возможна только по суше или по воздуху. Это означало необходимость арендовать самолёт, автобус или поезд. Ключевым моментом было сначала собрать всех американцев в консульстве.

«Предупреждение уместно, сэр?» – спросил Пауэлл. «На самом деле, в списке так мало людей, что я могу лично их посетить и предупредить».

Вулф погладил подбородок. «Думаю, мы ещё не дошли до этого, Дрю. Если получим подтверждение, что Томбей находится в стране, предупреждение будет уместным. Не раньше».

Решение генерального консула казалось разумным. Более того, оно соответствовало процедурам эскалации консульства. Проблема была в том, что Пауэлл никогда не считал, что процедуры могут заменить суждение. Именно поэтому в процессе принятия решений нужны люди. Но Вулф был этим человеком и старшим должностным лицом на месте. Пауэлл не согласился с решением, но Вулф был ответственным. Пауэлл молчал.

Выполнив задание, Вулф попросил Пауэлла вернуть документы в офисный сейф. После этого генеральный консул вернулся к интернет-серфингу.

Пауэлл не считал свою работу выполненной.

Дрю Пауэлл мечтал стать «морским котиком» с самого детства. Его брат принёс домой несколько DVD-дисков, и они посмотрели фильм об этом подразделении. Это было так круто, что он сразу же загорелся желанием вступить в отряд. Он проводил каждый свободный час, бегая, плавая и изучая боевые искусства. Летом он работал спасателем. Плавать он научился только в пятнадцать лет, но, когда его укусила морская болезнь, он превратился в полурыбу.

Сразу после выпуска он пошёл служить на флот и в BUD/S, базовую программу подготовки «морских котиков». «Адская неделя» давала человеку тысячу причин уйти, но Пауэлл так и не сделал этого. Уйти было немыслимо. Бросавшие службу снимали шлем, звонили в колокол и стыдливо уходили. Пауэлл решил умереть первым. Он так долго хотел стать «морским котиком», что у него не было другого выбора. Каждый, кто уходил, увеличивал свои шансы. Быть победителем было выгодно.

Позже, после прохождения курса подготовки «Морских котиков», ему вручили трезубец – знак отличия, возвещавший всему миру о том, что он – «Морской котик». Он присоединился к взводу и узнал, что не каждая миссия похожа на ту, что показана в фильме. «Морским котикам» доводилось делать то, что показывают в фильме, особенно на учениях, но не всё сразу. Его это вполне устраивало. Он был там, где хотел быть, и делал то, что хотел. Он жил лучшей жизнью.

Пауэлл много воевал в Афганистане. Его отобрали в «Морские котики».

Команда «Шесть». Как и армейская Группа боевого применения, это было секретное подразделение. Их называли DEVGRU и «Отряд Дельта». Названия не имели значения, они регулярно менялись. Гражданские должны были путаться в названиях. Эти подразделения не должны были существовать. Коммандос, рассказывавшие о своих заданиях или даже о своей связи с подразделениями, подвергались остракизму.

Брид и Пауэлл были сделаны из одного теста. Не будем приукрашивать.

«Морские котики» и «Дельта» – это подразделения прямого действия. Их задача – убивать людей.

Спасать заложников, убивать террористов. Пауэлл достиг выдающихся успехов в своей работе.

Но война закончилась. Ребята в сарае сказали, что они...

«Снижение темпа операций». Это означало, что количество миссий сократилось. Пауэлл ушёл со службы и устроился на высокооплачиваемую работу подрядчиком в ЧВК и наземном отделе ЦРУ. Через несколько лет он был готов к отпуску. Он устроился на работу в Госдепартамент…

Начальник службы безопасности консульства в Вамбесе. Он решил, что поработает какое-то время, пока не определится с дальнейшими действиями.

Пауэлл никогда не терял качеств, которые сделали его хорошим бойцом спецподразделения. Он оставался в форме и оттачивал свои навыки.

Вы здесь не для того, чтобы выживать, вы здесь для того, чтобы взять на себя ответственность.

Не высовывайтесь, двигайтесь быстро. Убивайте первыми, умирайте последними.

Один выстрел – одно убийство. Никакой удачи, только мастерство.

У «морских котиков» был афоризм на любой случай. Был один и для чистки зубов.

Пауэлл вернулся в свой кабинет и выключил компьютер. Затем он направился к входной двери. Он остановился у стойки регистрации. Марго...

Там, с её обычной лучезарной улыбкой, она сказала: «Меня не будет до конца дня, Марго. Если я понадоблюсь генеральному консулу, пусть позвонит».

Он вышел и закрыл за собой дверь. Поздоровался с Эдуардом, охранником в форме. Крошечное консульство США не могло похвастаться даже отрядом морской пехоты. Если бы возникла беда, Пауэлл и Эдуард были бы единственными, кто мог бы её остановить. А Эдуард вряд ли бы что-то остановил.

«Спокойное утро, Эдуард?»

«Очень тихо, Дрю».

Двое мужчин на мгновение остановились и наблюдали за суетой Вьё-Карре. Чиновники шли к ратуше и президентскому дворцу и обратно. Бизнесмены направлялись в свои офисы вокруг площади или выходили в бары, чтобы выпить прохладительного напитка.

Всё выглядело нормально. Пауэлл предложил Эдуарду сигарету. Охранник с благодарностью принял её, и Пауэлл прикурил.

Сообщение было тревожным.

Мариен Томбай может вернуть Вамбесу. Намерения неясны. Забрать всех. необходимые меры предосторожности.

Пауэлл закурил сигарету. Забрался в консульскую машину «Импала». Он поехал к своему бунгало на холме, осторожно двигаясь по узким дорогам.

Пешеходов избегали, поскольку в Вамбесе самым распространённым средством передвижения были пешие прогулки. Следующими по распространённости были велосипед и скутер.

Френч-Виллидж был одним из самых приятных мест, где он когда-либо жил за границей. Он напоминал пригород среднего класса с красивыми домами, аккуратными газонами и детьми, катающимися на велосипедах по улице. В его бунгало было две спальни и большая гостиная. В военном городке вроде Форт-Брэгга, Сан-Антонио или Эль-Пасо оно считалось бы уютным. По сравнению с лачугами в Афганистане или Ираке оно было роскошным.

Он пошёл в спальню и открыл шкаф. Отодвинул туфли и кроссовки, чтобы они не мешали, затем поднял две половицы. Под ними оказался цементный пол, застеленный пластиковым брезентом. Он вытащил длинный деревянный ящик и положил его на кровать.

Крышка ящика была заперта на прочную задвижку и навесной замок. Пауэлл достал из кармана ключ и снял замок. Внутри ящика лежала винтовка М4.

Карабин и семь магазинов на тридцать патронов калибра 5,56 мм. Он проверил оружие, зарядил его и убрал в чёрную холщовую сумку.

Из ящика своего шкафа он достал разгрузочный жилет, прикрепил к нему магазины на липучках и сложил его в ту же сумку, что и винтовку.

Пауэлл замаскировал тайник и отнёс винтовку в консульство Импала. Запер её в багажнике.

Время обеда. Начальник службы безопасности поехал в «Ла Саль» и сел за кружку пива и сэндвич с ветчиной и сыром в западном стиле. Завязался разговор с Чарльзом, барменом. Старый Чарльз свободно говорил на трёх африканских языках: английском, французском и немецком. Райк Брёер сидел в своём обычном углу, потягивая виски.

«Что происходит, Чарльз?»

«Ещё один день, мистер Пауэлл. Всё как всегда».

«Шахта снова расширяется. В страну прилетают новые инженеры».

«Я слышал это, сэр. Хорошие новости. Больше работы, больше денег».

«Они приехали в город?»

«Пока нет, но скоро. Сначала им нужно будет устроиться поудобнее».

«Дайте мне знать, когда они это сделают».

«Полагаю, вы и сами их увидите, сэр. Но я, конечно, увижу».

Броэр поднял взгляд и поднял бокал в шутливом тосте. «Интересуешься городом, Пауэлл?»

«Почему бы и нет, Брёер? Я здесь живу».

Пауэллу стало жарко на голове. Старик усмехнулся и допил свой напиток.

Пауэлл сел в машину и поехал в Мачвео. На повороте он повернул на юг. День был тёплый, солнечный, и он был поражён красотой пейзажа. Гора Вамбеса была пышной и зелёной. Он видел невысокий отрог, тянущийся от горы на северо-запад, в сторону Сент-Круа. Дома Френч-Виллидж ярко сияли на солнце.

Строения ранчо Грейди сливались с линией деревьев. Лесные гребни были расчищены, и на их месте построили четыре большие виллы с крышами из искусственной соломы. Одна из них была двухэтажной и могла быть арендована одной семьей. Остальные три представляли собой четырёхэтажные строения с четырьмя апартаментами в каждом.

Главное здание с пристроенным гаражом располагалось в центре, а по обе стороны от него располагались две виллы. Оно было двухэтажным, с баром и рестораном на первом этаже и сорокаметровым бассейном позади. Семья Грейди жила наверху.

Грейди отвёл воду из реки Локола. Это обеспечило достаточное количество воды для бассейна и других нужд ранчо.

Пауэлл припарковался на подъездной дорожке перед главным зданием. Трой Грейди вышел на крыльцо, чтобы встретить его. Здоровенный и мускулистый, с огненно-рыжими волосами, Грейди отлично подошёл бы на роль викинга, орудуя скандинавским топором.

«Что привело вас сюда, Пауэлл?»

«Просто дружеский звонок. Хотел узнать, как у вас дела. Уже привлекли платежеспособных клиентов?»

«Мы уже начали рекламировать. Все помещения готовы, наш шеф-повар приедет в следующем месяце, и у нас уже есть предварительная запись. Заходите к нам выпить».

Грейди толкнул входную дверь. Она была сделана из искусно вытесанного местного тика. Викинг провёл Пауэлла в прохладное помещение.

Главный дом был роскошным. В жилые помещения на втором этаже вела парадная лестница. Просторная гостиная, соединенная со столовой такого же размера, а за ней располагалась кухня. Раздвижные стеклянные двери открывались на террасу, к бассейну и к самому бассейну. Длинная барная стойка тянулась на половину длины гостиной с одной стороны, отделяя её от патио. При открытых стеклянных дверях барная стойка обслуживала и то, и другое.

На стене гостиной на деревянном щите были установлены два черепа белой чалой антилопы. Щит был отделан тёмным деревом на полированной коричневой поверхности. Рога взрослых самцов были изогнуты, как сабли, и имели длину около 75 см.

«Вы сами их упаковали?» – спросил Пауэлл.

«Да. У меня есть ещё, из Танзании и Южной Африки. Не уверен, что стоит их выставлять, потому что эти животные не водятся в Вамбесе».

«Думаю, тебе стоит это сделать». Пауэлл мог лишь представить себе, как Грейди охотился к югу от экватора. «Они станут отличными темами для разговора».

Мебель была глубокой и удобной. Резная африканская кайя, разновидность местного красного дерева. Подушки и подлокотники были обиты мягкой тёмной кожей с блестящими латунными заклёпками. Пауэлл вдохнул насыщенный аромат высококачественной кожи. Было ясно, что Грейди не жалел денег.

«Давайте сядем за барную стойку», – сказал Грейди. «Выбирайте себе яд».

«Бурбон и виски».

Грейди повёл «морских котиков» к бару. Налил им бурбон и воду.

«Все тихо?» – спросил Пауэлл.

"Что ты имеешь в виду?"

«Вы, ребята, здесь одни. По крайней мере, пока к вам не начнут приезжать гости. Были ли у вас какие-нибудь проблемы с людьми по пути туда и обратно?

аэропорт?»

«Вовсе нет. Кэрол время от времени ездит в аэропорт за свежими продуктами у продавцов. Я езжу заправлять грузовики. Мы в пяти милях от трассы. Никто не подъезжает с шоссе. Мы заметили редких умбали, наблюдающих из-за деревьев, но они нас не трогают».

Пауэлл изучал череп саванного буйвола, установленный на щите над стойкой бара.

Животное было гигантским. Рога буйвола грациозно сгибались по бокам, а затем резко загибались вверх и назад, к голове, словно величественные чёрные крюки.

«Ты имеешь в виду этих охотников? Горцев?»

«Верно», – сказал Грейди. «Крупные парни, сложенные так, будто гоняют железо весь день.

Лысые. У некоторых на лицах ритуальные шрамы. Знаки старшинства.

Они вооружены мачете и охотничьими копьями. Полагаю, они выследили дичь в лесу к югу отсюда. Приходите к опушке леса из любопытства.

Умбали были горцами. В низинах их было необычно видеть.

«Они когда-нибудь заходили на территорию ранчо? Пробирались между домами?»

«Нет. Думаю, они будут рады оставить нас в покое, лишь бы мы не трогали их. Если возникнут проблемы, мы с Сантосом оба умеем стрелять».

Грейди кивнул на высокий оружейный шкаф в конце бара. Там были двуствольные и охотничьи винтовки с продольно-скользящим затвором. Дробовики двенадцатого калибра. Шкаф был заперт. В ящиках внизу хранились коробки с боеприпасами.

«Если возникнут проблемы, вы знаете, кому позвонить».

«Не полиция». Грэди рассмеялся где-то глубоко внутри, но тело здоровяка оставалось неподвижным. Викинг был сплошь мускулистым. «Я сам с этим разберусь».

Пауэлл понимал, что имел в виду Грейди. Полиция Вамбесы не внушала доверия. Безопасность приходилось покупать. Людей приходилось нанимать и обучать. У рудника была роскошь в виде французской армии и достаточно денег, чтобы нанять охрану.

«Если возникнут проблемы, – сказал Пауэлл, – позвоните мне».

Мужчины допили напитки, и Пауэлл поехал обратно в город. Он был уверен, что Грейди сможет позаботиться о себе сам. Единственное, что его беспокоило, – это одиночество Мачвео.

Пауэлл не нашёл инженеров во Френч-Виллидж. Они были на заводе COBRA. Он вернулся в консульство. Ближе к вечеру он

Сработало. Следующие четыре недели он носил винтовку в дом и спал с ней у кровати. Относил её к машине и брал с собой на работу. Он держал ухо востро.

Не было никаких веских доказательств того, что Мариен Томбей вернулась в Вамбесу. Однажды Вулф напрямую спросил Бернара и Лорана, слышали ли они что-нибудь. Оба расстегнули воротники, оба сказали «нет».

Возвращение Томбая оказалось не более чем слухом.

Два дня назад Вулф вызвал Пауэлла к себе в кабинет.

«Слухи о возвращении Томбая дошли до Парижа», – заявил генеральный консул.

"Как?"

«Кто знает? Инженеры и менеджеры летают туда-сюда. Люди сплетничают у кулеров. Дело в том, что головной офис COBRA обеспокоен, Тьерри Лоран и Марсель Бернар заверили их, что всё в порядке, но совет директоров COBRA недоволен».

«Это их работа – беспокоиться», – сказал Пауэлл. «Я понимаю».

«Они наняли частную военную компанию для оценки безопасности на руднике. Оценить обстановку в стране».

Пауэлл сказал: «Разумно. Какая именно ЧВК? Я знаю всех лучших».

«Консультанты по длинноствольному оружию. Они присылают кого-то по имени Брид».

«Хорошая компания, солидная. Знаю Breed по репутации. Сильный специалист».

«Какой он?»

Пауэлл порылся в памяти. Брид начинал в звании «зелёного берета», сержанта разведки и вооружения спецназа. Позже его отобрали в группу боевого применения спецназа «Дельта». На момент увольнения он был уорент-офицером спецназа.

Брид был легендой. В Афганистане он и его команда проводили дальние, глубоко проникающие патрули в Гиндукуш. Они шли по горным хребтам, простирающимся вдоль долины Кагур через Кунар, Нуристан и Бадахшан. Некоторые говорили, что его команда дошла до Таджикистана и Китая через Ваханский коридор. Они составляли карты караванных маршрутов и баз снабжения Талибана. Он участвовал в прямых операциях в качестве штурмовика и снайпера.

Военная карьера Брида закончилась, когда он застрелил афганских женщин, живьём сдиравших кожу с американских пленных. Сначала он застрелил одного из пленных, чтобы избавить его от страданий. Затем он убил женщин. Никто

Он хотел позора в виде расследования по статье 32 и военного трибунала. Отставка Брида и его досрочный выход на пенсию были ускорены.

Любой другой мог бы сгинуть в облаках. Брид продолжал работать подрядчиком в ЧВК. Он выполнял задания по личной охране. Он заключал контракты с наземным отделом ЦРУ. Операции были засекречены.

«Он очень крепкий парень», – заключил Пауэлл.

«Ну, он прилетает завтра утром, и в его зарегистрированном багаже будет оружие. ЧВК хочет, чтобы мы помогли ему пройти таможню. Вы понимаете, о чём я».

«Я понимаю, что ты имеешь в виду».

Пауэлл замешкался у двери. Повернулся к Вулфу. «Я больше не видел сообщений о Мариен Томбей. А ты?»

Генеральный консул покачал головой: «Нет. Ни слова».

«Как вы думаете, стоит ли нам объявить предупреждение? Данные накапливаются».

Вулф задумался о процедуре эскалации.

«Нет. Я не думаю, что мы уже достигли этой цели».

«Я САМ ВИДЕЛ ЭТО СООБЩЕНИЕ», – говорит Пауэлл. «Генеральный консул сначала не воспринял его всерьёз, но в последние пару недель он начал беспокоиться.

Все почувствовали напряжение, но точных данных по этому поводу не было до сегодняшнего дня».

«У меня есть друг в компании, – говорю я ему. – Он сказал мне ещё до моего приезда, что Томбай, без сомнения, находится в стране».

«Итак, либо Вульф солгал мне, что не получил больше сообщений, либо…»

«Или государство не рассказало своему генеральному консулу всю историю».

Пауэлл делает глубокий вдох и смотрит на разгром в гостиной.

«Что это значит для нас?»

«Нам нужно уехать из страны. Мы будем следить за Вулфом».

"Заметано."

«Я доверяю своему другу на все сто, – говорю я ему. – В Госдепартаменте что-то неладно».

OceanofPDF.com

10

СУББОТА, 20:00, СЕНТ-КРУА – КОЛОНКА

Вместе мы спускаемся с холма и возвращаемся к «Импале». Генеральный консул выходит из машины и спешит нам навстречу.

Лицо Вулфа выражает тоску. «Где моя жена?»

Пауэлл сообщает эту новость генеральному консулу: «Мы не смогли её найти.

Не знаю, жива она или мертва. Пилоты – мы знаем, что они мертвы.

«Выходи из машины». Я открываю водительскую дверь и машу Энрайте, чтобы он вышел.

Ложа моего АК-74 прочнее, чем у М4 Пауэлла. М4 – хорошая винтовка, но, по моему скромному мнению, многим пришлось пожертвовать ради современного дизайна. Я бы ещё смирился с телескопическим прикладом, но решился на это, когда убрали штык. У АК-74, с другой стороны, отличный штык .

Я разбиваю лобовое стекло «Импалы». Выбиваю из рамы всё оргстекло. «Смахни эту дрянь с сидений», – говорю я Энрайту.

Пройдите назад и сделайте то же самое с задним стеклом.

«Зачем ты это сделал?» – спрашивает Энрайт.

«Нам придется с боем выбираться из этой страны», – говорю я ей.

«Теперь у нас есть свободные зоны обстрела. Одна винтовка спереди, другая сзади».

«Если мы собираемся добраться до Арбуа, нам следует избегать шоссе», – говорит Пауэлл.

«Это возможно?»

«Не всю дорогу, но большую её часть. Я знаю некоторые дороги».

Я смотрю на часы. «Мы успеем?»

"Я так думаю."

Ревёт мотор, и Пауэлл кивает головой. В нескольких сотнях ярдов к западу со стороны трущоб приближаются машины. Они едут с выключенными фарами. «Сукин сын».

Мы приседаем и поднимаем винтовки. Машины обогнули поворот и приближаются лоб в лоб.

«Пятитонный грузовик и микроавтобус», – говорит Пауэлл.

«Почему люди Томбая скрылись?» – спрашиваю я. «Теперь они уже владеют этим местом».

«Ты думаешь, они французы?»

«Мы потеряли пять тел», – говорю я. «Прикройте нас».

Я встаю и беру Энрайт за руку. У неё влажная ладонь. Я вытаскиваю её на дорогу, иду навстречу встречным машинам. Если они не остановятся, я затолкну её в кусты и прыгну следом.

«Ты с ума сошёл?» Энрайт идёт со мной посередине дороги.

Кадровые не стали бы ездить с выключенными фарами. Если я прав, это остатки французского отряда на холме. Мирные жители бегут от бойни.

Пятитонный грузовик зажигает фары. Ослепительно ярко. Когда французы увидят на дороге белых мужчину и женщину, они сочтут нас дружелюбными. Надеюсь.

Правой рукой я поднимаю АК-74 над головой, левой рукой держу руку Энрайта. «Ты с ума сошел», – шипит Энрайт. «Если мы вообще выберемся отсюда живыми…»

Пятитонный грузовик останавливается. Дверь открывается, и из неё выходит фигура.

« Идентифицируйте себя » .

«Мы американцы».

«Брид, это ты?»

Я знаю этот голос. Это лейтенант Сов. «Да. Пауэлл в кустах.

Он выходит».

Пауэлл выходит на дорогу.

«Выключи свет», – говорю я Совэ.

« Étienez les lumière », – говорит Сов водителю.

Мужчина тушит фары пятитонки. Мы идём к французам.

«Сколько у вас здесь мужчин?» – спрашиваю я.

«Я и пятеро солдат, – говорит Сов. – Там есть и гражданские».

Не спрашивая, я прохожу мимо Сова к задней части грузовика и заглядываю внутрь. Там я вижу четырёх французских солдат в лесном камуфляже, несущих…

416. Ни один не выглядит раненым.

За солдатами – около дюжины мирных жителей: мужчин, женщин и детей.

Дети – подростки. Мальчик и девочка, лет тринадцати. Девочка постарше, шестнадцати лет. Есть раненые.

У меня сердце замирает. Сесиль Стоит на одном колене, перевязывает руку женщины и поправляет перевязь. Она поднимает взгляд. На секунду наши взгляды встречаются, мы узнаём друг друга. Она тоже вздрогнула. Рада меня видеть, но подавлена стрессом обстоятельств. Она возвращается к работе.

«Сколько раненых?» – спрашиваю я.

«Четыре», – говорит Сесиль. «Один из них тяжёлый».

Я отворачиваюсь от пятитонки и иду к микроавтобусу. Это белый «Ситроен».

Водитель – пожилой мужчина в черной рубашке с короткими рукавами и церковном воротничке.

На нём соломенная шляпа с широкими полями. Он смотрит на меня острым взглядом на измождённом лице. Его острый подбородок покрыт седой щетиной. Он сельский священник. Я так и вижу, как он сидит в кафе где-нибудь во французской глубинке и ворчит.

«Кто ты?» – спрашивает мужчина.

«Я Брид. А ты кто ?»

«Папаша Дюкасс. Что американцы делают в Вамбесе?»

«Нас послали сюда за наши грехи, – говорю я ему. – Что у тебя там?»

«Женщины и дети из хосписа», – говорит он.

«Сколько?» Я напрягаю зрение, чтобы разглядеть за ним места сзади. Шестеро детей и две молодые женщины смотрят на меня, их лица худые, глаза большие, как блюдца. Дети – мальчики и девочки. Самому младшему – четыре года. Остальным от девяти до тринадцати лет. Женщинам на вид от девятнадцати до двадцати. Все они, похоже, смешанной национальности. «Кто-нибудь из них ранен?»

«Восемь, пострадавших нет. Одна из них беременна».

Сов следил за мной. Я поворачиваюсь к нему: «Что случилось? Кто у тебя на хвосте?»

«Противник атаковал с северо-востока и захватил моё подразделение. Мы забрали всех гражданских, кого смогли, в грузовик и отошли на запад. Мы столкнулись с врачом и этими гражданскими, когда они покидали место выполнения задания».

«Кто-нибудь за тобой гонится?» Я обхожу лейтенанта и осматриваю задний борт пятитонки. Ни единого пулевого отверстия. Форма Сова безупречна, как и форма солдат сзади.

К нам присоединяется Пауэлл. «Грузовик в хорошем состоянии, – говорит он. – Полный бак. У патрульных есть 416-е и по двести десять патронов на каждого».

«Это их основная нагрузка».

Выражение лица «морского котика» мрачное. «Не думаю, что они стреляли».

Меня переполняет ярость. Очевидно, Сов бросил своих людей. Главный сержант возглавил оборону в конце северо-восточной дороги. Сов отстал с пятью людьми. Отряд и Умбали сбили сержанта и погнали мирных жителей из центра на запад. Прежде чем отряд добрался до него, Сов запрыгнул в грузовик и скрылся. Удивительно, что он вообще взял с собой хоть кого-то из мирных жителей.

Что ещё хуже, Сов спустил свой грузовик с холма, не встретив отряд. Почему? Причина проста. Сов сбежал до того, как отряд вырыл свои окопы.

«Позже», – говорю я Пауэллу. Поворачиваюсь к Совэ. «Уберите эти машины с дороги.

Спрячьте их в кустах за нашей машиной. Прямо сейчас.

Сов смотрит на меня с недоумением.

« Ну же , лейтенант. Пошли».

Когда пятитонка и микроавтобус спрятаны, я перетасовываю пассажиров. Вытаскиваю солдат из пятитонки и сажусь туда вместе с Сесиль.

Удивительно, что обстоятельства свели нас вот так. Я снова поражён её красотой. На ней джинсы, туфли без каблука и свободная белая рубашка. Её волнистые волосы, распущенные, ниспадают локонами на плечи.

«А раненым лучше в этом грузовике или в микроавтобусе?» – спрашиваю я.

Сесиль отрывается от работы. «Здесь я смогу лучше о них позаботиться».

«Покажите мне их травмы».

У этих двух мужчин и женщины порезы по всей длине рук. У женщины порез, и её руку нельзя двигать. Я зашил её и сделал всё возможное, чтобы обездвижить.

Женщина, которой за пятьдесят, стонет от боли. Ей самое место в больнице. Сесиль, возможно, провела небольшую операцию и оказала первую помощь, но инфекция может быстро развиться. Все эти раны могут стать гангренозными ещё до того, как мы доживём до современной медицины.

«У вас есть морфин?»

«Да. Весь морфин, который у меня был в клинике. И все антибиотики, упакованные во льду. Они испортятся, как только лёд растает».

«Это защитные раны», – говорю я. «Этим людям повезло, что они спаслись».

«Этого мужчину ударили ножом в живот, – говорит она. – Ему нужна операция».

Француз средних лет лежит на спине на грузовой платформе, подложив под голову скатанную куртку. Глаза его закрыты, и он стонет.

Сесиль перевязала его рану, как смогла, рваными кусками одежды.

Я видел достаточно боевых ранений, чтобы понимать, каких раненых можно спасти. У этого человека есть шанс, если мы доставим его в хирургическое отделение в течение часа. Без проблем, если бы у нас в стране был хирургический центр и санитарный вертолёт.

«Ты сможешь это сделать?» – спрашиваю я Сесиль.

Сесиль качает головой. «Я не хирург, и здесь нет никаких условий».

Мужчина практически мёртв. Я перехожу к следующему. «Беременная женщина. Ей лучше здесь с тобой или в минивэне?»

«Минивэн», – без колебаний отвечает Сесиль. «Но если у неё возникнут проблемы, позвони мне».

«Хорошо», – говорю я. «Через несколько часов в международный аэропорт Арбуа прилетает самолёт. Мы постараемся туда добраться. Можете перевести?»

«Конечно. На данный момент я здесь закончил».

Я выпрыгиваю из кузова грузовика и помогаю Сесиль спуститься. Она кладёт руки мне на плечи, а я держу её за бёдра. Ощущение прикосновения – словно электрический разряд, предвестник чего-то, что может случиться. Она выходит из кузова, и я опускаю её на асфальт.

Люди Совэ молоды, но один или двое старше его. Я изучаю их черты лица, их шевроны. Один – сержант, другой – капрал. Сержант – командир отделения, капрал – командир огневой группы. У обоих как минимум столько же опыта, сколько у Совэ, если не больше. Сомневаюсь, что трусость лейтенанта распространяется и на его людей.

«Пойдем со мной», – говорю я. Сесиль переводит.

У минивэна сдвижная боковая дверь. Я тяну за ручку и открываю её.

«Что ты делаешь, мужик?» – возмущённо воскликнул Дюкасс. – «Оставь этих детей в покое!»

«Я никому не причиню вреда, отец. Нам пора готовиться к выдвижению».

Двоих детей я отправляю в пятитонный вагон. Остаётся шестеро, включая беременную девочку, которые занимают самые удобные места. Я иду назад и

Разбить заднее стекло микроавтобуса. Дюкасс протестует, но Сесиль кладёт руку ему на плечо. Успокаивает его.

Задние сиденья складываются, освобождая место в грузовом отсеке. Я усаживаю сержанта и капрала в минивэн, направив винтовки назад.

Я отвожу Сесиль в сторону. «Что там случилось?»

«Мы слышали стрельбу на холме, – говорит Сесиль. – Стрельба в Санта-Круа.

Стрельба шла отовсюду. Потом мы увидели пламя. Я пошёл к отцу Дюкассу и сказал ему, что нам нужно ехать к границе с Марави. Мы посадили всех в микроавтобус, взяв с собой столько еды, одежды и лекарств, сколько смогли унести.

«Как вы попали в армию?»

Мы сразу же на них наткнулись. Или они на нас наткнулись. Мы покинули миссию и столкнулись с ними на дороге. Они заставили нас остановиться. Лейтенант велел нам следовать за ним. Через несколько минут мы увидели вас.

«Но вы направлялись на восток. Марави – на запад».

Сесиль выглядит несчастной. «Лейтенант велел нам следовать за ним. Я думала, он ведёт нас в армейские казармы».

«Нет. Вся армия мертва, кроме этих людей», – говорю я ей. «Лейтенант не ведает, что творит».

«Тогда нам стоит попробовать Марави?»

«Не думаю. Вы были правы. Нам нужно покинуть страну, но Томбай перекроет шоссе в обоих направлениях. Если бы вы поехали на запад, вас бы наверняка остановили. Вам пришлось бы искать способ пересечь границу пешком. Вероятно, через кустарник».

Сесиль хмурится. «Значит, это правда. Мариен вернулась».

«Да. Он вернулся несколько недель назад и привёл с собой вооружённых людей. Он заключил своего рода союз с умбали. Они перебили всех французов в Сент-Круа и всех французов в деревне».