Текст книги "Необузданные желания (ЛП)"

Автор книги: Кайли Кент

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Глава 16

– С кем мы сидим? – Спрашиваю я маму.

– Думаю, с моей подругой Эллой и ее сыном, – говорит она, подводя меня к столику.

– Ее сыном? Домиником Маккинли? – Спрашиваю я, вспоминая ледяной взгляд, которым меня окинули возле кафе на прошлой неделе.

– Да, ты его знаешь? Он ходит в твой университет.

– Я знаю о нем. Он немного… странный, – говорю я, не зная, как еще описать этого парня. Те несколько раз, когда я видела его поблизости, мне казалось, что с ним что-то не так. И все же я не могу отвести взгляд.

Мы подходим к столу, и я натягиваю свою фальшивую, хорошо отработанную светскую улыбку.

– Элла, рада снова тебя видеть. Это моя дочь Люси, – представляет меня мама.

– Ширли, я рада, что ты смогла прийти. Люси, я так много слышала о тебе. Спасибо, что присоединилась к нам сегодня. – Улыбка Эллы Маккинли теплая и дружелюбная.

– Спасибо, – отвечаю я.

– О, это Доминик, мой сын. Полагаю, вы учитесь в одном университете. – Она указывает на парня, который в данный момент сверлит меня взглядом так, словно хочет содрать с меня шкуру живьем.

Что, черт возьми, я ему сделала?

– Привет, я Люси. Кажется, я видела тебя в кампусе. – Я протягиваю ему руку, и он смотрит на мою раскрытую ладонь так, словно она вот-вот подпрыгнет и ударит его. И когда я уже собираюсь отстраниться, думая, что он не хочет прикасаться ко мне или что-то в этом роде, Элла толкает его локтем в бок, и он обхватывает мои пальцы своей крупной рукой.

Меня пронзает тысячью электрических разрядов, когда его кожа соприкасается с моей. Это похоже на то, как если бы вы прикоснулись к тележке и она ударила вас током, но в десять раз сильнее. Я смотрю на наши соединенные ладони, и мои брови сходятся на переносице.

Что, черт возьми, это было?

Его хватка крепкая, твердая. Может, даже слишком крепкая.

– Дом, – говорит он.

Я поднимаю голову и смотрю в его холодные, мертвые глаза. И не могу сдержать изумления на своем лице, когда у меня отвисает челюсть.

Это он. Этот голос. Я узнала бы его где угодно – в конце концов, я доводила себя до оргазма, слушая его. Дважды.

Я отдергиваю руку и чувствую, как на шее появляется румянец.

– Эм, я просто… отойду в уборную, – говорю я маме, прежде чем развернуться и умчаться прочь от стола. Я практически бегу в уборную и запираюсь в кабинке.

Я достаю телефон и только потом понимаю, что мне некому позвонить. Я даже не рассказала Шэр о таинственном сталкере, внимание которого мне удалось привлечь. О сталкере, у которого теперь есть лицо и имя. Думаю, я хочу вернуться в неведение. Я позволила этому парню заняться со мной сексом по телефону. Я рассказала ему то, чего никогда никому раньше не говорила.

И это Доминик, мать его, Маккинли.

Какую игру ведет этот больной, богатенький идиот?

Черт! Черт! Черт! Как, черт возьми, я могу вернуться туда и встретиться с ним лицом к лицу? Сидеть с ним за столом весь вечер, зная, что он слышал, как я разрываюсь на части? Зная, что в моей квартире установлены его чертовы камеры?

Может, я напишу маме и скажу, что заболела и мне нужно домой. Это сработает. Только вот я не пойду домой. Я никогда не смогу вернуться в свою квартиру. Если бы я могла сжечь ее дотла, чтобы при этом не пострадали остальные жители дома, я бы так и сделала.

– Ты действительно планируешь прятаться там всю ночь, Пчелка?

Я подпрыгиваю и визжу, когда слышу его голос. Но вот через десять секунд страх сменяется гневом. И я позволяю ему захлестнуть меня. Открыв дверь кабинки, я смотрю на мужчину из моих ночных кошмаров.

– Чего бы ты ни хотел, во что бы ты ни играл, я уже сказала тебе, что с меня хватит. Какого хрена? Ты… ты… – Всплескиваю я руками.

Его глаза становятся еще темнее, хотя я даже не знаю, как это вообще возможно. Его челюсть напрягается, когда он делает медленные, размеренные шаги ко мне. Я инстинктивно отступаю назад, пока не оказываюсь прижатой к кафельной стене в дальнем конце комнаты. Я смотрю налево, потом направо. Один путь ведет в кабинку, другой – к раковинам.

Черт, я застряла в уборной с психопатом, который преследует меня. Как, черт возьми, я оказалась в таком положении?

Я обдумываю варианты, смогу ли обойти его. Но прежде чем я успеваю хотя бы попытаться сбежать, его рука обхватывает мое горло. Прижимая меня к холодному кафелю.

– Это только начало, Пчелка, – говорит он хриплым голосом, и каждая мышца на его руке сильнее напрягается.

– Мечтай, – выплевываю я.

Доминик наклоняет голову. Его глаза осматривают мое тело.

– Я действительно думал, что одно прикосновение убьет меня. И, тем не менее, я здесь. Живу и дышу, блять.

– Ты уверен в этом? – Спрашиваю я его.

– Я никогда не чувствовал себя более живым, чем сейчас. И все благодаря тому, что я прикасаюсь к тебе. – Другой рукой он проводит по обнаженной коже моей ноги, прямо вдоль разреза на этом дурацком черном платье.

Мне не следовало надевать его. Нужно было отдать его в комиссионный магазин. У него, наверное, стояк от одного осознания того, что он его купил, а я его ношу.

– Знаешь, я собирался держаться на расстоянии. Я не хотел, чтобы это произошло. Но теперь, когда мне удалось заполучить тебя, не думаю, что смогу тебя отпустить, – говорит он скорее себе, чем мне.

– Тебе не удастся удержать меня, придурок. – Я извиваюсь, пытаясь вырваться из его хватки.

Он прижимается ко мне всем телом, и твердый контур его члена упирается мне в живот. Я прикусываю губу, чтобы не вырвался стон. Сейчас мое тело предает меня.

Я не хочу его. Я не хочу иметь с ним ничего общего.

– Я чувствую твой запах. Твое возбуждение, твой страх, твое… любопытство? – Он зарывается носом в изгиб моей шеи. – Это чертовски опьяняет, – говорит он, вдыхая мой аромат.

– Отпусти меня, Доминик, – умоляю я его.

– Хотел бы я это сделать. Правда. Но опять же, я не могу. – Пожимает он плечами, а его пальцы поднимаются выше по моей ноге. Я замираю, когда он скользит этими же пальцами под кружево моих трусиков.

– Нет, не делай этого, – умоляю я его.

Доминик поднимает голову.

– Ты хочешь этого, Пчелка. Ты хочешь этого так же сильно, как и я. Я мечтал о твоей киске, о том, чтобы засунуть пальцы в эту тугую, влажную дырочку. – Он скользит большим пальцем по моему входу.

Я смущена тем, какая я мокрая. Как сильно он меня возбуждает. Со мной что-то определенно не так.

– Нет, я не хочу этого. – Я качаю головой изо всех сил, но, учитывая его крепкую хватку, это дается мне с трудом.

– Ты чертовски промокла, Пчелка. Скажи мне, что ты этого не хочешь. Солги мне еще раз, – говорит он, а затем вводит в меня два пальца. Моя голова откидывается назад. Появляется легкое покалывание, за которым быстро следует удовольствие. – Скажи, что ты не хочешь, чтобы я заставил тебя кончить. Чтобы доставил тебе потрясающее удовольствие, которого жаждет твое тело. Солги мне, Пчелка.

Я чувствую, как в уголках глаз появляются слезы. Я не хочу этого. Не хочу, чтобы он прикасался ко мне. Но и в то же время жажду всего этого.

– Пожалуйста, отпусти меня, – умоляю я.

Он смотрит на мое лицо, когда по щеке скатывается одинокая слеза. Он высовывает язык и слизывает капельку.

– Я не знаю, как это сделать, – тихо говорит он, пока его пальцы медленно входят и выходят из моей киски.

Внизу живота нарастает удовольствие, и я чувствую, как пульсирует моя сердцевина. Я знаю, что если он продолжит в том же духе, я кончу. Я позволю этому психопату трахнуть меня пальцами в уборной. Мои руки крепко сжимают его пиджак, а когда я отпускаю их, пальцы впиваются в его руки. Я ничего не могу с собой поделать. Я прикусываю губу, чтобы не выкрикнуть его имя – теперь, когда я его знаю.

Но я не дам ему этого.

Доминик поддерживает мое тело, когда ноги не держат меня. Он вынимает пальцы и засасывает их в рот.

– Блять. Я не должен был этого делать.

– Нет, тебе действительно не следовало этого делать, – говорю я ему, упираясь руками в его грудь и отталкивая его. Я не настолько наивна, чтобы думать, будто в моих силах сдвинуть его с места. То, что он делает шаг назад, обусловлено его собственным выбором. А не потому, что я его заставила.

– Я бы сказал, что мне жаль, но это не так. – Ухмыляется он. Ухмыляется, черт возьми. Наглый ублюдок.

– Может, пока нет, но ты будешь сожалеть. Что бы подумал мир, если бы узнал, что драгоценный Доминик Маккинли – сумасшедший психопат? Сталкер, который в свободное время любит снимать женщин без их согласия? – Спрашиваю я его, скрещивая руки на груди.

Глаза Доминика скользят по моей груди, а затем снова встречаются с моими.

– Женщина, я был очарован только одной женщиной. Тобой.

– О, ну и дела. Мне что, чувствовать себя охренеть какой привилегированной? – дерзко заявляю я.

– Многие люди именно так бы себя и чувствовали. – Он снова пожимает плечами.

– Прости меня за то, что я не на седьмом небе от счастья. Потеряй мой номер, не пиши мне, не звони и не следи за мной. Никогда больше. – Я обхожу его и выхожу из уборной. Я подумываю о том, чтобы вернуться домой, но я не могу так поступить с мамой. Поэтому я возвращаюсь к столу и занимаю свое место. Взяв бокал с шампанским, я осушаю его одним глотком, пока Доминик устраивается напротив меня.

– Все в порядке? – Спрашивает мама.

– Нормально, – отвечаю я.

Мой телефон вибрирует в клатче, и я достаю его.

– Он звонит без остановки. Кому-то не терпится связаться с тобой, – говорит она.

Я улыбаюсь, опустив глаза на телефон. Может, если я заставлю его думать, что мной интересуется кто-то еще, он, наконец, отвалит к чертовой матери.

Глава 17

Я ощущаю ее вкус на своем языке. Мне досталось совсем немного, и все же больше всего на свете я бы хотел заползти под этот стол, раздвинуть ее бедра и, блять, полакомиться ее киской. Хотя, учитывая нынешнюю компанию, не думаю, что это будет уместно.

Улыбка, озаряющая ее лицо, когда она смотрит на свой телефон, разжигает мое любопытство. Меня так и подмывает взять свой телефон и выяснить, на что она смотрит. Для этого достаточно войти в приложение, которое отражает ее устройство. У меня есть полный доступ ко всем ее сообщениям, журналам звонков, аккаунтам в социальных сетях.

Но я этого не делаю. Вместо этого я сижу здесь и потягиваю воду из стакана. Я бы с удовольствием выпил чего-нибудь покрепче, но я не могу позволить себе потерять свою сдержанность еще больше, чем уже потерял сегодня. Поэтому – вода.

– Что ты изучаешь в университете, Люси? – Спрашивает ее мама.

– Бизнес. Нужно соответствовать своим предшественникам, – отвечает Люси. Не думаю, что бизнес – это то, к чему лежит ее сердце.

– О, могу только представить. Дом тоже специализируется на бизнесе. У вас двоих, должно быть, одни и те же занятия.

Я свирепо смотрю на маму. Ее неуклюжие попытки сватовства не остаются незамеченными.

– Возможно, но я не слишком общительна в университете. На этих занятиях слишком много избалованных придурков, желающих завладеть папиной компанией, – говорит Люси, и я не могу скрыть улыбку, услышав ее ответ.

– Люси, – ругает ее мама.

– Что? Это правда. – Люси пожимает плечами.

– Иногда родиться при деньгах – это совсем не то, чем кажется, – добавляет мама.

– Говори за себя. Мне нравятся мои деньги, – возражаю я, убирая невидимую ворсинку со своего пиджака.

– Ты имеешь в виду деньги своего папочки, не так ли? – Улыбается мне Люси.

Я намеренно бросаю взгляд на бриллиант стоимостью в триста тысяч долларов, который сейчас висит у нее на шее. Бриллиант, купленный ей на "папочкины деньги". Пальцы Люси обхватывают цепочку.

– Какое прекрасное произведение искусства. Это семейная реликвия? – Спрашивает мама, заметив ожерелье.

– Нет, это был подарок. У меня просто еще не было времени вернуть его, – отвечает Люси.

– Ну, я бы не спешила возвращать его, – улыбается мама.

– Я бы тоже не стала, но я только начала встречаться с одним парнем, и ему не понравится, если я буду принимать подарки от случайных мужчин. – Ухмыляется Люси, посмотрев на меня.

– Ты встречаешься? С кем? – Мама Люси практически поворачивается всем телом на своем месте, и в ее тоне слышен шок.

– Как я уже сказала, для меня это нечто новенькое, но мы планируем поездку на следующей неделе, как только закончится учеба.

– А у этого человека, с которым ты планируешь поездку, есть имя? – Спрашиваю я ее, сжимая в кулаке нож для масла, лежащий передо мной.

– Есть, но ты его не знаешь. Он не из университета, – говорит она.

Я не видел, чтобы она разговаривала с кем-то конкретным, но с кем бы она ни думала уехать, я похороню его быстрее, чем она успеет собрать вещи.

– Подожди, Ксавьер сказал, что ты планируешь поработать у него на каникулах, – прерывает ее миссис Кристиансон.

– Шэр планирует, а не я. Он просто еще не знает об этом. – Смеется Люси.

– Точно. О, Элла, я бы с удовольствием пригласила вас с Дином на ужин в следующее воскресенье. И тебя тоже, Доминик, – говорит мама Люси.

– Я приду, – отвечаю я, не сводя глаз с ее дочери.

– Отлично, жду с нетерпением, – сияет ее мама.

Выходит куча официантов и расставляет тарелки вокруг нашего столика. Странно, что здесь сидим только мы четверо, в то время как за всеми остальными столиками сидят по десять человек. Но я не обращаю на это внимания, поскольку накладываю еду в свою тарелку, наблюдая за тем, как Люси делает то же самое. Она продолжает поглядывать на свой телефон. Проверяет время. Наверное, отсчитывает часы до отъезда. Обе наши матери болтают между собой, пока мы сидим в тишине. Люси то и дело бросает на меня убийственные взгляды. А я изо всех сил стараюсь, чтобы мои губы не дрогнули в ответ.

Все, о чем я могу думать, – это как сильно мне хочется стереть этот взгляд с ее лица. Мой член был в постоянном напряжении с тех пор, как она вошла.

В конце вечера у миссис Кристиансон звонит телефон. Она отвечает на звонок, не сводя глаз с Люси.

– О, дорогая, мне нужно срочно ехать к бабушке. Ты можешь вызвать такси, чтобы добраться до дома? – спрашивает она.

– А, да, конечно. Что с бабушкой? – Хмурится Люси.

– Ничего. Она не может найти ламингтоны², которые приготовила вчера, – говорит ее мама. В ее голосе звучит непонятное мне уныние. – Извините, у моей мамы начальная стадия деменции. В основном дни проходят хорошо, но бывает и такое, что все идет не так, как надо.

– Все в порядке. Не волнуйся, мы позаботимся о том, чтобы Люси благополучно добралась домой, – обещает моя мама.

– Спасибо. Доминик, было приятно познакомиться с тобой. Увидимся вечером в следующее воскресенье.

– С нетерпением жду этого, – говорю я ей.

– Доминик, возьми машину и подвези Люси до дома. За мной заедет твой папа, – говорит мне мама, когда миссис Кристиансон уходит.

– О нет, все в порядке. Я могу взять такси. Все в порядке, – быстро настаивает Люси.

– Ерунда, пусть тебя отвезет Доминик. Я обещала твоей маме, что доставлю тебя домой в целости и сохранности, – говорит мама. Наклонившись, она целует меня в щеку. – Не делай глупостей, – шепчет она мне.

Например, в уборной не трахнуть пальцем девушку, которую я преследую? Такую глупость? Конечно, я не произношу эту фразу вслух. Я просто киваю и жду, пока мама уйдет.

– Пойдем. – Я беру Люси за руку. То же самое ощущение – как и в первый раз – пробегает по моей руке при соприкосновении.

– Подожди, нет. Серьезно, ты не обязан отвозить меня домой.

Я не утруждаю себя ответом, просто продолжаю вести ее к выходу из здания, где ждет лимузин Маккинли. Водитель открывает дверцу.

– Садись, – говорю я Люси.

– Нет. – Качает она головой, пытаясь высвободить руку.

Наклонившись, я шепчу ей на ухо:

– Либо ты сядешь сама, либо я подниму тебя и закину в эту чертову машину, пока папарацци будут снимать все это на камеру. – Я отступаю и улыбаюсь, как будто мы только что обменялись шуткой. Люси поднимает голову и замечает, как вечерний воздух наполняется вспышками со всех сторон.

Могу только представить, какие истории появятся завтра в желтой прессе.

– Ладно, но если ты хоть пальцем ко мне прикоснешься, я закричу во все горло, – шипит она, протискиваясь мимо меня, чтобы сесть в машину.

Я забираюсь вслед за ней, но вместо того, чтобы сесть напротив нее, сажусь прямо рядом с ней. Люси хмурится, а затем пересаживается на другую сторону.

– Знаешь, наверное, я не причиню тебе боль, – говорю я ей.

– Наверное? Что ж, это утешает.

– Я не даю обещаний, которые не могу сдержать.

– А ты не уверен, что не сможешь причинить мне боль?

– Что я могу сказать? Я сложный человек.

– Не сомневаюсь. Попроси, пожалуйста, своего водителя подбросить меня до пентхауса моего брата.

– Зачем?

– В моей квартире проводится обработка от клопов, – лжет она мне с невозмутимым лицом.

Я беру трубку и звоню водителю.

– Джон, ко мне домой. – Затем отключаюсь.

Глаза Люси расширяются.

– Ни за что. Нет. Боже, это ведь та часть, где я умру, да?

– Ты не умрешь. Если ты не можешь спать в своей квартире, можешь остаться со мной.

– Ты сумасшедший. Больной на голову. – Она не первая и не последняя, кто говорит мне это. Но когда это говорит она, мне это ужасно не нравится.

Даже если это правда.

Понятия не имею, что я ожидал от нее услышать. Она выводит меня из себя больше, чем обычно. Я и в хорошие дни себя плохо контролирую. Но добавьте к этому Люси Кристиансон, и я стану чертовски непредсказуемым человеком.

– Я не могу остаться в твоем доме, – говорит она.

– Почему нет? У меня полно комнат для гостей. Ты даже не узнаешь, что я там.

– Просто отвези меня домой. В мою квартиру.

– Я думал, там проводится обработка от насекомых? – Я вопросительно вздергиваю бровь.

– Я солгала, ясно? Я просто не хотела оставаться там сегодня вечером.

Я наклоняю голову и смотрю на нее. В ее глазах страх. Это хреново, но от этого страха мой член дергается.

– Почему?

– Потому что меня преследует сумасшедший психопат.

Я больше ничего не говорю. Всю оставшуюся часть поездки Люси требует, чтобы я позвонил водителю и попросил его отвезти нас в ее квартиру. Когда машина останавливается возле моего дома, я не жду, пока водитель откроет дверь. Я беру ее за руку и вытаскиваю из лимузина, не отпуская даже тогда, когда начинаю подниматься по ступенькам.

– Остановись, нет. Мне нужно домой.

Я поворачиваюсь и смотрю на нее.

– Уже поздно. Просто займи чертову комнату для гостей, а утром я подброшу тебя домой.

– Откуда мне знать, что ты не собираешься разрубить меня на куски, пока я сплю? – возражает она.

– Потому что, во-первых, никто не сможет спокойно спать, когда ему отрубают конечности. А во-вторых, ты не знаешь. Не знаешь, что я могу с тобой сделать. Ты ничего не знаешь.

– Это не помогает.

– Знаю. – Я слегка пожимаю плечами и иду к входной двери, а затем затаскиваю Люси внутрь. – В данный момент здесь живут мои родители. Я проведу для тебя небольшую экскурсию. – Я веду ее к первому открытому пространству. – Кухня, угощайся чем угодно. Если захочешь чего-нибудь, чего здесь нет, дай мне знать, и я принесу. – Затем я направляюсь к лестнице, ведущей в то крыло дома, где расположена моя спальня. Больше всего на свете я хочу заставить ее спать там. Но я этого не делаю. Не сегодня. Вместо этого я открываю соседнюю дверь и показываю ей комнату для гостей и ванную. – Ты можешь поспать здесь.

– Ладно, но я запру дверь, как только ты уйдешь, – фыркает она.

– Как тебе будет удобнее, Пчелка, – говорю я ей, открывая дверцы всех шкафов в комнате.

– Что ты делаешь? – Спрашивает она меня.

– Проверяю шкафы, чтобы тебе не пришлось это делать.

Она молча смотрит на меня с открытым ртом. Закончив ее ежедневную проверку, я поворачиваюсь к ней.

– Все в порядке. Они пусты. – Затем я выхожу из комнаты, оставляя дверь приоткрытой. Проходит совсем немного времени, прежде чем она захлопывает ее, и я слышу, как защелкивается замок на ручке.

Я ухмыляюсь. Как будто это сможет меня удержать…

Я ворочаюсь в своей постели. Я не могу заснуть, поэтому встаю и отправляюсь в спортзал. Может, ночная тренировка – это то, что мне нужно. Все, что угодно, лишь бы отвлечься от гостьи, которая в данный момент занимает мои мысли.

Не успеваю я дойти до спортзала, как вижу тень, крадущуюся по коридору. Я следую за ней, наблюдая, как она осматривает дом. Изучает каждую деталь. Она берет в руки маленькое красное стеклянное яблоко, лежащее на каминной полке в гостиной, и кладет его обратно. Мои пальцы дергаются, и я не могу удержаться, чтобы не выдать своего присутствия, когда беру яблоко и кладу его на нужное место.

– У всего есть свое место, – говорю я Люси, когда она смотрит на меня в ответ.

– Забавно, что это говоришь ты, потому что у меня есть место, и оно не здесь.

– Именно здесь твое место, Пчелка.

– Мммм, – говорит она, расхаживая по комнате. Она начинает поднимать случайные предметы и ставить их на различные места. Я слежу за ее движениями, возвращая на место все, к чему она прикасается. – У тебя проблемы. – Смеется она.

– Знаю, – признаю я.

– Как ты думаешь, что именно произойдет? – спрашивает она, указывая на нас.

– Понятия не имею. – Пожимаю я плечами.

– А вот я знаю. Я иду домой. Ты останешься здесь и будешь держаться от меня подальше. – Она протягивает руку и снимает ожерелье со своей шеи, а затем кладет его на приставной столик. – Прекрати посылать мне всякую чушь, Доминик. Это неправильно.

– Хорошо, – соглашаюсь я на этот раз. Да и я вижу, как она устала. Если мое согласие поможет ей уснуть сегодня ночью, то так тому и быть. – Я попрошу водителя отвезти тебя домой.

– Спасибо.

Я останавливаюсь, прежде чем выйти из гостиной.

– Я постараюсь дать тебе то, что ты хочешь, Люси, но не обещаю, что буду держаться в стороне.

– Потому что ты не даешь обещаний, которые не можешь сдержать, – отвечает она мне.

Я киваю и выхожу, направляясь на кухню, где вызываю ей машину. Не знаю, о чем я думал, приводя ее сюда. Я не хотел отпускать ее, но и навязываться не хотел. Возможно, в моей дурной голове предложение предоставить ей комнату для гостей показалось разумным компромиссом.